✵❖✵
Они плутали среди ветвистых деревьев, кустарников и папоротников достаточно долго, чтобы возненавидеть растительность, цветы и зеленый цвет в принципе. Едкий аромат пыльцы забивал нос, отчего Рена постоянно чихала; глаза слезились, а голова — нещадно болела. Картину не улучшали насекомые, порхающие над темно-красными бутонами, норовящие сесть и на нарушителей покоя, пробирающихся через лес. Рена пыталась сохранять уверенность и стойкость в начале поисков, но после двадцатого многозначительного чиха переключилась на бурчание. Джай несколько раз недовольно шипела, отгоняя от себя разноцветных бабочек, попутно ругаясь на родном наречии. Идира постоянно чертыхалась, перелезая через очередную преграду, несколько раз отмахивалась от голосов и с сомнением всматривалась вдаль. Свои подозрения она при этом не озвучивала, хотя Рена ее несколько раз трясла, надеясь хоть на какую-то подсказку. Лишь Арджента, Абеляр и Хейнрикс составляли непоколебимую часть команды. Они искали следы, сверялись с картами и уверенно возглавляли весь отряд, ведя их точно к точке назначения — к бурлящей реке, водопадам и скалистым каньонам. Ситуацию скрашивал и Качка, подсказывающий точное направление и постоянно сканирующий местность на наличие ловушек, засад и всяческих угроз. Сервочереп, к удивлению Рены, включил функцию выслеживания и выполнял роль следопыта, анализирующего почву, ветви, мох и кусты на наличие повреждений — если кто-то здесь проходил, то он оставлял однозначные следы. Случайно поломанная ветка, присыпанные листьями следы — несколько из них Качка смог найти, благодаря чему поиски проходили в разы легче. Взглянув на ручной когитатор, Рена сдавленно выдохнула. Они уже три часа все не могли пересечь лес, из-за чего складывалось стойкое впечатление, что они бродят по кругу. Только карта и Качка разуверяли ее в этом — они двигались, но слишком медленно. Обычно Охота проходила намного интенсивнее и заканчивалась буквально за часа два-три, но не сейчас. Рена ощутила, как сзади нее кто-то остановился. Обернувшись, она увидела запыхавшуюся Джай. Та в очередной раз отогнала от себя золотистую бабочку и, недовольно цыкнув, указала рукой на когитатор капитана: — Сколько нам еще? — Долго, — коротко ответила она. — Этот лес просто не желает заканчиваться. Хейдари выругалась и, обогнув девушку, двинулась дальше. Рена нашла взглядом плетущуюся Идиру и, подогнав ее рукой, двинулась следом. Хейнрикс, имеющий хоть какие-то представления по выслеживанию людей, возглавлял отряд и двигался где-то в самом начале. Рена его практически не видела за пестрой зеленью, лишь изредка вылавливала красно-синие цвета его униформы. Больше и чаще она видела Абеляра, следящего за отрядом и Лорд-капитаном. Светлая макушка Ардженты мелькала где-то рядом с дознавателем. Через какое-то время с правой стороны послышалось эхо стрельбы — еле уловимое и далекое. Качка крутанулся на месте, застыл, развернувшись точно на юг, и запищал, указывая в сторону столкновения. Рена замерла на секунду, но потом двинулась ускоренным шагом вперед, слегка изменяя траекторию. Следом за ней двинулся и отряд. Они шли еще один долгий час. Их сопровождала тишина — не было ни клекота птиц, ни рыков животных. Лишь бесчисленное количество бабочек, которых Джай уже искренне презирала. Рена хмыкнула, отмечая в голове, что использовать духи перед выходом на миссию — определенно плохая идея. Вслух она не могла этого сказать, но вот мысленно она злорадствовала над страданиями контрабандистки. — Слишком тихо, — тихо отметил Хейнрикс, когда они перелезали через очередную заросль колючих кустарников. К счастью, без проклятых бутонов. — Такое чувство, что на планете нет ни одного живого существа. Рена мельком взглянула на его спину и, дождавшись, когда Абеляр пройдет перед ней, приминая растительность, прошла вперед. Она окинула взглядом почву, покрытую многочисленными опавшими листьями, корешками и чем-то, отдаленно напоминающим мох. — Только бабочки да цветочки, — тихо изрекла Лорд-капитан. — Такое часто встречается на планетах Простора? — Редко. — Версериан ногой придавил очередной куст, благодаря чему Арджента смогла свободно пролезть вперед. — Обычно мы сталкиваемся с дикими животными, по