Я боюсь, что никогда больше не испытаю таких чувств, которые подарила мне ты.
Я оглядываюсь назад, потому что ты продолжаешь удерживать меня.
Твоя петля на моей шее затягивается все туже и туже.
Дышать без тебя уже не возможно.
***
Пятница.
— Приезжай. — Соскучился? Стоя на балконе своего гостиничного номера, ранним утром, когда солнце только-только коснулось своими лучами крыш домов и деревьев, Шираюки старалась говорить тихо, чтобы ненароком не разбудить Дану, все еще спящую в комнате. Их разделяла стеклянная дверь, и Амбервиль не была до конца уверена в том, что девушка не услышит ее голоса, если она не будет контролировать свою громкость. — Безумно. — Голос Вистериа звучал со знакомой издевкой. Это заставило Шираюки улыбнуться кончиками губ, пряча лицо в рыжих прядях волос. — У нас убийство. Нужно сфотографировать. Приезжай. — Очень мило, — Настроение у Шираюки было великолепное, даже не смотря на то, что она не выспалась. Непонятным образом на нее не подействовала даже причина его звонка. — Но нет. Вид с четвертого этажа отеля на минималистичную георгианскую и средневековую архитектуру Лондона, был невероятным. У Амбервиль захватывало дух от того, какой приятной и располагающей атмосферой обладало это утро. — Мне казалось, тебе больше трех лет, чтобы играть в подобные игры. — Вистериа был недоволен, но Шираюки не было до этого дела. — Я не шучу. Приезжай. — Так и я не шучу. — Амбервиль потянулась, поднимая свободную руку вверх. Рыжие пряди волос всколыхнулись под легким дуновением ветра. — Слушай, я… — Я не в Бельбурге, Зен. — Подхватила его слова Шираюки, убирая пряди волос со своего лица. — Так что можете меня не ждать. — А где ты? — Судя по интонации, Вистериа не собирался задавать этот вопрос. — В Лондоне. Уехала по делам. — Амбервиль облокотилась спиной о балюстраду, выполненную в готическом стиле, подставляя лицо лучам. Глаза в свете утреннего солнца выглядели пастельно-зелеными, с редкими темными в крапинками около зрачков. — И когда вернешься? — В его голосе не было ни капли волнения. Он задавал эти вопросы ища собственную выгоду. — Утром пятого числа. — Посчитала на пальцах Амбервиль, прежде чем ответить. Продолжения разговора не последовало — Вистериа просто сбросил звонок, оставляя Шираюки наедине со своими мыслями. Какое-то время, Амбервиль продолжала стоять на балконе, прогибая спину назад, так, чтобы волосы ниспадали за балюстраду, не касаясь ее спины. Она подняла руки вверх, чтобы винтажные рукава ее белой ночной рубашки эстетично съехали к локтям, и улыбалась утреннему Лондону. Она сама добилась того, что ее пригласили сюда, для участия в конкурсе. Это ли не частичка успеха, которой ей так не хватало? Принять исходное положение ее заставил звук фотоснимка. Подняв голову, Шираюки заметила Дану, прячущуюся за занавеской. Она наполовину выглядывала, держа в руках свой айфон, и когда поняла, что ее рассекретили, неловко улыбнулась, почесывая бровь. — Я тебя разбудила? — Спросила Амбервиль, открывая стеклянную дверь. — Скорее не ты, а тот, кто тебе позвонил. — Сказала Дана, потирая заспанные глаза. — Ты похожа на эльфа, в этой сорочке. Я хотела сфотографировать тебя, но видимо, это все же, твоя прерогатива. Дана протянула Шираюки телефон с открытой на нем фотографией, и несмотря на то, что задний план был немного смазан, снимок вышел хорошим. Более того, Амбервиль невольно залюбовалась тем, насколько невероятно она выглядела на нем. — Ты очень красивая, Шираюки. — Забирая телефон обратно, сказала Дана. — Твоему парню невероятно повезло. Амбервиль немного смутилась, подходя к своей кровати. Она поправила подушку на простыни и стала заправлять свою постель, не планируя в ближайшее время возвращаться обратно. — Какому парню? — Шираюки ухмыльнулась подобному упоминанию. У него подруг то нет, откуда взяться такому то чуду. — Я ни с кем не встречаюсь. — А с кем ты тогда разговаривала? — Не унималась Дана. — Друг? — Просто коллега с работы. — Пожала плечами Шираюки, заправляя кровать. — Спасибо за комплимент. — Заторможенно проговорила Амбервиль. — Коллега, который звонит в четыре утра? — Иронично спросила Дана. Шираюки удивленно покосилась на собеседницу, не понимая, к чем та клонит Дана никак не отреагировала на ее поведение, и Амбервиль подумала, что так оно и к лучшему. — Я сейчас скину тебе фотографию. — Спохватилась Дана, разрезая тишину своим голосом. Шираюки села на покрывало, и подняла голову к потолку. Первый этап конкурса был уже позади. Он прошел вчера, и был достаточно простым, чтобы не пройти дальше. Работы участников оценивались количеством голосовавших зрителей. Среди пятидесяти человек, Шираюки удалось вырваться в десятку лучших. Это не могло не радовать, хотя Дана остаток вчерашнего вечера твердила о том, что фотографии Амбервиль, заслуживали первого места. В глубине души Шираюки была согласна с ее словами, но внешне знала, что ей было куда стремиться. Просматривая работы других участников, Амбервиль видела и совсем ужасные фотографии. По ее личному мнению, их мог сделать любой, даже ребенок трех лет, впервые державший камеру. На ряду с ними, были и такие фотографии, которые Шираюки хотела бы иметь в своей галерее. То, насколько сильно отличались снимки фотографов между собой — поражало. Кто-то делал черно-белые фото, предпочитая показать Англию через образ двух молодых девушек, касавшихся друг друга кончиками пальцев, между которыми был зажат стебель розы. Кто-то снимал модель на фоне архитектурных сооружений, имеющих богатую историю. Кто-то и вовсе фотографировал детей, играющих с уличными животными. Сама Шираюки отдала предпочтение рыцарской тематике. Англия, в виду своей замковой архитектуры, напрашивалась воссоздать руками Амбервиль подобный образ. Отыскав в чемодане Даны белую рубашку и черные брюки, Шираюки нарыла в своей сумке кожаный широкий пояс и такие же кожаные ножны на левое плечо, которые