Клетка с шипами

Вика Шамилина вечером возвращалась домой после занятий в секции стрельбы. Она вспомнила свой позавчерашний разговор с Кариной Решкиной и встречу с тем неприятным типом, который осматривал её как голодный хищник. По спине пробежал холодок, а в душе появилось какое-то беспокойство, словно предчувствие чего-то нехорошего. Сегодня всё как будто складывалось против неё: занятия в секции задержались; Лёшка, с которым они вместе занимались стрельбой из лука и жили по соседству, и обычно провожавший её домой, попал под машину – ничего серьёзного, но в больницу забрали. Встретить её тоже было некому: старший брат где-то шатался со своими друзьями, отец был на сутках, а мама приболела. Сидя в автобусе и глядя в окно, Вика думала о том, что ей придётся одной идти до своего дома, а на улице уже совсем темно. Район, в котором жила девушка, был криминальным, здесь часто случались убийства, изнасилования, грабежи на улицах. Девушка упорно отгоняла от себя плохие мысли и это предчувствие чего-то плохого, что неизбежно должно произойти. Выйдя на своей автобусной остановке и заскочив в магазин за маслом и хлебом, как просила мама, Вика поторопилась домой. Войдя в свой тёмный двор, она сильнее сжала свою сумочку и пакет с продуктами и быстрыми шагами направилась к подъезду. Если бы её сердце не билось так гулко, она непременно услышала бы одинокие шаги сзади, но она их, на свою беду, не услышала. Девушка, практически, дошла до двери своего подъезда, ей, буквально, оставалось около двух метров, когда перед ней невесть откуда возник молодой брюнет, а затем она почувствовала, как кто-то подошедший сзади нажал на её шее какую-то точку, и наступила тьма. Вика потеряла сознание. Подхватив девушку на руки и взяв её сумку и пакет, двое мужчин погрузили её на заднее сиденье джипа с затонированными стёклами, и машина скрылась в неизвестном направлении. *** Виктория очнулась в незнакомой ей комнате. Первым делом она бросилась к светлой двери; подёргав серую узорную ручку, девушка поняла, что дверь заперта. Повернувшись, Вика осмотрела комнату и заметила ещё одну дверь, которая поддалась сразу. В эту секунду у девушки вспыхнула надежда, что это просто чей-то дурацкий розыгрыш, вот она сейчас выйдет и устроит шутнику взбучку. Но стоило открыть дверь, вся надежда сразу рухнула, – там была ванная и туалет, Шамилина с силой захлопнула дверь. Постояв секунду, Вика бросилась к светлым шторам. Рывком отвесив окно, она увидела красивую лужайку, по которой ходил мужчина с газонокосилкой. Девушка начала махать руками, кричать, но это не давало никакого эффекта, мужчина её не замечал, продолжая косить газон. Вика схватила стоящий стул и запустила им в окно, но на стекле не появилось ни одной даже самой маленькой трещинки. Девушка поняла, что эта комната устроена так, что снаружи не видно и не слышно, что здесь происходит, но она продолжала кричать и бить кулаками по злосчастному стеклу. В конце концов, опустошённая, она села на пол и оперлась спиной о ненавистное стекло. Шамилина невольно обвела комнату взглядом: в центре стояла большая широкая кровать, около одной из стен размещались два кресла, а между ними стоял стол; на стенах, обклеенных светло-голубыми обоями, висели две больших картины и три картины среднего размера, и, что было самое странное, напротив кровати висел телевизор. Девушка сидела и, тупо глядя в одну точку на паркете, пыталась понять, что происходит, где она, кто мог её сюда привести. *** По ощущениям Виктории, она находилась в этой проклятой комнате около суток. За это время к ней никто так и не пришёл. Единственное, что говорило о том, что кто-то появлялся в комнате, это еда, которая появилась, пока она спала, свернувшись клубочком на полу. К еде девушка даже не притронулась, мало ли что туда могли подмешать. Шамилина вздрогнула, когда услышала щелчок замка. Пока дверь открывалась, девушка вскочила на ноги, готовясь выяснить, что, вообще, происходит. Но стоило ей встретиться с волчьим взглядом, как вся её решимость испарилась. - Как тебе здесь, птичка? – не сводя с девушки взгляда, спросил мужчина. Голос его показался Вике ужасно неприятным. - Я тебе не птичка! – огрызнулась она. - Это я решаю: птичка или нет, – мужчина прошёл по комнате и сел в кресло, закинув ногу на ногу. – Детка, крошка, птенчик, цветочек и т.