Abaddon: The Last Angel

— Привет, любимая, — прошептал Аарон, присаживаясь напротив небольшого каменного надгробия. Устроившись поудобнее, Шварцхальд осторожно поправил длинные растрепавшиеся русые волосы, что так и норовили попасть ему в рот или глаза. Мужчина собрал их в небрежный хвост, после чего неловко оттянул горлышко чёрной водолазки. — Давно не виделись. Молчание. Конечно, камень, под которым похоронена его жена не ответил бы ему тёплыми объятиями и мягким поцелуем в щёку, как она это делала шесть лет назад, но он всё-таки надеялся, что где-то рядом бродит её дух. Ему бы влетело от Кейти, если бы она была жива. Влетело бы за то, что он сделал с людьми, за то, что он сделал с их детьми. За то что солгал, что их старший сын не умер при рождении, за то, что он сделал с их дочерью. За то что лгал, что он человек. Аарону казалось, что у него не было выбора, и это был единственный путь, который он должен был пройти — создать идеальный мир, мир, в котором не будет постоянных войн, раздоров. Он провалился на первом же этапе — дух Аваддона, возродившись в виде его дочери, отказался с ним сотрудничать. Конечно, это было фиаско — Аарону нужно было срочно придумать что-то новое, ведь амбиции создать лучший мир всё ещё жили внутри него. Тогда у него появился новый план — если дух не соглашается, то надо заставить его силой. Нужные связи сильно повлияли на это, и, когда Шварцхальд получил от Кеплера сущность четвёртой магии, что была создана искусственно, мужчина подселил её в спинной мозг Алии. Это должно было стать решением всех проблем, а Аваддон наконец-таки стал бы символом мира, но всё опять пошло крахом. Аарон не хотел, чтобы так получилось. Он не хотел, чтобы Падший Ангел уничтожил всё человечество, оставив от огромных цивилизаций лишь горсти пыли и руины огромных, некогда величественных зданий. Он помнил Лондон сразу после катастрофы. Бушующее пламя окутывало город, с каждой секундой погружая всё глубже в хаос. Он помнил крики людей, он помнил, как алые языки огня поглощали их целиком, сжигая. Он помнил руку К’хала на своём плече, что мягко развернула его, отводя от горы горящих тел. — Дружище, нам уже пора, — раздался задорный голос позади Аарона, и мужчина обернулся. К’хал лениво поставил руки на бёдра, полуприкрытыми глазами рассматривая растерянного Аарона. На губах пришельца играла лёгкая улыбка, и тот протянул Шварцхальду руку с длинными, тонкими пальцами, помогая встать. — Устроили собрание в Министерстве Захвата, говорят срочное. Аарон отряхнул пыль со своего плаща, гордо расправляя плечи. Широким, размашистым шагом Шварцхальд направился к овалообразному летающему кораблю, что стоял в высокой сухой траве. Заметив, что К’хал не идёт за ним, мужчина быстро обернулся, в ожидании того, что партнёр сдвинется с места, однако кеплеровец лишь лениво рассматривал надгробие Кейт, явно не собираясь отходить. — Не думаешь, что мы словим Аваддона тут? — осторожно спросил он. Аарон фыркнул, и, схватив приятеля за шиворот плаща, потащил к самолёту. К’хал устало вздохнул и, вырвавшись из хватки Шварцхальда, лениво поплёлся за ним. — У тебя столько возможностей, а ты их упускаешь. Стоило императору и его советнику зайти на корабль, как машина поднялась в воздух, издавая тихое жужжание. Аарон томно вздохнул, заваливаясь в мягкое кресло. К’хал осторожно сел в кресло напротив, закидывая ногу на ногу. Его обеспокоенный взгляд скользил по Шварцхальду. — Я не пойму. Ты волнуешься об оружии. Это оружие, Аарон, — прошептал К’хал. — Инструмент. Тварь. Не важно, как она росла, зло всегда возвращается к своим корням. — Это моя дочь, — император сжал руки в кулак. — Я не могу так поступить. — Уже поступил, приятель. Аарон запрокинул голову на спинку кресла. Он мудак. Но он не видел больше никаких выходов из кризиса человечества. Императору хотелось создать идеальное общество, словно у Мура. Он всегда хотел стать героем, что принесёт мир. Но оказалось, что миру не нужны герои. Люди требовали свободы, а получив её, начали грызть друг другу глотки. Час, что Аарон провёл в раздумьях, пролетел совсем незаметно. Корабль прибыл в главный порт Мюнхена, находящийся прямо напротив величественного Министерства Захвата — огромного, поддерживаемого четырьмя статуями греческих Титанов небоскрёба, уносящегося высоко в серые тучи. Лишь с самых верхних его этажей было видно невообразимо яркое Солнце, или тёмное, усыпанное звёздами небо. Мужчины направились к главному входу Министерства; К’хал заметил, что по лбу его партнёра пробежалась холодная капелька пота, и пришелец незаметно взял его за руку. Аарон сжал руку кеплеровца, устало закрыв глаза. — Господин, — стоило мужчинам зайти в здание, как со всех сторон донеслись голоса министров. Голоса, голоса, голоса. Аарону в миг захотелось, заткнуть уши, оглохнуть, спрятаться где-то в тёмном углу. Однако мужчина не позволил панической атаке взять над ним контроль и лишь гордым шагом направился в тронный зал, игнорируя целые речи министров. Ему было сейчас не до этого. — Господин, мы знаем, где примерно находятся третие, — раздался хриплый женский голос позади Шварцхальда и его советника. Император быстро обернулся, нахмурившись глядя на Меиру, одну из работниц министерства. Сильная сухая женщина, такая, какой её воспитал суровый Кеплер. Аарон относился к ней как к младшей сестре, что ответственно подходила ко всем поручениям. — За мной. Оба, — взгляд Шварцхальда метнулся от Меиры к К’халу, и приближённые императора мигом отправились за ним в пустой тронный зал, оставив министров рассеянно глазеть на удаляющихся магов. Зал был огромен. Его потолок подпирали четыре резьбы прекрасных, крылатых ангелов, что словно несли на своих плечах тяжесть эдемского небосвода. Своими полуприкрытыми, пустыми глазами они словно презрительно взирали на каменный трон императора, к которому гордой походкой направлялся Аарон. — Меира, говори, — потребовал Шварцхальд, и солдатка Кеплера встала на одно колено перед своим господином, преклонив голову. — Сигнал поступил из моря к северу от малайзийских островов, — покорно сообщила Меира, бросая косой взгляд на К’хала. — Предположительно, у них есть щит над островом. Мы можем отследить корабли, что там плавают, но они постоянно исчезают с радаров в разных местах Малайзии. — Так сделайте что-нибудь, — прохрипел Аарон. — Сделай что-нибудь, Меира. Принеси мне голову Нилса Флейма.