закаты

— горе, а что летом делать будешь? конец весны лиза всегда боготворила. а сейчас почти конец мая. скоро лето, никакой наконец-таки учёбы и бескрайнее количество свободного времени. только тонна свежего воздуха, друзья и автобус, везущий загород на дачу к саньку… и это лето не было исключением, но ждала его горе сильнее прошлых. почему? она в коллективе, в котором её любят и лелеют, рядом с единомышленниками и теми, кто поддержит несмотря ни на что. счастлива ли была лиза? конечно. ей безумно нравится всё, что её окружает. и злости на себя, на мир, на людей практически нет. она перестала осуждать себя за разные глупые оплошности. летом дышать можно полной грудью, есть мороженое и не париться о планах на завтра: фантазии у неё хватит на какую-нибудь выдумку-придумку. а сейчас они с элей тёплым майским вечером идут по дворам среди огромных серых многоэтажек, мимо площадок, усеянным детьми и их родителями. внутри перемешанные и, преимущественно, тёплые чувства. вдыхая приятный аромат растительности и тепла, лиза впервые задумалась о своих планах на предстоящие три месяца. эля топает по тротуару, руки в стороны расставя и покачиваясь из стороны в сторону. лиза идёт за ней, едва поспевая за младшей. как она после трёх часов непрерывных танцев шла так бодро? или же это её обычная походка? лиза не понимает, но задумывается. а голова сейчас вообще не варит, курить хочется, а подик разрядился. вообще, она пока не задумывалась над этим. «посмотрим по обстоятельствам» — проблёскивало в сознании после слов о лете. а сейчас пришлось напрячь котелочек и попытаться выдавить хоть какую-то членораздельную мысль. в голове — какой-то рой непонятно чего, переливающегося разноцветными мазками и вырванными из контекста яркими фразами-возгласами из жизни, совсем бессвязные мысли и фоновой шум с чириканьем майских птиц вперемешку. в голове сложно, запутано, непонятно в какую сторону думать. так-то она хочет это лето провести с командой. да и женя так, намёками и козьими тропами намекала на какую-то движуху. вроде в лагерь поедем… — пронеслось в голове, — и вроде там фестиваль вроде намечается… лиза обходит элю, продолжая идти, оборачивается, и движется уже спиной вперёд и смотря в глаза блондинке. на мгновение у лизы пустеет голова — ну… — тянет как-то отстраненно, крутя между пальцев палочку от съеденного эскимо, улыбаясь ещё шире. да, такие вопросы ей сейчас и задавай. — я пока не думала. а если о планах на ближайшие недели: сдать сессию и не загнуться окончательно с моей тягой к мороженому… — а лиза уже выискивает между зелёных деревьев в парке ларёк с мороженым. эля на это усмехается и наблюдает за дальнейшими действиями старшей. всё же она выискивает глазками своё «спасение» и тут же направляется к тучной тётке. эля спрыгивает с тротуара, который, как она поняла, тянулся словно китайская стена — ни конца, ни края ему не видать — уже бежит за лизой, огибая небольшие стайки из прохожих. — горе! это какое по счёту будет? — спрашивает, когда они встревают в очереди. — э… третье. а что? тоже хочешь? — эля на мгновенье задумывается и выдаёт: — да, купи мне тоже. но тебе-то хватит уже! — на это лиза махает рукой и движется вперёд с потоком очереди. вот горе уже перед тёткой, просит два пломбира, на этикетке которого изображён чебурашка, оплачивает и они вновь уходят в непонятно какую сторону. точнее, убегают. лиза хохочет, удирая под звонкий писк младшей и не самые лестные слова. они выходят на не самую людную улицу зеленограда и сбегают дальше от людей. и от проблем, видимо, тоже. эля уже собирается догнать и схватить горе, дабы та прекратила своё непонятное буйство, но та уже сбавляет темп и подходит к лавочке. младшая почти подходит впритык к старшей, но тормозит в паре шагов от лизы. глаза невольно цепляются за уходящее солнце, отчего в груди что-то ёкает и эля улыбается. — на. — протягивает в сторону руку с рожком эли, а сама лезет в рюкзак, ища кепку. — эй, эля, алё! я кому тут руки тяну? — лиза оборачивается, натягивая головной убор, и встречается с настороженным взглядом младшей, направленный на закат. — эль…? — прости, засмотрелась. — эля поворачивается телом к старшей. и лизу тут же пробивает. у эли глаза при обычном освещении — серые, невзрачные. при свете солнца — нежно-голубые, а искорки в них загораются безумно яркие и воодушевляющие. зрачки маленькие, наверняка, если смотреть издали абсолютно потеряются в её красоте. контур лица приятно очерчен лучами закатного солнца, а губы слегка приоткрыты. безумно красивая — проносится у горе в голове и ей хочется замереть в этом мгновении. остаться здесь и сейчас, не думать о завтра и попросить солнце не уходить. лишь бы дальше так стоять и смотреть на лицо эли. на элю. на самую красивую девушку, которую ей доводилось видеть в мире. лизе будто впервые в жизни разлепили глаза — будто раньше не доводилось на столько удивляться. внутри взбудоражился рой клишированных бабочек, голова опустела, а тело по непонятным ощущениям стало легче. эля — единственное, что сейчас было в голове. просто имя, без отдельных задних мыслей и украшений. здесь и сейчас. в этот момент что-то изменилось. в лизе спустя много лет что-то проснулось, ожило.

