«А теперь ещё его нужно поймать. Вот ведь…»
Без лишних слов он дал дёру и умчался прочь. Четверо уже собрались броситься в погоню, но тут земля под ногами неистово задрожала. Огненно-красная лава неожиданно забурлила, быстрее потекла через ров императорской столицы и волной нахлынула на троицу! Принц произнёс: — Фэн Синь, Юй Лань, в лаве плавает множество пустых сосудов, они всплывают на поверхность и не тонут, если на них наступить! С такими словами он примерился к одному пустому сосуду, который весьма задорно плыл в потоке лавы, размахивая руками, и совершил прыжок! Нога принца коснулась пустого сосуда, а сам он словно затаил дыхание, боясь, что этот сосуд поведёт себя как-то не так. Фэн Синь тоже выбрал себе «плавательное средство» и запрыгнул на него, пригрозив луком: — Плыви как положено, не вздумай тонуть! Хуа Чэн же, лишь скрестив руки на груди, опустил взгляд на пустой сосуд, и тот повёл себя весьма послушно: не смея противиться, приложил все свои силы и поплыл быстрее всех. Юй Лань тоже нашла себе сосуд, плывя за всеми остальными. Они поплыли по течению на своих пустых сосудах, словно по волнам навстречу ветру. Но чем дальше вниз текла лава, тем заметнее увеличивалась скорость потока, да ещё приходилось время от времени уворачиваться от препятствий, торчащих на поверхности лавы — можно сказать, весь их путь был полон опасностей. Спустя некоторое время они вновь нагнали Му Цина, и Фэн Синь позвал: — Му Цин! Почему ты бежишь от нас? Му Цин тоже воспользовался пустым сосудом в качестве доски для плаванья, и теперь обернулся, отвечая: — Предлагаешь дожидаться, пока вы на меня нападёте? Юй Лань крикнула: — Всего лишь поговорить! Никто не собирается нападать! В руках Фэн Синя был только лук без стрел, так что приходилось кричать: — Да! Для начала объясни, каким образом ты вдруг исчез из оружейной! Му Цин язвительно усмехнулся: — Вы… Он не успел закончить фразу, когда Се Лянь разглядел, какая картина открывается впереди. У принца мгновенно сузились зрачки, и он выкрикнул: — Прямо перед тобой! Му Цин повернулся и обнаружил, что путь впереди резко обрывается. Здесь, должно быть, возник подземный разлом, глубиной по меньшей мере в сотню чжанов, словно крутой обрыв. Му Цин не ожидал появления столь внезапной опасности, к тому же лава ближе к обрыву потекла быстрее, и когда тот осознал происходящее, было уже поздно — он улетел вниз, мгновенно исчезнув из поля зрения вместе с пустым сосудом, на котором стоял! А остальных быстро и неотвратимо несло к тому же обрыву! Внутри Юй Лань все похолодело. В миг жар от лавы перестал ощущаться столь явно. Способность хорошо мыслить вернулась. Девушка невольно сжала кулаки, судорожно думая, что же делать. Он же не упал да? Да?! В голове Юй Лань была только одна мысль — скорее узнать что с ним. Он же зацепился за скалу? Не обращая внимания на то, что происходит впереди, Юй Лань обернулась ворохом лепестков, что тут же сгорали от жара, переметнулась к обрыву скалы. Она чувствовала боль от каждого сожженного лепестка, но не обращала внимания. Наклонившись над обрывом Юй Лань увидела, как Му Цин повис на сабле, что вонзилась в скалу. Тут же Юй Лань почувствовала облегчение. Он жив. Надо во чтобы то ни стало его вытащить. Му Цин занял положение довольно пугающее, аккурат параллельно ниспадающему подобно водопаду потоку раскалённой лавы. Повелительница Цветов заозиралась по сторонам. Она увидела как на крыше дворца стоят три фигуры. Юй Лань даже забыла о них. Одежда Му Цина покрылась множеством мелких языков пламени, рукоять сабли от жара сделалась обжигающей, но тот по-прежнему крепко держался за неё, не решаясь ни расслабить пальцы, ни посмотреть вниз. Стоит отпустить саблю, и внизу Му Цина ждёт не только бушующее море пламени, но и завывания бесчисленных голодных духов умерших, которые словно взывали к человеку, висящему над ними и изо всех сил противившемуся гибели, и желали, чтобы он поскорее