Ça va, monsieur Joncière?

Лу стояла перед стальной дверью, прокручивая в голове все недавно произошедшие события. Ощущения были двоякими: с одной стороны, позвонить и зайти очень хотелось. С другой стороны, она чувствовала тревогу размышляя о том, что происходит между ней и Марком. Она не была уверена, что это вписывается хоть в какие-то рамки морали и субординации. Девушка в целом никогда не тянулась к тем, кто был старше её. А здесь ещё и сложилось интересное комбо: звание, Инквизиция, возраст и, самое главное, мать его, жена. Но с последним ей предстояло разобраться немного позже. Понимая, что она стоит перед дверью уже дольше положенного, Лу застыла, собираясь с мыслями. Сжала кулаки, перенесла всё напряжение с тела в две его точки. Однако, звонить даже не пришлось — Жонсьер открыл дверь сам. Вероятнее всего, он просто увидел её через глазок. Лу было приятно думать, что Марк почувствовал её присутствие. Послышалось: — Заходи, Лу. Девушка кивнула, прикрывая за собой дверь. Перед ней предстали неплохие апартаменты: классическая для Центра «однушка» с кухней, санузлом и спальней с кроватью кинг-сайз. Но кое-что в последней комнате всё-таки отличалось: она увлекала своим чудесным видом на ночной город. На двух стенах были расположены панорамные окна с тёмными рамами. Ночное освещение было не очень-то и нужно здесь. Сквозь стекло проникал неоновый свет от голубых голограмм, расположенных по всему городу. Высотки к вечеру утонули в тумане: из-за этого казалось, что весь Нью-Пари был объят каким-то розовато-голубым дымом. Дом находился почти в сердце Центра. Из окон были видны почти все особенно важные здания города. Недалеко отсюда находилась обсерватория. А ещё, конечно, одно из отделений Корпуса Содействия. Лу сделала пару шагов от двери в спальню и замерла. Панорама завораживала своей красотой и лаконичностью. Когда живешь в Термитнике, иногда не осознаешь, как Нью-Пари выглядит для людей в Центре. Марк стоял позади неё в неосвещенном коридоре. Это был небольшой проход между спальней, кухней и санузлом. Там же она увидела вешалку для одежды. Девушка стояла в дверном проёме, лицом к виду. Слегка развернулась назад, ловя взгляд Жонсьера в полумраке. Застыла, загадочно улыбнувшись. Марк усмехнулся. Без лишних слов он сделал несколько широких шагов ей навстречу. Встал почти вплотную, оставляя между ними совсем небольшое пространство. Учащенное дыхание щекотнуло шею Лу. Она снова повернула голову к окну, словно ускользая от Марка. Закрыла нежный участок кожи волосами. В ответ Инквизитор встал совсем близко. Положил руки на талию девушки, скользя ими вперед: осторожно, уверенно. В конце концов, сделал ладонями «замочек», прижимая её к себе. Опустил щеку на плечо Лу. «Интересно, а с Летицией он тоже так делает… Или?..» Мысль не успела закончиться. Вероятно, потеряв терпение, Марк повернул девушку к себе. Теперь многими частями тела она ощущала его тепло. Рецепторы захватил его запах: кажется, это был парфюм. Или его кожа пахнет так приятно?.. Он держал её одной рукой за талию, а другой приподнял её бедро, прижимая его к себе. Теперь Лу касалась его паха. Ощущения были очень яркими, острыми. Адреналин летел по венам, разгоняя кровь, учащая пульс до невозможного. Отдаваясь властности Жонсьера, девушка приняла его глубокий поцелуй. Он взял её всю. Язык мужчины скользил по рту Лу, играясь с ее языком. Дыхания не хватало. В неоновом свете Нью-Пари эти двое целовались, как в последний раз, наконец наплевав на правила и условности. Близость срывала крышу, дарила ощущение куража, вседозволенности. Теряя голову, Инквизитор подхватил девушку на руки, хватая её за вторую ягодицу. Сделал несколько длинных шагов, посадил Лу на деревянный комод с ящиками, прижимая её к стене. Сказал: — Доигралась, Рид. Теперь тебе не выбраться. Ты понимаешь последствия? Фраза звучала очень отлично от того, как обычно говорил Марк. Навык отчеканивать информацию, говорить угрожающе и серьёзно, здесь был совсем не к месту. Сейчас его голос был больше похоже на человеческий, эмоциональный, настоящий. Он шелестел, как осенние листья, лился, как тёплый летний ручей. Не дожидаясь ответа, Жонсьер, прижался к девушке пахом вплотную, немного отдалился. Повторил движение несколько раз. Каждый рывок становился немного сильнее предыдущего. Они тёрлись друг об друга через одежду, но даже этого было достаточно, чтобы дыхание мужчины окончательно сбилось, а девушка перешла со вздохов на тихие стоны. У Лу тянуло низ живота. Хотелось быть ещё ближе, ещё интимнее; она никогда не думала, что её будет так притягивать к кому-то. Она ответила шёпотом: — Ты спрашиваешь меня? Так вот, Марк… Девушка протянула имя, делая паузу. — Я готова. Не только почувствовать тебя внутри себя… Псионичка сама подвинулась к его паху, потерлась об него. Взяла Жонсьера ладонями за шею, коснулась его лба своим. Продолжила: — Но и разделить твою печаль, любовь и то, что ты чувствуешь. Я знаю, ты одинок. Пусти меня… Она ослабила хватку ладоней, провела ими вниз, гладя мужчину по груди. — Пусти меня вот сюда, Марк Жонсьер.