***
Крепкие руки обнимали крошечное тело, то и дело заползая под солнечный свитер крупной вязки, а юркий язык исследовал тёплый рот омеги: тыкался в пухлые щеки, закручивался в страстном танце с чужим, дразняще касался кончиком нёба и облизывал белоснежные зубки. И когда кислород закончился в лёгких, а необходимое количество через нос не поступало, поцелуй пришлось разорвать. Характерный чмок. Чёрные, словно маслины, омуты напротив. И Джисон распахивает глаза, резко принимая сидячее положение на постели. — Что за чертовщина... — растерянно бурчит себе под нос Хан, прикасаясь ладонью к губам. Он непонимающе оглядывается, а потом жмурится, стараясь понять, что только что произошло. По всему телу всё ещё бегают мурашки, при даже самом малейшем воспоминании о сне. Тело пробрал холодный пот, а губы неприятно покалывало. Странно. Джисону никогда не снилось подобное. Несмотря на неумение доставить себе удовольствие из-за некомпетентных родителей, которые не позаботились о половом воспитании сына, его ни разу в жизни не настигали мокрые сны или что-то вроде того, что случилось сегодня. В промежности было сухо, а значит, он вовремя проснулся, решив, что поцелуя ему достаточно. Только вот... С кем был этот поцелуй? Чёрные глаза и размытое лицо не давали слишком много подсказок, заставляя Хана мучаться в догадках. Он всё-таки снова опустился на подушку, погружаясь в непонятные рассуждения и попытки докопаться до истины. Кто же? Кто этот незнакомец, в наглую влезший в сон Джисона? Да ещё и в такой развратный! Да-да, по мнению омеги, поцелуй с языком уже считался пиком развратности, что уж говорить о чём-то большем. Стрелки на часах уже подкрадывались к восьми утра, а это значит, что совсем скоро в школе начнётся первый урок. Хан обречённо вздыхает и хмуря брови, переворачивается на живот, зарываясь лицом в подушку. Утомительно. Утомительно томиться в догадках и предположениях. В надежде, что продолжения у сна не предусмотрено, Джисон вновь погружается в мир более мирных сновидений. Что-то по типу единорогов, блюющих радугой и дождя из "Кока-Колы".***
Утро выдалось неловким и смущающим, потому что за завтраком собралась вся семья. Отец то и дело стрелял глазами в Хвана, а потом улыбался выгнутым в вопросе бровям Феликса. Ну а мать просто смотрела то на одного, то на другого, то на третьего, ожидая, пока ей хоть кто-то объяснит, что происходит в их семье. — Спасибо, я наелся, — почти не притронувшись к еде, заявил Ликс, вставая из-за стола. Отец проводил сына добрым взглядом, а следом вновь врезался убийственным в Хёнджина. — Да что?! — возмущённо воскликнул альфа. — Ничего, ешь и иди собираться, я сегодня отвезу вас на машине, — наконец опуская глаза себе в тарелку, безэмоционально бросил мужчина. Хван лишь фыркнул, показательно отодвигая тарелку и поднимаясь со стула. — Спасибо за еду, — прыснул Хёнджин, притворно наклоняя голову. Вся эта напряжённая атмосфера не давала покоя даже в машине. Хёнджин сидел спереди, рядом с водителем, то есть с отцом, а Феликс сзади, но даже так от его глаз не мог скрыться недовольный взгляд мужчины на брате. Решив, что это не его дело, Ликс отвёл глаза в окно, наблюдая за просыпающимся городом: владельцы магазинчиков уже включали свет и открывали двери; хозяева собак выгуливали питомцев на поводках, укутанные в теплые пальто и шарфы; офисные работники спешили на свою монотонную работу, раздражённо разговаривая с кем-то по телефону; маленьких детей с яркими рюкзаками на спинах вели в детский садик; и наконец студенты с синяками под глазами почти в слепую шли по тротуару, в надежде дойти до университета и не