Теперь я никогда не буду свободен

Для Севики эта неделя была полна в основном бессонных ночей. Она ворочалась в разные стороны, пока утренний свет, наконец, не начал проникать в окно. Раньше она очень часто любила спать на боку, но теперь, когда у нее не было руки, было странно класть голую культю на простыни. В общем, как и всегда, она приспособилась, и начала спать на спине. Сейчас она была очень раздражена. Солнечный свет разбудил ее как раз тогда, когда у нее, наконец, удалось погрузиться в крепкий сон. Она несколько раз моргнула, прежде чем сесть, поначалу забыв, где она сейчас находится. Диванные подушки под ней зашевелились, когда она села. Она снова заснула в своем кабинете. Она потерла шею и вздохнула. Это не было сознательным решением. В большинстве случаев она старалась вернуться в свою постель в конце дня, но в последнее время у нее появилась дурная привычка немного отдохнуть, присев на диван, а уже после просыпаться утром так и не отдохнувшей. Диван был удобным, но недостаточно жестким, чтобы обеспечить ей полноценный ночной отдых. "Может быть, это было сознательное решение?" - подумала про себя она. За прошедшую неделю она почти не покидала штаб-квартиру. В запасном шкафу у нее было припрятано несколько смен одежды, а также зубная щетка, паста и остальные туалетные принадлежности. Мысль о том, чтобы сделать это место своим домом, была не очень привлекательной. Даже то, что у нее была маленькая пыльная квартирка, которая была пропитана запахом уличной еды и сигарного дыма не слишком утешала. Это означало, что ей бы тогда пришлось тащиться вверх по четырем лестничным пролетам и притворяться, что она отложила свою работу в сторону, чтобы уделить время самой себе, чего она не никогда не умела делать. По крайней мере, если она проснется здесь, ей не придется притворяться, что ее жизнь была чем-то большим, чем это. И в этом она находила немного утешения. Даже если просыпалась с болью в шее от диванных подушек. Она прекрасно знала, что удерживала себя здесь не только из-за обстоятельств или удобства. Она спала в своем кабинете каждую ночь после разговора с Твичем в отстойниках Зауна. Его слова врезались ей в душу, а предупреждение о монстре вцепилось в ее разум мертвой хваткой, от которой она не могла избавиться. "Он не перестанет охотиться на тебя, пока не прольет твою кровь." Севика знала, что сидит взаперти в офисе не потому, что так удобно, а потому, что боится. Как бы ей ни было неприятно это признавать, она боялась того, что может случиться с ней по дороге домой на этих темных, задымленных улицах. Страх не приветствовался в ее сознании, и она боролась с ним при каждом удобном случае. Так было всегда. К тому времени, когда она стала подростком, у нее было более чем достаточно шрамов, полученных на этих улицах, чтобы доказать свою ценность и силу. Вот такой была жизнь в Зауне: ты либо сдавался и угасал, как бродяги в пещерах, либо отряхивался, выплевывал кровь изо рта и продолжал сражаться. Она быстро поняла, что действительно имеет значение в этом мире. Это не было милосердие, доброта и уж точно счастье. Все эти вещи были второстепенны по сравнению с тем, что действительно имело значение в жизни. Сила. А вместе с ней и свобода. В Зауне не было ни капли свободы. Пилтоверские миротворцы бродили по улицам, готовые утащить любого, кто даже посмотрит на них неправильно. Это, в сочетании с далеко не идеальной жизнью, заставило Севику бороться за себя. Пока она не нашла то, во что могла поверить. Свобода для Зауна, создание независимого государства, отделенного от Пилтоверских элит, которые высасывали жизненную силу из города. Хоть это была возвышенная идея, но с подростковой амбицией и решимостью в сердце, она решила посвятить свою жизнь этой цели. Она была молода, но ей было все равно. Если ее действия обеспечат безопасность хотя бы одному человеку в Зауне, это того стоит. Вопрос, который она задала себе во время встречи с Твичом, откуда у нее такая преданность. В конце концов она смогла найти ответ. Она вкладывала каждый рабочий час своей жизни в революцию, точно так же, как и сейчас, несмотря на то, что Заун уже был свободен. Работа все еще не была закончена. Она никогда не закончиться. Севика села и потерла глаза. Силко никогда не приходилось иметь дело с миром. Всегда существовал конфликт между Пилтовером и Зауном. Конечно, всегда были проблемы с Поджигателями, контрабандой, химикатами и всем остальным, но всему этому способствовала борьба между двумя городами. В конце концов, это было направлено на освобождение Зауна. Но теперь Заун был свободен, а Севика была главной. Все остальное, конечно, продолжалось, но Пилтовер наконец-то отделился от Зауна. Город был свободен, но этого было недостаточно. Она не чувствовала себя свободной. Севика сначала не понимала почему, пока не стало ясно. Пилтовер это просто так не оставит и захочет