𝐅𝐮𝐜𝐤 𝐘𝐨𝐮𝐫 𝐁𝐫𝐨𝐭𝐡𝐞𝐫!

— Как ты мог позволить брату мёрзнуть внизу? Сам напросился сюда, а его там оставил. Теперь он заболел! — расстроенно сокрушалась мать. — Заболел..? — переспросил Хёнджин, всё ещё не до конца проснувшись. — У твоего брата температура и кашель вдобавок. Немедленно спускайся и извинись, — чуть жёстче попросила женщина, покидая светлую комнату. Хван пару секунд пытался сориентироваться в пространстве, а потом рванул вниз, по пути встречаясь с рассерженным отцом. — Я в тебе разочарован, — с грустью высказался мужчина, скрываясь за дверью в свою комнату. И Хёнджин нечаянно закусил губу, потихоньку ощущая себя виноватым. Он медленно преодолел последние ступеньки лестницы, осторожно заглядывая за угол. На диване сидел маленький, завернутый в плед комочек, иногда кашляющий и дрожащий. — Извини, — тихо бросил Хван, подойдя к брату со спины. Феликс неожиданно вздрогнул, оборачиваясь. В его ручках уместилась керамическая чашка с котиком, из которой шёл пар. — Да нормально всё... — также тихо, чтобы не напрягать больное горло, практически прошептал Ликс. — Просто не думал, что на первом этаже действительно настолько холодно... — пожал плечами омега, отхлёбывая теплый чай с молоком из кружки. — Ты мог отказать мне... Я бы выдержал... Организм омеги куда уязвимее к болезням... — с излишней жалостью раскаивался альфа. — Всё хорошо, правда, — на лице Феликса выступила тёплая улыбка. — Я хочу вернуться в свою комнату, так что подумай, как тебе спать здесь оставшееся время. Ликс поднялся с дивана, потихоньку шагая в свою комнату. Хёнджин пару раз непонимающе хлопнул глазами, а потом встретился с нежным взглядом матери, усевшейся за обеденным столом. — Ну вот, можешь же, когда хочешь, — с капелькой гордости похвалила женщина, придвигая к нему тарелку с нормальной яичницей. — Если ты подумала, что из-за этого я стану лучше к нему относится, ты ошибаешься. Я по-прежнему не хочу иметь ничего общего с этим... С Феликсом, — безэмоционально предупредил Хван, хватаясь за палочки для еды. — Но вам придется подружиться, как бы вам этого не хотелось. Феликс хороший, просто ты злой. Попробуй быть с ним помягче, и поверь, он покажется с другой стороны, — упираясь подбородком в ладонь убеждала мать. — Хватит говорить мне об этом, ты всё равно не можешь меня заставить, — с усмешкой отметил альфа. — Завтра ты не пойдёшь в школу и останешься дома с братом, — бросила женщина, поднимаясь из-за стола. — Супер. Пропущу контрольную. — Ты будешь следить за состоянием брата, а не зависать в телефоне, а уж тем более, ты не выйдешь на улицу. Я завтра работаю, а у отца встреча с директором, ему придётся уехать в офис на целый день. Я оставлю для вас список лекарств, которые следует принимать Феликсу в течение дня, пожалуйста, проследи за тем, чтобы всё было как надо. Если что, звони, — строго произнесла мать, находясь уже на первых ступеньках лестницы. Хван без особого интузиазма расправился с яичницей и поплёлся на диван, желая поспать ещё немного, ведь сегодня выходной, а мать разбудила его в восемь утра.

