༻⭑༺.༻.☯.༺.༻⭑༺
– А ну, проснись, сказала! Ледяная волна больно ударила лицо, заставляя резко прийти в себя. Ли Шу судорожно вдохнула и зашлась в приступе неприятного кашля. – Признавайся! Что здесь делает этот ребёнок?! – снова раздались истеричные вопли Чэнь Цзы. Никто до сего момента не видел её прежде в настолько разъярённом состоянии. Дворцовые стражники крепко держали девушку, словно она, будучи в два раза худее и на голову ниже, могла с лёгкостью высвободиться из захвата и сбежать. Ли Шу тряхнула головой. В ушах раздавался противный звон. – Госпожа Ли. Властный голос с металлическим отзвуком помог окончательно оправиться после потери сознания. Ли Шу подняла глаза и увидела, что находится в лазарете. Прямо перед ней на расстоянии в половину чжана стояла правящая чета, и лица их были мрачнее тучи. Принц стоял позади них с тяжёлой молчаливой задумчивостью глядя на Ли Шу. Чэнь Цзы же метала гром и молнии, беспрестанно тыча пальцем на стоящую между ними кровать. А точнее на того, кто лежал на ней. Небольшой младенец с тёмными бархатными завиточками на макушке испуганно озирался вокруг, беззащитно хлопая ничего не понимающими глазёнками и переводя их от одного человека к другому. – Это Ваш ребёнок? – снова обратился к ней король. И пусть Ли Шу пришла в себя, но смелости и сил что либо ответить не находила. Продолжая молча стоять, взгляд её принялся беспокойно бегать от ребёнка к правителю Сяньлэ и обратно. Дыхание словно кто-то украл, язык не ворочался, сердце скорее всего уже давно пробило в груди дыру. – Отвечай, шлюха! *звонкий шлепок* Острая боль пронзила щёку, а через миг и колени. Схватив Ли Шу за волосы, Чэнь Цзы дёрнула её вниз, заставляя пасть на колени, разбивая их в кровь. Всё нутро наставницы беспощадно кричало о том, что она не потерпит в своём присутствии девушки с подобной репутацией. Ведь даже просто стоя рядом, такая особа могла бросить тень и на её собственную. Буквально только что парящая в изящном танце красоты на дворцовой площади, ловя тысячи восхищённых взглядов, теперь же Ли Шу позорно стояла на разбитых коленях с ярко красным следом на щеке. – Госпожа Чэнь Цзы, не усердствуйте. Мы ещё не убедились в том, что она является матерью этого ребёнка. – Ваше Величество, при всём уважении, эта девушка единственная, кто провёл почти что шесть месяцев в лазарете. Более того, она ещё и лежала в отдельной палате, расположенной дальше всех, – ответила она, продолжая крепко сжимать волосы девушки. – Шансы скрыть пребывание младенца были огромными. И несмотря на то, что лекарша, занимающаяся её длительным лечением, твёрдо утверждает, что никогда не видела здесь ребёнка, это не оправдывает госпожу Ли. Да и достойна ли она вообще называться после такого госпожой… Королева же продолжала сверлить её холодным взглядом. Принц с нахмуренными бровями и злыми глазами наблюдал за развитием событий. – Госпожа Ли, не заставляйте меня спрашивать дважды. Ли Шу мгновенно остановила на короле свой испуганно бегающий взгляд. – Ваше… величество… – ощутив всю тяжесть греха сокрытия правды, обманное нахождение во дворце и тайное пребывание ребёнка здесь, голос её надломился. Говорить правду было не просто тяжело – ей приходилось под пристальными взглядами высокопоставленных лиц доставать глубочайшие секреты и выкладывать их самому королю, правителю Сяньлэ. – Этот ребёнок мой… – Этот ребёнок её племянник и мой сын, Ваше Величество. Услышав знакомый голос, Ли Шу, несмотря на больно вцепившуюся в волосы руку Чэнь Цзы, ошарашенно обернулась. Все взгляды моментально оказались прикованы к Ли Сян. Оказывается, старшая сестра всё это время стояла позади. – Что? – наставница от испытанного шока несколько ослабила хватку. – Ли Сян, что ты такое говоришь? Это твой ребёнок?! За время обучения во дворце Ли Сян успела стать одной из любимиц Чэнь Цзы. Несмотря на свою активность и эмоциональный нрав, она смогла за достаточно короткий срок добиться значительных успехов. Когда появлялась необходимость в сопровождении высокопоставленных гостей на приёмы, в девяти из десяти случаев из всех девушек выбирали именно Ли Сян, которая своим обаянием могла расположить к себе почти любого. Благодаря её содействию, за минувшие месяцы королю удалось провести ряд успешных встреч, что создало о ней хорошее мнение при дворе и прекрасную репутацию, которая сейчас безвозвратно разлетелась вдребезги. – Да, – твёрдо произнесла она. Шагнув вперёд, Ли Сян встала перед Ли Шу, убирая руку Чэнь Цзы с её волос и закрывая собой