Бесполезные слова

      В квартире Феди все ещё пахнет свежей краской. Привезенные сегодня вещи так и валялись в коробках в коридоре. Успели распаковать только бокалы, из которых сейчас хлестали вино. В квартире у Феди не было даже дивана, потому Андрей устроился на подоконнике, а Федя прямо на полу у него в ногах. Вообще-то на кухне стояли табуретки и где-то валялся надувной матрас. Но ебаться с насосом им было так влом, что… Сидели уютно. Лениво было даже лишний раз шевелиться. Разговаривать тоже было лень. Андрей в одной руке держал бокал, а во второй сигарету и курил в открытое окно. Полпачки назад Федя возмущался. Сейчас только чуть повернул голову на звук чиркающей зажигалки.       И сидящий на его – теперь точно-точно его – подоконнике Андрей был ебаным искусством. Редкое питерской солнце играло переливающимися бликами в его бокале и от красного вина – блядь, серьёзно, красное? – на его лицо падали рубиновые отсветы.       Ветер из окна шевелил его отросшие волосы. Андрей прикрыл глаза и в его расслабленной позе, в его изогнутой ладони – во всем нем было столько родного, искреннего, что у Феди сердце заходилось в каком-то странном, прерывистом танце.       Не нужно было ничего и никого. Не нужно было больше ни единой души до тех пор, пока Андрей сидел и смолил свои блядские ментоловые сигареты.       - Андрюш?       - Да, родной?       От его голоса по шее побежали приятные мурашки.       - Я хочу тебя нарисовать.       Андрей мгновенно напрягся и магия испарилась. Словно переключили тумблер.       - Не надо…       И так грустно, так бесконечно грустно улыбнулся.       - Почему?       Вопрос слетает с губ шёпотом, они так близко, что громче и не нужно. Но когда говоришь шёпотом – появляется какая-то незримая связь.       - Не надо… Я не красивый.       Андрей не любит себя. Федя давно заметил. И не понимает, как можно такое не любить. Андрей же… Андрей же для самого Фёдора – все. Андрей же сам того не зная Федю в себя влюбил. Он же Феде столько любви – что сам Федя считает себя самым охуенным художником. Почему? Потому что Андрей так сказал.       Отодвинуть вино. Встать с пола. Выдохнуть. Запрыгнуть на подоконник, так, чтобы лицом к лицу. Чтобы близко и глаза в глаза.       Слова бессмысленны. Лишь набор звуков и оба это знают, хотя по привычке все ещё наделяет их чем-то «сверх». Фёдор чаще думает, что важны лишь действия.       Забирает из чужих пальцев сигарету и докуривает одним большим вздохом. Окурок летит в окно, лицо немного пепла остается на руках.       - Я люблю тебя.       Слова слетают быстрее, чем хочется, но Фёдор не жалеет. Андрей выгибает бровь и откидывает с глаз чёлку.       - Почему? – улыбается.       - Не знаю…       И в этим столько честности. Столько привязанности. Столько любви.       Фёдор перехватывает чужую ладонь и по очереди целует пальцы. Его длинные, ровные пальцы. Андрей тихо смеётся и зарывается другой рукой в Федины волосы. И Федя думает, что если его попросят выбрать что бы он хотел услышать перед смертью: этим звуком был бы Андрюшин смех.       - Ты очень красивый.       Федя готов повторять это на любые лады, лишь бы Андрей поверил. Андрей смотрит прямо в душу своими голубыми. - Нет. - Да… - Только потому что таким меня видишь ты…