когда-то для нее сделал дедушка со стороны отца. К ним Амбервиль подобрала меч, приобретенный в дешевом магазинчике с рыцарскими атрибутами для детей. Шираюки распустила Дане волосы, небрежными локонами собрав их за спиной. Завершающей деталью стала корона на голове, с которой Амбервиль фотографировала ее на студии. В купе с прекрасной театральной игрой, Амбервиль удалось добиться образа принцессы-рыцаря, готовой сражаться до последнего, ради победы и признания своим народом. Фотография была отретушированная и подогнана под темные, холодно-зеленые тона, с которыми отлично сочетались алые камушки, вставленные в самодельную корону. За счет оттенков, появилось ощущение дымки, делающее снимок еще более атмосферным. Когда Дана увидела итог, который показала ей Шираюки, то, не сразу узнала саму себя. Она выглядела так изящно и мужественно одновременно, что у нее невольно выступили слезы от восторга. Именно поэтому она до сих пор возмущалась тому, что работа Амбервиль не набрала бо́льшее количество голосов. И какие бы доводы с художественной точки зрения не приводила ей Шираюки, Дана отказывалась их слушать. Позавтракав тем, что можно было найти в круглосуточных магазинчиках, в данное время суток, Амбервиль незамедлительно отправилась на поиски алого, пышного платья. Она еще вчера вечером нашла такое в одном свадебном бутике, и договорилась об аренде. Ей каким-то образом удалось выбить себе невероятную скидку, пообещав пропиарить услуги их салона на конкурсе. Так, что теперь им с Даной нужно было только отыскать среди десятка магазинов, нужный. Когда с этой задачей они успешно справились, Амбервиль, не думая ни минуты, направилась на место проведения конкурса, где необходимо было встретится с наблюдателем, следившим за тем, что в выполнении серии фотографий, им с Даной никто не помогает. Когда мужчина, назвавший себя Эваном, благополучно подписал все бумаги и указал в бланках время от начала их съемки, Шираюки дружно потащила всех к берегу реки Темзы. Добравшись до нужного места на машине Эвана, Шираюки дала Дане время переодеться. Достав из дорожной сумки, где лежал фотоаппарат и прочие важные приспособления, косметичку, Амбервиль накрасила модели ресницы, чтобы они визуально подчеркивали красоту серых глаз, и добавила немного хайлайтера на чистую кожу, на скулах, кончике носа, и желобке верхней губы. Распущенные темные волосы, развивавшиеся на ветру, удерживаемые все той же короной, идеально вписывались в картинку. Решив снимать с нижней точки, Шираюки села на корточки, смотря правым глазом в видоискатель. Дана при этом, старалась сделать лицо, только что отвоевавшей принцессы. Нужна была смесь счастья и печали. Актерская игра модели впечатляла, и Амбервиль была уверена в том, что если бы не она, замысел фотографии не удалось бы воплотить. Сделав около сотни фотографий с нескольких ракурсов, сменив пару раз позу, Шираюки, удовлетворенная полученными портретными снимками, сообщила о том, что они могут возвращаться. Оказавшись в главном здании, Эван снова подписал несколько бумаг и отправил Амбервиль в кабинет, где находился компьютер, с уже открытым приложением фотошопа. Рядом с ним стояла бутылка воды, и лежала плитка молочного шоколада. Быстро справившись с ретушью, Шираюки выбрала пять нужных ей фотографий и загрузила в папку, сообщая Эвану о завершении работы. Вся вместе работа заняла у Амбервиль чуть больше пяти часов. Это даже меньше, чем было прописано в требовании к конкурсу. Отведенное для съемки время составляло шесть полных часов. — Ну что там? — Спросила Дана, ожидающая Шираюки в коридоре, когда та вышла из кабинета. — Результаты будут известны послезавтра утром, чтобы успеть в обед провести церемонию награждения. — Амбервиль взяла Дану под руку, и направилась к выходу на улицу. Погода была сегодня просто невероятно теплой и приятной, поэтому вне всяких сомнений, Шираюки вооружилась камерой и они вместе направились гулять по улицам Лондона. До завтрашнего вечера они были совершенно свободны, так что это время было отведено на утоление собственных хотелок. Именно поэтому сейчас, они обе сидели на расстеленном пледе в Гайд-парке, и если горячие сосиски в сырной панировке. Удивительно, но в компании Даны, Шираюки не чувствовала себя неловко или беспокойно. Совсем нет. Ей наоборот было хорошо и спокойно, настолько, что она могла даже в полной мере наслаждаться едой, хотя вообще-то, есть в людных местах Амбервиль не могла — ее постоянно тошнило от чувства беспричинной паники. За последние два года, Дана стала первым человеком, рядом с которым Шираюки хотела проводить время. От осознания этого становилось и грустно и радостно одновременно. — Погоди минутку. — Голос Даны, донесся до ее слуха, вырывая из потока мыслей. — Я попрошу кого-нибудь нас сфотографировать. Когда Шираюки подняла голову, чтобы понять, о чем именно говорит Дана, к ним уже подошел парень, лет двадцати, с длинными каштановыми волосами, держа в руках полароид. — Сделайте пожалуйста два снимка. — Попросила Дана, садясь на плед, показывая пару пальцев, как бы подкрепляя жестами свои слова. — Улыбайся. — Сказала она, обращаясь к Шираюки, застывшей с непонимающим выражением лица, дожевывая сосиску. Когда Дана обняла ее за плечи, довольно улыбаясь, Шираюки повторила за ней, опуская тарелку с недоеденной закуской на плед. Поправив свои волосы, так, чтобы они не торчали во все стороны, Амбервиль положила свою ладонь на плечо Даны, и застенчиво улыбнулась. Таких фотографий у нее не было даже с Кихал, на тот период, когда они еще были подругами. Яркая вспышка полароидного фотоаппарата ослепила их, и Шираюки смогла вернуть себе нормальное зрение только тогда, когда парень уже ушел, отдав им проявленные фотографии и саму камеру, принадлежавшую Дане. — Держи. — Протянула она одну фотографию Амбервиль. — На память. Шираюки в легком ступоре смотрела на протянутую ей фотографию. — Они