отомстить. И именно в этот момент появляется монстр. Она знала, что была занята убийством этого зверя по многим причинам, но больше всего она хотела, чтобы вся эта борьба имела смысл. Она хотела чего-то физического, чего-то твердого, что она могла бы сделать, чтобы обезопасить своих людей. Точно не голосование в совете. А если повесить голову монстра у себя на стене? Да. Это было оно. И все же, каков был ее план? Эта тварь уже убила двух человек и чуть не убила ее саму. Какой бы опасной она ни была, у нее не хватит сил, чтобы убить это существо в одиночку. Это значит, что ей придется приобрести тонну нового оборудования или втянуть в это дело других людей. Идея с добровольцами сразу отпадает. Она хотела держать монстра в секрете, чтобы не сеять среди людей панику. Подобное сообщение даст всем знать, что они находятся в опасности каждое мгновение. Паника овладеет улицами, чем будут рады воспользоваться несколько нехороших людей, чтобы вызвать еще больший хаос. Она этого не допустит. Значит она остается одна. Севика посмотрела на бутылку виски на своем столе. Встав со стоном, она открыла бутылку. Поднося ее к губам, она сразу же остановилась. Покачав головой она поставила бутылку обратно на стол. — Для этого мне нужна ясная голова. - пробормотала она себе под нос. — Надо подумать. Что бы сделал Силко? Она уселась в большое офисное кресло и переплела пальцы. Этот мужчина был, вероятно, самым хитрым человеком, которого она когда-либо встречала, но его суждения часто были затуманены прошлым и его отношениями с Джинкс. Севика же была одна. Это многое усложняло, но также означало, что единственной переменной в ее планах будет она сама. Это значительно упрощало ситуацию. Она закрыла глаза и подумала о том, что бы сделал Силко. Он бы точно привел всех в состояние повышенной готовности и сообщил бы ровно столько информации, сколько нужно, чтобы вывести город из равновесия, не позволив ему перерасти в полномасштабную анархию. Затем Силко привлек бы столько людей, сколько смог, для поимки этого зверя, возможно, даже предложив крупную сумму тому, кто сможет принести ему тушу монстра. План хороший, но он точно не сработает. Без Пилтовера, против которого жители Зауна могли сплотиться, люди не стали бы долго придерживаться его плана. Потери были бы просто слишком велики. Это будет неправильно. Она не хочет быть той, кто будет готова спустит курок. Нужно что-то другое. Севика зажгла сигару и поднесла ее к губам. Она глубоко затянулась, позволяя дыму наполнить легкие после чего медленно выпустила дым. — Что бы сделал Вандер? - спросила себя Севика. Она медленно развернулась в кресле и уставилась в окно, из которого открывался вид на весь Заун. Несмотря на то, что сейчас было тихо, она прекрасно понимала, что хорошие утра такими не бывают. Вандер умел проявлять сдержанность. Он не позволял людям быть жертвами войны или средством для достижения цели. У него, как и у Силко были свои секреты, только держал он их в своем сердце, а не ножу. Севика выпрямилась и начала хрустеть костяшками пальцев. Если бы дело дошло до такого, Вандер произнес бы большую, зажигательную речь, которая вдохновила бы всех в Нижнем Городе. Он всегда умел обращаться со словами и обладал великолепной харизмой, которой мог вдохновить почти любого. По крайней мере, так она думала. Он был одной из причин, по которой она надеялась на мятеж. Если дело было не в его обаянии, то, возможно, в его добродушии или буре, которая всегда назревала в его глазах. Часто это было трудно разглядеть, но у Севики получалось видеть это в нем. Она распознала это в себе. Он говорил людям, чтобы они помогали друг другу, постоянно говорил, что, если возникнет непосредственная угроза, он сможет позаботиться об этом, потому что все они знали, на что способен Вандер. Точно так же все знали, на что способна Севика. Она встала со стула перед окном. Вандер не стал бы никого подвергать опасности. Он скорее сдастся, чем позволит кому-то из своих детей взять вину на себя. Когда она впервые узнала об этом, то сочла его глупцом. Теперь, спустя все эти годы, и после того, как она, наконец, оказалась на вершине, она теперь понимала, почему он так поступил. Она поступила бы также. Она знала, что у нее вряд ли получится убить этого зверя в одиночку. Но это не значит, что она не может хотя бы попытаться. Твич сказал ей, что монстр рыщет в пещерах под Зауном. Севика схватила свою механическую руку и аккуратно прикрепила ее к плечу, накинув на себя красное пончо. В отличие от Вандера, она не станет ждать, когда до нее доберется монстр. Если зверь решил устроить охоту на ее территории, то она сделает тоже самое на его территории. Севика вытянула свой клинок, проверяя его целостность. Как только она удостоверилась, что с ним все было в порядке она вложила его обратно в руку и хрустнула шеей. — Роли поменялись, Ревун! Теперь ты добыча, а я охотник.