***
Драко снова ночует в своём офисе. Вчера он слишком заработался и не заметил, как его сморило прямо в кресле. Шея и спина пострадали больше всех остальных частей тела, ибо повернуть голову удалось с трудом. Как только он немного приходит в себя, то замечает на своëм журнальном столике большой конверт. Он открывает безликую бумагу, и его сразу встречает письмо: «Здравствуйте, мистер Малфой, Вас беспокоят из агентства «Виктория», надеюсь Вы нас помните. Прилагаю материалы, которые, возможно, будут интересны лично вам, и не только. С уважением, Габриэлла Джонс». К письму прилагалась французская газета двухлетней давности и выделенная статья красным маркером с переводом: «Громкое расставание Жана и Люсиль. Жан Дюссак, известный как сын банкира Поля Дюссака, расторг помолвку с актрисой театра «Les yeux d'un roi» Люсиль Петерсон. По словам Дюссака, они «не сошлись характерами». Но вот что интересно: за неделю до расставания все спектакли с участием Петерсон были отменены, а сама Люсиль была замечена на улицах Парижа в неприглядном виде: на её лице и руках красовались синяки. Коллеги Петерсон утверждают, что актриса в последнее время была в скверном настроении и что в отношениях с Дюссаком у них не ладилось. Петерсон не давала никаких комментариев по этому поводу. После новостей о разрыве невеста Жана и вовсе покинула страну. Где она сейчас - неизвестно. Напрашивается вывод, что отношения пары были очень сложными и тираническими. Возможно, именно Жан Дюссак избил свою невесту, а может, делал это на постоянной основе. Сплетни это или нет - мы уже никогда не узнаем… ». «Твою мать». Малфой не знает, верить ему или нет этой жёлтой прессе, он всегда старается обходить подобные статьи стороной. Вывернуть действительность можно как угодно, а газетные писаки уж очень любят приврать. Но что-то подсказывает Драко, что эта статья не простой инфоповод, и что Жан не зря вызывает у него недоверие с самого первого дня знакомства. И зачем Джонс прислала это именно ему, а не Гермионе? Если это правда, то Грейнджер категорически нельзя быть с этим парнем. Но даже и без этой информации желание оградить Гермиону от него итак присутствовало. Драко больше не стал думать об этом, отложив газету в ящик стола. Это останется на потом. Малфой всё же отправляется домой, с мыслями о бодрящем душе и хорошем завтраке. Встреча с клиентами назначена только на три часа, а до этого времени у него свободный график. Как ни странно, дома его никто не встречает. Тихо, даже слишком. Видимо, Астория отлучилась по делам. Оно и к лучшему. Пройдя в ванную, Малфой скидывает с себя вчерашнюю одежду в корзину для белья и становится под контрастный душ, чередуя горячую и холодную воду. Не успевает Драко смыть пену, как дверь кабинки с шумом открывается сзади. — Можно к тебе? — голос Астории заставляет его обернуться. «Твою ж… когда она успела прийти?» Девушка снимает полупрозрачный пеньюар с себя, оставаясь перед ним полностью обнаженной. Глаза Малфоя тут же останавливаются на её маленькой, красивой груди, которая раньше всегда возбуждала его. Но сейчас не было ни намёка на какой-то прилив крови к его члену. Для Малфоя в эту самую минуту было гораздо важнее закончить принимать ванные процедуры и нормально позавтракать. — Не думаю, — говорит Драко, отворачиваясь от неё и смывая с волос остатки шампуня. — Я хотел просто взбодриться, у меня скоро встреча. Я уже вылезаю. Он лжёт, времени у Драко предостаточно. Не говорить же женщине, что он просто не её не хочет. Зная Гринграсс - она зальёт слезами полы в его гостиной быстрее, чем это сделало бы наводнение. — Ясно, — разочарованно