Зимняя история...

Делая последний шаг по пушистому, недавно выпавшему снегу, Атти замирает на месте, стряхивая с каштанового кейпа белые комья, которые успели скопиться на одежде за время долгой прогулки. Занятие оказывается до смешного бесполезным, потому что следы природного явления все еще остаются на сапогах и спине, да и девушка в столь неприглядных погодных условиях вряд ли смогла бы сохранить опрятный внешний вид. Ноги от длительного похода ужасно ноют, и Атти, явно разочарованная столь неудобной человеческой частью тела, болезненно втягивает морозный воздух через зубы. С хвостом в родных водах ей определенно было комфортнее: плавники были маневреннее и гибче, чем две конечности, на которых постоянно появлялись мозоли и синяки от неудобной обуви. Руки, держащие средних размеров коробку, ужасно замерзли даже в перчатках, поэтому девушка, совершая над собой усилие, делает новый шаг. Дальше оставаться на улице было нельзя. Болезней, особенно тех, от которых будет ужасно болеть горло, ей точно не хотелось. Здоровые связки ей еще определенно понадобятся. Кожу будто покалывает фантомное тепло, от понимания того, что совсем скоро она окажется в теплом помещении. Колледж Ночного Ворона под новогодние праздники оказывается украшен. Даже ужасно торопясь, Атти не может не обратить внимание на праздничную елку, гирлянды и искрящиеся в ярком свете игрушки. Атмосфера здесь сказочная, необычайно волшебная, и девушка позволяет себе радостно дернуть уголками губ. Хотя зимние традиции людей казались ей безумно странными, она не могла не отметить их прекрасный выбор украшений к праздникам. На территории совсем мало людей, ведь многие на выходные дни решили направится домой. Некоторые студенты, попадающиеся ей на глаза, хоть и обращают внимание на до странного тихую девушку, но не останавливают ее, видимо полностью расслабившиеся от наступивших каникул. Но Атти все равно идет совсем незаметно и прикрывает лицо капюшоном, кажется, стараясь ступать по снегу так, чтобы ее совсем не было слышно. Страшно представить, как отреагируют студенты, если увидят на своей территории ученицу Королевской Академии Меча. Страшнее ей будет только в том случае, если о несогласованном посещении Колледжа узнает ее отец. Она практически останавливается на месте, когда на подкорках сознания мелькает навязчивая мысль о том, что быть ей здесь нельзя, и стоило бы поскорее вернуться назад. Атти передергивает плечами и, явно нервничая от своих же мыслей, ускоряет шаг. Прикусывая губу, она мотает головой. Нет, так делать определенно нельзя. Ей стоило огромных усилий просто спланировать желанное и выбраться из общежития, при этом не наткнувшись ни на директора, ни на старосту. А потом еще и проделать весь путь до колледжа практически пешком. Да и к тому же, если бы она остановилась прямо сейчас, то определенно вернулась бы после комендантского часа. С губ срывается тяжелый вздох, оставляя после себя лишь пар, который растворяется в холодной зимней ночи. Все это, конечно же, отговорки. Если бы действительно хотела, она бы давно уже развернулась и пошла обратными дорогами, не обращая внимание на боль в ногах. Да вот только влюбленное девичье сердце безостановочно тянуло ее вперед, не давая остановится. Стены чужого колледжа встречают ее привычной строгостью каменных стен, но если в прошлые разы к такой мрачности Атти чувствовала лишь ничем необоснованный дискомфорт, то сейчас она на удивление остается спокойна, обращая свое внимание лишь на охватившее ее наконец тепло. Каблуки высоких сапог отбивают устойчивый ритм по полу, лишь немного заглушаются лежащими во всем колледже коврами. Атти вновь крутит головой по сторонам, стараясь не пропустить нужные повороты и с первого раза попасть в комнату с зеркалами. Была она в этих коридорах не часто, и до нужного места всегда доходила благодаря кому-то, чтобы случайно не забрести туда, куда ей определенно не надо. Вряд ли