Псих

В гостиной слабо горел торшер в углу и тихо звучал телевизор. На комоде куча фотографий, а стена завешана неумелыми детскими рисунками. Пыльные обои в цветочек уже кое-где отошли, а деревянные полы чуть скрипели, стоило сделать хоть шаг. Фотография в потрепанной рамке, на которой запечатлены женщина в очках и мужчина в полицейской форме, что держал на руках маленькую девочку с кудряшками, а внизу подпись: «Любимым бабуле с дедулей». – Не знал, что у этого идиота есть внучка… Как зовут? – Минхо поставил фотографию на комод и развернулся. На диване сидел мужчина с широко распахнутыми глазами и в клетчатой рубахе. Пропитанной кровью. – Эй, я с кем разговариваю? – Кажется, он тебе уже не ответит, – усмехнулся Джисон, что стоял у окна. После побега из психиатрической больницы прошло два дня. Сегодня вечером они пробрались в дом к Вазовски, адрес которого однажды узнал Хан в затянувшейся беседе. А дальше Минхо не составило труда пристрелить лейтенанта прямо на диване. Мужчина не успел среагировать. Три пули в грудь. Этого было более чем достаточно, чтобы убить его. Минхо подошел к Джисону и обнял со спины, положив подбородок на плечо. Он легонько чмокнул его в щеку, крепко сжав талию. – Сколько у нас осталось времени? – Не больше десяти минут. Скоро должна вернуться его жена. – Бедная старушка. Ей будет очень грустно, узнав о смерти мужа, – ухмыльнулся Ли. – Когда тебя такое волновало? – Хан повернулся в его объятиях и стер со скулы каплю крови, что попала туда от выстрелов. – Ты прав, – Минхо взял его ладонь и стал ластиться, как делал это всегда, покрывая кожу поцелуями. – Кроме тебя меня больше ничего не волнует. Джисон улыбнулся и потянулся за поцелуем, нежно сминая полюбившиеся губы. Все эти два дня они были приклеены друг к другу, словно клеем, не желая разрывать эту связь хотя бы на секунду. Да и держаться вместе было куда безопаснее. Одно неверное движение, одна неверная дорога и их запросто убьют. Джисон был уверен. После того, что они натворили, их сразу же казнят. Причем обоих. Минхо – как серийного убийцу. Джисона – как его сообщника. Ведь он помог ему сбежать. Ли углубил поцелуй, сжав хановы ягодицы. Он был готов буквально съесть его на месте. Разложить прямо на подоконнике и взять то, что принадлежит ему. Весь Джисон теперь принадлежит ему. Минхо грубо поднял Хана и впечатал в стенку, отчего тот ударился головой. – Тише, тише, мой хороший, – шепнул Джисон. – Ты же не хочешь убить меня, верно? – Прости, малыш. Но ты чертовски заводишь меня. Знаешь ведь. Джисон рассмеялся, схватив его за волосы, и оттянул назад, чтобы заглянуть в черные глаза. – Знаю. Но давай займемся этим чуть позже. Боюсь, сейчас совершенно не подходящее время, – он перевел взгляд в окно. – Тем более, что его жена уже приближается к дому. – Блять, – выругался Ли. – Как всегда не вовремя, – он опустил Хана на пол и нахмурился. – Не дуйся, мой хороший, – Джисон положил ладонь на его пах и чуть погладил. – Мы продолжим это, как только вернемся домой. Он оставил страстный поцелуй на губах и взял Ли за руку, чтобы вывести через задний двор. Минхо не оставалось ничего, как просто следовать на ним. Выходя из гостиной, он последний раз посмотрел на мертвого Вазовски и усмехнулся. Все, кого он так ненавидел, теперь умирают один за другим. Было бы неплохо убить еще и сраного Кима с капитаном. И тогда нам с Джисоном больше никто не помешает остаться вместе навсегда. Как только они вышли из дома, скрывшись в темноте улицы, входная дверь открылась, и внутрь вошла женщина. Она заглянула в гостиную и улыбнулась. – Милый, ты снова заснул возле телевизора? Но стоило ей подойти ближе, как улыбка сменилась гримасой ужаса, а из руки выпал пакет с продуктами. Громкий крик раздался по всему дому. Минхо и Джисон стояли в тени, глядя в окна, и тихо смеялись. Они оба чувствовали удовлетворение…

***

Знакомый гей-бар встретил Джисона, как старого друга. Бармен приветливо улыбнулся, вернувшись к полировке стаканов и непринужденному разговору с очередным одиноким посетителем. Только вот сегодня была вовсе не пятница, а Хан пришел сюда не для того, чтобы подцепить какого-нибудь незнакомца, а потом махнуть с ним в ближайший дешевый мотель пачкать простыни. Он пришел сюда с Минхо. Этот бар был его любимым местом. Местом удовольствия и комфорта. Здесь он чувствовал себя собой. По-настоящему собой. Тут не нужно было надевать привычную маску пай-мальчика. Прикидываться милым и хорошим. Здесь Джисон давал волю своему желанию, своим потребностям. Самому себе. Настоящему себе. Он потянул Минхо к свободному столику и взял буклет с меню. Ли осматривал помещение, подмечая диско-шар на потолке, старый магнитофон, коробку с CD-дисками, на которых красовались потрепанные обложки альбомов знакомых и не очень исполнителей. Время было достаточно позднее. До закрытия оставалось каких-то два часа, поэтому в зале было не так много посетителей. Он заведомо знал, куда привел его Джисон. И не был против. В любом случае, даже если бы кто-то посмел на него косо посмотреть, он бы его просто убил. А если бы понадобилось, то пристрелил бы здесь всех и сжег само здание к чертовой матери. Впрочем, такая участь ждала и тех, кто решился бы взглянуть в сторону Хана. Ведь Джисон принадлежит только ему. И только Минхо может смотреть на него так, словно готов съесть. Мое. – Хочешь что-нибудь перекусить или выпить? – спросил Хан, глядя в меню. – Буду пиво. Темное. – Отлично. Я тоже. Не хочу набивать желудок, а то ночью будет, мягко говоря, тяжеловато. Если ты понимаешь, о чем я, – ухмыльнулся он. Минхо отзеркалил его жест. В темный глазах загорелся голодный огонек. Конечно же, он понимал, что имел в виду Хан. Секс, который они не могли позволить себе в стенах ненавистной психушки. Но теперь они свободны. И грех было бы не воспользоваться этой возможностью. Еще больший грех, чем сама похоть… Джисон отложил буклетик и встал из-за стола. – Тогда я быстро сделаю заказ и вернусь, – сказал он с улыбкой и отошел к бару. Ли проводил его взглядом, хищно рассматривая зад в облегающих джинсах. Минхо был готов наброситься на него прямо здесь. Вернувшись с двумя бокалами темного пива, Джисон поставил на стол тарелку с закусками. Подсоленные гренки, вяленная рыба и сушеные слайсы картофеля, что не так давно появились на прилавках местных магазинчиков в ярких упаковках с надписью «чипсы». – Бил угостил, – пояснил Хан, кивнув в сторону бармена. Ли повернулся, встретившись взглядом с мужчиной в бордовом жилете и пустым отполированным бокалом в руках. Бармен вежливо улыбнулся и вернулся к разговору с посетителем за стойкой. – До скольки он работает? – Бар закрывается в пять утра. Так что, думаю, где-то до шести. А что? – Отлично. Убью его без свидетелей. Джисон рассмеялся, закинув в рот кусочек вяленой рыбы. – Успокойся. Твоя ревность ни к чему. – Я же вижу, как он улыбается тебе. По нему все видно. Он хочет тебя трахнуть. Хан снова рассмеялся. – Он женат, Минхо. И он не гей. Они открыли этот бар с женой для таких, как мы с тобой. С ним мы просто старые знакомые. Я давно тут не появлялся, вот он и решил сделать небольшой подарочек в честь моего возвращения. Ли повернулся к нему, смерив нечитаемым взглядом. Не будь Джисон в хороших с ним отношениях или вовсе не знаком, точно бы испугался и подумал, что его хотят убить. Ах да, Минхо ведь мог сделать это и так. Хан мягко взял его за руку и оставил легкий поцелуй на костяшках. – Минхо-о-о, – ласково протянул он. – Прекращай. Ты же знаешь, что мне кроме тебя никто не нужен. Бил не заслужил умереть по тому, что к нему приревновали какого-то парня. – Ты не какой-то парень, – нахмурился Ли. – Ты самый прекрасный мужчина из всех, кого я когда-либо встречал, – он сжал ладонь Джисона и точно так же оставил поцелуй на коже. – И ты мне очень дорог. Может я и не умею выражать свои чувства словами, но ты и так в курсе, как я к тебе отношусь. И когда я говорю, что убью ради тебя любого, я абсолютно серьезен. – Как мило ты признаешься мне в любви, – улыбнулся Хан и потянулся через весь стол за поцелуем. – Это очень трогательно. Спасибо. – Не за чем меня благодарить. Я всего лишь сказал тебе то, что думаю. – Ты можешь мне говорить все, что беспокоит тебя. Все мысли, которые посещают твою голову, – он погладил по темным волосам, а затем по щеке, сразу же получив ответную реакцию. – Делись со мной всем. Мне это важно – знать, о чем ты думаешь. Ли кивнул, накрыв ханову ладонь, что гладила щеку, вызывая приятные легкие мурашки. Тело откликалось на каждое действие, позволяя почти что проникнуть под кожу и нащупать теплые внутренности. Удивительно, но после того, как они навели шумиху в психиатрической лечебнице Солсбери, их все еще не крутили по новостям и не писали пугающие статьи в газетах. Ни кричащего заголовка о побеге маньяка и ни слова о его сообщнике. Ничего. Тишина. Возможно, правительство не хотело поднимать панику среди жителей, или же Ким наглым образом скрыл информацию о случившемся. Джисон почему-то склонялся ко второй версии. Ведь, по сути, упустив преступника, Сынмин подорвал не только доверие, но и свой авторитет, за который так отчаянно держался. Вся вина упала бы на его плечи. Ведь это он с пеной у рта доказывал, что Минхо никак не сможет покинуть его лечебницу, и что Ким сделает все, чтобы помочь ему выздороветь. Хотя лечиться в данном случае нужно было именно Сынмину. До Хана только недавно дошло, каким Ким был сумасшедшим садистом. Бросать живого человека в яму с ядовитыми змеями, оправдывая это эффективной терапией… Ким Сынмин, да вы безумец. Джисон был благодарен судьбе за то, что ему удалось вытащить Минхо из этого ужасного места и спасти от смерти. Хан поклялся ему, что с ним Ли будет в безопасности. И что никто не посмеет его казнить. Пока Джисон жив, пока ходит по земле, держа Минхо за руку, он никому не позволит навредить ему. Только через мой труп. Хан улыбнулся, глядя на Ли, и отпил пиво. Пена растворилась на губах, не давая Минхо ни малейшего шанса слизать ее. Они сидели за столиком и тихо болтали. Кормили друг друга закусками и пили на брудершафт, заканчивая его каждый раз мокрым поцелуем. Очередной диск закончился, и магнитофон замолчал. – Хочешь что-нибудь поставить? – спросил Хан. – А можно? – Конечно. В этом баре гости сами ставят ту музыку, которая им нравится. Некоторые приходят сюда со своими дисками, чтобы поделиться музыкальными вкусами. Кто-то даже оставляет. Бил раньше держал магазинчик с прокатом, но потом познакомился с Маргарет – своей женой, – и они открыли это потрясающее место, – обвел он пространство руками. – Пойдем. Посмотрим, что там есть. Подойдя к коробке с дисками, они стали копаться в поисках чего-нибудь интересного. Не слишком заезженного. Романтичного, но не грустного и сопливого. Слушать громкий рок или популярный кантри им не хотелось. Минхо внимательно рассматривал диски, читая информацию на оборотной стороне толстой пластиковой упаковки. А затем заметил знакомую обложку. – Хочу эту, – произнес он. Хан посмотрел на диск, читая название альбома с кричащей лысой девушкой на белой обложке. «The Lion and the Cobra». Одну песню из списка он точно знал. Ведь ее постоянно напевал Минхо. Джисон улыбнулся и кивнул, позволив Ли самому сменить в магнитофоне диск. Из шипящих динамиков полилась нежная мелодия. Любимая Минхо Drink before the war – Sinéad O'connor. Парни, сидящие за соседним столиком, одобрительно зашептались. А мужчина, что так и болтал с барменом, лишь ненадолго взглянул в их сторону и вернулся к диалогу. Помимо них и Минхо с Джисоном посетителей больше не было. – Позволишь? – спросил Ли, протянув руку. – Хочешь пригласить меня на танец? – Очевидно, – ухмыльнулся он. – Но я совершенно не умею танцевать. – Я научу, – Минхо потянул его к центру зала, а затем положил ладони на талию, позволив Хану обнять его за плечи, и на ухо шепнул: – Доверься мне. Просто слушай мелодию и двигайся со мной в такт. Джисон закивал, прильнув ближе. Вдохнул родной запах терпких сигарет, ведь Минхо постоянно курил. Одну сигарету он всегда держал за ухом, а в кармане кожаной куртки лежала бензиновая зажигалка. Хан расслабился в его руках, позволив вести в танце. Они раскачивались из стороны в сторону, лениво переставляя ноги. Парочка за соседним столиком изредка поглядывала на них. Бармен Бил все так же натирал стаканы и с улыбкой смотрел на Джисона, что таял, как мягкий пломбир в чужих руках. Минхо водил носом по хановой скуле, оставлял легкие поцелуи и шептал на ухо о том, как ему хорошо рядом с ним. Джисон ощущал тепло его тела и размеренное дыхание, что успокаивало бешено бьющееся сердце. Он слышал и биение сердца Минхо, положив голову ему на плечо. Так же мягко целовал в шею и незаметно улыбался, растворяясь в моменте. Песня сменилась другой. Ли нехотя отстранился, а затем взял Хана за подбородок и поцеловал, задержавшись надолго на губах. – Пойдем домой, – шепнул он. И Джисон согласился. Оставив недопитое пиво на столе, они вышли из бара и сели в машину, обласканные прохладным вечерним ветром.