присоединился к ним. Му Цин крепко держался за рукоять сабли, по его бледному лбу катились капли пота. Он перевёл взгляд на троицу вдалеке и шевельнул губами, словно хотел позвать на помощь, но с его характером Му Цину было очень трудно выговорить слова вроде «помогите», «спасите меня». К тому же, не важно, способен ли Хуа Чэн сейчас спасти его, вряд ли он пойдёт на это. О Фэн Сине тоже судить трудно. Ему было совестно перед Юй Лань. Он видел ее силуэт наверху скалы. Даже после того, что случилось она хочет его спасти? Он боялся, что из-за него она вновь пострадает. Потому Се Лянь являлся единственным выходом и, как надеялся Му Цин, желал и мог его спасти, даже имел возможность повлиять на двоих других. Тогда Му Цин, из последних сил подтягиваясь выше, так что на лбу у него чуть вздулись вены, прокричал принцу: — Ваше Высочество! Се Лянь как раз быстро изучал обстановку, а услышав крик, повернулся к Му Цину. Тот долго терпел, но всё же сделал вдох и с красным лицом добавил: — Поверь мне! Ваше Высочество, Ты же знаешь, что я не лгу? Ты же знаешь, что я бы не стал по-настоящему вредить вам?! Он с такой надеждой обращался к Се Ляню, будто хватался за последнюю спасительную соломинку. Сердце Юй Лань больно сжалось. Она не могла больше смотреть, как страдает Му Цин. Девушка вытащила из причёски свою кварцевую шпильку и в тот же миг сиганула с обрыва. Она воткнула шпильку аккурат в скалу и стала контролируемо съезжать вниз. Когда оставалось совсем чуть-чуть до сабли, шпилька под весом девушки разломилась на две части, но Юй Лань успела оттолкнуться в сторону сабли, схватившись за лезвие. Кусочки шпильки безвозвратно утеряны в потоках лавы. Боль в руке была не так сильна, как боль от потери любимого человека. — Хватайся за меня! — протянула ему руку Юй Лань. Му Цин не веря своим глазам посмотрел на неё. — Ты с ума сошла?!!! — А что мне осталось делать?! Смотреть как никто тебе не поможет и увидеть как рано или поздно ты сорвешься вниз?! — глаза наполнились слезами. Юй Лань схватила его за запястье, крепко держа в руке. — отпусти руку, обещаю, я не уроню тебя. Му Цин зажмурившись последовал ее указанию. И она не солгала. В этот миг страх отступил на второй план, а его внезапно окружило чувство покоя и умиротворения, даже жар от лавы будто стал ощущаться не так сильно. Вскинув голову в направлении крыши, где стояли трое, Юй Лань не заметила там одного. Устремив взор над скалой, она увидела силуэт в белых одеждах. Она знала, со Се Лянь не оставит его. — Му Цин, ты готов? — Чт.! Но не успел он произнести хоть что-то, как почувствовал, что с невероятной силой был подброшен девушкой наверх, в затем ощутил как вокруг его талии намоталась белая шёлковая лента. Разумеется, это была Жое. Но ведь крыша дворца, где временно спасся от огня Се Лянь, находилась не так уж близко от пропасти, и ранее лента не могла дотянуться до Му Цина. Как же вышло, что Жое схватила его, когда Юй Лань его подбросила? Му Цин посмотрел наверх и с немалым потрясением обнаружил, что Се Лянь вовсе не на той спасительной крыше… а там на обрыве. Сабля опасно стала покачиваться в скале, будто норовя вот-вот выскользнуть. Теперь Повелительницу Цветов схватилась за неё двумя руками, надеясь, что сабля все же выдержит ее вес ещё чуть-чуть. Быстро сматывая Жое, Се Лянь смотрел вниз, а убедившись, что Му Цин в порядке, вздохнул с облегчением: — Как хорошо, что я успел. — после чего обратился к Юй Лань, — Больше не делай ничего такого! Это было крайне опасно! Подожди ещё немного, я сейчас! Юй Лань отозвалась: — Знаю-знаю. Му Цин пробормотал: — В-ваше Высочество?.. Момент спасения был настолько волнительным, что в его голове до сих пор царила неразбериха. Такое огромное расстояние, кругом кипящая лава и ни одного островка, куда можно ступить. Се Лянь мог прыжком преодолеть самое большее — половину, как же ему удалось прийти на помощь? Издалека раздался голос Фэн Синя: — Ваше Высочество! С