говорит Астория, поднимая с пола свой халат и словно пристыженно быстро надевает его обратно. — Тогда я пойду. — Скажи Рене, чтобы приготовила завтрак, — вдогонку кричит ей Драко, но след Астории уже исчезает за дверью. Драко чувствует себя ужасно. Отказать женщине в близости равносильно пытке. Ведь теперь Гринграсс точно съест весь его мозг чайной ложечкой своими обиженными взглядами и колкими фразами. Натура у неё на самом деле змеиная, хоть и кажется пушистым кроликом. Идя в столовую для завтрака, Драко уже мысленно готовится к тому, что Астория обязательно пристыдит его своими кошачьими глазами, суженными до тонкой полоски, но вместо этого он слышит её разгневанный голос в сторону домработницы: — Кислое, очень кислое! Ты что, сушеную клубнику в другом месте покупала, Рене?! Мы, по-твоему, должны эту гадость есть? — Госпожа, простите, — виновато бормочет женщина. — Видимо, поставка другая, я всё покупала в том же месте, что и обычно. Не кричите, пожалуйста. Если хотите, я сейчас пойду и куплю новую. — Это ты со мной так разговариваешь?! — возмущается Астория, выпучив глаза. — Это, значит, мне ты предлагаешь заткнуться?! — Я… я совсем не это имела ввиду. Кажется, всю свою злобу на Драко она решает выместить на бедной женщине. Малфой переступает порог столовой, надеясь, что конфликт двух женщин в его доме тут же закончится при виде его. На секунду он замирает на месте, но потом подрывается, когда видит, как рука Астории поднимается вверх, готовясь рассечь воздух и ударить бедную Рене. — Что тут происходит?! — срывается мужчина, сжимая за запястье руку своей невесты. — Ты хотела её ударить? Я ведь правильно понял? Рене тут же убегает прочь, лопоча что-то неясное сквозь слезы. — Она должна знать своё место! — Насилие - не выход, — гневается Драко, отпуская её руку. —Тебе вообще не стыдно? Она по возрасту тебе в матери годится! — Не знаю, Драко, — она закрывает лицо ладонями, чтобы спрятать его красноту. — Я не знаю, прости меня. Я просто разозлилась. — Я же сказал, что мне некогда, Астория. Я ведь могу иметь причины не хотеть секса тогда, когда его хочется тебе? С каких пор ты стала такой? Я ещё никогда не наблюдал подобной агрессии в твоих словах и действиях. — Это всё ты! — она снова срывается на крик. — Ты виноват! Это ты сделал меня такой! Астория мастерски могла перевести тему и так же гениально обвинить во всех грехах Драко. Он всегда вёлся на её провокации, но сейчас - не тот случай. — Так значит, я виновник твоему поведению? — Ты не касался меня уже давно! — обида сочится из её рта как сок из лимона. — Ты думаешь, я не замечаю, как ты относишься ко мне?! Я уже устала ждать, когда твой лёд тронется. — Слушай, я же сказал, что мне нужно время, — Драко более, чем спокоен. — Я говорил тебе - не ожидай от меня многого. Говорил, или нет? Разве я тебя обманул? — Я помню, Драко, я помню. Мне просто очень тяжело. Драко отступает на шаг назад, становясь за кухонную стойку, на которой лежат блюда с разными закусками. Его взгляд падает на те самые кексы с сушеной клубникой, которые, видимо, старательно готовила Астория. Вид у них довольно потрепанный. Его рука обходит эту тарелку, останавливаясь на хрустящем хлебе. — И я ведь могу не хотеть близости тогда, когда она нужна тебе? — говорит Драко, намазывая яблочный джем на тост. — Конечно, Драко, можешь, — уже более холодно говорит Гринграсс, отпустив весь свой покаянный настрой. — Не думай, что я такая озабоченная. Сложно не идти на поводу своих желаний. Драко ухмыляется, закидывая в рот вот уже второй по счету тост. — Твой чай, — Астория заботливо подаёт ему чашку, несмотря