Супер Саппорт

      Пятнадцать минут спустя Олден и его друзья подошли к зданию Артонского консульства. Это был массивный серый куб из бетона и стекла, окруженный забором. На трех столбах перед входом были закреплены разноцветные ленточки, которые инопланетяне использовали в качестве своих планетарных флагов.       Даже в самом начале на Земле не было достаточно Артонцев, чтобы оправдать функциональные дипломатические консульства в крупных городах. И теперь, спустя десятилетия после урегулирования политических отношений между Землей и Артонцами, так называемое консульство было, в основном, местом для регистрации в качестве сверхчеловека и прохождения курсов.       Внутри здание выглядело привлекательнее, чем снаружи. В вестибюле полы из светлого терраццо блестели под потолком из темного дерева, усеянным крошечными светодиодными лампочками, которые складывались в узор примерно овальной формы.       Строго говоря, это была карта важных звезд в родной галактике Артонцев, скорее похожая на абстрактное искусство.       Джереми, который уже начинал синеть, настоял, чтобы они остановились в кафе по пути, поэтому они все несли с собой теплые напитки. Олдену пока что не удалось полюбить кофе, несмотря на многочисленные попытки, поэтому он потягивал горячий шоколад с корицей.       В другой руке у него был второй стакан.       — Дайте мне секунду, — сказал он своим друзьям. — Мне нужно доставить мой груз.       Джереми и Бо не ответили. Они вели абсурдно серьезную дискуссию о том, противоречит ли поход за кофе духу их вызова.       Скрипя мокрыми от снега ботинками по полированному полу, Олден направился к стойке регистрации в вестибюле. За ней сидел один из немногочисленных нелюдей, живущих в Чикаго.       Он был около пяти футов ростом, обтянутый гладкой серой кожей, — как у ската, которого Олден однажды погладил в океанариуме. У него были черные акульи глаза и широкий плоский нос с четырьмя прорезями для ноздрей. Олден не думал, что у инопланетянина есть уши, но было трудно сказать наверняка. Его голова была покрыта парой дюжин выступов, похожих на рога, каждый шириной примерно в два пальца. Но в отличие от рогов эти выступы росли прямо вниз подобно волосам, облегая его череп и изгибаясь горизонтально на уровне шеи. Их острые концы образовали нечто вроде шипастого защитного чокера на задней части и по бокам его шеи.       Большинство людей по традиции называли это существо демоном. Эта традиция была довольно сомнительной, по мнению Олдена. Он, конечно, и был смертельно опасным рогатым существом, якобы из измерения, погруженного в темные силы хаоса. Но все же…       Он называл себя Горгоном, и Олден уважал его выбор. Хотя и предполагал, что это имя было просто уступкой человеческим голосовым связкам.       Как обычно, Горгон всем своим видом выражал безумную скуку. Он был прикован к стойке регистрации в вестибюле светящимися магическими веревками, которые обвивали его руки и ноги. Олден не смог подтвердить детали, но ходили слухи, что Горгон не покидал вестибюля этого здания с тех пор, как его заточил здесь какой-то могущественный Артонец, которого он попытался выпотрошить сорок лет назад.       — Доброе утро, Горгон, — сказал Олден, подходя к столу. — Принес тебе горячий шоколад.       — Нет, спасибо, — ответил Горгон, не отрываясь от пары компьютерных мониторов перед ним. У него был высокий голос с тембром, похожим на звон бьющегося стекла.       — Это не молочка. Я принес тебе порцию с кокосовым молоком.       Олден поставил стакан на стол рядом с золотым подносом, полным аккуратно разложенных шариковых ручек.       Горгон повернул голову на долю дюйма в сторону Олдена, но его глаза все еще были прикованы к экранам, которые никогда не показывали ничего, кроме записей с камер наблюдения со всего здания.       Возможно, прямой зрительный контакт считался грубостью в его народе.       В любом случае, Олдену нравилось так думать. Он регулярно приходил в консульство уже около шести недель, и ему ни разу не удалось посмотреть Горгону прямо в глаза.       — Спасибо, — наконец сказал Горгон, беря горячее какао длинными серыми пальцами и снимая крышку толстым черным раздвоенным языком.       — Еще я принес тебе это, — Олден сунул руку в свой рюкзак и вытащил пластиковый контейнер для еды на вынос, полный нарезанных овощей в масле. — Это горячая джардиньера из моего любимого магазина сэндвичей.       Он положил на него пластиковую вилку и бумажную салфетку. То, что горячее какао и острый итальянский соус были странным сочетанием для человеческих вкусов, особо не имело значения. Олден все еще пытался выяснить, каковы на самом деле предпочтения инопланетянина в еде.       Пока что все, что ему удалось выяснить, это то, что Горгон не возражал против специй и был своего рода веганом. Например, он не брал мясо, молочные продукты или яйца у Олдена, но Олден однажды увидел, как он съел муху, которая села ему на тыльную сторону ладони.       «Может, он защитник окружающей среды? Это не его планета, но он застрял здесь с нами. Тогда больше никакой пластиковой посуды…»       Горгон протянул руку — сияние его цепей отразилось от бумаг на столе — и взял контейнер. Он положил его рядом с клавиатурой.       — Хорошо, — сказал он.       Довольный этим, Олден кивнул и повернулся, чтобы уйти, но голос Горгона остановил его.       — Ты собираешься делать это каждый день?       Олден оглянулся через плечо.       — Каждый день, пока прихожу на занятия. Я перестану, если тебе не нравится.       Инопланетянин запрокинул голову к потолку.       — Мне нравится получать подношения. Но я не знаю, зачем ты меня подкупаешь. Физически я тебя не привлекаю. Я чувствую запах таких вещей от людей, — его ноздри раздулись. — Жалостью от тебя тоже не пахнет. Я предположил, что ты один из тех юных идиотов, которые думают, что таинственный демон может дать тебе доступ к Системе или другие способности. Но я наблюдал за ходом занятий, которые ты посещал на прошлой неделе, и ты, кажется, немного менее невежественен, чем другие твоего возраста. Так что это маловероятно.       В его голосе прозвучала нотка задумчивости, но Олден знал, что ему не следует полагаться на свою способность интерпретировать интонации нечеловека. Особенно Горгона.       Он прочитал буквально все, что смог найти в Интернете, пытаясь получить информацию о «Демоне за Столом», заключенном в Артонском консульстве Чикаго. Но там ничего не было.       Ну… в социальных сетях было много фотографий от туристов и фанатов внеземных цивилизаций, которые приходили к Горгону для фотосессии. Но, помимо этого, там было только его имя, серия рун, которые, по-видимому, описывали его родное измерение, и несколько строк о его пожизненном заключении.       К какому бы виду ни принадлежал Горгон, насколько Олден понимал, на Земле не было ни одного другого представителя.       И, по-видимому, он мог чувствовать запах феромонов? Или, может быть, даже эмоций? Так что Олдену, вероятно, не стоит ему лгать.       — Мне немного стыдно в этом признаться, но я думал… если я когда-нибудь получу суперсилы, было бы здорово познакомиться с кем-то, кто на самом деле разбирается в Системе, а не просто полагаться на то, что доступно широкой публике. И не то чтобы тут есть много вариантов, — он нервно улыбнулся инопланетянину. — Наверное, я надеялся заранее подружиться с тобой на случай, если мне когда-нибудь понадобится твой совет.       Горгон продолжал смотреть в потолок.       — Ах. Как тебе не повезло. Мне строго запрещено предоставлять людям какую-либо информацию об Артонцах, Системе, моем собственном виде, магии, хаосе, вторжениях в другие измерения и целом перечне других интересных вещей. Если это еще не широко известно твоему виду, то мне не разрешается говорить об этом с тобой. И мои ограничения довольно… детальные. Ты выбрал очень плохого советчика.       Затем он выпрямился и открыл джардиньеру, засовывая в рот полную вилку.       — Хотя, может быть, тебя на самом деле не очень волнует тот факт, что я, скорее всего, буду бесполезен для тебя? — он причмокнул губами. — Если ты уже строишь планы на тот день, когда ты можешь стать одним из немногих …счастливчиков… у тебя, должно быть, высокая терпимость к разочарованию. Твои шансы хуже, чем один из тысячи, ты же знаешь?       Олден заколебался. Он подошел обратно к столу и понизил голос, чтобы его друзья не могли его услышать. Они знали о Ханне, но не знали об этом.       — У меня есть… была подруга, которая думала, что, возможно, мои шансы быть выбранным могут быть выше, чем обычно. И, если это правда, я полагаю, что должен сделать все что в моих силах, чтобы убедиться, что это сработает. Я понимаю, как это звучит. У меня есть запасные планы, но это моя… довольно специфичная мечта.       В этом было неловко признаваться. Говорить, что твоя мечта — стать сверхчеловеком, мило, когда ты маленький ребенок. К тому времени, когда тебе стукнуло двенадцать или тринадцать, это уже нелепо. Теперь, когда Олдену вот-вот должно было исполниться шестнадцать, он прекрасно понимает, насколько это стыдно, даже если Джереми, по-видимому, считал это милым.       Олден с таким же успехом мог строить планы на свою будущую карьеру победителя лотереи.       Горгон резко выдохнул.       — Значит, ты фантазер. Это забавно. У людей нет надежных способов определить, кого выберет Система.       — Моя подруга была одной из Клятвенных. Регулятор.       — Если она не отрегулировала тебя морально отвратительным образом, то это мало что меняет.       Олден пожал плечами. Он знал, что это маловероятно. Ханна не была ученой, изучавшей получение суперсил. Она просто мимоходом упомянула однажды, когда ему было тринадцать, что использовала свой Пузырь Терпеливого Ожидания на сотнях людей и животных, пытаясь углубить свое понимание заклинания.       — И только три человека, кроме тебя, оставались в сознании внутри него! — объявила она.       В тот день они стояли в очереди, чтобы купить билеты на демонстрацию боевых искусств. Ханна каждый раз планировала что-то особенное для их ежегодной летней встречи на острове.       — Все они были детьми сверхлюдей. Странно, не правда ли? Мое лучшее предположение — у тебя аномально высокий ПХ. Не то чтобы мы его могли измерить. Но теоретически это означает, что у тебя выше среднего шанс однажды получить свои собственные суперсилы. Не рассчитывай на это, впрочем.       ПХ. Потенциал хаоса. Простые по звучанию слова со значением, абсолютно окутанным тайной.       Высокий ПХ был как-то связан с тем, как Система выбирает людей. Но единственными, кто знал, высокий ли у тебя ПХ, были Артонские волшебники. И они настолько не любили об этом говорить, что люди вообще знали о его существовании только потому, что Система иногда упоминала ПХ в описаниях навыков.       Дети сверхлюдей выбирались с намного большей вероятностью, чем обычные люди, что, предположительно, объяснялось тем что в ПХ был генетический или экологический компонент.       Вся остальная информация, помимо этой, была просто догадками.       — Все, что я могу для тебя сделать, это указать, где находится туалет или лифт, — сказал Горгон. — И если ты чудесным образом превзойдешь шансы и получишь класс, я могу зарегистрировать его для тебя в соответствии с законами правительств Земли. Я также могу выступить твоим свидетелем при обмене незакрепленных классов с другим выбранным человеком. Это все. Это тот же набор услуг, который я предоставляю буквально каждому, кто заходит сюда, в мою очаровательную тюрьму. Никаких советов по выбору навыков или заклинаний, никаких секретных сведений о наших инопланетных повелителях, никаких контрактов, которые наделят тебя моей могучей властью.       Он помолчал, затем добавил:       — Я могу дать тебе сколько захочешь шариковых ручек. Зная все это, ты все еще хочешь продолжать подкупать того, у кого гораздо меньше возможностей помочь тебе, чем у среднестатистического агента технической поддержки?       Олден кивнул.       — Да. Я буду продолжать приносить тебе всякое. Наверное, это отстойно — быть буквально прикованным к столу. Есть ли что-то конкретное, чего ты хочешь?       Горгон так долго смотрел в пространство поверх головы Олдена, что Олден начал задаваться вопросом, не окончен ли их разговор. Затем странно напряженным голосом он сказал:       — Я не веган.       — Ой! Хочешь мяса в следующий раз? Извини… Я думал, раз ты отказался от нескольких блюд…       — Я не смог бы съесть ничего из этого.       Олден нахмурился, мысленно перечисляя то, от чего отказался Горгон — чипсы с креветками, бисквит с яйцом и сыром на завтрак, вяленая индейка, латте на коровьем молоке.       — Эм, я не совсем понимаю… ты ешь только насекомых?       Горгон дышал тяжелее, чем обычно. Он продолжал смотреть в пространство.       — Боюсь, я не могу тебе этого сказать или попросить. Тебе придется самому подумать над этим.       — Понял, — сказал Олден. Хотя он вообще ничего не понял. Было ли это частью заклинания «не рассказывай людям ничего ни о чем», которое, по-видимому, его ограничивало? Оно даже включало его диету? Какая-то… слишком чрезмерная мера.       Но теперь он не просто пассивно подкармливал возможный будущий ресурс. Ему было искренне, глубоко любопытно. Почему Горгону не разрешали запрашивать определенную пищу?       Если это было просто наказание, то тот, кто приковал его к столу, был реально мстительным.       Но… чем еще это могло быть?       Если бы со вселенной могло случиться что-то плохое в случае если Горгон съест специфический кусок мяса, то его бы не поместили сюда, где любой случайный человек может подойти к нему и предложить угощение. Верно?       Артонцы не были идеальны — что бы там не проповедовали некоторые из самых ужасных существующих культов — но они также не были настолько небрежны.       «Определенно что-то из разряда «не-дай-заключенному-хоть-миг-счастья», наверное, — заключил Олден. — Жестоко».       — Применим метод проб и ошибок? — предложил он.       — С нетерпением жду этого, — теперь в голосе Горгона определенно звучал сарказм, но Олден решил истолковать это как дружеский вид сарказма.       Ледяной ветер пронесся по вестибюлю, когда двери открылись, и Олден огляделся, видя пару девушек со знакомыми лицами. Он не знал, как их зовут, но они обе были на его первом занятии в этот день.       Они захихикали и помахали ему. Он рассеянно помахал в ответ.       — Тебе следует сказать им, что ты не заинтересован, — сказал Горгон. Его лицо снова было приковано к мониторам.       — Что?       — Потому что они заинтересованы.       Олден озадаченно уставился на него.       — Ты им нравишься, дурак. Как и тому мальчику с голубыми волосами на четыре часа от тебя. Лучше всего избавить всех троих от подростковых страданий, если я правильно тебя читаю.       За столом было зеркало, позволившее Олдену увидеть свое превращение в помидор.       — О госпо…       — Направь Джереми на высокую девушку, а Бо — на низкую. И проблема частично решена.       — Ты не можешь просто так раскрывать личные пред… Горгон, так нехорошо… прекрати это! — прошипел Олден.       — Скажи им прекратить это, — проворчал Горгон. — Это они заванивают мой вестибюль.