Руководство Томми о том, как отомстить парню, который технически не помнит своих плохих поступков:
То, что парень решил не мстить жестоко, не означало, что он не будет мстить по мелочи. Ооо, он превратит жизнь Дрима в ад… Но так, чтобы Таббо не слишком сильно злился. Как неловко-то наверное, когда над тобой издевается человек на четыре года младше. Было несколько способов напакостить, не причинив реального вреда. Всё началось довольно легко. Томми поместил в испанскую газету объявление о продаже котят, с пометкой, что при договоре через телефонный звонок готов отдать их бесплатно. И указал контактным номером телефон Дрима. Было трудно сдержать смех, поскольку телефон Дрима буквально разрывался от звона, и ему приходилось по-нескольку раз за час объяснять, что он не умеет говорить по-испански, и всё больше запутывался. На следующий день он взял новый номер. А в газете появилось новое объявление. Однажды он смог тайком подсыпать семечек в непослушную копну дримовских волос. Спустя буквально пару минут он, незаметно включив камеру, давил смех, наблюдая, как за бывшим врагом с диким щебетом носится небольшая стайка. Томми навсегда запомнит вид Дрима, покрытого птичьим пометом и перьями. Даже хотел повесить особенно удачную фотографию, но быстро одумался. Следущей пакостью стало засорение электронной почты. Он подписал Дрима на с полсотни порносайтов и адресов, беспрестанно рассылающих спам. Томми по полной наслаждался выражением боли на лице, с которым тот в очередной раз смотрел на телефон. (– Знаешь, я не думал, что ты будешь делать это прямо на моих глазах. – Томми аж подпрыгнул, когда около его уха раздался голос Дрима. Парень не знал, сколько этот гад там стоял и тихо наблюдал за его занятием. В это самое время Томми как раз подписывал его университетскую почту на очередной спам-сайт. – Так ты с самого начала знал, что это был я? – Это было очевидно. Никто не презирает меня и вполовину настолько сильно, как ты. – Уверен? – сказал Томми и нажал Enter. На экране тут же появилось подтверждение, и Томми невинно улыбнулся Дриму. Вздох, который тот издал, был самым усталым из всех, когда-либо им слышанных. – Просто почему? – прозвучало совершенно опустошённо.) Всякий раз, когда Томми приходил к Таббо, а Дрим очередной раз валялся в отключке из-за недосыпа, он оставлял на его руке порцию взбитых сливок. После того, как Дрим в очередной раз проснулся с кучей отвратительных взбитых сливок на руке, он раздраженно указал парню, что тот поступает неправильно. Сливки следует сразу лить на лицо, чтобы человек точно их размазал. Томми оценил и решил пропустить все промежуточные стадии, тут же следуя совету. (– Да, принято к сведению, – вздохнул Дрим, когда отфыркался и вытер сладкую массу с глаз. – Инициатива наказуема. В следующий раз я просто промолчу.) Иногда Дрим имел неосторожность оставлять сумку в пределах досягаемости его рук, и тогда Томми рылся в его вещах. Эта мышь? Теперь Томмина. Эта уродливая толстовка с капюшоном? Конфисковано. Красивый чехол для наушников и кабель, на который Томми никогда бы не потратил свои деньги, но который выглядел красиво? В дом, в дом, всё в дом. Дополнительные маски? В мусор, всё равно карантин кончился. Ингалятор?... Стоило ему только дотронутся до приборчика, как Ранбу, обычно покорно закрывавший глаза на кражи, совсем по-эндермэнски прошипел: – Даже не думай об этом. Не отрывая взгляда от друга, Томми медленно положил ингалятор на место. В любом случае это был бы глупый ход. (– Томми, – Таббо с намёком протянул руку. – Что? – спросил он. Чёрт, слишком невинно. – Вчера Дрим никак не мог найти свой чехол для наушников. Я знаю что он у тебя. – Пхах, глупости! Зачем бы мне брать какой-то скучный чехол? Это гадко, чувак, я даже музыку не слушаю. Ты когда-нибудь видел, чтобы я это делал? Воот! На самом деле, я даже не знаю, что за наушники, так зачем мне красивый чехольчи- – Томми, пожалуйста, – и о боже, те самые «щенячьи глазки». Несправедливо. – Если он не слушает музыку, то становится тихим и странным. Это был мой подарок ему на девятнадцатилетие. Я собрал все свои деньги, чтобы купить хороший подарок. Ох, чёрт, теперь ему стыдно. – У меня чехла нет. Но я уверен, что если завтра Дрим покопается в своей сумке, то найдет его во внутреннем кармане. Таббо нежно улыбнулся. – Спасибо, Томми. Это было неправильно. Его нельзя благодарить за то, чего он не воровал… Боже, этот мир действительно сделал его мягким.) Однако несколько раз даже Томми был вынужден признать, что зашёл слишком далеко. Один случай вышел особенно запоминающимся. Томми тогда купил целую бутылку соуса «Ghost pepper» и добавил его в еду Дрима за обедом. То, как Дрим заорал благим матом слышал наверное весь кампус. Жертва его «розыгрыша» попыталась достать бутылку с водой из рюкзака, однако та – ой, как неудобно! – оказалась не закрыта до конца. Жидкость залила всю сумку: конспекты, учебники, ноут - всё. Томми уже хотел захохотать в голос, однако его веселье быстро уступило место шоку. Прямо на его глазах Дрима чуть ли не вывернуло наизнанку, пока вокруг суетились испуганные Сапнап и Джордж.. Последний протягивал пострадавшему свою бутыль. Позже Томми узнает, что Дриму пришлось отправится в лазарет после того, как его перестало жестоко рвать. Ему пришлось утешать плачущего Таббо, который понятия не имел, почему его брат так отреагировал, ведь «Дрим всегда был таким осторожным, Томми, потому что у него всегда было плохое здоровье, и я боюсь, а вдруг у него аллергическая реакция…» После этого он прекратил издевательства. Дрим, который по какой-то необъяснимой причине, очевидно, знал, что всё это был он, даже робко ему улыбнулся, когда заметил, что не надо снова менять номер на следующей неделе и не нужно запирать свою комнату, когда Томми придет в гости. Томми бы посмеялся, если бы не свербящий червячок вины где-то под желудком. Он хотел только разозлить Дрима, но не причинить боль. Однако Томми продолжал воровать толстовки. Да, они всё ещё полнейшее говно в плане дизайна, но блин, такие удобные… (– Знаешь, тебе не обязательно постоянно их тащить. Давай я просто покажу, где закупаюсь? – Отвали, я понятия не имею, о чем ты говоришь. – Ты буквально сейчас сидишь в одной из моих толстовок!)— — —
