Рикаин

Множество незнакомых голосов звучало в голове девушки. Тильма не могла понять о чем они говорили. Совершенно неразборчивая речь, вроде говорили на древнем языке, но иногда проскальзывали привычные ей фразы. Тьма окутывала её чёрной, густой пеленой. Ужас ярче разгорелся в сердце. Она попыталась сама заговорить, но рот просто открывался, сил сказать что-то не было. При неудачных попытках сердце словно останавливалось. Тильма старалась сделать глубокий вдох, воздуха не хватало, но тело сковывала боль. Во рту был привкус крови. Яркой вспышкой появилось пламя, огромный костёр напротив неё. К Тильме тянулись оранжево-красные языки огня. Они обжигали руки и ноги, обвивая их, как змеи. Внутри все горело, сердце, легкие, горло. Девушка попыталась повернуть голову, чтобы осмотреться. Она лежала на каменном столе, по краям которого стояли неизвестные камни, светящиеся розовым и фиолетовым цветом. "Что это за место? Неужели я умерла?" - эти мысли начали тревожить её сильнее, сердце начало пропускать удары, дышать стало тяжелее. Тильма привстала, пламя отступило и вернулось к костру. Платье справа было мокрое, а бок ныл и колол. Посмотрев туда, она поняла, что это кровавое пятно, Тильма ранена, от неё бежит маленький ручеек крови, который капал с края каменного стола. Прикоснуться к нему она не смогла, руки перестали её слушаться. Душа девушки разрывалась, было ощущение, что костёр горел уже внутри неё. Она не заметила, как опять лежала. Это невыносимо терпеть. "Когда это все закончится? Пожалуйста, я не вынесу больше." -Спи, дитя, сон лечит, скоро ты не будешь чувствовать боль - нежный, заботливый голос прозвучал в голове Тильмы. Холодные руки коснулись её лба, после начали аккуратно гладить по голове. Опять неизвестный язык тихо напевал песню, очень похожую на колыбельную. Девушка закрыла глаза и начала засыпать. Боль, тревога, ужас начали отступать. Стало невероятно легко на душе. Настоящий отдых и спокойствие, никаких дел и забот. Звуки костра становились тише, щеки поцеловал холодный, зимний ветерок. Тильма сделала глубокий вдох и уснула. Зимняя, темная, холодная ночь опустилась на заснеженный лес. На небе лентами извивалось северное сияние. Зелено-желтыми цветами озарялся ночной небосвод, иногда ленты были похожи на жидкость, разлитую из стакана большим пятном. В здешних местах рассказывали легенды о том, что северное сияние скрывает за собой грозных и древних драконов, которые властвовали на землях Аленхейма в прошлом. Сейчас многие верили, что останки драконов захоронены в Драконьем Гроте, и они ждут своего пробуждения. Несколько веков никто не видел драконов, поэтому они остались жить только в легендах и сказках. Драконы правили людьми в древности, они были разумны, мудры и справедливы, но очень жестокими и алчными. Они выбирали себе советников из смертных, которые выполняли их приказы беспрекословно. Советники имели превосходную военную подготовку, также драконы дарили им свой символ благословения, который позволял пользоваться магией и силой драконов. Советники начали пользоваться своим особым положением, они загоняли смертных в шахты по добыче золота, драгоценных камней и различных руд. Люди трудились там до последнего вздоха, как только умирали предыдущие, привозили новые партии невезучих. Постепенно росло недовольство у смертных, но свергнуть драконов и их советников казалось бредовой идеей. Но терпение было на пределе, началось все с советников. Люди убивали их, не подчинялись их воле. В городах собирались небольшие ополчения, которые в скором времени объединились в одно большое войско, они избрали себе короля, который нес их слово и правду. Звали короля - Балград Смелый. Войско под управлением Балграда направилось в столицу мира - Исталон, где правил Дракон Управитель - Великий Изегрим. Погибших было не сосчитать, открытое противостояние вылилось в кровопролитную Войну Королей. Благодаря Богине Света, которая преподнесла свой дар смертным, люди смогли победить драконов и свергнуть Великого Изегрима. Дар представлял собой свет солнца, заключённый в камень. Свет выжигал чешую дракона, которую не мог пробить ни один меч или стрела, а также и сердце дракона. Если не уничтожить само сердце, дракон может возродиться, но это всего лишь легенды. После смерти Изегрима никто больше не видел драконов. Советников еще ловили несколько лет. Их убивали и хоронили в курганах, некоторых похоронили заживо. Со временем не стало и Жрецов Света, тех, кто служил богине и нёс её дар. Неизвестно увидит этот мир ещё раз драконов или нет. Если это случится, какая будет эта встреча? Сгорят ли поселения