заснуть по дороге. Довольно уныло, но так привычно. У пешеходного перехода уже стоит знакомая старушка, которая спешит на рынок, чтобы купить свежих овощей для супа; улицы подметает уже не впервые замеченный здесь дворник; с детства родные вывески и таблички ресторанов и различных лавок, мелькают перед глазами. Каждый уголок этих улиц таит в себе тёплые воспоминания и кристальные надежды, что старушка будет жить ещё очень долго, а продукты на рынке не закончатся; что дворник сможет заработать побольше денег и реализует свою настоящую мечту; что вывески и таблички ресторанов и лавок ещё не скоро снимут с домов, позволив им обслужить ещё множество клиентов. Было бы здорово. Движение машины прекращается, а в окне появляется здание школы. — Пока, — напоследок бросил омега, покидая автомобиль. Хван повторил за ним, ни проронив и слова, демонстративно громко захлопнул дверь. Феликс с презрением оглянулся на брата, но спрашивать ничего не стал, не желая нарываться на конфликт. Он поспешил зайти в здание, и почти у самого входа столкнулся с Чонином, на чьём лице сияла улыбка. — Ликси! — воскликнул тёмноволосый омега, подбегая к другу. — Я так скучал! Как ты себя чувствуешь? — тут же заботливо спросил Ян, мельком замечая рядом прошедшего Хёнджина, не обратившего на них ни капли внимания. — Я тоже скучал... Уже всё хорошо. Они друг другу улыбнулись и двинулись на урок, решив, что перемоют косточки всем, кому только можно, на перемене.***
Настроение испортилось ещё утром, но друзья, что заговорчески шептались за его партой, только сильнее раздражали. — Минхо, съеби нахуй, — небрежно кинул Хван, скрещивая руки на груди. — Всё ещё обижаешься? Слушай, я ведь пошутил. Ты просто так старательно скрывал от нас информацию о Феликсе, что нельзя было не подколоть, — поднимаясь с чужого места, Хо похлопал друга по плечу. — Ты прости нас, если задело, — вмешался Чанбин, опираясь о парту Ли. — Я не обижаюсь. Настроение хреновое. Минхо поджал губы, кажется, чтобы вновь не сказануть лишнего по типу «Неужели малыш Ликси плох в постели?». Его голова всегда была генератором пошлых шуток, которыми он собирался штурмовать мягкого мальчика. Правда, последняя его реакция была странной. Возможно, к нему нужен другой подход. — Расскажешь? — осторожно поинтересовался Со, пока Хо старательно держал длинный язык за зубами. — Я не нравлюсь своему биологическому отцу, — как-то обречённо вздохнул альфа, падая на стул. — Это потому что ты трахнул его сы... — он осёкся, поймав на себе предупреждающий взгляд Чанбина, который уже потирал костяшки на руках. — Мне кажется, я никогда не смогу считать их своей семьёй... — ещё более досадно высказался Хёнджин. — Ты слишком драматизируешь, — "подбодрил" Минхо, в этот раз отфильтровав, прежде чем сказать. — Знаете, как он на меня смотрел за завтраком? Да он убить меня хочет! — За что ему тебя убивать? — не удержался Хо, ухмыляясь. — Ну, скажем, он косвенно спалил меня за кое-чем, — переступая через себя и принципы, начал Хван. — Подробнее? — в один голос спросили друзья. — Заебали! Ну да, я трахнул своего брата разочек! Но он сам этого хотел! И вообще, у него была течка, а я всего-то не вовремя вернулся домой, так что не думайте... — он прервался, замечая ни капли не удивлённые лица альф. — А отец то тут причём? — вновь спросил Минхо. — Про Феликса и так понятно было. Хёнджин лишь непонимающе вскинул брови, но когда поймал едва уловимый кивок Чанбина, прикрыл лицо руками. — Он нашёл улики, свидетельствующие нашему сексу. Сказал, чтобы я не трогал его сына. И после этого смотрит на меня так, будто я насильник какой-то... — Жёстко. А как же Ликс? Он разве не заступился за тебя? — усмехнулся Минхо. — Если бы. Молчит, как рыба и только улыбочки кидает. — Так забей. Тебе так важно мнение какого-то там мужика? — вновь вмешался Со. — Он типо мой отец... А вообще, ты прав, — он кивнул самому себе, — меня не должно ебать его мнение. Так они и порешили, возвращаясь каждый на своё место.***
