Ты – ошибка в моём сердце

Арсений не расстроился. Вот вообще. Не расстроился ни капли. И именно поэтому заливает в себя тоже не капли алкоголя, а бутылки. Бутылку. Ещё и друзей решил притащить в это весьма сомнительное заведение: Оксану с Серёжей и не очень близкую, но хорошую подругу Катю, которая должна уже совсем скоро подойти. Если, конечно, новоиспечённую сотрудницу по какой-то причине не задержат на работе. Разве не пиздец вся эта ситуация? Снова, на протяжении двенадцати месяцев (столько всего бесполезного за это время можно сделать), ему придётся несколько часов мучиться в шараге, видеть физиономии «любимых» преподавателей и слушать их «интересные» лекции. Ага, настолько интересные, что некоторые студенты, не скрывая сонливости, засыпают прямо на паре. Даже дома нужно будет зубрить конспекты. И пары лучше все посещать. Абсолютно ненужные в будущей профессии тоже. Ну, физра, допустим. Кому она вообще сдалась? Раньше жил — не тужил, в съёмной квартире. Хозяйка его бесила знатно, вечно была чем-то недовольна. Сейчас он решился-таки переехать к друзьям в общежитие. Оксана там вообще не совсем легально проживает. Никого это, впрочем, не волнует. Родной же дом Арсения немного далековато расположен — в другом городе — Омске. И остаётся полная жопа — общага. Это если судить по словам других студентов. Самое страшное из этого всего, однако, реакция отца. Интересно, он Арсения сразу беспощадно убьёт, — а то что убьёт – абсолютно достоверная информация — или замучает как следует, чтобы позже лишить драгоценной жизни? Зато мама поддержит. И кот. Сестра же на одной волне с друзьями. Будет стебаться, когда узнаёт. В душе, правда, всегда переживает, но не признаётся и своих чувств не показывает. К такому привыкаешь быстро и не веришь напускному безразличию. В начале Арсений об этом всём вообще не думал. А когда до него дошёл масштаб проблемы, виновником несчастий стал, естественно, Антон Шастун. Да, тот самый, которого Арсений в лицо не видел. Всё из-за этого типа. Точно. Не в его лени и дебилизме дело. — Эй-эй-эй, — Серёжа всем своим видом показывает недовольство. Он-то у нас за ЗОЖ. Говорит, что никогда не пробовал и не собирается, но переломный момент, из-за которого у него сейчас столько неприязни ко всему виду спиртного, наверняка был. Тайна, которую никто никогда не узнает. — Полегче. Арсений молчит в ответ и откладывает стакан в сторону. Добровольно. Потому что потихоньку начинает хуёвить. Всё-таки, друг прав. Но пить хочется. Хорошо ведь обо всём забыть, хоть и на время. Осталось только надеяться, что до алкогольной зависимости не дойдёт. Становится ещё грустнее. Арсений кладёт голову на холодную поверхность стола и быстро-быстро моргает. Не от слёз. Просто в глаза будто попало что-то. Хреново, но не настолько, чтобы зареветь. Оксана уже не смеётся над ним. Взгляд сочувствующий, и от этого только паршивее — настолько, что ли, жалкий? Стереотипное мышление, но Арсения так и воспитывали — со всей строгостью и лабудой по типу «мужчина не должен плакать». Бла-бла-бла. — Серёжа, — твёрдое и предупреждающее. — Оставь его. Пусть пьёт, — в волосы зарывается тёплая рука. Подушечки пальцев мягко массируют кожу головы. Оксана многим кажется грубой. Но нет, очень даже заботливая. Просто порой проявляет эту заботу в немного непривычной для других форме. — Всем привет! — Катя залетает в бар так неожиданно, что Арсений ударяет руку под столом, когда резко поднимает от удивления голову. Больновато. — Простите за опоздание, — она заправляет волосы за уши и присаживается на стул рядом со слегка пьяным Поповым. Ну, «слегка» — это не точно. Подруга устраивается поудобнее, шустро снимает бежевую кофточку, вешает её на спинку стула, закатывает рукава рубашки и без спроса берёт из картонной коробочки крылышко. Любимое крылышко Арсения. Безумно