же очень дорогие. — Попыталась отказаться Амбервиль. Она давно хотела приобрести такой же фотоаппарат с моментальной печатью, но увидев цены на них, мгновенно передумала, хотя соблазн был невероятным. — Мне не жалко. — Дана лучезарно улыбнулась. — Да и к тому же, это такая память. Когда нам еще удастся вот так вот выбраться в Лондон? — Она легонько толкнула ее в плечо, желая передать свой энтузиазм. И вопреки всем своим внутренним голосам, твердившим, что все это лишь наигранная маска, Амбервиль все же отдалась атмосфере этого солнечного июньского дня, наслаждаясь каждой его минутой. После легкого пикника, Дана потащила Шираюки на набережную. Они сделали по меньшей мере двести фотографий, гуляя по освещенным красивыми огоньками местам. Несколько сделанных фотографий Амбервиль незамедлительно отправила маме. Хотелось разделить свои эмоции с Жозефиной. Ответ последовал незамедлительно. Это было несколько довольных смайликов в виде котиков с сердечками в лапках. Остатки вечера Дана предложила Шираюки провести в местном баре, и спустя несколько долгих отказов, Амбервиль все же сумела настоять на своем. Она не очень любила подобные места, потому не рискнула посетить его без сопровождения человека, который абсолютно точно помог бы ей, в случае чего. — Ты уверена, что не хочешь? — В последний раз спросила Дана, на что получила ответный кивок. — Тогда я могу оставить тебя и пойти? — От волнения девушка покусывала нижнюю губу. — Конечно. — Ответила Шираюки. — Я поужинаю где-нибудь, и вернусь в отель, так что все в порядке. — Неловко улыбнулась Амбервиль. — Хорошо. — Дана взяла ее за руку, сжимая пальцы. — Я постараюсь вернуться до утра. — Пошутила девушка, чтобы разрядить обстановку. — Если вдруг что-то случится, обязательно звони. Шираюки успела только кивнуть, прежде чем Дана потерялась за дверьми бара. До их отеля отсюда было совсем недалеко, поэтому Амбервиль пренебрегла транспортом, предпочитая идти пешком. Было еще досточно светло, чтобы не потеряться в незнакомо городе — Шираюки думала об этом, вспоминая недавний инцидент, однако, ей хотелось верить в то, что сегодня ничего подобного не произойдет. Свернув от набережной в сторону парка, Амбервиль неожиданно столкнулась с каким-то парнем. — О, простите пожалуйста, не могли бы вы со мной сфотографироваться? — Попросил незнакомец, говоря на диалекте кокни, от чего часть его звуков, преобразованных в слова, осталась для Амбервиль неразличимой. Шираюки не совсем поняла, почему он выбрал ее и как вообще так получилось, но отказывать не стала, позируя для кадра, несмотря на то, что вообще-то, не любила это делать. Продолжив путь, Амбервиль еще несколько раз столкнулась с подобными людьми, принимая все их соглашения. Мысленно она понимала, что в случае отказа, от ее оппонента поступят уговоры, слушать которые ей не хотелось. Именно поэтому проще было согласиться. Только когда Шираюки вернулась в номер, решив избежать ужина, ее голову посетила мысль о том, что возможно, с ней что-то не так. Например, у нее был испачкан рот или кто-то приклеил к ней табличку со смешной надписью. Подойдя к зеркалу, ничего подобного обнаружено не было. Решив не придавать какого-то особого значения тому, что случилось, Амбервиль взяла в руки телефон, намереваясь сделать пару кадров ночного вида с их балкона, и отправить их Казуки, чтобы в дальнейшем позвонить Жозефине и рассказать о том, как прошел ее день, Шираюки замерла. Ее мобильник стоял на беззвучном весь вечер, поэтому она слышала и не видела никаких уведомлений. 47 непрочитанных сообщений. 25 непринятых звонка. Сердце Шираюки рухнуло вниз. Она не хотела вспоминать об этом человеке. Не хотела иметь с ним ничего общего. Да даже мысленно произносить его имя было невыносимо. Зачем только это нужно было? Чего она добивалась спустя два года непрерывного молчания? Смахнув все уведомления, присланные ненавистной для Шираюки девушкой, Амбервиль отложила мобильник в сторону, забывая о первоначальном решении. Странная паника сковала ее тело, медленно подступая к горлу. Поняв, что воспоминания неизбежной лавиной накатывают снова и снова, Шираюки приняла решение — лечь спать. Это помогло бы ей заблокировать поток мыслей. Амбервиль всегда так делала, когда хотела избежать каких-то внутренних дискуссий. Приняв душ и сменив уличные вещи на свою ночную сорочку, Шираюки забралась под одеяло, закрывая глаза. Этому человеку в ее жизни больше делать нечего. Для Шираюки Кихал умерла два года назад.***
Вечер сегодняшнего дня выдался свободным. Рабочий план выполнен и даже перевыполнен, так что Зен оставил в полицейском отделе только дежуривших офицеров, отпуская остальных и себя в том числе, домой. После тяжких трудовых будней хотелось отдохнуть: лечь на кровать, включить какой-нибудь фильм и просто тупить в экран телевизора, вникая в незамысловатый сюжет. Однако, Зен такой отдых не любил. Вистериа предпочел бы пойти в зал и потренироваться в технике рукопашного боя, нежели отлеживать бока. Заехав домой, чтобы собрать свою сумку для похода в спортивный зал, Вистериа остановился в спальне, проверяя количество зарядки на своем телефоне. Ее было крайне мало, так что ему пришлось провести в собственной квартире на полчаса дольше, чем он планировал. Именно это и стало его ошибкой. Сидя на кровати, Вистериа складывал спортивную форму в сумку, то и дело поглядывая на экран телефона, проверяя уровень заряда. Под требовательным взглядом голубых глаз, мобильный завибрировал, сообщая о звонке. Увидев имя звонящего, Зен поморщился. — Слушаю. — Он поднес к уху телефон, откидываясь спиной на кровать. Свободная рука невесомо упала на подушку. — Зенушка, — Послышался женский голос на том конце провода. — Сынок, как у тебя дела? — Слишком притворно сладко было ее слушать. — Мам, что ты хочешь? — Зен тяжело вздохнул, устало закрывая глаза. Он наверняка знал, что Харуто звонит ему — не