Томми и Ранбу практически поселились у Тейкенов – проще было сосчитать дни, когда они не приходили. Дрим часто прятался в своей комнате, а Шлатт был на работе, так что Томми мог выдохнуть и просто наслаждаться компанией друзей, не портя нервы ни себе, ни другим. Столь же часто они собирались в доме Томми. В первый раз Ранбу натурально разрыдался, с порога бросившись в объятья к Филу и Техно. Филза сжимал его не менее крепко и хотя Техноблейд недовольно бурчал, всё же скрыть маленькую улыбку оказался не в силах. – Теперь осталось только Ники найти, – пробормотал Техно.— — —
«Ах, вот она, рутина» – думал Томми. Подъём, пары, отдых с друзьями, избегание Дрима, Сапнап и Джордж затащили его в класс – стоп, что. – Так, хорошо, во-первых, это похищение. Во-вторых, если вы здесь, чтобы с помощью угроз убедить меня, чтобы я не причинил вреда Биг Ди, то вам не о чем беспокоиться – я не собираюсь этого делать! Двое друзей удивленно переглянулись. Сапнап закатил глаза. – Во-первых, пожалуйста, не называй его так. Во-вторых, мы просто хотели официально тебя поприветствовать. В конце концов, ты был и нашим другом тоже. Ну, до всей той херни. Мы бы и раньше подошли, но от Дрима раздражающе трудно отделаться. Странно тронутый, он моргнул. – Ой. Сапнап фыркнул и обнял его, а Джордж просто похлопал по спине. – Но да, если ты причинишь ему боль, мы сломаем тебе коленные чашечки, – добавил Джордж. Томми закатил глаза. Значит, Дрим не рассказал своим друзьям о фиаско с тем соусом. – Вы что, его телохранители? Неужели он даже от меня защититься не сможет? – Похоже Дрим поддерживал дружеские отношения только с Сапнапом и Джорджем. Томми бы над ним посмеялся, если бы не находился ровно в такой же ситуации: по-факту, Таббо и Ранбу были его единственными друзьями. Знаете, у перерождения из мира в котором война начиналась чаще чем шёл дождь имело ряд минусов. Один из них – невозможность общаться со сверстниками. Сапнап отпустил его и ухмыльнулся. – Ты его видел вообще? Да он выглядит так, будто его может убить порывом ветра. Парень беспомощен, как слепой котёнок. Однажды он голодал целую неделю, просто потому, что, блять, забыл поесть. Просто, мать его, забыл, балда! Кто так делает?! Я уж не говорю о том, как однажды он он часами ходил с трещиной в голове! Причём, пока ему не указали на это, он даже не бровью не повёл! Крови тогда столько натекло… Томми перевел взгляд с сердито тараторящего Сапнапа на Джорджа, который громко хлебал капри-сан. – И куда тебя занесло? Медленно моргая, Джордж смотрел на него полуприкрытыми глазами, и у Томми возникло ощущение, что этот парень его недолюбливал. – Информатика дальше по коридору. – Нет- В смысле, ты знаешь, что я имел ввиду! Где ты был все эти месяцы на сервере?! Вот тебя назначают королём, а потом ты – пуф! – и как в Лету канул. – Тусовался с богом в своем мире снов. Томми подвис. – Что. Он обратился к Сапнапу за помощью, но тот просто кивнул. Как будто та ахинея, что выдал его друг вполне вписывалась в рамки нормального! – Гоги какое-то время думал, что всё это, – он неопределённо махнул рукой, указывая на мир вокруг, – тоже часть мира снов. Он поверил только когда мы обнаружили Дрима. Джордж пожал плечами и, не глядя, выбросил пустое капри в мусорное ведро. Промахнулся. И даже ухом не повёл, словно так и надо. – ИксДи никогда не показывал мне Дрима, кроме как иногда на мгновение принимал его облик. Именно так я узнал, что это реальность. Бэд тоже здесь, ты знал? Томми оцепенело кивнул. – Он… он учитель Ранбу по 3D-анимации. Джордж кивнул. Томми кивнул в ответ. Джордж ещё раз кивнул и достал ещё одно капри-сан. Какой странный тип.— — —
– Дрим, хочешь горячего шоколада? – крикнул Таббо из кухни. – Конечно, спасибо! – донеслось в ответ. Прежде чем Таббо успел заметить, Томми заменил сахар солью. Ранбу поперхнулся, но Томми тут же прижал указательный палец к губам. Напевая, Таббо вернулся к нагретому молоку и добавил в кастрюлю шоколад и соль. – А вы двое? Не хотите? – Таббо удивленно хмыкнул, когда оба яростно покачали головами. – Знаете, не так уж плохо я готовлю. По крайней мере, я могу приготовить немного тёплого молока так, чтобы то не подгорело. – Нууууу... – начал было Ранбу, но от мрачного зырка друга тут же со щелчком захлопнул рот. – Поговори мне тут ещё. Это не я однажды положил в один торт десяток яиц, потому что думал, что чем больше яиц в торте, тем лучше. – Всё равно получилось вкусно! – Это был сладкий омлет, а не торт! Дрим! Готово! Шаркая, Дрим пошел на кухню, его мешки под глазами стали еще более заметными. Из наушников ревел металл. Музыка играла до того громко, что её слышал даже Томми с другой стороны стола. Старший брат нежно улыбнулся Таббо, принимая кружку с театральным поклоном. Эта улыбка тут же исчезла, когда он сделал большой глоток и закашлялся. – Ааа, чёрт возьми! – огорченно воскликнул Таббо. – О боже, Ранбу, ты был прав, я даже плитой правильно пользоваться не умею, я… Дрим одним духом выпил остаток горячего шоколада, тут же скрыв выражение отвращения. – Не волнуйся, я просто подавился. Это было здорово, спасибо! Томми наконец не смог больше скрывать смех и завыл. Тряпка. Эта версия Дрима грёбанная мягкотелая тряпка. Так что, возможно, он продолжит свои пакости. Наблюдать за реакцией этого задохлика прямо умора!— — —
