***
Юнги медленно спускался по лестнице, боясь выйти наружу и встретиться с Хосоком. Непонятное чувство переполняло его, омега не мог понять что оно означает. Он испытывал благодарность, это точно, но помимо неё что-то сжимало сердце господина Мина. Что-то тёплое и приятное. Отгоняя от лица жар ладонью, Юнги вышел на высокое крыльцо, взглядом выискивая свой автомобиль. Но машины, которую водил Хосок не было, рядом с крыльцом стоял автомобиль отца. Господин Мин старший, увидев сына, тут же вышел наружу быстрым шагом, подходя к омеге. — Юнги-я, все хорошо? — сын видел переживание в глазах отца, но альфа сдерживался. — Я чуть с ума не сошёл, когда мне позвонил Хосок. Как ты додумался вообще пойти в эту галерею? — Я… Юнги не знал, что ответить. Подставлять Хосока очень не хотелось, но если учитывать его добровольное затворничество в течении пары лет, внезапный поход в галерею выглядел и правда странно. Он знал как сильно переживают за него родители, однажды они его уже чуть не потеряли, и вряд ли смирятся, если это повторится. Только это держало Юнги, только это заставляло каждодневно опускаться ногами на землю и, отталкиваясь от неё, несмело шагать дальше. Омега и сам бы хотел вернуться к прошлой жизни, где нет боли и страданий. И пусть в той прошлой жизни он был одинок, точно кит, зато никто и подумать не мог о том, чтобы сделать ему больно.***
Юнги нравилось встречаться с Джисоном. Он был обходительным, весёлым и всегда рядом. Родители, видя влюбленные глаза сына, готовились к свадьбе. Ужин по случаю их помолвки прошёл просто идеально. Джисон сумел сразить всех многочисленных родственников и прочих важных людей широкой улыбкой. Все вокруг хвалили Юнги за его выбор, да он и сам в принципе был доволен. В тот вечер в ресторане папы омега впервые почувствовал, что такое ревность. Джисон пропал внезапно, когда Юнги окружили омеги, решившие, что имеют право советовать ему, как нужно выглядеть на свадьбе. Разговор утомлял, они спорили о незначительных вещах по типу оттенок жемчужин на серьгах или узора на фатине, от этого хотелось открыть окна и молиться, чтобы внезапная буря снесла всех этих раздражающих людей. Юнги откланялся и поспешил найти своего возлюбленного. Он заглянул на их террасу, которую они только обустроили по своему вкусу, но там было темно и тихо. Не смея отчаиваться, Юнги вышел на улицу через чёрный вход, дабы избежать очередного навязчивого разговора. Скрипучая старая дверь открылась и застыла, ударившись о кирпичную стену здания. Вместе с ней замер и Юнги. Замер так же как и его сердце. Джисон стоял чуть поодаль мусорного бака, его силуэт освещали изредка проезжающие мимо автомобили. Наверное, что-то внутри Юнги надломилось, когда он увидел ладони своего альфы на чужой талии, но омега не хотел делать поспешных выводов. Возможно это дружеское общение. Да. Ведь друзья иногда могут класть друг другу руки на талию, улыбаться так неоднозначно и ласково убирать пряди чужих волос за ухо. Это определённо крепкая дружба. Юнги почти успокоился и собирался пойти обратно, чтобы Джисон не подумал, что Юнги ревнивый, ничего не понимающий агрессор. Но альфа наклонился к румяной щеке омеги и прикоснулся губами. Для Юнги все это выглядело, будто замедленная сцена из сопливой мелодрамы, что крутят по девятнадцатому каналу на выходных. Внутри него поднималась буря из злости, непонимания и обиды. Джисон не останавливался, он медленно подбирался к губам, растянутым в лукавой улыбке. Терпеть это уже не было смысла, Юнги хотелось закричать, но он только громко кашлянул, привлекая внимание парочки к себе. С лица омеги не сходила улыбка, этот парень будто наслаждался эмоциями, что играют на лице Юнги. Эмоций и правда было много. Будучи несмышленым в отношениях, Юнги наивно полагал, что метка привязывает не только омегу к альфе, но и наоборот, как же глупо и сильно он ошибался. На деле альфы могут ставить метки хоть каждому прохожему, их это в эмоциональном плане никак