просто поболтать, а потому проще было сразу перейти к сути звонка. — Как грубо. — Сделала замечание женщина, фыркая прямо в динамик телефона. — Если ничего важного, то я вешаю трубку. — Предупредил Зен. Желания вести пустые разговоры не было от слова совсем. — Стой, стой, стой. — Затараторила Харуто. — Я хотела бы встретится с тобой сегодня. Во сколько ты заканчиваешь? — Спросила женщина, излагая причину своего звонка. — В девять в ресторане «fleuron». Не опаздывай. — Быстро нашелся с ответом Зен. Лишнее рассусоливание было ни к чему. Планы, которые он построил на этот вечер — растаяли на глазах. Это ужасно раздражало. Зен итак откладывал поход в зал уже третий раз, а потому считал себя безвольным человеком, который находил тысячи оправданий, чтобы не ходить на тренировки. Но был в этой встрече и плюс: после сегодняшнего вечера Харуто отстанет от него как минимум на месяц. А это достаточно весомый повод, чтобы согласиться. — Зенушка, подожди! — Вскрикнула Харуто, прося сына не сбрасывать звонок. — Я думала, что ты пригласишь меня к себе домой. — С некой осторожностью сказала женщина, как будто за подобное предложение ее можно было наказать. — Нет. Мне так будет удобней. — Настоял на своем Зен. — Если это все, то я сбрасываю. Ждать не буду, если опоздаешь, я уеду. — Предупредил он. — Встретимся в ресторане. — Хорошо, сынок. — Ответила Харуто и как-то странно засмеялась. То ли Зен был слишком замотан, то ли намерено проигнорировал подобную деталь в их диалоге — он и сам не знал, но если бы все же обратил на нее внимание — не поплатился бы. Отложив сумку на дно шкафа, пряча ее до лучших времен, Вистериа сел на кровати, сбрасывая звонок. Ради приличия, стоило выглядеть подстать ситуации — красиво и элегантно. Это вынудило Зена пойти в душ, помыть голову, уложить свои блондинистые пряди и достать из шкафа брюки, от своего костюма. В тон им, Вистериа подобрал черную водолазку и широкий ремень с золотой бляшкой. Выглядело это достаточно просто, но выигрышно. То, что нужно было в данной ситуации. Припарковав свой Lexus LX 570 на парковке перед входом в ресторан, Вистериа вышел из машины. Закатные лучи солнца освещали крыши домов, бликуя в стеклянных поверхностях. Погода в июне радовала — было не жарко и не душно. Холодный ветер приятно охлаждал кожу. Дышать было легко и свободно. Он приехал на пятнадцать минут раньше, так что у него было время, чтобы покурить. Отойдя в специальное место, отведенное для этого, Вистериа достал из кармана портсигар, подаренный когда-то давно Митсухидэ. Ловко покрутив сигарету в руках, он щелкнул зажигалкой, прикуривая. Сделав глубокую затяжку, Зен сложил одну руку в локте на груди, подпирая ею другую. Голову он запрокинул к небу, смотря за тем, куда плывут облака. Июнь начался достаточно благоприятно, если не считать сегодняшнего недоразумения в виде встречи с матушкой. Никаких убийств, никаких уголовных преступлений, в целом ничего. На какое-то время наступило затишье и покой. Продлиться ли он дольше? Кто его знает. Выдохнув облачко дыма, смахнув с сигареты пепел, Зен осмотрелся. Место, которое он выбрал, было красивым и весьма богатым. Ценник меню был не очень высоким, но выше среднего. Вистериа планировал сам расплатиться за их с матерью ужин, поэтому выбрал место побогаче. Хотелось выглядеть в глазах Харуто самодостаточным мужчиной, сумевшим построить свою карьеру без чьей-либо помощи. Да и, несмотря на их ссоры, Зен выбрал именно это место, потому как знал, что матери нравится французская кухня. Возможно, вкусная еда сумеет отвлечь Харуто от разговоров о нужде в скорой женитьбе. Докурив, Зен выкинул бычок в мусорку, направляясь ко входу. От него приятно пахло сигаретным дымом, гранатом и мускусом. Это добавляло его образу особенный шарм. Выбрав столик у стены, Зен поблагодарил официантку, принимая из ее рук меню. Он быстро пролистал его в руках, взглядом отмечая несколько понравившихся позиций. До девяти оставалось всего четыре минуты. Дома еды не было — нужно было идти в магазин. Поэтому Зен надеялся на то, что Харуто все же придет вовремя — желания вкусно покушать ресторанными блюдами было велико и отказываться от него, если честно, не хотелось. Как раз в момент его осознания, кто-то осторожно похлопал его по плечу. — Привет. — Из-за его спины вышла невысокая брюнетка, с длинными, прямыми волосами. Она лучезарно улыбалась ему, смотря сверху вниз. Ее платье ало-рыжего цвета, плотно прилегало к телу, подчеркивая пышные бедра и грудь, плюс-минус четвертого размера. Девушка выглядела статно и невероятно красиво. От нее пахло мятой и холодом. — Вы — Зен? — Спросила девушка, обходя Вистериа сбоку, чтобы встать прямо перед ним. Она демонстративно двинула бедрами, склоняя голову чуть в бок, чтобы обратить на себя внимание. — Да. — Тихо прокашлявшись, ответил Зен, в недоумении смотря на собеседницу. — А Вы, простите, кто? — Он закрыл меню, накрывая его своей ладонью. — Меня зовут Лина. — Представилась девушка. — Могу я присесть? Это ничего не объяснило. Скорее наоборот — лишь сильнее запутало сложившуюся ситуацию. — У меня тут встреча. — Мягко попытался отказать Зен. — С вашей матушкой? — Предположила Лина. Вистериа собрал брови у переносицы, переставая что-либо понимать. Лина заправила за ухо темную прядь волос, сверкая глазками. Стоило признать — дамой она была эффектной. Наверняка, сумела собрать собой не один десяток мужских взглядов. Такие как Лина, обычно, были в самом центре внимания. Ее цепляли парни, интересуясь личностью, живущей под столь красивой оболочкой, хотя, Зен был уверен в том, что фанатов Лины в большинстве своем, интересовало только женское тело, подогнанное под стандарты красоты и милая мордашка. Вряд ли, рассматривая худые женские ноги, скользя взглядами выше, мужчины думали о том, какая Лина приятная собеседница и добрая душа. — Харуто предложила мне встретиться с ней сегодня в этом же