д. здесь уже были, а я повторяться не люблю. Так что, ты – птичка! Уяснила? Девушка молча кивнула головой. - Как тебе здесь? – повторил он свой вопрос, раскинув руки в стороны, словно обводя комнату. - Миленько, – с сарказмом произнесла Шамилина. - Сядь! – указывая взглядом на кресло, наигранно добродушно произнёс мужчина (но от этого голос его стал ещё неприятнее). – Я сказал, сядь! – приказал он, видя, что девушка даже не шелохнулась от его слов. Вика вздрогнула всем телом и под неотрывным хищным взглядом своего похитителя опустилась в кресло. – Кто ты такой? – задала она интересующий её вопрос, хотя и понимала, что вряд ли получит правдивый ответ. - Это абсолютно неважно, – прозвучал ответ. - Ну, имя-то у тебя есть? - Как у любого человека. Тебе какое больше нравится? - Акакий! – вспомнив главного героя произведения «Шинель», которое она недавно перечитала, Акакия Акакиевича Башмачкина, с издёвкой произнесла девушка. – Очень красивое имя, тебе так в самый раз! - Шутить любишь?! – насмешливо проговорил мужчина. - Ты спросил, я ответила. - Ну-ну! Характер решила показать? Это я люблю. - Мне всё равно, что ты любишь, – сказала Вика. – Так как тебя всё-таки зовут? - Для тебя, птичка, я – Дима. - Врёшь? - Ты хотела узнать, как меня зовут, я тебе ответил. - Дима, зачем я тебе? Мужчина, не ответив на её вопрос, молча встал и, подойдя к сидящей в кресле девушке, навис над ней, уперев руки в подлокотники. – Птичка, ты почему не ела? – спросил он. - Откуда мне знать, что ты туда намешал, – вжавшись в кресло, с испугом произнесла Шамилина. Рука мужчины оказалась на её шее. Сдавливая, но так, чтобы девушка могла дышать, он зло сказал: – Плохая птичка! - Отпусти, пожалуйста! – Вика сама не знала, что она сейчас просила: отпустить её шею или отпустить её из этой комнаты. Ухмыльнувшись, он выполнил её просьбу. Его рука переместилась на её огненные волосы, стягивая с них резинку и позволяя им рассыпаться по её плечам. Ещё больше согнувшись, мужчина провёл носом по её волосам, вдыхая их запах, и резко выпрямился. – Подними голову! – стоя напротив и рассматривая Вику, обманчиво мягким тоном произнёс похититель. – Птичка, посмотри на меня! Виктория медленно подняла голову, но заставить себя посмотреть на него она не могла. Его устроили и эти несколько секунд. Он молча её рассматривал, а затем быстро вышел, не сказав больше ни слова. *** Мужчина вернулся примерно через полтора часа. Он молча вошёл в комнату, не забыв запереть за собой дверь, и вытряс из пакета на кровать какие-то баночки и коробочки. - Что это? – подала тихий голос Шамилина. - Птичка, ты должна покрасить волосы! - Что? – удивлённо переспросила Вика. - Что слышала, Птичка! – ответил мужчина. - Я никогда в жизни не красила волосы и не буду! – заупрямилась девушка. - Ты должна покрасить волосы! – не скрывая раздражения, повторил он. - Я ничего тебе не должна! – огрызнулась Виктория. - Тебя не спрашивают! – зло произнёс похититель. - Не буду! – упрямо повторила Шамилина. Мужчина схватил её за руку чуть ниже локтя и резко дёрнул на себя, так, что девушка носом влетела в его грудь. Взяв её за подбородок, к удивлению девушки, не сильно, а только так, чтобы она подняла голову и посмотрела в его глаза, он процедил сквозь зубы: – Птичка, запомни: ты будешь делать то, что я тебе скажу! - А если не буду? – всё ещё упорствуя, спросила Вика. Мужчина провёл рукой по всей длине волос девушки, пропуская их шёлк через пальцы, затем резко и с силой сжал у самых корней, оттягивая их вниз. – Будешь! – тихо и холодно произнёс он, глядя