не гребло. А вот Юнги похоже страдал. Все его нутро бунтовало, истерило и требовало вырвать волосы на милой головке незнакомца, что так нагло скалился. Юнги хотел его втоптать в асфальт, разрезать на мелкие кусочки и обжарить их на медленном огне. Господин Мин не знал, почему в тот момент не испытал ненависти к Джисону, вся его молчаливая смиренная ярость была направлена на омегу. — Свадьбы не будет, — неслушающимися губами просипел Юнги и постарался поскорее убраться, но его шаг не сравниться с широким шагом Джисона, который в ту же минуту его нагнал и ухватил за предплечье. Юнги думал, что сейчас альфа начнёт умолять его простить. Он и вправду извинился, но так, будто нечаянно наступил на ногу. — Подумай о гостях, — спокойным тоном проговорил Джисон. — Что они подумают о тебе и твоей семье? — И ты хочешь, чтобы я это все терпел? — Юнги опешил от такой наглости. Он отчаянно пытался вырвать руку из захвата, но держали его крепко. — Я думал ты меня любишь, но стоило мне отвернуться на секунду… Юнги не успел выпалить свою пламенную речь, Джисон тут же усмирил его, запахом пригвождая к месту. Тогда Юнги понял, что метка не только благодать, дарующая счастье и любовь, она проклятье, страшное смертельное проклятье, от которого не избавиться никогда. — Мы поговорим вечером, — ровный голос больше пугал, нежели успокаивал. — Я все тебе объясню, прекрати вести себя как неуравновешенный. И Юнги подчинился, послушал его, точно покорный ребёнок, и весь вечер улыбался, принимая лёгкие поцелуи в щеку.***
Омега не понимал почему вспомнил именно этот момент, стоя перед отцом около клиники. Так внезапно возникшие яркие воспоминания вызывали дрожь во всём теле. Ему было стыдно за то, что родители ещё тогда могли спасти его, но он промолчал. Ах, если бы в тот миг у Юнги было больше сил противостоять Джисону. Но он был слаб, наивен и слишком добр. А как известно: добро никогда не окупается. — Я просто хотел развеяться, — стыдливо улыбнулся Юнги, слегка прикоснувшись к плечу отца. — Ты ведь не говорил папе? — Разве ты видишь тут разъяренного омегу, который взрывает все вокруг? — слегка улыбнулся отец. — Конечно не говорил. — Спасибо… — Юнги опустил голову, пряча глаза. — Я придушу этого ублюдка собственными руками, — альфа обнял потерянного сына. Господин Мин старший давно порывался уничтожить своего несостоявшегося зятя. Один сатана знает сколько ярости находилось в родительском сердце. События так быстро сменяли друг друга в тот миг. Ещё вчера Юнги беззаботно улыбался и помогал папе планировать украшение банкетного зала для свадьбы, которая должна была прогреметь на весь город. Но спустя пару дней, они чуть не лишились самого дорогого, что у них было. Альфа до сих пор не понимал, что происходило в тот миг. Юнги будто сошёл с ума. Он по сей день слышит тот нечеловеческий крик своего сына, что ледяной водой пробрался под кожу. Внимательно слушая доктора Ли, господин Мин старший понял только одно: он уничтожит Джисона. Но и тут ему связали руки. Оказалось связь его сына и этого ублюдка настолько высока, что если пострадает Джисон, пострадает и Юнги. И из этого порочного круга нет выхода никому. Никто не сумеет разорвать его. — Отец, а где мой водитель? Альфа удивлённо вскинул брови. Обычно его сын не терпел ничей компании и предпочитал водить самостоятельно. Когда он нанимал Хосока, то даже не надеялся, что тот задержится надолго. Но неожиданно Юнги смиренно принял его, и судя по взгляду, даже немного беспокоится. — Я отправил его в отпуск. Пусть отдохнёт немного и подумает над своим поведением, — альфа потрепал спутанные волосы сына. — Но он не сделал ничего плохого! — Юнги сам не ожидал от себя такой реакции. — Даже защитил меня. Пожалуйста, отец, не увольняй его. — Я и не собирался, — отец скупо улыбнулся, впервые за долгое время видя редкую эмоцию на лице Юнги. — Я понимаю, что он защитил тебя, но как мой подчинённый он не имел права так вести себя. Он мог не рассчитать силу, и что бы тогда случилось? Пострадает Джисон, пострадаешь и ты. Как я могу спокойно на это смотреть? — Я понял. Прости меня, пожалуйста. — Я не сержусь. Поедем домой?***