крайней мере. — И Еретиками, — тихо прошипела Сестра Битвы, проходя мимо Рены. Та тяжело вздохнула, за что сразу же поплатилась: в нос попала пыльца, от которой девушка громогласно чихнула. Хейнрикс повернулся к ней, одаривая многозначительным взглядом. — Будьте здоровы, Лорд-капитан, — чинно проговорил Абеляр. — Спасибо, — буркнула Рена и, утерев нос, вымученно улыбнулась дознавателю. — Я не виновата, не смотри на меня так. Ван Калокс отвернулся и двинулся дальше, спускаясь по крутому склону ниже. За ним последовала и Арджента, ловко придерживаясь рукой о низкие ветви деревьев. — Такими темпами, Шеф, вы точно оповестите о нашем приближении наглого воришку, — тихо отметила Идира, прошедшая мимо девушки. — Можно я отшучусь, что это часть моего гениального плана? Абеляр хотел что-то сказать, но не успел. Джай пронеслась мимо него, матерясь от всего сердца, а следом за ней — огромный жирный овод размером с монету. Глаза Рены округлились, Идира нервно одернулась, а сенешаль тут же схватился за меч и кинулся спасать контрабандистку от атаки насекомого. Так они и наблюдали за прекрасной картиной: Джай, бегающей по кругу с дикими криками, жужжащего над ней овода и Абеляра, пытающегося устранить причину панических криков. Сервочереп загудел за спиной Рены, отправляя ей на когитатор анализ по оводу, после чего полетел дальше, нагоняя дознавателя и Сестру Битвы. Псайкер и Лорд-капитан переглянулись. — Пойдем? — спросила Рена. — Пойдем, — согласно прошептала Идира.✵❖✵
Пять часов долгих и безостановочных поисков хватило на то, чтобы наконец-то дойти до злополучного каньона. Бурлящий поток с сокрушительным рокотом бился о хребты, изгибался, скрываясь за поворотом и уходил вниз. Грохот воды был настолько громкий, что заглушал голос Хейнрикса, присевшего на корточки рядом с Реной, осматривающей с обрыва раскрывшийся вид. Она приблизилась к нему и громко проговорила: — Я тебя не слышу! Дознаватель вздохнул и, мягко прихватив девушку за плечо, подтянул к себе. Она несколько удивилась такому жесту, но не стала сопротивляться. Взгляд ее прошелся по его лицу, к которому она оказалась непозволительно близко. Рена с неприкрытой заинтересованностью изучала его, пытаясь выловить какие-то новые эмоции, но все без толку. Дознаватель был сосредоточен, невозмутим и абсолютно серьезен — и это чарующе шло ему. Взгляд ее прошелся по линию его подбородка и скулам, опустился ниже, изучая широкие плечи и крепкие руки. Очень крепкие руки. Он что-то сказал, указывая при этом рукой вниз. Рена заставила себя отвести от него взгляд и проследить за движением его ладони. Хейнрикс указывал ей на еле заметный изогнутый выступ под ними, сокрытый за разросшимися кустами. Девушка вопросительно взглянула на ван Калокса, ожидая от него разъяснений. Он наклонился к ее уху, обжигая дыханием шею, и, стараясь перекричать реку, изрек: — Там проход. За кустами. Рена слегка отстранилась. Она ощутила, как нечто теплое, ласкающее нутро, взметнулось внутри нее и бесследно исчезло, так же неожиданно, как и появилось. Непонятное, но приятное чувство, из-за которого ей захотелось нервно улыбнуться — она сразу же подавила это желание, посчитав его несколько глупым в данный момент времени. Вместо этого, подняв указательный палец вверх, Рена крепко ухватилась за его руку и резко наклонилась вперед, силясь рассмотреть проход, о котором говорил мужчина. Секунду она находилась в опасной позиции, но этого ей хватило, чтобы заметить на размокшей земле следы чьих-то ног, причем нескольких. Хейнрикс, не ожидавший таких выкрутасов со стороны Лорд-капитана, резко перехватил ее за талию и дернул назад. — Эй! — Рена зашипела, ударившись спиной о влажную землю и, сощурившись уставилась на ван Калокса, склонившегося над ней. Она могла, конечно, пошутить, что подобным развратом лучше заниматься на корабле, но проглотила данное замечание. — У меня все было под контролем! Дознаватель нахмурился и, покачав головой, протянул ей руку. Рена приняла ее и, крепко обхватив ладонь, легко поднялась с его помощью на ноги. Он сделал к ней шаг и, наклонившись, проговорил: — Предупреждайте, прежде чем так неожиданно действовать, Лорд-капитан! Рена усмехнулась и, отпустив руку, мягко хлопнула его по