Maybe, I'm the best mistake you ever made…

День сегодня был дождливым и пасмурным. Просыпаться на работу совсем не хотелось. Дан крайне сильно не хотел возвращаться туда, где нужно решать проблемы между юношами. Один вел себя, как вредный и ревнивый ребенок, второй, как ребенок, который вообще ничего не слышит и не хочет слышать со своей любовью. Все еще лежа в кровати, русоволосый мучительно простонал, потирая глаза ладонями. С одной стороны, теперь Дже Гён был полностью оправдан, но с другой, даже если ты ревнуешь, нельзя просто так взять и поколотить того, кто во приоре не сможет тебе ответить. Их бой был нечестным. Да и к тому же, то, как он вчера вел себя с Даном, все-таки задело его, иначе, как объяснить внутреннюю тревогу, вспоминая гневный и дикий взгляд спортсмена. Терапевт, почувствовав свободу от издевательств, теперь не хотел ее лишаться, тем более из-за того, кто эту свободу и даровал. Слова блондинки всплыли в памяти, что он «не предмет, а человек». Это в какой-то мере воодушевляло. «…» Дан ждал спортсмена в его раздевалке, готовясь к обычной процедуре массажа. Когда брюнет зашел в комнату, стало вновь не по себе. По спортсмену было видно, что тот явно не в настроении. Вроде, терапевт и хотел что-то сказать, но на ум ничего хорошего не приходило, да и под горячую руку попадаться не хотелось. Это он уяснил еще в отношениях с Хэ Воном. К сожалению, он был научен распознавать такие моменты и молчать, чтобы не прилетело по голове. Спортсмен снял форму, укладываясь на кушетку. Дан, обработав руки, обернулся на него. Удивительно, что на щеках появился нежный румянец, а глаза принудительно были опущены вниз, когда он заметил оголенного чемпиона. После всего того, что было между ними, смотреть на полуголого Дже Гёна было сложнее, чем обычно. Он начал с осмотра, а далее перешел к проблемному плечу, которое до сих пор беспокоило брюнета. - Мы опять играем в молчанку? - через какое-то время задал вопрос Дже Гён, равнодушно рассматривая потолок. Дан удивленно взглянул на него, но внутри было полнейшее негодование. По коже прошелся холодок, он опустил взгляд и уголки губ сами поползли вверх в саркастическую улыбку. - Хах, - вырвался истерический смешок из уст терапевта. Дан округлил глаза, когда понял, что это произошло вслух, уже наблюдая за заинтересованной физиономией юноши. - Смеешься надо мной? - сказал брюнет поднимаясь с кушетки. Спортсмен явно не оценил вот такую реакцию терапевта. Он нахмурил брови, полностью покидая кушетку и обходя ее, подошел к Ким Дану вплотную, заставляя того вжаться в стену. - Нет, я не смеюсь, просто… - начал нервничать русоволосый, бегая глазами из стороны в сторону. Дже Гён вновь взял рукой подбородок Дана и запрокинул его голову так, чтобы карие глаза смотрели на спортсмена. Он сжал челюсть, чувствуя, как по телу растекается злость, ревность. Брюнет оказался ярым собственником. В глазах появлялись сцены, где Тэун касался его терапевта, от чего рука, которая держала Дана за подбородок, начала также сжиматься. Старший съежился, ощущая, как сжатая рука начинала приносить боль. Однако, долго это не продолжилось, Дже Гён запрокинул голову терапевта еще выше, оголяя белоснежную шею. Брюнет вцепился губами в открытый участок, жадно сжимая зубами кожу, а следом одаривая влажным поцелуем. В голове так и гудело: «Ты мой, ты только мой». Дан сдавленно простонал, закрывая себе рот рукой, чувствуя режущую боль от укуса и моментальное наслаждение, потому что шея - одно из чувствительных мест, которые могут заставить чувствовать моментальное возбуждение. Руки спортсмена уже не держали подбородок, а грязно блуждали по телу