вкусное, острое. Так ещё и последнее. Вот теперь можно плакать. — Я думала, ты счастлива, что нашла работу, — Оксана приподнимается с места и мягко убирает вновь спавшую на лицо Кати каштановую прядку. — А ты глянь, какая уставшая. Давай, кушай, кушай. Стоит словам о работе только вылететь изо рта Окси, Катя вся разгорается. Она вытирает салфеткой губы, немного измазанные в соусе, и жалуется, выгибая брови домиком: — А это только первый день. Пиздец какой-то. Вам, ребята, лучше учиться подольше, чем на работу идти, — на больное. Прямо, сука, на больное. И Катя, увидев выражение его лица, не может не пошутить. — Точно, слышала, что ты универ не окончил. Прости. Покажи мне своего друга, и я скажу, кто ты? Арсений точно не такой. Ну, ладно, может совсем чуть-чуть. — Эй, чё за издевательства надо мной? — он строит обиженную моську, подпирает рукой подбородок и с видом Жулика из «Даши-путешественницы» крадёт у Серёжи наггетс. — Что ты смотришь? Ты же запретил мне пить, дай поесть тогда. — Чё? — охуевает он и возмущается, хотя возмущаться тут, между прочим, должен Арсений. — И вообще, чего ты паришься, Арс? Повеселись немного перед поездкой и езжай потом учиться за заграницу. Тебе всё равно делать нечего. Арсений хмыкает. Звучит легко. Но позволит ли отец не оканчивать ВУЗ? В их семье разрешение «хозяина дома» сродни закону. Хотя ему, блять, двадцать три. Пора бы уже и самому принимать подобные решения. Кто бы на это право дал. — Зато, — довольно говорит Катя. — У меня есть для тебя проект. Этого ещё не хватало. — Ни за что. — Да ладно тебе, Арс. Ну соглашайся.. Разработчик видел твои работы и хочет именно тебя. — А у него намётан глаз. Сам себя не похвалишь — никто не похвалит. С самооценкой у Арсения всё хорошо, потому что где такое видано, чтобы настолько прекрасный, добрый и, конечно же, очень скромный человек мог в себе сомневаться? — Охуеть какой умный парень. Лучший на курсе, кстати. Да и работать с ним классно, — она его сватает, что ли? После «хочет именно тебя» — да, Арсений в своей голове по-дебильному пошутил уже пятьсот раз — не получается не заинтересоваться этим проектом: — Как его зовут? Он тогда не знал, что, задавая простой вопрос, совершает самую ужасную ошибку в мире. И кому он врал насчёт экзаменов: какая учёба, если тут такое веселье в лице некого студента-младшекурсника? Катя улыбается. Ей-то хорошо. Решила проблему с заменой дизайнера и не будет чувствовать вину. — Антон Шастун. Знаешь такого? Лица Оксаны и Серёжи нужно видеть. — Шастун?! — Арсений снова давится. Он прокашливается и переспрашивает уже спокойнее, хоть как-то и не подходит слово «спокойно» под эту ситуацию. — Антон, блять, Шастун? Серьёзно? Вид Кати очень растерянный. Она всё-таки кладёт в рот картошку — настолько охуела от жизни, что оставила руку на полпути к открытому рту — и отвечает с заминкой: — Ну.. да. А что-то не.. — Да, — Арсений смотрит на Катю, как на прекрасную нимфу. — Да, да, да и ещё раз да. Я согласен, — улыбка до ушей. Радости столько, словно предложение сделали. Сначала доходит не до конца. Но стоит осознанию стукнуть молотом по голове — тот, кого он искал, нашёлся сам — облегчение разливается по всем внутренностям. И плевать, что он не окончит универ. Отец перебесится и успокоится. Мама, по крайней мере, устроит ему взбучку и поставит на место. Да-да, того самого, кто именует себя «хозяином дома». И вообще, разве важны эти пустяки? Скандально известный Антон Андреевич Шастун успешно найден, хоть и немного не самим Арсением. — Кать, когда мне с ним встретиться? Друзья переглядываются, понимая: Арсений окончательно сошёл с ума. Потому что если ему этот парень понравится, он не будет мстить. Он подыграет. И даже поможет с проектом. Но немного поиздеваться и слегка подгадить чужую спокойную жизнь ведь никто не запретит?