плечу. — Не-а! Иначе будет слишком скучно, господин инквизитор! Хейнрикс вздохнул и склонил голову, желая что-то возразить ей, но она покачала головой и подняла руку в воздух, призывая его воздержаться. Вновь взглянув на него, Лорд-капитан мягко улыбнулась и, указав за спину, коротко приказала: — Зови остальных. Их короткий привал закончен. Пронаблюдав за тем, как дознаватель скрывается за деревьями, Рена отворачивается и невольно чешет нос. Следом морщится, отводит руку и застывает, когда ловит себя на резком понимании. Нечто происходило с ней с момента посещения Януса. Нечто странное, заставляющее ее вести рядом с аколитом Инквизиции несколько странно и сумбурно. Руки сами двигались, стараясь донести ему однозначные послания — слова, значения и чувства, которые она вкладывала в движении ладоней, в переплетении пальцев и легком наклоне. Когда касалась волос и переплетала локоны, позволяя наблюдать за столь интимным процессом. Улыбалась ему, стремилась коснуться, чтобы ощутить тепло, заставляющее все внутри встрепенуться. Рена чувствовала себя рядом с Хейнриксом странно. Ей было спокойно — она могла вести себя открыто, не стесняясь титула и звания, просто показывала ему всю себя. Смеялась, шутила и мягко издевалась над ним, потому что искренне того желала. При этом она ощущала чувство, которое никогда не испытывала. Нечто произошло на Янусе, нечто такое, из-за чего она стала смотреть на него иначе. Будто в тот день она его увидела по-настоящему. — Я… влюбилась? — тихо прошептала Рена сама себе. Ветер вырвал слова с ее уст и унес, разрывая на куски в оглушающем грохоте реки. Ее взгляд метнулся к противоположной стороне, где качались деревья, двинулся дальше, осматривая голубоватое небо и стремительно идущие облака. — Вот это я попала, конечно… — тихо прошептала она, делая легкий шаг вперед. Это было глупо, странно и совершенно абсурдно в данный момент времени. Ей приглянулся мужчина, которого приставили к ней для слежки — это походило на болезненную влюбленность в надзирателя. Кроме того, это казалось абсолютно ненормальным. Даже если закрыть глаза на тот факт, что Хейнрикс служил Инквизиции, находились и другие минусы. Рена остановилась и резко развернулась на месте. Она нахмурилась, вскинула голову, подставляя лицо теплым лучам солнца, и замерла так, прислушиваясь к собственным доводам. Какие у него были минусы? Ну, пытает по долгу службы людей, да, определенный недостаток. Холоден, иногда груб, считает себя правым во всем и излишне яростно следует догмам. Как говорил когда-то ее брат: самый настоящий душнила. — И я о нем совершенно ничего не знаю… — тихло прошептала она ветру, поморщившись от болезненного укола, пронзившего ее сердце. — Самый большой недостаток. Ветер загудел, обдувая Рену с ног до головы. Она невольно передернулась и замерла, ощутив в воздухе новый аромат, незнакомый ей. Все время на планете она чувствовала один сладкий аромат, от которого ее тошнило, но сейчас она ощутила странные кисловатые нотки. Нечто похожее на лимон, грушу и что-то пряное. Это был приятный, сладкий и очаровывающий аромат. Он заставил Рену развернуться и подойти чуть ближе к обрыву. Она взглянула вниз. Ветер отчаянно взвизгнул и взметнулся в воздухе, захватывая с собой брызги воды. Вместе с этим она услышала нечто странное: слабый шепот, напоминающий шелест листьев — легкий и очень мягкий. Рена прислушалась и наклонилась ниже, пытаясь выловить звук, размытое слово, что пытался ей донести мир. Она ухватилась руками за каменный выступ, наклонилась еще ниже, всматриваясь в светлую воду. Холодный ветер вновь коснулся ее, принося брызги воды и легкое дуновение аромата. Она вдохнула его, наполняя легкие удивительно чистым и прохладным воздухом. Прикрыв глаза, она вслушалась в шелест, неожиданно громко прозвучавший внутри нее: — Рейна. Ее глаза резко раскрылись. Она отшатнулась от края, вскочила на ноги и отошла на несколько шагов назад. Сердце забилось в груди взбаламученной птицей, во рту все мигом пересохло. Взгляд ее метался, стараясь найти того, кто произнес ее имя, настоящее имя, но не было никого, кроме ветра, воды и солнца, смотрящего на нее с толикой осуждения. Рейна — имя обжигало и заставило девушку испуганно взвыть, словно