Maybe, I'm the best mistake you ever made…

Перед глазами полными непонимания плыла все та же серая комната. Сердце медленно стучало, казалось, что иногда оно и вовсе пропускало удар. Он не справился, не выбрался, проиграл… Единственное, что оставалось делать - смириться и гордо принять свою предстоящую участь. Что с ним сделают? Сможет ли Дан наконец-то после этого покончить с собой? Этого будет достаточно, чтобы не бояться убиться себя? Даже с ватной головой и сумбурными мыслями, загнанный в угол, он думал о том, каким он будет грязными, после того, что с ним сделают. После грязных, совершенно чужих рук, он молился Богам, чтобы Дже Гён больше никогда к нему не прикоснулся, не замарался об него. Он молился, чтобы его спортсмен жил дальше, жил и лучше бы ненавидел своего физиотерапевта Ким Дана, чем любил и испытывал боль из-за утраты. Даже сейчас Дан думал о нем, мысленно прощаясь навсегда. Если несколько мгновений назад была надежда на спасение, то сейчас он целиком принял свою судьбу, которая оборвала его попытки и старания в одночасье. Грязь. Вокруг лишь липкая и тягучая грязь, окутывающая тело терапевта, заставляя чувствовать то, что неподвластно приказам разума. Голова приказывала телу взбодриться, продолжать бороться хотя бы с тем, что сейчас растворилось в организме, заставляя испытывать состояние самого беззащитного овоща, желающего только грязи - секса. Желающего секса с любым, кто бы подошел сейчас к русоволосому. Нужно быть идиотом, чтобы не понять, что вколол ему надзиратель, ощущая противное возбуждение. Голова кипела, словно горела в огне, тело нагревалось постепенно и в конец утратило силы сопротивляться. Дан пробовал шевелить ногами, которые не были связаны в отличие от рук. Русоволосый шевелился, ему казалось, что он дергается и бьется в конвульсиях, но по-настоящему это были медленные и вязкие движениями телом. Мужчина заглянул в комнату, ядовито усмехаясь. - Какой строптивый, прямо завидую тебе… Но забудь об этом, ты не выйдешь отсюда. Начинай мечтать об членах в своей заднице, - смеясь сказал Хэ Вон, вкалывая очередную дозу препарата, чтобы Дан вовсе перестал даже думать. Теперь плыло не только в глазах, но и в голове: мысли расплывались, таяли на глазах, словно брусок пломбира, оставленный на палящем солнце. Выдернув иглу из шеи, мужчина выпрямился в росте. Злобно, но самодовольно взглянув на свое «творение», он нанес Дану очередной удар по голове, чтобы даже если бы и этой дозы не хватило - терапевт не двигался, отправляя того в привычную забвенную темноту. Голова Дана безжизненно повисла, из невольно открытого рта потекла слюна, тянущаяся ниткой прочь. Хэ Вон сморщился, наблюдая за этим. - Мерзость, - кинул он напоследок, уходя прочь из комнаты. «…» Не открывая карих глаз, нос съежился от неприятного запаха едкого сигаретного дыма. Молодой человек, вдохнув клубы дыма начал кашлять, раздирая горло, привлекая к себе внимание. Глаза все же пришлось открыть, тело продолжало гореть. Сквозь туман сознания молодой человек разглядел, что он лежал обнаженный на кровати, привязанный, беззащитный и не один… Далее глаза вяло смотрели на мужчин, которые окружали эту кровать. Сколько их было? Вроде, Дан насчитал четверых? Или все-таки их было пять? Все двоилось, он приподнял голову и тут же её опустил обратно, понимая, что тело было сковано не только препаратом, но и физически тоже. Мужчины стояли, будто все так и должно было быть: они курили толстые сигары, в другой руке держали бокалы с алкоголем, вальяжно разговаривая чуть ли не на самые аристократические темы. Все были достаточно хорошо и красиво одеты в деловом стиле - брюки, рубашки… Грудь