Одна дома, или Отстрадать за взгляды

      Зоя сидела, смотрела в стену и думала. Мысли были более чем безрадостные, однако другие в голову никак не желали приходить.       «А как Володечка после побега прятался? — думала молодая женщина. — Он ведь вообще был один-одинешенек! Я-то дома, я-то с детками общаюсь, а он…»       После еще десятиминутного молчаливого смотрения в стену Зоя вдруг не выдержала и крикнула:       — Да гори оно все синим пламенем! Кто обещал, тот пусть и следит! Я суду и сослуживцам ничего не обещала!       Недолго думая, Зоя открыла дверь, вышла к детям, быстро их собрала и скомандовала:       — Пойдемте гулять на задний двор!       Почему нужно было идти на задний двор, а не на передний, было более чем очевидно: на заднем дворе их не увидят прохожие, возможные контролеры, жандармерия и многие другие.       Вдоволь поиграв и погуляв с детьми, Зоя вернулась домой. С удовольствием пообедав, Зоя уже с радостью смотрела в стену и подумала:       «И правильно, так и надо делать. Я женщина, а не рабыня мужа. Мы, в конце концов, в России, а не какой-нибудь Европе, где женщина — не человек. И подчиняться я должна приговору суда, а не каким-то разговорам. И вообще, приговоры суда все всегда обходят, почему я не могу это сделать?»       И пусть Зоя умом прекрасно понимала, что «в какой-нибудь Европе» женщина имеет право учиться в университете и нет запрета на это на государственном уровне, в целом положение женщин в Европе было куда хуже, нежели здесь. И это внушало некоторый оптимизм: хоть что-то не так плохо, как в другом месте.       — Зоя! — неожиданно раздался голос супруга.       — Идите прочь, Александр Васильевич, я под домашним арестом и мне не положено развлекаться разговорами с супругом, — ответила Зоя.       Александр Васильевич на удивление ничего не сказал, а потом раздался голос другого человека:       — Александр Васильевич, право, я не думал, что вы настолько сдержите слово… Может быть, как-нибудь вернетесь к приговору суда? Я, в свою очередь, на то, что вы наобещали, амнистию даю, хоть и не положено мне.       «Роман Генрихович!» — с ужасом подумала Зоя.       На мгновение представив, что Роман Генрихович мог увидеть ее и с детьми, и на улице, Зое стало жутко.       «Хоть не увидел, — пронеслось в голове Зои. — И это очень хорошо».