***
То, что Мародерам пришлось сегодня идти в Хогсмид с Деметрой, вызывало в Сириусе раздражение. Он с горем пополам принял, что ненависть к ней из него вытолкнули какие-то другие чувства, которые обдумывать вовсе не было желания, но это не значило, что он теперь станет водить с Ридж дружественные хороводы. Да, он принял факт того, что она не будущая Пожирательница, но ведь это не отменяло того, что они все еще друг друга бесили. Каждый раз, когда Сириус и Деметра видели друг друга, то пускались в словесные перепалки, после которых каждый из них убегал в школу, поджав хвост, чтобы зализать раны, которые они друг другу нанесли. Блэк надеялся провести выходной с друзьями в спокойном, размеренном темпе, возможно, тайком напиться огневиски, налив спиртное в стаканы из-под сливочного пива, чтобы мадам Розмерта не заметила, или просто подурачиться. Может, они с парнями бы превратились в животных и бегали бы по лесу, пока Эванс с Лунатиком смотрят. А Лили так подло в последний момент поставила его перед фактом, что Ридж будет с ними, и весь хороший настрой испарился. Он боялся, что они снова поссорятся и ему придется еще неделю отсиживаться ночью в Астрономической башне, лихорадочно куря по пять сигарет подряд и страдая от менявшихся мысленных шаблонов. Сириус всегда бесился, когда Деметра выкапывала те факты о нем, которых он сам не знал, и выкладывала их прямо на поверхность. В такие моменты ему казалось, что она хватает его за волосы и тычет его носом прямо в эту болезненную правду, заставляет внимать и наблюдать, мол, смотри, как ты жалок, Блэк. Он избегал ее, если честно. Они не заговаривали ни разу после инцидента во дворе, и Сириус был благодарен Мерлину, что они почти не пересекались, ведь после его позорных ночей в душе видеть лицо Ридж вовсе не хотелось: черт ее дери, может, она все поймет, только посмотрев ему в глаза. Но несмотря на это, он так или иначе проверял ее имя на карте Мародеров. Что побуждало его так поступать, Блэк не знал, но и по-другому не мог. Когда он не видел Деметру долгое время, его обуевала какая-то странная тоска, интерес посмотреть, где она, чем занимается, ему действительно казалось это важным. Недавней ночью Сириус увидел точку Деметры, находящуюся совсем рядом с точкой Регулуса, и они были одни в его комнате. Он тогда жутко разозлился по какой-то причине и успокоился лишь тогда, когда увидел, что их точки стоят на месте и не совершают каких-то тревожных движений. Сириус так часто проверял местоположение Деми, что дошло до того, что Сохатый начал его по этому поводу подкалывать. — За кем следишь? Не за Ридж ли? — он ехидно упирался руками в бок. — Сохатый, чушь не неси, — только и отмахивался Сириус. Это просто праздное любопытство или что-то в этом роде. И сейчас, когда они шли вместе и она болтала о всяких мелочах с Лунатиком, они находились так близко, что ее запах забивался ему в ноздри. Вишня, табак и ваниль. Этот аромат стал его личным опиумом: такой стойкий, со смесью горьковатости и сладости — Сириус старался как можно незаметнее идти ближе, чтобы затягиваться этим благовонием в самые легкие, почти вместо сигарет. Он даже и не подозревал, что за все эти недели успел соскучиться по этому запаху. И не потому что это был ее запах, конечно же, нет. Просто нравится такое сочетание, вот и все. Других причин быть не может. Когда Лили с Джеймсом отошли, а Хвост потерялся в толпе, Лунатик вдруг спросил Ридж: — Деми, почему ты с такой радостью смотришь на Лили и Сохатого? Сириус и сам оживился, услышав друга. Он вперился взглядом в Деметру, ожидая ответа. Она осеклась от неожиданного вопроса и замялась. — Нечасто встретишь пары, которые так прониклись друг другом. Насколько я знаю, у ребят очень долгая и интересная история: от ненависти до любви один шаг, как говорится. Просто занятно видеть, какими путями люди могут найти дорогу друг к другу. Лили и Поттер уникальны, я вижу, что они