сестру от сверлящих взглядов правящей семьи. – Это мой ребёнок. И я готова понести полное наказание за это. После этих слов она уверенно подошла к кровати, медленно наклонилась и осторожно взяла на руки малыша, прижимая того к груди, успокаивая. Воцарилась гробовая тишина. – Как он оказался здесь? – холодно произнёс король. – Чтобы скрыть его, спустя некоторое время после прибытия во дворец, мне пришлось организовать ещё одну карету, в которой и привезли моего ребёнка, – по всей видимости, старшая из сестёр не в первый раз прокручивала эти слова в голове, поскольку звучали они необычайно складно и убедительно. – Ли Сян, что ты… – губы Ли Шу с трудом поддавались контролю, отчего предложение вышло невнятным, оборвавшись на половине. – Ли Шу, – сестра обернулась к девушке, заглянув в её широко раскрытые глаза. – Не беспокойся о племяннике, обещаю, с ним всё будет хорошо. А вот тебе нужно будет как следует позаботиться о своём здоровье, чтобы впредь избегать таких серьёзных болезней. Говорила она так, словно они прощались. Ли Сян, заботливо укачивая ребёнка на руках, снова повернулась к правящей чете. – Ваше Величество, я признаю совершённый грех и отдаю свою судьбу в Вашу власть. Но при всём при этом, смею просить Вас сохранить жизнь моему малышу. Тишина. Натянутая как струна, которая вот-вот лопнет, со всей силы хлестнув по коже, безжалостно оставляя глубокий порез. – Убить обоих… – Нет!!! – Ли Шу не заметила, как из неё вырвался безумный грудинный вопль. Король бросил на неё тяжелейший взгляд, способный расплющить своим многотонным весом. Леденящим душу голосом он продолжил речь. – Убить обоих – настоящее зверство. Несмотря на вероломную наглость и преследование личных корыстных целей матерью, лишать жизни ребёнка, который не волен выбирать родителей, неправильно, – взгляд его перешёл на Ли Сян. – Поскольку за время пребывания во дворце ты внесла достаточный вклад в укрепление нашего государства, я сохраню тебе и твоему ребёнку жизнь. Девушка замерла в ожидании продолжения. – Но даже несмотря на это – государственную измену вам не простят никогда. С этого момента вы изгоняетесь из дворца. Все упоминания о твоём участии в Танце юных невест будут стёрты. Чиновники выделят тебе маленький дом за сотни ли от дворца, чтобы вы с сыном ушли туда и больше никогда не появлялись в столице.༻⭑༺.༻.☯.༺.༻⭑༺
Ли Шу отпустили. Чэнь Цзы не извинилась перед ней, но позаботилась о том, чтобы ей подготовили ванную и чистую новую одежду. – Я хочу увидеть перед отъездом сестру… – Не стоит Вам видеться с этой… – она строго взглянула на Ли Шу, в глазах которой плескалась настоящая печаль и тревога. Не в силах простить Ли Сян, почему-то она всё же сжалилась над девушкой и устало произнесла: – Ох. Даю тебе 5 минут. Услышав это, она, наплевав на дворцовый этикет, пулей вылетела из своих покоев. Вопиющую ситуацию, готовую стать сенсационным скандалом, смогли на удивление быстро сгладить. Во-первых, никто из остальных участниц и гостей праздника толком и не понял, о каком ребёнке шла речь. Истинные же причины задержания Ли Шу на глазах у тысячной толпы скрыли, придумав такое оправдание, что простым людям только и оставалось согласно кивать головой, понимая, что дальнейшие расспросы ни к чему хорошему точно не приведут. – Ли Сян! Старшая сестра, одетая в простое холщовое платье до пола, резко обернулась. В лазарете оказались только она и малыш. За этот короткий срок меж её аккуратных бровей успела залечь тревожная складка. – Ли Шу… Сёстры крепко обнялись. Слёзы сами собой хлынули из их глаз. – Что же ты наделала… – судорожно прошептала младшая. – Спасла тебя, глупая, – таким же дрожащим голосом ответила Ли Сян. – Ты понравилась принцу, теперь станешь его женой. Я же за всё это время не удостоилась и пары взглядов от него. А всем хорошо известно, что девушек, не понравившихся наследнику, отсылают обратно. Так что в любом случае я бы покинула двор. Ли Шу отстранилась от старшей сестры, обескураженно заглядывая ей в глаза. – Цзецзе, тебя же могли казнить… – ужасаясь собственным словам, она закусила губу, которая снова начала предательски дрожать. – Могли. Но не казнили же, – согласилась она, после чего добавила: – Ли Шу, ты должна стать королевой. Мы с твоим сыном уедем в безопасное место, я буду о нём заботиться, как о собственном, поверь. Сейчас же ты должна подумать о том, что остаёшься во дворце, начиная новую жизнь. Слушая её будто спланированные заранее речи, Ли Шу, потрясённая до глубины души, медленно