преподаватели или студенты были бы счастливы, если бы в кабинет в учебное время вероломно ворвалась студентка, так еще и из другого учебного заведения. В этот раз она, конечно же, тоже может попросить помощи: работающий телефон всегда лежит в кармане, чтобы дозвониться или хотя бы дописаться до знающих все коридоры колледжа людей, но его она оставляет на крайний случай. О ее появлении здесь на данный момент не знает ни одна живая душа, и она искренне надеется, что до определенного момента так и останется. Благо память у Атти была определенно хорошей, а потому, заворачивая за очередной угол, она позволяет себе горделиво улыбнуться. Зеркальная комната предстает перед ее глазами и она, пробежавшись глазами по названиям над каждой отражающей поверхностью, делает последние рывки, больше ни в чем не сомневаясь. Зеркало в другой стороны ярко светится, когда Атти ставит ногу на каменную поверхность, после вылезая из зеркала полностью. Октавинелль встречает ее необычной для себя безлюдностью, а еще таким долгожданным звуком океана. Девушка иногда завидовала ученикам этого общежития то ли белой, то ли черной завистью: так часто быть в такой близости с морем еще два года будет ее несбыточной, но самой желаемой на свете мечтой. Несколько шагов, беззвучное открытие входной двери, и Атти наконец оказывается в просторной гостиной. За время ее отсутствия здесь ничего не изменилось, а потому надолго здесь девушка не останавливается, вновь начиная тихое движение по коридорам. Тихо и незаметно, она останавливается лишь на одно мгновенье, когда перед глазами возникает огромное стекло. С видом на бескрайнее, синее и такое родное море. Рука в теплой перчатке осторожно проводит по гладкой поверхности, чтобы ненароком не заляпать. Медовые глаза с нежностью и ностальгией обводят взглядом каждый коралл, косяк проплывающих рыб… Атти заставляет себя идти дальше, вновь в нетерпении ускоряя шаг. Какой кошмар. Такой, как она, не дозволено вести себя подобным образом. Девушка практически уверенна — не укрепи она сегодня волосы невидимками и шпильками, и идеальная прическа обязательно бы растрепалась от такой порывистости. В ее характере должно быть спокойствие и сдержанность, и даже немного «холода» ей не повредит. Но, в конце концов, сейчас ее определенно интересуют не нормы приличия, а один определенный морской обитатель. Когда перед ней виднеется стеклянная дверь, она не может сдержать радостного вздоха. Наконец добралась. Mostro Lounge, как и всегда, приветливо встречает ее медленным и словно уже привычным темпом блюза. Ей, определенно, больше нравится классическая музыка, но кто она такая, чтобы осуждать владельца столь замечательного заведения за предпочтения. Она проходит вглубь заведения практически на цыпочках, на свое же удивление попадая в танцевальный ритм. Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре. Губы растягиваются в легкой улыбке. Людей, как и было ожидаемо в столь поздний час, здесь не было. Они ее и не интересовали, зато явно волновала одна макушка, показывающаяся из-за высокой спинки одного из диванов. Атти незаметно прочищает горло, но голос, прерывая приятное ночное безмолвие этого места, звучит неуверенно, практически неслышно, когда она делает тихий шаг в сторону знакомого силуэта: — Джейд? Голова названного быстро поворачивает в сторону голоса, и Атти, встречаясь с удивленными разноцветными глазами, наконец полностью расслабляется. Ноги сами несут ее к Джейду, и девушка, стуча каблуками по идеально чистому полу, аккуратно снимает капюшон, стараясь не сорвать игольчатый ободок с головы. Коробка, будучи сейчас совсем ненужным грузом, небрежным жестом поставлена на первый попавшийся стол — Атти наконец оказывается в таких желанных и родных объятьях. — Рыба-ангел… — пальцы в извечно белых перчатках ласково, практически невесомо пробегаются по девичьему позвоночнику и поднимаются выше, вплетаясь в каштановые волосы, определенно