Пятница.
Сидя на широком, засаженном травой поле, на котором раньше играли в футбол, Шираюки то и дело поглядывала, чтобы никто из щенков не сбежал от нее. Территория, на которой они сидели, была огорожена небольшим вольером, четыре на четыре метра. Помимо нее здесь сидела еще одна девушка, представившаяся как Хаки. Она помогала держать щенков, угощала их специальными лакомствами и отдавала команды, чтобы песики позировали, пока Амбервиль, ползая на коленях, ловила удачный ракурс. В общей сложности, на всю съемку ушло чуть больше трех часов ее изнурительных страданий. — Это именно то, чего я хотел! — Просматривая снимки с экрана фотоаппарата, которые пролистывала Шираюки, сказал Каин. — Ты просто чудо. Скажи мне номер своего банковского счета, я сейчас же переведу тебе оплату. — Рада, что смогла помочь. — Продиктовав цифры своей дебетовой карты, ответила Амбервиль, широко улыбаясь. Признаться честно, по дороге сюда, она была уверена, что ничего путного у нее не выйдет. Задача казалась сложной, в виду ее не опытности в работе с животными, но на деле все вышло намного проще. Во многом, благодаря Хаки. Сама бы она не смогла следить за щенками, и фотографировать их по отдельности. — Куда я могу скинуть фотографии? В течение двух дней я их отретуширую и… — О, в этом нет необходимости. — Остановил ее Каин. — Этим уже займутся мои дизайнеры. А фотографии можешь скинуть на флешку, через мой компьютер. Пойдем. — Поняла. — Кивнула Шираюки, принимаясь убирать свое оборудование обратно в сумку, чтобы проследовать за мужчиной. Они плавно переместились в сторону офиса, оставляя собак в вольере на Хаки. Щенки протяжно проскулили, прощаясь с Шираюки, и она дружелюбно помахала им ладошкой, улыбаясь уголком губ. Их очарование, в хорошем смысле, сводило ее с ума. Присев за стол, Амбервиль извлекла из сумки картридер и вставила в него карту памяти. Создав отдельную папку, в названии которой фигурировала дата и название съемочного процесса, Шираюки переместила в нее полученные снимки. — Что ж, тогда я пойду? — Спросила она у Каина, в очередной раз пробегающегося взглядом по фотографиям. Он удовлетворенно кивал, позволяя Амбервиль убедится в том, что снимки щенков действительно пришлись ему по душе. Этот факт приятным волнением обволакивал ее ребра изнутри. — Подожди. — Осадил Шираюки Каин, заставляя сесть обратно на стул. — Сейчас приедет мой сын и подвезет тебя до дома. — Не стоит. — Замахала ладонями в протестующем жесте Амбервиль. — Я думала прогуляться перед сном, так что… — Под дождем? — Перебил ее мужчина, указывая кивком головы в сторону окна, через которое можно было отчетливо разглядеть темную грозовую тучу, стремительно движущуюся в их сторону. Шираюки растерянно захлопала ресницами, тут же принимая поражение. Она, конечно, любила дождь, но тащиться с аппаратурой в ливень не хотела. Новое оборудование она сейчас себе позволить не сможет. Каин попросил одну из своих помощниц налить Амбервиль чай, так, что теперь они вдвоем сидели в его кабинете, мило беседуя на всевозможные темы. Он расспрашивал ее о профессиональной деятельности: где и как она работает, почему решила стать фотографом, и прочие, поверхностные вопросы, которыми можно было разбавить тишину. Интересовался ее снимками, которые Шираюки с удовольствием демонстрировала, давая им краткие описания и оценивающе комментировал, в основном положительно. — Не хочешь присоединиться к нашему пиар отделу? — В какой-то момент спросил Каин, делая соответствующие выводы. Навыки Шираюки в качестве фотографа запали ему глубоко в душу, так что он был абсолютно серьезен в своем намерение — взять ее к себя в качестве сотрудника. Этот вопрос поставил Амбервиль в тупик. Она немного засуетилась, пытаясь подобрать нужные слова, совершенно не ожидая чего-то подобного. — Я в основном работаю с портретной, художественной съемкой. Она мне больше нравится, да и думаю, вам нужен кто-то, у кого опыта больше, нежели у меня. — Осторожно отклонила его предложение Шираюки. — Я с животными работала впервые. — И у тебя прекрасно получилось. — Воспротивился Каин. — График работы у нас относительно свободный. Нужно будет приезжать только для съемки поставок разводчиков, два раза в неделю, ну и в свободное время, если будут свои идеи и предложения. Тебе удобно было бы совмещать со студийными съемками. Шираюки на мгновение выпала из реальности. Предложение было выгодное, даже очень выгодное! Учитывая, сколько ей предложили за рекламную съемку сегодня, она могла бы спокойно отработав полгода закрыть кредит на свою квартиру. К тому же, это обеспечило бы ей неплохую медийность. Ее бы точно начали узнавать, транслируй она свои работы в крупной компании. Сплошные плюсы, но… — Боюсь, что если она примет твое предложение, то я в отделении ее совсем не увижу. Зен показался в дверях совершенно неожиданно, расставляя все размышления в голове Шираюки по полочкам. Три работы одновременно она не потянет. Зацепившись за это, Амбервиль не сразу поняла, что Зен вообще тут делает. Его умение появляться везде и в самое неподходящее время уже приелось ей настолько, что она перестала задумываться об этом. Подняв голову в сторону Зена, Амбервиль вдруг прозрела. Тело окутало оковами неловкости. Они не виделись с ним почти целую неделю, и за это время так и не смогли вразумительно поговорить. Да и в целом никак не связывались все эти дни. Шираюки была завалена съемками клиентов, которых ей отыскала Дана, а все оставшееся время либо просматривала референсы для фото животных, либо копалась в расследовании, которое Кики ей скинула тезисными подсказками. Амбервиль не была готова к такому вот столкновению. Более того, она совершенно не ожидала увидеть Зена здесь. — Точно. — Протянул Каин и расстроенно покачал головой. — Совсем забыл, что ты сейчас работаешь в полиции. Времени наверное совсем нет. — Я лишь заменяю одного сотрудника на протяжении короткого срока. — Пояснила Шираюки. Отказываться от предложенного Каином варианта совершенно не хотелось, но и оставить следственный отдел она не могла. Слишком поздно уже отказывать Оливеру в их договоренности. — Если ваше предложение будет актуально через пару недель, то я с удовольствием попробовала бы себя в качестве сотрудника вашей компании. Амбервиль ровно вытянула спину, стараясь говорить как можно увереннее и четче, дабы расположить себя с хорошей стороны. Лазурные глаза быстро пробежались по ее фигуре. Почувствовав это, по спине Шираюки пробежался табун мурашек. Странно было ощущать на себе взгляд Зена. — Отлично! — Отставив кружку чая в сторону, сказал Каин. — Таких профессионалов отрывают с руками и ногами, так что я готов немного подождать. — Он одобрительно улыбнулся, протягивая Амбервиль свою визитку. Она без промедлений ее приняла, пряча в заднем кармане штанов. — Боже. — Переведя внимание на Зена, сказал Каин, обводя его силуэт быстрым взглядом. — Это еще что за месиво у тебя на лице. Лоб Каина избороздили морщины. — Боевая травма. — Пожал плечами Зен, придерживаясь своего невозмутимого вида, давая совершенно поверхностный ответ. Вдаваться в подробности он не стал. — Избавь меня от пободного. — Попросил Каин, отмахиваясь от его простодушия. — Иначе такими темпами, я лишусь своего сына. — Не преувеличивай. — Фыркнул Зен и отвернулся в сторону двери, так, чтобы скрыть травмированную щеку от лишних глаз. Шираюки внимательно наблюдала за их перепалкой, то и дело сжимая и разжимая свои ладони, пока пазл в ее голове неожиданно не собрался в единую картинку, от которой все внутри нее перевернулось с ног на голову. — Сын? — Эхом отозвалась Амбервиль, переводя взгляд с Каина на Зена и обратно. Ну вот не хватало только того, что ее на работу пригласил отец Зена. Это точно добьет их и без того хрупкие отношения. — Я был занят, поэтому твое предложение ей передала Кики. — Поймав на себе недоумевающий