опустилась на пол. Казалось, что это всё выдумка, глупая игра её сознания. Раз моргнёшь – и, о боже! Всё закончится. – Ли Сян, я вернусь к Шэню. Я заберу сына и прямо сейчас уеду вместе с тобой… – Нет, – строго отрезала она. – Подумай сама, если ты сейчас объявишь, что собираешься уехать вместе с нами, то нас тогда всех точно казнят. У них не останется причин сохранять наши никчёмные жизни. И снова эта проклятая тишина. И снова лишь в ушах противная пульсация, застрявший в горле ком, мутная влага в глазах. От нахлынувшего бессилия, колоссального давления обстоятельств хотелось истошно заорать, освобождая всю боль и переживания. – Мэймэй, – Ли Сян опустилась на пол вслед за сестрой и положила руку на её подбородок, приподнимая его, заставляя снова заглянуть в свои глаза. – Пожалуйста, ради нас всех, начни новую жизнь. Забудь Шэня, останься во дворце и, насколько это возможно, верни нашему роду достоинство. – Я обязательно найду вас, – горячо пообещала она. – Обязательно… – Верю, – отозвалась Ли Сян. – Ну а сейчас нам пора. Мы должны покинуть дворец до заката солнца. Ли Шу поднялась. Безжизненными шагами подошла к сыну, в последний раз взяв того на руки. – Мальчик мой, я всегда буду любить тебя. Прости меня за всё…༻⭑༺.༻.☯.༺.༻⭑༺
Прошёл год. Оправданная Ли Шу через несколько месяцев после шокирующего инцидента всё-таки вышла замуж за принца. Ли Сян с племянником поселились в глухой деревне, которая была расположена в целом дне езды от дворца. Как договорились сёстры, первое время Ли Шу не навещала их, чтобы не вызывать лишние подозрения. Однако давалось ей это с неимоверным трудом. Сердце было разбито вдребезги, душа в одну сторону тянулась к малышу и в другую – к любимому, который даже не знал, что у него есть сын. Спустя ещё несколько месяцев Ли Шу всё-таки начала изредка навещать сестру. Малышу было уже почти два года. Первое время, когда она приезжала, мальчик испуганно прятался за Ли Сян, боязливо выглядывая на незнакомую гостью. И хотя сёстры договорились, что будет лучше, если малыш станет считать Ли Сян своей настоящей матерью, сердце Ли Шу каждый раз болезненно сжималось. Видя, как родной сын охотно тянет свои маленькие ручки к сестре, как доверчиво заглядывает в её глаза и называет её «мама», а от родной матери прячется за каждым углом, она ничего не могла с собой поделать. Это было настоящее наказание, которое разило в тысячу раз больнее плети. Шло время. Ли Шу по-прежнему регулярно приезжала навестить их, отчего сын постепенно привык к ней. Когда же ребёнку исполнилось девять, внезапно мать перестала приезжать. Ли Сян, забеспокоившись, что с сестрой что-то случилось, решила спустя несколько месяцев тайно отправиться в столицу, чтобы разузнать новости о ней. Однако в дороге произошло нечто непредвиденное. – Мама! А почему у тебя нос во-от такой, а у меня во-от такой? – малыш принялся тщательно ощупывать интересующий его выступ на своём лице, смешно скосив на него глаза. – Потому что твой носик такой же, как у мамы и у папы вместе взятых, – улыбнулась в ответ Ли Сян. – Мама, а мне вот кажется, что мой нос больше похож на нос тётеньки Ли Шу. Девушка потрясённо замерла. – Мама-мама, а ещё глаза у меня такие же жёлтые, как у тёти, а у тебя они тёмные. Правда? – детская непосредственность и радость от осознания своей наблюдательности переполняли мальчика, который теперь широко улыбался. В отличии от Ли Сян. Погрузившись в глубокие размышления, девушка приняла решение, которое необходимо было всё-таки рано или поздно осуществить. – Малыш… Ты у меня стал уже совсем взрослым, – заботливо гладя его волосы, произнесла она, отчего ребёнок, явно обрадовавшись таким словам, гордо выпрямился. – И, знаешь, когда-то мне всё равно пришлось бы рассказать тебе правду. – А что за правда такая? После недолгого молчания, собравшись с духом, Ли Сян произнесла: – Тётя Ли Шу и правда твоя настоящая мама, дорогой мой.༻⭑༺.༻.☯.༺.༻⭑༺