Поскольку этот Дрим наверняка получил бы награду как «самый большой братский потакатель» именно он возил Таббо, Томми и Ранбу куда бы те ни захотели. Куда угодно и даже дальше, пока Таббо просто просил с большими щенячьими глазами. Томми не ревновал, но ему хотелось, чтобы у него было так же. Уилбур на ткаие просьбы обычно ржал и хлопал дверью. А Техноблейд вообще не умел водить. Его братья бесполезны. Однако это означало, что Томми был вынужден больше тусоваться с Дримом. Как будто в комплекте с его лучшими друзьями автоматически прилагался самый надоедливый придурок на свете. Чёрт, они даже не могли пойти в бассейн в одиночку на восемнадцатый день рождения Ранбу, этому ублюдку тоже пришлось бы последовать за ними, потому что «было бы проще просто привезти все наши вещи на машине, Томми». Томми поклялся научиться водить машину как можно скорее. Он имел неосторожность пожаловаться на этот факт Уилбуру. Брат весь оживился, его глаза засияли от волнения. – Предоставь это мне, – сказал он самым дружелюбным голосом. Определённо не жутким и не зловещим, нет. – Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? – спросил Томми, сморщив лицо от отвращения. – Не смотри на меня так, можно подумать я сталкер какой! Я просто имел в виду, что отвлеку Дрима, пока вы, дети, пойдёте развлекаться. – Не называй меня ребенком, гад. Ты сам не шибко-то старше! Уилбур фыркнул и взлохматил волосы Томми обеими руками, пока тот не завизжал в знак протеста. – Вот как только тебе по закону можно будет пить, вот тогда и перестану. Наконец, сумев оттолкнуть брата, Томми напоследок пнул его ногой в живот и кинулся трепать уже его причёску. – Что, черт возьми, вообще у тебя за тёрки с этим парнем? Ты уж определись, а то со стороны непонятно – нравится он тебе на самом деле или нет! – А про «Любовь-ненависть» ты значит не слышал, кхарх?! – Уилбур постучал по руке младшего брата – парень совершенно случайно сдавил ему шею. – Пожалуйста. Никогда больше не называй это так, иначе меня вырвет. – Томми позволил ему перевести дыхание, но не отпустил. Внезапным движением Уилбур схватил его за руку и перекинул Томми через плечо. С криком тот приземлился на кофейный столик, оставив от несчастного предмета мебели одни обломки. – Значит, ты был бы против того, чтобы мы пошли на свидание? – спросил Уилбур с притворной невинностью. Не вставая с разрушенного журнального столика, Томми изобразил рвоту. – Если Дрим станет частью моей семьи, я от тебя отрекусь. Вздохнув, Уилбур присел на корточки. Взглянув на его пустое лицо, Томми понял, что сейчас будет один из тех серьезно-Уилбуровских разговоров. – Честно говоря, я действительно не знаю, что чувствую по этому поводу. Я просто не справляюсь с ворохом эмоций и надеюсь, что они исчезнут. С одной стороны, он вытащил меня из этой… пустоты, Лимба. Спас меня после всех этих лет бессмысленного сидения на том богом забытом вокзале. За это он всегда будет моим героем, и какая-то часть меня всегда будет ему верна. Но у меня есть доступ и к воспоминаниям Госта, ведь технически он это я. И мы оба до сих пор помним, как он издевался над тобой, изолировал от близких людей, причинял боль... Этого я, Томми, ему никогда никогда простить не смогу. Уилбур вздохнул. – Над всем этим можно долго рассуждать и вот что я скажу, Томми. Меня тоже пиздец как раздражают эти «сумеречные зоны» отношений. Томми, вот после всего что с нами случилось, как думаешь – я ещё способен нормально, правильно отвечать на этические вопросы? Он помог Томми подняться, и они одновременно упали на диван, равнодушно глядя на сломанное дерево перед собой. – Я бы хотел, чтобы тот день, когда ты воскрес, был для меня радостным днем, – признался Томми. – Вместо этого я горевал по Гостбуру. А потом появился ты, такой же безумный, как и в день, когда ты взорвал Л'Мэнбург и назвал Дрима своим героем. Человека, ответственного за все ужасы на сервере. Ответственного за то, что случилось со мной. А потом ты просто куда-то пропал и... Уилбур самоуничижительно рассмеялся. – Честно говоря (– Не еби мне мозги своим «честно говоря», сука, – прервал Томми, и был проигнорирован), – Я провёл несколько лет на ёбаном полустанке сразу после того, как взорвал свою страну и был убит собственным отцом. Естественно, назвать меня здоровым можно было бы с очень большой натяжкой. Но те несколько месяцев после этого, до того, как яйцо выползло верх, думаю, я учился заново быть человеком. Мне жаль, что я никогда не искал тебя, но я думал, что ты не хочешь иметь со мной общего. Я подумал тогда, что будет лучше, если я… не буду лезть в твою жизнь. Ну… ты знаешь. И, черт возьми, как они прошли путь от желания Уилбура пойти на свидание с Дримом до этого разговора, к которому Томми был даже близко не готов? Если бы он мог выбирать, они бы просто продолжали жить своей жизнью со всеми этими невысказанными словами между собой. – Я просто хотел вернуть