Сидя на кровати в своей спальне, Юнги не переставал думать о том, что произошло. Как ни странно, в данный момент мысли о Джисоне занимали его голову меньше всего. Омега не переставая думал о Хосоке. В голове картинками всплывало время, что он провел вместе с водителем. От самой первой встречи около ворот дома Чимина, до последнего яростного выражения лица альфы в галерее. Что-то звонким сигналом билось в голове Юнги. Будто сам не свой, он схватил телефон и открыл список контактов. И только сейчас понял, что номера телефона своего водителя он не сохранил. Юнги очень хотелось позвонить и поблагодарить, хотя бы дистанционно, но оставалось только сидеть и молча смотреть в стену с зачатками узоров, которые он начал рисовать. Просить номер у отца он не смел, знал как это будет выглядеть, но и сидеть сложа руки тоже не хотелось. Сердце бешенно отбивало ритм, кровь бурлила в ушах, и всего Юнги будто переполняла неведомая энергия. Чтобы предотвратить незапланированные порывы, омега схватил кисть и выдавил масляную синюю краску на стену, тут же размазав её. Он уже второй месяц пытался нарисовать море, солнечное и летнее, но краски, смешиваясь, все равно создавали серый оттенок. Поджав губы, Юнги упорно вырисовывал аквамариновые волны, вздымающиеся вверх, разбивающиеся о скалу белой лёгкой пеной. Это помогало, омега и вправду отвлёкся. До тех пор, пока не услышал резкий странный звук. Юнги замер в сумерках комнаты и прислушался. Звук снова повторился, и омега подошёл к окну, несмело отодвинув занавески. Его водитель стоял внизу под окном на желтеющем газоне. Увидев омегу, он широко улыбнулся и помахал рукой. Юнги удивлённо вскинул брови, что-то всколыхнулось внутри него, и казалось, сердце должно было зайтись точно сумасшедшее, но при виде Хосока оно снова нашло свой ровный тихий ритм. Водитель поёжился от промозглого осеннего ветра и подтянул ворот толстовки ближе к подбородку, не переставая улыбаться озадаченному омеге. — Господин Хосок, что Вы тут делаете? — Юнги все же открыл створку и выглянул наружу. — Видите ли, у меня внезапно появилось больше времени, чтобы украсть Вас из лап злобного дракона, господин Мин, — глаза альфы блестели озорным светом. — Позвольте узнать, кого Вы подразумеваете, когда говорите о злобном драконе? — Юнги опустился локтями на подоконник и высунул голову чуть больше. — О, это не секрет, — Хосок покрутил небольшие камушки в руках, которыми кидал в окно, и за ненадобностью откинул их к ближайшем кусту. — Я расскажу Вам прекрасную сказку, если Вы готовы послушать. — У меня полно времени, — пожал плечом Юнги, сдерживая рвущуюся наружу улыбку. — Однажды, один прекрасный принц был атакован безжалостным уродливым змеем, — Хосок чуть приплясывал, пытаясь согреться на холодном ветру, но все же не отводил взгляда от омеги. — Его спас бесстрашный рыцарь, но принц все равно немного пострадал. Рыцарь не сдался и поспешил унести его к лекарю. Он нес его на руках, молился, чтобы все было хорошо, и вместе с тем наслаждался неземной красотой принца. Всё было хорошо, пока в лечебницу не нагрянул злобный дракон и не отчитал рыцаря за его опрометчивый поступок. Он выгнал рыцаря прочь, а сам забрал прекрасного принца к себе в логово. — Хосок перевёл дыхание, выдыхая холодный пар. — И сейчас этот рыцарь отчаянно борется с холодом, чтобы снискать расположения принца, потому что не в силах провести без него и секунды. — Какая прекрасная сказка, — улыбнулся Юнги, чувствуя как к щекам подбирается жар, несмотря на холод. — Только есть одна сюжетная дыра. — И какая же? — Злобный дракон не держит взаперти прекрасного принца, поэтому все жертвы рыцаря были напрасны. — Это получается, прекрасный принц может сейчас спуститься к бедному замерзшему рыцарю? — Всё зависит от желания принца, — Юнги оперся