вами двумя всё в порядке? Где Повелительница Цветов? Му Цин повернулся на звук, на крыше дворца остались стоять только Хуа Чэн и Фэн Синь. Осознание, что Му Цин порядке, тут же приятным ощущением разлилось по телу. В этот момент Юй Лань ощутила жгучую боль в ладонях. Затем Се Лянь схватил его и бросил наверх с криком: — Гляди в оба! Му Цин от броска перелетел через край пропасти и обнаружил, что направляется в сторону Фансиня. Приведя эмоции в порядок, он перевернулся в воздухе и опустился на рукоять торчащего из лавы меча. Он добрался до Фансиня лишь благодаря силе броска Се Ляня! Фэн Синь утёр пот со лба и заключил: — Повезло, что Его Высочество быстро соображает! Хуа Чэн же оставался серьёзным и сосредоточенным. Он позвал принца: — Гэгэ! Если сейчас же не вернёшься, я сам спущусь за тобой! В его голосе слышалось предупреждение, и Се Лянь быстро отозвался: — Осталось только поднять наверх Юй Лань. Всё не так плохо, я в состоянии вернуться сам, тебе не нужно спускаться. Напряжение на лице Хуа Чэна наконец немного спало, но взгляд всё же остался направлен в сторону обрыва. Тем временем Се Лянь сказал Му Цину: — Му Цин, тебе лучше скорее перебраться на крышу, только не беги больше, мы сможем всё обсудить чуть позже. И… не волнуйся за Юй Лань. Му Цин осознал, что если он не освободит место Се Ляню, тому будет некуда прыгать. Он ещё раз бросил взгляд к обрыву, а затем на принца, кивнув. Испытывать физическую боль было не так страшно, как душевную, потому подождать некоторое время пока Се Лянь спустит шелковую ленту и за ней было не трудно. Однако вопреки жару, Повелительница Цветов ощутила леденящий душу холод. В глазах только мелькнули белые одеяния и полу-плачущая, полу-смеющаяся маска на лице, застывшая не то в радости, не то в скорби. Сабля внезапно треснула. Юй Лань полетела вниз. Се Лянь тут же ринулся к ней на помощь. Один конец ленты он устремил к падающей девушке, другой обмотал себя. Однако принц заметил его. Безликого Бая. Жое, почувствовав опасность, заметалась и устремилась вверх, пролетев мимо Му Цина. Тот, не успев ничего сообразить, схватил ленту, но сила на другом конце оказалась слишком велика, и Му Цин не только не смог удержать принца, но и сам полетел следом. Се Лянь стремительно падал посреди бешено летящих искр, а возле уха звучал смех безликой твари: — Ха-ха-ха-ха-ха-ха… Наивно! Как наивно, Сяньлэ! Ты думал, что хороший конец, когда все целы и невредимы, достаётся так просто? В тот момент Се Лянь уже не видел Повелительницы Цветов, однако лавовое море встрепенулось, словно поглотило что-то.***
…
— Сань Лан! — позвал Се Лянь. Его голос разлетелся эхом по громадному подземному гроту, однако никто не ответил на зов. Се Лянь облизнул пересохшие губы. Му Цин, который сидел у принца на спине и видел, как тот озирается, помолчал немного и спросил: — Ваше Высочество, неужели он в самом деле так мил твоему сердцу? — … Се Лянь не ожидал столь внезапного вопроса от Му Цина. — А. А? А… На его лице застыла растерянность, но уши всё равно слегка заалели. При виде подобной реакции Му Цин не нашёлся с ответом и долго колебался, прежде чем продолжить: — Мне не хочется тебя пугать, но я должен напомнить… Но он осекся. Не только Хуа Чэн исчез. — В-ваше Высочество, что случилось там на обрыве? Двое заметили резкое изменение настроя Му Цина. Он весь побледнел, как снег. — Внезапно сабля треснула и Юй Лань полетела вниз. Я направил Жое в ее сторону, однако ее перехватил Безликий Бай. После чего я не видел ее. Се Лянь не стал упоминать, что видел всполохи лавы как если бы в неё что-то упало. С каждым словом внутри Му Цина все сжималось. Он не мог поверить. Только не она. Му Цин и Се Лянь заметно потемнели. Фэн Синь видя мрачные настрои товарищей, хлопнул обоих по плечам в приободряющем жесте: — Что за кислые лица. Во-первых, это же Собиратель Цветов под кровавым дождём. Он непревзойдённый Князь Демонов. А Повелительница Цветов… тот