…бесчеловечные идиоты никогда не смогут стать нормальными людьми, способными на любовь…

— эй, горе, что замерла? — когда она оказалась рядом? — пошли? лиза тяжело сглатывает. да. изменилось. но жить-то дальше надо. она трясёт головой, а эля снимает с неё кепку, натягивая себе на голову, лучезарно улыбнувшись. а у лизы внутри какой-то дождь повалил. и улыбка пропала, и взгляд помутнел. вроде, чего тут возомнять, всё же нормально. но воспоминания больные накатили. а у горе с воспоминаниями туго… — а куда? — странный вопрос. а как иначе, куда ж без этого? — ко мне. мы же договаривались… — ах, да-да, я вспомнила. пошли… — лиза, понурив голову, закинула рюкзак на спину и двинулась в сторону выхода из парка. — горе? что-то случилось? — эля аккуратно дотронулась до плеча и мягко улыбнулась. — ничего. просто… — лиза подняла голову, посмотрела на элю, развернулась в пол оборота и посмотрела на уходящее солнце, продолжив едва слышно — ты красивая… когда в лучах заката… да и вообще… горе краем глаза заметила, как эля мило стушевалась и перевела взгляд в ноги. на это лиза лишь улыбнулась краешком губ и задержала взгляд на картине перед собой. самый обычный парк. самая обычная улочка из всех таких же самых обычных. два ряда лавочек и урн, зеркально расположенных и симметрично идущих по двум параллелям справа и слева от них. где-то справа и слева желто-красные высоченные панельки, вдали виднеется большой торговый центр, вокруг много-много зелёных деревьев и счастливых людей. у лизы счастье — забытое изнеженное в груди чувство, что давным-давно было покрыто толстой коркой, непробиваемой бронёй, чтобы люди не смогли никакими словами добраться до её нутра и вывести на настоящие эмоции. не увидеть её всю. конечно, сначала было тяжело. люди казались злыми и ужасными, все они хотели изуродовать её. раньше горе открывалась людям полностью, от и до. теперь же она сначала присматривалась ко всем и всему, лишь бы не попасть на ту же удочку снова. пришлось научиться отпускать людей. а это очень тяжело. но она научилась, возродилась из пепла и продолжает жить. но эле хочется открыться. она с самого начала втёрлась в крепкие путы доверия и ни в одном пункте на не налажала. а пунктиков-то много, все они — проверяющие человека досконально, по каждой сказанной фразе и смешку. тот далёкий красноярск казался чем-то неправильным и странным, но родным. а москва казалась страшной, больной, многолюдной и обозлённой. хоть в родном городе её убили, изуродовали морально, он ощущался теплее и нежнее. всё же любовь к заснеженному и холодному красноярску держится в сердце. — горе? — эля слегка дёргает за рукав и возвращает горе к жизни. — да? — переводит взгляд на голубоглазую, мягко улыбаясь. — пошли? — к тебе? — ко мне. — эля улыбается во все тридцать два и тянет лизу за руку. — а ты энергетик купишь? — только если энергетик. — хорошо. кажется, это лето будет лучшим в её жизни.