взгляд отца, сказал Зен, избавляясь от ненужных недопониманий. Каин только шумно вздохнул, помотав головой, не зная что на это ответить. Шираюки неловко потупилась, сжимая колени. Странно было наблюдать за разложившейся картиной. — Ладно. — Поднялся на ноги Каин, возвращаясь к своим рабочим делам. — Проводи Шираюки до дома. Не гоже заставлять даму ждать. Зен поправил ворот своей олимпийки, прежде чем развернуться к Амбервиль лицом. Она таращилась на него как маленький кролик, стоявшей перед хищником, поджав ладони к грудной клетке. — Пойдем. — Сказал Зен и вышел за пределы кабинета в коридор. Быстро и шумно. Амбервиль поднялась со стула, вешая на плечо огромную сумку с оборудованием. — До свидания. — Попрощалась она с Каином, перед тем как увильнуть в коридор. — Хорошего вечера. Если будут вопросы насчет сотрудничества, пиши, я с радостью на все отвечу. — Перед ее уходом успел сказать Каин. Она любезно ему улыбнулась и ринулась за Зеном, стремительно удаляющимся от нее. Он и не думал останавливаться, чтобы подождать ее. Скорее всего, он все еще злился на нее, после всего того, что она успела ему наговорить в их последнюю встречу. И стоило ей только соглашаться на это? Почему Кики не упомянула о том, что Каин — отец Зена? Боялась, что она откажется? — Я доберусь до дома сама. — Выйдя за ним на лестничную клетку, сказала Шираюки, в надежде избавить себя от неловкости. Беспокоить Зена по пустякам не было желания. К тому же, у нее теперь достаточно денег, так, что она может спокойно вызвать себе такси. — Не говори ерунды. — Монотонным голосом ответил Зен, даже не оборачиваясь в ее сторону. Его слова звучали напряженно, так, что Амбервиль даже не смогла повторно возразить, думая, что ее отговорки только сильнее воздействуют ему на нервы. Поэтому она продолжила медленно плестись следом. Смысла подстраиваться под темп его ходьбы не было. Он шел слишком быстро, так, что даже если бы она перешла на бег — не смогла бы его догнать. Шираюки просто неспешно семенила ногами, разглядывая посеревший в тени асфальт. Заговорить с Зеном не представлялось возможным. Она чувствовала себя виноватой перед ним. Всю неделю она не связывалась ни с кем из следственного отдела, потому как Оби обещал написать ей самостоятельно в том случае, если им понадобиться ее помощь. Она периодически думала об их с Зеном конфликте, но ни разу так и не смогла представить позитивный расклад их примирения. Он просто не вязался в ее голове. Атмосфера между ними сложилась гнетущая. Эта звенящая тишина давила на голову, пуская импульсы мигрени, от чего Шираюки то и дело сжимала ремешок сумки. И почему она только раньше не удосужилась сложить два плюс два, поняв, что Каин приходится Зену отцом. Сбежала бы раньше, придумав сотню отговорок, зато избежала бы этого кошмара. А теперь что? Она в лапах у хищного зверя, который может растерзать ее в любую секунду. И убежать она не может — он незамедлительно поймает ее, куда бы она не рыпнулась. Уж слишком бдительный и быстрый ее хищник. — Ты там жива? — Внезапно спросил Зен, успевший уйти от нее на достаточно большое расстояние. Ему пришлось прикрикнуть, чтобы его слова достигли ее слуха. Шираюки подняла голову, машинально ускоряясь. Она добралась до него за несколько долгих секунд, останавливаясь всего в паре шагов, шумно дыша. Взгляд ее оливковых глаз примкнул к его лицу, неосознанно вглядываясь в гематому. Ушиб стал крупнее, и темнее. Его цвет теперь стал фиолетово-синим, с желтой каемочкой. Полоска ее бровей сожалеюще изогнулась, а губы сложились в полоску. Чувства внутри нее смешались в кашу неопределенности. Слишком много эмоций она испытывала одновременно, а потому тяжело было контролировать саму себя. — Что-то случилось? — Замечая замешательство на ее лице спросил Зен. Он склонил голову на бок, детально изучая ее мимику. Амбервиль прикусила губу, борясь с внутренними переживаниями. Ну почему же они столкнулись вот так вот? Она же даже не знает, что ему сказать. — М-м-м? — Промычал Зен, пытаясь добиться от нее ответа, однако вместо этого, Шираюки протянула к его лицу руки, опуская их на острую линию скул. — Сильно болит? — Взволнованно разглядывая ушиб, спросила Амбервиль. Она осторожно провела по нему пальцами, оценивая масштаб проблемы, невесомо поглаживая желто-сиреневую каемочку. Зен явно выпал в осадок, изумленно распахивая ультрамариновые глаза. Он даже двигаться перестал — Шираюки удалось застать его врасплох. — Если не трогать — не болит. — Ошарашенно ответил Вистериа, сводя брови у переносицы. В его глазах плескалось недопонимание и что-то такое, что Шираюки считать не удалось. Что-то очень далекое, ускользающее от ее понимания. — Прости. — Она тут же отняла руки, отходя на несколько шагов назад. Взгляд ее снова настиг темного асфальта. — Странная ты. — Вглядываясь в океан ее эмоций, отразившихся на лице, резюмировал Зен. Шираюки недоуменно изогнула брови, пытаясь подобрать нужные слова, однако Вистериа ее опередил, продолжая повествование. — Сперва пьяная звонишь ночью и мычишь в трубку, а потом, как ни в чем не бывало извиняешься за совершенные пустяки. — Он неожиданно улыбнулся, в то время как Шираюки в ужасе распахнула губы, дернувшись, как от удара током. — Нет. — Беззвучно произнесла Шираюки, прикрывая уста ладонью. Зен задорно кивнул ей, указывая тем самым на то, что это правда. — Только не говори мне, что Дана все-таки позвонила тебе. — Взмолилась Амбервиль, чувствуя, как от стыда краснеют кончики ее ушей. Она перенесла вес с одной ноги на другую, отступая на пол шага назад. Проснувшись утром после их с Даной попойки, Шираюки была уверена в том, что телефонный разговор ей просто приснился. Она думала, что Зен завалит ее гневными сообщениями после такого, но он никак не связался с ней, лишь подтверждая ее убеждения. — И чего ты молчишь? — Сама же просила не говорить. — Пожал плечами Зен, широко улыбаясь. Шираюки готова была раствориться в воздухе от ужаса и стыда, накрывшего с головой. — Да расслабься ты. — Похлопал ее по плечу Вистериа. — Ничего толкого ты выдавить из себя не смогла, так что компромат на тебя собрать не удалось. — Попытался разрядить обстановку шуткой Зен, неимоверно быстро меняясь в своих эмоциях. — И на том спасибо. — Нервно выдохнула Шираюки. — Боже-е-е. Прости пожалуйста. — Она спрятала лицо в ладонях, потирая раскрасневшиеся щеки. — Проехали. — Отмахнулся Зен, и продолжил шествовать к своему автомобилю. — Нет, — Шираюки схватила его за запястье, призывая развернуться к себе лицом. Абсолютно внезапно и совершенно не свойственно ей. — Правда, прости. Я… Наговорила тебе всякого. Мне стоило держать язык за зубами, а не переходить на личности. Не знаю, зачем вообще стала говорить нечто подобное тогда. Мне искренне жаль. Прости, мне… — Дальнейшие извинения растворились в воздухе, стоило Зену опустить свою ладонь на ее макушку. Он нежно потрепал ее по волосам, заправляя несколько прядей за ухо, вводя Шираюки в ступор. Слова затерялись где-то внутри нее, уступая место его доминации. — Все в порядке, говорю же. — Он возобновил путь до парковки, не вырывая руки из цепкой хватки Шираюки. Они так и продолжили идти — Амбервиль машинально сжала пальцы на его руке крепче, плетясь за ним. Когда первые капельки дождя коснулись земли, Зен разблокировал ключами свой лексус и открыл Шираюки дверь, приглашая в салон машины. Заняв водительское место, он повернулся к ней, несколько секунд неотрывно разглядывая ее фигуру. Прошло неопределенное количество времени, прежде, чем он завел машину, выезжая с парковки. Дождевые капли тихонько барабанили по лобовому стеклу, делая тишину, устоявшуюся между ними еще более раздражительной, чем она вообще могла быть. Именно поэтому Шираюки пришлось пересилить себя, разбавляя молчание. — Как продвигается расследование? — Это был самый банальный вопрос, который она только