месте, но только что написала, что вместо нее придете Вы. — Рассказала Лина, все еще ожидая разрешение, чтобы сесть напротив Зена. Только когда он растерянно кивнул головой, девушка опустилась на стул, закидывая одну ногу на другую. Ткань ее платья задралась, обнажая часть бедер. Лина, очевидно, хотела произвести на него впечатление, только вот Зена больше интересовало то, что вообще здесь происходит (?), а потому он взял в руки телефон, клацая по клавиатуре своими пальцами. Открыв диалог с матерью, Зен тут же увидел новое смс. Харуто 21:01. Хорошо проведите время! Восторг. Его мать подбросила ему какую-то девицу, отправляя на свидание. Против воли! То какой наглостью обладала Харуто, просто поражало. А еще ведь его родная мать. — И как я должен заменить ее? — Спросил Зен, смотря на Лину. Внутри него закипало негодование. Девушка казалась несколько встревоженной, но держалась спокойно. Это навело Вистериа на мысли о том, что она сама не знала о злых помысла Харуто и оказалась тут действительно для встречи с его матерью, а потому злиться на нее было бесполезно. Зен сделал несколько глубоких вдохов, чтобы остудить пыл. — Вы готовы сделать заказ? — Подошедшая официантка держала в руках маленький блокнотик и карандаш, готовая записывать выбранные из списка меню блюда. Зен отметил то, в какой неудачный момент к ним подошла девушка. Подумав всего несколько секунд он все же продиктовал ей несколько позиций из меню и перевел взгляд на Лину, изучающие страницы со списками блюд. Когда заказ был сделан, его собеседница вернула свое внимание к его персоне. — Давай просто поужинаем. — Лина захлопала ресницами, включая свое обаяние. Она свела руки перед собой, опуская локти на стол, так, чтобы вырез на ее груди стал контрастнее, а формы выглядели более притягательно и перешла на «ты». — Без каких-либо намеков. — Добавила она, когда Зен раздраженно на нее покосился. Его до чертиков бесила сложившаяся ситуация. Ему не семнадцать лет, чтобы можно было вот так вот подсовывать под нос каких-то особ, взявшихся непонятно откуда. Он, переступил через свои принципы, действовал в ущерб планам — приехал, чтобы провести вечер с матерью, которую итак навещал редко (о чем периодически переживал), чтобы она вот так вот вставила ему палки в колеса? Почему он один всегда тянул к ней руки, чтобы наладить отношения? Почему во вред своих слов, Харуто вечно все портила? Он же говорил ей, что не видит себя больше в отношениях с кем-либо. Что ему тяжело принять свои нынешние чувства и ощущения. Что он еще не смирился со своим прошлым до конца. По крайней мере сейчас. Так почему вместо поддержки Харуто делала все что угодно, чтобы задеть и без того не очень радужное состояние сына? Зену хотелось выйти изо стола и уехать домой, чтобы лечь в кровать и уснуть — было плевать уже даже на голод — но он стоически боролся с этим желанием, понимая, что это как минимум некрасиво по отношению к Лине. Да и уснуть он сейчас явно не сможет. — Хорошо. Лина довольно улыбнулась, поправив свои длинные волосы. Она взяла инициативу в собственные руки и стала с энтузиазмом рассказывать ему о том, как ходила недавно в театр, на спектакль Шекспира. Зен слушал, но особо не вникал в суть, отдавая предпочтение еде и ее вкусу. Пока Лина пила неизвестный ему алкогольный коктейль, Зен наслаждался горячим чаем, в который добавили какие-то травы. Было вкусно. К его собственному удивлению, они просидели в ресторане около трех часов, мило беседуя между собой. Это был простой, ничем не примечающийся диалог затрагивающий самые разные темы. От части, это даже помогло Зену разгрузить голову. Вся эта болтовня увела его от очередных мыслей о бывшей, за что стоило сказать огромное спасибо. Очередную ночь в компании Наоми он не пережил бы. Когда люди начали постепенно удаляться из зала ресторана, Зен подозвал официантку, желая расплатиться за их заказ. Лина достала из своего кошелька заранее подсчитанную сумму, но Вистериа любезным движением ладони накрыл ее руки. — Я заплачу. — Сказал Зен, прикладывая свою карту к терминалу. Лина даже не успела среагировать, приоткрыв губы от удивления. — Хорошего вечера. — Пожелала официантка, унося с собой оплаченный счет. Она быстро скрылась за дверью служебного помещения и больше оттуда не выходила. — Зачем ты это сделал? — Задвигая за собой стул, спросила Лина. Девушка быстро нагнала Зена, направившегося в сторону выхода и обхватила ладонями его плечо. Со стороны казалось, что они пара — Вистериа быстро это считал, но ничего не сделал. До мнения окружающих ему не было дела. Было некомфортно только с точки зрения личных ощущений. Зен ненавидел тактильность. — Просто захотел. — Пожал плечами Вистериа. — Ты на машине? Тогда я тебя подвезу. — Сказал он, увидев отрицательное покачивание головой. — Садись. Зен придержал ей дверь своего лексуса, и заняв водительское место, направился к указанному адресу. Дом Лины был не очень далеко от ее собственного, так что дорогу к нему Вистериа знал и без навигатора. Во время пути они все еще перекидывались бессмысленными разговорами, действующими наподобие легкой психо-терапии. Голова разгрузилась. Мысли отсутствовали. Дорога была пуста, так что добрались они без пробок, достаточно быстро. — Приехали. — Резюмировал Зен, останавливая машину около коттеджного поселка. Лина жила в двухэтажном небольшом доме одна, вместе со своей кошкой, которую несколько лет назад нашла на улице и оставила у себя — не смогла отдать в приют из-за особо сильной любви к животным. Зен разделял ее позицию. — Спасибо большое. — Поблагодарила его Лина, но из машины выходить не стала. Она прикусила губу и развернулась к Зену корпусом, касаясь ладонью его колена. Лина наклонилась, так, чтобы вырез на ее груди обнажил большую часть бюста, свободной рукой поправляя свои волосы. Вистериа странно на нее посмотрел, не зная, чего ему стоит ожидать. Вернее, примерный план в