***

Грубоватые мозолистые руки гладили медовую кожу. Так мягко. Так нежно. Джисон задыхался, ощущая укусы на шее, что тут же зализывались мокрым языком. Мысли путались, заглушались развязными звуками страстных поцелуев и шепотом, смешанным с горячим дыханием. – Как же я давно мечтал сделать это, – шептал Минхо, спускаясь рукой к чужой ширинке. – Мечтал сделать тебя своим. Джисон тихо скулил, прижимая Ли к себе ближе, словно боялся отпустить. Боялся потерять. Кроме Минхо ему больше никто не был нужен. Жизнь в вечных бегах, на которую они себя обрекли, совершенно не волновала. Хан, даже находясь на грани заключения, на грани практически смерти, не боялся ничего. Он чувствовал свободу. Чувствовал любовь и те искренние эмоции, которых так не хватало все это время. Минхо. Именно он подарил ему крылья. Именно он показал, что такое жизнь. Показал другую сторону этой жизни, которую многие называли темной кривой дорожкой преступности и криминального мира. Но Хана и это не заботило. Плевать, что он теперь тоже стал преступником. Главное, что был рядом с любимым. Джисон сделал свой выбор. И никогда его не поменяет. Даже вернувшись в прошлое, если бы это было возможно, поступил точно так же. Ради Минхо он готов на все, как и Ли ради него. Бегунок на молнии съехал вниз, и ладонь накрыла вставший член через белье. Джисон ехал до дома уже в возбужденном состоянии. И Минхо это прекрасно знал. Видел, как Хан нуждался в нем, сжимая бедра и кусая губы всю поездку. Ли даже пришла в голову мысль бросить все и взять Джисона прямо посередине трассы. В машине или на молочном капоте. Еще в первый день они скрутили номера на чужом авто и поменяли их на своем кабриолете, которым не так давно владел директор Ким. Но Ли остановил себя лишь на мысли. Нужно было как можно скорее добраться до дома. Неизвестно, когда полиция начала бы на них охоту и за каким поворотом уже скрывался их патруль. Они не были глупцами, чтобы так рисковать. – Такой мокрый. – Минхо… Быстрее… Ли тихо рассмеялся, оставив поцелуй на губах, и стал спускаться ниже, покрывая грудь влажными засосами, что краснели, а потом исчезали, словно и не было. Рубашка Джисона уже давно валялась где-то на полу, как и футболка Минхо. Ли резко стянул с него джинсы прямо с бельем, позволив почувствовать прохладу шелковых простыней всем телом. По коже пробежались мурашки. Изо рта вырвался первый громкий стон, стоило Минхо обхватить его член. – Черт, малыш, ты сводишь с ума. Джисон устало рассмеялся, прикрыв глаза, и стал щипать себя за соски, ощущая на члене мозолистую ладонь. Ли медленно, мучительно медленно двигал рукой, собирая естественную смазку на головке и чуть потирая уретру большим пальцем, от чего Хан буквально дрожал в нетерпении и скулил. Минхо наслаждался. Оттягивал все самое долгожданное, хоть и сам был уже на пределе. Член пульсировал, желая получить разрядку. Получить удовольствие. – Пожалуйста, – шептал Хан. – «Пожалуйста» что? – ухмыльнулся Ли. – Минхо, умоляю, хватит издеваться, – хныкал Джисон. – Так не терпится ощутить мой член? Хан бездумно кивал, выгибаясь от медленных ласк. – Насколько сильно? – Очень. Очень сильно, Минхо. Прошу… – Хочешь, чтобы я растянул тебя или сначала взял в рот? Хан перевел на него затуманенный возбуждением взгляд и захныкал, поджимая пальцы на ногах. – Хочешь, чтобы я отсосал тебе? Хочешь трахнуть мой рот? Кончить мне прямо в глотку? – Хочу… Ли усмехнулся. Он покусывал кожу, целовал каждый сантиметр. Тазовые косточки, бедра. Останавливался мучительно близко к члену и бархатно смеялся, видя нахмуренные брови Джисона, когда возвращался обратно к животу, облизывая чуть виднеющиеся кубики пресса. Он игрался. Делал все, что только хотел. Чего так сильно хотел все это время. Минхо каждую ночь засыпал на скрипучей кровати в той сраной палате, мечтая о Джисоне. Мастурбировал и представлял, как ломает своего любимого медбрата медленными ласками, а затем меняет темп и грубо трахает его, шлепая по восхитительной и упругой заднице, сжимая тонкую талию и шею. Под мольбы Хана он все же оставил поцелуй на головке члена, а затем вобрал его в рот, чуть посасывая и обводя языком. Джисон выгибался, матерился себе под нос и стонал, сжимая волосы Ли. Не стесняясь, сам направлял, показывая, где хорошо, где нравится. Минхо капал слюной, вбирая все глубже и глубже, создавая грязь. Развратные хлюпающие звуки заполняли всю комнату, а стоны проникали глубоко под кожу, как и ногти, что впивались в плечи и царапали. – Так хорошо… Ли пускал по члену вибрации с каждым новым смешком и не спускал глаз с нахмуренного лица Джисона, что буквально растекался по кровати от удовольствия. Минхо двигался все быстрее и быстрее, игрался с мошонкой и надрачивал рукой, когда уставала челюсть. Хан просил большего. Умолял. Зарывался пальцами в темные волосы и снова царапал кожу. Он задыхался. Минхо сводил его с ума. Нагло глядя в глаза, заводил член за щеку и ухмылялся. Словно давал понять, что он здесь главный. Джисон полностью принадлежит ему. Безоговорочно слушается. А он и не был против. – Минхо… Жалобный голос Джисона распалял. Заводил. Ли ускорялся, желая уже довести его до пика. Ощутить на языке его сперму и проглотить все до последней капли. Неожиданно резко он остановился и, глядя в глаза, спустился поцелуями еще ниже, а затем мазнул языком по проходу, отчего Джисона подкинуло на кровати. Он сжался, а затем снова расслабился, услышав от Минхо тихое: – Сейчас будет еще лучше. Ли толкнулся языком в дырочку, разведя ягодицы в стороны. Он целовал, посасывал нежную кожу и толкался языком снова и снова под жалобные всхлипы Хана, что все сильнее оттягивал его волосы, словно хотел их вырвать к чертовой матери. Минхо посмеивался, играясь то с дырочкой, то с мошонкой. Он отстранялся от сжимающегося сфинктера и жадно покусывал кожу совсем близко. Надрачивал, целовал головку, а затем спускался к залитому слюнями месту. И так снова и снова. Доводя до кульминации. Джисона потряхивало. Он жадно глотал воздух. Кусал губы и стонал. Минхо вернулся к члену, вгоняя его так глубоко, что можно было подавиться. Но он не давился и все жадно смотрел на мечущегося в приятной агонии Хана. Живот напрягся. А затем Джисон кончил прямо в глотку с развратным громким стоном, прижав Минхо плотно к лобку. – Черт-черт-черт, – шептал Хан в послеоргазменных судорогах. Минхо бархатно рассмеялся, отстранившись от члена, и слизал пару капель с головки, а затем стал подниматься поцелуями выше, чуть задерживаясь на груди и ключицах. – Кончишь для меня сегодня еще раз? – Хоть тысячу… – Тысячу? – усмехнулся Ли. – Договорились. Он поднялся с кровати, скинув всю мешающуюся одежду, и взял с тумбочки вазелин, чтобы растянуть Джисона. Тело остро среагировало, стоило Минхо поднести к дырочке пальцы. Погрузив один внутрь, он стал медленно растягивать, добавляя второй, слушая всхлипы и стоны Хана, что метался по кровати. Джисон жадно смотрел на его стоящий колом член. Смотрел на венистые руки Минхо, что умело растягивали его, сжимали до синяков и гладили. Нащупав простату, Ли хищно улыбнулся, стоило Хану громко вскрикнуть, схватившись за простыни. Минхо продолжал растягивать, попадая прямо в заветный комочек нервов, доводя до исступления. – Минхо, хватит… Хватит, – скулил Джисон. – Я сейчас кончу… – Не хочешь кончить? Хан усмехнулся, схватив его за запястье. – Хочу. Но только от твоего члена. Ли рассмеялся, вытащив пальцы, и потянулся за презервативом, но снова был остановлен. – Не надо. Давай без него. – Не боишься? Вдруг я чем-нибудь болен? – ухмыльнулся Минхо. – Я знаю твою медицинскую карту от корки до корки. И в ней черным по белому написано, что никаких подобных заболеваний у тебя нет. А если хочешь поговорить обо мне, то я каждые три месяца прохожу обследование. И не только я. Мои бывшие коллеги тоже. Забыл, кем я работал? – Не забыл. Если бы не твоя работа, мы бы не встретились. Благодаря этой гребаной психушке мы сейчас вместе. – Полтора месяца назад ты так не считал, – рассмеялся Джисон. – Полтора месяца назад я был идиотом. Я должен сказать тебе спасибо, что ты терпел меня все это время и не переставал предпринимать попытки сблизиться со мной. – Да, должен, – нагло усмехнулся Хан. Минхо приставил головку ко входу и шепнул на ухо: – Спасибо, Хан Джисон. А затем резко вошел под громкий стон. – Блять… Как же в тебе хорошо. Джисон облизнулся, сцепив руки за его шеей. А затем наглая усмешка стерлась с его лица, стоило Ли толкнуться снова, попав прямо по простате. Хан, как и Минхо, представлял их секс множество раз. Представлял, как Ли будет мучить его, меняя темп, ускоряться и замедляться снова, шепча пакости на ухо. И был прав. Все оказалось так, как в его мечтах. Даже лучше. Минхо кусал, рычал, сжимая до боли талию, входил то грубо, то мучительно медленно, шипя себе под нос. Он сводил с ума так, что хотелось думать только о нем и об удовольствии, которое он дарил. Минхо резко перевернул Хана, заставив подняться в коленно-локтевую, и громко шлепнул по заднице, оттянув за волосы. Он снова толкнулся внутрь, выбив весь воздух из легких. Ли был в курсе обо всех предпочтениях Джисона. Ведь они не редко разговаривали друг с другом на эту тему. Делились тем, что нравилось, где хорошо и приятно. И как же было прекрасно иметь похожие предпочтения. – Смотри, кажется, он хочет присоединиться, – рассмеялся Минхо, еще больше оттянув за волосы. Хан открыл глаза, увидев перед собой мертвого мужчину, что сидел все это время в кресле. – Вам не стыдно, мистер? – продолжал Ли. – Вы нагло пялитесь на нас. Джисон усмехнулся. Он совершенно забыл о том, где они находились. Ведь это не был ни его дом, ни Минхо. Чужой особняк, где они ненадолго остановились. Спрятались. Ведь сегодня вечером они уйдут и отсюда. Они нашли это место совершенно случайно. Проезжали мимо. Джисон лишь бросил фразу: Какой красивый дом. А через десять минут они с Минхо уже тащили труп его владельца на кресло, восхищаясь убранством особняка. Мужчина оказался чертовски богат. Джисон смотрел в неживое лицо, застывшее в гримасе ужаса. Стоны смешивались со смехом, а Минхо все продолжал его грубо трахать, шлепая по заднице. Он душил, сжимал, буквально вбивал в матрас до потери пульса. Всего за каких-то два дня они убили трое человек… И почему-то Джисону это нравилось. Ему нравилось все, что делал Минхо. Ведь он любил Минхо. – Малыш… – Сейчас кончу, – скулил Хан, прикрыв глаза. Минхо поднял его, прижав спиной к груди, и еще больше ускорился. Он целовал шею, кусал и зализывал. Оставлял засосы и шептал, что уже близко. Оргазм приближался к обоим, желая освободиться. Вырваться наружу. Позволить наконец-то расслабиться. А после нежиться в объятиях друг друга, забывая обо всем. Джисон содрогнулся, излившись на шелковые простыни, а затем почувствовал, как внутри все наполняется теплой спермой. Ли прижал его так близко, словно хотел приклеить навсегда. Их все еще потряхивало, ноги подкашивались. Ли продолжал держать Хана так крепко, что уже не было возможности дышать. Наконец он ослабил хватку, оставив поцелуй на губах, а затем рассмеялся, переведя взгляд на труп. – Как вам наше представление, мистер? – Думаю, ему понравилось, – усмехнулся Джисон, потянувшись за новым поцелуем.

***

Проснувшись на утро, Джисон долго не отходил от зеркала, разглядывая каждый след, что оставил Минхо. Каждый засос, синяк, отпечатки на шее, когда Ли сильно сжимал ее, душил, лишая воздуха. Тело приятно ныло, иногда несильно стреляя в поясницу. Они долго не могли оторваться друг от друга, готовые сломать кровать. Под конец сил уже не оставалось, но они все продолжали соединять тела и смешивать жидкости друг друга. Проснулся Джисон от яркого солнца и неприятного трупного запаха. Тело хозяина особняка начало разлагаться. Хан накрыл его первой попавшейся простыней и спустился на первый этаж, дожидаясь пробуждения Минхо. Покопавшись в холодильнике на просторной кухне, Джисон нашел яйца, помидоры, бекон и сыр. Все полки в основном были забиты банками пива, что говорило о привычке хозяина есть вне дома. Отыскав сковородку и прочую посуду, Хан принялся готовить завтрак, изредка поглядывая в окно. Пока он резал помидоры, совсем не заметил, как Минхо тихо подошел к нему сзади и крепко обнял со спины. Джисон вздрогнул от неожиданности, из-за чего нож неприятно прошелся по пальцу. – Доброе утро, – Ли оставил поцелуй на шее, посмотрев на хановы руки. – Привет, – улыбнулся Джисон, чуть повернувшись в его объятиях. – Порезался из-за меня, – усмехнулся Минхо. – Прости. – Да ничего. Все нормально. Ли взял его пострадавшую руку и слизал с большого пальца кровь, а после стал медленно посасывать, отчего Джисон почувствовал медленно приближающееся возбуждение. Картинки прошлой ночи возникли в голове. То, как на него смотрел сейчас Минхо, слизывая алую кровь, напоминало недавний минет. Мокрые губы скользили по коже. Палец пропадал в теплом рту. Ли не сводил с краснеющего Джисона глаз, расплываясь в привычной ухмылке. Он оторвался с характерным чмоком, а затем облизнулся, словно смаковал. – Сладко. Хан отвел взгляд, почувствовав жар на щеках, и вернулся обратно к нарезанию помидоров. – Завтракать будешь? – Буду, – хмыкнул Ли, взяв из вазы спелое яблоко, и надкусил его. Джисон ощущал на себе пристальный взгляд. Минхо нагло рассматривал его, заостряя внимание на ярких пятнах, что не были спрятаны под майкой. – В спальне уже воняет, – неожиданно произнес он. – Да. Поэтому я и накрыл его. Нужно будет что-нибудь сделать с ним. – Мы все равно сегодня же свалим отсюда. Не думай об этом. Я знаю парочку неплохих мест, где нас никто не будет искать. – Нас и так никто не ищет, – пожал плечами Джисон. – Ты тоже считаешь это странным? Он кивнул. – Преступник вместе с сообщником сбежали из психиатрической больницы. Занятное, однако, событие, согласись? Почему все молчат, мне совсем непонятно. Минхо рассмеялся, отложив яблоко, и снова обнял Хана со спины, положив голову ему на плечо. – Соглашусь. Но я считаю, нужно пользоваться этим. Джисон промычал, словно задал вопрос. – Раз нас никто не ищет, мы можем и не особо скрываться. Возьмем от жизни все. Чем бы ты хотел заняться? Хан задумался. Он давно мечтал побывать на пляже, но из-за работы у него совершенно не было на это времени. – Хочу на пляж, – произнес он. Минхо рассмеялся, чмокнув в щеку. – Хорошо. Отвезу тебя на самый красивый пляж, который только есть в Америке. Ты же не против немного попутешествовать? – ухмыльнулся Ли. – Всегда мечтал.

***

Из шипящих колонок играла оживленная музыка. Чужие голоса и смех смешивались в непонятную какофонию звуков, в которой не было возможности уловить хоть одно слово. Да и Джисон не пытался. Сейчас для него было главное – не упасть и не разбить нос о лаковое покрытие или не запутаться в ногах, что сковывали роликовые коньки на четырех пластиковых колесиках, именуемые квадрами. Хан держался за бортик, еле переставляя ноги, и смотрел на Минхо, что наматывал уже третий круг. На потолке висел причудливый диско-шар, отражая блики разноцветных ламп, что висели по периметру, а в отполированном до блеска деревянном полу можно было разглядеть свое отражение. Джисон слабо оттолкнулся и тут же вцепился в бортик с еще большей силой. Ведь он чуть не упал. Минхо подъехал к нему с сияющей улыбкой на лице и, взяв за локоть, поставил на ноги. В его глазах плескался детский восторг, смешанный с послевкусием сладких карамелек. – Отпусти уже наконец этот сраный бортик. Я начинаю ревновать, – усмехнулся Ли. – И зачем я только согласился, – простонал себе под нос Джисон. За завтраком Минхо выдвинул интересное предложение: наконец покинуть ненавистный городишко и отправиться в путешествие. Первым городом стал Делмар, штат Мерилэнд. Оказывается, Минхо здесь был не впервые. За годы своих «пряток от полиции» он побывал во множестве городов и штатов, а один раз даже умудрился пересечь границу с Мексикой. Он даже в шутку бросил идею сбежать туда насовсем. А Джисон и не был против. Не раздумывая, согласился. Тогда это перестало быть шуткой. В Мексике их никто не знал, поэтому они могли спокойно основаться где-нибудь на берегу Тихого океана и прожить там до конца своих дней, как и мечтал Джисон. Оставалось только связаться со знакомым Минхо, который бы помог им нелегально пересечь границу и окончательно спрятаться там. Пока Минхо и Хан ехали в придорожный мотель, где Ли останавливался пару раз, не боясь быть замеченным. Ведь его держала старушка, что ухаживала за сыном инвалидом. Они решили заскочить на роллердром, чтобы повеселиться и наесться пиццы до отвала. Ну как решили… Минхо предложил, Джисон снова согласился. Хан во всем с ним соглашался. А потом иногда жалел. Идеи Минхо были такими же безумными, как и он сам. – Расслабься. – Легко сказать. Я сейчас упаду и переломаю себе все кости. Что, если на меня кто-нибудь наедет и раздавит? Мне вообще кажется, что они тут все хотят меня убить. Так пялятся, – возмутился Хан. Минхо удивленно посмотрел по сторонам. На площадке было не так много народу, а еще парочка человек сидела за столиками на мягких красных диванчиках, поедая картошку фри и запивая все молочным коктейлем со шляпкой из взбитых сливок. В игровой зоне резвились дети, скатываясь с горки в небольшой бассейн с пластиковыми шариками, пока мужчина с усами, что прикрывали улыбку, бегал за маленьким мальчишкой, что прятался от него за горкой. – Что, если они нас узнали? Вдруг по новостям уже во всю крутят наши лица? Ли улыбнулся, положив теплые ладони на хановы щеки, и чмокнул в губы. – Утром ты вел себя по-другому. У тебя началась паранойя? Им до нас нет никакого дела. Поверь мне. Никто не хочет тебя раздавить и уж тем более убить. – А если… – Т-ш-ш, – приложил он палец к его губам. – Никаких если. Забудь сейчас обо всем. Ты со мной. Ты в безопасности, малыш, – снова поцелуй. Легко говорить, когда у тебя отсутствует какое-либо чувство страха, вины и совесть. Минхо совершенно ничего не заботило. Джисон знал об этом. И прекрасно понимал, каково ему будет рядом с ним. С человеком, что имеет диссоциальное расстройство. И как сейчас Хан жалел, что не имел ничего подобного. Жить бы тогда и правда было бы проще. Он только сейчас осознал, что стал преступником. Что скрывался с серийным убийцей от полиции, которая почему-то их не искала. СМИ молчали. Как и не было каких-то слухов. Все это было очень странно. – Веришь мне? – спросил Минхо, заглянув в глаза. Джисон зажевал губу, а затем согласно кивнул. – Все будет хорошо. В любом случае, я всегда могу вытащить нас с тобой из любой задницы, в какую бы мы только не попали, – ухмыльнулся Ли. – Не забывай, кто я, малыш, – шепнул он. Убийца, что держал в страхе три года всю Америку. Ты мой любимый человек. Хан снова зачем-то кивнул и улыбнулся. – Как тебе удается всегда так легко успокаивать меня? – Ну, ты же мой малыш, – ущипнул Минхо его за щеку. – И я знаю про тебя абсолютно все. Как успокоить и как сделать приятно, – шепнул он на ухо, сжав ягодицу. Тело в миг отреагировало. Джисон издал тихий полувсхлип-полустон и потянулся на носочках, но совсем забыл о том, что находится на роликах. Колесики скользнули по покрытию, и Хан упал в руки Минхо. Ли беззлобно рассмеялся, обхватив его талию. – Я понял, – усмехнулся он. – Тебе уже не терпится снова затащить меня в постель. Я, конечно, не против, но не у всех же на виду. – Минхо! – шикнул Хан, ударив в плечо, и отстранился. – Молчу-молчу, – хитро улыбнулся Ли. Он осмотрел полупустую площадку и медленно потянул на себя Джисона. – Давай немного вспомним наши уроки по танцам и усовершенствуем их. – Танцы и ролики – не одно и то же, – нахмурился Хан, медленно переставляя ноги и отталкиваясь. – Ошибаешься. У них много общего. Так как и в первом, и во втором случае я могу сделать так, – ухмыльнулся Ли и крутанул Джисона, мастерски уведя его в позу, напоминающую страстное танго. Хан крепко ухватился за его плечи, повиснув в полуметре от пола. Ли придерживал его за спину, второй рукой плавно спускаясь по бедру. Он потянулся за поцелуем, но козырек черной кепки уперся в ханов лоб, отчего они оба рассмеялись. Минхо поставил Джисона на ноги, погладив по заднице. – Дурак, – с улыбкой произнес Хан. Ли только улыбнулся с наглой усмешкой.