в огне? Будут ли мстить драконы за убийство сородичей? В такие холодные ночи ненароком думаешь о таких загадочных развитиях будущего. Мех невесомым прикосновением щекотал розовые от мороза щеки Тильмы. Она была укутанная в объемный меховой спальник, который приятно согревал ее. Часто люди путешествуя на дальние расстояния брали собой запасную верхнюю одежду, палатку и тёплый, меховой спальник. В лесу зимой легко замерзнуть и оставить свою душу гулять среди деревьев. Обязательным ритуалом было и разведение костра. Огонь не только отпугивает животных, но и служил дополнительным источником тепла. Тильма не чувствовала своих ног и рук, настолько сильно они замерзли. Она не могла понять сон это или нет. Наверное сон, впутаться в такие передряги со своей скучной жизнью, не смогла бы. Картины из сна неожиданно врывались в сознание, словно яркие вспышки факелов в темном погребе. Разум возвращался к ней. Тильма попыталась перевернуться на другой бок, потому что щеки и нос уже горели от жара костра. Резкая боль пронзила её бок, она тихонько простонала и начала расстегивать спальник, чтобы увидеть причину боли. Все вокруг поплыло. Костёр, лес и далёкие горы закружились в танце, сливаясь в одно пятно. Пальцы пытались взять пуговицы, но руки тряслись и попытки расстегнуть сводились к нулю, хотя одна пуговица поддалась. Холодный воздух коснулся шеи, ветер поднимал маленькие снежинки и кружил над землёй, задувая в распахнутый на шее спальник. -Лежи, не двигайся, тебе ещё нельзя, - большая мужская рука остановила её, застегивая спальник обратно. -Что случилось? Где мы? - тяжело прохрипела Тильма, щурясь от боли. -В Темном лесу, остановились на ночёвку, завтра двинемся дальше, - Биргер кивнул в сторону лошади, которая что-то ковыряла в снегу, и была запряжена в непонятные самодельные сани. -Первый вопрос… Ты не ответил, - девушка пыталась сконцентрироваться на происходящем, но мир вокруг опять погружался в темноту. Мужчина подсел ближе, держа в руках миску с какой-то жидкостью, кусочками мяса и овощей. Придержав девушку, он положил её голову к себе на колени так, что она могла бы покушать. -Разбойники напали на вашу деревню. Ты так была шокирована клинком в голове одного из них, что не заметила, как он ранил тебя. Причём достаточно сильно, поэтому и бок болит. И лучше лишний раз не двигаться, но надо поесть, - он поднёс к губам девушки ложку. Тильма послушно приоткрыла рот, по её горлу потекла теплая жидкость. Кусочки мяса и овощей было трудно жевать, сил не было даже на это, но она справилась. Закончив импровизированный ужин, Биргер положил девушку обратно, а сам пошёл убирать посуду и подбросить пару дровишек в костёр. Девушка почувствовала приятное тепло внутри, редко кто так заботился о ней, только её жених. "Фидель, надеюсь я ещё увижу тебя, мне так тебя не хватает" - в мыслях Тильма обращалась к своему жениху, словно он услышит её зов и сразу приедет за ней. Девушка провалилась в сон. Несколько раз за ночь она просыпалась в бреду с жаром. Рана ныла и горела. Саму Тильму морозило, температура поднималась, она что-то тихо бормотала. В один момент она почувствовала холод, мужчина перебинтовывал её, потом опять тепло, а после опять холод на лбу, теперь мокрая тряпка была на лбу. -Нет… Не надо… Хватит, - повторяла она вновь и вновь. И снова провал и тишина, девушка успокоилась и уснула. Очень крепко, что даже не услышала, как Биргер лёг рядом. Утро было солнечным. Лучи прорывались сквозь кроны деревьев. Тильма залюбовалась блеском снега. Такое безмятежное, спокойное утро, не верится, что последние два дня были ужасны, она почти ничего не помнила. Кусочки воспоминаний всплывали в голове. Девушка зевнула, бок по-прежнему покалывало, но не так сильно, как вечером или ночью. Она приложила руку к боку. Чуть поморщилась, прикасаться было больно, зашито наспех, и бугорки кожи разного размера отчётливо ощущаются под тканью платья. Платье, она была в другом платье, мужчина переодел её в целое, чистое платье. Только сейчас до неё дошло, что они спали рядом, совсем близко. Тильма легко справилась с пуговицами спальника и высвободила руки, положив одну на теплое одеяло, на котором они спали, девушка села. Рука, лежавшая на одеяле касалась рыжих волос мужчины. Биргер ещё спал. "Кто он такой? Зачем таскается со мной? И откуда он знает Фиделя и Коэ? Надо будет расспросить его об этом, надеюсь, он не будет увиливать от ответов" Тильма встала на ноги, виски тянуло. Рукой она размяла их. Легче не становилось, но такой жест отвлекал от головной боли. Осмотревшись девушка увидела лошадь, которая опять что-то искала в