– Айш-ш-ш! Пробираясь сквозь густо посаженные ряды роз, ребёнок зацепился об очередной шипастый стебель и судорожно зашипел. Оторванный клок штанов остался висеть позади. Всю дорогу он расспрашивал Ли Сян про свою настоящую мать. Сейчас ему было трудно и может даже не по силам из-за возраста осознать всю важность открывшейся тайны, но в душе внезапно разверзлась пропасть неизведанных прежде чувств. «Если она моя мама, то почему так редко приезжала? И почему сейчас её так долго нет?» – беспокойно крутилось в детской голове. Хотелось найти свою маму, узнать, что она делает, любит ли она вообще своего сына. Как получилось так, что она его мама? Хотелось просто увидеть её, снова услышать голос. Ведь теперь мир стал восприниматься иначе. Как только их карета добралась до столичного рынка, мальчуган ловко прошмыгнул в толпу, убегая от Ли Сян. Он хотел сам найти свою настоящую маму. Он даже знал, что она находится во дворце, а шпили этого солидного здания можно было увидеть из любой точки столицы. Смеркалось. Для девятилетнего ребёнка мальчик оказался достаточно сообразительным и, продумывая, как пробраться во дворец, решил попытаться это сделать ночью, обойдя его с обратной стороны от парадного входа. Спрятавшись за большим деревом, он принялся ждать. С наступлением темноты ему удалось перелезть через стену, приземлившись прямо в густой розарий дворца. Прекрасные цветы больно царапали кожу, местами даже разрывая одежду. Для жителей дворца это место являлось оазисом красоты и блаженства, а для него же оно было жутким испытанием. С трудом выбравшись, отирая растекающуюся кровь рукавом, мальчик побежал к стенам дворца. Несмотря на трудности, которые встретились ему на пути сюда, сейчас же удача улыбнулась ему. Он услышал знакомый голос. «Тётя! – пронеслось в мыслях, после чего он на миг замешкался и снова подумал: – Ой, то есть, мама?» Получше прислушавшись, он убедился, что голос принадлежал именно Ли Шу. Но таким он его ещё никогда не слышал. Нежный, пропитанный настоящим счастьем и любовью, собранные в единую тихую мелодию:Среди хладной зимней метели,
Покрывающей город во тьму,
Соловьи лили свои трели,
Увлекая Душу мою.
Увлекая подняться с колен,
Закрываясь от буйного снега,
Чтобы только дойти лишь к тебе,
Достигая любовного брега.
И когда доберусь к тебе я,
Прикасаясь ладонью к ладони,
Подарю без остатка себя,
Укрывая тебя своею Любовью.
Подняв голову, он увидел в открытом окне второго этажа знакомый силуэт. Останься он стоять внизу, то в скором времени охрана дворца точно бы заметила его. Оглядевшись вокруг, ребёнок увидел дерево, которое удачно росло как раз под нужным ему окном. Не теряя больше ни минуты, он старательно полез наверх. «Сейчас она меня увидит и как обнимет! Я скажу ей, что я её сын, а она моя мама, и тогда она обязательно сильно-сильно полюбит меня», – всё больше вдохновляясь, мальчик уверенно взбирался по крепкому стволу. Тёплый знакомый голос становился всё ближе. И, наконец-то взобравшись на толстую ветку, с которой открывался вид в комнату, он заглянул внутрь. – Подарю без остатка себя, укрывая тебя своею Любовью… Продолжая напевать со счастливой улыбкой последние строки, Ли Шу мерно покачиваясь, ходила по комнате, укачивая на своих руках крохотного малыша. Увидев такую картину, ребёнок на миг ошарашенно замер. Однако через пару мгновений поспешил спрятаться за густую листву, пока мать не обернулась и не увидела его. Детские брови сами собой жалобно подскочили вверх, а нижняя губа обиженно выпятилась вперёд. Не веря до конца в происходящее, он снова осторожно выглянул из-за веток. Ли Шу, по всей видимости заканчивая готовить ребёнка ко сну, медленно подошла к ажурной детской кроватке, бережно укладывая туда маленький сопящий свёрток. – Сыночек мой дорогой… Се Лянюшка… Спи сладко-сладко. Стоя у детской люльки, она всё никак не могла отвести взгляд, любуясь своим чадом. Затем она наклонилась и оставила на его бархатной макушке невесомый поцелуй. Ребёнок ощутил, что больше не может на это смотреть. Впервые сердце так больно подскочило, а в горле застрял тугой противный ком. Резко прячась обратно в листву, он хотел быстро спуститься по стволу на землю, но, из-за слёз, застилающих его глаза, вдруг оступился и громко плюхнулся на землю, издав хныкающий плач. Ли Шу мгновенно замерла. Мальчик же кинулся наутёк. Не обращая внимания на острую боль в ноге, он бежал обратно, почти не разбирая дороги. Добравшись до забора, он за несколько попыток сумел перелезть его обратно. Когда же ребёнок готов был спрыгнуть за территорию дворца, то он на миг обернулся и увидел, как знакомый силуэт матери смотрит в его сторону, тщетно пытаясь в ночной темноте рассмотреть того, кто был только что у неё под окном. Убегая, куда глаза глядят, мальчик ощущал лишь жгучие мысли, больно пульсирующие в голове: «Се Лянюшка… Се Лянюшка…» – задыхаясь от всепоглощающей обиды, от накрывающей его ревности, он внезапно решил со всей силы пнуть лежащий на пути камень. – А-а-ай! – слёзы уже не ручьями, а безудержными водопадами хлынули из его глаз, голос