подбородком на кулак и снова пожал плечом. — И как мне сделать так, чтобы принц сжалился? — водитель активнее начал пританцовывать, еле сдерживая дрожь в голосе. — Потому что и вправду холодно капец. — Принц милосерден, поэтому спустится через две минуты. Юнги закрыл окно, задернул занавеску и прижал ладони к пылающим щекам. Он сейчас пойдёт на свидание с Хосоком? Омеге до конца не верилось во все происходящее. Он уже смирился с мыслью, что после неудачных отношений с Джисоном останется навсегда одиноким. И не то чтобы это было его жизненным принципом: принести на алтарь сердце, которое до сих пор принадлежит только одному единственному. Зависимость от метки — это было его приговором. Доктор Ли с сожалением объяснял, что наличие привязанности к альфе практически ставит крест на попытках завести новые отношения. Но с Хосоком Юнги не чувствовал себя плохо, скорее даже наоборот. С альфой было уютно и комфортно. Хосок непринуждённый, улыбчивый, поражает заботой и умением отвлечь от насущных проблем. Именно сейчас, стоя рядом с окном и пытаясь выровнять дыхание, Юнги решил, что пойдёт на свидание со своим водителем и попытается сделать все, чтобы оно прошло замечательно. Приняв во внимание ледяной ветер на улице, омега натянул на себя свитер с высоким горлом, утеплённые джинсы и не забыл прихватить пиджак водителя, что забрал у него утром, так и не вернув. Проверив содержимое карманов, омега тихо выскользнул из спальни. В доме было тихо, Юнги несмело подобрался к лестнице, стараясь не поднимать шум. Не сказать, чтобы на него был наложен домашний арест, но он чувствовал, что если сейчас родители поинтересуются, куда он собрался, то соврать он не сможет. Хоть и ненавязчиво, но Юнги понимал, что они пытаются оградить его от опасностей внешнего мира, после всего, что с ним случилось. Ступая по мягкому ковролину, омега прислушивается к приглушенному голосу отца, что доносился из кабинета в конце коридора. В гостиной тихо бормотал телевизор, папа дремал на диване, накрывшись мягким пледом. Холли, лежавший рядом с ним, увидев Юнги, поднял мордочку, озадачено посмотрев на своего хозяина. Омега поднёс указательный палец к губам и тихо, насколько был способен, выскользнул на улицу, аккуратно прикрывая поскрипывающую дверь. Холодный ветер тут же забрался под свитер, и Юнги поёжился от мурашек выступивших на коже. Он увидел Хосока, стоявшего на тропинке внизу лестницы и быстрым шагом подошёл к нему, протягивая пиджак. — Я не вернул его Вам утром, — Юнги слегка дёрнул уголком губ, пытаясь скрыть свое волнение. — Судя по погоде, сейчас он Вам вполне кстати. Хосок не мог оторвать взгляда от чёрных пронизывающих глаз. С каждым разом его сердце замирало, стоило омеге оказаться в опасной близости. Хосок не соврал, когда сочинял эту глупую сказку, он действительно любовался господином, пока нес его на руках. Хотелось потрогать кончиками пальцев подрагивающие чёрные ресницы, что отбрасывают тень на тонкую фарфоровую кожу. За короткий промежуток времени: от автомобиля до больничной кушетки, альфа успел разглядеть каждую мельчайшую деталь на лице Юнги. Каждую еле заметную родинку, каждый капилляр, всё в нём казалось красивым и завораживающим. — Спасибо, — Хосок взял протянутый пиджак, расправил его и накинул на плечи омеги. — Он и правда кстати. — И зачем же Вы просили меня спуститься? — Юнги ухватил тонкими пальцами лацканы пиджака и плотнее запахнулся, склонив голову набок. — Господин Мин, как Вы относитесь к вечерним прогулкам под звёздным небом? — Хосок дрожал от волнения, благо это можно было скинуть на промозглый ветер и низкую температуру воздуха. — Положительно, — Юнги смял рукава пиджака в кулаках, нервно прикусывая нижнюю губу. Он так давно не испытывал трепет в душе. Его нутро столько лет оставалось в сонном спокойствии под действием препаратов. Сердце, привыкшее болеть и тосковать по своему альфе, сейчас стучало ровно, не причиняя неудобств, и Юнги был этому несказанно рад. Он отпустил все плохие мысли, что были в голове. Выкинул переживания, отринул сомнения и с удовольствием ухватился за предложенный сгиб локтя. — Мы пойдём пешком? — спросил Юнги: Хосок вёл его не в сторону гаража, а сразу же за ворота. — Нет, просто там, куда мы поедем, Ваш автомобиль не проедет, поэтому я взял свой, — Хосок мельком взглянул на омегу и слегка улыбнулся, видя взволнованно-удивленные глаза.***