земле. Тильма решила подойти к ней и осмотреть сани. Идти трудно, на каждый шаг в бок укалывала боль. Задумавшись она инстинктивно положила руку на шею и достала цепочку. Подвес был холодным и целым, девушка думала, что от такой температуры, до какой он нагревался, по камню пойдут трещины. Тильма направилась к лошади. Идти было трудно, каждый шаг ощущался уколом боли в боку. Снег под ногами хрустел, как свежеиспеченный хлеб, ветер утих, щеки покалывал приятный мороз. Преодолев небольшое расстояние, девушка устала и ей на помощь подошла сама лошадь. Тильма потрепала гриву лошади, на ощупь она была мягкая, словно шёлк, а чёрный цвет переливался под лучами солнца. Вороная лошадь, ни единственного пятнышка, а глаза были медно-желтоватого цвета, похожие на человеческие. С понимающим взглядом она смотрела в глаза девушки, в какой-то момент даже показалось, что она сейчас что-то скажет. Вместо слов лошадь ещё раз уткнулась в плечо девушки и сделала лёгкий кивок в сторону саней. Тильма расценила это, как знак, стоит осмотреть сани. Облокачиваясь на лошадь, девушка подошла ближе, картина перед ее глазами открылась нелицеприятная. Старое платье, несколько тряпок и один тонкий спальник были в крови, не трудно догадаться - это ее кровь. В отделенной части саней лежали вещи мужчины. Вещевой мешок лежал по форме двух бутылок, напоминающих известные Тильме бутылки виски. Слегка мокрые пятна на мешке выдавали не очень аккуратного хозяина, который не побрезговал попробовать крепкий напиток. Сами сани были похожи на те, которые принадлежали деревенской травнице, видимо новый друг девушки решил их позаимствовать, или украсть, так привычнее называть данное действие. Не найдя ничего интересного в дальнейшем изучении вещей в санях, Тильма решила вновь погладить лошадь. Она скучала по своей, которая захворала и умерла совсем недавно. Девушка любила кататься недалеко от родной деревушки, катание верхом расслабляло и успокаивало ее, просто гладя лошадь она чувствовала умиротворение. Величественные, красивый и грациозные животные могли украсть любое сердце, даже самое черствое. Высокопоставленные и знатные особы зарабатывали немалые деньги на скачках, или обычном разведении редких пород. Эта лошадь из обычных пород, которые можно встретить по всему Эльрату. Таких называют рабочими, они трудятся на благо людей, в выставках не участвуют, на их разведении не зарабатывают больших денег, но именно они будут самыми преданными и верными хозяину до конца своей жизни. Неожиданно на плечи Тильмы опустилась тёплая накидка с приятным хвойным запахом. От испуга девушка дёрнулась в сторону, и бок дал о себе знать пронзающей болью. Тильма инстинктивно приложила руку к шраму, пытаясь хоть как-то унять боль. Ноги перестали держать девушку и она чуть не рухнула к ногам своего спасителя. Лошадь тоже встрепенулась от активных движений рядом. Биргер придержал Тильму за плечи, не дав упасть. Она не услышала, как он встал и подошёл к ней, настолько сильно была увлечена лошадью. -Решила себе заработать помимо раны ещё и воспаление лёгких? Если ты не заметила, сейчас зима, а не весна, разгуливать в таком легком платье, - сердито заворчал мужчина, застегивая тёплую накидку, - и прыгать так необязательно, полвечера тебя штопал. Никакого уважения к моему труду! -Платье тёплое, мне совсем не холодно, - отталкивая его руки, произнесла Тильма, - Что случилось? Почему мы здесь? -Ты меня будешь каждый раз спрашивать, когда приходишь в себя? Головой не ударялась? Или у тебя всегда проблемы с памятью? - Биргер направился в сторону потухшего костра, собрав из саней окровавленные вещи. -Невыносим, почему нельзя просто ответить? Мне было не до того, чтобы запоминать и размышлять на эти темы. Тильма закатила глаза. Пусть все происходящее вчера и сегодня ночью будет у него на уме, сил вытягивать клешнями из него подробности большого желания не было. В мечтах она хотела оказаться в мягкой кровати, под тёплым одеялом, засыпать, летая в своих мечтах и волшебных грезах. -Мышонок, тебя ранили, ты этого не заметила, пришлось взять бесхозные сани и везти подальше из вашей обители. Разбойники разгромили кабак и твой трактир, десяток убили, - рассказывал Биргер, одновременно разжигая костёр. -Сани принадлежали нашей травнице. -Хм, выглядели так, будто их выкинули. -И привязали к забору во внутренней части двора. -Мне тоже показалось это странным. Успокойся и сядь подле костра, еда сейчас согреется. Тильма вздохнула, но послушалась своего собеседника и аккуратно опустилась на спальный мешок. -Как ты зашил рану? У тебя были с собой льняные нити и иголка? -Можно и