обращая в крах все то время, что Атти провела перед зеркалом, старательно наводя марафет. — Ты говорила, что не придешь. Атти практически фыркает, когда ощущает на шее пряди, выпавшие из прически, но в конечном итоге млеет и облегченно прикрывает глаза, когда Джейд, не особо церемонясь, чуть приподнимает ее над полом, стискивая в своих объятьях. Определенно скучал. Обучение в разных местах не было самой прекрасной вещью на свете для них, и тем не менее это добавляло новым встречам своего шарма, своей необычайной нежности и извечного потока любви. — Я говорила… — тихо, на грани слышимости уточняет она, будто боясь разрушить момент. — что «скорее всего» не приду. Не стоило мыслить столь пессимистично. Джейд еле слышно хмыкает. Провела. Атти, хоть и стоила из себя святую невинность, на самом деле такой совсем не была. Зимнюю сессию, из-за которой, как писала Личу, не сможет отправится к нему на праздники, девушка закрыла досрочно, чтобы не иметь никаких проблем потом. А Джейд… Ну, что ж. Возможно, в этот снежный день Атти мечтала стать самым главным и долгожданным подарком для своего молодого человека. — Устала, моя нежная? — участливо интересуется он, в ответ получая слабый кивок и улыбку за понимание. Сначала такая проницательность Джейда Атти определенно если не пугала, то вызывала дискомфорт. Казалось странным, что вездесущая мурена понимала ее целиком и полностью: что ей нравилось, а что нет; когда чувствовала радость, а когда злость или грусть, пряча все эмоции за вечной маской серьезности, которая надежно въелась в лицо. Теперь же для них это стало определенной игрой. Получится или не получится Джейду разгадать ее мысли, желания и настроение на этот раз. Ответ зачастую был очевиден, но Атти все равно нравилось. — Пешком шла. — кратко произносит она, чувствуя, как ее словно пушинку подхватывают на руки. Движения у Джейда точные, выверенные, но все еще не лишены мягкости, когда он опускается на диван, усаживая девушку на свои колени. Атти лишь на мгновение тушуется, не зная, куда деть ноги в сапогах, но, ощущая все те же длинные пальцы на одной из застежек, неловко улыбается, чуть краснея щеками от такой внимательности к себе. — Я бы точно не был против, если бы ты осталась в сапогах… — один ботинок с громким звуком приземляется за пол, а за ним следует и второй, когда Лич заканчивает фразу. — но этого определенно не одобрит Азул. К тому же уверен, что ты устала находится в них весь день. Чуть позже Джейд все также учтиво стягивает с нее перчатки, а также теплый кейп, полностью освобождая Атти от верхней одежды. В самом конце Лич тянется с игольчатому ободку, и, чувствуя молчаливое разрешение, стягивает головное украшение с девичьей головы. Щека прислоняется к каштановым волосам, и наконец наступает долгожданная идиллия. Слова не нужны, важны лишь любящие взгляды, мягкие прикосновения пальцев рук и открытые улыбки. Остальное может подождать, пока два любящих сердца вдоволь насладятся компанией друг друга. Их окружает лишь приятная тишина и все еще звучащий блюз. Композиция сменилась, став более плавной, и Атти словно тонет в обворожительной мелодии. Раз-два-три, раз-два-три. Не будь она такой уставшей — Джейд бы определенно увлек ее в подвижный танец, а она бы точно позволила. Танцевать блюз они, конечно же, не умели, да и Атти обязательно бы споткнулась, совершая сложные, активные движения. Было бы как минимум неприятно, но, просто возможно, она была бы совсем не против этой маленькой трудности, если бы одна мурена, сверкая своими хитрыми разноцветными глазами, была бы рядом с ней. Но все это — лишь мысли, которые сейчас точно не совершаться. Атти прищуривает глаза, переводя взгляд на коробку, которую несла весь путь до колледжа. Джейд ловит девичий взгляд и улыбается, подавая голос впервые за эти несколько минут: — Что в коробке, моя рыба-ангел? Ты так усердно ее несла. Атти хлопает глазами, стараясь сдержать