своего брата, – всхлипнув, выдавил Томми, хватая его за волосы. Их колени были прижаты друг к другу, но Уилбур не пытался прикоснуться к нему, обнять его, оставив ему свое пространство. Его голова откинулась на спинку дивана, а он печально смотрел в потолок. – Ебанутся просто- Блять. Ты всегда так делал. Решал, что будет для меня лучше, даже не спрашивая, а нужно ли оно мне? Тонул в самоуничижении и думал, что, поскольку так думаешь ты, то все остальные тоже так думают. Да пошёл ты на хуй с такими установками. Не говори мне, что всё можно было предотвратить, просто просто сев и поговорив, словами, через рот! Уилбуру выдавил смешок. Глаза у него были на мокром месте. – Чёрт, чувак. Все еще хочешь быть со мной братьями? – Да, пока ты, блять, не женишься на этой зеленой сволоте. От двери послышался очень тяжлый вздох. Именно в такие моменты, когда на лицо их среднего брата опускалась тень усталости, было хорошо видно истинный возраст Техноблейда. – Это третий журнальный столик. За год. Томми перевёл взгляд на обломки. – Ой? Таким образом, парень прибыл к Таббо с широко ухмыляющимся Уилбуром на буксире и чётким пониманием того, что всё это плохо кончится. Дверь открыл Дрим. Даже несмотря на маску, Томми ясно разглядел момент, когда тот узнал Уилбура. – А. Ты тоже здесь. – Не надо прыгать от радости! – Уилбур протиснулся внутрь, по пути взъерошив Дриму волосы, как и прежде не обратив внимания на охватившее собеседника оцепенение. – Старший брат Уил прибыл! Ранбу, твой день рожденья отмечаем сегодня, верно? Можно мне присоединится? – крикнул он уже от входа в гостиную, приветствуя двух друзей. Таббо на его энтузиазм отозвался куда как холодно. – Если ты ещё раз ударишь моего отца, я закачу грандиознейший скандал, – все ещё слабо слышал Томми из гостиной, пока снимал куртку и ставил сумки у входа. Закрывая дверь, Дрим избегал взгляда Томми. – Знаешь, ты мог просто сказать, что не хочешь меня там видеть. Уверен, Уилбур бы с радостью тебя подвёз бы. – сказал парень совершенно спокойным голосом. Будто ему плевать. Томми закатил глаза. – Я бы с удовольствием провел ещё один день не видя твоей отвратительной рожи. Однако обормот, которого я зову братом, даже не почесался бы, если бы не тот факт, что ты идёшь с нами. Дрим отпрянул. Широко раскрыв глаза, он прижался к двери и ох блин. – Успокойся, Бога ради! Он не хочет причинить тебе боль! – бросился объяснять Томми, отчаянно размахивая руками. Боже, парень всё никак не мог привыкнуть, что с этим новым Дримом надо обращаться осторожнее, чем с тончайшей хрустальной вазой. – Возможно, я просто слишком громко ворчал, что тебе всегда приходится с нами нянчиться, потому что ты единственный, кто умеет водить машину. Ну, Уил и предложил составить тебе компанию, пока мы будем беситься. Вы примерно одного возраста, все дела, плюс, он хотел познакомиться с поближе. Немаловажно и то, что ты старший брат Таббо, а Таббо – мой брат! По духу, разумеется! Дрим медленно пришёл в себя. На лице расцвёл лёгкий стыдливый румянец – похоже бывший враг и сам понял, что отреагировал несколько чрезмерно. – Ах, – выдал он глубокомысленно. – Ладно. – Ладно, – повторил Томми. Боги. Иногда он не мог смириться с тем, насколько разными были две версии одного и того же человека. Старого Дрима можно было почувствовать ещё даже до непосредственного появления – настолько внушительной он обладал аурой. Этот Дрим был тихим. Парень настолько сливался с окружением, что люди, порой, замечали его присутствие только когда он открывал рот. Этот Дрим не любил громких звуков, вздрагивал всякий раз, когда кто-то внезапно к нему прикасался, не мог отдышаться после простого подъема по лестнице, нуждался в ингаляторе. По всей видимости ему было жизненно необходимо постоянно слушать музыку, иначе он впадал в странное состояние ступора и тонул в собственных мыслях. Этот Дрим говорил мягкими, скрипучими словами и никогда не повышал голоса. Да ему даже пакостить становилось скучно – что бы Томми не подготовил, то Дрим безропотно сносил. Это было бы смешно, если бы не так чертовски жалко, да. Иногда Томми ловил себя на желании вернуть того другого Дрима. Тот, по крайней мере, был злом привычным, знакомым. Парень знал способы борьбы с ним, мог спокойно ударить – и да, пусть получить в ответ сторицей, но не чувствовать себя человеком, пинающим щенка. (И, черт возьми, это же «гениально». Желать, чтобы вместо этой версии здесь был другой Дрим. Какой пиздец. Дожили, блять) Прочистив горло, парень— — —
Дрим и Таббо сидели спереди, а Ранбу, Уилбур и Томми пришлось потесниться сзади. Ранбу охотно рассказывал о том, как он вчера отмечал день рождения с родителями. Таббо не позволил Уилбуру сесть рядом со своим братом и писал гневные сообщения Томми, который просто их игнорировал. [Таббо]: Томми! Зачем ты пригласил Уилбура?! Я не доверю ему Дрима Томми ответь мне блять Томми Таббо так зыркнул на друга через зеркало заднего вида, что если бы взглядом можно было убивать, тот бы уже рухнул замертво. Томми только пожал плечами. [Таббо]: Томми, чёрт возьми, я убью тебя, дай только приедем.. Вздохнув, он решил ответить. Сегодня у Ранбу праздник и ссорами его портить не хотелось.[Томми]: Сорри. Уилбур ничего не сделает. Я серьёзно. Просто хотел, чтобы мы провели время вместе, втроём. Без Дрима на фоне.
[Таббо]: Мы могли бы просто ему сказать. Он бы оставил нас в покое[Томми]: Нда? С чего бы? Дрим постоянно ходит вокруг тебя, как не знай кто. Курица-наседка блин Он броконщик!