в её глаза. - Я даже не умею краситься; я красила других, но сама никогда не красилась, – роняя слёзы, тихо произнесла Шамилина. - Хорошо, – мужчина отпустил её волосы, но продолжал сжимать её подбородок, – тебе помогут. - Что со мной будет? – всхлипнув, спросила девушка. Этот вопрос он оставил без ответа. Он еще несколько секунд смотрел на неё, словно впитывал её страх, наслаждался им. – Будь хорошей девочкой! – прошептал мерзавец ей на ухо и, поцеловав в щёку, покинул комнату. Виктория схватила одну из упаковок с краской и со всей силы бросила в только что закрывшуюся дверь: – Будь ты проклят, сволочь! Ублюдок! Это словно лишило её последних сил. Девушка медленно села на кровать и сжала в кулак висевший на её шее маленький серебряный кулончик в виде совы с изумрудными глазками – это был подарок родителей на её семнадцатилетие. Вика легла на кровать и сжалась в комок, роняя тихие горькие слёзы. Она понимала, что отсюда больше никогда не выйдет, а вот сколько она здесь ещё пробудет – день, месяц, полгода, год, а может десять лет – это зависит только от этого человека. «Уже были, – крутилось в её голове. – Значит, я не первая, здесь и до меня были девушки, и, вряд ли, они живы. Если бы они были живы, то я бы сейчас здесь не была, а этот ублюдок, Дима, гнил бы за решёткой». *** - Успокойся, этим ты себе не поможешь, – донёсся до Шамилиной женский голос. - А чем поможешь? – спросила Вика прежде, чем резко сесть на кровати и уставиться на собеседницу. Женщина молчала, не зная, что ответить. А Вика рассматривала её во все глаза: с виду это была шикарная женщина средних лет, с хорошей фигурой, высокая, ухоженная, с идеальной тёмной причёской на голове. Но стоило девушке увидеть её пепельные глаза, как ей почему-то стало жалко эту женщину, в её глазах она увидела бесконечную боль и тоску. Эта женщина была глубоко несчастна. - Вы кто? – наконец заговорила пленница. - Можешь называть меня Ольгой, – отозвалась женщина. - Ольга, скажите, здесь была не только я, но и другая девушка или девушки?! – осведомилась Вика. - Не задавай мне вопросов, всё равно не отвечу, – каким-то бесцветным голосом произнесла женщина. – Давай лучше приступим к покраске волос. Следующие несколько часов прошли в молчании. Поскольку волосы у Вики были густые и длинные, то ушло много времени: сначала нужно было их обесцветить, затем нанести краску и дождаться, когда она возьмётся, потом помыть и высушить голову. - Вот и всё, – произнесла Ольга, откладывая фен в сторону. – Можешь смотреть результат. Девушка, не смотревшая всё это время на себя в зеркало, сейчас увидела в нём не весёлую, жизнерадостную с копной огненно-рыжих волос Вику Шамилину, а нечто бледное с обречённым взглядом и светло-русыми волосами. Это была не она, это была другая девушка. Вика Шамилина осталась там, в двух метрах от своего подъезда, а здесь в этой комнате появился кто-то другой. - Отпустите меня! – с отчаянием попросила Вика. - Не могу, – женщина покачала головой. - Почему? - Если я тебя отпущу, моего сына посадят, – как-то обречённо произнесла Ольга. - Я никому не скажу, просто уйду, как будто меня здесь и не было, – продолжала упрашивать Вика. - Они тебя всё равно найдут. - Они? – переспросила Шамилина. – Они – это кто? - Мой сын и его друг, – объяснила женщина. - Я уеду далеко, они меня не найдут! – не успокаивалась пленница. - Приведут другую девушку. Вика хотела крикнуть: «Но это буду уже не я!», но промолчала, едва открыв рот. Ольга права: её, Вику, вернут обратно, потому что спрятаться и куда-то убежать у неё нет ни средств, ни возможностей. - Вы всех девушек красите? – зачем-то спросила она. - Многих. - Сколько их было? Ольга с неподдельной болью и жалостью взглянула на девушку. – Поешь! – бросив взгляд на поднос с едой, тихо произнесла она и вышла за дверь, а через секунду щёлкнул замок. Вика еще долго сидела перед зеркалом, рассматривая девушку в отражении, и пыталась понять, кто она такая.