тяжело вздымалась, по щеке скатилась слеза. Один из гостей обратился к хозяину дома, который также уже был при параде, но на выглаженных брюках был компресс из повязки на том самом месте, куда Дан воткнул ножницы. - Эх, Господин Ян, как же вам повезло… Ваша игрушка такая красивая, совсем свежая, почти не тронутая! Вот мои игрушки уже давно потеряли свой товарный вид, один не выдержал и лицо себе изрезал, глупец, подумал, что так может освободиться, - смеясь говорил он. Другие мужчины поддерживали смех, одобрительно кивая. В самом деле, личность человека Ян Хэ Вона была темна - он давно состоял в сообществе влиятельных людей, которые заводили себе некие «игрушки» в виде людей. В их обществе было абсолютной нормой держать в доме рабов, с которыми можно было делать все, что душе угодно. В сообществе находились разные люди: от больших чеболей [1], до богатеньких детей обеспеченных родителей. Когда Хэ Вон кричал на Дана, обещая ему привести компанию, он знал, что этим людям определенно бы понравилось посетить его. Это также считалось нормой в их кругах делиться своими рабами и хвалиться их красотой. Хэ Вон довольно улыбнулся. - Я взращивал его еще с самого нашего юношества, он верил, что я люблю его, пока я ломал его из года в год, уча подстраиваться только под мои интересы, но у зверюшки резко выросли зубки… - сказал темноволосый, глядя на перебинтованное бедро. Компания затихла. - О чем вы? - кто-то поинтересовался из толпы. Надзиратель снова улыбнулся, поднимая хищный взгляд. - У него прорезались клыки, которые пришлось вырвать с корнями за непослушание, - прошипел тот, указывая на перебинтовку. Компания одобрительно подняла громкий смех, похлопывая мужчину по плечу, продолжая обсуждать своих рабов. Дан слышал все, о чем они говорили. Слышал, как они обсуждали, как и в каких позах изнуряют бедных людей, слышал, как кто-то рассказывал, как мучал своего человека, вырывая ему по очереди ноготь за ногтем на руках шутки ради… Волосы на затылке шевелились от ужаса. Дан понимал, что скорее всего, сегодня он не отделается банальным изнасилованием, уже желая, чтобы Хэ Вон снова вогнал ему дозу побольше, дабы не слушать этого ужаса. Но слух снова заострил внимание на словах того мужчины, который первый начал рассуждать об «игрушка». - Господин Ян, когда же нам уже можно будет его попробовать? Так хочется с ним поиграть, коснуться пухленьких губ, заполнить до окончания его глотку… - шипел мужчина, схватив Дана за волосы, запрокидывая его голову вверх так, чтобы мутный взгляд терапевт пересекся со взглядом урода. Хэ Вон подошел к мужчине, мягко кладя свою руку на его. - Терпение, господа, он дикий. Тот препарат, который вы мне давали на прошлой неделе, еще не до конца его обездвижил, я лишь переживаю за вас и ваш комфорт, - сказал тот, отходя назад. Компания окружила Дана, повторяя за предыдущим, беспризорно и по-варварски хватая за волосы молодого человека, желая поближе рассмотреть его, словно какой-то экспонат, заливаясь гнусным хохотом… «…» Находясь все еще в комнате Хва Ён, они с Дже Гёном ждали Юн Хи. Дже Гён не мог сидеть на месте, ходя по комнате из стороны в сторону, маяча перед глазами блондинки. Он тяжело дышал. Ожидание было убийственным. Спортсмену казалось, что время тянется очень долго, он уже ненавидел всех, кто мог бы находиться в ближайшем радиусе за то, что они держали его, ведь он был готов бежать. Бежать и искать Дана. Ким Дана, который где-то сейчас мог так сильно нуждаться в нем. Брюнет и девушка резко, почти синхронно дернулись в сторону звука, который доносился из прихожей - Юн Хи прибыла так быстро, как смогла. Темноволосая девушка стояла на пороге