факт что ты ее не видел ее значит, что она успела упасть, разве нет. Кроме того, я наслышан, что та даже из Чёрных Вод, чуть ли не вплавь выбралась. Так что давайте думать о хорошем. Му Цин понурив голову произнёс: — Однако отметать наихудший вариант тоже не стоит. Фэн Синь произнёс: — Так значит она и правда тебе нравилась с первой встречи. То-то ты на неё так смотрел тогда. Му Цин нахмурился и ответил: — Теперь будешь постоянно об этом напоминать? — Как знать… — пожав плечами сказал Фэн Синь. Се Лянь сказал: — Стоит отметить, что вы похожи… любите поступать безрассудно. Почему-то эти слова заставили Му Цина улыбнуться. Он будто услышал отзвук ее голоса в своей голове. Юй Лань наверняка ответила как-то остроумно на это или пошутила.***
Очнувшись, Юй Лань ощутила под собой землю, а жар воздуха никуда не делся. Она все ещё жива. Пошевелившись, Повелительница Цветов почувствовала жжение в ладонях. Она удобно устроилась на земле и посмотрела на свои ладони. Жуткое зрелище пришло ей в ужас. Ее кожа стала красной и опухла, вызывая невыносимую боль. Она попыталась шевельнуть пальцами, но этот простой жест был невыносимо болезненным. Осматриваясь Юй Лань не знала где находилась, но точно дальше чем лавовые потоки. В момент падения она рискнула воспользоваться той самой подвеской. По словам Цзюнь У она должна была перенести ее в прекрасное место в облаках, однако она оказалась где-то в пределах горы Тунлу. Вероятно, сам Цзюнь У изменил место перемещения. Это было бы легко для него сделать, учитывая, что Юй Лань находится в месте, где он черпает свои силы. Превозмогая боль, Повелительница Цветов поднялась на ноги. Все ее силы были сосредоточены на защите Му Цина, потому для неё осталось совсем немного, лишь чтобы не сгореть заживо в этом месте. Адреналин исчез, оставив пустоту в ее груди. Она помнила только, как Се Лянь бросился за ней, чтобы помочь, а также фигуру в маске, которую они заметили. Юй Лань прошла несколько шагов, чтобы осмотреться и оценить ситуацию. Однако усталость внезапно накатила с новой силой, ноги едва удерживали ее вес. Чтобы избежать падения, Юй Лань села на землю. Но через некоторое время услышала знакомые голоса. Это было словно живительная вода, которая наполнила ее душу новыми силами. Призвав клинок и ухватившись за него, через боль в ладонях, она поднялась. Взгляд был слегка расфокусирован, отражая ее уставшую и изможденное физическое и эмоциональное состояние. Однако слова, доносящиеся из уст Се Ляня и других, принесли намного больше облегчения, даже боль в обожженных ладонях ощущаюсь не так сильно. Она пошла на голоса. Внезапно, она почувствовала, как кто-то нежно обнял ее, прижав к себе. Это был он, Му Цин. Его прикосновения всегда были полны трепета и нежности. Она могла прочувствовать каждое его касание, словно лепестки цветов, которые ласкают кожу. Однако, несмотря на это, ее уши услышали только причитания. Его слова всегда разнятся с действиями. В словах он мог быть холодным и грубым, но его руки передавали нежность, которая грела ее душу и доставляла невероятное удовольствие. Му Цин облегченно выдохнул, отстраняясь. — Больше не смей делать что-то подобное! Я думал… я думал что ты… это было безрассудно! — Я тоже рада тебя видеть, Му Цин! — с улыбкой произнесла она. Затем он отстранился полностью, все же вспомнив, что они не одни и смущенно отвел взгляд. Фен Синь и Се Лянь сдержали усмешки, отчего Му Цин закатил глаза. Их реакция была больше наполнена умилением, чем попыткой как-то насмехаться над ним. Все же видеть Му Цина, который так трепетно о ком-то беспокоиться было непривычно. Мужчина сверху вниз осмотрел девушку на предмет повреждения, и заметил, как та странно прячет руки за спину. Ещё он вспомнил, как Юй Лань держалась за раскалённую саблю голыми руками. Строгим, но спокойным голосом произнёс. — Покажи руки. Юй Лань замешкалась, но не выполнила его просьбу. — Юй Лань. — настаивал он. Она выдохнула