не обычная парочка, коих в Хогвартсе сотни. Они очень заботятся друг о друге, и мне нравится, что Джеймс не боится показывать свои чувства к ней. Видно, он ее очень ценит. Когда она говорила, на ее лице играла такая робкая, маленькая улыбка, что Сириус заключил: она не врет. Лунатик улыбнулся словам Деметры. — Я не думал об этом в таком ключе, но я согласен с тобой, — он кивнул с некоторым сожалением на лице. Почему? Лунатик и Ридж сошлись во мнении, но Сириус абсолютно не разделял их энтузиазма. С каких пор она вообще такая добренькая? Восхищается отношениями Лили и Сохатого, серьезно? Может, у нее еще и плюшевый слоник под подушкой лежит? — Интересно, откуда у девочек такая страсть к романтике? Это же так глупо. Неужели вы верите в то, что любовь спасет нас? Главные связи, которые могут быть у человека, это его друзья. Разочаровываешь, Ридж. Я ожидал подобного соплежуйства от пятикурсницы с Пуффендуя, но не от слизеринки: ты лучше, чем другие, должна понимать, насколько романтика ненадежная и шаткая вещь. Ты еще скажи, что читаешь эти мыльные романы про любовь, — Сириус едко фыркнул. Римус дернулся, будто хотел вступиться за Деметру, но она остановила его движением руки. — Сириус, я вовсе не удивлена отсутствию у тебя понимания концепта любви, но поражаюсь твоей помешанности на Слизерине и браках по расчету: я не чистокровна, мне переживать об этом нет смысла. Да, романтика не самая надежная в этом мире вещь, в отличие от дружбы. Любовь вообще очень странный концепт. Не всем дано ее испытать, большинство пар распадается. Но именно в ее редкости и неуловимости находится ее шарм, разве нет? Хоть я сама и не понимаю, что такое любовь и даже не надеюсь испытать ее, я верю, что каждому человеку нужен кто-то особенный, кто будет дополнять тебя, с кем радостно просто молчать. Любовь не равна вечной романтике или регулярному сексу, хоть это, конечно, и замечательно. Хотя зачем я распинаюсь, боюсь, такому, как ты, никогда не понять, что такое любовь и верность одному человеку, — она пожала плечами. На первых ее предложениях Сириус отвел взгляд в сторону, словно действительно задумался о другой точке зрения, но когда Деми закончила говорить, он дергано отпрянул и посмотрел на нее с такой злобой и обидой, будто может испепелить весь Хогсмид одним взглядом. Он сжал кулаки и стиснул зубы, из-за чего венка на лбу выступила и запульсировала. — Такому, как я? Какой же я? Давай, Деметра, расскажи мне, о великий психолог, — процедил Блэк, сделав акцент на ее имени. Он знал, что она специально называет его по имени, в то время как он всегда обращался к ней по фамилии. Таким образом она показывала, что она выше их конфликтов, и это Сириус является обиженным ребенком в их взаимодействиях. Еще его бесило, что по непонятным причинам из ее уст его имя звучит намного мелодичнее, нежнее, чем от других. Деми, похоже, отступать не собиралась. Давай, да, добивай. Предварительно попросив Римуса отойти, она округлила глаза и начала говорить так вкрадчиво, будто врач, сообщающий пациенту неожиданный диагноз. — Сириус… ты, возможно, не заметил пока что… мне тяжело быть вестницей плохих новостей, — она сделала вид, будто ей больно произносить эти слова. — но ты ненадежный. Ты не умеешь регулировать эмоции, и потому считаешь секс панацеей от всех проблем. Как можно построить отношения с человеком, который даже не может понять себя? Такие люди слабы внутри. Не буду поднимать вопрос воспитания, однако ты спросил меня, какой же ты. И я отвечу: сейчас ты лишь закрытая бутылка с кучей воздуха, что вот-вот лопнет, но которую никому не открыть, даже друзьям, которыми ты якобы так дорожишь. Пока не начнешь говорить с собой, так и останешься слабым. Извини. Все, это конец. Наступил день, когда Сириуса пристыдили за его промискуитетность. Он прямо сейчас закажет себе урну для праха и поедет домой к матушке, чтобы она сожгла его до костей. Ридж — гадина, которая слишком много знает. Комментарий про слабость пробил грудную клетку и переломал ребра. Он сейчас начнет отхаркиваться кровью. — Да как ты смеешь! Самая умная нашлась? — зашипел он. — Ты никто мне, и звать тебя никак, кто дал тебе право делать подобные выводы и думать, что они правильные? Ты ни черта не знаешь о том, что я пережил и что я чувствую, но каждый раз находишь возможность вылить эти помои, которые ты называешь мнением. Знай свое место, Ридж: ты не смеешь копаться в том, что тебя не касается! Ты никогда не встанешь на место моих друзей, не увидишь меня настоящего! — он почти вплотную подошел к Деметре и стал тыкать указательным пальцем в ее плечо, каждым прикосновением словно старался вбить свои слова ей в голову. Она молча стояла и смотрела прямо в его глаза своим этим дебильным пустым взором, который вызывал мурашки по телу. В пекло. — А мне кажется, я вижу тебя настоящего прямо сейчас. И снова ухмыльнулась, как тогда во дворе, только в этот раз без крови на зубах. Она издевалась над ним, но как же красиво она выглядела, делая это. Сириус было открыл рот, чтобы стрельнуть в нее желчным подколом, но она не дала ему и слова вставить. — Мне твое гавканье поперек горла сидит уже. Молчи. Я это все сейчас сказала не для того, чтобы тебя опозорить, не стала ведь при Римусе начинать. Не надо меня переубеждать, я знаю, что права. Может, сам потом поймешь. Дам совет: когда станет больно, побудь с собой, а не ищи, в чью бы грудь уткнуться. — Деметра протянула к его шее руки и нарочито заботливо поправила ворот его куртки. — Меня девочки ждут. Всего плохого. Она позволила Римусу обнять себя на прощание и ушла. Сожгла Сириуса дотла, потанцевала на пепелище его гордости, как Махакали на костях убитого демона, и ушла. Заебись. Люпин подошел к другу и, заметив его ошарашенный вид, положил руку на плечо: — Бродяга, все хорошо? Сириус будто вышел из оцепенения. На лице все еще читалась задумчивость и растерянность. — Да, забей. Лезет эта Ридж куда не надо, — он резче обычного вынул сигарету из портсигара и нервно закурил. — Пойдем куда-нибудь уже.***
Ровно в час Деметра встретилась с группой гриффиндорок у главного магазина одежды в Хогсмиде. Доркас и Марлин не переставая хихикали, давая друг другу попробовать мороженое. Лили только и могла, что ошарашенно смотреть на подруг, причитая: — Девочки, вас что, пикси за одно место укусили, что вы мороженое в такой холод купили? — чем вызывала еще больший смех у парочки и маленькую улыбку у Деми. Доев сладость, Марлин с Доркас воскликнули: — Время закупаться! Это будет весело! Выбор и примерка платьев оказались утомительнее, чем Ридж помнила: ей ощущалось, будто она не платье на бал выбирает, а на показ мод пришла, где жюри выдают вердикт, влияющий на ее жизнь. Изида перед вечеринкой быстро ей наряд подобрала, но Рождественский бал — совершенно новый уровень, и поиски затягивались. «Слишком мешковатое! Синий тут вообще не к месту! Это что за ужас?» — критика летела со всех сторон. Доркас, Марлин и Лили уже выбрали себе наряды, но с Деми было сложнее, так как они не знали ее предпочтений, привычных фасонов. Троица носилась между стендами, как муравьи по муравейнику, в поисках лучшего платья. Через полтора часа бесконечных примерок Деметра наткнулась на шедевр. Она робко позвала подруг: — Девочки? Идите-ка сюда… Троица сразу же метнулась к ней, их взгляды наткнулись на бордовое длинное платье с декольте, широкие рукава могли быть либо надеты, как накидка, либо расправлены, чтобы подолы развевались на ветру. Девушки переглянулись и, хитро ухмыльнувшись, коллективно закричали: — В примерочную! После восхищенных визгов новых подруг с платьем было решено. Девушки расплатились и с чистой душой направились гулять. Марлин делилась самым свежим запасом сплетен: Деметра узнала, что какая-то Бетти Хемельтон с шестого курса Рейвенкло так хотела устроить романтический вечер