***

Хенджин долго размышлял, переваривая недавно случившееся происшествие. Минхо каким-то чудным образом сбежал из психиатрический больницы, убил сержанта Смита и ранил одного из охранников, а также угнал машину директора Кима и оторвался от патруля полиции, скрывшись с места преступления. – Ему помог Хан Джисон. Понятия не имею, как им это удалось. Видимо, выкрал ключи у меня из кабинета, ложно сообщив о ЧП в одной из палат, – говорил тогда Сынмин. – А я ведь подозревал, что что-то не так. Между ними была слишком сильная связь. Такие отношения, которые между медбратом и его подопечным просто не допустимы! Нужно было с самого начала пристрелить этого сраного Ли Минхо. Джисон тоже хорош! Додумался провернуть такой план. Связаться с убийцей! Он не лучше всех душевнобольных в моей лечебнице. И почему я только этого не заметил? Капитан Хван, разыщите их. Я прошу вас. Вы же знаете, как это отразится на моей репутации. И умоляю, не сообщайте вашему руководству и уж тем более правительству. Давайте сделаем все тихо. Вам нужна моя помощь? Только скажите. Сделаю все, о чем попросите, – под конец он стоял чуть ли не на коленях, сложив руки в молебном жесте. Хенджин плюхнулся в кресло, устало прикрыв глаза. В его кабинете было слишком тихо, отчего мысли в голове, наоборот, звучали слишком громко. Ужасная мигрень не покидала его уже три дня. А на душе скребли кошки. Нужно было как можно скорее отыскать Ли Минхо и Хан Джисона, пока они не натворили бед. Джисон… Как ты только умудрился ввязаться в это? Ты ведь не такой. Ты милый медбрат, любящий свою работу и пациентов. Мирный, спокойный и очень добрый человек. Замечательный друг. Что подтолкнуло тебя пойти на такое? Зачем ты это сделал? Почему помог сбежать Минхо? Ты ведь прекрасно знал, кто он такой, и тебя это не остановило? Не испугало? Ты же всегда ужасался, когда я рассказывал тебе истории с работы. О том, какие преступники бывают жестокие и хитрые. Как умеют искусно обманывать своих жертв, а затем убивать-убивать-убивать, наслаждаясь их болью и криками. Наслаждаясь их смертью. Почему ты связался с одним из них? Почему выбрал этот путь? Хван зарылся пальцами в темные волосы, склонив от безысходности голову. Он все никак не мог понять такого поступка Джисона. Ну разве сейчас ты счастлив? Разве это того стоило? Зачем? Скажи же мне… – Что же ты делаешь? – тихо спросил он в пустоту. На самом деле где-то в глубине души Хенджин понимал, почему Хан помог сбежать Минхо. Хван не мог игнорировать свою интуицию и знаки, что посылала ему суровая реальность. Он видел, как Джисон смотрел на Минхо. Знал, как они близки. Знал, как Джисон переживал о нем и как не вылазил из его палаты. Как с улыбкой говорил о Минхо и находил в нем свою вселенную. Банальные чувства стали тому причиной. Любовь, которую Хван никогда не мог получить от Джисона. Не мог получить взаимность. Они были знакомы достаточно давно, чтобы с уверенностью сказать, что были хорошими друзьями. Ну, или так думал только Хенджин… Хван всегда считал Джисона привлекательным и интересным молодым человеком. Он мог поддержать любую беседу и был очень начитан и умен, чтобы рассказывать что-то новое, а порой чему-то даже научить. От него исходило неземное тепло, а ангельская улыбка заставляла улыбаться в ответ. Хенджин сначала не обращал внимания на то, как бешено у него билось сердце при каждой встрече, как бабочки в животе сходили с ума, и как он волновался, когда звонил Джисону, слушая телефонные гудки. Как торчал возле зеркала по несколько часов, подбирая себе наряд и укладывая волосы перед каждой встречей. И как переживал о своем внешнем виде, если они сталкивались случайно на улице или в тюрьме, куда Хан ходил к своему отцу. Однажды, когда они пошли в кино, Хенджин не вникал в сюжет, пропустил половину фильма и так и не понял его смысл, потому что постоянно смотрел в сторону Джисона и любовался им. А еще робко вздрагивал, когда их руки нечаянно соприкасались друг с другом. Он понимал, что испытывать подобные чувства к мужчине неправильно. Узнав об этом кто-то из знакомых, посоветовал бы обратиться в психиатрическую лечебницу, а директор Ким с радостью бы назначил ему нужную терапию. Хенджин скрывал свои чувства. И никогда не показывал их Джисону. Никому. Боялся осуждения. Но пойти против своих желаний никак не мог. Ему постоянно хотелось видеть Хана, держать его за руку. Ощущать хоть малейшее прикосновение. С ним было так хорошо и спокойно. Не хотелось расставаться, желая продлить момент встречи хоть еще на миг. Внутри все разрывалось от отчаяния. Поймать и казнить Джисона вместе с Минхо как опасных преступников. Или помочь получить Хану лишь небольшой срок, рассказать о своих чувствах и попросить остаться с ним. Хенджин бы навещал его в тюрьме каждый день и не давал скучать. Задерживался бы на свиданиях, тая в робких объятиях. А на прощание целовал эти губы в форме сердца, что искрились очаровательной улыбкой. А может, в один момент они бы зашли еще дальше, желая почувствовать тепло тел друг друга. Хенджин был готов сделать для него все, что угодно. Лишь бы Джисон был рядом. В кабинет настойчиво постучали. Хенджин вынырнул из собственных мечт, вернувшись в реальность. Он потер лицо руками, отгоняя дурманящий морок и усталость, и привычно приказал: – Войдите. Юный сержант забежал внутрь, остановившись возле стола. Хван перевел на него взгляд, заметив в глазах беспокойство и страх. – Что случилось? – Не так давно вы просили навестить лейтенанта Вазовски, ведь он все никак не выходил на связь. – И? Сержант замялся, кусая губы. – Чего замолчал? Продолжай. – Тут такое дело… Хван нахмурился, сцепив руки в замок. – Его жена находится в тяжелом состоянии в больнице. А он… – Что он? Сержант набрал в легкие воздух и на одном дыхание произнес: – Он мертв, капитан. Его убили. Ли Минхо продолжил жестокую игру на смерть. На свою смерть.

***

Кататься на роликах оказалось куда веселее, чем Джисон думал с самого начала. Минхо научил его парочке приемчиков и даже как ездить назад. Хан, конечно же, часто падал, но тут же поднимался, крепко хватаясь за руку Ли. После роллердрома они, как и планировали, наелись пиццы до отвала и запили все сладким клубничным коктейлем с вишенкой на шапке из взбитых сливок. Все походило на сопливое романтичное свидание, а Джисону и это нравилось. Ли оказался прав, до них никому не было дела. Колокольчик на двери в мотель звякнул, и к стойке регистрации подошла миловидная старушка. Минхо поздоровался с ней, словно знал ее много лет, получив теплую улыбку, а затем подошел к парню в инвалидной коляске и пожал руку. – Привет, Джонни, – произнес Ли. – Как твои дела? Парень на вид лет двадцати пяти, сидел скрюченный в инвалидном кресле и широко улыбался, заторможенно моргая и рассматривая старого знакомого и его спутника. Джисон сразу понял. Джонни страдал ДЦП. – Х-хоро…шо, – тихо произнес он с улыбкой. – Так держать! – Минхо похлопал его по плечу. – Ты приглядывал за мамулей в мое отсутствие? – спросил он с прищуром. Джонни слабо улыбнулся и медленно кивнул. – Какой ты молодец. Маму надо беречь. Снова кивок. – Как твое путешествие, милый? – спросила старушка у Ли. – Много где уже успел побывать? Минхо усмехнулся, расслабленно облокотившись на стойку регистрации. – Италия. Франция. Германия. Дальше я планирую отправиться в Россию. Выпить местной водки и посмотреть на бурых медведей. Говорят, их можно увидеть прямо на улице! А еще там очень холодно. Поэтому придется прикупить много теплых вещей. Хан поражался умению Минхо бессовестно и правдоподобно врать. Ни в какой Франции он никогда не был, а в Россию ехать уж точно не планировал. Его обаяние многих подкупало и располагало к себе. Он мог мастерски манипулировать людьми так, что те даже не догадывались. А еще у него была очаровательная улыбка. Совсем и не подумаешь, что Минхо – убийца. Прекрасный актер. Несмотря на то, что Ли был известен уже несколько лет в мире преступности, его лицо было знакомо только полиции и узкому кругу людей, а именно правительству. По новостям его фотографии никогда не крутили, ведь их и не было. А по фото десятилетней давности никак и не понять, что это Минхо. Уж очень сильно он изменился и похорошел. Но в этот раз полиции все же удалось сделать снимок Ли при задержании, а именно портрет на фоне линейки. – Обязательно привезу вам какой-нибудь сувенир. В России очень популярны матрешки. Такие игрушки. Кукла внутри куклы, – объяснял Ли, жестикулируя. – Забавная вещица, однако, – подмигнул он. Старушка рассмеялась, а затем перевела взгляд на Джисона. – А кто этот молодой человек? – Меня зов… – Это мой очень хороший друг – Ким Енсу. Мы познакомились в Корее. Он плохо понимает по-английски, – с улыбкой произнес Минхо. Джисон стоял в полном непонимании. Он хотел было возразить. Спросить, мол, какого хрена? Что ты несешь? А затем опомнился. Им было опасно представляться настоящими именами. К тому же афишировать свои отношения. Чтобы мужчина с мужчиной… Да и перестраховаться никогда не помешает. Но… Плохо понимает по-английски? Серьезно? Ты сказал так специально, чтобы я много не болтал? Ну, спасибо, любимый… Старушка потянула к нему сухонькие ручонки. Минхо одобрительно кивнул. Хан с натянутой улыбкой ответил на рукопожатие и поклонился, как это было принято в Корее. – О-чень при-я-тно по-зна-ко-мить-ся, – по слогам говорила она. – Ме-ня зо-вут мис-сис У-айт. Джисон закивал с дурацкой улыбочкой на лице, а Минхо рассмеялся, положив руку ему на плечи. – Он же понял, что я ему сказала? – спросила хозяйка мотеля у Ли. – Конечно. Не беспокойтесь. Некоторые слова он все же знает. Миссис Уайт снова улыбнулась, открыв гостиничную книгу. – Тебе как обычно? – уточнила она, надев очки на цепочке. – Да. Двести десятый. Он ведь свободен? – Для тебя он всегда свободен, дорогой. Позволишь свою карту личности? – Для вас все что угодно, – ухмыльнулся Ли, вытянув из кармана документ. Джисон успел рассмотреть лишь имя, и это явно было не «Ли Минхо». Старушка что-то чиркнула в книге и протянула карту вместе с ключами, взяв со стойки оставленные Минхо пять долларов. – Помнишь, что завтрак мы подаем в девять, а ужин в семь вечера? – Конечно! Жду с нетерпением ваших блинчиков. Уайт перевела взгляд на Джисона и так же по слогам произнесла: – Спа-си-бо, что ос-та-но-ви-лись у нас. Хан улыбнулся в ответ и пошел в сопровождении Минхо, который все так же держал свою руку на его плечах. – Хорошего дня, Кевин! – И вам! – подмигнул Ли. Как только они поднялись по лестнице, Джисон скинул с себя его руку и остановился, нахмурившись. – Что это только что было? Какого хрена ты Кевин? И откуда у тебя вообще фальшивые документы? Минхо приставил палец к собственным губам с хитрой усмешкой, а затем взял Хана за руку и молча пошел к номеру. Открыв дверь, он подтолкнул его внутрь и закрылся на ключ. – Минхо! Я долго буду ждать отв… Ли не дал ему договорить, притянув в поцелуе. Он сразу же просунул язык в ханов рот и крепко сжал его ягодицы, отчего Джисон невольно пискнул. Оторвавшись от губ, Ли оставил поцелуй на носу и ткнул Хану между бровей. – Не хмурься. Морщины появятся. Он отошел и выглянул в окно, словно что-то высматривал, после чего закрыл шторы. – Минхо, что за херня? – все не унимался Джисон. – Может, объяснишь? Ли обернулся с улыбкой и спрятал руки в карманах джинсов. Поджав губы, будто о чем-то задумался, он вернул обратно взгляд на недовольного Хана и начал: – Это одно из самых безопасных мест в Делмаре. Тут нас точно искать никто не будет. А если и начнут, то нихрена не получится. Потому что через денек-другой мы свалим отсюда. Да и Уайт бабуля полуслепая. Стой прямо перед ней. Не поймет, кто есть кто, – он скинул кепку на комод и уселся в старое кресло, сложив нога на ногу. – Пока перекантуемся тут. А потом, как я уже и говорил, поедем в соседний штат. Я же обещал отвезти тебя на пляж. Заодно заедем в одно местечко. Будет полезно. Джисон присел на кровать, демонстративно сложив руки на груди. – Ты дуешься? – тут же спросил Ли. Хан отвернулся. Он сдерживал улыбку и бушующих бабочек в животе. Минхо был сексуально гениален и продумывал все наперед. Это чертовски заводило. – Малыш, – он наклонился ближе, положив ладони на хановы колени. – Что случилось? Ты на меня обиделся? А, – закатил глаза. – Я понял. Это потому, что я тебе толком ничего не объяснил. Притащил в мотель, представив нас другими именами, и зарегистрировался по фальшивым документам… Прости? Джисон все так же упорно старался не смотреть в его сторону, сверля взглядом точку на пожелтевших обоях. – Ну, малыш, не дуйся на меня, – Ли целовал его колени сквозь джинсовый комбинезон. – Это же ради нашей безопасности. Ты же сам все прекрасно понимаешь. Минхо опустился перед Ханом на корточки, продолжая поцелуями подниматься все выше и выше, опасно приближаясь к паху. Он ластился щекой о бедра, пытаясь поймать его взгляд. – Мой маленький. Самый красивенький. Самый лучший малыш. Прости своего ужасного парня за то, что он такой идиот и не рассказывает тебе все, что задумал. Простишь ведь? Хочешь, накажи меня. Можешь сделать со мной все, что только вздумается. Джисон не выдержал и улыбнулся, переведя на него взгляд. А затем вернул невозмутимое лицо, откинувшись на руки. – Хорошо. Я подумаю. – Подумаешь? – Минхо состроил котеночные глазки. – Да, – кивнул Хан. – И придумаю тебе какое-нибудь наказание, раз ты так сильно просишь. Минхо улыбнулся, поднявшись с колен, и потянулся за поцелуем, погладив по медовой щеке. – И все же… – сощурился Хан, отстранившись после. – Откуда у тебя поддельные документы? Ли усмехнулся, сев обратно на кресло, и спрятал руку во внутренний карман косухи, а после вытащил кучу карточек, бросив их рядом с Джисоном. – Выбирай понравившуюся. Ей будет моя следующая личность, – ухмыльнулся он. Сказать, что Джисон был в шоке – не сказать ничего. Он охуел. Нет, конечно, он догадывался о том, что Минхо мог иметь подставные документы, но чтобы столько. Карт личности было не меньше десяти. Тут тебе и Нишимура Макото, родом из Фукуоки, что находился в Японии. И Эдвард Буш из туманного Лондона. И тот самый Кевин Тернер, чья мама была по происхождению китаянкой, а отец – чистокровным американцем. Джисон разглядывал остальные поддельные документы и удивлялся все больше и больше. Сколько же в себе загадок хранит Минхо и его гениальная головушка… – А где твое настоящее? – спросил Джисон, вернув карточки. Ли пошарился в другом внутреннем кармане, достав оттуда еще одну, потершуюся со временем. Джисон прочитал и снова вернул документ. – Так то, что твой папа был корейцем – правда? – Конечно. Я вообще когда-нибудь врал? – он откинулся на спинку кресла. – Ты постоянно врешь, – изогнул бровь Хан. – Да. Но не тебе ведь. – Ты правда сумасшедший. – Но тебе это нравится, – ухмыльнулся Минхо. Нравится. До безумия. Что и сам с ума схожу. Оказалось, что Минхо неспроста выбрал именно этот номер. Во-первых, он был в самом конце коридора, а во-вторых, прямо возле окна располагалась пожарная лестница, что позволило бы сбежать по-тихому от полиции. Ли не раз прибегал к подобной «хитрости», когда в мотель наведывались офицеры. Да и вдобавок вид из номера выходил прямо на дорогу, откуда в случае чего можно было бы сразу разглядеть полицейскую машину. Но полиция продолжала молчать, как и СМИ. В первую ночь побега, пока Джисон спал, Минхо наведался к себе домой, чтобы собрать сумку, а заодно и забрать все свои деньги и фальшивые документы. А также подчистить место от каких-либо признаков своего существования. Не сказать, что квартирка на окраине Солсбери в старом неблагополучном райончике была его домом. Скорее место, где он ненадолго остановился. Где мог помыться и поспать. Он давно забыл, что такое настоящий дом, где тебя ждут. Но рядом с Джисоном Минхо снова вспомнил это чувство. Теперь любое место, где он мог остаться с Ханом, было его домом. Что же касалось Джисона, так это то, что домой он так и не возвращался. И уже точно не вернется. Он оставил все в прошлом. Лишь воспоминания все еще были с ним, от которых он никогда не сможет избавиться. Они будут преследовать его во снах. Иногда в хороших, а иногда в ужасных кошмарах. Еще вчера он должен был навестить отца в тюрьме, но так и не пришел. И не придет. Может быть, Джисон напишет ему письмо с просьбой не искать, ничего не объяснив. Или позвонит на пару минут и попрощается, а затем навсегда сбежит.