терапевта, задирая врачебную форму. Он выровнялся в рост, глядя в глаза русоволосому. - Прошу, только не тут, - прошептал раскрасневшийся доктор, также поддерживая зрительный контакт. От возбуждающего вида терапевта словно снесло голову. Вот он, стоял весь красный, растрепанный, с задранным верхом и прижатый к стене. Дыхание Дже Гёна усилилось. Теперь его губы накрывали сладкие губы терапевта. Ему было плевать на то, о чем просил Дан. Он обласкал губы, а затем резко ворвался языком во влажный и горячий рот терапевта. Одна рука бесстыдно сжимала ягодицу старшего, а другая блуждала по оголенной груди. Дже Гён выдохнул горячим дыханием в лицо терапевта, чувствуя, как не на шутку завелся. Юноша за всю свою жизнь не испытывал возбуждение таким образом, когда голову сносит от ревности и момента, что их могут поймать, застукать. Его рука опустилась на такой же возбужденный член русоволосого, мучительно поглаживая. Громкий стон изо рта Дана опять предательски вырвался, когда юноша сжал там, где больше всего сейчас этого хотелось. Однако целомудрие внутри терапевта преобладало больше, чем грязное возбуждение. Когда брюнет вновь вцепился в его губы, Дан вырвался из объятий, и напряженная рука прилетела звонкой пощечиной по лицу Дже Гёна. Дан мгновенно понял, что он только что сейчас сделал, и тело начало охватывать неимоверный страх. Лицо русоволосого в момент побледнело от мыслей, что сейчас с ним может сделать юноша за такой проступок. Старший еще больше вжался в стену, готовый принять ответный удар. В помещение повисло молчание. Спортсмен истерически рассмеялся, запрокидывая голову назад, отходя от доктора, а затем взглянул на него с самодовольной улыбкой. - Не такой ты и слабый, Док Дан, тебе и в правду не помешает обучиться у меня парочке приемов, - сказал брюнет, потирая свою опаленную щеку. Дан обомлел. Дже Гён не ударил его в ответ? Разве такое бывает? В голове мельтешили картинки, как Хэ Вон бы уже его забивал не только руками, но и ногами. От полученного адреналина, терапевт начал дрожать, все еще не веря в то, что сейчас не получит за проделку. - По-пожалуйста, п-прости, я не хотел… - прошептал молодой человек, когда безумный и пустой взгляд был прикован к полу. Сил на удар хватило, а теперь посмотреть в глаза юноше - нет. Дже Гён вздернул бровью, наблюдая за тем, как терапевт все больше вжимался в стену. Он понимал, чего тот ждал, от чего сердце впервые сжалось сильнее. - Я подумаю, как ты можешь извиниться передо мной, но не надо меня бояться, забудь про это, Ким Дан, если хочешь быть со мной вместе, - сказал брюнет, видя, как терапевт округленными глазами, в которых теперь было еще больше шока, все-таки посмотрел на него. «Быть вместе?» - подумал старший. Душу разрывало от перенасыщений различного спектра эмоций, который он сейчас испытывал. От возбуждения, страха, а в конечном итоге полнейшего шока и непонимания. Ноги сами стали ватными и непослушными, и оттолкнув брюнета, терапевт поторопился покинуть раздевалку. Вышел он оттуда белее смерти. «Быть вместе» - все еще звучало громом в голове русоволосого, не веря в это. Это было счастьем? Или очередной насмешкой? Запуганный разум молодого человека не мог до конца поверить и отдаться чувствам, Дан просто не мог поверить, что брюнет сам сказал это. Терапевт кое-как дополз до своего кабинета, встречая там очередную знакомую фигуру. Это был Тэун, который уже видя бледного доктора, в миг убрал доброжелательную улыбку, сменяя ее на озадаченное выражение лица. - Док Дан, с вами все хорошо? - чутко поинтересовался юноша, слегка касаясь холодной руки старшего. Он почувствовал холод, сжал ладонь в своей, якобы с тем