она была щенком, которого беспощадно топили в проточной воде. Она дернулась, потрясла головой, стараясь отогнать прочь отвратные темные воспоминания, возникшие в ее темных мыслях. Сильно зажмурилась, но тут же раскрыла глаза — перед глазами плясали огоньки, меж которыми виднелся призрачный силуэт вздернутого тела. Милая моя Рейна. Свет моей жизни… Луч моей надежды… — Нет-нет… — сипло прошептала она, зажимая уши руками. Вот только это бесполезно, ведь голос звучал в ее голове, в ее воспоминаниях. Она со всей силы ударила себя по щеке ладонью и застыла. Шлепок растворился в рокоте воды, оставляя Рену излишне быстро дышать и тупо смотреть перед собой. Руки взметнулись к лицу и ощупали его, горячее, словно она сделала или услышала нечто постыдное и ужасное. Действительно услышала, чем это еще можно назвать? Ее имя, ее проклятое имя, которое она терпеть не могла. Никто не мог знать, никто. Абсолютно никто. Так откуда же ветер принес его? Как она смогла услышать чей-то голос? Проделки демонов? Варпа? Она мотала головой, стараясь отогнать страх, панику и желание спрятаться. — Лорд-капитан? — раздался голос Абеляра из-за деревьев. Рена резко вдохнула. Она не должна показывать своим людям себя такой. Она не должна показывать им слабость, страх и ужас. Она лидер. Рена — лидер. Она не маленькая девочка, смотрящая с ужасом на линчевателя, вскинувшего руку для удара хлыстом. Она — не Рейна, нет, у нее другое имя. Она — другой человек. Новый, абсолютно другой. Кивнув, она медленно выдохнула, заставляя себя расслабиться. Глаза сфокусировались на одной точке. Плечи опустились; все напряжение мигом исчезло, оставляя лишь ледяное спокойствие и уверенность. Рейна мертва. Есть только Рена. Ее руки опустились. Губы растянулись в легкой улыбке, когда она обернулась к подходящему отряду. Версериан окинул ее внимательным взглядом, нахмурился и смахнул с ее плеча желтоватый листик и комочки грязи. — Благодарю, — громко произнесла Рена, после чего махнула головой в сторону обрыва. — Хейнрикс передал вам о находке? Абеляр уверенно кивнул. Подняв руку, он показал девушке крюк-кошку. Искренне надеясь, что альпинизм сейчас поможет отогнать непрошенные мысли, Рена последовала за сенешалем, стараясь смотреть точно перед собой. Больше она не пыталась прислушиваться к ветру. И вздыхать странный аромат тоже.✵❖✵
Первое, что ощутила Рена, ступая по дорожке, усыпанной мелкими камушками, был запах плесени и сырости. Будто прошел дождь, перекрывающий все прочие запахи. Надо сказать, она не часто посещала пещеры, так что до этого часа вообще не знала какой они имеют запах, но ассоциация с дождем стояла четкая. Второе, что удивило ее — наличие света, пробивающегося сквозь щели свода пещеры, уходящего с каждым шагом все выше и выше. То, что ранее казалось маленьким и неприметным укрытием разрасталось в переплетение туннелей, уводящих отряд вглубь пещеры. — Будьте осторожны, Лорд-капитан, — проговорил Абеляр из-за спины девушки. — Это хорошее место для засады. Рена окинула взглядом пространство, уходящее резко вниз. Она заметила неприметные каменные ступени, по которым можно было спуститься без вреда для собственных ног. Кивнув сенешалю, она поправила встроенный фонарь на броне и осторожно двинулась вниз. — Аргх, шепотки что-то разбушевались… — донесся издалека голос Идиры. Рена замерла на мгновение и обернулась, пытаясь разглядеть силуэт псайкерши. — Мы к чему-то приближаемся, Капитан. К чему-то… большому. И к чему-то опасному. Рена поежилась, вспоминая эхо голоса в ее голове, но тут же заставила себя сосредоточиться на другом. Оказавшись на устойчивой поверхности, она коснулась ладонью холодного камня и замерла, прислушиваясь к отзвуку шагов, гудению сервочерепа, приглушенному дыханию и шепоту ветра. Холодное дуновение принесло нечто новое — отзвук чьего-то голоса, исходившего из темных глубин. Только Рена хотела сообщить о своей находке, как дознаватель, неожиданно возникший у нее за спиной, тихо сообщил: — Мы не одни. Рена кивнула. — Слышу. Приготовьтесь… Девушка двинулась вперед, придерживаясь рукой о шероховатую стену золотыми пальцами — она все еще не могла нормально воспринимать то, что ими могла наконец-то что-то чувствовать. Рена осторожно