его голове успел составиться, но он искренне не хотел, чтобы он воплощался в жизнь. — Могу я, по-своему тебя отблагодарить? — Спросила Лина, наклоняясь к Зену еще ближе. Ее слова касались кожи его губ. Вистериа почувствовал запах алголя и поморщился. Он любил алкоголь, но далеко не весь. Зен предпочитал пить чистые напитки, не извращенные до состояния коктейля, а потому аромат, касавшийся его носа не очень впечатлял. Думая об этом, Вистериа мгновенно провалился в пучину бесхозных мыслей, не успевая среагировать на действия Лины. Она в свою очередь, ловко перекинула одну ногу через подлокотник, и села на мужские колени. Ее волосы касались его лица, пряча их от всего окружающего мира. Ночной мрак, проникающий в машину, делал происходящее более интимным и притягательным, однако Зен подобного не оценил. Когда здравый смысл вернулся к нему, Лина уже коснулась своими губами его, утаскивая в глубокий поцелуй. Вистериа понадобилась ровно секунда, прежде чем он резким движением открыл дверь своей машины, и подхватив Лину за талию, скинул ее со своих колен. Она вовремя среагировала, опускаясь босыми ногами на асфальт. Дыхание ее сбилось и в купе с возмущением, накопившемся в груди. Короткое платье неприлично задралось, обнажая часть ее нижнего белья. Помада на губах сильно смазалась. — Ты что делаешь? — Спросила она, не понимая, что так разозлило Зена. Он смотрел на нее своими синими, почти черными глазами, в которых читалась бездонная злость. Тыльной стороной ладони Вистериа провел по своим губам, желая оттереть этот противный привкус кокоса и алкоголя. Внутри него плескались огоньки гнева, настолько сильного, что если бы кто-то поднес к нему щепку, она тут же вспыхнула бы. И на что он только рассчитывал? На то, что подставная особа, выступившая в качестве его спутницы сегодня просто поужинает с ним? Почему-то только сейчас Зен догадался, что все ее эмоции были наигранными. Лина абсолютно точно знала о их сегодняшней встрече. Стала бы она надевать такое платье на ужин с его матерью? Вызывающее поведение, подкрепленное сладкими речами тоже было не просто так. Он просто идиот, который ухватился за первую позитивную мысль и игнорировал все остальные. А он ведь руководитель следственно отдела. Его вера в хороших людей все еще выходила ему боком. Наклонившись в сторону пассажирского сидения, Вистериа подцепил пальцами туфли и кинул их на асфальт, рядом с Линой, продолжавшей высказывать ему свой негатив. Она то уж явно была нацелена соблазнить его и отказ, полученный от него ее не радовал. Возможно, Зену даже ненароком удалось задеть ее гордость. Любой бы другой точно трахнул такую особу, саму залезшую к ним на колени. Любой, но не он. После Наоми его тактильное желание невероятно снизилось. Зен перестал любить объятия, перестал любить излишние касания во время секса, перестал лишний раз касаться кого-то даже краем ладони. В исключение шли только приветственные рукопожатия. Все остальное выступало точкой кипения его дьявольского пламени. Ну вот опять мысли привели его к Наоми. Что за адский порочный круг? — Мудак! — Громче, чем говорила до этого, крикнула Лина, ударяя своей туфлей Зена по плечу. — Ты и мамаша твоя неадекватная! — Кинула она напоследок, поправляя свое платье. Лина демонстративно развернулась и бегом бросилась к своему дому. Босиком. Она даже не надела на ноги туфли, чувствуя себя униженной. Зена, это, в общем-то не волновало. Ему было плевать на то, что она о нем подумала и что будет думать. Он был обходителен с ней весь вечер, и продолжил бы вести себя любезно по отношению к Лине, если бы она не отдалась ненужной пошлости, извращая, как показалось Зену, теплую атмосферу, выстроившуюся между ними. Захлопнув дверь машины, Вистериа поспешил покинуть это место. Неимоверно сильно хотелось домой. Оставив лексус на парковочном месте прямо под окнами своей квартиры, расположившейся на девятом этаже, Зен вышел на улицу, нащупав в кармане свой портсигар. Желание курить сводило его с ума, а потому он не в силах был отказывать ему. Холодный ветер коснулся его кожи, пуская по спине мелкую стайку мурашек. Беспричинная улыбка украсила его губы, и Зен выкинул сигарету в мусорку, сделав только одну затяжку. От чего-то он чувствовал себя грязным. Это чувство было настолько ощутимым, что Вистериа бросился к лифту. Скинув с себя вещи, оставляя их ненужными тряпками в коридоре, он прошел в ванную, включая ледяную воду. Это должно было помочь ему. Мочалка, которой он остервенело тер свою кожу, начала гореть под напором его пальцев, и не выдержав, он просто ударил кулаком кафельную стену, оставляя на ней небольшую трещинку. Костяшки начали приятно зудеть и именно это привело его в чувства. Выключив воду, Зен накинул на себя растянутые шорты, в которых когда-то играл в баскетбол, и такую же футболку. Добравшись до спальни, Вистериа лег на спину, раскидав руки в разные стороны, созерцая потолок. Он был все тем же: кремово белый, с небольшим полупрозрачным рисунком, который разглядеть можно было только при долгом просмотре. Следуя взглядом за завитками этого самого узора, Зен не заметил, как сам провалился в забытье. Все его мысли крутились вокруг Наоми. Наоми. Наоми. Наоми. Чтобы сейчас с ними было, если бы тогда, два года назад, он сразу все с ней обсудил? Если бы не позволил ей остаться наедине со своими мыслями, если бы был чуточку бдительнее… На подсознательном уровне, Зен понимал, что его вины во всем этом не было. Он никак не мог повлиять на произошедшее, а потому глупо было мусолить одну и ту же тему, но он не мог по-другому. Мозг отчаянно твердил, что все из-за него. Что расстались они из-за него. Что именно он не смог считать подтекста действий Наоми. Что именно он был так ослеплен их любовью, что так просто все потерял. Сколько бы он не обсуждал это со своим психологом — все было тщетно. С каждой секундой, проведенной в водовороте этих мыслей, Зен