на свое подавленное настроение. — Не ешь всухомятку. И попробуй мои кексы, специально для тебя пекла. Маленькое пирожное вертится у него перед носом, управляемое чарами ведьмы, совершенно не вызывая никакого аппетита. — Клубника кислая, ты ведь сама кричала об этом. Или уже забыла? Кекс падает на пол, вместе с рукой Астории. Она выглядит жутко недовольной, но старается не разжигать новый конфликт. На её лице застывает терпение, которое вот-вот оживёт. Нужно уходить. — Мне пора на работу, — говорит Драко, смотря на свои часы. — Ты ведь не забыл, что вечером бал-маскарад по случаю десятой годовщины журнала «Ведьмополитен»? — почти жалостливо спрашивает девушка. — Мы ведь пойдём? «Забыл, ещё как». — Совсем вылетело из головы, — Драко обжигает язык горячим чаем, морщится. — Я постараюсь приехать раньше.***
Свет. Много света. Вспышки ослепляют сразу на выходе из машины. Малфой прикрывает лицо ладонью, щурясь от слепящего блеска в глазах. — Драко, посмотрите сюда! — кричит ему кто-то из толпы, но он толком не разберет: кто это и куда именно ему смотреть. Малфой подаёт руку Астории, которая выходит вслед за ним. Она поправляет своё платье, которое усыпано блёстками и буквально кричит о своём присутствии: заметь меня, я здесь! Я блистаю, разве вы не видите? — Мисс Гринграсс, отлично выглядите! — кричит кто-то из фотографов. Она широко улыбается и властно берёт Драко под руку, а другой машет в камеры, во всю позируя и наслаждаясь огромным количеством внимания, снизошедшем до неё. Она не спешит, а вот Драко уже хочется уйти с этого праздника жизни. Он двигается вперёд, вслед за Тони и Дастином, которые защищают пару от назойливых фотографов. Ко входу подъезжает другой автомобиль и вспышки камер сразу переключаются на новых гостей. Зрение вновь возвращается к Драко, как и слух, он отчетливо слышит, как фотографы скандируют знакомые имена. — Это Гермиона Грейнджер, она тоже приехала! — Это её жених! Жан, посмотрите, пожалуйста, сюда! — Мисс Грейнджер, скорее выходите! Драко оборачивается и замирает на месте. Первой показывается её стройная нога на высокой шпильке, врезающаяся в покрытие ковролина, а после уже она сама. Драко смотрит на неё, как в замедленной съёмке: длинные, волнистые волосы струятся по оголенным плечам, подпрыгивая от каждого её движения. Гермиона выходит из машины, ступая на ковровую дорожку. Черное, как крыло ворона, платье-футляр заключило её в объятия, идеально обволакивая хрупкую фигуру. Перчатки из кружева до самого предплечья гармонировали с маскарадной маской из того же материала. Да, она очень сексуальная. Но даже не наряд делал её такой, а таинственный взгляд. В её глазах пляшут блики от камер, освещая огненную радужку. Она была Афродитой на картине Боттичелли. Вышла из пены морской на берег, чтобы положить весь мир к своим ногам. Гермиона наступила на грунтовое сердце Драко, и из земли выросла зеленая трава. Жан Дюссак даже не удосуживается подать ей руку, остолоп. Вместо этого он пытается блистать, возвышаясь над своей же невестой. Гермиона берёт под руку мужчину, но они не спешат. — Мисс Грейнджер, взгляд сюда, прошу Вас! Грациозно обернувшись, она смотрит прямо в камеру и вежливо машет рукой. — Прекрасно! Вы прекрасны! Больше она не откликается на их просьбы, лишь снисходительно улыбается. Потом она и вовсе начинает торопить своего избранника, который никуда не собирается уходить. Пара наконец-то двигается вперёд, но неугомонные фотографы следуют за ними, преграждая им путь. Они пришли без охраны, как же глупо. — Ну, чего застыл? — дёргает его Астория за рукав. — Пойдём уже! Драко не обращает внимания на