***

В небольшой столовой мотеля, что была объединена с гостиной, где парочка постояльцев смотрели футбольный матч, на удивление было очень уютно. А еще вкусно пахло блинчиками с кухни. Минхо вернулся в номер, так как заляпал острым соусом майку, оставив Джисона одного. Он обещал скоро прийти, но что-то задерживался. Хан сидел и разглядывал интерьер, катая по тарелке консервированный горошек. Старенькая мебель из темного дерева, где потрескался и отошел лак. Пошарканный деревянный пол и цветастые ковры. Большой диванчик, накрытый вязанным пледом. На столах клеенчатые скатерти с ландышами, а на стульях – самодельные круглые подушки. По всей видимости, бабуля Уайт увлекалась вязанием, потому что ни одна поверхность гостиной не пустовала. Абсолютно все было укрыто изделиями из пряжи. Джисон перевел взгляд от пыльных плафонов и встретился с хозяйкой мотеля. Миссис Уайт улыбалась, глядя на него, и держала в руках тарелку с блинами. Она поставила ее на стол, погладив Хана по плечу. – Блины, – мягко произнесла она. – Это вкусно. Уайт жестикулировала, словно в руке у нее была ложка. Растягивала слоги и гладила Джисона по плечу, из-за чего ему казалось, словно с ним разговаривают, как с умственно отсталым. Ведь и сам Джисон часто общался так с многими душевнобольными. – Попробуй, – продолжала Уайт. – Наверняка у вас в Корее такое не готовят, – она рассмеялась. – А тут все домашнее. Сама делала. С любовью. Хан выдавливал глупую улыбку и кивал, приговаривая ломанное «спасибо». Все же нужно было придерживаться роли корейца, который плохо понимал по-английски. Придумал же Минхо… – Ты, наверное, меня не понимаешь, – улыбалась старушка. А Джисон лишь кивал с улыбкой. Бедная бабуля. Если бы она только знала, что все это ложь. – Но ты кушай. Кушай, дорогой. Доешь, не стесняйся, проси добавки. Я принесу еще. – О чем болтаете? – Минхо вернулся за столик, сменив футболку. Джисону показалось, или его волосы были слегка влажными, будто он совсем недавно вышел из душа? Уайт снова погладила Хана по плечу и кивнула на блины. – Енсу, поди, ни разу такое не пробовал. – А хотите, я у него спрошу? – улыбнулся Ли, глядя на старушку. Джисон отрицательно покачал, пнув Минхо под столом. – Могу я трахнуть тебя прямо тут? – спросил он на корейском. Хан, конечно же, не понял ни слова и снова отрицательно покачал. На этот раз Уайт увидела его жест, приняв на свой счет. Она погладила Джисона по голове и произнесла: – Тогда скорее попробуй их, дорогой. У меня самые вкусные блинчики, Минхо подтвердит. Правда ведь? – Конечно! – снова улыбнулся Ли. – Я переведу ему. Хозяйка кивнула и оставила их, вернувшись на кухню. С лица Джисона тут же исчезла глупая улыбка, и он перевел грозный взгляд на Минхо. – Что? – усмехнулся Ли. – Не обижай старушку. Попробуй. Ее блинчики правда очень вкусные, – произнес он, макнув один в клиновый сироп. Минхо ел с таким аппетитом, протягивая «м-м-м» от наслаждения. – Ну же, попробуй, – кивнул он. – Позволь спросить, что еще я о тебе не знаю? – с претензией отозвался Хан. Он наклонился над столом, требовательно глядя на Ли. – Каким языком ты еще владеешь? Может быть, русским? – Здравствуйте. Как ваши дела? – улыбнулся Минхо, ответив на русском. Хан закатил глаза, откинувшись на спинку стула, и сложил руки на груди. Ли усмехнулся. – Но если тебе правда так интересно. Еще я в совершенстве знаю испанский и китайский. Могу говорить на итальянском и французском. А также знаю парочку фраз на русском и даже на суахили. А корейский – мой второй родной язык. Я полиглот, малыш. Это мой небольшой секретик, – подмигнул он. Джисон покачал головой. На самом деле он был в шоке, просто старался не подать виду. Минхо и правда гений. Ему измеряли коэффициент интеллекта? – Хочешь узнать, что я на самом деле спросил у тебя? – прожевывая блин, поинтересовался Ли. – Ну и что же? – Могу ли я трахнуть тебя прямо тут, – сейчас это явно не было вопросом. Хан снова пнул его под столом, получив искренний смешок. – Ты издеваешься? – Нет, – серьезно ответил Минхо. – Я и правда был бы не против… Джисон не дал ему договорить, кинув салфеткой, на что Ли громко рассмеялся.

***

В гостиной пахло трупной плотью. Над телом уже летали мухи, а кожа была отвратно синего цвета. Обычно в таких ситуациях людей сразу же начинает рвать. Но Хенджин стоял с невозмутимым лицом, лишь немного прикрывая нос воротником плаща. – Смерть наступила приблизительно три дня назад, – произнес судмедэксперт. – Три огнестрельных в грудь. Смею предположить, что сделаны они были из Sig Sauer P226. Старший лейтенант Рид уже сообщил его дочери. Завтра прилетит. – Она не знала все это время? – Нет. Его жену госпитализировали благодаря соседке, которая прибежала на крик и нашла ее на полу без сознания. – Ясно. – Уже есть идеи, кто бы мог это сделать? Хенджин усмехнулся. Конечно же, он уже знал, кто убил Вазовски. У лейтенанта был лишь один недоброжелатель, который постоянно угрожал пристрелить его. Ли Минхо. Подтверждением был и тот факт, что выстрелы были сделаны из пистолета покойного сержанта Смита. – Он был здесь, – тихо произнес Хван. – Вы имеете в виду… – Минхо был здесь, – громче повторил он. Офицеры тут же устремили на него взгляд, оторвавшись от сбора улик. – Что вы предлагаете делать дальше, капитан? – спросил старший лейтенант Рид. Хенджин на долю секунды засомневался в своем решении. Ведь с Минхо сейчас был и Джисон, которого не хотелось подвергать опасности. Но ведь Хан уже подверг себя ей. Ненадолго задумавшись, Хван уверенно произнес: – Соберите патрули на поиски «Психа» и его сообщника. А я сегодня же обсужу с генералом вопрос о выводе их побега на телевидение. Нужно поймать эту парочку как можно скорее, пока они не убили еще кого-нибудь…

***

– Ого, Джонни! Ты не перестаешь меня удивлять! Джонни заулыбался. Ему было приятно слышать похвалу от старого друга. Весь следующий день Минхо и Джисон нежились в постели, а к вечеру спустились в гостиную. Хан читал какую-то книгу, которая попалась ему на полке. Он хотел немного отвлечься от тревожных мыслей. Что-то подсказывало ему, что грядет нечто опасное для них. Пока Джисон вчитывался в строчки и вникал в сюжет какого-то любовного романа, бабуля Уайт подвезла сына к Минхо, что сидел на диване и расслабленно смотрел телевизор. – Джонни очень хотел поиграть с тобой в шахматы, – произнесла тогда Уайт. – Но стеснялся предложить лично. Ты ведь не против сыграть с ним хотя бы разок? – Конечно, не против! – закивал Ли. – Джонни, дружище, ты же знаешь, что я всегда рад провести с тобой время. Так и продолжался уже второй раунд. Джисон следил за игрой, а на душе становилось все теплее и теплее. Минхо так трепетно относился к Джонни. Конечно же, он поддавался. Но видеть улыбку парня было куда важнее какого-то выигрыша. По Джонни было видно, что он дорожил этой дружбой. Как был привязан. Пусть он и не знал, каким на самом деле был Ли. Для него Минхо был подобием кумира или старшего брата. – Ты снова обыграл меня! Как тебе это удается? – Минхо похлопал его по плечу. Джонни снова улыбнулся, пожав плечами. Он был похож на большого ребенка. Такого хрупкого и невинного. Если бы миссис Уайт знала о настоящей природе и натуре Минхо, она бы ни на шаг не подпустила его к сыну. А так, бабуля доверяла ему Джонни, со спокойно душой занимаясь своими делами. Взглянув на время, Джисон поднялся с дивана и потянулся. Минхо сразу же отвлекся от игры, спросив у него: – Ты куда? – Я что-то устал. Пойду отдохну. Ли улыбнулся, кивнув. – Ты не против, если я побуду тут еще немного? Мы с Джонни давно не виделись. Ты же тоже соскучился по мне, дружище? – обратился он к парню. Джонни закивал и тихо рассмеялся, стоило Ли его чуть пощекотать. – Не против, – ответил Хан. – Играйте, сколько душе угодно. Спокойной ночи, Джонни, – улыбнулся он. Парень кивнул, тихо ответив: «И тебе». Стоило Джисону выйти из гостиной, как он тут же вспомнил про сценарий, что придумал им Минхо. Ведь по идее, Хан плохо понимает по-английски. Надеюсь, Джонни не скажет об этом своей матери.

***

Выйдя из душа, Джисон услышал знакомую музыку. Минхо сидел на кресле, курил и подпевал песне, что играла из старенького магнитофона. Увидев Хана, он тут же улыбнулся и поднялся, потушив сигарету о пепельницу. – Я думал, ты остался с Джонни. – Так и было. Но потом мы пришли к мнению, что нам обоим тоже не мешало бы отдохнуть. Минхо подошел ближе, приобняв Хана за талию, и вдохнул запах его волос. – Так вкусно пахнешь, – мягко произнес он, продолжая носом водить у виска. – Шампунь с дикой розой, – усмехнулся Джисон. – Странно. Я чувствую только ландыши. Они рассмеялись. Хан оставил поцелуй на губах, погладив Ли по щеке. Диск, что играл в магнитофоне, внезапно заело, поэтому Минхо нехотя отстранился и перевернул его, нажав на кнопку «play». Из динамиков заиграла мелодичная I Touch Myself – Divinyls. Минхо повернулся к Джисону, что уже успел сесть на кровать, и стал пританцовывать и подпевать, глядя прямо на него. – I don't want anybody else, – подпевал Ли, приближаясь к кровати. – When I think about you, I touch myself. Джисон смеялся, глядя на него в ответ влюбленными глазами. Минхо опустился на кровать и потянулся за поцелуем. Он мычал прямо в губы и посмеивался, опустив Хана на подушки. А затем отстранился, навис и спросил: – Хочешь сегодня сделать это со мной? – Это? – переспросил Джисон. – Не прикидывайся, малыш, – ухмыльнулся Ли. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Хочешь сегодня быть сверху? Джисон замер, заглянув в темные глаза, где плескалось абсолютное доверие. Минхо доверял ему. Он хотел его. Он хотел, чтобы Джисон сделал его своим. – Сверху? – Да. Сверху, – повторил Ли. Хан смущенно улыбнулся. – А ты был когда-нибудь снизу? – Нет. Я хочу, чтобы ты был моим первым, – искренне произнес Минхо. Джисон потянулся за еще одним поцелуем, нежно сминая пухлые губы и сталкиваясь с Ли языками. – Ты же знаешь, что нужно немного подготовиться? – Знаю. Я все знаю, малыш. Я давно готов, – улыбнулся Минхо. И Хана словно осенило. – Поэтому тебя так долго не было? Пока я сидел в столовой, ты… Ли кивнул. Джисон беззлобно рассмеялся, а затем снова поцеловал. – Сумасшедший. – Уж какой есть… Так что? Ты согласен? – Да. Если ты хочешь. – Хочу. Всего один поцелуй отделял их от новой ступеньки отношений. Да. Они развивались очень стремительно, ведь никто из них не хотел терять ни малейшей возможности стать ближе. Даже предчувствуя опасность, даже находясь в шаге от смерти, они продолжали любить друг друга. Джисон аккуратно поменял их местами, покрывая поцелуями шею и спускаясь все ниже. Минхо тяжело дышал, с каждым движением прекрасных хановых губ возбуждаясь все больше. Джисон потянул его майку вверх, и ненужная одежда упала куда-то на пол, предоставив больше пространства для поцелуев, больше молочной кожи. Он оглаживал каждый сантиметр, целовал и покусывал, проходился языком по прессу и спускался ладонью к члену, поглаживая его через джинсы. У Минхо все внутри трепетало. То, с какой нежностью Джисон совершал каждое действие, заводило его не хуже их привычной грубости и животной страсти. Избавив Ли от штанов и белья, Хан скинул свою футболку и потянулся за вазелином. Стоило поднести пальцы к сфинктеру, как шея, щеки и даже уши Минхо сильно покраснели. Он зажмурился, почувствовав, как первый палец медленно проникает внутрь. – Расслабься, любовь моя, – шепнул Джисон. – Я буду нежен. Хочу, чтобы этот момент запомнился тебе только приятными воспоминаниями, – он чмокнул в висок и толкнул палец чуть глубже. Минхо тихо простонал от непривычных ощущений. Не больно, но пока и не так приятно, чтобы биться в агонии, как обычно делал это Джисон во время растяжки. Хан очень осторожно растягивал, оставляя поцелуи везде, куда мог дотянуться. Он не хотел никак навредить Минхо. Хотел сделать только приятно. Джисон протолкнул еще один палец, отчего Ли вздрогнул и прижал его ближе к себе. – Все хорошо? – спросил Хан. – Да. Продолжай. Минхо тихо постанывал, жмуря глаза, и тяжело дышал, облизывая губы. Шея покрылась испариной, отчего Джисону хотелось облизать его покрасневшую кожу и отставить парочку поцелуев-укусов. Ли начинал расслабляться, двигая бедрами навстречу. Пальцы жадно засасывало. Хан старался нащупать простату, чтобы сделать Минхо так же хорошо, как он всегда делал ему. Они целовались. Ли продолжал тихо постанывать, немного оттягивая Хана за волосы, а затем содрогнулся с более громким стоном, чуть выгнувшись. Через тело прошелся приятный ток, надолго задержавшись в пояснице. – Блять, – прошипел он. Джисон старался двигать пальцами в этом направлении, выбивая все больше и больше стонов. – Малыш… – Теперь ты понял, как мне хорошо с тобой? Представь, что будет, когда я буду проходиться членом по этому местечку. Минхо снова простонал, стоило Хану надавить на простату и прикусить за ушком. – Жду не дождусь, – со смешком произнес Ли, облизав пересохшие губы. Хан наслаждался его стонами, добавив третий палец. Минхо был так красив. Так соблазнителен. Словно дьявол. Искуситель. И казалось, Джисон смог приручить этого дьявола. Что никому и никогда не удавалось. Убедившись в достаточной растяжке, Хан вытащил пальцы, вытерев их об простынь, и поцеловал Минхо, жадно пройдясь языком по нижней губе. – Как ты хочешь? – спросил он. – Лицом к лицу или… – Хочу видеть тебя. И даже не думай надевать эту чертову резинку, – скосил Ли взгляд на презерватив в хановой руке. – Хорошо. Как скажешь, – Джисон отложил упаковку, чмокнув в лоб. – Тогда я вхожу. Он входил медленно, растягивая еще больше стенки. Ли крепко схватился за его плечи и громко простонал, стоило Хану толкнуться во всю длину. Джисон поначалу двигался крайне осторожно, но постепенно увеличивал темп, ведь Минхо просил большего. – Как хорошо, – шептал Минхо между стонами. – Мне так хорошо с тобой, малыш. – Мне тоже. Ты идеален, любовь моя. Мой хороший. Мы так хорошо подходим друг другу. Стоны Минхо становились все выше. Джисон наблюдал за тем, как его член пропадает в дырочке. Как Ли отчаянно цепляется за него. Как целует и просит быстрее. Хан давно не был сверху, но, почувствовав эти чуть забытые ощущения с Минхо, теперь он хотел быть в этой позиции намного чаще. Ему нравился секс с Минхо. Грубый, нежный. Неважно. То, как они чувствовали друг друга. То, как они желали друг друга. Та связь, что была между ними. Все это казалось какой-то сказкой. Мечтой, но никак не реальностью. Но все происходящее между ними было правдой. Они наслаждались этим моментом, надеясь, что не в последний раз. Скоро они сбегут в Мексику и начнут новую жизнь. Проведут старость в домике на берегу океана, купаясь в голубых волнах и лучах яркого солнца. – Малыш. Я скоро… – Я тоже, мой хороший. Я так близко. Поцелуи, укусы, стоны. Все смешивалось. Оргазм приближался. Хотелось высвободить все напряжение, что скопилось внутри. Джисон сжимал бедра Минхо и попадал прямо по простате, пока Ли громко стонал, царапая спину. Пот буквально градом капал на простыни. Кровать неумолимо билась в стенку и скрипела. А они все приближались в разрядке, заглушая стоны в поцелуях. Джисон, обхватив член Минхо, надрачивал в такт с собственными толчками, шепча на ухо о том, как сильно его любит. Хватило пары мгновений, чтобы Ли кончил себе на живот, белесыми каплями попав и на Хана, что так же скоро излился внутрь, припав к пухлым губам с новым поцелуем. – Ты отлично постарался, – шепнул Джисон. – Ты такой молодец. Мой хороший. Ли улыбнулся, потянувшись за еще одним поцелуем. Они наслаждались объятиями друг друга, набираясь сил для второго раунда, который точно не даст поспать соседям, и даже не подозревали, что полиция уже начала на них охоту…