и медленно протянула руки, но ладонями вниз. Она хотела бы сжать их в кулаки, то это слишком больно. — Переверни. — взгляд Му Цина был цепким и настойчивым. — Не думаю, что это приятное зрелище, — предупредила она. Но все же медленно перевернула руки ладонями вверх. Они были красными где-то уже слезла кожа. Это было жуткое зрелище. Руки немного подрагивали. Было больно, но казалось только благодаря боли она сейчас все ещё в сознании. Му Цин мягко взял ее за запястье, боясь причинить боль. Его взгляд все ещё был строгим, но больше излучали волнение. — Разве ты не обладаешь техникой исцеления? — он старался оставаться спокойным. — Обладаю. — Так почему же не воспользовалась? — Эта техника имеет свои ограничения… не смогу использовать ее повторно. Но зато ты в полном порядке. Му Цин застыл. Он и забыл, что должен быть ранен. Но когда она успела? — Тебе не обо мне нужно заботится! — чуть тише добавил, — я в конце концов мужчина, такие ранения мне не страшны. — По той же причине, что ты сейчас так возмущаешься, я и исцелила тебя. — несколько загадочно произнесла она. Затем Му Цин материализовал какой-то небольшой бутылёк из голубого фарфора, что показался ей знакомым. Он открыл бутылек и содержимое легкой светлой дымкой окутало ладони девушки. Приятный холод Юй Лань ощутила на них. В следующий миг раны стали заметно заживать. Боль в ладонях стихла, оставляя лишь фантомные отпечаток. — Откуда это у тебя? — задумчиво осматривая бутылёк спросила она. — Раз уж у тебя проблемы с памятью, заведи себе дневник! И записывай туда все…. Это вообще-то ты мне дала! — фыркнул он, но в его голосе не было привычной язвительности. Юй Лань усмехнулась. А потом начала что-то вспоминать. В тот раз, когда его и Фэн Синя заперли, так как чуть не разрушили всю небесную столицу, Юй Лань пришла к Му Цину чтобы обработать ранения. Значит он не воспользовался тогда этим снадобьем? Боль все ещё была ощутима из-за чего Юй Лань чуть отдёрнула руку и зашипела. Му Цин поддерживающе погладил ее по руке. Это действие возымело свой эффект и девушка заметно расслабилась. За спиной Му Цина Юй Лань заметила как двое о чём-то переговаривался, то и дело бросая на них взгляд. Обращаясь к двоим, Юй Дань произнесла: — Вы тоже удивлены каким он оказывается может быть милым? Двое уже не смогли скрыть неловкие улыбки. Му Цин только раздраженно выдохнул, не отвлекаясь от обработки ожогов. Раны заметно затянулись, но неприятные ощущения никуда не делись. Му Цин ещё раз осмотрел девушку и заметил, что в ее волосах не хватает одного украшения: — Твоя шпилька… — А… это… ничего страшного. — она рефлекторно потянулась к волосам, — Главное, что ты в порядке. Уж лучше я потеряю ее, чем тебя. — Мне жаль… Из-за меня… тебе пришлось страдать… а ты ведёшь себя как ни в чем не бывало. Прости. Прости, что не смог сказать этого раньше… что причинил тебе боль. Что показал, что мои чувства не так сильны. Юй Лань мягко улыбнулась: — Эй… я знаю, что не ты причина этого всего. И знай: я не виню и не злюсь на тебя. Я понимаю в какой мы были ситуации. Ты сделал лучший выбор. Выбери меня — он бы тут же убил тебя. На моих глазах. Я бы ни за что не вынесла этого. На выдохе Му Цин ответил: — Я не заслуживаю тебя… Она мягко улыбнулась и невесомо положила руку на его щеку. — Но я именно то, что ты заслуживаешь. Позади Му Цина послышался наигранный кашель: — Кхм… Хочу напомнить, что вы здесь не одни. Это был Фэн Синь. Он и Се Лянь старались выглядеть непринуждённо, ощущая себя лишними. — Да… нам нужно идти дальше. — сказал Се Лянь. Му Цин обернулся к тем двоим, легко обхватывая запястье Юй Лань, чтобы не причинить боль. Они все направились дальше. Неожиданно Се Лянь произнёс: — Что это за звук? — Он снова застыл и обернулся. — Вы слышите? Какой-то звук. Фэн Синь и Му Цин подтвердили: — Слышим! Слышим! Звон оружия и взрывов магической силы. Даже Небесный мост едва ощутимо задрожал. Впереди темноту прорезали