***

— Младший господин, отец ожидает вас в своём кабинете, — щупленький омега лет тридцати пяти поклонился, выражая уважение и вновь выпрямился. — О нет... Чонхо, прошу, скажи ему, что я сейчас на каких-нибудь съёмках, умоляю! — в отчаянии просил Джисон, нервно дёргая край толстовки. — Но... Господин Хан знает, что вы дома... — Нет-нет-нет... Где сейчас мама..? — с капелькой надежды спросил омега. — Госпожа уехала в салон пол часа назад, — оповестил слуга. — Ладно... Приготовь лёд на всякий случай... Джисон нехотя направился в кабинет отца, ощущая, как сильно бьётся его сердце, а колени дрожат от волнения и страха. Его не били родители. Но всегда говорили, что ещё одна оплошность, и им придется применить рукоприкладство в его воспитании. Постучавшись по тяжелой двери из тёмного дуба, Хан громко сглотнул. — Можно..? — тихонько спросил омега, приоткрыв дверь. — Джисон? Конечно, заходи, — вроде бы спокойно ответил отец. — Чонхо сказал ты звал меня, — неуверенно начал Хан, усаживаясь на кресло из дорогой кожи какого-то редкого зверя. — Ага, твой водитель сказал, что ты подвозил одноклассника домой пару дней назад, — он настороженно свёл брови, вздыхая. — Кто он? Сердце Джисона, казалось, остановилось, стоило услышать строгий голос отца и вопрос, ответ на который ему сто процентов не понравится. Соврать? Сказать что это был омега? Ох... — Я не помню его имени... — Не помнишь? Что ж, тогда ты должен помнить омега он, или же альфа, — мужчина сделал акцент на последнем слове, заставляя Хана паниковать внутри. — Омега! Это был омега! Ты же знаешь, я никогда тебя не ослушаюсь... Не посмею... — грустно отвечал Джисон, пряча глаза под челкой. Ноготки Хана бесконтрольно царапали кожу на запястьях, заставляя её краснеть и шелушится, в некоторых местах даже могли выступить капельки крови, а где-то уже сдирались подсохшие корочки прошлых приступов волнения. — Вот и славно, ты такой умный и послушный. Тебя ждёт лучшее будущее, если не свернёшь с этого идеального пути, по которому я тебя веду. Молодец, Сон~и, — отец улыбнулся, протягивая ладонь к лицу сына. Он невесомо погладил безупречную кожу пухлой щеки, усмехаясь. И перед глазами Джисона внезапно встала картинка лежащего у него на коленях Минхо. В ушах зазвенело, а потом почудилось тихое и в этот раз куда более нежное "Сон~и". Хан немедленно поднял глаза на мужчину, в ужасе распахивая глаза. Грудь стала вздыматься куда чаще, а стук сердца отдавался в самый мозг. Глаза задрожали от подбирающихся слёз. Страх. Он боялся своего отца. Пронёсшийся флешбэк подсказал, что отец никогда не называл его "Сон~и". Его никто так никогда не называл. Впервые это сделал Минхо пару дней назад. Значит... Неужели... Отец всё знает..? — Ты чего, сынок? — Н-нет... Это не так... Это был омега!! — срываясь на крик, зарыдал Джисон. — Ну-ну, ты чего, Джисон, я тебе верю, — успокаивающе говорил отец, на самом деле не доверяя ни единому слову сына. — Тебе нужно успокоиться, ступай в свою комнату и попроси Чонхо приготовить тебе травяной чай.

***

С последней встрече в кофейни прошёл всего день, а Чонин уже на стены лезть готов, как хочется вновь увидеть волшебного альфу. Он практически не вылезает из мессенджера, поджидая каждую смску с особым трепетом. И каждый раз, когда телефон издает характерный звук, омега буквально подпрыгивает на месте, судорожно печатая ответ. Его любимое, это вечерние звонки. Банчан звонит ему каждый день ровно в восемь, чтобы поинтересоваться как прошёл день и пожелать спокойной ночи. И Чонин превращается в одну сплошную лужицу, слушая понизившийся к вечеру, голос своего хёна. *— Спокойной ночи, Чонин.* *— Ага... Доброй ночи, хен.* И всё. Они вновь не договорились о новой встрече! Ещё пару дней и Чонин сам вычислит его адрес и прибежит к нему домой, чтобы вновь увидеть ту добрую улыбку и услышать заразительный смех. Ох, как же сильно ему нравится Чан! Его родители полностью поддержали его и сказали, что он даже может пригласить Банчана на ужин к ним домой. Но Ян отказался, сказав, что ему стоит ещё чуточку лучше узнать альфу. Возможно, он просто переживает, что они разболтают ему его настоящий возраст и тогда всё может рухнуть... Всё же, рано или поздно ему придётся раскрыть свой возраст. И этот момент хочется оттянуть максимально сильно.

