Тихая поступь волчьих лап

На столе перед зеркалом были разложены баночки с разноцветным содержимым. Алтан смотрел в книгу, шепотом повторял названия иероглифов, затем макал кисть в баночку и наносил соответствующий символ себе на лицо. Дверь распахнулась без стука, что-то большое глухо упало на пол. От неожиданности Алтан дернулся, смазывая символ. Кровь вскипела. Глядя на своё отражение, Алтан прищурился, сжимая кисть в руке. «Да чтоб тебя! Опять перерисовывать!» Сжимая губы в тонкую нитку, Алтан медленно повернулся к выходу. У дверей стоял довольный Вадим и широко улыбался, упирая руки в бока. Мужчина тяжело дышал, видимо, после физических нагрузок. Алтан зыркнул на пол. На полу лежала большая туша какого-то зверя, явно мертвого. Красные глаза наливались кровью. Алтан медленно поднял взгляд на Вадима. — Убери это из моей палатки, — прошипел шаман, сжимая кисть еще сильнее. — А что? — Вадим наивно поднял брови. — Тебе разве не нужно вырезать сердце? Алтан тихо зарычал, и кончики его волосы приподнялись, как от ветра. Вадиму показалось, что красные глаза даже немного засветились. — Понял-понял! — Вадим поднял ладони. — Убираю! Делая успокаивающие движения руками, мужчина медленно отошел назад и вышел из палатки. Затем, просунул через дверь руки, взял животное за ноги и вытащил на улицу. Алтан повернулся к зеркалу, но злиться не перестал, нервно стирая неровный символ мокрой тряпочкой. «Вот же ж неотесанный волчара! Ничего ведь не знает, ни о ритуалах, ни о правилах! Бесит…» *** Взвалив массивную тушу себя на плечо, Вадим удалился от палатки к ритуальному плато под главным идолом. На самом деле, всё Вадим знал, и о правилах, и о ритуалах. И о том, что сердце вырезают из еще живого животного прямо во время ритуала под луной, тоже знал. Ему просто хотелось еще раз увидеть Алтана. А кто же виноват, что шаман не выходил из своей палатки? *** Солнце ушло за горизонт. Сумерки спустились на поселение. Жители наряжались в лучшие костюмы, ведь сегодня был праздник. И не важно, что это волчий ритуал принятия нового вожака, главное, что будет много мяса и пива, а гулять можно до самого утра. Люди боялись проклятых демонов, но, в то же время, всем было интересно, как происходит превращение. Да и не позволил бы староста проводить такой ритуал, если бы это было опасно. Правда же? Люди всегда наивны, всегда хотят верить в лучшее. И Алтан так же хотел верить в лучшее, застегивая кожаные ремни ритуального костюма с мехом. Водрузив на голову шапку с длинными перьями, закрывающую половину лица, Алтан вышел из шатра. Множество факелов освещало плато. В центре горел костер, прямо за ним на утоптанной земле лежал связанный олень. Весьма побитый и измотанный, связанный по всем конечностям, он все еще трепыхался, надеясь выбраться. Староста стоял спиной к тотему и вещал на толпу историю возникновения волчьего проклятья. Авдей Михайлович отличался от других старост поселения. Он не пытался запугать народ страшными историями про «проклятых демонов за горой». Наоборот, старался показать, что в деревни оборотней живут такие же люди, как и в человеческом поселении. Что им давно удалось усмирить «волчью сущность», и людям нечего бояться. Был ли он так уж прав в своих суждениях? Спорный вопрос. Оборотни отселились столетия назад, и уже давно не контактировали с людьми. Никто из ныне живущих не видел волоков вживую. Хотя, пришедшие из-за горы не отличались от живущих в деревни людей. Все оборотни были русые и светлоглазые, как и жители деревни. На фоне всех них выделялся только шаман — темноволосый парень с особым строением лица и красными глазами. Староста закончил историю. Затем рассказал, как будет проходить ритуал и призвал