***

Ходить с грустным ебалом на пары, слушая вполуха то, о чём говорит препод — что-то из параллельного мира для Антона. Может на лице нет улыбки, но и грусти — тоже. Да, бывает скучно — монотонная речь вряд ли хоть кого-то заинтересует, — но всё же внимание его акцентировано на словах преподавателя, а каждый конспект исправно записывается в тетрадь. Лучший на курсе же, должен трудиться, чтобы не потерять свой «авторитет». Посещение пар тоже стабильное — на всех занятиях он присутствует. Даже тогда, когда хочется остаться под тёплым одеялком и послать всех далеко и надолго. Но Антон любит учиться и развиваться, как прилежный мальчик, который не пьёт газировку, потому что это вредно. Выходные дни прошли странно. Состояние души было весьма паршивым, потому что разработка игры отсрочилась на неопределённый срок. Снова ничего не вышло. Владеть своими эмоциями не получалось. Это выбивало из колеи ещё сильнее. Обычно Антон спокоен и собран, а тут тонет в глупом расстройстве и разочаровании во всём живом и неживом. Потом, после «спада», вновь произошёл «взлёт». Очень сильно обрадовала новость от Кати. Настолько, что студент с разбегу прыгнул в маленькую кровать в общежитии и едва её не сломал. Ещё и завизжал от счастья. Был бы хвост, наверняка завертелся, как у трёхмесячного щеночка. В общем, происходит сейчас в жизни какой-то бред. Сначала ему грустно и обидно, хотя вроде до этого было плевать, потом — радостно так, что он сравнивает себя с собакой. Значит, не такой уж Антон и безэмоциональный. Хотя, исполнение мечты взбудоражит любого человека. Даже если мечта эта всё ещё где-то вдали и может исчезнуть в любую минуту, как пустынный мираж. Катя Позова 16:12 Насчёт того парня, о котором ты говорил Он свободен Сказала ему с тобой встретиться Распечатанные листы плана всё той же аккуратной стопочкой лежат на углу стола, а вот ручка — как-то криво. Антон вновь поправляет её, складывая потными ладошками всё по «местам». Каким местам, почему вдруг нужно так ровно ставить — хуй знает. Нет, даже хуй не знает. И вот вроде всё круто, радостно, но.. дизайнера этого всё ещё нет. Шастун, конечно, признателен ему за услугу в виде помощи с проектом, однако опаздывать на первую же встречу – неприлично. А прошло уже девять минут. Для Антона это много. Что ж, сам виноват — от завышенных ожиданий негативных эмоций куда больше. «Не может же всё быть хорошо. Обязательно в чём-то найдётся подвох», — это прокручивается в голове несколько раз, когда в помещение едва ли не с ноги заходит... Что за, блять, «Радуга Деш» из детского мультика? Не «в чём-то будет подвох», а вот, этот самый подвох — выше даже шпалы Шастуна — с довольным видом останавливается рядом со столом и немного наклоняется. Джинсовка вся в надписях. Узкие джинсы плотно облегают ноги. Слишком ярко. Тишину разрывает голос Антона. Тон — ледяной. Мгновенно отталкивает и пугает. Всех. — Ты опоздал. Всех, кроме Арсения. Арсению этот тон нравится. Распаляет ещё сильнее. Ему просто нравится страдать хуйнёй, это уже все поняли. — И? — плюхается на стул — наверняка заднице больно — закидывает ногу на ногу и придвигается ближе. Антон недоволен из-за опоздания, но решает не развивать дальше эту тему. Не в его стиле. — Ты же знаешь моё имя? Не говорит тебе ни о чём? — Это разве имеет значение? — Антону даже немного стыдно. Отвечает вопросом на вопрос, потому что единственное, что помнит — первую букву. И то, что имя ему понравилось. А какое — не помнит. Странно. — Мы разве не об игре поговорить хотели? Тут охуевает Арсений. Открывает рот и забавно хлопает ресницами, смотря глазищами своими голубыми в самую душу. То есть Антон знал, с кем собирается встретиться? И не попытался сбежать, хотя игнорировал, блокировал везде и избегал? Словно боялся. Теперь же пришёл. Сам. Только Антон нихуя вот не знал. И не знает. Просто смотрит куда-то на руки и помалкивает. Хмурится, потому что становится холодно. И непонятно, из-за этого насмешливого и будто оценивающего взгляда, от которого поскорее хочется спрятаться, или из-за того, что двери остались после чужого прихода открыты — в коридорах ведь всегда холоднее. Логичнее звучит