нетерпеливую Гринграсс, вместо этого он обращается к своему телохранителю, чтобы тот помог Гермионе беспрепятственно покинуть дорожку. Астория не выдерживает и идёт вперёди Драко прямо ко входу в здание, где проходит мероприятие. Целый час уходит на то, чтобы покрасоваться возле фотозоны, ещё час на обмен приветствиями с другими приглашенными гостями, мини-опросы от журналистов и благодарственную речь от главного редактора «Ведьмополитена». И вот, наступает момент, когда можно немного расслабиться в самом центре вечеринки. Выпить, потанцевать и насладиться атмосферой. Гринграсс тянет Драко почти на каждый танец, но он вместо этого выбирает стакан виски и чудесную закуску из креветок. Всё это время Драко не упускает из виду Гермиону Грейнджер, которая весь вечер прикована к французскому, но созданному явно не искусным архитектором столбу, - то танцуя, то общаясь с кем-то из гостей. Когда в очередной раз она выходит на танцпол с Жаном, Малфой почти с силой заставляет себя отвернуться. Это пытка, смотреть на вожделенную женщину, которая принадлежит другому мужчине, а не тебе. Ревность так и играет где-то на периферии. Астории становится совсем скучно, судя по её разочарованному виду и вот уже третьему бокалу с шампанским. Кажется, она уже жалеет о том, что её спутник такой безразличный ко всем вечеринкам. Но тут она оживает, когда к ним подходит та самая пара, о которую Малфой уже испепелил все свои глаза. — Спасибо за твою охрану, месье Малфой, — Жан протягивает свою руку для пожатия. — Фотографы совсем не давали нам проходу. — Не стоит ходить на такие мероприятия без телохранителей, — говорит Малфой, крепко пожав тому руку, — заруби себе на носу, мистер Дюссак. Вид у Жана такой, словно Драко оскорбил его. За усатой улыбкой он чётко видит неприязнь к нему. — Вижу, вы уже знакомы, милый, — обращается Астория к Драко. — Может и меня представишь? — Да, конечно. Это Жан Дюссак, мой партнёр по работе во Франции, ну и мисс Грейнджер, ты её знаешь. Их взгляды с Гермионой на секунду пересекаются. Но Драко быстро берёт себя в руки, чтобы не потерять мысль, и продолжает: — А это Астория Гринграсс, моя… невеста. Его невеста вольно протягивает руку в сторону жениха Гермионы. — Очень приятно, Жан. — Поверьте, мне тоже. Вы прелесть, — он беспрепятственно целует руку Астории, и та одобрительно улыбается. — Гермиона, здравствуй, — обращается она к ней, будто они старые подруги. — Ты просто красотка. Это ведь Фабиано, если я не ошибаюсь? Гринграсс оценивающе смотрит на наряд Грейнджер. И он ей определенно нравится, но в силу своей женской природы, которая имела такую отрицательную чёрту как зависть к той, кто выглядит лучше, - девушка не показывает этого. Она прячет своё восхищение за поджатыми губами. — Нет, — выдаёт Гермиона, гордо задрав подбородок. — Индивидуальный пошив. Не хотелось повториться с кем-нибудь. Гермиона была явно не из тех, кого можно задеть одним лишь словом. Она держится уверенно, и это достойно восхищения. — Уважаю такой подход, но ведь это кот в мешке. Лучше надеть что-то брендовое, тогда точно не опозоришься на следующий день в модных хрониках. — Астория, — сердито останавливает её Драко, как ребёнка, ляпнувшего глупость в сторону взрослого. — А я вполне согласен с мадемуазель Гринграсс, — неожиданно произносит Жан, чем удостаивается званием засранца в глазах своей невесты. — Когда о тебе пишут плохо - ты теряешь драгоценное обожание. — А я так не думаю, — возмущается Грейнджер. — Неважно, что о тебе пишут. Высосать из пальца кто угодно может, и не факт, что это правда. — Абсолютно верно, — поддерживает её Драко. Благодарность