не паниковать. В поддержку Авдею, к нему подошел Вадим, и тоже рассказал историю, чтобы успокоить людей. Рассказал, что волки всё понимают и контролируют себя. А потом позвали Алтана. Зажегся костер, и начался ритуал… Алтан вышел к публике. Он ничего не говорил. Шаманам вообще разговаривать не положено. Красивые движения руками, носок пальца прочертил круг, нога ушла назад. Рука бросила что-то в костер. Взметнулось зеленое пламя. От костра потянулся приятный, но очень странный запах… Вадим сидел в первом ряду, облаченный в белый ритуальный халат, и не отводя глаз, наблюдал за шаманом. Лицо Алтана, особенно глаза, скрывала маска, но это не мешало будущему вожаку любоваться танцем. Алтан действительно был очень пластичным, и не удивительно, ведь его учили по древним шаманским методам. Вадим, как опытный воин, понимал, что Алтан не просто красиво двигается, его явно учили не только танцам, но и боевым техникам. «Я бы с ним встал в спарринг… — думал Вадим. — И не только в спарринг…» Танец закончился, но никто ничего не понял. Пламя окрасилось в красный цвет, повеяло уже другими ароматом. Алтан плавно опустился на колени перед связанным животным. Непонятно откуда в его руках появился барабан. Пальцами одной руки Алтан отбивал ритм. Спокойный, размеренный. Алтан вздохнул и начал негромко напевать мелодию без слов. Вадим все так же завороженно смотрел на шамана. А когда тот поманил его рукой, встал и без раздумий подошел, опустился на колени перед ним. Алтан уже совершенно не волновался ни о чем. Погруженный в ритуал, он чувствовал, будто сами духи направляют его руки и голос, погружая всю деревню в легкий транс. Вадим, слегка скованный пением, понимал, что по сути, их разделяет только тушка связанного животного, но создавалось впечатление, будто Алтан вообще находится не в этом мире. Барабан стих, но петь Алтан не перестал. Нож появился так же неожиданно, как и барабан. Быстрый взмах ритуального кинжала, олень с огромными рогами закричал. Брызнула кровь. Повисла тишина. Алтан почувствовал жалость к могучему животному. Параллельно, пробежала мысль: «Вот ведь позёр! Мог бы и поменьше зверушку выбрать!» Но это всё было где-то очень глубоко, на границе сознания. А Алтан явно был от нее далек. Окровавленные руки преподнесли Вадиму сердце умирающего животного. Вадим, все еще под влиянием действий шамана, взял сердце, и без раздумий начал его есть. Кровь брызгала в разные стороны, текла по губам, рукам и шее мужчины. В данный момент это зрелище не вызывало особых эмоций у Алтана, хотя он прекрасно понимал, что вспоминать об этом точно не стоит. В ночной тишине раздавалось громкое чавканье. Мужчина доел сердце даже не моргнув. Алтан опустил пальцы в кровоточащее животное, поднял руку и, произнося обращение к духам, принялся выводить узоры на лбу Вадима. Вертикальная линия, это гора. Точка над ней — волк. Полукруг еще выше — луна. Горизонтальная линия под горой — стая. Еще один символ на щеке — удача, на другой щеке — сила. Вадим внимательно смотрел на Алтана. Алтан приоткрыл рот и прошептал: «Превращайся». Вадим ждал не этого, но ослушаться не решился. Мужчина выпрямился, развязал пояс окровавленного халата и сбросил его, представая во всей своей обнаженной красе. Хорошо, что маска скрывала глаза Алтана, иначе бы вся деревня увидела удивление шамана. «Вот это… кхм… орган…» — Алтану стало не по себе. Вадим превращался так часто, что даже не задумывался о призыве волчьей сущности. Она выходила по первому зову. Мужчина немного наклонился вперед. Кости затрещали, кожа лопалась. Превращаться — это больно, но его организм уже привык. Руки удлинялись, шея вытягивалась. Несколько мгновений, и огромный песочный велк, немногим