Внедорожник быстро мчался прочь от города. Фонарей, освещающих пустынную трассу, становилось все меньше. Сосны, тянущиеся вдоль дороги, пугали своим величием и в то же время манили загадочной темнотой леса. Юнги, будто завороженный, смотрел за окно и цеплялся тонкими пальцами за ремень безопасности. Он не боялся, рядом с Хосоком было тепло, уютно и надёжно. Лишь лёгкое волнение колыхало нутро. Он снова чувствовал приятный запах табака и ненавязчивый парфюм альфы. Когда Хосок рядом, хотелось дышать полной грудью, хотелось смотреть не отрываясь на бугристую паутину вен на руках, что так крепко обхватывают руль. Изредка проскальзывала мысль, что Юнги хочется потрогать: провести кончиком пальцев по перепутаным синим рекам на чужой тыльной стороне ладони и ощутить тепло, что исходит от кожи. От этого дыхание становилось чаще, а щеки заливались румянцем, несмотря на прохладу салона. — Господин Мин, Вы переживаете? — почувствовав беспокойство омеги спросил Хосок, на секунду отрываясь от тёмной трассы — Что? — Юнги резко оторвал взгляд от чужих рук и стыдливо отвёл глаза, будто его поймали с поличным на месте преступления. — Нет, что вы… Я просто… мне жарко… Хосок не спрашивал больше ничего, лишь немного приоткрыл окно, впуская ночную осеннюю прохладу внутрь. — И можете звать меня просто Юнги, — уже более спокойным тоном добавил омега, вдыхая свежий воздух. По расчётам Юнги ехали они примерно около полутора часов. На небе взошёл полумесяц, звезды вдали от города светили ещё ярче. Хосок свернул с главной трассы где-то минут десять назад и сейчас вдалеке виднелись неяркие огоньки деревни. Омега удивлённо рассматривал небольшие кирпичные дома, самодельные вывески магазинов и небольшой рынок, который даже ночью работал вовсю. Юнги будто попал в другой неизведанный им мир. Вокруг сновали люди, несмотря на поздний час, они оглядывались на автомобиль, что медленно полз по узкой улочке и приветливо махали руками, вгоняя омегу в ещё больший ступор. Он посмотрел на Хосока, который, опустив стекло, мило общался с невысоким дедушкой, продолжая медленно ехать. Альфа вернул голову в салон, в руках сжимая небольшой свёрток, который всунул ему дедушка. Хосок положил шелестящий кулёк на приборную панель и улыбнулся Юнги. — Я жил в этой деревне вместе с дедушкой и братом, — ответил он на немой вопрос, застывший в тёмных глазах. — Вы познакомите меня со своим дедушкой? — Я бы очень хотел, но дедушка недавно скончался, — печально улыбнулся Хосок, сворачивая к обочине, останавливаясь около небольшого прилавка. — Извините, — Юнги опустил голову вниз, коря себя за бестактные вопросы. — Ну что Вы, — альфа отстегнул ремень безопасности, — идём лучше выберем сегодняшний ужин? — Ужин? — Мгм, — кивнул альфа, — не будем же мы любоваться звездами на голодный желудок. Юнги вышел следом за альфой, который резвым шагом подошёл к сидящей за прилавком пожилой женщине. Омега несмело выглядывал из-за чужого плеча, наблюдая за тем, с каким теплом бабушка треплет Хосока по русым волосам, как мило причитает, шуточно отчитывая мужчину, что так давно не появлялся. Когда она перевела взгляд на Юнги, неловко мнущегося в нескольких шагах позади, тот совсем смутился, заливаясь краской до кончиков волос. Ему было неловко, что он так бесцеремонно наблюдал за тёплыми приветствиями, что посмел своим любопытным взглядом испортить идиллию долгожданной встречи. — Айгу! Хоби, что за прекрасный молодой человек приехал с тобой? — женщина в один, удивительно широкий для её коротких ног шаг, приблизилась к Юнги. — Вы