вспышки. Там кто-то сражался! Се Лянь, едва не падая на бегу, бросился туда, Фэн Синь за его спиной пробурчал: — Твою ж мать, во имя всех небесных божеств, пусть это окажется Собиратель цветов под кровавым дождём, иначе, боюсь, он вот-вот сойдёт с ума! Му Цин бросил: — Поменьше болтай, сейчас все небесные божества даже нас защитить не способны, давай за ним! Ты погляди, как он пошатывается и запинается, только бы не грохнулся кверху задом, прежде чем увидеться с ним! После чего он обратился к Юй Лань: — Ты, как? Можешь сама идти? Она кивнула. Поддерживая Юй Лань за руку, Му Цин устремился вслед за Фэн Синем. Они были на том самом Небесном мосту, который когда-то строил принц Уюна. Он сделал несколько крутых поворотов, и вот наконец за последним из них перед глазами принца сверкнул белоснежный свет. В воздухе над концом Небесного моста развернулась ожесточённая битва между фигурой в красном и фигурой в белом. Красная фигура держала в руке серебристо-белую изогнутую саблю, демонической тенью мелькая в пространстве грота. То был Хуа Чэн. Он не улыбался, был сосредоточен, на его прекрасном бледном лице виднелся свежий порез, который добавлял живой яркости его пронизывающей суровости. Фигурой в белом, разумеется, оказался Безликий Бай. Он где-то достал длинный меч, а на лице его виднелась всё та же маска Скорби и радости, наполовину плачущая, наполовину смеющаяся. Маска треснула посередине. Трещина была настолько большой, что не заметить её казалось невозможным, от самого центра лба она доходила до щеки ниже глаз, так что создавалось впечатление, что маска в любой момент разломится! Оба противника обладали таким мастерством, что разлетались в стороны от одного лишь касания, демоническая Ци потоком била вверх, но при этом высвобождалась сила, подобная весу тысячи цзиней, способная пронзить небеса. Ци меча и сабли кружились в безумном танце, призрачные бабочки наверху и озлобленные духи внизу тоже находились в противостоянии; стоял такой шум, будто опрокидывались горы и переворачивались моря. Каждый раз, когда две противоборствующие стороны обменивались атаками, из бушующего лавового потока внизу поднималась волна на несколько чжанов в высоту, так что к ним никто не мог приблизиться! Увидев эту картину, они застыли от потрясения, не в силах старить и шагу. От увиденного Юй Лань даже не заметила как перестала дышать, поражённая происходящим. Се Лянь чуть ли не спотыкаясь подбежал ближе к Хуа Чэну. Однако было заметно как он при виде живого Собирателя Цветов успокоился. Далеко за Безликим Баем стояла ещё одна фигура, и это был советник, которого, разумеется, привёл сюда сам безликий демон. Увидев Се Ляня и остальных, Мэй Няньцин с облегчением вздохнул, при этом тоже не осмелился опрометчиво шуметь. Но Хуа Чэн давно заметил принца, на его холодном словно иней и сосредоточенном лице наконец растаял лёд и мелькнула улыбка. — Как видно, — произнёс он, — ты снова проиграл. Его Высочество здесь. И число его соратников не уменьшилось. Похоже даже стало больше. Се Лянь, не выдержав, выкрикнул: — Сань Лан! Хуа Чэн чуть повернулся, отозвался «гэгэ», затем его тон вновь сделался предостерегающим: — Гэгэ, если в следующий раз ты снова куда-то упадёшь, я рассержусь. Се Лянь парировал: — Если в следующий раз ты снова прыгнешь за мной, я рассержусь сильнее тебя! «Как мило…» подумала Юй Лань, обхватывая руку Му Цина крепче, словно боясь, что тот вновь куда-то исчезнет и убежит. Безликий демон тем временем, поднявшись в воздух, атаковал Хуа Чэна, обращаясь при этом к Се Ляню: — Сяньлэ, вам не кажется, что вы двое слишком рано обрадовались успеху и совсем позабыли обо мне? Глаз на рукояти Эмина, заметив Се Ляня, принялся бешено вращаться, Хуа Чэн вскинул руку, чтобы отразить атаку. Раздался уже до боли знакомый Юй Лань звук. Звук, с которым ломается клинок оружия! Все торопливо перевели взгляды наверх, увидев, что Эмин в руках Хуа Чэна цел и невредим, тогда