Таббо безмолвно показал ему фак. Томми поднял оба своих. – Ранбу, покажи ему средний палец! – крикнул Таббо спереди, наконец обернувшись. Ухмыляясь, Ранбу подчинился. – О, да ладно! Это несправедливо – у меня-то нет симпа, готового выполнять каждую мою команду! – Твои проблемы. – Большой брат Уил, спешит на помощь! – крикнул Уилбур и агрессивно поднял оба средних пальца, к негодованию Таббо. – Дети, – пробормотал Дрим, упрямо глядя на дорогу. – Меня окружают одни дети.— — —
Даже спустя все эти годы, Уилбур так и не смог привыкнуть к такому количеству людей. На площадке вокруг бассейна было полно купальных полотенец и людей, которые уже зарезервировали хорошие места под деревьями и зонтиками от солнца. Единственные свободные лежаки жарились под палящим солнцем. К счастью, они взяли с собой зонтик и тонны солнцезащитного крема. В их старом мире, после целого дня на солнце, он мог просто вылить на себя зелье регенерации. В этом мире, если ты обгорел, то будешь несколько дней мучиться от жара и боли на коже. Технологии и медицина это замечательно и всё такое, но в конечном счёте с магией им не сравниться. Они разложили полотенца чуть подальше от остальных, поставили тяжелые сумки. Дрим молчаливо ввинчивал зонт в землю. Самые младшие из их компании в рекордные сроки выпрыгнув из одежды, уже готовы были наперегонки нестись к воде. – Йо, ребят, тормозните ка на секунду! – крикнул Уилбур, когда все трое сорвались с места. – Что ещё? – заскулил Томми и обернулся, только чтобы получить в лоб бутылкой солнцезащитного крема. – Ай блять! Больно! – О нет! Что ты будешь теперь делать? – Уилбур закатил глаза и получил в ответ приглашение в пешее эротическое. Он выхватил бутылку из рук Томми и выдавил половину прямо на голову, чем заслужил писк и череду ругательств. Смеясь, парню пришлось уворачиваться от кулаков брата. – Мне вовсе не улыбается выслушивать твоё нытьё, когда ты обгоришь, и особенно, чтобы в это ты винил меня. Потому что, видите ли, я тебе не напомнил. Томми перестал пытаться брата покалечить и просто показал язык, пытаясь убрать с волос излишки крема. – Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты козлина? – А тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что пора обновить запас оскорблений? Серьёзно, уже приедается. – Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам двоим заткнуться? – засмеялся Таббо, отбрасывая бутылку. – Теперь пойдём! Или я расплавлюсь на месте! В тот же момент парней как ветром сдуло. Ранбу имел преимущество благодаря своим длинным ногам, но Таббо и Томми играли грязнее, успешно толкнув Ранбу на траву. Уилбур с любовью смотрел, как они убегают, и повернулся к Дриму. Парень остался в маске и в футболке, обнажив несколько тонких белых шрамов, тянувшихся по рукам. Уилбур приподнял бровь. – Ты ведь знаешь, что приходя в бассейн, люди обычно снимают одежду? Взгляд Дрима был суше Сахары. Он сидел под зонтиком, обхватив колени руками, и смотрел на младших, которые, сумев таки не убившись добраться до воды, теперь активно пытались друг друга утопить. – Я не планировал купаться. Тихо смеясь, Уилбур сел рядом с ним и не обратил внимания на то, как собеседник от него отшатнулся. – Что, боишься? – Не умею плавать, – просто сказал Дрим, пожав плечами. В глазах отражалась неловкость как будто парень извинялся за своё неумение. Уилбур удивленно моргнул. Старый Дрим был отличным пловцом, и часто во время дружеских мэнхантов спасался от друзей в океане или с его помощью. Иногда Уил завидовал тому, как естественно выглядел Дрим в глубинах – словно был рождён частью океана. – Почему? – Никогда не учился. Потрясающе. Судя по всмеу, это всё, на что можно надеяться. Дааа, не так он представлял себе разговор со своим героем... Может следует как бы невзначай упомянуть Гамильтона и начать говорить об американской революции?... Пока Уил думал, бывший вражеский генерал не сводил с брата глаз. Придурок. – Знаешь, это пиздец как странно. Таббо уже почти взрослый, чувак, он проживет несколько часов без пригляда старшего брата Дрима. – Папа хочет, чтобы я присматривал за ним. Уилбур фыркнул, откинувшись на руки и поглядывая на собеседника краем глаза. Парень всё ещё выглядел так, будто дискомфорт – его состояние по умолчанию. – На случай, если на него кто-нибудь нападет? – Нет, – сказал Дрим равнодушным голосом. – На случай, если он на кого-нибудь нападёт. Ухмылка Уилбура на мгновение исчезла. – А- – Не дай этим милым глазам себя обмануть, на самом деле там скрывается дикий чихуахуа. Однажды он подрался на кулаках с парнем, который назвал Ранбу уродом. Выбил несколько зубов, что-то сломал – нос, вроде? Мне лично приходилось несколько раз удерживать его от драк с гораздо более крупными людьми... А поскольку он всегда тусуется с Ранбу, обязательно кто-нибудь не слишком умный своим долгом сочтёт отпустить оскорбительную шутку или что похуже. Я боюсь того дня, когда он станет совершеннолетним. В случае чего, он уже не сядет в воспитательную колонию, там будет грозить настоящая тюрьма. – Послушал бы кто сейчас Дрима и не сказал бы, что он рассказывает, как его младший брат избивал других людей. Пока парень говорил, он медленно разворачивался из своего кокона, пока наконец не положил локти на колени. Маска съехала настолько, что обнажился конец шрама на глазу. «Хм. Это надо запомнить.» – подумал Уилбур. Разговоры о брате заставили Дрима расслабиться. – Почему Ранбу оскорбляют? – спросил он удивленно. Судя по тому, что он знал о парне в предыдущей жизни, тот был настоящим Аароном Бёрром, как и многие люди в том мире. Не у многих хватило смелости пройти через кровь, чтобы сделать то, что необходимо. Люди этого мира были мягкими, и из уст бывшего первого президента Л’Мэнбурга это была и близко не положительная характеристика. Дрим тихо загудел. В наушниках слышалась какая-то спокойная классическая музыка. – Люди могут быть очень жестоки к тем, кто выглядит иначе, – пробормотал он. – Оу. Я никогда не замечал. В их прошлом мире все выглядели совершенно непохожими друг на друга, поэтому по внешности друг друга делить было трудно. И глупо. Да, случались эксцессы – например, во время Погтопии безумие иногда брало верх и когда он смотрел на рога Таббо, то хотел их оторвать – но в остальном