только гляньте на это милое создание! Айгу! У нашего Хосока определённо есть вкус. И вот снова это чувство стеснения. Юнги снова считают омегой его водителя и он снова не смеет открыть рта, чтобы опровергнуть неверные суждения. И Хосок опять не помогает, а лишь стоит, широко улыбаясь, наблюдая, как бабушка гладит господина Мина по острым плечам. — Здравствуйте! Я Мин Юнги, — омега низко поклонился улыбающейся женщине. — А я бабуля Чхве, — женщина на секунду обернулась к альфе и оттопырила большой палец, подмигивая мужчине. — Очень рада с тобой познакомиться. Наконец-то этот соравнец остепенился. — Я… В…вы не так все поняли, — заикаясь, неслушающимися губами проговорил Юнги — Не нужно стесняться, малыш Юнги, — бабушка уложила тёплую ладонь на бледную щёку. — Я все-все понимаю, сама была молодой. — Бабуль, мы голодные, — Хосок привлёк к себе внимание, сдерживая довольную улыбку. Если честно, сейчас ему хотелось подпрыгнуть выше головы от счастья. — Взвесишь нам креветок? Я планирую как следует накормить своего гостя. — Айгу! Что это я! — бабуля Чхве всплеснула руками. — Конечно, мои дорогие, подождите секунду, бабушка вас угостит. Юнги неловко перступал с ноги на ногу, стоя рядом с Хосоком, наблюдая, как женщина укладывает в пакет морепродукты. Госпожа Чхве вручила в руки альфы покупку, отмахнулась от денег и, причитая, подтолкнула парочку обратно к автомобилю. Омега уже развернулся, чтобы усесться в салон, но тёплая старческая рука его остановила. Юнги обернулся, тут же встречаясь с мягким взором. — Возьми это, Юнги-я, — бабуля протянула ему аккуратно сложенный небольшой плед, на котором сверху лежали несколько красных яблок. — У тебя все будет хорошо, — женщина наглаживала его по предплечью, — ты береги нашего Хосока, я вижу как он на тебя смотрит. Юнги удивлённо вскинул брови, оглянулся на альфу, что уже сидел на водительском месте, вернул взгляд женщине и кивнул, слегка улыбнувшись. Почему-то хотелось чтобы это действительно было так. Юнги желал забыть свое прошлое, наслаждаться этим мигом, не думая о проблемах. Женщина потрепала его волосы, отошла в сторону, ещё раз помахав Хосоку.***
— Это дом, в котором я провел своё детство, — сказал Хосок Юнги, когда они остановились около небольшого двухэтажного дома кирпичной кладки. Вокруг стоял невысокий забор, сложенный из такого же кирпича, что и дом, во дворе росло сливовое дерево, сейчас на нем не было ни одного листочка, но Юнги был уверен, что весной оно дарит пышный цвет и умопомрачительный аромат. Чуть поодаль стояла беседка с самодельным мангалом, рядом с которым расположился деревянный стол и плетеные кресла. — Проходите, господин Мин, — альфа открыл скрипучую металлическую калитку. — Я разведу огонь, а Вы пока можете погреться в доме. Альфа непринуждённо говорил, открывая деревянную дверь в дом. Он пропустил омегу вперёд, вошёл следом, включая свет. — Сейчас включу отопление, тапочки в шкафу. Юнги все это время молча следовал указаниям, неловко сжимая плед, который ему вручила бабуля Чхве. Для него все было необычно, ещё никогда окружающие люди не относились к нему с таким душевным теплом. Это заставляло покрываться румянцем и прятать глаза, скрывая смущение. Хосок, неразборчиво напевая себе под нос, взгромоздил пакеты на кухонный стол, достал из них морепродукты, которые дала бабуля Чвхе, и свежие овощи, что вручил ему дедушка. Высыпал креветки в глубокую миску, и сунул под струю холодной воды, тщательно вымывая морскую. Юнги все это время стоял позади, внимательно наблюдая за действиями альфы, который ловко управлялся с будущим ужином. Омега хотел бы помочь, но был совершенно бесполезен в этом деле. Хоть папа и учил его готовить, он никогда не испытывал к этому особого интереса. И Юнги понял, что зря отнекивался от советов, сейчас очень хотелось помочь Хосоку. — Я могу помыть овощи, — он все-таки сделал шаг вперёд, останавливаясь рядом с альфой около кухонного стола. — Хорошо, — улыбнулся тот, освобождая