дверей дома Ким, запыхавшись. Хва Ён поспешила запустить девушку в дом, приглашая в свою комнату. Та тихо села, смотря на взволнованную партнершу. Юн Хи также была посвящена в пропажу терапевта. Блондинка просила её вынюхивать информацию про Хэ Вона, так как та имела связи с больницей, где пара работала ранее. Там брюнетка выведала информацию, что Господин Ян не покидал города и ни на какой отдых он не отправлялся, продолжая ходить на работу. Девушка тут же поделился информацией и со спортсменом, наблюдая туманное выражение лица. - Не сходится… - сорвалось с губ озадаченного Дже Гёна. Юн Хи одобрительно кивнула. - Ты прав. Если вспомнить все, что нам известно, в самом деле ничего не сходится… Я могу лишь предположить, что нам стоит поехать перво-наперво к нему домой. Пускай, он сказал, что увез Дана, но нужно проверить все, начиная с истоков, - предположила та, глядя на поникшего спортсмена. Блондинка приложила руку по лбу, напрягая всевозможные извилины своего мозга. - Если идти в логово к маньяку, нужно подумать, что делать, если он окажется в самом деле там и Дан… Дан тоже окажется там, - начала также рассуждать Хва Ён. Брюнетка дернулась, будто её прошибло током от посещенной идеи. - Раз я здесь, то я и буду независимым лицом. Господин Ян не знает меня, но видел вас обоих и в миг может все понять, если вы вот так заявитесь к нему. Когда мы придем проверять его дом, я первая пойду туда, представляюсь соседкой-иностранкой, на случай, что он окажется дома… - говорила девушка, держа за руку блондинку. Хва Ён заглянула в глаза старшей. Ей было страшно, что та могла пострадать и вот так отчаянно пытаясь помочь, подставляет себя на рожон, но брата найти и спасти хотелось сильнее, это желание напрочь перебарывало отвратительный страх. - Это опасно, - послышалось от спортсмена. Дже Гён также понимал, что это будет более разумно, но внутренний эгоизм твердил, что это всецело его вина. Это он был виноват в том, что Дана украл ублюдок, которого он не добил при последней встрече. - Я знаю, но надо хотя бы попробовать… Пока мы сидим тут, не известно, что происходит с Даном и на что способен его похититель, - продолжила длинноволосая брюнетка еще крепче сжимая бледную руку девушки. Хва Ён подняла на нее свой взгляд. Тяжело вздохнув, девушка держалась, чтобы вновь не залиться слезами. Ей хотелось, чтобы все было как раньше. Она была еще слишком юна, чтобы участвовать в операции по спасению собственного брата... - Всё верно, - губы девушки растянулись в улыбке, в которой виднелась безграничная боль. Все в этой комнате знали, что она разрывается между любимой девушкой и братом. Выбор, которому не суждено обвенчаться хорошим концом. Юноша подорвался с места. Это означало, что они должны ехать прямо сейчас. Хва Ён знала, где живет мерзавец. Она поделилась мыслями о том, что их маяком будет наличие машины во дворе, которая бы означала, что мужчина может быть дома. И даже, если машины бы не было, Юн Хи все равно вынуждена постучать в двери палача. «…» Сидя в машине перед домом мужчины, все молча смотрели на ту самую иномарку, припаркованную около здания. Наверное, в самом деле, все сидящие думали об одном. Со стороны пассажирского сидения, где была Хва Ён послышался громкий, очень звучный глоток, прочищая горло. Он разрезал тяжелую тишину. Они сидели и готовились к неизвестности, которая таилась в доме неподалеку. - Хватит, надо идти, - послышалось позади от Юн Хи, которая смело открыла двери машины. Девушка вышла, наблюдая, как остальные повторили за ней. Оглядываясь по сторонам, Дже Гён сжимал кулаки, ощущая неимоверную злость. Юноша будто знал, что его терапевт там. Он