своему парню Кадену, что пришла к заброшенный коридор рядом с башней Рейвенкло в одном белье, ожидая любимого. Вечер состоялся, только вот лестницы ночью исчезли, и парочке пришлось до пяти утра сидеть в этом коридоре, а когда они наконец решили вернуться по башням, встретили Филча. Тот по внешнему виду Бетти все понял и заставил их мыть горшок его кошки еще месяц, а тот, по слухам, очень уж воняет. Ридж смеялась в голос с этих новостей, еле переводя дух. Мерлин, в Хогвартсе, оказывается, всегда творилась какая-то жесть. Через полчаса Лили, опомнившись, воскликнула, что им с Деметрой непременно стоило выдвигаться в сторону Трех Метел, ведь парни уже стопроцентно их ждали. Доркас и Марлин откланялись подругам и, обнявшись, продолжили свою прогулку, в то время как Деми и Лили метнулись в сторону таверны. Запыхавшиеся и раскрасневшиеся, но довольные девушки буквально вбежали в Три Метлы, сметая все на своем пути. Джеймс выпрыгнул со своего места, чтобы забрать у возлюбленной пакеты и помочь ей снять пальто. Присев, девушки заказали себе выпить: Лили ограничилась сливочным пивом, а Деметра поддалась уговорам Римуса и согласилась на огневиски, «чтобы разогреться после такой долгой прогулки». Попробовав свои напитки, девочки расслабились и влились в разговор. Все вносили свою лепту, добавляя комментарии к историям и уточняя детали, много вопросов были обращены и к самой Деми. Спрашивали о разном: какие приключения у нее были в Дурмстранге, какие напитки она любит. Когда вопросы заходили дальше положенного, Римус старательно переводил тему или отвечал за Деметру. Сириус ее игнорировал, даже не смотрел в ее сторону. Мерлин с ним, подумала она, и в этот момент раздался вопрос, который вызвал реакцию даже у Блэка. — Деми, а ты с кем на бал идешь? — заинтересованно спросила Эванс. Все взгляды обратились к Ридж, а Сириус, хоть и не смотрел на нее, все же повел ухом, готовый внимать словам. Она отставила стакан и произнесла: — Я иду одна. Почему-то это кажется правильным решением. Мародеры удивленно посмотрели на девушку. Лили недоуменно развела руками. — Деми, но разве тебе не хочется пойти с партнером, танцевать с ним? Ридж по-доброму усмехнулась и пояснила: — Я договорилась, что с Римусом мы точно станцуем, для меня этого достаточно. А идти с непонятным слизеринцем, как Пьюси, например, который мне весь вечер будет хвалиться своим богатством и навыками в квиддиче, мне не хочется. Не было приглашения, которое я бы рассмотрела всерьез. Это правда. Пьюси, как и некоторые другие семикурсники, действительно приглашали ее, но Деметра отказалась. Джеймс рассмеялся. — Хорош, хорош, Ридж, я уважаю такую позицию. Бродяга у нас вон тоже такой: может кого угодно позвать, но что-то ломается. Может, вам вообще вместе пойти? Ну а что, хоть как-то решится проблема. — Ах, Поттер, боюсь, если я и мистер Блэк пойдем вместе, вашего любимого друга либо тронет инфаркт, либо заберет Азкабан. Шутку получше подобрать не могла, ну, конечно. Хотелось себя по лбу ударить. Скосив взгляд направо, Деми заметила, что и Римус смотрел на нее, как на умалишенную. Похоже, подумал то же самое. Мародеров позабавил ответ, волна смешков прошлась по столу. Сириус заставил себя улыбнуться, но это больше походило на оскал.***
Деметра долго готовилась к балу. Ей хотелось произвести впечатление, влюбиться в свой образ: платье уже было роскошным и, между прочим, не таким уж и дорогим, так что и другие элементы должны быть на высоте. Пожадничать времени на остальные части внешности было бы грехом, поэтому она игралась с заклинаниями для укладки и разных стилей макияжа дольше, чем хотелось бы. Да и своего спутника не хотелось подводить: зная Регулуса, она могла предположить, что оденется он стильно и дорого, и она должна была соответствовать. Регулус предложил пойти вместе буквально в ночь перед балом. Когда Деметра возвращалась с Хогсмида, он поймал ее в