так сказать. Иголку взял в твоём бывшем доме, а нить любезно мне подарила Фиалка из своей гривы. -Ты зашил рану конским волосом и обычной швейной иголкой?! -Лошадиным волосом и обработанной швейной иголкой. Девушка поняла, почему Биргер испачкал свой мешок в виски, обрабатывал иглу и волос. Но на это хватит и одной бутылки, даже половины, все остальное он решил оставить себе, видимо, в знак благодарности за спасение. -Биргер, ты мог занести инфекцию! -Дойдём до деревушки, куда держишь путь, там найдёшь лекаря и он тебе сделает все по уму. Не зашей я так, ты до середины ночи не дожила бы. -Кстати, откуда тебе знать, куда держу путь? И откуда ты знаешь, что меня там ждёт жених с подругой? -Твоя подруга весьма общительна, а я умею хорошо слушать и слышать. -Понятно. Девушка погрузилась в свои мысли. Как подруга могла рассказывать первому встречному про все подряд, ладно про себя, но про других. К ее ногам поставили миску с кусками непонятного мяса, и парой картофелин. Живот заурчал, Тильма безумно хотела есть, но от пережитого шока и стресса совсем забыла про это. -Расскажи о себе, - нарушил молчание Биргер. -Что ты хочешь знать? Я обычная девушка-сирота, жила всю жизнь в Рикаине. Ничего особенного, - жуя сказала девушка. Про манерность она сейчас не думала, очень сильно хотела есть. Да и перед кем ей манерничать? Перед солдатом, с которым она расстанется в ближайшие дни? Тильма решила, что нет смысла себя утруждать в этом, - расскажи лучше о себе. Думаю, у тебя много происходит интересного в жизни. -Несомненно! Солдат, сейчас в увольнении. Кстати, тоже сирота. Мою мать заперли в темнице, когда я был совсем мал. В воспоминаниях о ней только жестокость. Стравливала нас с братом, а потом наблюдала, как мы дрались, и смеялась. Так звонко, что, наверное, ближайшие горы содрогались, - с огоньком в глазах вспоминал мужчина. -Я свою мать не помню, она умерла в родах. Воспитывал отец. Умер два года назад, медведь напал в лесу. А отец твой где? Тоже умер? - решила продолжить беседу девушка. Собеседников в лесу найти трудно, хоть какое-то развлечение. Несмотря на работу в трактире, общаться с постояльцами не было времени. Все время занимала работа и обслуживание гостей. Да и к концу рабочего дня они уже пьяные - не такие разговорчивые, из их уст вылетали только мычание, несвязные предложения, никаких интересных рассказов нет смысла ждать. -Я никогда не знал своего отца, думаю, что мать тоже не знает. -Мне жаль, - грустно ответила Тильма. Разговор не шёл дальше, она сидела и небольшой ложкой ковыряла остывшие кусочки картошки. Мясо девушка съела в первую очередь, оно напоминало крольчатину, вкус специфический, но приготовлено умело. Нежное и мягкое мясо, похожее на курицу или утку, не хватает специй, можно добавить к блюду достойный напиток и наслаждаться эстетическим удовлетворением. Идеально было заменить кролика на баранину, чувство сытости осталось бы на более продолжительное время. Закончив со скромной трапезой, Тильма и Биргер начали собираться в дорогу. Сил у девушки не было, поэтому она донесла до саней только котелок, в котором готовился завтрак. Неспешно легла в сани, укуталась тёплым спальником. «Хотя, нет, кролик был к месту, баранину сейчас я бы не осилила» - подумала про себя Тильма. Она смотрела на небо, ясно-голубое и такое высокое. В небе резвились маленькие птички, иногда вальяжно пролетали коршуны. Лошадь шла спокойно, порой проваливаясь в снег, но сани не тревожились. В не таком далеком детстве Тильма любила кататься в санях с отцом. Они часто ездили до ближайшей деревушки, чтобы продавать напитки или шкуры, которые разделывал отец после охоты. На продажу также отвозили сушёные ягоды и грибы. Тильма помогала отцу на ярмарке, зазывая покупателей и упаковывая товар. Но когда покупателей становилось меньше, и отец успевал все делать сам, он отпускал её гулять по ярмарке и смотреть представление уличных актёров. Актёры пели различные песни с весёлым музыкальным сопровождением, удержаться на месте было трудно, люди танцевали на подготовленный площадке перед маленькой сценой. Смех, громкие разговоры и визг совсем маленьких детей наполняли жизнью это место. Тильма всегда наблюдала за всей этой энергией со стороны, сидя на дубовой бочке, покачивая ногами и жуя булочку с вкусным кремом и корицей. Отец иногда закрывал ларёк пораньше, чтобы потанцевать с дочкой. Тильма не замечала пьяных, которые валились с ног и засыпали за столами. Со временем и возрастом она поняла, что солдаты не церемонясь выкидывали в тёмные переулки за ярмаркой тела особо уставших. В этих самых переулках дежурили царицы