они обычно не судили друг друга по внешности. Ранбу как эндериан, ребёнок Края, был принят без вопросов, и никто не опасался Сэма, хотя тот являлся полукрипером. Даже статус Фила как Ангела Смерти никогда не вызывал ничего, кроме шуток на предмет его птичьих повадок. Дрим глянул на него из-за чёлки и фыркнул. – Ты привлекательный, высокий, уверенный в себе парень, который, очевидно, хорош в музыке. Однако Ранбу считается уродом. Гетерохромия и витилиго вместе встречаются довольно редко. Всё, что отделяет тебя от других людей, даёт им шанс наброситься. Уилбур снова оглядел собеседника, отметил слепой глаз и покрывающие тело шрамы. Отчего-то у него возникло ощущение, что последние слова были вовсе не о Ранбу. Ему не нравился отсутствующий взгляд Дрима, апатичный тон его голоса. Пора это изменить. – Оу, ты считаешь меня привлекательным! – заворковал Уилбур, строя глазки. Дрим на это только закатил глаза и шлёпнул по его руке. – Отъебись. – Да ладно тебе. По моему ты тоже привлекательный высокий парень! – Словами не передать, насколько сильно я не хочу продолжать этот разговор. Уилбур рассмеялся. Дрим теперь не напоминал туго скрученный рогалик. Успех!... но только наполовину, так как ответа на свой вопрос парень так и не получил. – Продолжаем разговор. И так, – начал он небрежно. – Ты боишься воды? Смена темы обескуражила Дрима. Парень нахмурившись глянул на него и уже даже открыл рот для ответа, но быстро закрыл. Он весь подобрался – тело будто готовилось принимать удар. – Я не хочу об этом говорить, – процедил наконец Дрим сквозь стиснутые зубы. Взгляд горел предупреждением – «не лезь». Однако… это было бы страшно, если бы тот всё ещё оставался тем собой, а не этой испуганной, бледной копией. Вместо того, чтобы испугаться, Уилу просто захотелось его затискать. Он вспомнил тёмную камеру, в которой последний раз видел Дрима. Аскетичная обстановка. Часы. Несколько книг. Таз с водо- ах, теперь ясно. Квакити всегда был творческим придурком. – Окей, не надо мне голову откусывать. Расслабься, здесь же весело! Дриму весело не было. – Ну извини, что я не прыгаю от радости от возможности потусоваться с тобой. При нашей первой встрече ты мне угрожал, а потом ударил моего отца. – Ну, удар был вполне заслужен, в конце концов, он полный придурок. И я бы извинился за угрозы, но я сказал именно то, что хотел сказать, и именно так, как хотел. – Достав капри-сан, Уил с лишней силой воткнул соломинку в отверстие, промахнулся на несколько сантиметров и начал очень громко прихлёбывать, при этом не отрывая взгляда. Он чувствовал, как сок стекает по его руке из большой дыры, разорвавшей мешочек. – Ух ты, – пробормотал Дрим, глядя на него со смесью отвращения и удивления. – Твоя серьёзность обнадёживает. – Вот как? Не должна. Я мог бы и убил бы тебя. Дрим медленно моргнул. – Я без понятия, как с тобой можно разговаривать. Уилбур широко улыбнулся. – Вот и замечательно.— — —
Разговор с этим парнем напоминал вытягивание гвоздей клещами. Что ж, неудивительно, что, по словам Томми, у Дрима всего два друга. Которые тусовались с ним просто так, видимо в дань первой жизни? Так что, нет, у Дрима не было друзей. Возможно в такой атмосфере виноват он сам, всё-таки трудно нормально общаться с угрожавшим тебе человеком. Нда, преотличное первое впечатление, нечего сказать… Тем не менее, Дрим полный профан в разговорах. Он часто отвечал односложно, погружался в свои мысли, пробуждаясь только, чтобы уклониться от решившего потыкать собеседника Уила. Встречные вопросы возникали только когда он уклонялся от ответа на слишком личный вопрос. Промаявшись двадцать минут Уил узнал об этом новом Дриме не больше прежнего. И можно бы плюнуть и уйти, но, сука, это было до дрожи интересно. Человек перед ним напоминал неразрешимую головоломку и в ее трещинах Уилбур мог видеть выцветшие черты личности, которые определяли старого Дрима. Впрочем, напряжения интерес не убрал, скорее наоборот. Вздохнув, он встал, схватил Дрима за руки и потянул его вверх, поддерживая, когда тот споткнулся от удивления. – Пойдём, – сказал он и потащил парня за собой. – Эй-подожди, наши вещи- – Никто не будет красть наши вещи, а я забрал наши кошельки и телефоны. Нужно чем-нибудь заняться, а то ещё немного и я помру от скуки. Вот скажи мне, кто ходит в бассейн, а потом не плавает? Дрим было попытался с силой вырвать руку, но ах, как трогательно легко не дать ему сбежать. На мгновение Уилбур задумался, как бы отреагировал старый Дрим, если бы увидел эту версию. Он устыдится? Или озвереет? Узнает ли он себя или отвергнет как совершенно нелепого тёзку? – Это Ранбу захотел прийти сюда на свой… на свой день рождения… чёрт… можно помедленнее!? – Уил мстительно дёрнул его посильнее и весело фыркнул, когда тот снова споткнулся, врезался в спину Уила и отступил назад, шипя под нос ругательства. – Бля, я просто… просто здесь, чтобы их возить. – Ага, и жутко пялиться. – Присматривать за ними, – поправил он и оставил попытки вырваться из захвата. Теперь всё его внимание было сосредоточено на том, чтобы не отставать от длинных шагов Уила. Споткнуться всё ещё не хотелось. – Что ты вообще хочешь? В бассейне кроме плаванья ничем не займёшься. – Ух ты, а ты мало выходишь из дома, не так ли? Дрим обжёг его ядовитым взглядом и снова попытался высвободить руку. Уил просто послал ему воздушный поцелуй и проигнорировал полное отвращения выражение на лице жертвы. – В волейбол умеешь играть? – спросил Уил. – Никогда не пробовал. – А в теннис? – Неа. – Баскетбол? – Угадай с трёх раз. – Петанк? – Что это за срань вообще? – Крикет? – Так, ясно. Ты просто выдумываешь виды спорта на ходу. – Чёрт возьми, да ты хоть что-нибудь можешь? – возмущённо воскликнул Уил, остановившись посередине дорожки. – Если ты не хочешь тусоваться, я был бы только рад. – Нет. Хочу. – Усердно подумав, он начал размахивать руками взад и вперед, совершенно забыв, что всё ещё крепко сжимал чужую руку. Другой рукой он рассеянно покрутил косу возле уха, а затем щёлкнул пальцами. – Как насчёт шахмат? Впервые глаза Дрима загорелиись интересом. – Ты умеешь играть в шахматы? – Конечно, я умею играть в грёбанные шахматы, – оскорбленно сказал он и снова устремился вперёд, лавируя между полотенцами и лежаками. Как хорошо, что дизайнеры додумались сделать здесь «шахматное место». – Правда здесь только гигантские шахматы… Так ведь это к лучшему. «Съедая» фигуру можно пафосно спинывать её с доски!— — —