могла задать. Их обоих связывала работа в полиции, так что это, очевидно, было самое простое решение проблемы. — Оби обещал сообщить мне, когда продвинется дело, но так ничего и не написал. — Потому что оно и не продвинулось. — Зен в миг посерьезнел, крепче сжимая ладонями руль. Крайне быстро Шираюки успела пожалеть, что спросила именно о работе, но о чем еще она могла завести разговор? — Совсем? — Испугавшись, что эта отвратительная тишина снова накроет пространство, Амбервиль стала развивать тему, пускай уже и не слишком приятную. — Никто ничего не знает. Из всех, кого мы допросили, нам не удалось выведать ни грамма информации, что хоть как-то могла быть полезной для расследования. Все в один голос твердят, что Чарли и Вилл были едва ли не святыми, и что со всеми отношения у них были нормальными. Только Анжела рассказала, что Вилл на самом деле изменял ей, и шатался по барам в поисках новой пассии на ночь. Одна из девушек, с которыми она работает предоставила нам доказательства — Вилл умудрился переспать с ее сестрой и снять порно на ее телефон. — Принялся вдаваться в подробности Зен. — Анжела, конечно, и сама призналась, что ожидала от Вилла чего-то подобного, потому как они вечно ругались из-за его сферы деятельности, но все равно ситуация гадкая. Шираюки с чувством отвращения поморщилась. Чего-то подобного услышать она точно не ожидала. — У всех наших подозреваемых есть четкое алиби. Улики нам так и не удалось найти, зацепок нет никаких, и кого бы мы не допрашивали — все говорят одно и тоже. Так что информации у нас совершенно по нулям. — А судмедэкспертиза? — В отчаянии спросила Амбервиль. Она прекрасно разделяла мнение Зена на счет неудачного расследования, поэтому хотела узнать все детали дела, имеющиеся на данный момент с его уст, даже несмотря на то, что прекрасно все знала из сводок Кики. — Показала только время смерти. Ни отпечатков пальцев, ни какого-либо материала ДНК. Абсолютная пустота. — Чуть тише добавил Зен. — Предположение, которым ты поделилась с Оби тоже не сыграло. Никто из нашего отдела, или отделов поблизости не знаком с жертвами. Ни в каком виде. Мы прошерстили их соц.сети, чтобы поближе узнать о личностях убитых. Никто из наших не признал их в лицо. — Я слышала, что новостные каналы дали делу огласку. — Вспомнила Шираюки. Пару дней назад она слышала, как по телевидению крутили подробности этого дела. — Пресса снует везде. — Раздраженно ответил Зен. — Журналистам чихать хотелось на всех, кроме себя, поэтому они прут напролом. Неудивительно, что информация о нашем расследовании просочилась. Так было всегда. — Но это же наказуемо. Амбервиль думала, что информацию выставили в сеть специально. То, что она вывались в свет случайным образом, достаточно сильно ее поразило. — Всем на это плевать. — Зен взглянул на нее своим безразличным взглядом. — Людям не все равно, разве, что только на себя. Как ты, в общем-то, и говорила. То, как он на нее посмотрел, и каким голосом произнес это, заставило Шираюки бессознательно стушеваться. Продолжать разговор совершенно перехотелось. К тому же, они уже подъезжали к ее дому, так что потерпеть несколько минут тишины не составило бы особого труда. — Спасибо, что подвез. — Когда машина остановилась у подъездной двери, поблагодарила его Шираюки. — Не за что. — Глухо ответил Зен, разблокировав двери. Амбервиль быстро выпуталась из оков ремня безопасности и нырнула на улицу, прячась под козырек. Она окинула Зена прощальным взглядом, и засеменила внутрь, открывая тяжелую стальную дверь.***
Квартира встретила ее ярким светом потолочной люстры и свистом чайника, который Казуки поспешил выключить. — Ой. — Натыкаясь взглядом на брата, выдала Амбервиль, совершенно не ожидая его увидеть. Последнее время он зачастил с приходом в гости настолько, что перестал ее ставить в известность. Не то чтобы она была против его компании, просто в виду последних событий ей стоило быть осторожнее с этим. — Ой? — Эхом отозвался Казуки, встречая ее. — Странное приветствие. Не рада меня видеть? Нескрываемый сарказм в его голосе заставил Шираюки напрячь плечи. Такая манера речи ее брату была не характерна и использовалась только в крайних случаях. Ссылаясь на редкое исключение Амбервиль сняла с ног кроссовки, подошва которых успела промокнуть, и ступила по полу влажными носками. — Совсем нет. — Шираюки протянула руки, обнимая брата, легонько похлопав его по спине. Она всегда так делала, зная, что Казуки это нравится, однако сейчас заметила явное недовольство, плескавшееся в глазах брата. — Что-то не так? — С кем приехала? — Спросил Казуки, отступая обратно к кухонному столу, чтобы налить себе чай. — В смысле? Я одна. — Не поняла Шираюки, проходя в глубь кухни. — Или ты кого-то ждешь? Волнение оковами сцепилось на ее запястьях. Голову пронзило десятки предположений. — Я видел машину, из которой ты выходила. Вот и спрашиваю, кто тебя подвез? — Казуки сел за стол, ставя перед собой несколько кружек чая. Шираюки замерла, стоя напротив него и совершенно не знала, что сказать. Все сегодня застают ее в самом неподходящем раскладе. — Сын моего заказчика. Помнишь, мне предложили рекламную съемку, для продажи щенков? По сути, она вовсе и не солгала. Не договаривала, но ее слова были чистой правдой. Только вот, ладони ее все равно вспотели, от чего она спрятала их за своей спиной, опустив тяжелую сумку с оборудованием на пол. — А по совместительству глава центрального следственного отдела полицейского участка Деваля. — Договорил за нее Казуки, и Шираюки в ужасе застыла. Сердце в груди громко ухнуло вниз. Дышать стало тяжелее. — Его кажется, Зен зовут? Поражало, что в полиции работала она, а проинформированы всегда и обо всеми были Жозефина и Казуки, которые невероятным образом прознавали про нее самые сокровенные детали. Щеки неприятно зажгло. Создалось ощущение, что из ее тела выкачали все тепло, оставляя лишь холод, от которого зябла кожа. Словно она заживо покрывалась трупным окоченением. Так противно, что Шираюки в миг захотелось сбросить с себя эту шкуру. — Как ты… — Шираюки. — Раздался голос со стороны спальни. Такой знакомый, что Амбервиль едва устояла на ногах, переводя взгляд на парня, вынырнувшего из-за веревочных штор. — Я не знал. — Извиняющимся тоном произнес он слова, которые моментально растворились в воздухе. — Сузу? — Полушепотом произнесла Амбервиль. Брови ее жалостливо исказились, а руки сложились у груди. — Что ты тут делаешь? Человек, который как никто иной разделял ее чувства, стоял прямо перед ней, хотя до этого неоднократно твердил о том, что не желает видится с ней из-за тяготы собственных воспоминаний. Зарубцевавшаяся рана в груди загноилась. — Оливер попросил меня приехать в отделение, поговорить. Он рассказал, что ты вернулась к должности. — Сузу остался стоять у стены, разделяющей зоны ее квартиры на части. — Я всего лишь хотел узнать, все ли в порядке, раз ты приняла решение восстановиться. Он говорил практически безразличным тоном, от чего становилось дурно. Сузу всегда разговаривал так, но за несколько лет Шираюки успела отвыкнуть от этой манеры речи. — Но вместо тебя застал меня. А я даже и не знал, что ты, оказывается, уже месяц как работаешь в полиции. — Снова вклинился в разговор Казуки, делая глоток чая. Он говорил так, будто все совершенно в порядке, и что он вовсе не раздражен сложившимися обстоятельствами. — Кто бы мог подумать, что ты станешь скрывать от меня что-то подобное. — Казуки, я… — Растерялась Шираюки. Волнение накрывало ее до того сильно, что становилось тяжело дышать лишь при разговорах с братом. Он был ей ближе всего в этом мире. Она любила его больше всего на свете, от чего ссоры и конфликты при взаимоотношениях с ним ее буквально разбивали. Только он всегда защищал ее от обидчиков, успокаивая ночами; помогал, когда ей необходима была помощь, даже если это