Разыскивается смысл. Оплата кровью

      Медленно оборачиваясь, словно, боясь спугнуть, или от нежелание принять неизбежное, Серафима заметила промелькнувший по комнате призрачный силуэт.       Бледная кожа, которую особенно важно было защищать от излучения. Босые ножки, которые, несмотря на свою нежность, прошли десятки километров пешком по этой грязной земле. Старое белое платьице, потрёпанное с годами, покрытое множеством разноцветных заплаток. И глаза… Эти глаза, взгляд которых Серафима никогда не забудет.       — Сильвия! — вырвалось не столько из горла, сколько из души Серафимы. Её голос сотрясал бесконечную стеклянную тишину. Девушка боялась, что она потеряет этот миг возможности, но не могла молчать. Она сорвалась с места и бежала, несмотря на усталость и боль в спине; бежала, лишь бы только угнаться.       Маленькие следы босых ножек, оставленные по пыльным половицам. Серафима, едва ли не задыхаясь, остановилась около запотевших окон. Кажется, снаружи вновь похолодало. Но девушка не чувствовала холода, не чувствовала больше…       — Что это? — приглядевшись к стеклу, она заметила рисунок, словно, намалеванный детскими пальцами, — хах…       Тяжело дыша, Серафима могла лишь разглядывать детскую сказку: маленькое солнце, трава, родной домик и шарики. И мама с дочкой, которые стояли и улыбались. Так тепло и светло…       — Сильвия… — к оконному стеклу была приложена усталая ладонь, — Прости, что не сказала, когда могла… Я люблю тебя!       Её голос эхом отдавался по коридорам. Эхом, в бесконечном молчании. И лишь на ту долю секунды, что было позволено вечностью, детская ладонь прижалась к стеклу… С обратной стороны.