улыбку. Все же, ей определенно нравилась эта игра, где она делала вид, что совершала что-то совершенно случайно, а Джейд ей подыгрывал, обращая на это абстрактное что-то внимание. Девушка знала, что Лич замечает в ней все: любой взгляд, вздох и даже маленькое изменение никогда бы не ускользнуло от его зоркого взгляда. — Там твой подарок на Новый год. — просто пожимает плечами девушка. Чуть наклоняясь, она подвигает коробку ближе, передавая ее в руки Джейду. — Тогда с твоего разрешения. Бант на коробке поддается без каких-либо проблем, открывая вид на содержимое. Атти внутрь не смотрит, наблюдая лишь за тем, как лицо Джейда становится до странного удивленным, а потом на нем появляется мягкая улыбка. Значит угодила. Мысли о подарке для Джейда занимали все ее мысли весь последний месяц. Стоило ли подарить ему новый хороший террариум, а может стоило резко начать учится готовить его любимое карпаччо. Что ж, вариантов было много. В итоге она решила остановится на чем-то таком, что она точно могла бы сделать, при этом ничего не испортив. Атти остановилась на том, чтобы приготовить торт. Во время жизни на суше у нее появилось много новых хобби и кондитерство было одним из них. Торт, декорированный сладкими фигурками грибов разного размера, определенно получился не с первого, и даже не со второго раза, но теперь успешно находился в руках донельзя довольного Джейда. — Там еще есть маленькая коробочка есть. — все-таки заглядывает внутрь, указывая на предмет, который, судя по всему, остался незамеченным. — В ней листовый чай. Я, конечно, не особо разбираюсь, но мне сказали, что хороший. Джейд ничего не говорит, а потому Атти вновь продолжает: — Я не могла быть полностью уверена, что тебе понравится. Но подбирала все по твоим предпочтениям. — Спасибо, Атти. Все это просто замечательно, но… — девушка напрягается, слыша это «но», в голове перебирая мысли, что могла сделать не так. Джейд в успокаивающем жесте проводи пальцами по ее щеке, влюбленно заглядывая в глаза. Атти все равно может разглядеть тень хитрости в этим гетерохромных глазах и пораженно фыркает. Провел. Что ж, видимо 1:1. — Самый лучший подарок сегодня — ты. Говорит, выдыхая практически ей в губы, и Атти приходится приложить огромное усилие, чтобы не прикрыть лицо руками, но спасти щеки от смущения не получается. Лицо стремительно заливается краской, а Джейд, кажется, добившись желаемого, широко улыбается, примыкает к девичьим губам. Поцелуй долгожданный, переходящий из мягкого в страстный, а потом снова превращаясь в совсем нежный, практически воздушный. Атти цепляется пальцами то ли за фирменный пиджак, то ли за рубашку, — с закрытыми глазами толком не разберешь — пока Джейд обнимает ее за талию, пробегая пальцами по позвоночнику до шейных позвонков, а потом снова спускаясь назад. Пытается раззадорить, и у него это отлично получается. Губы от долгого соприкосновения болят. Атти практически уверена, что после на них останутся небольшие ранки. Джейд определенно любил задевать девичьи уста своими острыми зубами, просто пытался себя сдерживать. Атти постоянно жаловалась, что кровоточащие губы привлекали внимание, да и самой ей не нравилось ждать, когда же все ранки заживут. Джейд ее желания уважал, но и себя полностью ограничивать не стал. — Джейд, Азул сказал, что смену сегодня закрываешь ты. — ленивый голос раздается где-то за их спинами, и Атти испуганно отстраняется, болезненно ойкая, когда нижняя губа зацепляется за острые губы Джейда. Флойд не заставляет себя ждать. Появляется перед их лицами, как ни в чем не бывало. Атти смотрит со страхом в глазах, но Флойд лишь растягивает губы в слишком уж широкой улыбке, увидев старую знакомую. — О, крылатка все-таки приплыла. Рад видеть. — в его голосе, кажется, слышится что-то вроде радости, когда он разглядывает девушку. Глупое прозвище, которое ей дал Флойд, пошло еще с детства из-за любви Атти к украшениям с иглами. Называть девушку