надломился, сорвавшись с истошного писка беззвучным плачем. Мальчик рухнул на землю. Лёжа на холодной траве, содрогаясь в рыданиях, он искренне не мог понять, почему всё так получилось. Почему родная мать теперь не приезжала к нему, а заботилась о другом ребёнке? Нежно обнимала его, целовала по несколько раз и даже пела милую песенку. Он не помнил, чтобы когда-то она делала то же самое и для него. «А ведь я раньше родился, а значит, меня надо любить больше! Но я знаю, что она явно любит больше его... – обиженно билось в голове и от осознания этого на ещё совсем юной душе сделалось совсем паршиво. – Назвала его Се Лянюшкой… А меня?.. – даже мысли об этом давались ему с трудом: – А как же я? Какое же имя мама дала мне?..» На этот вопрос не было ответа.༻⭑༺.༻.☯.༺.༻⭑༺
Безликий Бай холодно улыбнулся. – А с чего бы мне лгать? – Чтобы снова запудрить мне мозги! Повеяло холодом. Не успел Се Лянь моргнуть, как Несущий Беду в Белых Одеяниях оказался прямо над ним. Нависая над принцем, своими руками он больно схватил запястья Се Ляня, а колени расставил по обе стороны от его бёдер. – Если запудриванием мозгов ты называешь открытие правды, то это твои проблемы, сяоди, – холодно отрезал он, после чего резко наклонился к самому уху принца и властно произнёс: – А сейчас слушай меня внимательно. Стараясь говорить как можно чётче, он хотел донести до Се Ляня каждое сказанное слово, вбить ему в голову саднящие занозы, которые принц не сможет увидеть, но зато сможет отчётливо ощущать их неприятную боль каждый раз, возвращаясь к этой теме. – Ты не должен был стать принцем и наследником престола. Твоя мать, будучи шлюхой, родила сначала меня и должна была выйти замуж за бедняка Шэня, оставшись в родной деревне. Но всё пошло не по плану, – Се Лянь снова попытался вырваться, чтобы как следует треснуть Безликого Бая за такие слова о его матери, но не вышло. Несущий Беду в Белых Одеяниях медленно провёл пальцами по очертаниям маски принца, после чего крепко схватил того за подбородок. – Ты родился. Захаянный любовью и обожанием со стороны матери ещё и в семнадцать лет стал Небожителем. Благодаря своим «святым» деяниям вознёсся, стал яркой звездой, сияющей над Сяньлэ. Голос его был пропитан леденящей душу завистью, заставляя ёжиться от неприятно пробегающих по спине холодных волн. – А затем ещё раз. И ещё раз. А потом добровольно спустился на землю бескорыстно нести свет и благо своим подданным, – его пальцы сильнее сжали челюсть Се Ляня. – Это ведь должно было быть не твоим. Ты этого не достоин! Тебе просто повезло! И если бы не я, то ты даже не обрёл бы шанса заслужить всё то, что имеешь! – Да что ты несёшь такое?! – каждая новая фраза демона увлекала душу Се Ляня в ещё большее смятение, заставляя раз за разом ошарашенно повторять один и тот же вопрос. – Ха-ха-ха, сяоди, не стоит притворяться, будто не понимаешь этого, – сардонически рассмеялся он. – Если бы не испытания, которые всё это время я посылал тебе, то ни о каком твоём вознесении и речи быть не могло. Но если всё же ты не понимаешь, то ничего, я могу показать. Безликий Бай вытянул руку, и через мгновение в ней оказалось невесть откуда взявшееся круглое зеркало. – Смотри внимательно и слушай ещё внимательнее, – резким движением он развернул голову Се Ляня, чуть не свернув ему шею, и заставляя пристально вглядеться в зеркало. – Что ты видишь? На лице принца оказалась точно такая же белая деревянная маска, как и на лице Безликого Бая. Но было между ними одно явное отличие. На маске Несущего Беду в Белых Одеяниях теперь в отличии от обычной кривой улыбки, переходящий в грустно опущенные уголки губ, красовалась широкая улыбка, а вот на маске Се Ляня было грустное, даже глубоко печальное выражение лица. Демон прислонился боковым краем маски к маске принца, соединяя изгибы их губ в изогнутую линию. Се Лянь потрясённо молчал. Безликий Бай заставлял всматриваться в выражение их лиц и невольно видеть сходство, которое Се Лянь с каждой секундой находил всё большим, отчего в душу теперь непрошенным гостем прокрадывался тихий ужас. – Раньше ты был звездой над Сяньлэ, но теперь твоё время пришло в упадок, сяоди. Отказавшись от моего покровительства, от передачи старшим братом своего богатого опыта такому неопытному сосунку как ты, Его высочество собственноручно подписал себе приговор на то, чтобы быть обречённым скитаться нигде и стать в итоге никем. А поскольку мы с тобой похожи как две капли воды, то занять твоё место не составит мне никакого труда, – он снова