там и ждет его. Ждет, когда он его спасет и вернет домой. Он уже и не думал, что Дан мог бы его когда-нибудь простить, но знал, что не позволит ему утонуть в пучине грязной жизни. Брюнет, поджав губы, шёл тяжелым шагом. Они двинулись в сторону здания. План был таков - блондинка и брюнет должны затесаться где-то неподалеку от дверей, медсестра должна постучать в дверь и ожидать мерзавца. Была договоренность, что на рожон лезть никто не будет, им просто нужно было узнать наличие Хэ Вона дома, а дальше дело за полицией. Все прекрасно понимали и знали статус спортсмена и что ему нельзя мараться в таких потасовках. Тем более, никто не представлял, что могло бы твориться за дверьми дома. Все шло по плану, Хва Ён и Дже Гён смирно стояли поодаль двери, Юн Хи стояла перед ней. Девушка тяжело вздохнула и следом набирая побольше воздуха в легкие, поднесла руку поверхности, нанося сильные удары, чтобы стук точно был услышан хоть кем-то. Все затаили дыхание, когда услышали возню с замком. Перед брюнеткой на пороге показался мужчина… Она ошарашено распахнула глаза, закусив нижнюю губу. Заготовленный слова в миг куда-то испарились, пока темноволосый с непониманием оглядывал девушку. И когда дверь начала закрываться, та схватилась за нее, будто за что-то важное. - Извините! Я приезжая, не знаю вот ничего тут, хотела с соседями познакомиться, вы не подскажите, где здесь… - ловко заговаривалась Юн Хи, пока Дже Гён чувствовал в себе желчь, которая переливалась через края. Дже Гён нахмурился. Самообладание трещало по швам. - Это хуйня какая-то, - сорвалось дерзкое высказывание с губ юноши. Стоя за открытой дверью, он схватил её, силой выхватывая её из рук обоих. Дверь с грохотом протрещала, будто вылетая с косяком. Он выскочил из-за спины девушки, откидывая её в сторону. Он пересекся взглядами с ублюдком, которому был готов прямо сейчас свернуть шею. Вот он, тот, который позволил себе коснуться его Ким Дана. Пока спортсмен краснел от ярости, Хэ Вон бледнел на глазах… Но юноша не медлил, ему было плевать на план, как он мог стоять смирно и ждать какой-то полиции, пока его Дан может быть в этом доме, опять перед самым носом. Брюнет одной рукой схватил мужчину за голову, с огромным ударом прижимая его к стене, словно швыряя, он повторял это движение несколько раз, пока штукатурка не начала сыпаться с потолка. Перед глазами был только мерзавец, он не слышал уже никого, только сжимал руку и бил его головой обо все, что только находилось рядом. - Где он?! - крикнул юноша, прикладывая вторую руку уже к шее. На крики вышли мужчины, один из них запереживал и решил было выбежать из дома, но спортсмен не дал ему это сделать, нанося сокрушительный удар с ноги. Однако, пока юноша уже был занят другими двумя мужчинами, которые решили ввязаться с чемпионом в драку, одному из них удалось выбежать из дома. Плевать. Избивая всех, кого мог увидеть спортсмен, окровавленные лица истошно молили о пощаде. Отбрасывая их, словно мусор, он нагнулся к Хэ Вону, лежащему на полу. Брюнет взял его за волосы, принимаясь бить голову об паркет, оставляя алые лужи. В ход шли ноги. Теперь мужчина поменялся местами с Даном… Дже Гён не мог становиться наносить сильнейшие удары пиная голову надзирателя, окрашивая ранее белое лицо в красный. В доме началось кровавое месиво, о котором спортсмен мечтал все эти дни. Он чувствовал, как гнев с ядовитой злобой высвобождаются, нанося удары по грязным мужикам. Девушки не стояли смирно, хоть спортсмен и нарушил все, о чем они договаривались, брюнетка схватила за руку Хва Ён и просочилась сквозь страшную драку. У них была цель - найти Дана во что бы то ни стало. Открывая каждую