пригнулась, ощутив, как проход резко сужается, и, протиснувшись через него, осторожно прошла вперед. Ей пришлось пригнуться и посопеть, когда проход резко извернулся в сторону, чтобы потом выйти и остановиться у очередного обрыва. Вид раскрывался непередаваемо красочный: пещера резко расширилась, переходя в подземное ущелье. Из пролома свода пещеры лилась вода. Она разбивалась об острые выступы и впадала в кристально чистое озеро. В центре него находился небольшой островок из темной земли и камней, возвышающихся над водой. Глаз впился в дерево, поражающее своими размерами. Рене пришлось вскинуть голову, чтобы рассмотреть чудо природы целиком. Темная, похожая на смоль, кора блестела под редкими лучами солнца, пробивающимися сквозь крону могучего дерева. Листья, напоминающие по форме острые лезвия, медленно качались от ветра, тихо шелестели со странными свистом, напевая мелодию, понятную только им. У корней растения раскинулся ковер красных бутонов, над которыми порхали бабочки: золотые, лиловые, красные и бирюзовые. Они перелетали на темные могучие корни, вздымающиеся из-под земли, из-за чего складывалось впечатление, что корни медленно двигались. Рена наконец-то выдохнула, запоздало понимая, что все это время не дышала. Она вздохнула пресный воздух и содрогнулась, ощутив тот самый лимонный аромат. Удивительно, но запаха красных бутонов она не ощущала вовсе. Сделав еще шаг вперед, Рена остановилась и обернулась, желая поделиться находкой с Хейнриксом, что шел за ней. — Только взгляните на… Ее улыбка быстро исчезла. Она с ужасом уставилась на каменную стену, туда, где несколько секунд назад был проход. Рена метнулась к холодной стене, стараясь нащупать рукой скрытый механизм, рычаг, но все без толку. Пальцы натыкались на шершавый камень, покрытый мхом и капельками воды — ничего, что могло бы объяснить, куда делся проход. — Дерьмо… — тихо прошептала она, со всей силы ударив кулаком по стене. — Дерьмо! Голос Рены эхом отразился от стен и растворился в гуле воды. Холодный ветер коснулся ее спины, волос, донося насмешливый шелест листьев. Она резко обернулась, с сомнением взглянув на дерево. Либо у нее начались галлюцинации, либо «чудо природы» над ней искренне потешалось. Сглотнув вязкую слюну, Рена неуверенно двинулась вперед. Взглядом изучив озерцо, она убедилась, что уровень воды был достаточно низок, чтобы без проблем подойти к дереву. Осторожно наступая на скользкие камушки, она стала подходить ближе, цепким взглядом осматривая бабочек, кормящихся темным соком, проступающим через кору. Выйдя из воды, Рена неуверенно склонила голову и замерла, замечая нечто странное. Темные бутоны странно двигались, изображая человеческое дыхание — лепестки качались, слегка раскрываясь и закрываясь. Бабочки алчно припадали к ним, слизывали нектар, после чего неслись к дереву и облепляли его. Одна золотая бабочка нервно затрепыхалась. Ее крылья взметнулись в солнечном свете, чтобы в следующую секунду опасть — она упала в воду, словно листок, и замерла, позволяя воде полностью поглотить ее. — Красивое зрелище, не так ли? Рена резко вскинула голову, осматривая темные ветви и листья, из-за которых донесся голос. Она отступила на шаг и схватилась за рукоять ножа. — Удивительная у вас, людей, привычка, — тихо заметил голос, — хвататься постоянно за ножи. — Кто ты? — прямо спросила Рена, пытаясь найти взглядом говорящего. — Покажись! — Ха! Да ты та еще юмористка, девочка. Я уже как минут пять перед тобой красуюсь. Дерево. Она говорила с деревом. От осознания по спине у Рены побежали колючие мурашки, порожденные потусторонним холодком, коснувшимся ее лица. Она попятилась, намереваясь поскорее уйти. — Уже уходишь? — сухо удивилось дерево. — Странно, а я думал, что мертвые бабочки придутся тебе по вкусу… — Всего хорошего, — буркнула Рена, собираясь развернуться. Камушки под ее ногами хрустнули. Она вовремя затормозила, когда перед ее лицом взметнулись темные корни. Они с шипением двинулись вверх, перекрывая ей проход к озеру, и застыли, образуя безвылазную стену. Рена сглотнула, понимая, что загнала себя в ловушку. — Не так быстро, деточка. Нам надо поговорить. Она обернулась, с сомнением взглянув на серебряные листья. Они зашелестели, отображая