развернул голову Се Ляня лицом к себе и с безумной ухмылкой непоколебимо добавил: – Более того, я этого заслуживаю даже больше, чем ты. Ощутив в себе внезапный приток сил, принцу всё-таки удалось вырывать руку из окутывающих его пут. Безликий Бай рассмеялся, ловко отскакивая в сторону. Се Лянь, больно стёсывая кожу, направил свободную руку на демона. – Нет, – выдохнул принц, ошарашенно глядя на безумца и направляя на него Жое, готовую в любой миг ринуться в бой. Деревянная маска мешала как следует видеть всю обстановку, но сорвать её с лица сейчас не было никакой возможности. Буря эмоций турманом набирала свою мощь, распирая грудь и стремясь незамедлительно вырваться наружу. Принц явно ощутил, что Безликий Бай забавляется над ним, выдавая невозможные вещи за правду. А если это и было правдой, то в таком случае нужна была по меньшей мере вечность, чтобы поверить в неё. «Надо скорее выбираться отсюда. Иначе он снова сведёт меня с ума», – билось в голове Се Ляня. Принц стал внимательнее рассматривать окружающее пространство, стараясь найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. – Хочешь ты это принимать или нет, но этот факт не изменить, – холодно подчеркнул демон, после чего гордо выпрямился, с истинным удовольствием добавляя: – Понимаю, тебе сейчас трудно поверить своему счастью, что такая талантливая личность, как я, не только согласна стать твоим наставником, но ещё и приходится тебе братом. Кошмары Се Ляня, казалось, воплотились в реальность. Слушая шокирующую правду, содрогаясь от насквозь мокрой и холодной одежды, он всё-таки не терял надежды найти выход из ситуации. И, о чудо, спустя несколько мгновений взгляд его остановился за спиной Безликого Бая. «Нашёл!» – Получается, ты утверждаешь, что ты мой гэгэ, а я твой сяоди? – стараясь совладать с эмоциями, спросил принц. – Именно, – несмотря на то, что лицо его было скрыто под маской, Се Лянь отчётливо различил жуткую улыбку, через которую прямо-таки выползло это довольное липкое слово. – И как давно ты об этом узнал? – Давно, мой младший братец. Как раз незадолго до первого визита к тебе, – он замолчал, позволяя принцу снова воскресить в своей памяти страшные картины того времени. Наконец Безликий Бай сдвинулся несколько в сторону, расположившись именно там, где хотел его видеть Се Лянь. – Знаешь… – вплетая в свой пульсирующий от сдерживаемых чувств голос холодную уверенность, принц произнёс: – Раз тебе так не хватало материнского тепла, то я помогу тебе вернуться туда, где тебе точно будет тепло. Вопросительная тишина повисла в воздухе. Теперь уже Се Лянь хищно улыбнулся и с чувством выдал: – Я помогу тебе вернуться обратно в ад! Миг и Жое молниеносно ринулась вперёд, обвиваясь вокруг сталактита, свисающего как раз над головой Безликого Бая, который даже не соизволил каким либо образом отреагировать на угрозу. – Хах, Его высочеству стоит ещё некоторое время поработать над прицелом, – саркастически прокомментировал тот, самоуверенно оставаясь на прежнем месте. «Чёрт, тяжёлый!..» – напряжённо сдвинув брови, принц продолжал отчаянно пытаться оторвать острый выступ. – Думаю, это тебе стоит поучиться тому, как не портить жизнь другим. Холодная угроза из ниоткуда могла бы вызвать у Се Ляня ещё больший шок, но вместо этого в голове засияла обжигающе-яркая вспышка, заставляющая радостно встрепенуться: «Саньлан!» Одновременно с этим Безликий Бай настороженно обернулся на обращённый к нему из темноты голос, наполненный морозной сталью, которая была готова беспощадно рубить всех виновных. Силуэт в алых одеждах медленно выплыл из тьмы. Несущий Беду в Белых Одеяниях достал из-за спины меч и моментально бросился в атаку. Се Лянь уронил челюсть. «Это же Фансинь! Мой меч!» – неожиданная радость перетекла в досадливое удивление: – Подло, ничего не скажешь». Смертоносный удар разрезал пространство, не задев и ткани халата князя демонов, который оказался уже в другом углу пещеры. В следующий миг Безликому Баю в спину ударил мощный поток, состоящий из тысяч серебряных бабочек, стремящихся пронзить его, разрывая плоть на миллионы кусочков. Приподняв голову, принц сразу увидел чёрные, будто выточенные, гладкие стены пещеры, под которыми на полу отдельными лоскутами растеклось множество луж. Главной странностью, которую он успел про себя отметить, стало отсутствие какого-либо тоннеля или реки. Пещера была замкнутой. Несущий Беду в Белых Одеяниях моментально сменил положение. Призрачные помощницы князя демонов снова ринулись