***

Выселившись из мотеля еще через день, как и обещал Минхо, они поехали на пляж. Бабуля Уайт почти что со слезами на глазах отпускала полюбившегося ей Кевина и его друга Енсу. Она даже собрала им в дорогу немного еды. Все же, какой же хорошей женщиной она была. Джонни долго не хотел отпускать Минхо, изо всех сил стараясь не разомкнуть объятия. Он постоянно спрашивал, приедет ли Минхо еще раз, на что тот согласно кивал. Но Джисон знал: они сюда больше никогда не вернутся. Дорога до Флориды предстояла неблизкой, поэтому они решили ехать рано утром, чтобы успеть застать закат, а не приехать лишь на следующий день. Их маршрут пролегал через живописные маленькие городки и порты. Где бы они не останавливались, Хан лихорадочно проверял газеты, радио и пялился в телевизоры и вывески. Он все ждал, когда их лица, наконец, засветятся. Ждал не потому, что хотел, а потому что боялся. Телефонный автомат звякнул. Минхо повесил трубку и вернулся в машину, щипнув Джисона за щечку. Хан поедал сахарные пончики, запивая клубничным молочным коктейлем, отчего его щеки забавно надулись, как у самого настоящего хомяка. – Ну, что там? – спросил он с набитым ртом. Ли ухмыльнулся, смахнув с хановых губ сахарную пудру большим пальцем и облизав его. – Сладко. Он потянулся к надкусанному пончику Джисона и украл кусочек. – Марти согласился. Марти Рейнор – старый знакомый Минхо. Торговал наркотиками, подделывал документы, а самое главное – вместе с подельником занимался нелегальными перевозками эмигрантов в Мексику, притворяясь поставщиком спелых томатов. Часто таким способом они вывозили наркоту и оружие. И пока что им удавалось ни разу не попасться на таможне. Впрочем, Рейнор и правда являлся совладельцем компании «Mom's tomatoes» и действительно поставлял томаты одному мексиканскому ресторану. Никто же не говорил, что в этой системе крутилось очень много людей, которые состояли в сговоре с мафией и полицией… – Заеду к нему на днях. Обговорим день «Х» и заодно наклипаем тебе фальшивые документы. Выбирай имя, малыш, – подмигнул Ли. – Я все устрою. Не доезжая пару километров до пляжа, Минхо свернул в непримечательный райончик с однотипными домишками. Спустя пять минут они стояли возле католической церкви. Фасад здания был просто потрясающим. Джисон разглядывал большой каменный крест, резные окна с яркими витражами и величественные башни, на одной из которых шли чуть поржавевшие круглые часы. – Был когда-нибудь в подобном месте? – спросил Минхо, открыв дверь. – В детстве с мамой, пока она не умерла. Отец никогда не верил в Бога и считал все это бессмыслицей. – А ты веришь в Бога? – Не знаю, – пожал плечами Джисон. – Нет, наверное. Это странно – поклоняться тому, кого не видишь. Читать молитвы и просить о чем-то. Не думаю, что если Бог и есть, то слышит нас. – Это ты зря. Бог есть. Он все видит. И всегда помогает. Направляет на нужный путь. – Значит, ты в него веришь? – Да, – уверенно ответил Ли, глядя на алтарь. В центре стоял Святой Отец и читал молитву, пока прихожане, коих был здесь немного, сидели на лавочках и шепотом вторили каждому его слову, сложив руки в молитвенном жесте. Минхо потянул Хана на свободную лавку и сел, прикрыв глаза. Он шептал слово в слово за Святым Отцом и крестился. Джисон не знал, что делать, поэтому по привычке повторял за остальными. – Не хочешь – не молись, – спокойно произнес Минхо все еще с закрытыми глазами. – Ты не обязан. Хан ничего не ответил, продолжая все так же сидеть. В его голове была пустота. Белый шум. Где-то в подсознании отдаленно кричал голос. Проси. Умоляй. Замаливай. Защитить. Спастись. Он мог урвать лишь обрывки фраз, но никак не целые предложения. А Минхо правда молился. Просил у Бога простить его. Просил защиты для них с Джисоном. Лучшей жизни. Чтобы все было хорошо. Просил прощения за все, что сделал когда-то. Он замаливал грехи. Когда служба закончилась, Святой Отец удалился за алтарь, а прихожане стали расходиться. Минхо поднялся с места и с улыбкой произнес: – Подойдем поближе. Он взял Хана за руку и потянул к алтарю. А затем сел на колени, потянув Джисона вниз. – Садись. – Но я не умею молиться. – Я и не прошу, – Ли прикрыл глаза, снова сложив руки. – Просто посиди со мной. Мне так спокойнее. Обычно я прихожу в храм один и надолго засиживаюсь, читая все молитвы, которые только знаю. – И много ты знаешь? – Больше сотни. Джисон не на шутку удивился, повернувшись в его сторону. В горле застрял вопрос, но Минхо, словно почувствовав, тут же начал рассказ: – В десять лет меня отдали в католическую церковную школу. Родители надеялись, что так я смогу стать более прилежным и послушным ребенком. Но ничего не получилось. Жестокость и жажда убийств во мне только росли. Через два года после обучения я поджег церковь вместе с теми, кто в ней находился. Это было ночью. Дети в одних пижамах прыгали на сухую траву с четвертого этажа, ломая себе ноги. Многие из моих учителей погибли в огне. Я не считаю, что убил их. Если бы они хотели жить, то выбрались бы сами. Хан молча смотрел на Минхо, не решаясь и слова проронить. Да и не знал он, что говорить. Ли с каждым днем открывался все больше и больше. И с каждым днем Хан влюблялся в него все сильнее и сильнее. Неважно насколько ты ужасен, для меня ты самый прекрасный человек на свете. Моя вторая половинка. Потому что я такой же, как ты. Мы одинаковые и оба ужасные…

***

На пляж они успели как раз к закату. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо и волны в оранжевые, розовые и золотистые цвета. Мягкий песок щекотал ступни, а волны игрались на берегу, выбрасывая разноцветные ракушки. Пока Джисон всматривался в водную гладь, Минхо отошел ненадолго к небольшой сувенирной лавке. Он заприметил ее, еще когда только свернул на парковку. Джисон сразу же побежал к морю, подпрыгивая, как ребенок. Ли не успел и слова сказать. Он стоял, рассматривая блестящие зеркальца, гигантские ракушки, статуэтки и магниты. Но тут взгляд зацепился за яркие фенечки. Радужные, розовые, желтые. С надписями и знаками бесконечности. Но больше всего привлекли внимание парные фенечки, на которых были вышиты сердца. Одно белое, другое – черное. – Бабуль, – окликнул он торговку. – Чего тебе, милок? Приглядел уже что или посоветовать? – Сколько стоят эти безделушки? – ткнул Минхо в фенечки. – По шестьдесят центов каждая. Тебе обе отдам за доллар, – улыбнулась она. – Беру.

***

Джисон услышал сзади шаги и вдохнул полной грудью. Он ощущал Минхо незримо. Ли обнял со спины, положив голову на плечо. – Красиво, да? – спросил он на ухо. – Очень, – Хан прикрыл глаза, откинув голову ему на грудь. Они стояли так некоторое время. Минхо слабо раскачивался из стороны в сторону, прижимая Джисона к себе, и целовал в щеку, вдыхая возле шеи родной запах. – Дай руку, – шепнул он, отстранившись. Хан без слов протянул ладонь. Но с замиранием сердца. Минхо что-то вытащил из кармана, а затем повязал на запястье браслет. Красная фенечка с белым сердцем. – Давай дадим друг другу обещание, – произнес он, приложив ладонь Джисона в своей щеке. Хан заметил на его запястье такую же фенечку, но только с черным сердцем. Парные. – Обещай, что не покинем друг друга и останемся вдвоем до конца. Свалим из этой чертовой страны и заживем в Мексике. Ты и я. А если случится так, что мы умрем. Обещай, что найдешь меня в следующей жизни, чтобы снова быть вместе, – с надеждой говорил он. – И я буду так же искать тебя, даже если на это уйдет все отведенное мне время. Все внутри свернулось до размеров маленькой горошины. Почему-то сейчас Хан как никогда чувствовал опасность. Ему казалось, что и Минхо разделял это вместе с ним. Джисон даже не заметил, как по щеке скатилась слезинка. Он кивнул. – Обещаю. Ли улыбнулся, стерев с хановых щек новые слезы. – Не плачь, когда даешь обещания. Иначе ничего не получится. Хан улыбнулся в ответ, шмыгнув носом, и вытер щеки рукавом джинсового комбинезона. – Не хочу, чтобы ты грустил. – Не буду. Ради тебя не буду. Минхо целовал его в лоб, притянув в теплые объятия. Он гладил по голове, пропуская волосы через пальцы, и все шептал: «обещай-обещай-обещай». А Джисон кивал, тянулся за поцелуем и тихо отвечал: «обещаю». Весь оставшийся вечер они провели на берегу. Наплавались в океане, развели костер и опустошили контейнеры с едой, что дала им миссис Уайт. Теперь оставалось найти новый ночлег. Дом, где бы они снова остановились, пока не сбежали бы окончательно в Мексику. – Сколько у нас осталось пуль? – после долгой тишины спросил Минхо. – Две пачки. Но в одной уже нет половины. – Куплю завтра у Рейнора. – он ненадолго замолчал, а затем снова произнес с усмешкой: – Что-то мне подсказывает, что намечается крупная заварушка. – Мне страшно, Минхо. Я не хочу умирать. – Брось говорить глупости. И ничего не бойся. Я защищу тебя, – Ли потянулся за поцелуем, ощущая на любимых губах соленый привкус океана.

***

На заднем дворе слышались тихие смешки и стрекот сверчков. Выкопанная яма возле старого дерева, две лопаты, а от двери тянулась кровавая дорожка, окрашивая в красный свежую траву. – Эй, мистер, соблюдайте приличия. Этот мужчина занят. Прекращайте пялиться на него, – смеялся Минхо, глядя на труп. В ужасе застывшая гримаса, открытые красные глаза и испачканная кровью футболка. Перерезано горло. Очередная жертва. Мужчине просто не повезло. Дурацкая привычка американцев не закрывать заднюю дверь обернулась для него смертью. Последнее, что он видел – мило улыбающийся Джисон. И дьявольский смех на ухо. А затем боль в шее и темнота. Облегчение. Пока Хан отвлекал его, притворяясь новым соседом, Минхо успел пробраться в дом, схватил кухонный нож и полоснул им по горлу бедняги. Как итог: еще один труп и новое пристанище. Джисон прыснул, продолжая тащить мертвое тело за ноги, в то время как Ли тащил мужчину за руки. – Бросай, – произнес он, остановившись у ямы. Даже не могила. Выгребная яма. Словно не человеческий труп будет разлагаться под землей, а мусор. Минхо и Джисон скинули тело, что упало с глухим звуком и бульканьем крови, вырвавшимся изо рта. Хан рассмеялся, глядя на эту картину. – Вы хотели что-то сказать? – издевался Ли. – Не стесняйтесь. А Джисон все смеялся, подобрав лопату. – Ну, раз вы молчите, приму это как знак. Давай покончим с ним быстрее, – обратился он к Хану. Джисон кивнул, копнув землю из кучи. Первые граммы упали на лицо мужчины, которое завтра же утром они забудут. Ли насвистывал знакомую мелодию, орудуя лопатой, а Хан все продолжал хихикать. Смешки почему-то все вырывались и вырывались. Без причины. Закончив с «могилой», Минхо воткнул лопату в землю и оперся на нее. Взяв за ухом сигарету, он зажал ее между губ и, чиркнув тяжелой бензиновой зажигалкой, закурил. – Чем хочешь заняться после? – спросил у Джисона. Хан потянулся, размяв затекшую спину, и на выдохе ответил: – Принять ванну. Желательно с пеной. Кажется, у меня затекли мышцы. – Сделать тебе массаж? – усмехнулся Минхо, сбросив пепел. – Было бы неплохо, – хихикнул Джисон. Потушив сигарету носком ботинка, Ли взял у Хана лопату и взглянул в ночное небо. На нос упала первая капля дождя. – Вовремя мы. Джисон вытянул ладонь, почувствовав легкую морось. – Пойдем в дом, – Минхо приобнял его за плечи и повел со двора. – Простудишься. Хан улыбнулся, чмокнув легонько в губы, и прижался плотнее, обхватив талию возлюбленного. Кровь под ногами растворялась дождевыми каплями, пропадая бесследно. Сегодня снова никто не заметил еще один труп.

***

Сынмин нервно тряс ногой под столом, глядя на маятник. Обычно он успокаивал, но… С состоянием Кима не справлялись даже самые сильные успокоительные и алкоголь, который он пил прямо на работе. Он плохо спал, мучаемый кошмарами. Минхо сбежал чуть больше недели назад, а новости об этом так и не вскрылись. Сынмин на коленях умолял капитана Хвана не рассказывать обо всем правительству. Но недавно Хенджин сообщил, что Вазовски, который охранял Ли, пока тот был в больнице, нашли мертвым в собственном доме. И убил его Минхо. Абсурдным фактом было то, что Ким боялся не столько смерти, а сколько лишиться должности. Кабриолет его тем более не волновал. Купит новый. Он не думал о том, что Ли мог прийти за ним в любой момент и жестоко расправиться. Он мучился собственными мыслями о потере любимой больницы. Никто не захочет больше иметь с ним дел, узнав, что Сынмин упустил преступника, которого Богом клялся вылечить. Но он не уследил… Меня развели, как мальчишку! Я все потеряю… Я не хочу все терять. Гребанный Минхо! Гребанный Джисон! Горите в аду! Ким вздрогнул, переведя взгляд на зазвонивший телефон. Он снял трубку дрожащей рукой. Сынмин боялся, что однажды ему позвонят из правительства и попросят оставить свой пост. Уйти из лечебницы. – Слушаю, – тяжело сглотнув, ответил он. – Мистер Ким, здравствуйте, – послышался голос капитана Хвана. – Есть новости о Минхо и Джисоне? – Все по-прежнему. Их никак не могут найти. Зато каждый день мы находим новые трупы. Это определенно дело рук Минхо. Ким тихо чертыхнулся, крепче сжав трубку в руке. – Что-то еще? – нарушив тишину, спросил он. – Как раз по этому поводу я и звоню вам. Правительство в курсе об этом инциденте. Отряды по поиску Минхо и Джисона уже собраны. Мы не могли больше молчать. Люди в опасности, сами понимаете. Сынмин внутренне дрожал. Хотел отчаянно рвать на себе волосы и с пеной у рта кричать, что он не виноват. – Но спешу вас успокоить. Белый дом не видит в побеге вашей вины. Мне удалось убедить их в этом. Но мне все же нужно будет с вами встретиться и снова опросить вас. Уже официально. Ким облегченно выдохнул, схватившись за сердце. Его карьере и статусу ничего не угрожает. Эгоист. – Да! – закивал он с улыбкой на лице. – Конечно! Приходите, когда вам будет удобно! Я всегда для вас свободен! – Тогда заеду в больницу сегодня же в шесть часов. Устроит? – Абсолютно! Сынмин чуть ли не прыгал от счастья, пытаясь сдержать победный смех. – Буду вас ждать! – До встречи, мистер Ким. Хенджин уже собирался класть трубку, как Сынмин громко выпалил: – Стойте! – Что-то еще? – Спасибо вам, капитан. Если бы не вы… Как я могу отблагодарить вас? – Не стоит. Лучше просто посодействуйте полиции. Это будет ваша самая большая благодарность. – Спасибо! Спасибо-спасибо! – все твердил он в трубку. – Хорошего дня вам, мистер Ким. – И вам, капитан! Жду вас в шесть! Сынмин положил трубку и откинулся на стул. Спустя пару секунд в кабинете раздался громкий смех. Ким ликовал. Ему ничего не угрожало. В кабинет учтиво постучали. Миссис Нильсон приоткрыла дверь и осторожно вошла внутрь. Сынмин перевел на нее взгляд с улыбкой на лице. – Директор Ким? Вы в порядке? – В полном! – Мне казалось, у вас истерика. – Нет! – Сынмин поднялся со стула и шагнул навстречу. – Я чувствую себя просто потрясающе! Нильсон улыбнулась. Ким буквально подбежал к ней, а что произошло дальше, она точно не ожидала, хоть в тайне всегда мечтала об этом. Сынмин взял ее лицо в ладони и на радостях поцеловал прямо в губы, а отстранившись, рассмеялся. – Ах, милая Саманта, сегодня самый прекрасный день в жизни! – все ликовал он. – Скажите всем, что сегодня вечером у нас будет вечеринка! Все за мой счет! Нильсон до дурного покраснела и смущенно отвела взгляд в сторону. – Как скажете. Ким крепко обнял ее и буквально выпорхнул из кабинета, пританцовывая и напевая. Саманта спрятала лицо в ладонях, как маленькая девочка, и смущенно запищала. Ей было сорок семь, но чувствовала она себя сейчас на шестнадцать. Она выглянула в коридор, где Ким желал всем хорошего дня и подпрыгивал, как мальчишка. Нильсон было приятно видеть его таким. И на сердце становилось тепло.