Всю перемену Чонин рассказывал о том, насколько Банчан великолепный и вообще, он хочет за него замуж и родить ему пятерых детей. А Феликс только хихикал и тихонько поддакивал, искренне радуясь и капельку завидуя. — А ещё знаешь что? Тебя ведь не было в школе, и ты не знаешь... Чан – наш новый учитель химии! — радостно просиял омега. Ликс чуть было не подавился банановым молоком, закашлявшись от неожиданности сказанного. — И ещё кое-что, что я должен тебе рассказать... — Ян замялся. — Что-то случилось? — Ну-у... Вообщем... Я делал ему минет, — быстро протараторил Чонин, смущённо прикрывая лицо руками. — А ещё познакомил с родителями. Потом побывал у него дома, где он разрешил мне спать вместе с ним в одной кровати. О боги, Феликс, ты бы видел его дом! И-и... Ночью у меня началась моя первая течка, представляешь? А Чан... Ох, он был таким внимательным и заботливым... Особенно утром... [Flashback] Ян проснулся от звонкого поцелуя в висок, когда увидел перед собой немного сонное лицо альфы, что заботливо протягивал стакан с водой и новую таблетку, ведь действие первой было уже на исходе. — Доброе утро, зайка, как себя чувствуешь? — трепетно прошептал Банчан, тепло улыбаясь. — Чуть-чуть живот болит, а так хорошо, — скромно ответил омега. Чан лишь ласково погладил по голове и положил таблетку в маленькую ладошку. — Помнишь, что случилось вчера? — осторожно спросил альфа, пока Чонин залпом опустошал стакан с жидкостью. — Ага... Прости, если доставил неудобства, я не ожидал... — Ты чего? Какие ещё неудобства? Я был рад помочь тебе, а ещё сильнее был рад почувствовать твои феромоны. Они такие волшебные, — мечтательно прошептал Банчан, вглядываясь в глаза напротив. — Кхм... А чем я пахну? — аккуратно поинтересовался Ян. — Чем-то очень приятным, — он засмеялся. — Печенюшками. Овсяными, — приблизился к чужой шее и жадно вдохнул. Омега неловко отвёл взгляд, заливаясь румянцем. — Пора собираться, — как-то недовольно буркнул Чан в выемку над ключицей. — Мне нужно в душ, — тут же выпалил Чонин, вспомнив о своём состоянии. — Конечно, зайка, я пока пойду приготовлю что-нибудь покушать. Только не суди строго, ладно? Я говорил уже, это не мой конёк, — усмехнулся альфа, поднимаясь с постели. Завтрак вышел ничего такой, хотя на него никто не возлагал надежд. Так случилось, что приём пищи капельку затянулся, ведь кто-то потянулся за поцелуем, а когда хрупкое тело Яна оказалось на кухонном гарнитуре, никто и не задумывался кто этот «кто-то». И всё же, дальше невинных поцелуев в шею и губы не зашло, потому что будильник, указывающий на то, что им уже пора выходить прозвенел особенно отрезвительно. Как они и хотели вчера, прежде чем ехать в школу, заскочили домой к омеге, чтобы тот отчитался родителям, что с ним всё в порядке, переоделся и взял вещи. Решив умолчать о начавшейся течке и великолепном поведении Банчана, Чонин поцеловал сонного папу в щёку, выбегая из дома обратно в дорогую машину, которую всё это время с восхищением рассматривал мужчина. [The end of the Flashback] — Я тебе завидую, — Феликс надул щёки, загоняя за них сладкое молоко. — Ты что, Ликси, у тебя тоже всё будет. Тебя обязательно будут красиво любить. Даже не сомневайся. Просто ещё не время, — подбодрил Ян. — Я такой