меньше лошади, стряхнул остатки кожи. Сидящие тут и там члены стаи поднимались, раздеваясь на ходу. Люди прижимали своих детей к себе, точно стараясь уберечь от превращающихся демонов. Вадим дождался, когда превратятся все, поднял голову, глядя на полную Луну, и громко завыл, оглашая на весь лес свои законные права. Состайники тоже завыли, приветствуя нового вожака. Песочный волк так хотел оглянуться назад, посмотреть на шамана, оценить его реакцию. Но Вадим понимал, что сейчас не время для сантиментов. Время ритуальной охоты. Вожак сорвался с места в направлении леса. Другие волки рванули за ним. Когда волки ушли, староста окинул взглядом свой народ. Люди шокировано смотрели вслед невероятно огромным хищникам. Авдей вышел вперед, снова толкнул речь. На этот раз был экспромт, он не готовился заранее. Речь вышла немного скомканной, но в целом ободряющей. Мужчины принялись разделывать оленя, музыканты заиграли веселую музыку. Откуда-то выкатили бочки хмельных напитков. В этот день деревня отмечала не только становление нового волчьего вожака, но и своеобразное примирение поселение людей и оборотней. На празднование Алтан не остался. Как только подвернулся момент смыться, он ушел в свою палатку. Сил почти не осталось. Раздевшись на ходу до гола, Алтан вымыл руки под тонкой струйкой воды из рукомойника, умылся несколько раз. Расплетал волосы Алтан уже в постели. Это был длинный и трудный для него день. «Хорошо хоть, волки на охоту ушли, — подумал Алтан, — и мне не нужно отбиваться от Вадима, с его ритуальными сношениями». Но где-то внутри, очень-очень глубоко, Алтана как будто кольнула досада. Но Алтан вмиг прогнал ее и закрыл глаза, мгновенно засыпая. *** Завершив охоту и вдоволь наевшись, волчья стая ушла с территории чужого леса. Только крупный песочный волк возвратился в деревню. Праздник к тому времени уже закончился. Волк тихой поступью прошелся по улице, обходя спящих прямо на земле людей. Он думал только об одном — о своем шамане который, конечно же, его не ждет. Раздвигая двери шатра мордой, волк убедился в этом. Его не ждут. Юный белокожий шаман спокойно дремал на постели среди шкур различных животных. Без всяких приглашений, Волк прошел в палатку, стараясь ступать еще тише, и ни в коем случае не разбудить хозяина шатра. Подойдя ближе, он остановился, практически с любовью рассматривая безмятежное лицо спящего парня, его подрагивающие ресницы, разметавшиеся по кровати черные локоны… «Нет, на сегодня хватит ритуалов», — подумал Вадим, но уходить не спешил. Доски кровати жалобно скрипнули, когда тяжелая волчья туша забралась на них. Волк вытянулся рядом и закрыл глаза, вдыхая запах волос шамана. Люди пахнут неприятно, но запах Алтана ему нравился. «Люди боятся волков. Надеюсь, мой шаман не сильно испугается, когда проснется. У меня на него еще много планов! Не хотелось бы убить его разрывом сердца», — подумал Вадим. Будто услышав его слова, Алтан повернулся и прижался к теплому волчьему боку. Вадим застыл. — Кто лапы не помыл? — негромко произнес Алтан. Вадим удивился, но у волков весьма скудная мимика, на песочной морде не отразилось эмоций. В волчьем обличье Вадим ничего не мог ответить, речевой аппарат волков не предназначен для человеческой речи. Да и ответить было нечего. — Еще раз с грязными лапами ко мне в постель залезешь, я тебе уши надеру, — спокойно произнес Алтан, зарываясь лицом в мех на шее волка. Вадим мысленно усмехнулся и обнял его лапой. «Еще раз? Хм! Всё-таки я не ошибся… Я тебе нравлюсь! Как бы ты мне не доказывал обратное, я нравлюсь! Но об этом мы поговорим завтра утром…» — все-таки Вадим тоже устал за день, поэтому закрыл глаза и быстро уснул глубоким волчьим сном.