молчит на её алых губах. Только уголок губы дергается в одобрении. — Кому есть дело до правды, дорогая? Её никто, кроме тебя самой, не будет знать, — отвечает ей Жан, не обращая внимания на Асторию и Драко. — Мы сейчас точно о моде говорим или о чём-то другом? — задаётся вопросом Гринграсс, наблюдая за спором собеседников. — Астория, Вы очень проницательны, — замечает Жан, заставляя Гринграсс слегка улыбнуться. Это всё похоже на какой-то нелепый флирт. И хотя Астория не склонна к таким детским выходкам как заставлять Малфоя ревновать, но сегодня с ней явно что-то не так. Недостаток внимания или же скука решает, что она будет вести себя именно так. Малфою было всё равно, лишь бы не делала глупостей. Гермионе же некомфортно, она всеми силами делает вид, что ей наплевать. Драко всё время смотрит только на неё, но она пытается избежать зрительного контакта, то и дело пялясь на танцующую толпу. Малфой молится, чтобы остаться хоть ненадолго наедине с ней, и кажется, сам Мерлин его слышит в этот самый момент. Жан, с разрешения Драко, приглашает на танец Асторию, и она, конечно же, соглашается. Гермиона берёт бокал с шампанским и почти залпом выпивает его, будто утоляет жажду. Она отодвигает стул, стоящий рядом, и садится, закидывая ногу на ногу. Всё это время Драко не сводит с неё изучающего взгляда. Её нога покачивается в такт музыке, слегка задевая носком туфель его ногу. «Черт, а снизу она ещё сексуальней». Его взгляд забирается ей в декольте, совсем не специально. Её полуоткрытые полушария груди так просятся на наглые эротические фантазии. Небольшое кружево на границе выреза заставляет и вовсе как следует напрячься. Драко оттягивает ворот своей рубашки. Слишком душно. И нет, он не был пьян настолько, что готов был броситься на первую встречную юбку. Он трезв. Грейнджер вызывает в нём неистовое желание с момента их свидания. Дело совсем не в виски. Снова её нога. Словно играет на нервах. — Ты потрясающе выглядишь, — решает заговорить Драко. Его комплимент остаётся незамеченным, и Гермиона отвечает на него тишиной. Лишь продолжает бессмысленно качать ногой и пить шампанское. — Я имею в виду платье, — продолжает Малфой, надеясь на диалог с ней. — Просто великолепное. Зелёное было тоже ничего, но чёрный однозначно твой цвет. Она явно смущается, но всё равно закрывается от него, пряча свою улыбку за бокалом. — Обычно в таких случаях либо благодарят, либо просят оставить в покое, — Драко не сдаётся, он говорит с ней так, будто каждый день репетирует это перед зеркалом. — Чаще всего первое, но ты молчишь почему-то. Хочется получить хоть какую-то реакцию… и тогда я продолжу смотреть, если ты не против. Он всё-таки награжден откликом от неё в виде ухмылки и пронзительного взгляда. — Большое спасибо, — наконец-то произносит Гермиона, и Малфой мысленно выдыхает. «Тогда идём дальше». — Гермиона, — отдаётся у него с надломленной хрипотцой, — может подаришь мне один танец? Грейнджер словно была готова к этому вопросу. В её взгляде он не находит растерянности, только искреннее согласие. Она ставит пустой бокал на стол и поднимается, поправляя платье. — Почему бы и нет? «Вот бы ты на всё так согласилась… » Он берёт её за руку, обтянутую перчаткой, жалея, что этот предмет гардероба вообще придумали. Он хочет ощущать её нежные пальцы под своими. Но сейчас ощущает только шершавую ткань и массивное дьявольское кольцо. Как только они примыкают к другим парам, то музыка, к их несчастью, останавливается. Музыканты берут передышку. Танцующие маски распадаются и тянутся к своим столикам. — Видимо, не судьба, — говорит Гермиона, готовая уже уйти