глупый, — вздохнул омега. — Что?! Ты не глупый! С чего ты это взял? — возмутился Чонин. — Знаешь, мы в последнее время мало общаемся... У тебя есть Чан и всё такое... Ты прости, что раньше не рассказал, но я переспал с Хёнджином. — Оу... — неловко прошептал Ян. — То есть... Круто, поздравляю! — Это нихуя не круто! И поздравлять тут не с чем! Это только я могу тебя поздравить, что ты смог найти заботливого, богатого и красивого альфу... А я глупый омега, который повёлся на поводу у течки, — печально пояснил Феликс. — Но ведь, Ликси, разве Хван не красивый? Пожалуй, в остальном он действительно проигрывает... Но ведь это не главное! — Чонин, ты не понимаешь! Он просто воспользовался моим телом, когда я был в податливом состоянии. Я действительно глупый, раз понял это только сейчас... — Вот как... Слушай, Ликси, ты только не переживай, жизнь на этом не заканчивается. Ты ещё найдёшь свою любовь. Своего альфу, — воодушевляюще произнёс Ян. Феликс шмыгнул носом, но другу кивнул, благодарный за поддержку и возможность выговориться.***
— Ли Минхо-о! Куда ты так бежишь? — с ухмылкой спросил Хёнджин, поймав только что выбежавшего из класса друга, за шкирку. — Мне надо идти! Пусти! — Дай-ка угадаю, ты торопишься к Хан Джисону? — разжимая пальцы на воротнике мятой рубашки, почти рассмеялся Хван. — Меня ждёт водитель, дурила! — Хо дружески пихнул альфу в плечо, вновь срываясь на бег в направлении выхода. — Как ты там говорил... Слабо трахнуть сыночка богатого папочки? — вдогонку прокричал Хёнджин, заставляя друга остановится и развернуться в пол оборота. — С тебя пятнадцать тысяч вон (около тысячи рублей), если я это сделаю! — склонив голову набок и приставив к виску два пальца, он подмигнул. Отсалютовав, засмеялся, вновь убегая вперёд по коридору. — Ещё чего, — под нос буркнул Хван, даже не сомневаясь, что этот безумец сделает всё, что угодно. Особенно за деньги.***
Светлый салон чужого автомобиля казался уже весьма знакомым, а дорогой парфюм улыбающегося молодому альфе водителя, не казался таким уж резким. В это же время люди возле школы всё больше интересовались причиной предоставления какому-то там Ли Минхо, машины самого Хан Джисона, очевидно завидуя. — Приве-ет, — счастливо протянул Хан, в этот раз встретивший его у самой двери с золотыми ручками и дворецким по бокам. — Привет, — мягко улыбнулся альфа, всё ещё оглядываясь на зеленеющий сад, где сегодня не было видно ни садовника, ни щенков. Только журчание кристальной воды в фонтанчике успокаивало отчего-то трясущиеся руки. А ещё успокаивал Джисон. Одетый в ярко жёлтый свитер крупной вязки, наверняка мягкий на ощупь, он сияюще улыбался, оголяя ряды аккуратных зубов. Невзначай опустившись взглядом ниже, Минхо зацепился за острые коленочки, оголённые благодаря белым хлопковым шортам, край которых был точно над коленными чашечками. Он улыбнулся, когда увидел шевеление крошечных пальчиков на ногах в этот раз в беленьких носочках, направленных друг к другу. Мило. — Эй, Минхо? Ты чего замер? Пойдём ко мне, сегодня нам нужно пройти целых две темы! Давай-давай, — осторожно обвивая своей крошечной ладошкой чужое запястье, он потянул Хо по относительно знакомым коридорам, параллельно вещая что-то о том, как котёнок мяукал и тыкался носом в его ладони и одежду, потому что искал именно Минхо. И он понял. Хан не успокаивал. Он и был главной причиной трясущихся рук и волнительного предвкушения. Джисон волнует его. — Я думаю, она соскучилась по тебе, — то, что наконец смог отчетливо услышать альфа, так как выбрался из своих мыслей, решив жить этим моментом вместе с мягким мальчиком и его безымянным питомцем.