посылом, чтобы отогреть ее. Но Дану сегодня было предостаточно касаний, он отдернул руку, виновато посмотрев на младшего. Почему-то стало стыдно, за то, чем они с Дже Гёном занимались несколько минут назад, а теперь тут как тут Тэун. - Все в порядке, просто из-за погоды голова болит, - неловко усмехнулся старший, наблюдая за тем, как Тэун был каким-то встревоженным. Он мялся и преступал с одной ноги на другую, держа что-то в другой руке за спиной. - Хён, возьмите это! Тут совсем немного, и я только учусь готовить, но пожалуйста, питайтесь хорошо! - сказал голубоглазый, резко вручив терапевту в руки мини-бенто. Дану пришлось взять кулек, потому что юноша не дал даже и слова вставить, убегая прочь от терапевта. «Моя жизнь похожа на дурдом» - подумал про себя старший, тяжело выдыхая и смотря вслед Тэуну. К большому сожалению, за данной сценой из-за угла молча наблюдал чемпион. Он вышел за Даном практически сразу, чтобы остановить, поймать и наконец-то услышать ответ на его откровения. Однако, остановился, когда увидал назойливого и, судя по всему, тупого щенка, который так ничего и не понял. В голове брюнета созрел достаточно дикий план, как показать «собаке свое место». Он ехидно улыбнулся своим мыслям и не стал влезать в их разговор. Да, возможно Ким Дан сильно вскружил ему голову, что спортсмен уже решался на такие радикальные меры. Он это осознавал, хоть и не хотел принимать. Но с другой стороны, он не был терпилой и не собирался наблюдать, как кто-то позирается на его терапевта. «…» После того, как очередной тренировочный день был окончен, тренер попрощался со всеми, распуская по домам. Брюнет знал, что юнец напрашивался в проводники к терапевту, поэтому, в голове сложилось всё достаточно удачно. Принимая душ, он все еще себя осуждал за то, что слишком сильно начинает тонуть в чувствах к русоволосому. Но делать было нечего, раз терапевт оказался недалеким и все еще сомневался в его чувствах, пора было действовать. Дан сидел в своем кабинете, читая новый учебник, который ему не так давно принес тренер, узнав, что тот озадачен поддержанием своих знаний. За окном приятно шумел ливень, который шел уже весь день. Русоволосый оторвался от учебника, разглядывая темные улицы, которые едва освещались фонарями. Кто-то рядом демонстративно прокашлялся, призывая обратить на себя внимание. Дан резко обернулся, так как глубоко витал в своих мыслях. Карие глаза увидели брюнета, который плечом опирался о стену, скрещивая руки на груди. По его лицу нельзя было сказать, что он был в настроении, но суждениям мешала появившаяся ехидная улыбка. - Док Дан, знаешь, сегодня днем, мне было так больно и обидно, когда ты мне влепил пощечину, я долго думал, как ты мог бы передо мной извиниться, - начал язвить юноша, вздергивая бровь. Дану очень не понравилась интонация, с которой говорил брюнет. Но тот был прав, хоть и вряд ли ему было больно, но все же, терапевт провинился. - Проси, о чем хочешь, - совсем тихо сказал русоволосый, приобретая нежный румянец на щеках, смотря на самодовольного спортсмена. Дже Гён отошел от стены, прикрывая за собой двери. - Я много раз мечтал трахнуть тебя в твоем кабинете. На столе, на диване… Вы же, господин физиотерапевт, сами мне разрешили в знак извинения, - говорил юноша, наблюдая, как возмущенные глаза терапевта лезут на лоб. - Если ты опять скажешь, что нас кто-то может увидеть или услышать - брехня, все давно ушли, «Black Team» пустой, - договорил тот, подойдя к Дану в плотную. Взяв терапевта за воротник формы, он кинул его на диван так, чтобы тот принял лежачее положение. - Пора проверить, насколько крепкий здесь диван, - ухмыляясь, добавляет