***

— да не ссы ты с этими экзаменами, всё ты сможешь. — успокаивала горе элю, что сидела рядом с ней, свесив ноги с крыши двухэтажной заброшки. они сами не поняли, как оказались на крыше заброшки, вместо того, чтобы пойти к эле. наверное, всё это потому что эля в автобусе спохватилась за ключи, а точнее за их отсутствие. мама эли сказала, что приедет через часа два, не раньше, поэтому пришлось искать занятие для убийства времени. они пошли, куда глаза глядят, и на каком-то переулке эля вспомнила о существовании данного здания. рванула прямиком сюда и вот они уже битый час общаются на все самые отречённые и важно-неважные темы. никто из них особо не блистал каким-то всевселенским познанием, не понимал, существовует ли порядка в хаосе или в чём смысл теории случайных чисел. они просто жили на полную катушку, пытаясь не оглядываться назад и не думать о прошлом. как минимум, так пыталась делать горе. потому что в её прошлом много много подводных камней и скелетов в шкафу. — да блять. тебе-то легко говорить, ты когда в школе училась? — активно жестикулировала эля. — в прошлом году, при сём при том, что я закончила одиннадцать классов, а ты над девятым ноешь. чё там сдавать-то? главное, чтобы аттестат нормальный вышел, дальше похуй. мне, вон, друзья… — лиза полезла в боковой карман рюкзака за конфетой-леденцом. — да все твои друзья… хватит с ними, мало ли что они три года назад говорили, сейчас всё поменяли… — эля театрально надулась и отвернула голову вбок. — да всё, хватит, эль, прекрати. хватит ебать мне мозги. — лиза положила в рот конфету и посмотрела вверх. малиновый цвет окутывал синь небо и приятно воспринимался глазом. горе улыбнулась, и перевела взгляд на элю. та до сих пор молчала, понурив голову, смотря на свои колени. вот такой простой и нежной она была здесь и сейчас. без грузных вещей, тонны макияжа и каких-то лишних слов и обстоятельств. лиза боялась потерять всё это. потерять возможность видеть эту лучезарную улыбку, обнимать и таскать на своей спине этого маленького человечка, хотя, эля была выше её ростом. не увидеть больше яркий и ласковый огонёк в глазах и ощутить прилив сил после очередного воспоминания о тех временах. вновь переводит взгляд в небо, хмурится. очень красивое и чистое сегодня небо. лиза закрывает глаза. сейчас всё относительно хорошо. даже слишком. кошмары со слезами уже не душат как раньше. но сердце болит. изредка начинает завывать, горе уходит в себя на некоторое время, успокаивает кошмар в мыслях. всё прошло, а до сих пор достигает больными воспоминаниями. вспомнить можно было много чего. не самого лучшего и приятного из жизни лизы… …всё тело окутывал липкий холод и страх. её будто укрывал чёрный вакуум, без возможности выбраться. в голову лезут мысли. сотни мыслей. все они кричат одно и то же.

«ты виновата».

она вновь пятилетний ребёнок, что боится всех и всего. громко-громко плачет. и никто и ничто не успокоит её.

«ты её убила»

лиза будто одна в огромной квартире, в самом дальнем углу своей комнатки ждёт маму. но она не придёт. и лиза это знает. маленькая девочка боится этих людей, что тенью преследуют её на каждом шагу, приходят в открытые форточки и сверлят в ней сотни дырок.

«ты виновата».

лиза помнит то третье марта, будто оно произошло вчера. подруга говорит много, но сейчас это не так важно. — …*слова-слова-слова*… она умерла. ты не знала? а лиза сначала ничего не понимает. — к-как умерла? — …*слова-слова-слова*… лиза ощущает, что из-под ног уходит земля. кой-как добирается до стены, хватается за неё руками. сердце бешено колотится. паника-паника-паника. глазами ищет что-нибудь, за что можно зацепиться. стены голубые, пальма в конце коридора ярко зелёная, но кончики листьев жёлтые. смех русички громкий. шум пятиклашек давит на мозг. солнце за окном яркое. фиалки нежные. руки до безумия холодные. а голова пустая. она посреди школьного коридора сползает по стенке на пол под недоуменный взгляд подруги. «лиза, что с тобой? тебе плохо?» но лиза не ощущает. ничего. она умерла. одна. в этой дотошно-блевотной квартирке в центре города. лиза дышит тяжело и часто. страх и ненависть к себе окутывают. «нет. нет. нет» — как заведённая в голове шарманка. этого быть не может. звенит звонок, подруга куда-то убегает. по щеке пробегает первая слеза.