В итоге они сыграли пять игр. В первой игре Уил играл спустя рукава – не хотел показывать реального мастерства и отыгрывал как новичок, чтобы усыпить бдительность и поймать противника в ловушку. Однако это не сработало – Дрим подозрением встречал каждый «ошибочный» ход и выиграл этот первый раунд. После этого Уил решил, что шутки кончились. Он не мог проиграть своему бывшему вражескому генералу в войне, это просто оскорбление его гордости как полководца! Следующие две партии выиграл Уилбур. Он хохотал, как сумасшедшиий, пока Дрим со знакомым жаром в глазах не заорал: – Матч-реванш! Победит тот, кто выиграет три из пяти! – Они пожали друг другу руки, и Уил понял, что Дрим впервые прикоснулся к нему добровольно. Дрим взял следующую партию, хотя та далась ему с трудом. А из-за глупой ошибки, которую совершил Уилбур! Он просчитался, думая, что его пешка сможет достаточно быстро превратиться в ферзя, чтобы выйти из затруднительной ситуации до того, как ему поставят мат. Дрим воскликнул: – ДА! Иди к чёрту, нуб! Где-то в середине игры, разгорячившись, он снял рубашку и штаны и остался только в лимонно-зеленых плавках и маске. Теперь, когда игра была окончена, Уил смог присмотреться к нему поближе и увидеть еще больше шрамов, разбросанных по его телу. Большая часть выглядела так, будто их оставили острым предметом, но некоторые из них были оставлены раскалённым добела металлом. Два совершенно разных стиля пыток: один – элегантный, почти красивым, другой – жестокий и хаотичный. Две сетки шрамов – картина в стиле постмодернизма, оставленная на холсте-коже. Больное искусство сумасшедших. Уилбур снова сосредоточился на лице, чтобы не доставлять противнику дискомфорта. Ему нравился этот маленький жест доверия, пусть всё произошло только из-за жары. – Отлично, – засмеялся он, а внутри удивился – редко, когда он не чувствовал злобы после поражений, даже самых пустяковых. Особенно в шахматах – это было похоже на оскорбление его интеллекта. – Последняя игра: кто выиграет в ней, тот и будет окончательным победителем! – Давай, хорёк! – сказал Дрим и начал раскладывать шахматные фигуры на место. – Чт- Хорёк?! Я?! С каких это пор? Из этого вакуума азарта их вырвали знакомые голоса. Оглядевшись, парни увидели, как к ним направляются залитые водой Томми, Таббо и Ранбу. – Уиииииил! – заскулил Томми, повиснув на Таббо. – Уил, мы тебя повсюду искали! Я голоден! – Так иди купи что-нибудь, идиот. – Ты забрал все кошельки, сволота! – закричал парень, кинувшись к брату. Тем временем Таббо и Ранбу с удивлением рассматривали (или, в случае последнего, неловко отводили взгляд от шрамов) оставшегося в одних шортах Дрима. – Айщ, точно, – понял Уилбур и схватил свой бумажник, чтобы бросить его в Томми. – Купи и нам что-нибудь по-братски, а? Нам нужно закончить партию. Томми, подняв брови, перевел взгляд с шахматной доски на Дрима, а затем на Уила. – Конечно, – сказал он брату. – Уничтожь его, чёрт возьми, – обратился он уже к бывшему врагу. – Он будет невыносим, если победит. Ранбу, Таббо, хотите пойти со мной? Ранбу и Томми ушли, а Таббо остался. Было интересно понаблюдать за сражением двух бывших генералов. Тем не менее, интерес не мешал ему болеть за брата. – Это двое против одного! Хотя… я бы обидеся, не лажай ты как сучка. Дрим свистяще рассмеялся. – Говорит парень, который не понял бы, что такое хорошая стратегия, даже если она укусит его за задницу! Признайся, ты чайник и лох! – Соси член, Уилбур! – внёс свою менее цензурную лепту Таббо. А затем Дрим снял маску и спрятал ее в карман шорт, обнажив широкую ухмылку и сотни крошечных веснушек. Уилбур уже видел его обнаженное лицо, когда угрожал, но по собственному желанию Дрима? Это совсем другое дело. На его щеках и переносице уже появился легкий загорелый контур маски, и Уил испуганно рассмеялся. – Я не позволю, чтобы меня обзывала ходячая модная катастрофа! Вот увидишь, я поставлю тебе мат в два хода! – драматично заявил он, положив руки на головы короля и королевы. – Маме своей мат поставь! – прохрипел Дрим, согнувшись в три погибели от смеха. Таббо издал – ООООООО! Так его, Дрим, так! – Осторожно, Таббо. Я всё ещё могу рассказать маме, как ты смеялся над этой шуткой. – НЕЕЕТ, не смей, чёрт возьми! От Дрима теперь доносились звуки умирающей чайки. Парень хохотал до того сильно, что пришлось даже доставать ингалятор, чтобы снова нормально раздышаться. Последняя игра началась серьёзно, но вскоре превратилась в чистый хаос. Таббо кричал комментарии, оскорбляя действия Уилбура, что нарушало игру на несколько минут, потому что Дрим каждый раз умирал от смеха, умоляя брата остановиться. Под конец они начали жульничать, и Уилбур мог бы назвать это ловкостью рук, если каждая фигура не доставала ему до бедра. Всякий раз, когда противник отводил взгляд, он быстро перемещал свои фигуры на другое поле, а затем вел себя невинно, когда их вызывали. Затем Таббо надоело наблюдать. Он выскочил на поле и объявил о появлении третьей силы, перехватив часть пешек с обеих сторон. – Вива ла революция! – кричал он. – Долой монархию, смерть тиранам! Простой народ победит! Эти земли теперь являются частью Билэнда! – Предатели! – драматично возопил Уилбур, а затем ахнул, когда Дрим поставил ему мат ферзём и королём. – Татата, спокойно, господа, давайте не будем торопиться! – сказал он, подняв руки. – Я уверен, что мы сможем прийти к… соглашению. – Он пошевелил бровями, и Дрим снова захрипел, ему приходилось держаться за руку Уила, чтобы удержаться на ногах. – Перемирие! – ахнул Дрим. – Но только на время! Уничтожим бунтующий пролетариат! – Конечно, перемирие. – Уилбур понимающе кивнул. – Решим же это, как короли, браком! Вперёд! – Ухмыляясь, он схватил Дрима за плечи. – Это не справедливо! – Таббо протестовал, хотя в его распоряжении были все пешки. – Дрим, я думал, ты меня любишь! – Этому не бывать! – Уилбур оттолкнул одну из черных пешек так, что та откатилась на несколько метров, и поставил туда своего короля. – Долой простолюдинов, слава королю! Только он это сказал, как получил жестокий удар в спину – Дрим внезапно взял его короля своей ладьёй и театральным движением швырнул фигуру на землю. – Как ты мог?! Я думал, мы были заодно! Меня предала моя собственная любовь! Дрим отступил назад и ухмыльнулся ему, скрестив руки на груди. – Простолюдины черных фигур решили восстать и стать частью Билэнда. Да покатятся головы монархов! – Он сбил с ног своего короля, закончив игру с Таббо в роли победителя. Когда Ранбу и Томми вернулись с полной охапкой фаст-фуда каждый, то обнаружили всех троих лежащими на земле посреди шахматных фигур. Таббо громко хлопал в ладоши, а Уилбур поддерживал задыхающегося от хохота Дрима и стенал из-за гильотины. . Они решили не спрашивать.— — —