гостиной. — Здравствуй, Деметра, — начал он. — Я слышал, у тебя нет партнера на бал. — Все так. — Какое замечательное совпадение. Так как мы одиноки, есть ли вероятность, что ты захочешь пойти со мной? Прошу прощения, что спрашиваю так запоздало, ранее я не хотел лишать тебя шанса пойти с кем-то другим. — Почему же нет. Я согласна, — она улыбнулась. Наконец, Ридж была готова. Бордовое платье замечательно сочеталось с алыми стрелками, сережками из белого золота и лаковыми туфлями. Проверив свой образ в последний раз, Деметра спустилась в общую гостиную Слизерина, где ее уже ждал верный товарищ. При виде подруги Блэк на секунду замер. Отойдя от оцепенения, он произнес: — Деметра, признаюсь, я допустил грубейшую ошибку, недооценив степень того, насколько ты поразишь меня своим образом сегодня. Я горжусь тем, что ты сегодня моя спутница, — он искренне улыбнулся, предлагая Деми свой локоть. — Дорогой Регулус, ты тоже замечательно выглядишь. Пойдем? Как только двери Большого зала отворились, пропустив внутрь Деметру и Регулуса, воцарилась тишина: все смотрели на пару студентов, не имея возможности отвести взглядов. Через несколько секунд молчания на зал обрушился шквал шепота, все обсуждали сенсационное появление двух столь красиво одетых людей. Имея исключительный слух, Регулус усмехнулся, легонько подтолкнув Деми, которая, похоже, разделяла его реакцию. — Я так понимаю, мы успешно произвели фурор, моя дорогая подруга, — не без кичливости отметил он. — Ах, а как иначе? Мы выглядим лучше, чем аристократы на королевском балу, — усмехнулась Деми.***
Когда открылась дверь, Мародеры рефлекторно обернулись на звук. Лили с гордостью посмотрела на Деметру, отмечая, что они не ошиблись, купив именно это платье, Римус нежно улыбнулся, увидев младшенькую, а Джеймс толкнул Сириуса в бок, кивнув на вход. — Смотри, Бродяга, там твоя Ридж пришла. Угадай, с кем? — ухмыльнулся Поттер, ожидая реакции друга. Сириус же встал в ступоре, не зная, что его поразило больше: то, что Ридж выглядела, как богиня в гриффиндорских цветах, или то, что она пришла на бал с его, мать его, братом. Он знал, что они общаются, и все равно жутко расстроился. Ридж же обещала, что пойдет одна! Или это очередной обман? А ведь Сириус действительно думал о том, чтобы ее позвать, еще тогда, в Трех Метлах, когда Джеймс об этом пошутил. Но не решился, особенно после последней стычки: Блэк все еще злился, как на себя, так и на нее. Джеймс посмотрел на Сириуса с издевкой и начал щелкать пальцами перед его лицом. — Алло, Земля, диспетчер Сохатик зовет, челюсть с пола подними. Наконец, Блэк пришел в чувства. Чувство шока сменилось гневом: — Какого хера, Сохатый? Почему она с моим, сука, братом младшим? Почему она- — Не с тобой? — закончил за друга Джеймс. — Даже не знаю, дай-ка подумать. А, да, потому что ты ее сам не позвал. Кто виноват, м? — Поттер наслаждался ступором друга и мысленно благодарил Ридж за это зрелище. Сириус промолчал, лихорадочно пошарил глазами по залу и схватил спрятанную под столом бутылку виски. Влил в себя четверть бутылки, не закусывая, и диким взглядом оглядел Большой Зал. Ридж говорила ему перестать избегать своих чувств и проблем, но ему сейчас было так насрать. Гори все голубым пламенем. Весь вечер Блэк был сам не свой: отвечал невпопад, когда Сохатый что-то орал в ухо, не мог сосредоточиться на танцах с красивыми студентками в ярких платьях — все не то. Взгляд так или иначе возвращался к Деметре, стоящей и танцующей с Регулусом. Вот и сейчас они танцуют, мелкий засранец наклонился, что-то прошептал ей на ухо, и она разразилась, наверное, бархатистым смехом, спрятав лицо в его плече. Что же он такого сказал? Она так нежно и робко смеялась, так, как при нем не смеялась никогда: с Сириусом Ридж всегда злилась и хмурилась. Он был уверен, что ее смех плавный и тягучий, словно мед, он бы отдал многое, чтобы когда-нибудь его услышать. Выглядела Деметра