ночи, они своими чарами поднимали пьянчуг и заманивали в бордель. Но в памяти маленькой девочки осталась только красивая картинка, неомраченная человеческими пороками. Когда Тильме исполнилось пятнадцать лет, она ездила на ярмарку сама, отец оставался в трактире и занимался делами по хозяйству. Но она никогда не оставалась одна, с ней всегда ездил Фидель, в редких случаях к ним присоединялась Коэ. С друзьями было веселее, время пролетало незаметно. На удивление, продавалось все больше и быстрее, поэтому они закрывали лавку раньше и шли на площадку, где сначала смотрели выступление актеров, а после танцевали до глубокой ночи. Коэ часто оставляла друзей и уходила за другой столик к новым знакомым, с которыми недолго танцевала и уходила гулять к ближайшему озеру. Тильма и Фидель были счастливы проводить время друг с другом. Их тянуло друг к другу, как ночных мотыльков заигравшихся над огоньком свечи. С маленьких лет они играли, учились и помогали родителям вместе. Отец Фиделя был солдатом, поэтому его часто не было дома, а мама ухаживала за домом и небольшим хозяйством. В шестнадцать лет и Фидель собирался поступать на службу, его мама решила продать дом и уехать с сыном в город. На вырученные деньги с продажи, они купили небольшое поместье на окраине города, где сейчас живет мама Фиделя. Отец же пропал без вести во время одних из учений, тело и следов убийства не было найдено. Ярл обещал найти хоть какую-то зацепку, но пока обещание своё не исполнил. Фидель сам в свободное время пытался найти информацию. В короткие сроки он стал советником ярла, не зная отдыха и выходных учился и совмещал со службой. Ярл любил людей проявлявших инициативу, ответственных, тех, кто стремился умел ставить перед собой цели и шёл к ним. В один из летних дней они по обычаю вдвоём торговали на ярмарке. Завтра Фидель должен был отправляться в Неймор на службу. Молодые люди решили не терять много времени за прилавком, а больше времени уделить друг другу. Парень остановился в комнате недалеко от главное площади, туда молодые люди и направились после тяжелого дня на ярмарке. Изначально они хотели потанцевать, но решили, что лучше провести это время наедине. Тем более, музыку было хорошо слышно в комнате, поэтому они танцевали в ней, но только медленные танцы, чтобы не беспокоить других постояльцев. Кроме того, что это был последний спокойный день перед службой, Фидель праздновал свой день рождения. Тильма хотела произвести впечатление на парня. Она надела нежное розовое платье с корсетом, расшитым цветочным узором и открытыми плечами. Корсет подчеркивал тонкую талию девушки, а открытые плечи, подвес с камней и собранные волосы вкупе делали образ Тильмы полным. Девушка выглядела, как волшебная фея, которая выпорхнула из детской сказки. Сказав Фиделю, что подойдёт чуть позже, она направилась выбирать подарок. На самом деле Тильма знала, что хочет подарить парню, чтобы он в долгих походах всегда вспоминал ее. Когда подарок был в руках девушки, она быстрым шагом направилась к комнатам, где ее ждал парень. -Я так рад, что ты пришла. Уже подумал - решила сбежать, - Фидель захлопнул дверь за спиной девушки, закрыл засов. -Как можно оставить именинника в день его торжества? -Ты прекрасно выглядишь, - он заключил девушку в объятия, а после нежно поцеловал в щеку. Девушка начала заливаться румянцем. Ей было невероятно приятно, что чувства, которые она испытывала к парню, были взаимны, и что он не скрывал это перед другими. -Спасибо, это тебе, - Тильма протянула Фиделю маленькую, легкую коробочку, на скорую руку обёрнутая красной лентой. Сама коробочка была темно-синего цвета, словно глубокие воды моря. Фидель аккуратно взял коробочку из рук девушки и вопросительно посмотрел на неё, - можешь открыть сейчас, хочу посмотреть твою реакцию. Парень провёл пальцами по шелковой красной ленте и потянул за край. Лента развязалась без усилий. В предвкушении и с улыбкой на лице Фидель открыл коробочку, в ней лежал серебряный подвес - лира - символ преданности и любви. Кроме этого в детстве Фидель любил играть на лире, но его мама продала инструмент из-за чего ему пришлось прекратить упражняться в игре, больше времени уделить военной подготовке. -Спасибо, чудесный подарок, помоги надеть, пожалуйста, - он протянул подвеску девушке. Тильма обошла парня, привстала на носочки, чтобы было удобнее застегивать замок. Фидель чуть присел, чем упростил девушке задачу. -Тебе правда нравится? - поинтересовалась Тильма, расправив темно-русые волосы Фиделя, невесомо касаясь оголенных участков кожи. -Она будет напоминать о тебе и о твоих чувствах, когда