что-то требовалось в самый неудобный момент; да он готов был даже умереть ради нее. Осознание этого лишь сильнее подняло в ее груди панику. — Скажи мне, чем ты думала? — Казуки отставил кружку в сторону опуская руки на стол. Взгляд его был полон недовольства. — Забыла, чем все закончилось в прошлый раз? Сильнее вспорол рану Казуки, смешивая гной с кусочками ороговевшей кожи и кровью. — Ты перегибаешь. — Собралась с мыслями Шираюки. Она хотела как можно быстрее свести негатив в сложившейся ситуации в сторону, поэтому молчание не было вариантом решения проблемы. — В чем же? — Язвительно спросил Казуки. — Я не ребенок, который не понимает, что делает. Это было моим осознанным решением. — Оборонялась Шираюки, охраняя свои принципы. — Осознанным решением свести свою жизнь в могилу? — Возмутился Казуки, кидая резкое высказывание в ее сторону. Он бил точно в цель, однако эта цель была лишь в его голове. Их представления о реальном мире сильно различались. — Не надо утрировать. Я здраво расцениваю свои возможности и… — Наоми говорила так же. — Вступил в диалог Сузу. — Напомнить, что случилось? — Он придерживался стороны Казуки, как будто они с ним были близки. Прорвать их оборону было сложно, практически невозможно. Особенно ей — пострадавшей стороне, которую едва вытащили с того света. Шираюки здраво это понимала, но не в ее компетентности было сдаваться. — Не тебе об этом говорить! — Не сдержавшись, Шираюки повысила голос. Зачем и почему Сузу вообще решил поднять эту тему, ей было не понятно. Он никогда не интересовался ее жизнью, так что же случилось? Она была уверена, что дело совсем не в том, что случилось два года назад. Иначе он бы соизволил связаться с ней в свободное время и обсудить этот момент. Раз он ничего не сказал ей тогда, когда они говорили про Кихал, значит и сюда он пришел не за этим. — Дело не в этом. — Казуки поднялся из-за стола, демонстративно жестикулируя руками. — Какого черта ты так долго об этом молчала?! — Он остановился в полуметре от нее, сверля взглядом. — О таких вещах нужно говорить сразу, особенно после того что случилось! — Я вернулась в участок временно, поэтому и не хотела рассказывать. Знала, что ты будешь против. — Честно ответила Шираюки, крепче сжимая пальцы у груди. Врать и увиливать от правды больше не имело смысла. — Ты даже этого не скрываешь. — Усмехнулся Казуки. — Восхитительно. — А что изменилось бы?! — В сердцах крикнула Шираюки. — Ты бы просто запретил мне и высказал все тоже самое. Это важно для меня, и я осознаю всю опасность происходящего, я контролирую ситуацию. — Поэтому находишься в следовательно группе, расследующей серийные убийства о маньяке, который даже улик не оставляет? — Хмыкнул Сузу, лишь подкидывая Казуки повод для злости. У него для обвинений было намного больше информации, нежели у Казуки. Сузу ведь, до сих пор оставался судмедэкспертом, втянутым в криминальный мир. Он имел доступ к архивным делам всех отделений и знал намного больше, чем ее брат. — Я не откажусь от своих принципов. — Ясно выразилась Шираюки. — Какой смысл говорить мне все это сейчас? Я всего лишь фотограф, который занимается съемкой уже непосредственно после убийства. Это не подвергает меня опасности. — Смысл в том, что я не хочу потерять тебя! Хватило одного раза, когда ты чудом осталась жива. Мало было? — Казуки высказывал негатив всем своим телом, то и дело размахивая руками по сторонам. — Хватит! — Попросила Шираюки, в отчаянии пятясь назад. — Тогда я преследовала другие цели и действовала вне собственных обязанностей! Сейчас все не так! — Уверена, что в этот раз все будет по-другому? — Грубо спросил Казуки, выходя из себя. Шираюки распахнула глаза, точно маленький запуганный щенок, которого бросили на улице. Она всю жизнь думала, что Казуки — тот человек, который во всем ее поймет и поддержит, который разделит ее позицию и никогда не осудит. Слышать что-то подобного из его уст было невыносимо. Точно в ее грудную клетку вонзили сотни пуль. — Работа в полиции — не для тебя. — Подлил масла в огонь Сузу, подступая к ней ближе. — Ты всегда была слишком слепа, чтобы это понять. Прямое попадание в сердце. — Вынужден согласится. — Голос Казуки стал тише, но все еще бил по ушам. — Прости, Юки, но это единственное, что я никогда не смогу принять. Этого вполне хватило, что Шираюки вспыхнула. Она в панике обула на ноги промокшие кроссовки, покидая пределы квартиры. Казуки попытался остановить ее, но она ловко вырвалась из его хватки, захлопывая дверь. Громкий удар позволил ей раствориться в подъездной темноте. Она задыхалась от собственного бессилия. Выбежав на улицу, Шираюки моментально промокла, глотая комками воздух, обжигающий горло. Холодные дождевые капли сочились по ее коже, спрятанной лишь широкой футболкой и штанами. Кофту она схватить не успела, гонимая собственными чувствами. Одурманенный разум не смог продумать план побега детально, так что ей пришлось мерзнуть под холодными порывами ветра. Несмотря на это, Шираюки не спешила возвращаться в подъезд. Наоборот, она удалялась от него, присаживаясь на заборчик у соседнего дома. Ледяной дождь был способен остудить ее пыл и унять ноющую в груди дыру. Как все только обернулось тем, что она вернулась на круги своя? В ее жизни снова настал период травли, когда она одна шла против всего мира. Только на этот раз и Казуки был по ту сторону баррикады. Обидно. До ужаса обидно. Глаза защипало. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу, раздражающе трясь о тело. Ноги вымокли насквозь, неприятно хлюпая по мере того, как она болтала ими по луже, образовавшейся на асфальте. Безрассудство ли это? Да плевать. Почему она в свои двадцать четыре года должна переживать о чем-то подобном, учитывая, что большую часть ее жизни Шираюки то и дело подвергалась оскорблениям? Все постоянно любили решать за нее, так почему она наконец не может собрать свои силы и жить так, как хочет она? Шираюки громко шмыгнула носом, потирая ладонями лицо. На ресницах замерли крохотные капельки дождя, размывая видимость. От ветра по телу пробежали мурашки. Она вздрогнула от пронизывавшего ее холода, вжимаясь всем телом в несчастный заборчик. Судьба не была снисходительна к ней. Вся ее жизнь только и состояла из притворства и боли, которую Шираюки итак ото всех скрывала. Угораздило же ее стать предметом издевок в этом безграничном мире. Опустив ладони вниз, смешивая капельки слез с дождевой водой, Шираюки опустила взгляд на отражение в луже. Ветер пускал рябь, смазывая изображение, хотя ей бы итак вряд ли удалось разглядеть в ней себя — из-за позднего времени и грозовых туч, затянувших небо, было достаточно темно, а уличных фонарей, с противным желто-оранжевым светом было недостаточно, для нормально освещения. Неожиданно, дождевые капли перестали касаться ее тела. Они падали на асфальт, преобразовываясь в лужи ногами, но тонкой озябшей кожи не достигали. Подняв голову, чтобы понять, что случилось, Шираюки столкнулась с внимательным взглядом лазурных глаз, выглядевшими в этой темени цвета Берлинской лазури. Зен стоял прямо над ней, держа в одной руке зонтик. Он наклонял его так, чтобы одна половина скрывала от дождя ее, а вторая — непосредственно его самого. Что-то внутри Шираюки с треском надломилось в этот момент. — Будешь кофе? — Совершенно внезапно произнес Вистериа, протягивая картонный стаканчик, разрезая тишину, на ровне с громом. Шираюки растерянно шмыгнула носом. Появление Зена, который должен был уехать, ее сильно шокировало, уже в который раз за день. Настолько сильно, что она даже не смогла нормально вдохнуть. — Горячий. — Вистериа слегка потряс его, привлекая тем самым внимание Шираюки. — Разве ты не… — Захотелось чего-то вкусного. Не смог отказать себе в желании выпить кофе. — Указывая кивком головы на кофейню, расположившуюся в соседнем доме, оборвал ее тихий лепет