ты чудовище.

она обхватывает колени руками и плачет навзрыд. отказала. не помогла. в голове наконец складывается полноценная картинка. не отвечала на звонки. статьи в телефоне. новости по телевизору. слова людей. слова мамы. голоса. сотни голосов. сны и предчувствия если бы не отказала, не послала нахуй, на неё бы сейчас смотрели два чистых и нежных изумруда. она бы сейчас улыбалась. подсела бы рядом, погладила по плечу, откуда-то появляется медсестра. лизу уводят. силком, пытаясь убрать руки от лица. ноги плетутся, едва ли она понимает происходящее. но помощь уже не нужна. для помощи уже слишком поздно.

«я виновата. я её убила. я чудовище.»

…

лиза стряхивает головой. по коже пробегают тонны мурашек, ей холодно. неловко заламывает пальцы, переводит взгляд на элю. та молчаливо смотрит вдаль. на едва видимый диск солнца с ярко-красной каёмочкой. лиза тяжело сглатывает. горе не слабо-таки потряхивает, но всё же пытается не сильно выдавать своих бушующих в голове волнений, подавать виду. нужно начать диалог. — эй, — горе легонько толкает в плечо младшую. — обиделась? — нет. — эля поворачивается корпусом и смотрит лизе в глаза, украдкой улыбаясь. — чего ты тогда… — лиза вновь звучно сглатывает, ощущая на глазах влагу. не плакать. не здесь. не сейчас. — …надулась так…? — ничего я не дуюсь, — эля переводит взгляд на солнце. — тебе кажется. лиза прокашливается. несколько раз глубоко вдыхает и размеренно выдыхает. пытается успокоиться. внутри неё — ураган. чернота чувствуется безумно ярко, будто ощущается неприятной горечью на языке. рой мыслей хочется выбить, выкинуть, отпустить. но у лизы вообще едва ли что получается. хочется попросить, чтобы эля рассказала о своих крысах и котиках. ещё раз пересказала смешную историю о том, как на грудь спящей лизы сел котик младшей и эля не могла его прогнать — тот вновь запрыгивал на горе. тогда серого пришлось выгнать из комнаты, но тот начал орать за дверью. эле пришлось впустить его обратно, а в конце концов он разбудил горе и полдня бегал за ней, совсем не реагируя на хозяйку. эля обиделась на кота и захотела сбагрить его лизе, но та, лучезарно улыбаясь, призвала не злиться на животное. лиза улыбнулась своим мыслям. захотелось покурить. старшая потянулась в карман за подиком. втянулась, выдохнула в другую от эли сторону. ещё несколько затяжек и дыхание более-менее пришло в норму. полегче. как минимум, слёзы отступили. они молчали ещё пару минут, лизе было приятно слышать тишину. их тишину. не людскую, а именно в голове и рядом с элей. горе ощущала некую радость оттого, что успокоилась очень быстро, относительно того, что происходило с ней в такие моменты раньше. эля всё также молча смотрела вперёд, а горе смотрела на неё. запахи весенних трав ощущались более ярко, крики мальчишек с соседних дворов и пение птиц были не такими раздражающими. идиллия. лиза усмехнулась и перевела взгляд на облака. эля разорвала их молчание: — ты свободна в начале-середине июня? ну, там после сессии… — нет. я улетаю в крас. а что? — да так, хотела с тобой в парк аттракционов сходить… — эля глянула ей в глаза — а в июле нельзя? — горе немного наклонила голову назад, многозначительно сверкнув взглядом. эля улыбнулась. — можно. да, давай тогда в июле… — эля вновь посмотрела на солнце. — нет, если тебе принципиально, я могу найти посреди сессии день и… — лиза придвинулась ближе к младшей. — у меня экзамены. — эля размеренно кивнула. — и день рождения. — лиза улыбнулась, а когда увидела недоумённый взгляд эли, стушевалась. — …ну, я имею в виду, что у тебя… — а-а-а, господи, чего это я… забыла. — они негромко рассмеялись. — горе? — едва слышно сказала эля. — м? — давай сфоткаемся. — эля подняла свой нежный взгляд и улыбнулась краешком губ. — давай. — лиза усмехнулась. и зачем шептать? — на фоне заката. они встали, лиза тяжело заохала, потирая задницу и говоря что-то вроде: «отсидела я себе всю жопу», а эля засмеялась с этого. глаза у младшей немного поблёкли, но всё также излучали огромную нежность. старшая подошла вплотную, положила одну руку элю на талию. младшая стала ластиться к ней, щекоча волосами шею. эля навела на них камеру, нежно улыбнулась. горе попыталась скопировать её улыбку. сделать также легко и непринуждённо, но вышло лишь какое-то подобие, что слегка расстроило старшую. они на крыше здания, сзади — кромка солнца, а впереди — долгая и счастливая жизнь. что может быть лучше? здесь и сейчас было нежное волнение в обеих грудях. вместе. рядом. — спасибо. — эля убрала телефон в карман. — подожди. а почему именно на фоне заката? — так надо. — неловко улыбнулась эля. лиза решила не допытываться. горе начала дурачиться, начав щекотать элю, толкая в разные стороны. впереди лето. их лето. яркое и счастливое. вместе и рядом. они будут рядом. и никто и ничто не помешает им вести себя так, как им хочется. здесь мир крутится вокруг них и ничто не помешает им быть счастливыми.