я буду далеко, - он ещё раз обнял девушку и взял ее за руку, - пойдём в комнату, я купил твоих любимых булочек и заварил листья смородины. Комната была достаточно просторная. Помимо двуспальной кровати и большого шкафа, в ней умещался диван, столик и сундук, даже оставалось место, чтобы покружиться в медленном танце. С улицы и правда доносилась музыка актеров. Удивительно, что постояльцы не возмущались этому шуму, кроме ярмарок, на этой площадке любил выступать глава деревни, а время выбирал ранее, когда все были ещё в кровати. За это он получил прозвище - петух, так как его речь сопровождалась звуками горна, от которых люди поднимались и начинали свой день. Булочки были восхитительны, мягкие и сладкие, в сочетании с легким чаем давали приятное послевкусие, особенно корицы. За беседами время пролетало незаметно. Солнце уже полностью опустилось на горизонт, на деревушку опустилась ночь. Молодые люди решили не зажигать много свечей, только одну и поставили на стол. Ее свет желтой пеленой ложился на чёрный столик, и огонёк отражался в кружках с чаем. Уже холодный чай стоял забыто на столе, а двое влюблённых танцевали под звуки скрипки, доносившихся с улицы. Фидель нежно прижимал девушку к себе, его руки лежали на талии и спине Тильмы, без пошлости и намеков. Она коснулась руками груди парня, положив голову на его плечо. В душе уже поселилась тоска, прощаться всегда трудно, но ее грела мысль, что Фидель сможет приезжать к ней в свои увольнения. Девушка не хотела думать о разлуке, особенно сейчас, она расслабилась в его руках. Всегда нежный, добрый, чуткий, он понимал её лучше, чем все остальные. Тильма легонько провела пальцами по щеке Фиделя, он заулыбался и прикрыл глаза. Когда она отняла руку, парень перехватил её и поднёс к губам, оставляя невесомые поцелуи на прохладных пальцах девушки. Слова не нужны, они все испортили бы. Музыка уже не играла, но пара все равно кружилась. Биение двух влюблённых сердец создавали свою музыку, которая текла теплом по телу и несла покой. -Любовь моя, - он поддел подбородок Тильмы, заставляя взглянуть на него, и прижался своим лбом к её лбу, - моё сердце всегда будет принадлежать тебе. -Я не хочу только твоё сердце, хочу тебя всего, - усмехнулась девушка. -В таком случае, весь я принадлежу тебе, - отстранился парень и чмокнул девушку в лоб. -Уже пора возвращаться в комнату, пока родители Коэ не потеряли меня, завтра вместе с ними поеду домой. -Конечно, но уже сегодня. Во сколько я поеду, сказать не могу, скорее всего ближе к полудню. Если успеешь, приходи на площадь, буду там с первых лучей солнца. -Да, уже сегодня. Я приду, - девушка крепко обняла парня, наслаждаясь хвойным, холодным, слегка горьковатым запахом, исходящим от него. Этот запах навевает образы снежного, зимнего леса и счастливого времени, когда отмечают День Пирилла, и главное, что он напоминает домашний уют. Биргер обернулся, смотря обеспокоены на девушку. Она заметила это и не скрывая улыбки встретилась с ним взглядом. Мужчина не сдержал улыбки, Тильма была укутанная настолько, что наружу выглядывали только глаза и раскрасневшиеся от мороза щеки и нос. Опомнившись Биргер резко развернулся и уставился перед лошадью. -Что тебя так развеселило? -Воспоминания о прошлом. -Жениха вспоминаешь? - ухмыльнувшись спросил Биргер, снова посмотрев на девушку. -Даже если и так, тебе какое дело? - не переставая улыбаться, ответила Тильма, - расскажи лучше о своём прошлом. То что ты бывший солдат, я поняла, а кроме этого? Сам предлагал за разговорами скрасить время. Почему помогаешь? Если бы меня убили, мог забрать все из трактира, выпивку, деньги, ценности. Виски ты с собой захватил. Мужчина задумался. Только сейчас Тильма заметила насколько длинные и яркие были волосы у Биргера. Они волнами спускались по спине, почти доставая до талии. На чёрном плаще волосы смотрелись ярким пламенем. Лёгкий ветер тревожил их, из-за чего казалось, что они подобно языкам костра, горят на его спине. -Во-первых, ты взглядом прожжёшь во мне дыру. Во-вторых, твоя смерть не нужна, чтобы обчистить трактир. В-третьих, ты правда думаешь, что бандиты не стали ничего трогать внутри? Я уже говорил, что они разгромили кабак и трактир. Думаю сейчас, от твоего трактира не осталось ничего. Кому ты его продала, будут расстроены, что вместо уютного домика им достанется разворованный притон разбойников. -Почему ты помогаешь? Ты каждый раз уходишь от этого вопроса. -Не в моем характере бросить девушку в беде. Тем более, скажу честно, я косвенно знаю твоего жениха. Он ведь советник при ярле. Из-за моей службы нам приходилось несколько