Вистериа. Он видел ее покрасневшие глаза, померкшее состояние, в котором она пребывала, но не спрашивал о том, что случилось. Наоборот, делал вид, что все в порядке, за что Амбервиль была ему безмерно благодарна. Ей не хотелось сейчас обсуждать это. Во всяком случае сейчас. — Будешь? — Нет, спасибо. — Шираюки потерла пальцами кончик своего носа, вытирая с него лишнюю влагу. Она опустила руки вниз, обнимая свое продрогшее тело. — Уверена? — Зен сощурил глаза, внимательно всматриваясь прямиком в ее душу. Так, как будто у нее не было шанса отказаться. Сейчас он выглядел по-другому. Не так, как пару минут назад. Шираюки замялась. Вообще-то очень хотелось согреться чем-то теплым. Вкус кофе подошел бы сейчас как раз кстати. Амбервиль в стесняющемся жесте отвернула голову к асфальту. — Это вишневый раф. — Протягивая бумажный стаканчик к ее ладоням, сказал Зен, буквально передавая его Шираюки. У нее не было возможности не принять его. Обхватив стаканчик пальцами, Амбервиль почувствовала приятное тепло. Аромат вишни молниеносно коснулся ее носа, будоража внутренности. Поднеся стаканчик к губам, Шираюки сделала короткий глоток. Взгляд моментально просиял. Приятный вкус сливок вперемешку с кофе и сиропом, блаженством разлился по телу. — Пойдем? — Спросил Зен, протягивая ей свою ладонь. — Куда? — Не поняла Шираюки, но поддалась инерции, поднимаясь на ноги. Ее рука оказалась зажата ладонью Зена и выпутаться из его хватки ей не представлялось возможным. — Покажу тебе кое-что. — Неоднозначно ответил Вистериа, направляясь к своему лексусу. — Будем пытаться вытащить тебя из пучины депрессивности и пессимизма. Шираюки смущенно поморщилась. Было очень неловко от того, что она снова доставляет Зену проблемы. У него очевидно, своих достаточно и без нее. Подобравшись к машине, теснясь под зонтом, Вистериа открыл дверь переднего сидения, приглашая Шираюки обратно, на пассажирское сидение. Присоединившись к ней за водительским местом, Вистериа скинул зонт назад, позволяя ему обмокнуть на резиновых ковриках. Он покопался в пакетах, лежавших на сидениях и протянул Шираюки черную футболку и широкие спортивные штаны. — Можешь переодеться. — Сказал он ей, отворачиваясь в сторону окна. Вечерняя темнота и местоположение машины, припаркованной в тени, гарантировали Шираюки безопасность. — Не думаю, что тебе комфортно будет в мокрой одежде. — Это… — Я планировал заехать сегодня в зал, на тренировку. — Догадавшись, о чем хочет спросить Шираюки, сказал Вистериа. Дальнейшего диалога не проследовало. Амбервиль смущенно замотала головой, смотря за тем, как Зен сидит отвернутый от нее с закрытыми глазами, и поспешила снять с себя промокшие штаны, осторожно кладя их на заднее сидение. Стоило признать, что сидеть в мокрой одежде — не лучшая идея, как бы стыдно ей не было переодеваться. Поправив рыжие пряди волос, с которых капала вода, Шираюки вытерла их собственной футболкой, после чего отправила ее следом за брюками, позволяя Зену открыть глаза. Он завел машину и включил в машине обогреватель, дабы Амбервиль смогла согреться. — Куда мы едем? — Наблюдая за тем, как они выезжают с парковки, спросила Шираюки, пристегиваясь ремнем безопасности. Безрассудство данного поступка зашкаливало, особенно после ссоры с братом, но стоило признаться хотя бы самой себе — сейчас она просто не хотела думать о том как правильно и как надо. Она желала отдаться ситуации и посмотреть, что же будет. — Узнаешь. — Лукаво ответил Зен, поворачивая руль. Взгляд Шираюки неумышленно зацепился за его запястья, на которых проступили вены. Он уверенно вел машину, чувствуя себя при этом расслабленно. Его, слегка промокшие волосы падали на его лоб, касаясь линии бровей, губы были слегка приоткрыты. От него приятно пахло и во всей этой суматохе ему по-прежнему удавалось оставаться невероятным. Он выглядел привлекательно, цепляя ее взгляд. Шираюки была уверена в том, что Зен пользуется популярностью среди девушек. Такие, как он, обычно считались ледяными принцами, которые только и умеют, что влюблять в себя всех подряд, а после разбивать им сердца. От этого предположения ее собственное сердце сбило ритм. Амбервиль поймала себя на мысли, что хочет коснуться пальцами его кожи. Почувствовать своими продрогшими руками его тепло и… Легкое волнение закружилось внизу ее живота. Рой полумертвых бабочек ожил, вгрызаясь в ее внутренности. Шираюки тут же поспешила отвернуться, откидываясь на спинку своего кресла. Всю дорогу они ехали молча. На этот раз, тишина была мягкой и расслабляющей — Зен включил радио, и его тихое трещание действовало успокаивающе. Они ехали порядка получаса, пока Вистериа вдруг не остановился на заправке. Он вышел из машины, растворяясь в небольшом магазинчике, и вернулся только спустя минут семь. За этот время Шираюки успела несколько раз проверить телефон на наличие новых смс, только вот никто ей не писал. Ни Казуки, ни Сузу, будь он неладен. Приспичило же явиться к ней домой именно сегодня. Мог бы ради приличия хотя бы написать ей и узнать где она и смогут ли они встретится. Впрочем, Сузу всегда был таким. Хлопнув дверью машины, Зен кинул на заднее сидение купленный плед и протянул Шираюки несколько картонных стаканчиков с кофе. Вишневый раф был небольшого объема, так что Амбервиль умудрилась выпить его едва ли не залпом, ничего не оставляя Вистериа. Это вышло случайно. — Не пей пока. — Попросил Вистериа, вновь выезжая на дорогу. — Подожди, пока мы приедем. Шираюки удивленно потупила взгляд, ничего не отвечая в ответ, но к содержимому стаканов не притронулась. Ехали они еще порядка четверти часа, прежде чем лексус заехал на территорию леса. Здесь было достаточно темно, но безумно красиво, даже несмотря на стену дождя, через которую толком ничего нельзя было разглядеть. Выехав не небольшой пригорок, машина остановилась. — Дай мне пару минут. — Сказал Зен, и растворился в густой темноте, оставляя Шираюки наедине со своими мыслями. Обычный человек начал бы нервничать, оказавшись с малознакомым компаньоном ночью в лесу, однако Амбервиль даже не думала о том, что Зен мог быть как-то опасен. Он внушал ей доверие, абсолютно непонятным для нее образом. Сама ситуация была для нее абсурдом. Кто бы мог подумать, что она куда-то вот так поедет в компании Зена? Вистериа открыл багажник, пуская в салон прохладный ветер, и как-то копошился сзади, обо что-то громко стуча. После этого, он вернулся за стаканчиками кофе и снова растворился в темноте. — Перелезай ко мне. — Закончив обустраивать внутренности машины, сказал Зен. Шираюки удивленно покосилась на него через плечо, замечая, что спинки задних кресел опущены, вниз, так, что пространство открытого багажника, где как раз и сидел Вистериа, стало намного больше. Зен поманил ее к себе рукой, и она, без промедлений последовала его словам, перебираясь через второй ряд сидений. Сев напротив него, Амбервиль ждала дальнейших указаний, но вместо этого он накинул на ее плечи теплый плед и протянул в руки один из картонных стаканчиков с кофе. — Не знаю, что ты любишь, поэтому взял тыквенный латте на свой вкус. — Сказал Зен, поправляя ее влажные пряди волос, спутавшиеся под пледом. — Если будет холодно, говори, я дам тебе свою олимпийку. После этого, он слегка отодвинулся в сторону, садясь с левой от нее стороны, собрав ноги по-турецки, чтобы они не выходили за пределы багажника. Взору Шираюки тут же открылся невероятный вид: с окраины города, с высоты небольшого пригорка открывался обзор чуть ли не на весь Бельбург. Его яркие городские огни бликовали в свете дождевых капель, сия, каким-то неземным, волшебным светом. Зрелище было восхитительное даже через призму ливня, придавая атмосфере куда больший шарм. — Так красиво. — Только и смогла выдавить из себя Шираюки. За всю свою жизнь она не видела пейзажа наиболее впечатляющего, нежели этот. Печальный город и