***

Хёнджин проснулся от ощущения чего-то мягкого и тёплого. — Феликс? — в недоумении спросил альфа, поправляя одеяло, которым его только что накрыл омега. — Папа нашёл запасное зимнее одеяло, попросил принести тебе, — безэмоционально объяснил Ликс, стараясь говорить тише, чтобы ещё больше не раздражать больное горло. — М. Спасибо, — невольно улыбнулся Хван, наблюдая растрёпанного мальчика, сонно потирающего глаза. Феликс выглядел так, словно только что проснулся, хотя после того, как он в семь утра встал из-за невозможной боли в голове, больше не ложился. Вот что делает простуда с людьми. Вдруг Хёнджин перевёл взгляд на окно, за которым уже виднелся ярко оранжевый закат. — Ничего себе я спал... — скорее самому себе буркнул Хван, поднимаясь с дивана. — Родители уехали в магазин за продуктами, они просили не пускать тебя на улицу, — заметив сверкающие глаза, предупредил омега. — И что? А если я выйду? Расскажешь им? — Да, — будто само разумеющееся, твердо ответил омега. — Ну что за ребёнок... Ты ябеда что ли? — сделав шаг в сторону брата, Хёнджин немного наклонил голову в бок, выражая своё недовольство. — Пусть так. Тебе велели следить за мной. Я не собираюсь с тобой дружить, но и перечить родителям не собираюсь, — скрестив руки на груди, Ликс гордо вскинул голову, пытаясь быть хоть капельку выше. — Боже, да ты у нас сама правильность, — скучающе цокнул Хван, легонько толкая брата к дивану. — В каком классе учишься? — надвигаясь на хрупкое тело, задал вопрос альфа. — Эм... В девятом, тебе то что? — спокойно ответил Феликс, медленно отступая назад. — Да ничего, мне сказали, мы в одной школе учимся, вот думаю, расписание какого класса запоминать, чтобы с тобой не сталкиваться, — язвительно усмехнулся Хёнджин, делая ещё один шаг, не оставляя ни единого шанса на побег. — В одной школе... Как говоришь, тебя зовут..? — моментально меняясь в лице, спросил омега, неожиданно ойкая и падая на диван. — Моё имя? — расплываясь в улыбке, Хван навис над недоумевающим Ликсом. — Ай-ай, не запомнил имя собственного брата, — показательно меняя интонацию, Хёнджин приблизился к его ушку, невольно хихикая. — Эй... — Феликс как-то недовольно сморщил носик, пытаясь отвернуться. — Я Хван Хёнджин, — томно прошептал альфа, касаясь чувствительного ушка тёплым дыханием. Ликс непроизвольно дёрнулся и зажмурился, издавая что-то вроде испуганного писка. — Ха-ха, такой наивный, — он отстранился, тут же хватая свою куртку и выскакивая на улицу. В полном недоумении и одиночестве, Феликс остался на диване, переваривая полученную только что информацию. Побег брата его сейчас волновал меньше всего. Также, как и его глупая выходка с шёпотом, только вот... Имя... Оно ему знакомо. Ну конечно! Как же он сначала не понял! Хван Хёнджин — красавчик всех красавчиков и хулиган всех хулиганов. — Только не это... — прикрывая рот ладонью, омега резко перевёл взгляд на входную дверь. — Только не это! Ликс тут же ломанулся на улицу, прямо в пижамных штанах и потрёпанной футболке, прихватив только свою куртку.

***

Шёл второй день, как Ли Минхо жалел о том, что сел в этот чёртов мерседес и назвал сыночка богатого папочки "Сон~и". Да чёрт с ним, с этим Сон~и! Проблема в том, что он показался ему милым! Нет-нет, вы просто не понимаете! Хо любит хорошеньких мальчиков, но только тогда, когда они обычные шлюшки из клуба. Он ненавидит отношения и никогда в них не состоял. Он не помнил ни единого омегу с которым он переспал. Ни единого. Но этого мягкого мальчика запомнил. И теперь как бы не пытался. Не может забыть. Руки чешутся позвонить Хёнджину, чтобы попросить дать номер Сынмина, а тот, вероятно, обладает контактами Джисона. Заморочено. Но Минхо готов даже на это, лишь бы хоть как-то раздобыть номер мягкого мальчика, которого невозможно забыть. Он думает не о том. Его мысли должны быть заняты предстоящей контрольной, а не этим бредом! Что ж, как всегда напишет на два и придёт переписывать после уроков. Ничего нового. А пока его лучший друг настойчиво не берёт трубку, ему остается только нервно кусать губы и вспоминать, как чужие пальцы вплетаются в лохматые волосы на затылке. О да! Он постоянно вспоминает об этом и каждый раз, как в первый, покрывается лавиной мурашек. А если вспомнит ещё и такое нежное и будто ласковое "котёнок", так и вообще запищит от восторга. Ну что за влюблённый школьник.