тонул все глубже и глубже, намереваясь вот-вот коснуться дна. Вистериа опомнился лишь тогда, когда первые лучи рассветного солнца проникли в его спальню через незанавешенное окно. Электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбочке показывали четыре утра. Восторг. Мало того, что он загрузил себя ненужными мыслями, хотя планировал избавиться от них в спортивном зале, так еще и выспаться теперь не получится. Ну что это, если не «удачное стечение обстоятельств». Взяв в руки телефон, чтобы завести будильник, Зен смахнул уведомления о пропущенных вызовах. Харуто звонила ему восемь раз. Судя по всему, хотела узнать, как прошло их с Линой «недосвидание». От подобного предположения стало тошно. Заблокировав экран, Вистериа откинул телефон в сторону, поворачиваясь на бок. Зен закрыл глаза, намереваясь уснуть. Подтянув ноги к груди, он свернулся калачиком, надеясь, что ему удастся уснуть быстро и без лишних воспоминаний прошлого. Натянув руками одеяло, пряча тело от уличной прохлады, сквозившей в его комнату через открытое окно, Зен вдруг услышал тихий женский голос. — Алло? — Звук исходил от его телефона. Потянувшись руками к мобильному, Зен разблокировал его отпечатком пальца, широко распахнув глаза от удивления, он прочитал имя девушки, которой случайно позвонил, когда просматривал телефонную книгу на наличие пропущенных. И что ему ей сказать? Вернее не так. Почему Шираюки не спала в четыре утра пятницы и почему ответила на его звонок? — Приезжай. — Зен не отдавал отчета своим действиям и уж тем более словам, сорвавшихся с его уст. Его голос звучал устало и замучено, но сейчас это не имело никакого смысла. — Соскучился? — Шираюки, кажется, улыбалась на том конце провода. Во всяком случае, говорила она тихо и задорно. Это не могло не удивлять. До этого они только и делали, что препирались друг с другом, так что слышать счастливый тон ее голоса было достаточно приятно. — Безумно. — Зен все еще не до конца понимал то, что говорит, отдавая всего себя в подчинение Амбервиль, играющей с ним. — У нас убийство. Нужно сфотографировать. — Решил развить их диалог Вистериа. — Приезжай. Он говорил с небольшой издевкой, ожидая, что Шираюки откажет ему, а он с наслаждением послушает ее оправдания. — Очень мило, но нет. Стоило признать, Зена поразила ее прямолинейность. Это подогрело его интерес к ее персоне, и он пошел дальше. — Мне казалось, тебе больше трех лет, чтобы играть в подобные игры. — Он старался говорить с явно считываемым в голосе недовольством, гадая над тем, как Шираюки себя поведет. — Я не шучу. Приезжай. Что он будет делать, если Шираюки реально соберется и приедет к нему, Зен не знал. Наверное, она сочла бы его каким-нибудь извращенцем, заманившем ее к себе обманом. Зацепившись за эту мысль, Вистериа подумал, что вообще-то, это было бы хорошей возможностью, чтобы извиниться за свое поведение. Он не должен был отыгрываться на Шираюки только из-за того, что проблемы были в его личной жизни. — Так и я не шучу. — Голос Амбервиль стал тише и чуть серьезней, чем минуту назад. Видимо его план сработал, и она стала сдавать позиции. Это вызвало в груди Зена необъяснимое, легкое чувство восторга. — Слушай, я… — Решив больше не издеваться над Шираюки, Зен хотел попросить у нее прощение за то, что до этого вел себя, откровенно говоря, как мудак, но Амбервиль перебила его. — Я не в Бельбурге, Зен. — Обратилась она к нему по имени, и Вистериа тут же замолчал, словно она произнесла какое-то заклинание. — А где ты? — Очередное предложение сорвалось с его уст самостоятельно через пару долгих секунд. Вообще-то ему было все равно на ее местоположение, но если посмотреть на ситуация с точки зрения его работы, то подобное поведение было безответственным. Она же знала, что является временным сотрудником в их полицейском участке, так почему тогда уехала? А если бы у них действительно случилось что-то серьезное и они бы не справились без ее помощи? Наверное, Зен слишком много времени уделял работе, иначе трудно было объяснить мотив таких размышлений. — В Лондоне. Уехала по делам. — Объяснилась Шираюки и Вистериа сдался, понимая, что у нее вообще-то есть своя жизнь, и что с работой в отделении она закончила, да и Арон обещал вернуться к ним уже послезавтра, так что он просто зря загонялся. — И когда вернешься? — Спросил Зен, чтобы как-то свести разговор на нет. Больше его ничего не интересовало. Все стало таким же картонным, как и было до того, как он случайно ей позвонил. — Утром пятого числа. — Ответила Шираюки и замолчала. Это молчание и стало финалом. Зен что-то невнятно пробурчал себе под нос, и сбросив звонок, выкинул телефон в сторону, смотря пустую стену. — Я идиот. — Заключил Вистериа, накрывая локтем свои глаза, с шумом выдыхая. — Только это понял? — Послышался голос со стороны дверного проема, и Зен с легким чувством беспечности понял, что в квартире находится не один. Сев на кровати, Вистериа обратил внимание на фигуру, сидевшую на полу в его спальне по-турецки. Это был парень с пшеничным цветом волос. Одет он был в широкие темные штаны и огромный лонгслив, рукава которого свисали с его запястий. Глаза его были скрыты под повязкой, а на коленях лежал золотистый ретривер, размером чуть меньше его самого. Парень жевал яблоко, громко хрустя им, пока собака с голодом наблюдала за его действиями. — И давно ты ту сидишь? — Спросил Зен усмехаясь самому себе. Он настолько расслабился, что даже не услышал цокота собачьих когтей в своей квартиры. — С самого начала вашего разговора. — Без запинки ответил парниша, откусывая яблоко. — Вот как. — Только и ответил Зен, поднимаясь на кровати. Спать больше не хотелось. Совсем. — И частенько ты так на дамами издеваешься? — Поинтересовался парень, отдавая собаке остатки своего яблока. Ретривер с наслаждением захрустел лакомством, сползая с колен хозяина. — А ты, Атори, частенько влезаешь в чужие