Растерзание

      — Ого, даже так… — удивлëнно произнëс Тибериу. — Что ж, твоё право. Вынужден признаться, ты меня разочаровал. Для человека, который может полмесяца провести в лесу, выслеживая свою жертву, ты сдался слишком быстро. Старость взяла своё?       — Я не знаю, — ответил Мордэнар.       — Ты ничего никогда не знаешь. Ну, что я ещё могу сказать? Поздравляю. Ты официально проиграл. С этих пор твоё тело принадлежит мне. Выйди в гостиную и подойди к камину. Разожги огонь.       Мордэнар не ослушался. Он затушил все свечи и ушёл с фонарëм в гостиную, где он проснулся в самый первый день. Это казалось символичным. Начало и конец в одной и той же комнате. У камина лежал хворост с поленьями, всё сухое, а на камине нашлись и спички. Пару секунд спустя огонь уже разгорелся.       — Хорошо, очень хорошо, — сказал Тибериу. — А теперь брось туда своё оружие.       — Всё бросать? — тихо спросил Мордэнар.       — Всë-всë. И твой уродливый арбалет, и все металлические оружия тоже. Ты же проиграл. А эти штуки будут искушать тебя. Ещё и убить меня попытаешься, когда я уязвим.       С каждым этим оружием было связано какое-нибудь особенное воспоминание или чувство. Так или иначе, пришлось от него избавиться. В первую очередь Мордэнар бросил в огонь нож, подарок Йохана, предмет на счастье. За остальными пришлось ещё сходить. В огонь пошёл полный колчан. Дальше кастеты и колья. Сумка с ловушками. Арбалет. Расстаться с арбалетом было сложнее всего, всë-таки много лет он для Мордэнара служил продолжением руки. Но вот, он попал в огонь, его тетива порвалась, механизм вышел из строя, корпус тоже начал осыпаться. Как будто прошлое сгорало вместе с ним.       — Ну, вот и всё, — сказал Тибериу, и на этот раз он действительно стоял рядом. — Сними рубашку.       Даже не отворачиваясь от камина, Мордэнар стянул с себя рубашку. Следующим, что он ощутил, было касание холодных когтистых рук по его талии. От его касаний разболелись старые шрамы, от этого всё тело заныло.       — И эту мерзость на твоей шее тоже сожги, — прошептал Тибериу ему на ухо.       Счастливый амулет, тоже подаренный Йоханом, полетел в огонь и сгорел едва ли не быстрее всех. Мордэнар закрыл глаза и запрокинул голову назад, чувствуя на своей шее холодные пальцы. Это абсолютный проигрыш и величайший грех, и ему не верилось, что он пошёл на это добровольно.       — Так-то лучше, — ухмыльнулся Тибериу, массируя крупную вену на его шее. — Ничего святого в тебе теперь точно не осталось. Знаешь, если ты захочешь остаться со мной, можешь оставаться. Будем играть дальше, в другие игры.       — А это… — Мордэнар нервно прокашлялся. — А это будет больно?       — Больно? Довольно слабое слово. Но тебе понравится итог, так что старайся не думать о процессе. Представь, что я просто целую тебя…       Единственное тëплое место в теле Тибериу — его рот. Ощутив тепло возле своей шеи, Мордэнар содрогнулся всем телом и сделал глубокий вдох. Вот оно. Конец его жизни, да ещё и настолько позорный, что представить сложно. Разумеется, в ином случае он бы просто сошёл с ума. У него вся жизнь пролетела перед глазами. И в первый раз за долгое время Мордэнар подумал о том, что, может быть, стоило сойти с ума, а не сдаваться. Но уже поздно.