сегодня слишком уж идеально — бордовый шел ей, и Сириус словил себя на мысли, что хочет почаще видеть ее в красных цветах, его цветах. Блэк даже подумал, что был бы рад увидеть, как она спит, укутавшись в его красные простыни, причем впервые в жизни концепты простыней и девушек носили исключительно платонический характер. Сириус даже дернулся от подобного осознания. Рак на горе свистнул, а свиньи полетели — иного объяснения его мыслям не было, кроме того, что скоро начнется конец света. Он пал жертвой своих же чувств. Все потеряно, получается, можно пуститься во все тяжкие — хуже уже не будет. Сириус нашел в толпе друзей: Хвост и Лунатик разговаривали с какими-то шестикурсницами, Марлин и Доркас шутливо дрыгались под музыку, Лили с Сохатым обнимались, танцуя в центре зала. Отлично, никто не заметит его шалости. Затуманенный алкоголем разум видел цель и игнорировал препятствия. Сириус вальяжным шагом приблизился к Деметре и Регулусу, стоящим у стола с пуншем. Заметив его, Ридж настороженно обернулась, а улыбка брата померкла. Он смотрел на Сириуса так, словно готов броситься в драку, если того потребует ситуация, и в то же время на донышке серых глаз он уловил грусть. — Доброго вечера, — начал Сириус. — Ридж, потанцуешь со мной? Деметра ощутимо напряглась и нахмурила в непонимании брови. Рука Регулуса на автомате двинулась в ее сторону, прикрывая от брата. Вот как. Интересные у них отношения. — Расслабься, братец, я просто хочу позвать твою спутницу на танец. Ну, Деметра? — Сириус снова на нее посмотрел. — Ты пьян. Советую тебе уйти, для твоего же блага, брат, — с нажимом отрезал Регулус и дернул губой. — Или недостаточно боли принес невинным людям? Сириус присвистнул. — Показываешь зубки, младшенький? А матушка позволила? — Да как ты смеешь матушку упоминать! Ты разбил ей сердце! — Регулус начинал выходить из себя. Он крепко сжал ножку бокала в руке. — И сейчас стараешься отравить жизнь другим! — Да что ты? — ядовито усмехнулся Сириус. — Посмотри на себя, Регулус! Кем ты станешь… безносый ублюдок дороже семьи, да? — Замолчали оба! — рявкнула Деметра, не выдержав. Ноздри вздувались при каждом вдохе. — Как не стыдно! Дьявол проповедует нравственность, да, Сириус? — она скривила в отвращении губы. — Уходи. Ты оскорбил меня и моего друга. Он медленно закачал головой, дернув губой в едкой усмешке. Друг. Ридж сумела подружиться с его братом, будучи нелюдимой грубиянкой с Сириусом. И здесь его младший преуспел. Она так его защищала, похоже, они и впрямь близки. Как иронично: Ридж и Регулус, два человека, связь с которыми он никак не мог наладить, объединились. Он хотел бросить что-то ядовитое в ответ, но Деметра подобрала подолы платья и вылетела из зала. — Доволен? — Регулус брезгливо отвернулся и ушел. Сириус так и стоял у стола с пуншем с застывшей на лице гримасой. Достал из внутреннего кармана флягу с водкой и отхлебнул. Пошли советы Ридж к черту, он без вспомогательных средств с этой болью не справится. Хотелось взять веревку и повеситься прямо на высоком звездном небе потолка Большого Зала. Он все испортил. Снова. Хотел пригласить ее на танец, обменяться парой реплик, вдыхать этот ее до жути вкусный запах, а в итоге перессорился и с ней, и с братом. Он ведь не хотел, не хотел этого всего: ни испытывать к Ридж что-то необъяснимое, ни хамить, ни чувствовать стыд за все прошлые поступки. Но он никак не мог по-другому. Он горделив, это правда, а удары по эго слишком уж болезненные. Катись все к дьяволу. Сириус выбежал из Большого Зала. Он бежал по коридорам долго, пятки уже кровили из-за бега в новой обуви. Ноги привели его, как зачарованного, к Астрономической башне. Ридж стояла, облокотившись на перила, и курила тонкие французские сигареты. Снова мятные. Все так же, как и в их первую встречу. Только теперь ее образ при свете звезд казался чем-то возвышенным и божественным, почти полная луна огромным диском смотрела