дела? — Вопросом на вопросом ответил Вистериа. Атори был его сводным братом. Его отец предпочел Харуто другую женщину и бросил ее с двумя детьми на руках. Конечно, Каин помогал его матери финансово, но это не позволило Харуто сохранить хорошие отношения с ним. Так что Каин остался жить с новой семьей, изредка встречаясь только с Зеном и Изаной, в тайне от бывшей жены, естественно. На детей же родительские перепалки никак не влияли. Атори, Изана и Зен отлично ладили друг с другом. Да и с матерью Атори — Ариэлью, Зен нормально общался. Она была хорошей женщиной, понимающей его частенько даже лучше родной матери. — Ну, слепой, вообще-то, я, а не ты и тем не менее именно ты не заметил моего присутствия. — Пожал плечами Атори, почесывая пузо своему псу-поводырю, развалившемуся прямо перед его ногами. — Весомый аргумент. — Сдался Зен. — Ты просто так приехал или хочешь чего? — Вистериа потер пальцами переносицу. Слишком много непредвиденных ситуаций произошло за один вечер. Атори неоднозначно улыбнулся, выжидая паузу. — Мне просто стало скучно. Решил вот, что ты нуждаешься в моей компании и приехал. — Незатейливо сказал Атори и облокотился о стену. — Да и я услышал от Изаны, что ты сегодня на свидание вырвался. Мне стало интересно. — Так вы оба еще и все знали. — Чуть ли не взвыл Зен от того, что он реально облажался. — Да ладно тебе. — Посмеялся Атори. — Прям уж все было так плохо? — Лучше не спрашивай. — Уклонился от ответа Вистериа, предпочитая сохранить произошедшее сегодня внутри себя. — Ну, тогда я спрошу, кого ты там хотел отмудохать, что даже плитку в ванной разбил. — Продолжил наседать Атори, а Зен, наверное, проклял всех, кого только мог, за то, что новый день его начался именно так. — Что ты хочешь, а? — Откидывая одеяло в сторону, Зен спустился с кровати на пол, садясь напротив брата. Лукас — золотистый ретривер, сразу же бросился в руки Вистериа, радостно виляя хвостом. — Ничего. — Как ни в чем не бывало сказал Атори, а Зен ждал, пока он продолжит, потому как не могло это быть правдой. Он слишком хорошо знал брата, и мог в точности до процентов определить, где ложь, а где истина. — Влюбиться тебе надо. — Спустя буквально пару минут, добавил Атори. Зен со вздохом облокотился о свою высокую кровать. — Ну вот только ты не начинай, ладно? — Взмолился Вистериа, поглаживая Лукаса за уши, целуя его очаровательную мордашку. — Ну скажи мне, твой хозяин дурак, не? Собака только тихо, почти бесшумно гавкнула, продолжая вилять хвостом. — А чего ты все в штыки берешь? — Атори сложил руки на груди, поднимая голову к потолку. — Так и будешь жить прошлым и помрешь в одиночестве? Зен готов был схватиться за голову, лишь бы только не слышать ничего подобного. — Тебя это не… — Не касается и бла-бла-бла. — Атори театрально изобразил ладошкой говорящую голову. — Слушай, я хоть и не могу тебя видеть, но чувствую твое гниющее состояние лучше, чем кто-либо другой. И я говорю это не из желания насолить тебе или подпортить жизнь. Ты сам загнал себя в какие-то тесные рамки и страдаешь, думая что мир на этом кончается. Тебе двадцать восемь, а не семьдесят девять. Хорош мыслить как старый дед. — Атори… — Попытался остановить поток безумных мыслей Зен. — Пришло лето, пора любить, не думаешь? Я не говорю тебе бросаться на каждую прохожую, но может стоит к кому-то присмотреться и уже отпустить прошлое? Лукас сел рядом с Зеном, облизывая его ладони. Собака отлично чувствовала взволнованное состояние, а потому попыталась утешить подобным жестом Зена. — Наоми сама разорвала вашу помолвку и сама сделала все, чтобы обстоятельства повернулись в другом направление. Так что хватит убиваться уже. — Упрекнул его Атори. — А то ишь, страдалица нашлась. — Я про Наоми вообще ничего не говорил. — Упрекнул брата Зен. — Вслух — да. — Согласился Атори. — Слушай, может на подсознательном уровне ты и правда не хочешь женится. — Продолжил парень. — Ну. — Хмыкнул Зен. — Допустим, и что? — Так и я не говорю тебе намерено искать девушку, которую ты поведешь под венец. — Попытался объяснить Атори. — Если ты влюбишься в кого-то снова, то разве откажешься от отношений с ней? — Почему тебя это так беспокоит? — Зен не злился. В отношении Атори это было бесполезно. Он просто пытался докопаться до истины, по которой каждый в его окружении пытался навязать ему отношения, которых он избегал. — Говоря откровенно, я предпочел бы действительно больше не испытывать чего-то, даже отдаленно напоминающего влюбленность. — Но ты же понимаешь, что это невозможно. — Попытался открыть глаза на мир Зена Атори. — Прекрати убегать от того, что так или иначе тебя поглотит. Зен ничего не ответил, он лишь тяжело вздохнул, борясь с желанием снова закурить. Сердце в груди билось с неприятной болью, обволакивающей всю грудную клетку и Зен ненавидел это чувство. Вязкое, липкое, ужасное. — Ладно. Забыли. — Сбавил наконец обороты Атори. — Просто присмотрись к окружающим. Может быть, среди них уже есть кто-то кто тебе нравится. — Он подвинулся к брату чуть ближе, так, чтобы можно было коснуться рукавом своего лонгслива Лукаса. — Та девушка, например, с которой ты только что разговаривал. Вы ведь недавно познакомились, да? Расскажи мне о ней. — Потребовал Атори, заговорщицки наклонив корпус к Зену. Пускай он и не мог видеть — ориентировался в пространстве он невероятно. — О-о-о-о, — Протянул Зен, глупо усмехаясь себе. То, насколько глупым было предположение Атори — забавляло. — Это сущий дьявол. — Он вспомнил, как Амбервиль била его своими кулаками каждую их встречу и как умышленно выводил ее из себя, а она бесилась, но не возникала. Странная, непонятно откуда свалившаяся на его голову девушка. — Симпатичная? — Атори подался вперед, как будто мог рассмотреть выражение лица брата. — Поверь мне, — Повернул голову в сторону Атори Зен, беря в ладони лапу Лукаса, чтобы погладить. — С ней у нас точно ничего не может быть.