***

Весь вчерашний день Минхо и Джисон провели дома. Опустошали чужой холодильник, слушали любимые песни и занимались сексом. Очень много занимались сексом. Все тело Хана было в засосах и укусах, а в поясницу постоянно стреляло. Но ему это нравилось. Сегодня Минхо ушел к своему знакомому, оставив его ненадолго одного. Джисон решил скоротать время перед телевизором, ведь вчера они его даже не включали… Дома у Марти пахло марихуаной и вонючими благовониями. На стенах висели африканские маски из дерева, повсюду стояли фигурки тотемных животных, а прямо на кухне росла конопля. Впрочем, ее можно было встретить в каждом углу. У Рейнора было атмосферно и жутко, а засидевшись, начинала кружиться голова. Ли не любил подолгу оставаться тут. Ужасный дурман. Да и обстановка давила. Все темное и оккультное. Покойная бабуля Марти занималась магией вуду. Минхо не удивился бы, узнав, что в доме, помимо его друга обитают и различные духи. – Будешь? – Рейнор протянул косячок. – Нет, – отрезал Ли. Марти поджег самокрутку, зажав ее между губ. В гостиной еще больше запахло марихуаной. Он откинул голову на диван, выпустив дым. Рейнор был афроамериканцем. Высокий, худощавый. Его темные густые волосы были скручены в дреды, а красные от наркоты глаза скрывались за солнечными очками. Носил он всегда почему-то дурацкие яркие гавайские рубашки и модные вареные джинсы. Вкусом он не отличался, зато парнем был смышленым и отзывчивым. Особенно, когда ему платили. – Значит, – начал он, – ты хочешь свалить в Мексику. – Да. Поможешь? – Не вопрос, – расслабленно ответил Марти. – Для тебя все что угодно. По старой дружбе. В гостиную зашла блондинка в очень короткой юбке и топике, что держался буквально на одной веревке. Она поставила на столик поднос со стаканом газированной воды и светлым пивом. Один напиток для Минхо, другой для Марти. – Знакомься, – кивнул Рейнор в ее сторону. – Кейси. Блондинка присела на подлокотник дивана, закинув ногу на ногу. Марти поцеловал ее бледную коленку и снова затянулся. Очередная подружка. Таких у Марти было сотни. Менялись они иногда раз в месяц, а иногда и каждые семь дней в неделю. Он был тем еще бабником. Ли такого запала не понимал. – А это мой кореш – Минхо, – пояснил он своей подружке. – Я попросил принести тебе воду с газом, как обычно, – перевел взгляд на Ли. – Но, может, ты хочешь пива? – Обойдусь, – Минхо сделал глоток воды и поставил стакан обратно, откинувшись на спинку дивана напротив. Эта девка так и будет тут сидеть? Марти понял его взгляд и взглянул на Кейси, погладив ее по бедру. – Детка, оставишь нас ненадолго? Кейси ничего не ответила. Лишь направилась на кухню, получив при этом смачный удар от Марти по заднице, и хихикнула, когда он послал ей воздушный поцелуй. – Знал бы ты, как она сосет, – протянул Марти, глядя ей вслед. Ли закатил глаза, даже не взглянув в сторону блондинки. А вот Рейнор до последнего пялился на ее зад, пока Кейси не скрылась из виду. – Так о чем это мы? – отвлекся он, вернув внимание на Минхо. – Мексика. – Да! Точно. Хочешь, чтобы я помог вам пересечь границу? Минхо кивнул, а затем вытащил из кармана маленькое фото Джисона и положил на стол. Марти принялся его разглядывать. – Клевый щекастик, – усмехнулся он. Ли тут же вырвал фото, грозно глядя на друга. – Мое. Не трогай. – Эй-эй, чувак, – Рейнор поднял руки с усмешкой. – Расслабься. Не заберу я его у тебя. Меня парни не интересуют. Ты же знаешь, – пожал он плечами. Минхо продолжал хмуриться, пока Марти смеялся, попутно раскуривая косячок. – Какой же ты все-таки собственник. Ли ничего не ответил, снова положив фото на стол. – Сделай ему фальшивые документы. – Имя, – Марти снова затянулся. – Питер Аллен, 1961 года рождения. Двадцать пятое июня. – Какая-то памятная дата? – День нашего знакомства. – Романтично, – протянул Рейнор, взяв фото. – Сделаю. Когда планируете свалить? – спросил он, глядя на Ли. – Как можно скорее. – Ближайший рейс как раз завтра в пять утра. Ты вовремя. – Отлично. – На счет документов не ссы. Сегодня же ночью все будет готово. – Ага, – кивнул Минхо. Марти потушил косячок в пепельнице и отпил пиво, расслабленно устроившись на диване. – Кстати, ты уже в курсе, что вас по новостям крутят? Ли выгнул бровь, чуть наклонившись. – Да, – закивал Рейнор. – Все СМИ на уши подняли. Полиция разнюхивает каждый угол. Как бы ко мне не приперлись. У меня ведь целый дом наркоты, – усмехнулся он. – Так что будьте аккуратнее там. Продержитесь до завтра. Минхо снова кивнул, зажевав губу. – Спасибо, – ответил он, глядя в одну точку. – Обращайся, – Марти сделал глоток пива. Ли не стал долго задерживаться и быстро засобирался к Джисону. Сейчас как-никогда было опасно оставлять его одного. Я скоро вернусь, малыш. Только дождись…

***

Хан валялся на диване, поедая чипсы, и щелкал каналы. Ничего интересного сегодня не крутили, только старые фильмы, что он уже пересмотрел по сто раз. Щелк. – Сбежавший накануне маньяк продолжает скрываться со своим подельником, – вещал голос ведущей новостей. Джисон замер, уставившись в телевизор. – Ли Минхо по прозвищу «Псих» сбежал из психиатрической лечебницы Солсбери, где проходил лечение на протяжении полутора месяца. По словам очевидцев, сбежать ему помог местный медбрат – Хан Джисон. – их фото тут же вывели на экран. – Если вам хоть что-нибудь известно об их местонахождении, просим звонить по номеру, указанному ниже. Наша жизнь в наших руках. Не дадим преступникам разгуливать по улицам! Новости сменились рекламой какого-то телемагазина. Джисон рухнул на колени перед телевизором, с ужасом глядя в то место, где минуту назад были их с Минхо фото. Нет. Не может быть. Пожалуйста, нет… Этого не может быть! За что?! Почему это происходит?! Только не это… Услышав незнакомые голоса на улице, Хан подбежал к окну, выглянув сквозь шторы. В доме напротив на пороге стоял полицейский и опрашивал старушку. Она кивала каждому его слову и что-то задумчиво отвечала. Джисон в панике задернул шторы и спустился на пол, поджав колени к груди. Внезапно задняя дверь открылась, отчего он вздрогнул и поднял глаза. Минхо стоял прямо перед ним, тяжело дыша. Грудь вздымалась, а глаза бегали по перепуганному лицу Хана. – Минхо… Джисон бросился в его объятия и заплакал, отчаянно цепляясь за плечи. Минхо гладил по волосам и шептал: «все хорошо, все хорошо, малыш». Но Хан понимал – ничего хорошего уже не будет. – Нам нужно бежать, – произнес Ли. – Я не хочу умирать. Я не хочу умирать, Минхо. Они же убьют нас, – тараторил Хан. – Они нас убьют. Минхо отстранил от себя Джисона, заглянув ему в глаза. – Никто нас не убьет, слышишь? Я не позволю тебя и пальцем тронуть, – уверенно говорил он. – Сейчас мы с тобой быстро собираемся и едем к Марти. Хан кивал. – Перекантуемся до завтра у него и как раз уедем в Мексику. Выезд в пять утра. Мы уже все обговорили. – Он нас не сдаст? – Он как раз-таки меня и предупредил. Уже видел наши лица по новостям? Снова кивок. – Херовая ситуация. Согласен? – усмехнулся Ли. Но было совсем не до смеха. Проверив горизонт на наличие полицейских, Минхо потянул Джисона к машине и быстро ее завел, закрыв крышу. Их не должны были увидеть. – Черт, – он тихо выругался, взглянув на индикатор топлива. – Что такое? – Бензин заканчивается. Придется по пути заехать на заправку. Иначе не доедем. – Может, пешком? – трясся от страха Хан. Ли схватил его за челюсть и поцеловал в губы, словно снова хотел передать спокойствие. Хотя и он был не совсем спокоен. Скорее зол. – Не говори глупости, малыш. На машине куда больше шансов уйти от полиции. Пока я сюда ехал, мне уже встретился один патруль, и я удачно смог свалить мимо них. – Мне страшно, – отчаянно прошептал Хан. – Не бойся, – Ли улыбнулся, чмокнув в лоб. – Я с тобой.

***

Ржавая желтая крыша с вывеской «Golden Sun», которая, Джисон был уверен, уже давно не горела по ночам. Старые колонки с потрескавшейся, а где-то и вовсе облезлой краской. А на проводах висели старые драные флажки, выгоревшие на солнце. Это место точно не заброшено? – Жди меня здесь, – произнес Минхо, выходя из машины. Джисон вцепился в его рукав, глядя испуганными глазами. – Ты же точно вернешься? Ли нахмурил брови, взяв его лицо в ладони, и оставил на губах короткий поцелуй. – Конечно, вернусь. Я быстро. – Обещаешь? – Клянусь, – шепнул Ли и вышел из машины, хлопнув дверью. Он взглянул на съехавшего с сидения Хана, что прятал лицо за густой челкой, и улыбнулся ему. Открыл горловину бензобака и вставил пистолет, повернув рычажок на колонке. Поправив кепку и темные очки на носу, он двинулся к кассе. – Здрасьте, – лениво поприветствовал кассир, надувая пузыри из жвачки. – Первая колонка, А-95. До полного. Минхо бросил на прилавок десять долларов и произнес: – Без сдачи. Работник открыл кассу, складывая деньги и попутно глядя в телевизор. – Продолжаются поиски сбежавшего маньяка по прозвищу «Псих» и его сообщника, – послышался голос ведущего новостей. – Если вы знаете информацию о местонахождении этих людей, – на экране высветились фотографии Минхо и Джисона. – Убедительная просьба сообщить по номеру, указанному ниже. Минхо смотрел в экран сжимая челюсть. Сука. Кассир медленно перевел на него взгляд и выгнул бровь. Ли потянулся к пистолету за пазухой, готовый выстрелить в любой момент. – Подождите, – протянул парень. – А это не вы… Минхо приспустил очки и усмехнулся. Кассир тут же схватил телефон, набрал номер полиции. Но не успел он и слова сказать, как дверь в помещение открылась и внутрь зашла девушка, чья машина стояла возле второй колонки. Ли отвлекся на нее, услышав дрожащий голос кассира: – Ало! Полиция! «Псих» на заправке «Golden Sun»! Приезжайте скор… Выстрел. Трубка выпала из рук парня, и он рухнул на пол. Минхо снова убил. Девушка, что стояла позади, громко закричала, прижавшись к стене. Ли резко развернулся, направив на нее оружие. Она рыдала, не в силах и слова сказать. Только сложила руки в молебном жесте и опустилась на колени. – Черт, – тихо выпалил Минхо. – Не надо… Но он выстрелил, услышав хриплый всхлип, и выбежал на улицу, прямиком к машине.

***

Хан сидел весь на нервах, судорожно оглядываясь по сторонам, дергаясь на каждый звук и буравя взглядом вход заправки, где не так давно скрылся Минхо. Сзади послышался шум двигателя и гравия, что трещал под колесами чужой машины. Красный Oldsmobile Cutlass, а из него вышла девушка и поспешила к кассе. Джисон с ужасом смотрел на то, как она приближается к двери на своих тонких ножках, обутых в блестящие каблучки. Как открывает дверь и как заходит внутрь. А через пару мгновений Хан услышал выстрел и истошный женский крик. А затем еще один выстрел. Минхо выбежал, пряча за пазухой свой Sig Sauer P226. Выдернул из горловины бензобака пистолет и бросил на асфальт. Открыл машину и сел, быстро выезжая с заправки. – Минхо… Но Ли молчал, сдавая назад и выезжая на трассу. – Минхо, – тихо шептал Джисон. – Ты их убил? – Да, – холодно ответил Ли. – Кассир позвонил в полицию. У меня не было выбора. Хан зачем-то закивал, закусив губу. Он пытался сдерживать слезы. Но не получилось. Джисон уставился в окно, вытирая щеки. – Эй, – Ли улыбнулся, погладив его колено. – Все в порядке. Хан ничего не ответил, бездумно глядя на дорогу. Что будет дальше? Неужели нам никогда не найти покой. Неужели мы никогда не сможем стать счастливыми…

***

Молочный Cadillac Eldorado, который Минхо угнал у Сынмина, удалось отследить еще вчера ночью. Машину видели во Флориде, в городе Клируотер, поэтому Хенджин первым же рейсом вылетел туда с командой офицеров. К его визиту подготовили отдельный кабинет в местном полицейском участке. Он был не таким просторным, как в Солсбери. Но места для полноценной работы над делом было достаточно. Обсуждая ход расследования, в очередной раз он думал о судьбе Джисона, которая уже была ему уготовлена. Либо казнь, либо очень большой срок. Первого Хенджин ему точно не желал, а срок… С этим он что-нибудь придумает. – Как обстоят дела у третьего поста? – спросил Хван, разглядывая карту. Помимо него в кабинете находились офицеры полиции, сдавая рапорт. – Не лучше, чем у второго, – из-за стола переговоров поднялся лейтенант, отдав честь. – Только похожие кабриолеты. Но никак не тот, который нам нужен, капитан. – Все же это лучше, чем ложный вызов, который поступил нам пару часов назад, – усмехнулся один из сержантов. Хван раздраженно постучал пальцами по карте, рассматривая возможные маршруты, по которым мог проезжать нужный автомобиль. На окраине города, как и за его пределами, кабриолет никто не видел. Значит, либо Минхо и Джисон еще находились в Клируотер, либо поменяли машину. Об угоне пока никто не заявлял. Оставалось только прочесывать периметр и ждать очередного звонка очевидцев. Дверь кабинета резко распахнулась. Все тут же переключили внимание на молодого сержанта, что стоял на пороге и смотрел прямо на Хвана. – Капитан. Хенджин нахмурился, пристально глядя на него в ответ. – Только что «Психа» видели вместе с сообщником на заправочной станции «Golden Sun» на выезде из города. Очевидно, что кто-то из гражданских пострадал, так как в трубке четко был слышен выстрел и женский крик. А затем звонок сбросили, – на одном дыхании произнес он. Хван подхватил со спинки стула свой плащ и приказал, выходя из кабинета: – Быстро все по машинам и на заправку! Рид, едешь со мной. – Есть! – отдал честь старший лейтенант, который частенько выезжал с ним на задания в родном Солсбери. – Не стойте столбом! – прикрикнул он на всполошенных местных офицеров. – Живо-живо! Хенджин пулей бежал по участку к самому выходу. Он был абсолютно уверен: сегодня точно удастся поймать Минхо, а вместе с ним и Джисона. Только вот если первого он был настроен застрелить на месте, ведь ему дали полное разрешение открывать огонь и стрелять на поражение, если Хван почувствует со стороны «Психа» угрозу себе и своим людям. То второго всего-то хотел забрать обратно в Солсбери и попытаться вразумить. А еще был готов бороться за него в суде и нанять лучших адвокатов, чтобы смягчить приговор. А потом ждать, когда Хан выйдет на свободу и они останутся вместе. И как только капитан полиции умудрился влюбиться в преступника? Но ведь изначально Джисон был простым медбратом в психиатрической лечебнице. Как же резко меняется жизнь за каких-то пару месяцев… – Рид, быстрее! – произнес он, садясь в машину.