второе. Верится почему-то больше в первое. — Ты прав, — обрывает затянувшееся молчание парень. — Я пришёл обсудить игру, — он резко протягивает вперёд руку, заставляя сидящего напротив дёрнуться. Новый повод для ухмылки, конечно же. Он берёт лежащий рядом со стопочкой (теперь совершенно не аккуратной) план и листает его со скучающим видом, вздыхая. — Так-так.. Ну.. Слышал, что ты самый гениальный гений из всех гениев. Поэтому ожидал большего. Я разочарован, — нигде Арсений такого не слышал. Но позлить хочет. А Антон побоку на эти слова. Он просто хочет свалить, но.. стесняется? — Дизайн персонажей и сюжетная линия — отстойная, — взгляд зелёных глаз меняется. — Ничего особенного. Никакой своей фишки. Уверен, что сработает? — Скажи, — совершенно спокойно. Он держит себя в руках. — У тебя есть опыт в дизайне мобильных игр? — Нет, — та же уебанская усмешка. Антон молча забирает план из чужих ладоней – сухих и тёплых, в отличие от его — и замечает внимательный взгляд на своих кольцах. Быстрее убирает руку и говорит: — Тогда я найду другого дизайнера. Парень ехидно улыбается и чутка щурит глаза. Вновь отбирает листочек и принимается что-то старательно вырисовывать карандашом, который берёт со стола без разрешения. Движения лёгкие, плавные, но в то же время ловкие. Он рисует с удовольствием. Это хорошо. За таким любопытно наблюдать. Любовь к своему делу — залог успеха. Антону протягивают листочек с самодовольным видом и расслабленно откидываются на спинку стула. Арсений знает, что делает. А Антон не может оторвать восхищённого взгляда от нарисованного за считанные минуты персонажа. Не совсем аккуратно, но, чёрт возьми, слишком подходит к игре. Красиво. Так, как он себе представлял, но почему-то не мог реализовать. Значит, он не прогадал тогда, на выставке. — У тебя проблемы с пунктуальностью, — серьёзно, будто предупреждает: «не опаздывай в следующий раз». А недавно он, вроде, думал о том, что не будет с этим студентом работать и вообще хочет побыстрее уйти отсюда. Переобулся в воздухе. — Но ты очень хороший дизайнер, — на секунду Антон улыбается. Коротко. Зато искренне. Он рад, что сможет сделать игру с хорошим дизайнером. Похоже, это единственная причина для улыбки в его жизни. — Это комплимент? В ответ тишина. Потому что Антон сейчас где-то не здесь. Там, где он уже успешный программист, который создал игру, понравившуюся абсолютно каждому в мире человеку. — Дай мне свой номер, — на просьбу реагируют с усмешкой. Похоже, этот человек умеет только усмехаться. Он берёт из рук Антона телефон, излюбленным жестом поправляет свою чёлку. Затем вводит нужные циферки. И поднимает взгляд, издавая смешок. — Неудивительно, что ты меня не узнал, — шёпотом. Антон с полуулыбкой смотрит на персонажа на бумаге. Правда ведь невероятно, что люди умеют так рисовать. Как? А довольный Арсений говорит уже громче, внимательно наблюдая за причиной своих теперь не страданий, а веселья: — У тебя есть мой номер. Антон слышит. Охуевше открывает рот и утверждает уверенно, отвлекаясь от созерцания листочка: — Не может быть, — он даже имени этого человека не знает, о чём речь? — Ещё как может, — Арсений буквально упивается этим растерянным и едва встревоженным взглядом. Когда Арсений стал таким садистом и сталкером? Телефон отдают обратно. И Антон видит пугающее: Контакт «Халявщик 3». Ну вот какого хуя? Нет, почва не уходит из-под ног. Под ними не появляется пропасть, как в ужастиках. Не наступает конца света. Не так всё драматично. Но сердце на долю секунды словно сжимают. О, это же любимое Антоном разочарование. Они с ним уже друзья. Почему как только в нём зажигается эта глупая надежда, у Кати вдруг появляется работа, а этот придурок оказывается тем самым старшекурсником, который просто решил встретиться подобным образом с «виновником» всех его бед? Это не обидно. Не грустно. Не неприятно. Не огорчительно. Это глупо. А глупость его раздражает. И как бы искусно он не пиздел, ему стрёмно. — Наконец-то мы встретились, Антон. Так угрожающе-насмешливо его имя ещё никогда не звучало. И уж тем более никогда напрочь отсутствующая с детства интуиция так злорадно не нашёптывала: — Грядёт пиздец.