– Знаешь, я пригласил Дрима на свидание с пиццей, и он сказал да, – это было первое, что сказал Уилбур, заглянув в комнату Томми. Видимо он из коридора услышал, как брат спорит с Таббо. Томми вздрогнул и с отвращением посмотрел на Уилбура. Он бы не поверил, если бы две недели назад не увидел собственными глазами на вечеринке по случаю дня рождения Ранбу, как хорошо они ладят. – Я заставлю папу отречься от тебя, – сказал он. – Ты поступаешь так со мной только потому, что на прошлой неделе я наступил на твою гитару, не так ли? Уил мило улыбнулся и обернулся, подняв средний палец, но не закрыл дверь, как полный ублюдок. Иногда Томми хотелось, чтобы убийство было законным. – Таббо, Таббо, Таббо, это правда?! – кричал он в микрофон. – Пожалуйста, скажи мне, что эти придурки на самом деле не идут на ёбанное свидание. Я закачу истерику если так. На другом конце провода повисла тишина. – Дрим! – оглушительно крикнул Таббо, – Ты правда собираешься на свидание с Уилбуром, мать его за ногу, Крафтом? И ты мне не сказал? В трубке еле-еле послышался ответный крик Дрима. – Это не свидание! Скажи Томми, чтобы он сказал Уилбуру, что он должен перестать называть это свиданием! Засранец не оставил меня в покое и сказал, что заплатит так… – О боже, – пропищал Таббо чересчур драматичным голосом. – Мой брат – золотоискатель. – Всё не так! – С другой стороны послышалось несколько ругательств, и Томми мог поклясться, что слышал на заднем плане очень громкое воркование и щебетание. – Блин, ты опять забыл закрыть балкон?! – закричал Таббо. Дрим что-то неразборчиво сказал, послышался звук, как будто разбили стекло, и затем громкий хлопок – вероятно, закрыли балконную дверь. – Прости за это, Томми, – сказал Таббо со вздохом. – По какой-то причине у нас на балконе кишели птицы. Думаю, им нравятся наши растения или что-то в этом роде. Томми закрыл голову руками и недостойно заскулил. – Таббо, – серьезно сказал он, возвращая их к теме. – Я не хочу быть родственником этого засранца. Задыхаясь, Таббо произнес ряд слов, которые Томми не хотел понять. – Йоу, но это будет означать, что мы будем родственниками! И тогда мы с Ранбу сможем пожениться из-за налоговых льгот, и тогда мы все будем родственниками друг другу! – Если это означает стать родственником этой зеленой сучки, то я лучше пристрелюсь, – пробормотал он. Судя по продолжавшему восторженно тараторить Таббо, тот даже не слушал. Предатель.— — —
– Ты учишь Дрима драться?! – Томми закричал, ударив кулаками по столу. – Томми, – сказала мама тем самым предупреждающим тоном, и он снова сел. Этот засранец действительно специально выбирал время только в присутствии их матери? И какого чёрта он тренирует бывшего врага Томми? – Обучение – это громко сказано, – с важностью произнёс Техно. – Я принимаю непосредственное участие в борьбе. Хотя, это больше похоже на одностороннее избиение. Мы сцепляемся, он падает. Много, много раз. – Техно, – сказал Филза предупреждающим тоном, отрываясь от тарелки. – Ты избиваешь Дрима? – Ты избиваешь? – обеспокоенно спросила мама. Она привыкла к их склонности к насилию (что особенно относилось к Техноблейду), берущей корни ещё в прошлой жизни, и обычно не обращала внимания, но она не допускала, чтобы они втягивали в это обычных людей из нового мира. – Технически он тоже из нашего старого мира. – Отмахнулся Техноблейд. – Это избиение по обоюдному согласию. – Как тебе вообще удалось выбить согласие? – потрясенно спросил Уилбур, и его лапша упала обратно в тарелку с полуподнятой ложки. – Прошло несколько часов, прежде чем он почувствовал себя комфортно. А я просто касался до руки! Техноблейд посмотрел на него своим фирменным невозмутимым взглядом. – Я не спрашивал. – Ух ты, – пробормотал Томми. – Это была самая жуткая вещь, которую ты когда-либо говорил. – Правда? Это самая жуткая вещь? – Фил рассмеялся. – Не разговоры о сиротах? Но серьёзно, Техно, нам нужно об этом поговорить? – Нет, правда, как? – снова вмешался Уилбур, и, по правде сказать, Томми тоже было интересно. Дрим мало с кем дружил, никогда не разговаривал с незнакомцами, не любил прикосновений и, по-видимому, подвергался пыткам в обеих жизнях. Трудно поверить, что Техноблейд однажды просто появился у него дома и сумел заставить его добровольно ступить на маты. – Ну, я звонил в дверь, пока Дрим меня не впустил. Каждый день, в течение четырёх недель. Думаю, их соседи меня сейчас ой как не любят. Я запомнил его расписание, чтобы точно звонить в то время, когда он был дома один. Следил несколько дней на случай, если тот решит пойти в дом своего друга. Звонил и там тоже. В конце концов он согласился. Затем я привел его в наш спортзал и избил. Представьте себе мое удивление, когда он охотно пришёл на следующий день. Может быть, он мазохист? Над столом повисла тишина. Вся семья с открытым ртом уставилась на не знающего жалости ублюдка. – Как они полицию не вызвали?! – Я просто очень обаятельный. Уил сморщил лицо. – Окей, воу, – сказал ни чуточки не обидевшийся Техно. – В этом не было необходимости… Ну ладно, да, я сказал Шлатту, что решу их проблему с птицами, если он не позвонит в полицию. – Откуда ты вообще узнал об этом? – Томми уже почувствовал приближение головной боли. – Ну, так получилось, что я точно знал человека бросавшего в балкон семечки. Потому что это был я. Томми вскинул руки вверх. – Так это ты виноват в нашествии птиц?! С самодовольной ухмылкой Техноблейд жевал еду. – Все войны основаны на обмане. – Шлатт меня убьёт, – ошеломленно прошептал Филза, а Томми действительно хотел перестать быть частью этой богом забытой семьи.