***

Минхо гнал по трассе больше сотни. Стрелка на спидометре приближалась к критической отметке, а сердце стучало все громче, заглушая рев мотора. Джисон нервно кусал ногти, поглядывая то на увеличивающиеся цифры, то на Минхо, то в зеркало заднего вида, боясь увидеть погоню. Страшно. Как же страшно. Спереди показался грузовик. Ли вывернул руль, выйдя на обгон, и помчался по встречной полосе. Он даже не пытался посчитать, сколько правил уже нарушил. – Минхо, машина! – крикнул Джисон, глядя в лобовое стекло. Неужели они сейчас умрут, попав в автокатастрофу? Впрочем, это лучше, чем гнить всю оставшуюся жизнь за решеткой… Минхо снова крутанул руль вправо, съехав на полосу движения, и жутко рассмеялся, стуча по обивке двери. Хан смотрел на него с опаской, видя в глазах настоящее безумие. Его зрачки были расширены, перекрывая и без того темную радужку. Они стали еще чернее. Он скалился в улыбке, с которой обычно угрожал покойному лейтенанту Вазовски или доктору Киму. С этой же самой улыбкой когда-то он сыпал угрозы и самому Джисону, запугивал. Стало еще страшнее. – М-минхо, – прошептал он, с опаской глядя на Ли. А Минхо все смеялся, вдавливая педаль газа в пол. Хану хотелось плакать и кричать, умолять остановиться. Он перевел взгляд на зеркало заднего вида, и воздух застрял где-то поперек горла, норовясь выйти желчной рвотой. Джисон с трудом проглотил это чувство и бесцветно произнес: – Минхо, там… Он был таким же бледным, как и его жалкий дрожащий голос. Хан продолжал мямлить, не в силах связать и двух слов: – П-п-п… Полиция… Нас… Ли перевел взгляд в боковое зеркало и снова жутко рассмеялся. – О! Ты хотел сказать, что за нами гонятся наши старые друзья? Хан закивал, кусая губы и вжимаясь в кресло. – Тогда держись крепче, малыш! Мы устроим настоящие гонки! – дьявольски усмехнулся Минхо, а в глазах окончательно заискрилось адское пламя, выжигая все человечное, оставляя лишь одно безумие и жажду. Привычную жажду крови, что всегда преследовала его. Ли снова вывернул на встречную полосу, виляя из стороны в сторону и обгоняя автомобили. Полицейская машина на хвосте все никак не отрывалась, продолжая опасно увеличивать скорость. А на спидометре молочного Cadillac Eldorado расти скорости было уже некуда. Максимальная – 200 км/ч. Минхо ловко лавировал между машинами, приближаясь к развилке. Сначала он крутанул снова вправо, пытаясь их запутать, а затем влево, и развернулся. Полицейские не успели среагировать и врезались во встречный автомобиль. Ли стучал по двери, смотря назад, на то, как двое офицеров выбегают из дымящейся машины, и совершенно не смотрел на дорогу. – Минхо! – снова вскрикнул Джисон, на автомате потянув на себя руль, чтобы свернуть чуть вправо и не впечататься во встречный автобус. – Ты спас нам жизнь. – Ты нас чуть не убил! Произнесли они одновременно. Минхо повернулся к Хану и рассмеялся. – Это не смешно! – кричал Джисон. – Мы могли врезаться в этот сраный автобус и умереть! Ты и так уже устроил аварию! Одной мало?! – злился он. Ведь страх сменился на гнев. Ли похлопал его по щеке, заставив недовольно скривиться, и вернул все внимание на трассу. – Не кричи на меня, – спокойно произнес Минхо. – Отвлекаешь от дороги. Хан буквально подавился возмущением, прижав ладонь к вздымающейся груди. – Ты, блять, серьезно сейчас? Ли только улыбался, продолжая вести машину и высматривать какой-нибудь поворот. Нужно было если не вернуться к Рейнору, то где-нибудь залечь на дно до утра. Либо сразу ехать в назначенное место, откуда бы они смогли залезть в грузовик Марти и, наконец, свалить в Мексику. Джисон насупился, сложив руки на груди, и отвернулся к окну, пытаясь хоть как-то отвлечься от того, что произошло на трассе минутой ранее. Он старался фокусировать все внимание на зеленых деревьях, чистом голубом небе с редкими облаками и кукурузном поле, початки на котором клевали жирные вороны. Но все смешивалось в размытую картинку, словно старая кинолента, которая вот-вот порвется. – Ты чокнутый, – фыркнул Джисон. – Спасибо. Я знаю, – беззлобно усмехнулся Минхо. – Тебе нужно лечиться! – Был опыт. Не помогло. – Придурок. Минхо рассмеялся. – Идиот. Снова смешок. – Сраный псих! – Ты придумываешь мне новое ласковое прозвище? – мельком взглянул Ли на Хана и ухмыльнулся. – Терпеть тебя не могу. Минхо пожал плечами. – Ненавижу. – Ну хотя бы себе не ври, – снова рассмеялся он. – Лучше бы мы вообще никогда не встре… Ли резко повернул Джисона к себе за челюсть, не позволив договорить, и поцеловал, укусив нижнюю губу. А затем вернул внимание на дорогу, смакуя ханов вкус и усмехаясь. – Бесишь, – нахмурился Хан и снова отвернулся. Они ехали в тишине ровно минуту, пока Ли не спросил: – Успокоился? – Я даже не начинал. Минхо снова рассмеялся, переместив одну руку с руля на бедро Джисона, и по-собственнически сжал его. – Расслабься. Мы оторвались от полиции. Сейчас свернем на какую-нибудь развилку и спрячемся до рассвета. А утром уедем в Мексику. У нас дохера денег, малыш. Купим себе самый дорогой дом на берегу Тихого океана, как ты и хотел, и заживем себе припеваючи. Джисон обиженно фыркнул, скосив взгляд на Ли. Тот был совершенно спокоен и продолжал сжимать и гладить его бедро, левой рукой ведя машину. А ведь денег у них и правда было много. Они опустошали сейфы во всех домах, где только могли остановиться. А это как минимум три богача… Проехав еще около километра, они наконец-то свернули на первую попавшуюся развилку и поехали по грунтовой дороге, которая вела в небольшую деревушку, если не врала карта. Джисон внимательно рассматривал ее, подсказывая Ли, куда лучше свернуть. – Примерно через полкилометра возьми левее. Минхо согласно промычал, зажимая сигарету между губ. Он, как всегда, вытащил ее из-за уха и закурил от пламени зажигалки, что протянул Хан. По радио закончилась реклама. Зашипел голос ведущего, который снова напоминал гражданам сообщать информацию по поводу «Психа» и его сообщника по определенному номеру, который Джисон за последние несколько часов слышал настолько часто, что уже знал наизусть. Он поежился. Минхо, не глядя, переключил станцию. Зазвучала знакомая инди-песня. Ли подпевал, заигрывая с Джисоном и пытаясь отвлечь от переживаний, в которых тот погряз уже очень давно. Теперь они усилились. Усилилась тревожность. Хотелось расчесывать кожу от нервов в кровь и грызть ногти до боли и гнойных заусенцев, а потом срывать их и сдирать до самого мяса. Хоть им и удалось оторваться от полиции, ужасное чувство приближающейся опасности все еще витало где-то поблизости, преследовало, обматывая свои чернюшные корни вокруг шеи. Хан тяжело вздохнул, надрывно вдыхая новый поток воздуха в сжимающуюся грудную клетку, к которой приклеились легкие. Казалось, там вовсе не было места. – Эй, – мягко начал Минхо, взяв Джисона за руку, и заглянул в глаза. – Все в порядке. Тебе больше не стоит бояться, малыш. Я же говорил тебе, что со мной ты в безопасности, – вкрадчиво продолжил он. – Я вытащу нас из любого дерьма. Хан натянуто улыбнулся, стоило Ли оставить мимолетный поцелуй на тыльной стороне его ладони и сжать чуть крепче. – Веришь мне? – Верю. Минхо прильнул в поцелуе, оставив на губах нежность и сладость. Он не хотел, чтобы Джисон переживал. Знал, что справится сам и защитит своего любимого медбрата. Ли отстранился и вернул взгляд на дорогу, резко нажав на тормоз. Если бы не ремни безопасности, они бы пробили головами лобовое стекло. – Вот дерьмо, – хмыкнул Минхо. Джисон тяжело сглотнул, встретившись лицом к лицу ни с кем иным, как с Хенджином. Тот сидел на пассажирском полицейской машины и смотрел на него таким потерянным и болезненным взглядом. Он что-то шепнул, но Джисон не смог разобрать ни единой буквы. – Все-таки нашел нас, капитан, – усмехнулся Ли. – Сейчас ты тоже отправишься туда, куда и твои шавки – сраный Вазовски и Смит, – эти слова были адресованы Хвану, но Минхо произнес их настолько тихо, что даже Джисон кое-как смог уловить их смысл. Хенджин перевел на него взгляд и оскалился, а затем достал из кобуры пистолет и снял его с предохранителя, направив прямо на Ли. Джисону хватило одной секунды, чтобы понять, что собирается сделать Хван. Хан вцепился в руку Минхо и закричал: – Быстро сдавай назад! Минхо лишь рассмеялся, переключая скорость и разворачиваясь. – Пожалуйста, быстрее! Сзади послышались выстрелы и грозный голос Хенджина: – Стоять! – А ты сначала догони! – в ответ бросил ему Минхо, высовываясь из окна. – Кусок дерьма! Джисон потянул Ли назад. Еще бы чуть-чуть, и он бы словил пулю. – Пожалуйста, не провоцируй его и просто езжай! – в истерике кричал Хан. – Боишься, что этот уебок убьет меня? – все смеялся Ли. – Не выйдет. Догоняй, капитан! – крикну он Хвану. Хенджин пытался попасть хотя бы по колесам, но Минхо так мастерски лавировал по дороге, что все пули пролетели мимо. Лишь одна попала куда-то в багажник, застряв между обшивкой и металлом. Минхо гнал неизвестно где, а полицейская машина все не отставала. Хван приказывал остановиться и высаживал обойму. Пули разбивали стекла, боковые зеркала и вовсе снесло, а в крыше появилась парочка дыр. Джисон прикрывал голову и дрожал, отчаянно цепляясь за Минхо, что хохотал и продолжал гнать по проселочной дороге. Очередная пуля попала в топливный бак, и вот тут Ли громко выругался. Стрелка на спидометре начала падать вниз. Скорость снижалась, а бензил вытекал, оставляя за собой пахучую дорожку. Одна маленькая искорка, и они взорвутся к чертовой матери. А затем Хан почувствовал, как сзади что-то лопнуло. Хенджин попал по колесу. Джисон не умел молиться и не верил в Бога. Но сейчас он умолял его оставить их в живых. Пожалуйста. Пожалуйста, если ты существуешь. Помоги. Не дай нам умереть. Сохрани жизнь Минхо. Прошу. Прошу. Прошу. Пусть все будет хорошо. Путь все обойдется. Умоляю. Хан шептал в бреду, закрыв глаза, пока слезы скатывались по щекам, и держал руки в молитвенном жесте. Минхо поглядывал назад, видя, как полицейская машина приближается все быстрее, и пытался как можно дольше удержать машину в одном направлении. – Вот же настырная сука, – шипел он. Все оружие лежало на заднем сидении. Только один пистолет прятался в бардачке. Ли, не глядя, потянулся к нему и снял с предохранителя. – Джисон, – позвал Минхо. Хан шептал и плакал, качаясь взад-вперед. – Джисон! Ли дернул его за руку и положил ее на руль. Хан вздрогнул. – Держи руль прямо, пока я буду стрелять. – Я не могу. Я не могу! – рыдал он. – Можешь, – грубо произнес Минхо. Хан снова вздрогнул и схватился за руль. Ли остервенело поцеловал его и быстро оторвался. – Просто держи его прямо, – уже мягко шепнул он и высунулся в окно, стреляя в полицейскую машину. Ему удалось задеть плечо водителя, отчего полицейский автомобиль заюлил. Но мужчина, сжав челюсти, вернул управление и прибавил газу, кроя Минхо проклятиями. – Просто сдайтесь! – крикнул Хван. – У вас нет выбора! – Иди на хер, капитан! Черта с два! Не тогда, когда я обещал Джисону спокойную жизнь! – Джисон! – Хенджин решил достучаться до Хана. Джисон зажмурился, до боли сжав руль. – Пожалуйста! Ни он, так ты! Услышь меня! Ты делаешь вам только хуже! – Не слушай его, малыш, – усмехнулся Ли. – Его слова не имеют никакого значения. Игнорируй. – Джисон! Хан все рыдал и дрожал. Казалось, голова сейчас взорвется вместе с грудной клеткой. Он начинал задыхаться, смахивая слезы, из-за которых уже ничего не было видно. А машину все тянуло и тянуло в сторону. – Джисон, остановись! – Только попробуй! Кричали они наперебой. – Джисон! – Закрой рот, капитан, и сдохни! – стрелял Ли. – Джисон, вы же сейчас упадете! Хенджин практически полностью высунулся из окна, Хан проморгался и понял, что машина на полной скорости движется к обрыву. Ли наконец повернулся. А затем на секунду почувствовал невесомость. Машина упала с обрыва…

***

Хенджин выбежал из авто, хлопнув дверью, и упал на колени, разглядывая тонущий кабриолет. – Джисон! – кричал он. Сердце рухнуло в пятки. Надежд на то, что он выберется из машины, что уже полностью затопило водой, не оставалось. – Джисон… – Капитан, смотрите! – Рид указал в сторону берега. Макушка Джисона вынырнула из-под водной глади, а за ним и Минхо. Даже с небольшой высоты обрыва было сложно что-то разглядеть. Но он смутно видел, как Хан кашляет, цепляясь за Ли. Рид потянулся к пистолету и снял с предохранителя, прицеливаясь. – Не стрелять! – крикнул Хван. – Покончим с этим раз и навсегда! – Я сказал не стрелять! – Хенджин поднялся на ноги и выбил пистолет у лейтенанта. – Что вы делаете? – Джисон не умеет плавать! Если ты выстрелишь сейчас в Минхо, они оба погибнут! – Капитан… – Пожалуйста. Не стреляй, – почти умолял Хван. Рид отошел на шаг назад, опустив руки. Хенджин вернул внимание на Хана и Ли. Минхо выводил Джисона на берег, придерживая за талию, пока тот откашливался, еле волоча ноги. Ли перевел на полицейских взгляд и скрылся с Ханом в чаще леса. – Вернемся в машину, – спокойно произнес Рид. – Нужно как-то попасть на тот берег. Вы же не собираетесь дать им уйти? Хван ничего не ответил и направился к авто. Он поступил совершенно непрофессионально. Если Рид сдаст его начальству, Хенджина могу и должности лишить. Какой безрассудный поступок. Зато Джисон хотя бы жив.

***

Темнота. Холодная вода давила на виски и засасывала на дно. Джисон пытался кричать, но лишь пузыри вырывались изо рта, а легкие наполнялись водой. Паника. Безысходность. И страх. Лютый ужас. Хан не умел плавать. В попытке всплыть он только барахтал руками и ногами, погружаясь на дно все быстрее и быстрее. Тело становилось тяжелым. Свинцовым. А солнечный свет все тусклее и тусклее, поглощенный толщей воды и чернотой. Казалось, вот и настал тот час. Час смерти. Неужели все произойдет так быстро? Надеюсь, что Минхо хотя бы удалось выбраться. Прости. Прости, любимый… Веки потяжелели. В легких стало так холодно, словно все покрылось коркой льда. Нет. Словно вся вода стала сплошным куском толстого льда. Тело тянуло вниз. А сердце стучало все медленнее и тише. А затем… А затем кто-то вытолкнул его и обхватил за талию, потянув на поверхность. Минхо. Яркая вспышка и боль в груди. Глубокий вздох и ужасный кашель, что раздирал горло. Джисон открыл глаза, встретившись с испуганным взглядом Минхо. Он впервые видел его таким. – Ты порядке? Дышать можешь? Хан только кивал и кашлял, отчаянно цепляясь за Ли. А дальше – выход на берег. Тяжелые шаги по песку и траве и мокрая одежда, что прилипала к телу, а еще ветер, от которого было невыносимо холодно. Минхо вел по лесу неизвестно куда, приговаривая, что нужно найти какое-нибудь укрытие или хотя бы разжечь костер и согреться. Ветки деревьев хлестали по лицу. Джисон бездумно шел, отбрасывая их и закрываясь, пока Минхо крепко держал его руку в своей теплой ладони. Сколько они так шли, Хан не считал. Казалось, целую вечность. Он дрожал, стуча зубами, и еле переставлял ноги, но шел, ведомый Минхо. Внезапно он остановился, отчего Хан врезался в его спину. – Смотри. Джисон поднял глаза со своих грязных берцев и увидел перед собой старую ферму. Забор давно сгнил и покрылся мхом. Крыша амбара кое-где разрушилась, а красная краска выцвела со временем и облупилась. Окно на чердаке было разбито, а те, что находились внизу, заколочены. Ржавая самодельная ветряная мельница валялась неподалеку, запутавшись в рваном американском флаге. – На дорогой отель не похоже, но все же лучше, чем ничего, – усмехнулся Минхо и повел к амбару. Внутри пахло гнилым деревом и старым сеном, стоги которого валялись на удивление нетронутыми. Лишь ветер потрепал их и разбросал кучу сухой пшеницы. Джисон посмотрел вверх, увидев небольшое свитое гнездышко, что подсвечивали закатные лучи солнца, которым удалось попасть сюда через дыры и разбитое окошко. – Побудь немного здесь, – Ли посадил его на стог сена и чмокнул в лоб. – А я пока разожгу костер. Внутри разводить огонь было опасно, так как пламя могло быстро распространиться по сухому сену и обхватить амбар полностью. Минхо принялся собирать старую пшеницу. Сломал рассохшуюся перегородку и вынес доски на улицу, бросив их в кучу. Джисон наблюдал за тем, как Ли вытаскивает из кармана зажигалку, пачку сигарет и расстроенно цыкает, понимая, что все сигареты размокли. Зато зажигалка все еще работала. Он поджег сено, разворошив костер какой-то палкой, что успел подобрать. Солнце село очень быстро. Джисон вышел из укрытия, поежившись от ветра, и уселся возле костра, поднося к пламени холодные ладони. – Раздевайся, – произнес Ли, что копошился сзади. – Что? – Снимай одежду, – улыбнулся он, натягивая старую веревку от флага над входом. – Нужно ее высушить. Или ты надеялся на что-то еще? – хитро ухмыльнулся он, намотав кончик на гвоздь, и спрыгнул с забора. Джисон покраснел, поджав колени к груди. Послышался звук бляшки ремня. Он обернулся. А Минхо уже стягивал с себя одежду и выжимал ее, вешая на самодельную сушилку. – Что? – спросил он. – Так одежда высохнет намного быстрее. – А как же… – Хан пытался подобрать слова. Вообще-то сидеть голой задницей на холодной земле ему не очень-то хотелось. Минхо понял все и так, рассмеявшись. Он беззлобно закатил глаза и скрылся в амбаре, а через минуту вышел, держа в руках старый пыльный плед. Он встряхнул его и рассмотрел, заметив парочку дырок, что уже успела разъесть моль. – Сойдет? Хан пожал плечами, отвернувшись к костру. Спустя пару минут Минхо подбежал к нему и плюхнулся рядом, замотавшись в плед. Он выглядел разморенным, но коварно улыбался, глядя на Джисона. – Уверен, у меня теплее, чем в твоей мокрой одежде. Джисон фыркнул и снова вернул взгляд на костер, сильнее обхватив свои колени. – Если ты не разденешься, я не смогу тебя обнять и согреть. – Что за шантаж, – усмехнулся он. Ли пожал плечами, ухмыльнувшись. Хан смотрел на него, сощурив глаза. Спустя пару минут он все же встал и начал расстегивать свой джинсовый комбинезон, направляясь к веревке, где уже висели вещи Минхо. – Советую сделать тебе это как можно быстрее и вернуться, если не хочешь заболеть, – крикнул вслед Ли, рассмеявшись. Джисон стянул одежду, небрежно развесив ее на веревке, и быстро побежал к костру, пока Минхо беззлобно смеялся, глядя на него. Он распахнул свои объятия, и Хан тут же прижался к нему, обхватив талию. – Ты холодный, – произнес Ли, чмокнув в макушку. – А ты, наоборот, очень теплый, – нежась и прижимаясь как можно ближе, ответил Джисон. И этот момент казался слишком романтичным. Если бы они не были в бегах, а просто путешествовали, неудачно искупавшись в речке одетыми, а потом точно так же сушили вещи, сидя возле костра, Джисон бы считал это самым лучшим воспоминанием. Рядом с любимым. Но на деле все не было так сладко и хорошо. Их искала полиция, следуя за ними по пятам. Хенджин точно не оставит их в покое. Если первый раз им удалось сбежать, то во второй… – Не будет никакого второго раза, – прошептал он. – Ты о чем? – спросил Минхо, гладя его по волосам. – Да так, – улыбнулся Хан. – Мысли в слух.