следом. Доселе всепоглощающий мрак пещеры разрезало вспышками яркого серебряного лезвия, освещая лица двоих из четырёх великих бедствий. Ловко уклоняясь от беспощадно разящего потока, Безликий Бай принялся вращаться на месте с безумной скоростью, практически испепеляя призрачных помощниц ударами меча. Князь демонов по-прежнему наносил серии ударов, каждый раз появляясь с новой стороны от противника. – Ну вот, мой дорогой сяоди, снова Искатель Цветов под Кровавым Дождём портит нашу милую беседу, – успевая уклоняться от атак Хуа Чэна, Безликому Баю удавалось так же показательно отшучиваться, демонстрируя своё превосходство. – И что же он только здесь забыл? Не отвечая на его очередные психологические уловки, князь демонов полностью сосредоточился на сражении. Всё это произошло буквально за несколько секунд, оставив принца лишь ошалело наблюдать и вслушиваться в происходящее вокруг. Продолжая тянуть на себя сталактит, он вдруг остановился. Прямо под ним развернулся бой между Хуа Чэном и Безликим Баем. И если принц хотел, чтобы одному он свалился на голову, то второму искренне боялся хоть как-то причинить вред. Жое замерла, пока её хозяин лихорадочно перебирал возможные варианты в голове. – Гэгэ… – еле слышный шёпот раздался прямо рядом с маской принца. – Саньлан?! – неожиданно вздрогнул Се Лянь, продолжая наблюдать за тем, как Хуа Чэн сражается сейчас прямо перед ним. – Двойник, – коротко пояснил он, снимая маску с лица принца. Вынув из ножен Эмина, непревзойдённый принялся разрезать им лоскуты крепко завязанной ткани, оплетающей его запястье и голени. Алый глаз ятагана взволнованно смотрел на Се Ляня. Хуа Чэн неожиданно тихо произнёс: – Прости, гэгэ. – Если ты про появление Безликого Бая, то не стоит извиняться. Я сам не почувствовал вовремя опасность. Возможно, если бы вовремя среагировал, то мы смогли бы избежать всех этих сложностей, – выпалил в ответ принц, продолжая несколько рассеянно смотреть, как двойник Хуа Чэна обрушивает шквал быстрых ударов и поток призрачных бабочек на Безликого Бая. – Саньлан, но как же ты меня нашёл?? Молча поднимая в воздух руку, с повязанной на среднем пальце красной нитью, князь демонов прошептал: – Я же говорил, что теперь мы сможем найти друг друга везде. Сердце принца подскочило. Радость от встречи хотелось облечь в объятия, но Се Лянь сдержался. Он верил, что позже у них ещё будет время. В следующий миг он снова вернулся в реальность. Решив взять инициативу в свои руки, принц быстро предложил следующий план действий: – Саньлан, получается, что сейчас с Безликим Баем сражаешься ненастоящий ты, верно? – Так. – А если я уроню им обоим на голову вон тот сталактит, то боли ты не почувствуешь? – Нет, гэгэ. – Тогда решено. Приготовься, сейчас будет шумно! – с этими словами принц второй освободившейся рукой с силой потянул Жое и та наконец смогла с хрустом переломить массивный каменный отросток, заставляя его мёртвым грузом ринуться прямо на сражающихся под ним. Главной надеждой Се Ляня в этот миг было как минимум отвлечь Безликого Бая, выигрывая им немного времени, и как максимум – нанести ему серьёзное ранение. Но принц никак не ожидал третьего варианта развития событий. Услышав громкий треск над головой, Несущий Беду в Белых Одеяниях снова отбил атаку двойника князя демонов и наклонился к полу, стараясь что-то подобрать. В следующую секунду в руках его снова оказалось круглое зеркало. Отбив одним ударом Фансиня ятаган двойника, Безликий Бай уверенно подбросил зеркало вверх. И спустя миг сталактит исчез в его серебристой глади, не оставив и следа. «Техника скрытого перемещения!» – сообразил Се Лянь, после чего опустил свой взгляд на землю, покрытую множеством небольших луж. – Саньлан, нам надо загнать его в сухой угол, где не будет никакой воды. – Хорошо, – отозвался князь демонов, тоже раскусив тактику демона. И вдруг они снова услышали пробирающий душу смех, после которого Се Лянь быстро перекатился, спрыгивая с валуна на землю и прячась за его выступы. Послышался громкий звук разбившегося зеркала. Осколки пролетели над головой принца и князя демонов, не причинив тем никакого вреда. – Ладно, детишки. Что-то мы с вами заигрались, – слова его явно не предвещали ничего хорошего. – Пора кончать с этим. – Ты хотел сказать - с тобой, – произнёс Хуа Чэн, поднимаясь из-за валуна в полный рост. Глаза его опасно блеснули. – И правда, слишком уж ты нас утомил. Настоящий Эмин молниеносно бросился в бой, скрещиваясь в смертельной схватке с Фансинем. Двойник