***

лиза молча сидит в аэропорте. вокруг шум, снуют люди, в руках — какие-то бумажки, за окном — тьма. нога непроизвольно подрагивает, а глаза бегают по стенам. красноярск. милый и родной дом. но волнение невольно проникает в голову, захватывает разум. курить. — единственная мысль, крутящаяся последние полчаса. но хочется именно сигареты, а не эти бесполезные, как сейчас кажется, парилки. но сейчас нельзя. лиза не хочет пропахнуть этим сейчас, чтобы потом задыхаться в самолёте. и сейчас у неё совсем нет сигарет. лиза непроизвольно улыбается, втыкает в ухо наушник, включает что-то успокаивающее. пальцами оглаживает ребро телефона, смотрит на людей рядом. саня с ней не поедет. он приедет лишь через пару дней. за последние две недели произошло много чего. с командой отпраздновали день рождения эли, отсняли множество шортсов, проект. у лизы на телефоне появилась отдельная папка фотографий с банальным названием «закаты», где уже собралось несколько фотографий закатов с разных ракурсов, разных цветов и с разными людьми. она до сих пор не поняла, в чём смысл фотографий именно закатов, но пейзажи получаются очень красивые. горе узнала, что эля очень любит слушать дипинса, узнала персону этого паренька получше, поняла что не так уж он и плох. удосужилась добавить в плейлист парочку его песен. так, для разнообразия, но всё же какой-то смысл в них имеется. не очень понятный самой девушке, но имеется. они с младшей поняли, что серый оказался «предателем» — он больше любит горе, а не саму хозяйку, но переехать ему не дали. у лизы кроме кактусов ничего не растёт, куда ей животных. с элей они провели очень много времени вместе. хотя не смогли сходить в парк аттракционов, но лиза обещала найти денёк в конце июня и прогуляться с элей по вечерней москве, а после переночевать в квартирке лизы. а сейчас у лизы смешанные чувства. она хочет увидеться с сестрой, с друзьями, но она прекрасно понимает, что придётся прийти к ней. прекрасно понимает, что никуда от него не денется, но по другому не получится. это же случилось по её вине. в самолёте она пишет маме, что вылетает и скоро окажется дома. смотрит в иллюминатор, думает о том, что у неё всё получится и сможет пройти мимо тех эмоций. не зацепиться за самое больное место в своей больной душе. а это сделать очень легко в её случае…

…потому что тяжело ощущать себя виновным в том, чего не совершал…