***

Минхо сидел, прижавшись к стенке и смотрел на полную луну, гладя Джисона по голове, что спал, лежа у него на коленях. Была уже глубокая ночь. Вещи успели подсохнуть, хоть и не были абсолютно сухими. Но уж лучше так, чем ходить голышом. Минхо положил одежду несколько часов назад возле костра, пока они с Ханом нежились под пледом, болтали, мечтали, смеялись и целовались. А затем перешли к ласкам. Пламя отбрасывало их тени, что сливались в страсти. Джисон тихо сопел, свернувшись клубочком, как бельчонок. Минхо улыбался, глядя на него, и сдерживал слезы. Он давно не плакал. До появления в своей жизни Джисона не плакал и вовсе. Думал, что не умел. Но на самом деле просто сдерживал эти чертовы слезы. Минхо не хотел Джисону такой жалкой жизни, что была у него. Вечные скитания, прятки от полиции, отсутствие своего дома и семьи. Он всегда жил для себя. Убивал, воровал, наслаждался. Эгоист. Но как только он встретил Джисона, что-то изменилось. Поменялись потребности, мысли и мечты. Минхо редко мечтал. Теперь Джисон научил его. Ли хотел провести с ним всю жизнь. Пусть без детей, но они могли бы завести себе большую собаку. Немецкую овчарку или ротвейлера. Бегали бы с ней по пляжу и игрались в песке и волнах, а потом вместе бы купали и мыли ей лапы, пока она забрызгивала их пеной и превращала ванную в настоящий хаос. Она будила бы их с Джисоном по утрам после жарких ночей и тыкалась бы мокрым носом, лая и вытаскивая на прогулку. Минхо и Джисон готовили бы всегда вместе. Пекли тыквенный пирог и угощали ли бы кексами и конфетами детей на Хэллоуин. Выращивали бы на подоконнике фиалки и, смеясь, убирали бы разбросанную землю, которую бы на лапах разносила собака по всему дому. А потом, ближе к старости, завели бы рыжего кота. Думая об этом, на душе становилось тепло, но еще больше страшно. Страшно, что все это не получится осуществить. Ли нагнулся к Джисону и поцеловал в медовую щеку, а затем снова прислонился к стене, глухо ударившись головой и прикрыв глаза. У них было только два пистолета и около шести патронов в каждом. Все оружие: гранаты, винтовка, ружье, куча патронов и еще два пистолета потонули вместе с машиной. Отстреливаться от полицейских было практически нечем. У Минхо еще был нож, но если на него направят десять пушек, справиться он сможет при помощи него максимум с четырьмя. А еще нужно было защищать Джисона. Слишком большая ответственность. Но Минхо готов ее нести. Ли курил, глядя в окно. Вдалеке послышался звук мотора и чей-то голос, а затем собачий лай, и еще один, и еще. Он поднялся, аккуратно уложив голову Джисона на мягкое сено, и внимательно пригляделся. Через щель между досками он увидел красно-синие огни между деревьями и сразу же все понял. Полиция. Их нашла чертова полиция. Чертов капитан Хван. – Блять, – он бросил сигарету куда-то в сено и стал будить Хана. – Джисон, просыпайся. – Что случилось? – сонно спросил тот, разлепив глаза. – Полиция. – Что? – Эти твари прочесывают лес с собаками. Лай усилился, послышался звук мотора и колес, под которыми хрустели ветки. А затем он стих и зазвучал голос Хенджина через рупор. – Внимание! Говорит полиция! Ли Минхо, Хан Джисон, мы знаем, что вы там. – Гадство, – выругался Минхо, вытащив из-за пояса пистолет и сняв его с предохранителя. – Сдавайтесь! Вы окружены! Джисон подскочил на ноги и вцепился в руку Минхо, дрожащим голосом спросив: – Что нам теперь делать? – Сними пистолет с предохранителя и стреляй. – Но… – Мне плевать как, но мы должны убить их всех и свалить отсюда. Минхо стоял возле ворот, выглядывая в щель. Около амбара собралось не меньше десяти человек, трое из которых держали собак-ищеек. Именно они учуяли их и привели полицейских сюда. – Повторяю! Говорит полиция! Сдавайтесь и выходите с поднятыми руками! Иначе нам придется открыть огонь! Ли рассмеялся и первым выстрелил, задев кинолога. Собака сорвалась с поводка и убежала в лес. Полицейские тут же переполошились. Две оставшиеся собаки стали лаять и пытаться сорваться с поводка. Хван пригнулся, стоя возле открытой машины, и крикнул коллегам: – Живо все найдите себе укрытие! Минхо снова выстрелил, попав в спину полицейскому, что бежал к машине. – Вам это не поможет, капитан! – усмехнулся он. – Особенно тебе! – Минхо! Сдавайтесь! – кричал в ответ Хенджин. – Бросайте оружие! – Ага, сейчас… Не дождешься! Если в первый раз я сдался тебе от скуки, сейчас такой милости не жди! – Сумасшедший, – шикнул Хван. – Я все слышу! Мне стало жаль вас, идиотов, что не смогли сами поймать меня! Да и бегать от вас мне уже порядком надоело… Но после вашей сраной психушки я отдохнул и обрел то, ради чего хочу жить! Того, ради кого хочу жить! – он посмотрел на Джисона и улыбнулся. Хан сквозь слезы улыбнулся в ответ. – И черта с два я дам тебе все разрушить! Дай нам сбежать, и тогда никто из твоих людей больше не пострадает. – Ты угрожаешь? – спросил Хенджин. – Нет. Говорю это, чтобы ты принял к сведению. И снова выстрел. И снова попадание в офицера. На этот раз точно труп. – Прекрати стрелять! – гневно бросил Хван. – Мои люди тут ни при чем! – А правда, чего это я… Нужно было сразу стрелять в тебя, кусок ты дерьма! Минхо выстрелил, но Хенджин успел пригнуться, из-за чего пуля пробила лишь стекло, но не попала в цель. – Черт, – шикнул Ли, переведя на Хана взгляд. – Почему стоишь, малыш? Стреляй. Ты разве не хочешь мне помочь? – спросил он. Джисон снова увидел в его глазах безумие. Словно дьявол сидел внутри. И лихорадочно закивал. Точно этот дьявол подчинил его волю. Хан, наконец, выстрелил, попав в еще одного офицера. Тот упал замертво, так и не успев вытащить оружие. Минхо рассмеялся, глядя на труп через щель. – Ты у меня такой молодец! С первой попытки! А Джисон не был рад. Он дрожал. Ведь по факту это был первый раз, когда он самолично убил человека. Какое странное чувство… Я ничего не почувствовал. А дальше Хван не выдержал и приказал открыть огонь. Пули летели, казалось, со всех сторон. Минхо стрелял в ответ, попадая в полицейских. – Брось мне пистолет и ложись! – кричал он. Хан рухнул на пол, спрятавшись за стогом сена, и тут же почувствовал запах гари. Повернув голову, он заметил пламя. – Минхо, тут огонь! Ли мельком посмотрел в его сторону. Сраная сигарета. Хотя… – Это нам на руку. – Чем?! – Пожар поможет отвлечь их внимание, и мы свалим. Джисон закашлял. Пламя стало распространяться еще больше. Хенджин тоже заметил дым и крикнул: – Выбирайтесь оттуда оба, если не хотите сгореть заживо! – Иди в жопу со своими советами, капитан! – рассмеялся Ли. Пули в его пистолете закончились, и он уже стрелял из второго, попутно объясняя Хану, что делать. – Разбей окно! Мы выберемся через него и побежим в лес. Хан отыскал на полу ржавый топор, разбивая стекло. Он не рубил от слова совсем, поэтому Джисону приходилось руками срывать доски, оставляя под кожей занозы. Дышать уже было практически нечем. Хотелось просто выхаркать легкие… Минхо перевел взгляд на наручные часы. Пять утра. А ведь они могли сейчас быть уже в грузовике Марти и ехать в Мексику. Но… Послышался новый выстрел. Минхо почувствовал резкую боль в правом боку. Черт.

***

Рейнор курил, прислонившись к грузовику, и поглядывал на часы. Минхо и его щекастик опаздывали уже на двадцать минут. Марти высматривал в темноте знакомый силуэт, но не было даже ни малейшего намека. Лукас вышел из кабины, держа руки в карманах темно-синего комбинезона с вышивкой компании «Mom's tomatoes» и остановился рядом. – Мы не можем больше ждать. И так уже время просрали. – Давай еще пять минут. – Ты говорил так в прошлый раз. Чувак, это серьезно. Если на таможне поменяется охрана, нам крышка. У нас в кузове дохуя наркоты и восемь нелегалов, один из которых ребенок. Ты хочешь поставить все под угрозу? Эти люди заплатили нам бабки. Мы не имеем права заставлять их так долго ждать. Поехали, – он повернулся и открыл дверь. – Эй. Поехали, – повторил Лукас. Марти выругался и бросил сигарету, потушив ее носком ботинка. Он напоследок задержал взгляд на пустой трассе и сел в грузовик. Прости, чувак. Мы и так слишком долго ждали.

***

Послышался новый выстрел. Минхо почувствовал резкую боль в правом боку. Черт. Он стиснул зубы, зажал бок, заметив кровь, и выстрелив еще в одного офицера. Хенджин кричал в рупор, чтобы они сдавались. Взывал к разуму. Пламя охватило уже весь амбар. Патроны закончились. Минхо, наконец, отступил от ворот, бросив парочку угроз Хенджину и выругался. – Блядство. – Минхо! – Джисон сломал последнюю доску и остановился в ожидании. – Вылезай, – Ли подбежал, собираясь подсадить. Ли выставил руки, Хан ухватился за раму и с помощью Минхо залез на окно, нечаянно задев его ногой. Минхо болезненно простонал, сжав зубы. – Прости. Ты как? – Нормально, – натянуто улыбнулся Ли. – Прыгай. Джисон спрыгнул. Благо все внимание полицейских оставалось на пламени. Хван кричал, раздавая указания. Звал Минхо и Джисона. Но Хан понимал, отвечать не стоит. Минхо ловко подпрыгнул, перекинув ноги, и спрыгнул на траву, снова болезненно простонав. – Не стой, малыш. Беги. Я за тобой. Хан обернулся, кивнув. Пока он не видел, Минхо скосил взгляд на свой живот. Белая майка уже пропиталась кровью. Хван попал ему куда-то под печень. Если не в нее. Дикая жгучая боль при каждом движении. Минхо тихо выругался и посмотрел на спину Джисона, а затем застегнул кожаную куртку, как раз как только Хан обернулся. – Точно все в порядке? – спросил он. – Точно, – снова улыбнулся Минхо и взял его за руку. – Давай как можно быстрее свалим отсюда. Потому что времени у него осталось не так много. И Минхо понимал это. Главное – защитить Джисона и помочь ему сбежать.

***

Они бежали, не разбирая дороги. Сзади слышались только крики Хвана, который понял, что снова упустил преступников. Бросив все, полицейские побежали за ними, светя фонариками в непроглядную тьму. Минхо и Джисон достаточно оторвались от них. Ли бежал сквозь боль, придерживая бок рукой. Наконец они выбежали из чащи, оказавшись в какой-то небольшой деревушке. Окна в домах давно не горели. Все спали. Было удивительно тихо. Только в воздухе пахло совсем не спокойствием, а озоном, словно перед дождем. Смертью… Джисон рассмеялся, потянув Минхо по дороге за собой, но Ли сделал лишь пару тяжелых шагов и остановился. Тут слабо, но все же горели фонари. И Джисон наконец-то смог разглядеть Минхо. Бледный. Мокрая темная челка прилипла ко лбу. На лице ссадины и копоть. А правая рука в крови. – Минхо… – Дай мне немного отдохнуть. Кажется, я сейчас свалюсь, – облизывая сухие посиневшие губы, усмехнулся он. Ли шатался, сильнее сжимая бок, и хмурился, словно от ужаснейшей боли. Джисон отпустил его руку и подошел практически вплотную, глядя на кровавую ладонь. – Покажи. – Там не на что смотреть. – Покажи, – строже произнес он. – Пожалуйста, – тон резко стал очень мягким. – Покажи мне, что ты прячешь. Минхо чертыхнулся и нехотя стал расстегивать куртку. Джисон дрожал в неприятном предвкушении. Ли, шипя, отодвинул край распахнутой куртки и отвернул голову, зажмурившись. – Нет… Хан прикрыл рот ладонями. В глазах заблестели слезы. Он увидел белую майку, что была пропитана кровью, и отверстие от пули, что успело почернеть. – Почему? У Минхо заходили желваки. Он не мог смотреть Джисону в глаза. Ведь соврал. Первый раз соврал ему. И последний. – Почему ты не сказал мне? Но Ли молчал. – Почему? – все повторял Хан. Он поднял глаза к небу и глубоко вдохнул. Словно собрал себя по кусочкам. – Нужно найти помощь. Стоило только Джисону развернуться, чтобы побежать, крича и умоляя, чтобы кто-нибудь помог, как Минхо остановил его, схватив за запястье. – Не… Но он не смог договорить. Сзади послышалось грозное: – Попались, засранцы! Ли обернулся. Рид и Хенджин держали пистолеты, наведя их на Минхо и Джисона. Сзади них стояли еще двое офицеров. Это все, кто остался в живых. – Руки за голову и на колени! – продолжил Рид. – Живо! – Иди на хер, – усмехнулся Минхо и побежал, потянув Хана за собой. Джисон чуть не запнулся о свои же ноги. Он обернулся, что-то почувствовав. Что-то неприятное. Что-то опасное. Угрозу. Но не себе. Минхо. Рид навел пистолет прямо на Минхо. Послышался голос Хвана: – Не стрелять! А затем Джисон почувствовал жгучую боль в груди. Ведь он заслонил собой Минхо. – Что ты наделал?! – гневно крикнул на Рида Хван. – Джисон… Ноги Хана подкосились. Ли с трудом поймал его, но упал вместе с ним прямо на асфальт. – Малыш… Хан лежал примерно в метре от Минхо и тяжело дышал, глядя на него. Он закашлял, с губ побежала дорожка крови. – Что ты… – Я защи…тил, – хрипел Джисон. – Защи…тил…тебя, – улыбался он, глядя на Ли. Минхо через боль, почти лишенный сил медленно подполз к нему, кровавой рукой взяв Джисона за точно такую же кровавую руку, соединяя их сердца на браслетах. – Малыш… – Я так счастлив, – все улыбался Хан. – Так легко. – Джисон-и. – Мне так хочется спать. – Малыш. Пожалуйста, не закрывай глаза, – шептал Ли, понимая, что и сам умирает. – Говори со мной. Джисон устало усмехнулся и спросил с улыбкой на лице: – Почему ты плачешь? Минхо рыдал, сжимая его руку, и смотрел на него в ответ, не в силах больше никак пошевелиться. Тело ускользало. Жизнь ускользала от них. Хван рухнул на колени, смотря на них, и только жалобно повторял: – Нет. Пожалуйста. Нет… Рид чертыхнулся, пытаясь поднять капитана. Но тот только выдергивал руку и все не спускал глаз с Джисона. – Прости, – Хан снова кашлянул кровью и улыбнулся. – Нам ведь так и не удалось купить дом на берегу океана. Прости, что все испортил. Прости, что не сдержал обещание. – Нет. Ты ничего не испортил. Джисон из последних сил сжал руку Минхо и улыбнулся. – Я люблю тебя, – тихо произнес он. – Люблю тебя, мой хороший. – И я! Я тоже люблю тебя! – кричал Ли, глотая слезы. Хан продолжал улыбаться. – А ведь это первый раз, когда ты сказал мне эти слова. Повтори их снова. – Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя, Джисон-и, – как в бреду вторил Минхо. – Еще. – Я люблю тебя. Люблю... Джисон слушал с улыбкой, а Минхо все кричал одно слово «люблю», глядя на то, как веки Хана закрываются и по щеке бежит слеза. – Я люблю тебя, малыш, – последний раз сорвалось с губ Минхо, и он сам закрыл глаза, улыбаясь сквозь слезы. Напоследок он лишь почувствовал холодную каплю дождя и покинул этот мир следом за Джисоном. Их больше не стало. Они умерли под холодным дождем. Вместе.

***

Хенджин срывал горло, разбивая кулаки о мокрый асфальт. Отпихивал от себя других офицеров. Рид подошел к Минхо и Джисону, чтобы проверить пульс. Пульса не было. У обоих. Он вернулся в машину и сообщил координаты по рации, попросив группу криминалистов. Через пятнадцать минут загудели полицейские сирены. Три машины остановились. Из одной вышел местный начальник полиции, за ним бежал его помощник, укрывая черным зонтом. Шел настоящий ливень. – Докладывайте, – обратился он к Риду. – Они мертвы. – Давно? – Смерть наступила в шесть часов шестнадцать минут. – Ясно, – кивнул мужчина, переведя взгляд на бешеного Хенджина, что кричал и кидался на офицеров, словно настоящий псих. – Что с ним? – Как с цепи сорвался. Один из преступников был его хорошим другом. Видимо, не смог смириться. Надеюсь, ему станет лучше. – Надеюсь, – поддержал начальник. – Иначе в таком состоянии он может оказаться в знаменитой психиатрической лечебнице Солсбери. Дайте ему успокоительное, что ли. И возвращайтесь обратно. Дальше мы разберемся сами. – Есть! – отдал честь Рид и направился ко второй машине, куда уже посадили Хвана. – Начальник Грейс! – окликнул криминалист. Грейс обернулся и подошел ближе. – Мы не можем расцепить их руки. Они словно приклеились. – Трупное окоченение? – Слишком рано. Это больше похоже на то, словно они сами не хотят отпускать друг друга. – Сами? Что за бред? – усмехнулся он. – Разъедините их и в морг. И плевать, каким способом вы будете это делать. Это всего лишь трупы сраных преступников. Криминалисты пожали плечами, рассматривая кровавые ладони, что держались друг за друга мертвой хваткой.

***

– Дело опасного преступника по прозвищу «Псих» и его сообщника сегодня было наконец-то закрыто. Полицейским понадобилось около месяца, чтобы решить, что делать с телами. Всем пострадавшим от рук Ли Минхо и Хан Джисона также была выплачена моральная компенсация. Редакция канала приносит искренние соболезнования пострадавшим. Перейдем к другим новостям… Сынмин отставил кружку ароматного чая на столик и хмыкнул. – Как же хорошо, что эти двое больше не смогут никому причинить вреда. Не так ли? – спросил он, глядя на пациента. Тот сидел в больничной пижаме, смотрел в одну точку и, казалось, ничего не слышал. – Все еще молчите? Очень странно. Лечение, что я назначил вам месяц назад, должно было уже дать свои плоды. Но в ответ тишина. – Ладно, – вздохнул Ким. – Как знаете. Чонин, – обратился он к медбрату. Ян поднялся с соседнего дивана, внимательно слушая указания. – Отведи его в палату. У него по расписанию уже давно стоит тихий час. – Хорошо, – кивнул Чонин, помогая пациенту подняться. – Пойдемте, мистер Хван. Вам нужно отдохнуть. Хенджин перевел на него пустой взгляд, но смотрел куда-то за спину. На пороге стояли Минхо и Джисон и улыбались, держась за руки. Чонин вел его в палату, проходя сквозь них. Словно сизая дымка, они пропустили Хенджина, обдавая ледяным дыханием. Хван все шел и шел, глядя на Ли и Хана, которые улыбались ему в след и все так же держались за руки…