непревзойдённого испарился, возвращая своему хозяину полную мощь. Стараясь оттеснить Безликого Бая в дальний угол, князь демонов наносил ему отрывистые атаки серебристыми бабочками. Однако Несущий Беду в Белых Одеяниях успел большинство из них поглощать с помощью зеркала, которое теперь по-прежнему держал в свободной руке. Се Лянь, желая прямо здесь и сейчас покончить со своим главным кошмаром, выскочил из-за валуна. Жое бросилась к руке демона, в которой он сжимал свой артефакт, но тот, завидев проворную ленту, перевернул зеркало, отчего она наполовину погрузилась в него, пропав из вида! Принц резко дёрнул её обратно, но вдруг ощутил, как та оборвалась ровно в том месте, где только что соприкасалась с серебряной поверхностью. Испытанный шок заставил Се Ляня не на шутку разозлиться. Закипевший адреналин добавил его действиям ещё больше силы и ловкости. За пару длинных прыжков приблизившись к Безликому Баю, он перенаправил оставшуюся часть Жое к его другой руке. Лента крепко обвилась вокруг рукояти Фансиня, резко вырывая его из рук демона. – Аха-ха-ха-ха! Явно получая наслаждение от битвы, Несущий Беду в Белых Одеяниях вовсе не растерялся. Успевая наклониться и подобрать одну из луж, он превратил её в новое зеркало, которое в следующий миг, разбившись на сотни осколков снова полетело в Хуа Чэна с Се Лянем. Поднырнув ловким кувырком под линию атаки, принцу удалось успешно уклониться. Князь демонов разбил осколки с помощью серебристых бабочек. Се Лянь решил пойти в открытое наступление. Поднимаясь сразу после кувырка на ноги, он ушёл в длинный выпад, нанося Безликому Баю колющий удар. – Ммм, Ваше высочество, да у Вас, как я посмотрю, техника боя стала намного лучше за это время, – с надменной усмешкой отметил он, уклонившись. – Что ж, я составлю вам отличного напарника в этом бою. Не вступая в бессмысленный диалог, принц сосредоточился на том, чтобы в этот раз точно прикончить его. Хуа Чэн замер позади него, оставляя Се Ляню шанс самостоятельно разобраться с причиной своих бед и готовый в любой миг поддержать его в бою. Внезапно зеркало в руках Безликого Бая принялось изменять свою форму, вытягиваясь в длинный зеркальный меч, который уже в следующий миг ловко отбил атаку принца. Громко зазвенели серебро и сталь. Се Лянь, схватив двумя руками Фансинь, быстро развернулся, нанося демону рубящий удар со стороны свободной руки. Однако тот ловко уклонился, парируя его и возвращая принцу несколько ударов с ещё большей силой. Вращаясь в безумно быстрых пируэтах, пронзая воздух рядом друг с другом, они закружились в неистовой схватке. – Учись, пока есть возможность, сяоди, – самодовольно произнёс Безликий Бай. И после этого зеркальный меч, находящийся в его руках, сломался пополам! Се Лянь наконец-то понял. Если он хотел повредить зеркальные артефакты, то наносить удар по ним нужно было не поперёк, а вдоль! Да, это было опасно, поскольку действовать нужно было максимально чётко и быстро, разрубая предмет почти в последний момент. Но для этого принц как раз и потратил долгие годы упорных тренировок, оттачивая своё мастерство на тяжелейших занятиях с наставником и в многочисленных битвах. Однако вопреки воодушевлению Се Ляня, Безликий Бай, осознав, что принц разгадал его слабое место, решил сменить тактику. Отскочив в дальний угол пещеры, демон резко вытянул руки в стороны. Лужи, прежде покоящиеся на поверхности земли, извилистыми водяными потоками заструились по воздуху к нему, создавая перед Несущим Беду в Белых Одеяниях плотную завесу. Се Лянь ощутил, что сейчас произойдёт переломный момент их битвы. Хуа Чэн моментально вмешался, выбрасывая очередной поток серебристых помощниц на демона. Но как бы они не пытались прорвать водяную стену, они тщетно растворялись в ней. В следующий миг водная гладь в его руках замерла, обернувшись огромным зеркалом. «Он хочет переместить нас!» – пронзило голову принца. Понимая, что для разлома такого огромного зеркала не хватит даже одновременного удара Эмина с Фансинем, Се Лянь резко развернулся. Хватая Хуа Чэна за руку и отбегая в другой конец пещеры, они нырнули обратно за валун. Судорожно соображая, что же им делать дальше, принц внезапно краем глаза заметил странное движение. Развернувшись в его сторону, Се Лянь вдруг увидел торчащую из земли голову, которая недовольно отплёвывалась от попавшей в рот грязи. Сквозь копну чёрных волос принц к своему огромнейшему удивлению узнал Повелителя Земли. Хуа Чэн, заметив его, усмехнулся: – Что-то ты долго, Хэ Сюань.