погода, скорбящая о его самых сокровенных тайнах. Так иронично, но до боли прекрасно. — Я давно приметил это место, но все не было человека, с которым я мог бы разделить его гармонию. — Запрокидывая голову к небу, сказал Зен, делая глоток своего кофе. — Странно, что из всего множества людей вокруг себя ты выбрал именно меня. — Честно выразилась Шираюки, пряча стопы под пледом, чтобы ветер не морозил кожу ее ног. Пальцы рук приятно жгло от горячего кофе, вкус которого пришелся Амбервиль по душе. То ли погода сыграла в этом роль, то ли ситуация была подходящей именно для тыквенного латте. — Разве? — Отставив стаканчик в сторону, спросил Зен. — Ты — человек искусства. Кто как не ты сможет понять мои чувства относительного прекрасного? Амбервиль стушевалась, опуская голову вниз. Это высказывание слишком резко отразилось на ней. Она ощущала четкий скрытый подтекст, но не могла разобрать его значения. Это мешало ей прочувствовать ту гармонию и покой, что плавно устанавливались между ними. Она не хотела думать о чем-либо тяготящем ее сознание. Единственным ее временным желанием было раствориться в воздухе, чтобы не чувствовать абсолютно ничего. Шираюки не стала отвечать на его вопрос, предпочитая считать слова слащавым комплиментом. И ведь действительно, ей было приятно осознавать, что Зен о ней такого мнения. То, что он смотрит на нее через стекло творчества и искусства — определенно то, чего она хотела бы добиться от окружающих. Они молча сидели, наблюдая за огнями Бельбурга, сменявшими друг друга то слишком яркими, то холодными, но теплыми тонами, наслаждаясь вкусом кофе на кончике языка, согревающего тела. Наверное, после суматошного дня, такое завершение вечера, плавно перетекавшего в ночь, было наиболее замечательным. Быть может, если бы не Зен, она бы ушла в истерику с головой, накручивая себя куда больше, чем обычно. — Что ж. — Сквозь шум дождя обратился к ней Зен, смотря вдаль, туда, где мерцали сотни городских огней, когда кофе был полностью выпит. Он отставил бумажный стакан в сторону и потянулся к ней, чтобы сделать тоже самое. Кофе они выпили весьма быстро. — Поздравляю. — С чем? — Спросила Шираюки, посчитав его слова сарказмом. На мгновение ей показалось, что эта атмосфера романтики (вероятно надуманной ею же самой) и комфорта, растворилась, уступая место привычной грубости. Хотя, тон голоса Зена вообще-то был мягкий и сладкий, словно клюквенный зефир. — С новым местом работы. Отец достаточно избирателен в работниках и абы кого не берет. Так, между нами, скажу, что Бевис хотел уйти из полиции к нему в медиа отдел, но он его не взял. Так что, тебе повезло. Отец даже по связям не нанимает людей, поэтому не думай, что я как-то замешан в его решении. — Зен повернул голову в ее сторону, смотря четко на девичьи черты лица, улыбаясь уголками губ. — Ты молодец. — Но я ведь еще не приняла предложение. — Не разрывая зрительный контакт, воспротивилась Шираюки. На щеки плавно опустился румянец. — Но примешь его, когда вернется Бевис. — Прочитал ее мысли Зен. — Глупо отказываться от выгодного предложения. Для тебя важна медийность. Нужно поднимать свое имя и возносить его в мир, если ты хочешь, чтобы твое творчество увидело тысячи людей. — Ты прав. — Отрицать очевидное не было смысла. Больше она не сомневалась в своем решении. Это действительно уникальная возможность проявить себя. — Все получится, если ты действительно этого хочешь. — Зен коснулся рукой ее пальцев, сжимая их своими и легонько потряс. — Я верю в тебя. Его прикосновения, взгляд, эта безграничная мягкость и нежность в глазах резали по самому сердцу. Он был недосягаемым, хотя сидел в паре сантиметров от нее, связывая их тела переплетенными пальцами. Шираюки тянулась к нему, неумышленно. Ее разум не рассматривал подобную реакцию с точки зрения чего-то ненормального. Именно после этого Амбервиль стала развивать эту тему, приходя к совершенно крышесносному выводу. Слова Оби, о возможной симпатии в отношении Зена; ее собственное сердце, которое уже в который раз начинало биться быстрее; волнение, заполнявшее все тело; робость, при разговоре; касания, ощущавшиеся ярче. Все это наталкивало на логичный вывод. Даже если это и было правдой, Шираюки не хотела об этом думать. Зен был далеко от нее. Ей до него не дотянуться. Он сложный, ей тяжело его понять. У них частые недомолвки и… Да все это было не важно. Сердце ее уже знало точный ответ на все вопросы, в то время как разум умышленно тормозил эту информацию. Не время было для любовных историй. Шираюки опустила голову вниз, опираясь лбом на мужское плечо, так, чтобы он не видел румянца на ее щеках. — Спасибо. — Прошептала Амбервиль, ответно сжимая его пальцы. Шум дождя заполнил собой тишину. Аромат его духов проникал под кожу. Было так хорошо. Так спокойно, умиротворенно, что хотелось растаять вместе с каплями дождя. Отстранившись, Шираюки поджала к груди колени и поправила на плечах плед, теснее в него кутаясь. Она смотрела на крыши домов, сияющие яркими вывесками, не замечая, как Зен рассматривает ее лицо. Тихий порыв ветра колыхнул ее влажные прядки волос, превращая их в пушистое облако. — Ну, рассказывай. — Зен опустил руку на ее плечо, легонько похлопав, прогоняя устоявшееся молчание. — Рассказывать, что? — Решила уточнить Шираюки, не совсем понимая его порыв. — Что случилось в период моего отсутствия. Не просто же так ты вечером скандал устроила. Да еще и бывшую мою приплела. — Зен усмехнулся, стараясь говорить как можно проще. — Тебе про нее Оби рассказал, так ведь? — Прости-и-и-и-и-и. — Едва ли не взвыла Шираюки, наклоняясь корпусом вперед. Ей срочно нужно было начать что-то делать, чтобы избавить себя от чувства неловкости. Поэтому она начала покачивать из стороны в сторону. — Я правда не понимаю, что на меня нашло. Зен лишь тихонько усмехнулся, взъерошивая волосы на ее макушке. Слишком уж часто он касался ее сегодня. Она не понимала как трактовать эти прикосновения. — Да перестань уже извиняться. Говорю же, все нормально. — Ответил Вистериа. — Лучше расскажи, что случилось. Шираюки быстро переключила свое внимание, теряя шарм романтики. Она стушевалась, вжав голову в линию плеч, и зажав края пледа в кулаках, спрятала их у шеи. Заметив ее выросшее напряжение, черты лица Зена разгладились, прогоняя былую задорность прочь. — Можешь не отвечать, если не хочешь. Я ни к чему не принуждаю. Спрашиваю из интереса. — Разъяснил Вистериа, смахивая со лба шелковые пряди волос. Шираюки покачала головой, зарываясь носом в плед. Не то чтобы она не хотела говорить об этом. Скорее наоборот, ей нужно было высказаться. Она итак слишком долго молчала. К тому же, рассказывать о личной жизни людям, с которыми она была плохо знакома, как выяснилось — намного проще. — Да дело не в этом. — Шираюки насупилась, после чего выдохнула и расслабилась, облокачиваясь о стену багажника. Дождевые капли стучали в такт ее бьющемуся сердцу, подгоняя. — Просто… В тот день я разговаривала с Кихал и, клянусь, лучше бы я продолжила ее игнорировать. — Ого. — Протянул Зен, явно удивленный ее ответом. Он представлял все что угодно, но не это. — С чего это ты решила ответить на ее звонок? Интерес Вистериа был велик, и чтобы в полной мере утолить свое любопытство, он подвинулся к Шираюки ближе, склоняя голову в ее сторону. — Подумала, что это поможет нам поставить точку в череде недосказанности. В конце концов, ее звонки мне порядком надоели. — На выдохе произнесла Амбервиль. — Но вышло только хуже. — Прям уж так все плохо? — Ну, тяжело придумать исход событий хуже, чем тот, что в конечном итоге вышел. — Расскажешь? — Осторожно спросил ее Зен, пытаясь не сбить настрой. Разузнать побольше о Шираюки хотелось безумно. Обидно было бы остановиться на полпути. — Было бы, что рассказывать. — Сверкнула глазами Амбервиль, прикрывая веки. — Кихал просто скинула на меня все свои