как меч Безликого Бая от удара со звоном сломался пополам! Хуа Чэн рассмеялся и беззаботно произнёс: — Всё хорошо. Гэгэ, не стоит беспокоиться. — Затем вновь спросил Безликого Бая: — С какой стати мы должны о тебе помнить? Тот недовольно фыркнул, а советник, боясь, что Хуа Чэн разозлит противника, не выдержал и вмешался: — Молодой человек, излишняя дерзость в словах ни к чему! Однако следующая фраза Хуа Чэна оказалась ещё более дерзкой. Одной рукой держа саблю, он заносчиво наставил остриё на Безликого Бая и усмехнулся: — Всё-таки, говоря начистоту, ты всего лишь вредный старикашка, полный зависти, и не более того.»… как же бесстрашен Хуа Чэн»
Му Цин пробормотал: — Не удивительно, что в прошлом… когда дело касалось Собирателя цветов под кровавым дождём, Цзюнь У всегда говорил, что встречи с ним следует по возможности избегать, чтобы не сталкиваться с этим демоном. Неожиданно перед клинком Эмина возникла белая тень. Се Лянь острым зрением разглядел, что это такое, и предостерёг: — Сань Лан, не убивай его! Это ведь дух нерождённого! Остриё сабли повернулось, повинуясь велению хозяина, сменило рубящий удар на отбрасывающее движение плашмя, и белая тварь отлетела далеко прочь. Фэн Синь, зрачки которого мгновение назад сузились до точек, наконец пришёл в себя, увидев, что дух нерождённого цел и невредим. И сразу выкрикнул: — А ну, быстро сюда! Хуа Чэн отбросил духа прямиком в его сторону, и Фэн Синь даже попытался взять создание на руки, но дух, на голове которого и без того жидкие волосики встали дыбом от выкрика Фэн Синя, издал утробное рычание и принялся в бешенстве кусаться, никак не позволяя себя схватить. Фэн Синь, не выдержав, гневно выругался: — Твою ж мать! К нему так и жмётся, а при виде меня сразу кусается! Кто тут, в конце концов, твой отец?! Неожиданно Му Цин произнёс: — А ты разве признавал его своим сыном? Хоть раз назвал его по имени как положено? Фэн Синь застыл от этих вопросов. — Я… Тем временем Се Лянь, не в силах наблюдать за битвой и бездействовать, быстро бросил им двоим: — Будьте осторожны, а я поднимусь выше посмотреть! Му Цин тихо ответил: — Тебе самому следует быть осторожным. Не забывай, что на тебе две… Се Лянь на мгновение замер и невольно дотронулся до шеи, где нащупал ту самую проклятую кангу. Но принцу по какой-то причине казалось, что Безликий Бай не станет угрожать ему при помощи канги. Времени на лишние разговоры не было, он бросился вперёд по мосту. Ожесточённая битва между двумя фигурами — красной и белой — была в самом разгаре, и принц, оценив обстановку, решил, что сейчас не стоит опрометчиво к ним присоединяться. Жое взвилась в воздух и притянула к Се Ляню советника. — Наставник! С вами всё хорошо? Советник, стерев со лба холодный пот, ответил: — Всё в порядке! — Если с вами всё в порядке, почему вы так сильно вспотели? — Всё из-за этого негодника, Собирателя цветов под кровавым дождём! У него язык без костей, напугал меня до смерти!!! В этот момент произошло казалось невозможное, ведь все время двое то и дело обменивались ударами, так и не достигая друг друга, ловко парируя. Рука Безликого Бая повисла. Он был ранен. Перевернув ладонь, белый демон взглянул на окровавленные пальцы и вздохнул, затем с улыбкой произнёс: — Уже много лет я не встречал того, кто мог бы нанести мне подобную рану. Се Ляня посетило недоброе предчувствие. — Наставник, он… рассержен? Советника можно было назвать единственным в мире человеком, который хорошо знал Безликого Бая, и он ответил: — Нет… хуже. Он… обрадован. Помолчав, Безликий Бай повернулся к Хуа Чэну и с явным интересом спросил: — Эта изогнутая сабля сделана из твоего потерянного глаза? По телу Юй Лань прошлись мурашки, предполагая, что предшествовало тому, чтобы появился такой устрашающий клинок. Советник, чуть нахмурившись, помолчал, затем вдруг сказал: — Я вспомнил. — Что вы вспомнили? — Я вспомнил, что слышал об одном случае. Несколько сотен лет назад на