раз пересекаться друг с другом. -Получается ты врал, говоря, что Коэ тебе рассказала про это. -Я никогда не вру, - он резко развернулся к Тильме, смотря четко в ее глаза, ей стало не по себе от такого пристального и холодного взгляда. -А как это ещё назвать? -Коэ сказала мне, что молодая девушка, с белыми как снег волосами, содержит трактир, где можно остановиться переночевать. Просто разговорившись, она сказала, что ты обручена. Я сначала подумал, что на простой деревенщине, не тут-то было. Невеста самого советника. Он часто о тебе упоминает. -Интересно, и что же он обо мне говорит? -Не слушал никогда дальше описания внешности. Знаю только, что о Линде - дочке ярла, он тоже говорит, может только чуть меньше, чем о тебе. -Он никогда мне не рассказывал про дочь ярла. -Есть повод задуматься, - ухмыльнулся мужчина. -Если бы она его привлекала и была дорога, то он не ждал бы меня столько времени, и замуж не звал бы. -Не серчай, мышонок, я говорю лишь то, что слышал. Насколько ты хорошо его знаешь? -Мы выросли вместе. -Давно не виделись? -Да, наверное, год уже. -Его понять можно, молодой парень вдалеке от невесты. И тесной дружбой с некоторыми личностями заслуживаешь помощь в налаживании определенных связей, благодаря чему получаешь новые звания. -На что ты намекаешь?! -Ох, совсем невинное дитя, насколько ты уверена в верности своего ненаглядного? При встрече обязательно спроси, как он так быстро взлетел. -Закрой свой рот, слушать тебя не хочу. -Ну-ну, ни к чему грубить. Услышь, что я тебе сказал. Хочешь всю жизнь себе разрушить браком с гулящим мужем? -Не тебе об этом судить. Вся информация, которой обладаешь, всего лишь твои предположения. Если ты сам спал с другими знатными дамами, чтобы получить титул, то не стоит грести всех под одно весло, - улыбка пропала с лица Тильмы. Ей не хотелось верить ни одному слову Биргера. Фидель не поступил бы так с ней никогда. На лес опускалась ночь. Маленький огонёк от фонаря освещал небольшое расстояние впереди. Надо уже останавливаться на ночлег, путешествовать ночью в лесу опасно. По расчётам Тильмы в деревушку они должны приехать к обеду, торопиться и ехать всю ночь нет смысла. Найдя подходящее место для ночевки, они расположились и распределили между собой дела. Тильма вызвалась собрать хворост для костра, а Биргер будет готовить ужин и топить снег, чтобы пополнить запасы воды. Девушка чувствовала себя гораздо лучше. Бок не болел, если только чуть колол, иногда чесался, мужчина говорил ей, что это нормально, рана заживает хорошо и быстро. Биргер соорудил из верёвок конструкцию для переноса хвороста и вручил Тильме с советом не уходить вглубь леса, чтобы не заблудиться или не встретиться с дикими животными. Девушка собирала небольшие веточки, напрягаться таскать тяжести она не хотела, оставался страх, что швы могут разойтись. Вдруг до ее слуха долетели голоса, повернув голову в сторону посторонних звуков, она увидела отдаленный свет костров. Тильма притихла, положила охапку хвороста под ближайшее дерево и пытаясь не издавать ни звука приблизилась к лагерю неизвестных. Сейчас она могла разобрать, о чем беседовали люди, в темноте рассмотреть их лица она не могла, но заметила, что большинство было одето неопрятно в лохмотья. Четверо из них были одеты в форму, которые носили солдаты ярла. «Разбойники господина Шейнси? Почему они остановились здесь, хотя рядом их лагерь? И что общего может быть у них с солдатами?» Тильма подобралась ещё чуть ближе, спрятавшись в высокие, густые кусты, они скрывали ее присутствие. Шум веток привлёк одного из солдат. -Что там? - грубый, хриплый голос прервал беседу. -Ничего нет, видимо зверь какой бегает, - ответил второй писклявым голосом. «Надо быть очень тихой, вдруг эта информация будет интересна Фиделю и ярлу. Неспроста часть разбойников не стала возвращаться в лагерь, тем более, вести разговоры с солдатами”. Словно лисица, Тильма сидела в кустах, успокоив своё дыхание, она слушала мужчин. -Обязательно было вырезать половину деревни? Столько смертей привлечёт внимание ярла, хуже внимание короля! -Жители будут молчать, они боятся нас. -Вы упустили двоих, так ещё и помощник главаря погиб. -Из тех двоих девчонка ранена, скорее всего уже сдохла, а мужчина сам на разбойника смахивает. -Как ты сделал такое заключение? На основе чего?! - человек в форме терял терпение и переходил на повышенный тон. -Одежда дорогая, а лошадь дохлая. Да и стал бы достопочтенный господин красть сани, - хмыкнул один бандит. -Какие сани? -Ну, девку увёз, может невеста, жаль стало бросать помирать, похоронит в лесу. -Идиоты! Мозгов у вас с горошину. Причём