проблемы. Мол, это из-за меня ей пришлось уехать в другую страну, и что это именно я виновата во всех бедах. Пальцы Шираюки скользнули по широким спортивным штанам, не выпуская ткань пледа. Ладони сжали стопы в тоненьких носках. Зен молчал, не перебивая ее, чтобы не сбить поток повествования. — А я дура. Я ведь реально думала, что прошлая следственная группа, с которой мы работали, умерла из-за меня. Что это я была недостаточно настойчивой, что, если бы была чуточку убедительней, они все остались бы живы. Я винила себя в их смерти. Ее напряжение по воздуху перенеслось Зену. Мышцы спины и ног окаменели. Он сдавленно сглотнул, стараясь держать невозмутимый вид, хотя внутри него что-то громко екнуло. — И как ты объяснила это? — Спросил Зен, отворачиваясь в сторону. Туда, где густым потоком струилась тьма. Где его эмоции нельзя было прочесть. — Узнала от Сузу о том, что Кихал жива, и поняла, что кто-кто, а я в том замесе точно не крайняя. У Кихал было намного больше возможностей вытащить следственную группу, и дать им по шее за безрассудность, но вместо этого она просто сбежала. — Сердито произнесла Шираюки. — Не подумай, что я обвиняю ее в том, что она спасла лишь свою шкуру и бросила остальных. Совсем нет. Меня возмущает факт ее побега. — То есть, ты просто скинула с себя ответственность? — Не совсем понял ее посыл Вистериа, поэтому решил уточнить. — Нет. Я поняла, что сложно винить себя, когда в сложившейся ситуации есть люди, вышедшие сухими из воды. Условно говоря, пока я была в коме, Кихал, которая, как выяснилось, даже царапинки не получила, могла бы оказать помощь родственникам наших оперативников или не знаю, довести расследование до конца, сделать хоть что-нибудь, но вместо этого она просто сбежала, так еще и подстроила собственную смерть. Я сходила с ума, думая, что кроме нас с Сузу больше никого не осталось. Так и он тоже предпочел просто отгородиться. Мы не общались с ним, не поддерживали связь. И… — Шираюки тараторила, говоря на эмоциях, пока в один момент не прикусила щеку. Она сделала глубокий вдох и на выдохе продолжила. — Мне нужен был единомышленник, который понял бы мои чувства в тот момент. Нужен был тогда, а не сейчас, когда я уже приняла и отпустила ситуацию. Думая об этом, мне бы хотелось вообще не связываться с Кихал. Больше никогда. Было бы намного лучше, останься она в моей памяти приятным воспоминанием. Шквал информации обрушившийся на Зена ввел его в состояние легкого транса. Он бродил в прострации по извилинам своего мозга, прежде чем сумел переварить полученную информацию, сопровождающуюся печальной улыбкой на устах Шираюки. — Ты была в коме? — Уцепившись за наиболее ужасающую подробность ее прошлого, спросил Зен, словно не веря в данную деталь рассказа. Амбервиль продолжила гипнотизировать взглядом мысы своих стоп, ни на секунду не отрываясь. — Да. Чуть больше двух недель. — Сложившиеся обстоятельства развязали ей язык, позволяя не сдерживаться. Она говорила без раздумий, ловя себя на мысли, что полностью доверяет Зену. Ощущать нечто подобное было непривычно. Это чувство возникало редко в груди, а потому непонятно было, чем Зен заслуживал ее расположения. Это в который раз доказывало на то, что он просто инопланетянин, который умело запудрил ей мозги. — Я тогда получила три пулевых ранения, пытаясь спасти своих. Тело не выдержало, а я, как итог, и своим не помогла и сама чуть на тот свет не отправилась. — Добавила Шираюки, решаясь выложить все карты на стол. — Шрамы так до сих пор не зажили. Зен не знал, что сказать. Впервые он сидел полностью прошибленный услышанным, совершенно не понимая, как реагировать и что говорить. Для подобных ситуаций вообще были правильные пути развития диалогов? Вистериа был поражен каждой фиброй своей гнилой натуры. Его спасением стало то, что Шираюки сама продолжила говорить, отнимая наконец взгляд от своих ног. — Поэтому я и убежала из дома. Мы с братом поругались, потому что он узнал от Сузу, который вообще необъяснимым для меня образом решил заглянуть в гости, что я вернулась в отделение, и хорошенько меня за это отчитал. Я понимаю, что он переживает за меня, но я ведь не полная идиотка. Я отдаю отчет своим действиям и… — Она резко замолчала, как будто что-то осознавая. — Хотя, наверное, будь Казуки на моем месте, я отреагировала бы так же. Вероятнее всего, я просто не была готова услышать от него что-то столь жестокое. В конце концов, я так же ругалась на него, когда он решил бросить учебу. Шираюки стихла, уходя вглубь своих размышлений. Все почему-то стало выглядеть глупо и нелепо. Казуки переживал за нее, точно так же как и она переживала за него, и не было ничего такого в том, что он выплеснул на нее свои эмоции. Он же не робот, который всегда говорит с одной и той же интонацией. Он живой, у него есть чувства, которые он не всегда правильно показывал. Но Шираюки в большинстве своем и была неправа. Она намерено скрыла факт возвращения в полицию от брата, зная, как он нервничал из-за этого в прошлом. В моменте, Шираюки просто не смогла принять очевидный факт, путая его с негативом. Глупо. Погрязнув в океане собственных дум, Амбервиль не сразу заметила, как руки Зена коснулись ее плеч. Она застыла в замешательстве, посмотрев на него, и уже в следующую секунду оказалась прижатой к мужской груди. Шираюки слышала биение его сердца, чувствовала жар тела, и взволнованное дыхание над ухом. Его руки крепко сжимали ее тело, и почему-то от этого она не смогла сдержать ответный порыв — обвести мужской торс ладонями, обнимая. Они слились воедино. Неожиданно, но желанно. Он все-таки стал к ней ближе. Не на много, но ближе. — Мне жаль. — Прошептал он. Его слова сливались со стуком дождя, приятно обволакивая сознание. Его пальца поглаживали ее волосы и сердце Шираюки само зашлось галопом, сливаясь ритмом с сердцем Зена. Теперь они бились в унисон. Это жест был таки, необъяснимо прекрасным, что Шираюки потерялась в собственных высказываниях. Она прикрыла глаза, наслаждаюсь мужским теплом и ароматом гранатовых духов, проникающих в ее кровь. — Ты то тут причем. — В плечо проговорила Шираюки, не сумев отказать себе в желании — потереться щекой о его грудь. — Теперь уже нет смысла думать об этом. Ее грудную клетку заполнило необъяснимое волнение. Все переживания моментально испарились в воздухе. То ли ей стало легче от того, что она, впервые, за долгие два года смогла высказаться кому-то, то ли эта тактильность, которой ее снабжал Зен действовала на нее подобно сильному успокоительному. — Ты со всем справляешься одна. — Тихо, на ухо ответил ей Вистериа, крепче сжимая в объятиях. Он зарылся носом в углублении ее шеи, пряча лицо в рыжих волосах. От ощущения горячего дыхания на прохладной коже, Шираюки дернулась, точно от ожога. Тело прошибло что-то тягучее, горячее, скапливаясь внизу живота, взволнованно дрожа под ребрами. — У тебя ведь никого кроме Кихал не было. Трудно переживать такие события в одиночку. По тому, как Вистериа произнес эти слова, Шираюки предположила, что в его жизни было нечто подобное. Он четко разделял ее чувства и позицию. Его тон голоса и пальцы, сжимавшие плед на ее спине говорили сами за себя. Только сейчас Амбервиль поняла, что Зен не умеет скрывать эмоции. Он всегда выглядит открыто. Ей не составило бы труда прочесть его как забытую на столе книгу. До этого, она просто не хотела обращать на это внимание, считая его человеком совершенно далеким от ее мира. На самом же деле, они делили один мир на двоих. — У меня есть брат и мама, которые были рядом, так что все нормально. — Полушепотом произнесла Шираюки. — К тому же, стоит прояснить, что если у меня нет кого-то близкого, это не значит, что я ни с кем не общаюсь. Мы с Оби, например, просто коллеги, но это не мешает мне беседовать с ним. Да даже с тобой сейчас. Мы ведь не друзья, но при этом обсуждаем совершенно