с танцпола. Он нехотя отпускает её руку. Но в этот момент оркестр начинает брать пробные ноты нового аккорда. В них Драко узнает аргентинское танго. Несколько пар всё-таки остается для танца. — Может, иногда нужно верить знакам свыше? Его лукавая улыбка заставляет её усмехнуться. — Ты умеешь танцевать танго? — неверяще спрашивает она. — Учился у лучших. Драко показательно скидывает с себя пестрый пиджак, наполовину расшитый блестками. Слишком яркий и не слишком удобный в области спины. Он остается в одной рубашке, чтобы ничего не сковывало его движений во время танца. — Тогда проверим, — ироничная улыбка девушки забирается ему прямо под кожу. Гермиона откидывает шлейф платья назад, оголяя своё бедро. Она начинает двигаться, осторожно, как кошка ступая по импровизированному кругу. И всё-таки ему везёт. Счастливая звезда светит сейчас для него. Озорно улыбнувшись, Драко приподнимает подбородок и начинает следовать за ней по пятам, пока не подбирается слишком близко к её спине. — Приятный парфюм, — шёпотом говорит он, вдыхая аромат исходящий от её волос. — Или ты сегодня не пользовалась им? Его руки невесомо, почти не касаясь скользят по её предплечьям. — Никаких слов, Малфой, — она резко поворачивает к нему голову, обжигая взглядом. — Давай просто насладимся танцем. Ему нравится такой подход. — Как скажешь. Его пальцы касаются женской шеи, и тут же Гермиона разворачивается на своих шпильках, врезаясь ладонью в его грудь. Интересно, она чувствует его бешеное сердцебиение прямо сейчас? Гермиона воинственно наступает, делая пару шагов вперёд, ведя его назад. Ладонь всё ещё на его груди, бережно сминает выглаженную рубашку. Она показывает своё превосходство над ним, главенствует его движениями. Доминирует. «Как бы не так, прекрасная ведьма». Драко нежно касается её узкой руки и тут же уверенно перехватывает инициативу на себя, деликатно заведя руку ей за спину и впечатав женское тело в свою грудь. Гермиона охает от столь сильного притяжения к мужчине. Их взгляды неумолимо впиваются друг в друга, замирая. Её нога скользит по полу в сторону, рисуя полукруг. Всё вокруг становится вдруг неважным. Ритм сменяется на более настойчивый, страстный. Жаркий полдень, цветущие настурции и неумолкающий шум океана. Требовательная музыка умоляет оставить все мысли, отпустить реальность и насладиться моментом, подаренный им двоим. Раствориться в ощущениях. Ладонь в ладони. Драко раскручивает свою партнёршу и отбрасывает от себя, но удерживает её пальцы и снова притягивает к себе. Кончик его носа скользит по тонкой шее, опаляя своим дыханием. Гермиона поддаётся ему, прикрывая веки и слегка касаясь щекой его щеки. Её бедро врезается ему в пах. Кажется, она чувствует, как его возбуждение накатывает с неприлично быстрой скоростью. Она не спешит убрать свою ногу, создавая ещё большее волнение в его брюках. Драко обнимает её за плечи, но тут же отстраняется, продолжая танец. Нет, совсем не танец. Это было похоже на занятие любовью. Если бы сейчас они были только вдвоём в этом чертовом зале, Драко Малфой обязательно отымел бы Гермиону Грейнджер на этом паркетном полу. Девушка закидывает свою ногу ему на пояс, и Драко плавно, слегка приседает на весу, удерживая её за талию. Малфой мягко, почти любовно проводит своей ладонью по бедру, возвращаясь в изначальное положение. Он заставляет её изогнуться назад, наклонившись над ней. Её тело податливое, гибкое, как раскаленный металл, слушается каждый приказ его движений. Драккл, они идеально понимают и чувствуют друг друга. Ещё одна лукавая улыбка, и он оказывается за спиной Гермионы. Дотрагивается до её плеч