настроение дерева — легкое недовольство и осуждение. Пара листочков от его движения осыпалось. Ветер подхватил их и унес к воде, к трупам нескольких бабочек, что опали туда же. — Кто ты? — повторила свой вопрос Рена, нервно сглатывая. — Хочешь знать мое имя? — Дерево усмехнулось. — У меня множество имен, сложных, запутанных и давно забытых. Если я назову тебе любое из них — это тебе ничего не скажет. Так что пусть будет… Друг. Рена нахмурилась. — Друг, который не дает уйти? Очень смешно. — Ты, человек, не в силах понять, что я вкладываю в это слово! Радуйся, что это Друг, а не Враг, которым я стал для одного жалкого вора! Несколько красных бабочек у корней нервно затрепыхались. Они ничком упали на землю и замерли, отчего Рена нервно дернулась. — Жалкого вора? — спросила она, поднимая взгляд на листья. — Да. Был тут один, думал, что самый умный и хитрый. Ха! Заключил со мной сделку, после чего свалил, решив, что сможет меня обмануть. — Листья дерева зашевелились, создавая смех, напоминающий журчание ручья. — Он еще не знает, что за отвратная участь его ждет. О, как он будет страдать! В тот час, когда я его настигну, а мягкие руки сомкнуться на его бледной шейке… Ветви задвигались, отчего листья стали переливаться, отражая лучи солнца на почву. Несколько бабочек взметнулось в нервном порыве улететь, но вновь вернулись к сладкому нектару, очарованные его вкусом. Рена мрачно осмотрела его, отмечая, что рук у дерева нет. Неужто бредит? — А я тебе здесь зачем? — прямо спросила она. — Не думаю, что ты просто хотел пожаловаться мне на то, что тебя некто сильно оскорбил. Дерево усмехнулось. — О, Рейна, твой малюсенький мозг и представить не в состоянии для чего я тебя сюда пригласил! Рена с ужасом замерла. Родное имя резало слух, вызывало внутри бурю и заставляло испуганно пятиться — спина наткнулась на крепкие корни, странно теплые, пахнущие лимоном и дымом. В голове возникали образы из детства. Мать, еще живая, мягко подзывающая ее к себе. Лик отца, мрачного и холодного, смотрящего на нее с презрением. Взгляд Эдмонда, скользящий по ее обнаженному телу. Боль, гнев и отвращение сплеталось внутри нее, объединяясь в животный страх. — Это не мое имя… — тихо просипела она. — Твое, как бы ты ни старалась этого отрицать. — Дерево усмехнулось. — Ты думала, что уберешь одну букву и изменишь то, чем ты являешься? Истинное имя, то, чем тебя нарекли в детстве, имеет силу. А это… «Рена»… не более чем фикция, небольшой мазок, которым ты пытаешься закрасить всю картину. Новое имя не изменит ни прошлого, ни настоящего. И ты, деточка, это прекрасно понимаешь. Просто продолжаешь себя обманывать. — Что ты хочешь?! — злобно рявкнула она. — Поиздеваться? Отлично, у тебя это получилось! А теперь отпусти меня! — О, поиздеваться! Конечно, хочу. Всегда так забавно наблюдать за нервными попытками живого существа изменить суть вещей… Слушать, как истерично быстро бьются ваши сердца, как звучат костяшки пальцев, стиснутые в порыве ярости! Услышав его слова, Рена тут же разжала кулаки. — Но то, что я говорю тебе сейчас — пустяки, маленький укол, от которого не будет даже раны. Но вот то, что я скажу тебе дальше… Листья задвигались, еще несколько золотистых бабочек опало на землю. Красные бутоны раскрылись, выпуская в воздух золотистую пыльцу. — Я ничего не хочу знать, — дрожащим голосом сказала Рена. — Лжешь, еще как хочешь! Все вы так говорите, а после прибегаете, умоляя подсказать, что делать дальше! — Я не могу даже уйти, чтобы прибежать к тебе обратно. Потому что кое-кто закрыл мне проход! Рена показательно стукнула ногой по корням, из-за чего бабочки испуганно взметнулись в воздух. Она замерла, вскинув голову, с неприкрытым удивлением наблюдая за тем, как истерично быстро метаются насекомые. Несколько из них слишком близко подлетело к острым листьям. Случайно наткнувшись на них, бабочки испуганно отлетали прочь. Их подрезанные крылья блестели в свете, заставляя Рену сдавленно сглотнуть. Возможно, ей нужно осторожно выбирать выражения и последующие действия. — Действительно, — сухо заметило дерево. — Не размахивай тут своими культяпками. Топать ножкой будешь на своем корабле, а не в моей обители! Рена могла извиниться, но она этого не