он. Дже Гён оказывается сверху, размещаясь между ног терапевта. Он вновь задирает ненавистную врачебную форму, рука брюнета соскальзывает с живота Дана к его промежности, нежно дразня круговыми движениями. Дан запрокидывает голову назад, хватается за плечи возлюбленного и сдавленно выдыхает, когда юноша вновь напористо просит своё. - Блять, Дан, как же мне нравится видеть, когда ты выгибаешься от моих прикосновений, как тебя можно не трахать? - шипел спортсмен, облизывая собственные губы. Дан неторопливо приоткрывает губы в ожидании поцелуя, и моментально краснеет, когда юноша останавливается в нескольких сантиметрах от лица старшего, слыша приглушенный смешок. Терапевт едва успевает возмутиться, но Дже Гён все же целует русоволосого и моментально вторгается языком в рот, настойчиво пытаясь обвить язык старшего. Брюнет стонет, чувствуя накатывающее горячей волной возбуждение. Терапевт мычит, обвивая одну руку вокруг шеи юноши, чтобы притянуть его поближе, в то время как пальцы другой погружаются в густые темные, как смоль волосы. Голодное прикосновение губ Дже Гёна к его губам выбивает оставшиеся мысли из головы Дана, в то время как брюнет громко и нетерпеливо стонет в поцелуй, получая наслаждение от прикосновений рук доктора. «…» Тэун все еще не оставлял идеи проводить терапевта домой. Он переживал, что старший мог не взять с собой зонта, потому что утром не видел его сегодня с ним. Юноша почти самый последний вышел из душа, и уже стоя одетым в раздевалке, разглядывал свое лицо во внутреннем зеркале шкафчика. Голубые глаза сверкнули, словно сапфиры, в предвкушении прогулки с Хёном. В душе играли маленькие ангелочки на арфах, а ноги сами несли юношу на крыльях любви по темным коридорам к кабинету старшего. Дверь была подозрительно приоткрыта, а в кабинете не горел свет, так, как всегда. Да и двери Док Дан тоже заковал плотно. Юноша нахмурился, потянувшись постучать по двери, но в моменте рука зависла в воздухе, принимая решение, что лучше заглянуть в щель прежде, чем войти вот так. Рот шатена приоткрылся в немом шоке. По телу начала бить мелкая дрожь, когда глазам предстала картина, как его терапевт с задранной формой и весь растрепанный всячески изгибаясь, вьется от поцелуев под… Джу Дже Гёном?! Глаза округлились в неимоверном непонимании ситуации. Джу Дже Гён и Док Дан?! Его Док Дан… Сердец пропускало удары. Он закусил нижнюю губу до побеления. В голове начали мельтешить мысли и складывался вполне логичный пазл. Он частенько видел, как те подолгу переглядывались, как Дже Гён по-особенному вел себя именно с терапевтом, одаривая его намного большим вниманием, чем остальных, тут же вспомнилось, что на недавнем выезде они даже жили в одном номере и их чемпион, который был ярым противником того, чтобы кто-то находился с ним рядом во время его чуткого сна, ни разу не возмутился на этот счет. Он не мог поверить своим глазам, он словно привороженный стоял и смотрел в эту блядскую щель, наблюдая за ними. Теперь юноша понял, о ком говорил Дан, когда объяснял, что его сердце уже занято. Такого соперничества шатен просто на просто не ожидал. Сразу стал понятен их недавний спарринг, когда Дже Гён так резко вызвал именно его. Глаза не могли оторваться от опошленного и возбуждающего вида Док Дана. Он уже не смотрел на то, что сверху находился чемпион, он смотрел на то, как Дан тихо постанывает в губы брюнета, сжимая его лицо своими аккуратными ладонями. По телу юноши грязным чувством расплылось нарастающее возбуждение от подглядывания за старшими. Ему отчаянно хотелось, чтобы на месте Дже Гёна был он, от чего член младшего уже дымил так, что было невозможно стоять.