и разводит руки. Его ладони свободно, слегка касаясь, скользят вдоль её тела, ощущая нежные изгибы. Гермиона растворяется в ощущениях: ей явно нравится, что сейчас происходит между ними. Она откидывает свою голову на его плечо, открывая отличный обзор на её вздымающуюся грудь. Бедная, кружевная ткань трепещет от частого дыхания. Она хороша, даже очень. Лучшая партнерша, что у него была. От его рук исходит жар, её платье в этот момент могло в момент воспламениться прямо на ней. Ласково взяв её руку в свою, он поднёс к своим губам, оставляя невесомый поцелуй. Её глаза широко открываются в удивлении, но тут Малфой снова закручивает девушку в игровом пируэте. Он снова наклоняется над ней, и тут её глаза искрятся в новом изумлении, когда Драко щелкает пальцами, и в его руке оказывается роза. Нежные лепестки касаются губ партнерши, почти целуя. — Проверка пройдена, — выдыхает она. — Ничего не говори, помнишь? Драко вручает ей розу, и она принимает её. — Когда сильно хочется - стоит сказать, — парирует она. — Нарушаешь свои же правила? — Сейчас мне это кажется правильным. — Тогда продолжим? Только Драко собирается снова увести её в танец страсти, как их по-хамски прерывают. Астория налетает на Драко, вцепившись в его руку. — Хватит, нам пора, — цедит она сквозь зубы, смиряя злобным взглядом Гермиону. Дьявол! Малфой покорно идёт за ней, только чтобы предотвратить публичный скандал, который Гринграсс намеревалась устроить прямо на танцполе. Слава Мерлину, никто не обратил внимания на эту постыдную сцену. Походка Астории жёсткая, тяжёлая. Её платье постоянно путается под ногами, принуждая споткнуться и упасть на пол. Только волосы, намертво затянутые в тугой пучок, остаются неподвижны. — Подожди, я помогу, — Драко тянется к её платью, стараясь помочь ей. — Да стой же ты, Астория! — Не трогай меня! Она резко разворачивается к нему. — Какого хрена это было, Драко?! — Будь, пожалуйста, тише. Малфой воровато оборачивается по сторонам, убеждаясь, что в коридоре они одни. — Это просто танец, успокойся, — он пытается взять её за руку, но девушка отдергивает её. — Я сказала: не трогай! Этими руками ты её при всех лапал. Мерзавец! — Угомонись! Это ведь танго! Не трогать партнёра - невозможно. Негромкий стон вырывается из её рта, а потом она снова гремит на весь коридор: — Трогать?! Ты это так называешь?! Дай вам волю - вы бы потрахались прямо там! — Не кричи! Нас же могут услышать. Ты хочешь прямо здесь поругаться? Злоба поднимается в нём так же быстро, как рождается лава из вулкана. Малфой срывает треклятую маску со своего лица и бросает на пол. — Что тебя с ней связывает? Почему я узнаю от какого-то незнакомца, что ты приходил к ней на днях? Почему вы мило беседовали в её же кабинете? — девушка грозит ему пальцем. — И не говори, что по работе, ваши сферы никак не соприкасаются друг с другом! Это была катастрофа. Астория разошлась не на шутку. Её ревностный взгляд раздирал когтями его горло даже на расстоянии. А Жан хорош, все карты выложил ей. Только вот он не учёл одного: к Астории нежных, любовных чувств он не испытывает уже давно. И это отчётливо откликается именно сейчас. Драко совсем не испытывает муки совести. Ему хочется вернуться обратно, вырвать Грейнджер из объятий француза и закружить её в танце. — А я, дура, ещё думаю, почему ты избегаешь близости со мной, — продолжает Гринграсс, уже понизив голос. — Я тебя совсем не устраиваю как женщина? У нас ведь раньше всё было хорошо… Астория облокачивается на стену. Её губы дрожат, а на глаза наворачиваются слезы. Она съезжает по стенке прямо на пол, давая волю расплакаться. Её рука ложится