сделала. Да и ее «Другу» было плевать на это — слова человека мало что значили для него. — Меня не интересует мое будущее, — тихо сказала она. — Так что отпусти. — Интересует. Или, по крайней мере, начнет интересовать, когда я скажу, что оно связано с твоим братом, Гектором. И тем, что он может умереть. Рена замерла, уставившись на серебряные листья, в безмолвном шоке. — О, как ты напугана! А ведь я могу подсказать, что нужно сделать, чтобы спасти его. Хочешь узнать? Я вижу. Я знаю. Я понимаю. — Этого не будет… — тихо пробормотала Рена. — Никогда. — Будет, еще как. Как случилось с твоей матерью. За что ее там обвинили? — Дерево издало звук, напоминающий задумчивое мычание. — Попытка отравления правителя? Уф, ужасный поступок, которого эта женщина не совершала! Она слишком верная, чтобы так обращаться с тем, кого так страстно любила! Всегда удивляла эта банальная черта в людях — верность. Особенно, слепая верность. Она готова была броситься на нож, если бы Руперт, твой отец, ей приказал. К слову, такой же бедой страдает и твой новый дружок… Хейнрикс — верный пес Калькасара. Советую пересмотреть свои любовные порывы, а то… — Это тебя не касается! — рявкнула Рена. — Ой-ой, только посмотрите на нее. — Ветви древа слегка покачнулись. — Пытается укусить того, кто стоит выше нее. Тупость или смелость? Две крайности одной сущности, которая приводит к смерти. Будь осторожна, девочка. Рена устало выдохнула и опустила взгляд. Дерево ее не отпустит, пока не услышит желаемый вопрос — это она прекрасно понимала. Она могла бы сопротивляться еще долго, но поможет ли это ей? Какова вероятность того, что ее найдет Абеляр с отрядом? Низкая, очень низкая… Она тяжело вздохнула и подняла взгляд на серые листья: — Что ты знаешь о моем будущем? Расскажи. — О, да! Да! — Дерево чуть не затряслось от восторга. — Я вижу, что тебя ждет, знаю, что ты сделаешь… А что, если я тебе скажу, что их не пятеро, а? Ты думаешь, что проклятых детей пять, но это не так, деточка. О, нет, их больше! Внутри Рены все похолодело. Она знала, о ком говорило дерево, знала, что он говорит о ее семье, проклятой и извращенной. Он говорил про Сюзан Кримстон и ее муже Годрике. Про их детей, пятерых монстров, в которых они взращивали злобу и неприязнь ко всему живому. — О чем ты говоришь?.. — тихо спросила она, делая шаг вперед. — Ты знаешь пятерых. Старший из них — Эдмонд, что забрал твою гордость в постели! — Дерево мерзко усмехнулось. — Вторая дочь — Исиль, красавица, что каждый день восхваляет Императора, а по ночам режет рабов себе на забаву. Третий — Безъязыкий, что находит радость в контроле, черпая силу от варпа. Четвертая монашка, что выжигает пламенем всех несогласных, мнит себя святой и вечно правой. Пятый — невинный ребенок, что только открыл темные очи. Только на прошлой неделе научился ходить, к слову. Есть еще двое — оба изгнанники, вот только судьба у них… разная. — Зачем ты мне это говоришь? Зачем? Холодный ветер вновь ударил в лицо, принося новый аромат — горький и пресный. Глаза у Рены защипало, отчего она нервно отерла их. — Потому что они здесь, милочка. Они в Просторе Коронус. Они ближе, чем ты думаешь, ужасно близко. Успели проскользнуть в дверь, закрывшуюся на очень и очень тяжелый замок, созданный... А, неважно! — Кора дерева заскрежетала. — Ты думаешь, что сбежала от них, что освободилась, но это не так. Их ярмо до сих пор висит на твоей шее, сокрытое под слоем сладкой лжи и иллюзии. Страх сковал ее тело, отчего она могла лишь мотать головой, молча проглатывая слова древа. Она помнила их всех, помнила тех, кто уничтожил ее детство в пух и прах. Тех, кто стал причиной гибели матери. Рена правда верила, что смогла сбежать от них, смогла улизнуть от надзора Кримстонов и избавиться от них навсегда, спрятавшись за братом. Но что они делают здесь? Здесь, в Просторе? — Я отвечу тебе и на этот вопрос. Ведь я, в первую очередь, милосерден, — тихо прошелестело Дерево. — Они пришли за тобой. Они знали о том, кем ты станешь. Они, как и все из вашей расы, мечтают о власти. О, только представь, чего они смогут добиться, если в их руках будет Вольный Торговец. Они смогут творить такую ересь… столько изощренных пыток, столько возможностей. Да они смогут построить