комнату и заглядывая в них по очереди, девушки быстро наткнулись на спальню, единственную уже открытую в этом доме… Встав на пороге, Хва Ён оцепенела. Ее глаза бегло смотрели на истощенное, синее, разбитое тело брата, привязанного к кровати. Она начала дышать слишком часто, понимая, что сейчас задохнется. Слезы лились и не в силах остановить их, она повернула голову в сторону потасовки. Девушка с ужасом смотрела, как Дже Гён уже превращал в фарш тех, кому не удалось сбежать, затем она снова развернула голову в сторону брата… Все это время, что они сидели без дела, Дан был тут. Был тут и над ним так измывались. На его теле не было живого места, страшно было представить, что здесь происходило все эти злосчастные дни. Из оцепенения помог выйти крик брюнетки, которая подлетела к Дану, нащупывая пульс - он был крайне слабый. Девушка заботливо прикрыла нагое тело молодого человека, понимая, что блондинка была сильно шокирована всей обстановкой. - Звони в 911! Проси наряд полиции и скорой помощи! Быстро! - кричала Юн Хи, развязывая терапевта, находящего в без сознании. Блондинка трясущимися руками выполняла приказ, уже объясняя в трубку диспетчеру адрес и всю серьезность ситуации. Пока спортсмен был занят другими мужчинами, Хэ Вон знал, что это он проиграл, что не суждено ему дальше стоять на собственном пьедестале горделивости. Но темноволосый не хотел садиться в тюрьму, потому что прекрасно понимал, какое наказание будет за похищение человека, там лепилась бы статья и на статье, поэтому сжав челюсть, он, словно мерзкий слизняк пополз в сторону гостиной. Мужчина не сдавался, он не хотел верить в то, что его история подошла к концу. Достав из брюк зажигалку и поднося огонь к легким занавескам, окно зажглось алым пламенем, забирая в след с собой все остальное. Дом превращался в настоящее пекло. Слыша скрип и вой пламени, забирающего дом в собственный владения, Дже Гён ринулся к блондинке, которая все еще стояла, как вкопанная около злосчастной комнаты. Спортсмен ни о чем не думал, он отшвырнул девушку в сторону двери и заходя в помещение, грязные руки обессилено опустились. В дыму он видел Дана… Его Ким Дана, которого хрупкая брюнетка пыталась поднять на себе. Внутри все разрывалось на мелкие кусочки. Хотелось разодрать собственную глотку криком. Но времени на это не было. Он также откинул медсестру в сторону выхода, подхватывая бездыханное тело русоволосого на руки... Когда девушки откашливаясь стояли напротив дома, где уже была полиция со скорой помощью, Хва Ён нервно выглядывала пару, которая до сих пор не вышла из палящего дома. Но Дже Гён шел, шел и смотрел на Дана, желая самому остаться в этом доме, ведь он никогда не сможет себе простить этого. Он не сможет простить себе все то, что было с ним, пока он, как последняя эгоистичная тварь думал, что терапевт просто заигрался, что с ним все хорошо… Громко дыша, он все-таки показался на глазах. Врачи оперативно подбежали к ним с носилками, приказывая опустить молодого человека на них. Брюнет не торопился, он вновь заглянул в лицо русоволосого, чувствуя впервые внутреннюю дрожь в теле. По щеке скатилась слеза, а за ней и другие. - Держись, ты не посмеешь меня оставить одного… - прошептал спортсмен, отдавая молодого человека фельдшерам. Чемпион стоял и смотрел, как врачи суетятся над Даном прямо на улице. В ушах звенело. Люди из соседних домов по выбегали, толпа быстро копилась, смотря на то, как полыхал дом. Хэ Вон добился того, чего пожелала его мерзкая душа напоследок - он избежал суда, но не избежал наказания, совершив правосудие над самим собой. Он остался в том доме, который уже то было сложно назвать домом.