на него, окольцовывая голову Ридж нимбом. Не мерзкая, не скользкая. Она молчала. Сумасшедшая идея пришла Сириусу в голову, в любой другой ситуации он бы не позволил себе подобного, но после такого количества алкоголя гордость притуплялась, растворялась. Он подошел к Деметре почти вплотную, вытащил из портсигара сигарету и наклонился прямо к лицу Деми, поджигая свою сигарету от кончика ее. Ридж отпрянула. — Что тебе надо? — Ты такая красивая сегодня. — Спасибо. — Ты ломаешь мою голову. — Хорошо. — Почему ты не согласилась танцевать? — Ты хам. — Ты злишься? — Нет. Блэк вспыхнул недовольством, как спичка. Деметра смотрела на него, как на пустое место, словно его и не было тут вовсе. И снова этот чертов безразличный взгляд! Почему она не кричит на него, не отчитывает, не выходит из себя? Где тот огонь в глазах, который он так хотел увидеть? Неужели Регулус настолько ей дорог, что она так оскорбилась на его счет? — Почему ты так жестока ко мне? — он в неверии опустил сигарету. — Почему не злишься? — Кто еще к кому жесток. Ты каждый раз скандалишь, а потом удивляешься последствиям, — она скучающе смахнула пепел за перила, будто с провинившимся ребенком разговаривала. — Ридж, ты же из нас двоих психолог, неужели не можешь даже на секунду понять меня? — в голосе сквозило отчаяние. — Я не ясновидящая. Твои мысли не моя забота. — Я стараюсь ведь. Стать лучше. Говорю один раз, пока пьяный: я задумался над твоими словами. Ты права, я действительно совершал какие-то… неприятные поступки. Деметра кивнула. Просто, блять, кивнула. Он ей тут душу изливает, оголяется морально, а ей наплевать. Ярость старательно пыталась выбить решетки и вылиться наружу. Блэк же буквально орал о том, что чувствует, а она не желала читать между строк. Где же ее проницательность, когда она так нужна? Или она мстит ему за все гадкие слова? Потому что получается отлично. — Какая же ты бессердечная сука! — Сириус бросил бычок на пол и втоптал его в землю. И тут Деметра улыбнулась в своей излюбленной манере — с издевкой. — Вот, — она затушила бычок и выбросила за ограждение. — кто ты. Я понимаю, все Блэки горделивы и прочее, но все же. Одно неудобство, и ты срываешься на гнев. Требуешь от меня понимания, но не готов понимать других. А я всерьез воспринимаю только тех, кто относится ко мне с уважением и кого я могу назвать частной собственностью, если ты понимаешь, о чем я. Сириуса как кипятком ошпарили. Туше, Ридж. Спасибо за серию очередных ударов под дых. Добивало то, что несмотря на всю ту обиду и злость, что он сейчас испытывал, несмотря на то, как Деметра раз за разом продолжала рушить его устои, глупые чувства никуда не исчезали. Он томился и мариновался в них, не имея возможности выбраться из котла. Умереть можно. Беда не приходит одна, видимо, судьба решила втоптать его в грязь еще сильнее, ибо за спиной послышались шаги. — Деметра! Вот ты где, — Регулус вбежал в башню и, заметив Сириуса, осекся. Посмотрел на него с таким холодом, что у Блэка и правда внутренности замерзли, и отчеканил. — Не думаешь ли ты, что тебе стоит оставить мою подругу в покое? В этот момент он так походил на Вальбургу, этот жесткий, отчитывающий тон, высокомерно поднятый подбородок и презрение в голосе. — Все хорошо, Регулус. Мы просто говорили, — сказала Ридж. — Спокойной ночи, Сириус. Они ушли, а Сириус остался. Сел на холодный кафель и закурил. Ридж не нажаловалась на него, и на том спасибо. Наверное, она все же не искала способы уничтожить его, по крайней мере, не публично. Это, похоже, было его наказанием — сидеть одному и мучиться, пока те, к кому он тянется, плюют в душу, как это делал он сам все эти годы. В башню вбежал запыхавшийся Джеймс. — Бродяга, мы тебя искали! Ты чего расселся? — Я потом приду. Хочется посидеть немного, — Сириус выдавил улыбку. Понимал, что Сохатый, конечно, ему не поверил — они слишком хорошо друг друга знали. И все же он кивнул и ушёл.