самый настоящий мир, сплетенный из отравленных желаний, ужасов и хаоса! Настоящего и неуправляемого! Ну что? Представила? Вижу, что представила. Тебя аж всю трясет, милочка! Листья затрепетали, вторя ядовитому смеху дерева. Рене было не смешно, о нет, она чувствовала себя паршиво. — Но что, если я тебе скажу, что есть иной путь? Ты сможешь их остановить. Сможешь их уничтожить. Они все сдохнут, захлебываясь собственной кровью. Твои руки будут по локоть испачканы в яде и в проклятой силе, а за спиной останется бесчисленное количество тел! Но, поверь, это будет того стоить, ведь ты убьешь их всех. Десяток тысяч душ в обмен на свободу. Стоит того? Рена покачала головой, тупо смотря перед собой немигающим взглядом. — Нет? Ой, да ладно тебе. Зачем же сразу отказываться от такой возможности? — Листья взметнулись. Острые края подрезали крылья нескольким порхающим бабочкам, отчего те жалобно упали на землю. Они дергались, шевелились, еще живые. — Я тебе ее дарю, цени это… Рена вздрогнула. Корни сзади зашевелились, резко склонились вниз, приближаясь к ней. Она дернулась, постаралась увернуться, но не смогла — корешки оплели ее ноги и повалили на землю. В глазах потемнело от удара затылка об острые камушки. Она ухватилась за рукоять ножа и постаралась его вытащить, но корни удивительно быстро оплели и ее дрожащие ладони, руки, поползли дальше, доходя до шеи. — Я покажу тебе. Я дам тебе возможность увидеть, в обмен на небольшую услугу, — доносился далекий голос дерева. — Ведь, в первую очередь, я твой Друг. Я тебе покажу, а ты — приведешь меня к наглому вору. Я заберу то, что мне причитается, а ты — получишь великую возможность сделать все правильно. — Н-не… Рена резко вздохнула. Корни оплели ее шею и крепко сжали. Она постаралась вывернуться, сделать хоть что-то, пока не ощутила острый укол в шею, прямо под подбородком. Она вскрикнула, ощутив пронзительный холод, заполняющий ее до самых кончиков пальцев, испуганно дернулась и замерла, уставившись на потолок немигающим взглядом. Корни двигались, впуская в ее кровь отраву. Голос, что шелестел в ветре проникал внутрь нее, заполняя все. Перед глазами мелькали фигуры и тени, силуэты черного корабля, висящего в бесконечном пространстве. Она поднимает руку, принимая предложенный инфопланшет. Видит название и описание базы, понимая, что они наткнулись на заброшенную тюрьму. Абеляр что-то говорит, предлагая обойти место стороной. Ей хочется согласиться, но она отказывается, желая заполучить то, что прячется в недрах корабля. Картинка сменяется другой. Она сидит за столом кабинета незнакомого ей. За окном гудит город и люди. Она смотрит на собственное отражение в чашке чая и делает глоток. Рена чувствует островатый привкус, не припоминая, чтобы просила слуг добавлять что-то в свой чай. Голос подталкивает ее пить дальше, ведь так она узнает все. Мир вокруг трясется. Она видит корабль брата, пытается достучаться до него по вокс-связи, но получает лишь тишину. Кто-то говорит, что это ловушка, но она не слушает. Рена приказывает подготовить шаттл и отряд к высадке. Десять минут — то, чего ей не хватило, чтобы… Рена шипит. Она пытается встать, когда по спине вновь проходится удар плетью. Кровь кипит в ее жилах, гнев заставляет ее подняться. Она более не приклонит голову, она не встанет перед ним на колени. Она чувствует, как нечто острое пронзает ее щеку. Скрежет стали, привкус крови на языке, зубы скрипят. Она хватает кинжал и вонзает в бледную плоть, наблюдая, как он умирает. Бесчисленное количество картинок мелькают перед ее глазами за одну секунду. Рена пытается вздохнуть, но нечто перекрывает ей кислород. Дерево поглощает ее, заполняя каждую клеточку тела, кусочек плоти и капельку крови собой. Она чувствует его в своей коже, в своем сердце, в своей голове. Она чувствует не только его, но и весь мир — всю планету, созданную в угоду его желаний. Она видит всех и каждого, чтобы затем ослепнуть от вихря чувств, накрывших ее с головой. — Теперь я приму контроль, чтобы выполнить твою часть сделки, — услышала Рена голос древа в своей голове. — Не беспокойся, ты переживешь это. Хоть где-то твой страх быть отравленной пригодился тебе, дитя. Она вскрикнула и замерла, погрузившись в темноту.