горе Тунлу появился ожесточённый призрак. Му Цин вставил фразу: — Ожесточённых призраков на гору Тунлу заявлялось по меньшей мере несколько десятков тысяч, а то и больше. — Не надо перебивать! — прикрикнул советник. — Этот призрак только появился на горе, был очень молод, и к тому же уже почти рассеялся, добравшись сюда, но по какой-то причине всё же упорством достиг цели. Се Лянь сам не знал, отчего его сердце забилось как бешеное. — Почти рассеялся? Почему? — Должно быть, получил серьёзное ранение, его душа разбилась на части, но сознание оставалось ясным. Он всё плыл вперёд и непрестанно повторял «я не оставлю», «я тебя не оставлю». Возможно, так проявилось его предсмертное желание. Как бы то ни было, в то открытие горы Тунлу произошло нечто непредвиденное. Принц спросил: — Что именно произошло? — Здесь собрались не только демоны, но и живые люди, которые попали сюда по ошибке. — Что?! — На горе Тунлу повсюду одни тёмные твари, простым смертным сюда дорога закрыта, только если какой-то демон не берёт их с собой в качестве съестных запасов. Но тот призрак по какой-то неизвестной причине много дней уводил этих людей от опасности, вероятно, даже не осознавая, что творит. В конце концов другие демоны, с десяток тысяч, всё-таки окружили их, не оставив пути к отступлению, и готовились сожрать всех разом — и людей, и того призрака. — Что случилось потом?! Был какой-то способ спастись? — Был. Создать кровавый артефакт и пробиться с боем. Му Цин, не удержавшись, вставил: — Но самая надёжная жертва для создания такого артефакта… Это те самые, попавшие в смертельную ловушку живые люди! — Неужели… неужели он… Се Лянь тоже задержал дыхание. Советник же кивнул: — Да, он решился. Лица Фэн Синя и Му Цина в тот момент невозможно было описать словами. Се Лянь однако не шевелился, ожидая продолжения рассказа. Юй Лань затаила дыхание, в изумлении прикрывая рукой рот. От боли в ладони, он вздрогнула. И действительно, советник добавил: — Он решился, неожиданно впал в безумство и вырвал себе глаз. — Тот призрак хотел напасть на живых людей, но почему-то в последний момент остановился, не тронув никого. Вместо их жизней он принёс в жертву собственный глаз, который и стал основой для кровавого артефакта. Он уже находился на последнем издыхании и должен был окончательно исчезнуть после столь серьёзного ранения, однако произошло обратное — он, напротив, окончательно пробудился, словно что-то его воодушевило. Не знаю, какой тёмный артефакт он создал, но в той битве он вышел победителем. Кроме того, после случилось кое-что весьма необычное. Се Лянь, с трудом приводя эмоции в порядок, проговорил: — Ч-что же? — Говорят, после той битвы с Небес спустилась Небесная кара, которая ударила по горе Тунлу. Понимаешь, что это значит? Раз Небеса ниспослали Небесную кару, следовательно, на горе Тунлу появился некто, достойный вознесения. Се Лянь, схватив советника, спросил: — Кто? Кто вознёсся?! — Я лишь слышал об этом от других. Но в чертогах Верхних Небес нет чиновника, который пришёл с горы Тунлу. И либо услышанное мной — совершеннейший вымысел, либо… Тот вознесшийся спрыгнул с Небес по своей воле, отказавшись от небесных чертогов! Му Цин, не в состоянии принять услышанное, поразился: — Вознестись, будучи демоном? Неужели подобное правда возможно? Кроме того, он отказался от вознесения и сам спрыгнул вниз?! Это точно был он? Только очутившись на горе Тунлу, он ведь ещё не стал непревзойдённым?! И вот так взять и спрыгнуть… Он что, совсем ничего не смыслит в жизни?! Почему он, в конце концов, так поступил?! Юй Лань произнесла: — Он смыслит в ней гораздо больше. Как он может быть преданным последователем Бога, если сам им будет являться? Он же обещал разве не так? Вдруг послышалась усмешка и голос Безликого Бая: — Сяньлэ, у тебя есть один очень верный последователь. Почти в то же мгновение треснувшая маска Скорби и радости вдруг очутилась прямо перед глазами принца.