морским ежом казалось слишком простым, а потому мурена, не слишком долго думая, стал называть ее простым «крылатка». Забавно по мнению Флойда и по-своему дружелюбно по мнению Атти. Все определенно в плюсе и довольны. Атти кивает головой, силясь улыбнуться второй мурене. Увидев от нее хотя бы тень реакции, он издает довольный смешок и переводит взгляд на брата: — А ты переживал. — Флойд, не стоит смущать гостью. — Джейд посмеивается, пальцами делая круговые движения на спине девушки. Успокаивает. — Я закрою смену через несколько минут. Лицо брата-близнеца сразу же становится скучающим. Перепады настроения были неотъемлемой частью Флойда. Атти искренне считает, что если бы в один день у него не изменилось настроение, то она бы не смогла поверить, что перед ней действительно стоит он. — А, ну ладно. — слова он нарочито растягивает, когда разворачивается на пятках, на прощание делая взмах рукой. Когда Атти слышит стук стеклянной двери, то наконец расслабляется. Джейд тихонько посмеивается, оставляя поцелуй на румяной щеке. И Флойд, и Азул уже давно были осведомлены о том, что у Атти и Джейда были отношения, но девушка отчего-то постоянно переживала. Возможно боялась, что ее поведение сочтут неприемлемым, а возможно ее страшили мысли о том, что информация о ее отношениях дойдет до отца. — Не переживай, рыба-ангел. Флойд не желает тебе зла. — ласково произносит он, пряча в своих объятьях. — Знаешь, он часто о тебе интересуется. Атти кажется настолько изумленной, и ее голос, кажется, подпрыгивает от неожиданности: — Кто? Флойд? Джейд кивает, а у Атти не остается что сказать, а потому она молчит несколько секунд. С Флойдом они общались не часто, да и то зачастую по инициативе его брата-близнеца. Чем он мог интересоваться — Атти даже не могла представить, и искренне надеялась, что это было чистое любопытство к пассии брата. А не желание довести ее до остановки сердца. Когда она говорит вновь ее голос звучит все еще пораженно: — Это… — подбирает слова, прикладывая пальцы к губам. — неожиданно. Но это же Флойд. От него все что угодно может ожидать. — Он тебе не нравится? — Джейд спрашивает расслабленно, но в голосе слышится интерес. — Кто? Флойд? — Почему ты постоянно забываешь, что мы говорим о моем брате? — А как мне реагировать, если ты меня уже второй раз изумляешь? Под негромкий смех Атти соскальзывает с его колен, немного потягиваясь. Отвечает она лишь после небольшой паузы, а голос ее звучит спокойно: — Нравится, конечно. — пожимает она плечами, поворачиваясь к Джейду. — Это же Флойд. Он необычный, но мало кому он может не нравится. Джейд поднимается следом, смотря на девушку сверху вниз. Лич вообще был высоким, и даже обладая довольно высоким ростом девушка едва доставала ему до подбородка. — Ты необычайно добра. Рука в белой перчатке соприкасается с волосами в ласковом движение, а после Джейд чуть наклоняется, оказываясь с Атти лицом к лицу: — Что ты скажешь, Атти, если мы перенесем нашу встречу в мою комнату. — глаза девушки быстро, практически незаметно скользят в сторону вновь забытой коробки. Джейд снисходительно улыбается, вновь следуя желаниям Атти. — С чаем и тортом, конечно. Время уже позднее, да и больше попадаться на глаза никому не хочется. Атти кивает, выискивая взглядом снятые сапоги. Лич, оставляя на макушке нежный поцелуй, на несколько мгновений скрывается с ее поля зрения. Джейд возвращается через несколько минут, отключив музыку и погасив свет. Рука в белой перчатке тянется в сторону Атти, и та, недолго думая, переплетает с ней свои пальцы. Отказываться нет смысла — Джейду Атти бы без вопросов доверила свою жизнь. Атти улыбается, думая о том, что ее больные ноги определенно стоили того, чтобы провести этот вечер с хитрой муреной. Стук каблуков звучит в стенах Mostro Lounge, отскакивая от стен, когда последние посетители закрывают за собой дверь, оставляя за спиной звуки умолкшего до следующего утра блюза.