Fifteen again

            - Не понимаю, - фыркает она, зажимая нос платком,- Почему злодеям обязательно надо выбирать всякие старые больницы, склады или заводы как базу?             - Кто знает. Все злодеи безумны по-своему, - он пожимает плечами, стараясь не смотреть вокруг.       Пустые коридоры торжественно разносят эхом их шаги и только старые железные стены будут знать о визите тех, кто бывал здесь однажды. Въевшиеся в металл бордовые, почти чёрные пятна брызгами и мазками красноречиво напоминают о делах минувших дней, висящие под потолком толстые трубы обвешаны паутиной, тихонько напевая свою музыку скрипов и свистов через многочисленные дыры. Девушка брезгливо отпинывает покрытый пылью автомат, коих здесь десятки, если не сотни.             - Удивительно, что правительство за эти годы не прибрало это место к рукам, - брюнет подталкивает тяжёлую дверь и та неохотно, скрипя в своём громком протесте, открывается,- Дамы вперёд.             - Смею напомнить, что это место всё ещё находится во владении Портовой Мафии. Естественно никто иной сюда и носу не кажет... - она равнодушно смотрит в центр огромной круглой залы и вздыхает,- Никто, кроме этих кретинов...       Через разрушенный потолок, от коего уже практически не осталось ничего, луна бросает бледные лучи и атмосфера была бы столь же романтичной... Если бы не направленные на парочку автоматы, чьи дула почти незаметны в тени. Сотни пуль вырываются из оружия, разрывая ночную тишь в клочья и вот, почти достигнув цели, замирают в воздухе, застряв в алом барьере.             - Какая приятная встреча, молодые люди. А мы только вас и ищем, - брюнет хищно улыбается и пара исчезает в опустившемся на почти разрушенный завод густом тумане.       Ночь жадно глотает крики умирающих в агонии убийц, словно сладкое вино, скользящее по стеклу бокала и только одинокая луна на беззвёздном небе грустно наблюдает за очередной трагедией Йокогамы.             - Чуя, не убегай далеко! - только и успевает сказать брюнетка.       Резиновые сапоги бьют по почти ровной поверхности лужи и мальчишка заливается звонким смехом, глядя как кривится и размывается его отражения до состояния пятен, а грязная вода капельками стекает по ярко-жёлтому дождевику, падает с края и снова разбивается в мутной воде. Чуя прыгает снова и снова, вскидывает руки и снова смеётся, глядя на чистое небо. На улице не особо то и холодно, но летнее тепло уже почти покинуло улочки этого города и мрачные взрослые кутаются плотнее во вновь надетые плащи, пальто да куртки, меняют босоножки и кроссовки на ботинки с сапогами.             - Ха-ха, и в кого он такой сорванец? - Мичизу широко улыбается, неспешной походкой ровняясь с остановившейся супругой.             - Он... Напоминает мне брата, - Гин чуть улыбается, глядя как веселится чужое чадо,- Наверное, Рю был бы точно таким же, если бы...       Замечая чужую печаль, Тачихара вздыхает и берёт брюнетку за руку, как бы говоря, что сейчас она уже не там, сейчас её жизнь совершенно другая и самое плохое осталось позади. Теперь у обоих Акутагава есть семья... Нет, уже не Акутагава. Теперь у Гин другая фамилия, другой дом и другая жизнь.             - Вот, так-то лучше! Давай, не надо киснуть! - парень целует её в висок и костяшками пальцев стирает проступившую слезу с чужой щеки.       Прохладный ветерок играется с листьями деревьев, срывает и разбрасывает по округе, а те кружат в воздухе, опадая в плавном танце. Они хрустят под ногами, липнут к подошве и взмывают в небо вновь, подкидываемые детишками. В этот прекрасный выходной парк полон семей с детьми и парочке оказалось не сложно затеряться в толпе изначально... Проблемы начались позже.             - Мичизу, присмотри пока за детьми. Я куплю им мороженое, - Гин улыбается и ускользает быстро-быстро, словно пытается сбежать...       Тачихара не дурак и не забывает их секретные коды. Взяв Чую за руку, он придерживает уснувшую на его плече Коё и уводит детишек в более людную часть парка. Сейчас нельзя быть на открытом месте, нельзя отпускать младших и нельзя оставлять ничего без внимания. Это охота... Как и было в плане начальницы, за ними следят.             - Убийца! Там убийца! - разлетается по парку женский крик и люди начинают беспорядочно разбегаться. Это усложняет задачу...       Гин умело скользит между деревьев, скрывается среди стволов и движется беззвучно, лишь носочками чёрных сапожек касаясь листвы, пока кинжал прорезает ткань и кожу. Она привыкла. Привыкла забирать чужую жизнь. Привыкла судить законами мафии. Привыкла исполнять волю Портовой Мафии. И воля та крылась не в приказах её брата, не в подписанных его рукой бумагах, не на листах в его печатью... Воля и закон мафии лежали на женских устах, крылись в глазах рубинового цвета и тихом, сладком шёпоте на ушко. И это пугает. Она действительно пугает...

***

            - Значит, мороженое... - блондинка смотрит на градусник и переводит взгляд на стоящих у двери комнаты подчинённых. Она лишь выгибает одну бровь, а те двое уже виновато опускают глаза,- Осенью...       Чуя плотнее кутается в одеяло и кашляет в подушку, простыл-таки...             - Ладно. Вы справились с поставленной задачей, это главное, - взгляд Ичиё становится снисходительным и она опускает голову, глядя уже на сына, поглаживая того по рыжей макушке,- К счастью, проблема разрешилась быстро и всё прошло без потерь... С нашей стороны.             Толстые цепи звенят от яростных попыток вырваться, крики отражаются от стен и лишь двери отделяют их от лестницы, не давая эхом разнестись наружу. Высокий мужчина с презрением смотрит на прикованного в бетонному столбу узника, пока длинные чёрные ленты змеями вьются вокруг, терзают и рвут чужую плоть.             - Я повторю вопрос... - холодно отзывается босс мафии, подходя ближе, хватая жертву за горло и вынуждая смотреть ему в глаза,- Где скрыт Арахабаки?