горошина общая на всех, - со злости солдат пнул небольшой сугроб рядом, снег полетел в бандитов. Те начали возмущаться и стряхивать снег. -Господин, к чему такое поведение? Следите за своими поступками. Вы в меньшинстве, не хотелось бы ругаться, - два здоровых мужика привстали, начали разминать плечи. -Успокойтесь, живо! Если узнает ярл или король, вашей деятельности придёт конец. Вы стали часто побираться у жителей, грабить повозки и простых путников. Мы не будем прикрывать, наша шкура нам важнее. Прикажут перерезать вас, мы это сделаем! - положив руку на рукоять меча, повторил солдат. -Норт, ехать пора, вопросы могут появится, - сказал солдат, который весь разговор стоял около коней. -Решайте проблему, пока остаётся как прежде, третья часть награбленного наша, все остальное ваше. Молитесь, чтобы эти двое сгинули в лесу. Не попрощавшись с бандитами солдаты уместились в своих седлах и ускакали из лагеря бандитов. Между бандитами начался разговор, не связанный с запугиванием солдат. «Им все равно на то, что подставили солдат и чуть не провалили задание своего господина. Надо возвращаться обратно, здесь оставаться небезопасно. Норт… Уточню у Фиделя, кто это такой. Удобно придумали, не докладывать о безобразиях и поборах в окрестностях. Те, кто должен защищать, сами стали бандитами. Собирают налоги, а потом бандитов отправляют ещё добра прихватить». Тильма начала шевелиться, чтобы вылезти из кустов, ее нога неудачно соскользнула по спрятавшимися под снегом веткам. Это привлекло внимание бандитов. Девушка замерла, стараясь не делать лишних движений, надеясь, что не выдаст себя. -Сходи, проверь, что там происходит, сидишь тут уши греешь, - сказал один из мужчин. Хохот накрыл небольшую полянку, а в сторону кустов побрел совсем молодой паренёк лет пятнадцати. Шёл он медленно, можно подумать, что он также, как и Тильма боится неожиданной встречи. Девушка замерла, паника начала отступать, в темноте ее трудно было заметить. Густые ветки кустов, белые волосы и светлое платье надежно скрывали ее. Паренёк остановился в метре от куста, изображая вид заинтересованности в поиске источника шума, простояв минуты три и поковыряв в носу, он зевнул. -Лос, ну что там? - выкрикнул писклявый голос. -Ничего нет, убежал ваш зверь, - констатировал Лос. Тильма полежала ещё какое-то время, пытаясь полностью успокоиться. Мужчины начали горланить песни у костра, это был ее шанс. Она вылезла из кустов, добежала до дерева, где оставила хворост и направилась к Биргеру. -Неужели ты пришла, тебя только за смертью можно посылать, - недовольно прошипел на неё мужчина. Тильма бросила рядом с ним хворост и рухнула сама. Тяжело дыша она пересказала все, что слышала. -Это крайне интересно, они обращались друг к другу по имени? - спросил мужчина. -Да, одного солдата, видимо, главного из их отряда звали Норт. Одного из разбойников звали Лос, парень лет пятнадцати. -Норт, - Биргер повторил имя, задумавшись, словно имя ему известно. -Ты знаешь его? -Нет, - быстро сказал мужчина. Тильме показалось это странным, такой четкий отрицательный ответ, ни секунды на размышления. -Понятно, надо проехать чуть дальше, если разведём костёр, нас увидят. -Расскажешь своему жениху про них? -Да, конечно, он старается истребить эту алчную хворь с этих земель. -Мы поедем без ночевки. Сразу в деревню, - Биргер поднялся и направился к лошади, проверяя сбрую. -Что? Опасно ехать ночью. -Садись в сани, захвати хворост с собой, зря собирала что ли. Биргер запрыгнул на лошадь, дождался пока Тильма устроится и погнал лошадь в сторону деревни. До этого они ехали спокойно, но сейчас он пустил лошадь галопом. Вихри снега, вылетавшие из под копыт лошади, врезались в лицо девушки. На плотных сугробах и кочках сани подбрасывало, ударяя о землю. Боль в боку усилилась. -Не гони так быстро, - девушка пыталась докричаться до Биргера, но он ее не слышал. Гул ветра перебивал ее слова, унося с собой. Она почувствовала, что начинается мигрень, а кулон опять нагревается. -Засыпай, время в пути не заметишь, - его голос прозвучал отчетливо и негромко, почти шёпотом, будто он был рядом. Тильма ощутила тяжесть в теле, глаза закрывались против ее воли. Она пыталась вглядеться вдаль. Девушка засыпала, как по щелчку заклинателя, с мыслями о том, чтобы скорее оказаться в деревне. Перед сном до неё донёсся неизвестный ей звук горна, вдалеке замерцали оранжевые огоньки, похожие на пламя факелов. Или это были глаза хищников, которые хотели полакомиться вкусным ужином? А горн это всего лишь шум в голове из-за мигрени? Тильма об этом уже не узнала, сон принял ее в свои объятия.