безумные для меня вещи, которые я почти не кому не рассказывала. Хотя наше взаимоотношение трудно назвать нормальным. Оно явно выходит за рамки адекватного. — Улыбнулась кончиками губ Шираюки. Она хотела поднять ладони по спине Зена выше, чтобы удобнее утроиться в кольце его рук, но Вистериа внезапно отстранился, смотря на нее с расстояния вытянутой руки, серьезным, печальным взглядом. Его глаза вытягивали душу из ее тела, что на мгновение даже стало не по себе. — Я что-то не то сказала? — Спросила Шираюки, пытаясь разобраться в подобной реакции на свои слова, избавляясь от лишних мыслей. — Я понимаю, что наговорил тебе много отвратительных вещей, и… — Он сделал паузу, подбирая правильные слова для выражения собственных мыслей. — То, что наше знакомство с тобой не задалось изначально — моя вина, которую я бы хотел исправить. — В сердцах произнес Зен, сжимая ладошками ее плечи. — Начать все сначала. Да, я был резок, признаю, но я бы действительно хотел, чтобы мы стали друзьями. Шираюки раскрыла глаза от изумления. Это было удивительно — слышать что-то подобное от человека, который в самом начале их общения заявил, что считает девушек слабыми и ничтожными. От парня, который не признавал ее на протяжении целого месяца. — У тебя есть мой номер, поэтому, если у тебя есть какие-то вопросы или ты хотела бы чем-то поделиться — пиши. Я отвечу. Может быть не сразу, из-за работы, но обязательно отвечу. — Продолжил говорить Зен. По нему было видно, что подобные мелочи весьма важные его сердцу, а потому назревал вопрос: — Зачем тебе это? — Слова слетели с ее губ машинально. Она хотела узнать на него ответ, но не планировала спрашивать всерьез. — Ты — часть моей команды, и я считаю, что все мы должны быть ближе друг к другу, чтобы работать с комфортом, несмотря на специфику деятельности. — Объяснил он. — Да, я понимаю, что до этого уже говорил нечто подобное, а потом сорвался, но у меня были на то причины, как и у тебя. И мне действительно стыдно за это. Поэтому, я хотел бы начать все сначала. — С сожалением смотря на нее, добавил Зен. — Значит, это все не на долго? — Призадумавшись, спросила Шираюки, чувствуя, как от необъяснимого волнения немеют ее запястья. — Я ведь покину ваш коллектив в ближайшие пару месяцев. — Я не стал бы ограничиваться только твоим пребыванием в нашем отделении. — Как-то грустно усмехнулся Зен. — Только если ты сама этого захочешь. Решать, продолжить наше общение или оборвать все связи — зависит от тебя. — Он опустил руки с ее плеч, кладя их на свои колени. — Но я бы предпочел поддерживать с тобой связь, даже после твоего ухода. Амбервиль прикусила губу, слушая его признания. Они были так внезапны, что все ее прочие волнения окончательно покинули голову. — Ты первый, кто говорит мне нечто подобное. — Смутилась Шираюки, опуская взгляд вниз. Стук дождя только усиливал эту неловкость между ними, добавляя атмосфере долю своей романтики, которая, по мнению Амбервиль, воспринималась ею ошибочно. — Но я все еще не понимаю, зачем тебе это. — Ты мне интересна. Каждая новость, которую я о тебе узнаю, напрочь рушит твой образ, выстроенный мной в голове. Мне любопытно узнать тебя получше, чтобы сложить цельный, достоверный образ. — Честно ответил Зен. — К тому же, для меня важно исправить все то, что я натворил за время нашего общения с тобой. — Рассуждаешь, как маньяк. — Нервно усмехнулась Шираюки, сбавляя обороты неловкости простой шуткой. Нужно было снижать уровень нарастающего напряжения. — Просто люблю анализировать людей. — Пожал плечами Зен, отворачивая голову в сторону, так, чтобы Шираюки не смогла разглядеть его легкое смущение, только вот, кончики его покрасневших ушей сложно было не заметить даже в этой ночной темени. — Ну так что? Вистериа вытянул вперед правую руку, выставляя из кулака мизинчик и протянул его Шираюки. Амбервиль странно на него посмотрела, но предложение приняла, протягивая руку в ответ. Их мизинцы переплелись. — Предлагаю забыть все, что было между нами до этого дня. — Смотря на их сцепленные ладони, сказал Зен. Шираюки неспешно кивнула, слегка покачав их руки. — Рад с вами сотрудничать, мисс Амбервиль. — Произнес Зен, и снова потянулся к Шираюки, приобнимая за плечи. Амбервиль не сразу сообразила, что именно он хочет сделать, поэтому отвернула голову, так, что кончики их носов соприкоснулись. Расстояние между их губ было предельно мало. Шираюки отчетливо могла ощущать его дыхание на своей коже, от чего стало до ужаса неловко. Она поспешила опустить голову вниз, чтобы исправить ситуацию и именно в этот момент все ее попытки стать к Зену чуть ближе прервал телефонный звонок. Шираюки как ошпаренная отскочила в сторону, поворачиваясь к Вистериа спиной, и нашарив рядом с собой мобильный, ответила на вызов. — Где ты черт возьми?! — Гневно-взволнованный голос Казуки было слышно даже с расстояния Зена. — Время перевалило за первый час! Убежала и ничего не сказала! — Я скоро вернусь. — Принялась оправдываться Шираюки, перебирая в голове сотни вариантов ответа. — Дай мне сорок минут. — Тебя в какие дебри занесло?! Зен, поняв, что ситуация не терпит отлагательств, вытащил из кармана брюк брелок с ключами и завел машину. Он помог Шираюки перебраться обратно на водительское сидение и как только она сумела убедить брата в том, что с ней все в порядке, оставил Амбервиль в салоне одну, дабы она смогла сменить, успевшие высохнуть вещи, обратно. Вряд ли Казуки оценил бы ее новый, мужской прикид, особенно после причины их ссоры.***
Весь путь до дома Шираюки провела в дремоте. Два выпитых стакана кофе не смогла совладать с ее сонливостью, погружая сознание в поверхностное забытье. Зен осторожным поглаживанием по плечу разбудил Амбервиль, когда они остановились в паре метров от ее подъезда. Дождь к тому моменту уже перестал капать, оставляя после себя легкий туман и приятную влажность. — Спасибо за вечер. — Поблагодарила его Шираюки. — Взаимно. — Зен повернулся к ней лицом, улыбаясь своей обаятельной улыбкой. — Мои предложения все еще в силе, поэтому если что вдруг — не стесняйся писать мне. Шираюки только кивнула, возвращая ему легкую улыбку, и покинула салон машины, не упуская возможности пожелать ему спокойной ночи. Зен внимательно смотрел за тем, как Амбервиль движется в сторону подъездной двери. Она бежала, желая поскорее вернуться домой, но вдруг резко затормозила, останавливаясь в паре метров от цели. Стальная дверь медленно отворилась, выпуская из своей темени под свет уличных фонарных столбов блондинистого парня с длинными волосами. Он появился с небольшим букетом цветов, протягивая их Шираюки. Амбервиль немного замешкалась, но приняла подарок, подходя ближе к нему. Волосы ее от влаги липли ко лбу и щекам, так, что лицо нельзя было теперь рассмотреть. Немного постояв на улице, Шираюки, в компании блондина растворилась в пределах подъездных ходов. Зен еще некоторое время смотрел в ту самую точку, где стояла Амбервиль, чувствуя, как что-то в его груди саднит, далеко не приятными чувствами. Он сильнее сжал пальцами руль, опуская голову вниз. Внутри все сжалось от легкой поступи злости. Это чувство тяжело было с чем-то спутать. Оно не было похожим ни на что. Подумав об этом, Зен усмехнулся, возвращаясь в прежнее положение. Выходит, Шираюки ему действительно не безразлична. Чертов Оби. Это он начал эту игру. Впутал его в нее и теперь он снова не знал что делать. Между ним и Шираюки пропасть. Она едва сблизится с ним больше, чем их сегодняшняя беседа, в виду характера и их прошлых перепалок. Нажав на педаль газа, Зен выехал из дворов, встраиваясь в цепочку машин на шоссе. Он быстро добрался до дома, принял душ и лег на кровать, гипнотизируя потолок. Он старался думать о чем угодно, но мысли постоянно возвращались к одну и тому же, вплоть до того, как он уснул. Кем же был тот парень, подаривший Шираюки цветы?