на живот. Поздно рассуждать о том, что было раньше. Сойтись снова было огромной ошибкой. Снова их связал вместе лишь ребёнок в её животе, но и он посчитал, что не будет счастлив в этом мире с такими родителями. Драко молчит, опираясь на противоположную от Астории стену, и пустым взглядом сверлит настенную лампу. Девушка продолжает свой монолог, рыдая взахлёб, совершенно не боясь, что кто-то может пройти мимо и увидеть её в таком состоянии. — Что ты там говорил утром: мне тяжело, дай мне время. Ты просто хочешь другую женщину, совсем не меня, — слезы катятся по её щекам, она размазывает их по лицу, вместе с косметикой. — Я ведь так люблю тебя. Я думала, что если мы сойдемся снова, то ты точно полюбишь меня заново. Всё, что она говорит, - чистая правда. Но разрывать прямо сейчас отношения с ней равно убить ее окончательно. Этот разговор должен пройти в более спокойной обстановке. Он садится на корточки прямо перед ней. — Тебе нужно успокоиться и поспать, а потом мы всё обсудим в домашней обстановке, — Малфой берёт её клатч, лежащий на ковролине, и пытается отыскать в нём маленькую склянку, прописанную ей целителем. — Где успокоительное зелье, ты брала его с собой? — Нет, оно осталось дома, — сквозь всхлипы бормочет девушка. Малфой поднимается на ноги, щёлкает пальцами и тут же перед ним появляется Тони. — Мистер Малфой, что-то случилось? — Ничего, — он бросает взгляд в сторону Астории. — Отведи мисс Гринграсс домой и убедись, что она приняла своё лекарство и легла спать. Я приеду позже. — Понял, будет сделано. Телохранитель помогает подняться девушке и уводит её к выходу. Малфой остаётся стоять на месте, бессмысленно пялясь в потолок. Хочется всё послать, и желательно - подальше. Астория рождает в нём самые отвратительные эмоции. Он не сможет и дальше жить с ней под одной крышей. Даже сейчас возвращаться домой совсем не хочется. Хорошо, что у него есть ещё один дом в Баттерси, где можно скрыться и провести время в покое. — Эй, месье Малфой, вот ты где! Голос раздался откуда-то справа. Драко поворачивается и видит Жана, направляющегося к нему с сигаретой, зажатой между зубов. «Только тебя здесь не хватает». — Есть огонёк? — он подходит почти вплотную. — Не припоминаю, чтобы ты был сквибом. Не можешь применить чары? — фыркает Драко, укрощая его хмурым взглядом. — У нас в стране магов, не умеющих колдовать, называют «афы», то есть дефективные, — Жан усмехается, становится возле стены, рядом с Драко. — Ладно, не за этим я тебя искал. — Интригующее начало, — хмыкает Драко. Жан прикуривает сигарету кончиком своей палочки. — Держись подальше от моей невесты. — Может это тебе стоит держаться от неё подальше? — Малфой рывком хватает француза за ворот пиджака и вжимает в стену. Сейчас он и без него очень зол. — Что случилось с Люсиль? Дюссак даже не успевает ничего сказать или сделать, как Драко искусно использует заклинание легилименции. То, что он видит, оправдывает все его подозрения. Драко был хорош в искусстве проникновения в разум, поэтому выгнать его из своей головы Жану удается не сразу. Жан Дюссак действительно избил свою возлюбленную во время ссоры, а после с помощью своего отца отправил девушку за границу, заплатив приличную сумму за её молчание. Как только Дюссак закрывает свой разум он применяет отталкивающее заклинание в сторону Драко, и тот отлетает к противоположной стене, ударяясь головой и теряя сознание. — Паршивый легилимент, — отплевывается Дюссак, поправляя свой пиджак и втаптывая в ковёр упавшую сигарету на пол. — Это не твоё собачье дело! Жан уходит, оставляя Малфоя в бессознательном состоянии лежать на полу.