место около раковины, — только вода холодная. Бойлер ещё не нагрел. — Ничего страшного, — Юнги ухватил большущий помидор и подставил под струю воды, тут же вздрогнув от холода. — Всё в порядке, господин Мин? Хосок был слишком чутким, это в очередной раз заставило омегу смутиться. За всё это время он так и не привык к вниманию альфы. Когда он стоит вот так рядом, улыбается ему, заботится и переживает, метка взрывалась безумным зудом и навязчивой пульсацией, заставляя Юнги впадать в ступор. — Да, все хорошо, — успокоив дрожащие руки ответил Юнги. — И я просил называть меня по имени. — Хорошо, господин Юнги. — Да нет же! — воскликнул омега. — Просто Юнги. — Но ведь Вы меня зовете господином Хосоком, — альфа наклонился чуть вперёд, заглядывая в лицо омеги, и потянул уголки губ вверх. — Чтобы называть Вас по другому, мне нужно разрешение, — Юнги сгибом локтя убрал волосы, упавшие на глаза, продолжая намывать овощи. — Хорошо, я разрешаю тебе называть меня просто Хосоком, — альфа протянул руку омеге: — Хосок. — Юнги, — омега сжал крепкую ладонь своей и чуть улыбнулся этой игре. — Руки-то ледяные, — нахмурился альфа, — присядь, дальше я сам, Юнги. Хосоку хотелось произносить это имя каждую секунду, смакуя каждую букву на кончике языка. Это будто немое разрешение быть ближе, быть рядом. И ему нравилось. Нравилось то, как омега раскрывается перед ним, как несмело делает шаги навстречу, позволяя заботиться о себе. Хосоку хотелось думать, что станет немного ближе, пусть и хотелось на все сто. Но он не смел просить большего. Масло шипело, падая на угли, по округе разносился до жути вкусный аромат жареных креветок. Юнги сидел в плетеном кресле, поджимая рукой урчащий желудок, и наблюдал за тем, как Хосок ловко переворачивает еду на гриле. Омега давно не испытывал такого дикого голода, ему хотелось поскорее закинуть в себя мягкие нежные морепродукты и насладиться вкусом, но он продолжал смиренно сидеть, наблюдая за альфой. Ветер слегка колыхал его чёрные пряди, вокруг стояла тишина и темнота, лишь тусклая гирлянда и угли освещали небольшую беседку. Юнги здесь нравилось. Звезды горели ярче, тишина не пугала своим молчанием, Хосок был рядом и все казалось таким уютным и нужным. Хосок приземлился на кресло рядом, поставил блюдо с приготовленным ужином на стол и поправил на коленях Юнги плед. — Мне здесь нравится, — улыбнулся омега, ухватив пальцами креветку с блюда, принимаясь её чистить. — Я иногда приезжаю сюда, когда хочу побыть в тишине, — Хосок наблюдал за тем, как сочная закуска пропадает во рту омеги. — Подумал, что после сегодняшнего тебе тоже хочется тишины. Рука Юнги замерла, он поднял на альфу взгляд и поджал губы. Сейчас определённо тот момент, когда стоит объясниться и поблагодарить. Собравшись с мыслями он все же решился: — Я знаю, что у ва… у тебя много вопросов, Хосок. Отвечу только на несколько. — Кто этот мужчина? — не раздумывая, Хосок выпалил самый интересующий. — Это мой бывший жених, — креветка встала в горле комом, но Юнги старательно её проглотил. — Почему вы расстались? — Он изменил мне, — Юнги отвёл взгляд в сторону и проморгался. Прошло уже столько времени, а ему все ещё больно и обидно. — В день нашей свадьбы. — Извини. — Нет, ничего страшного. Мне все равно не с кем было этим поделиться, а ты интересуешься, так что придётся меня выслушать, — Юнги посмотрел в карамельные глаза и слегка улыбнулся. — Возможно, в этом есть и моя вина. Я слишком слабый и неумелый. Ревнивый и контролирую почём зря. Именно это и послужило оправданием его измены. Я и сам знаю, что не очень адаптирован в обществе, не знаю элементарного. Даже смешно, что он решил связать свою судьбу со мной. Так сложились обстоятельства, от прошлого не убежишь, поэтому я стараюсь смириться, как видишь, у меня плохо получается. — А почему тебе стало плохо в галерее? — Хосок прикусил губу, хотелось завалить омегу вопросами, накатать ему целый список того, что интересует и целую вечность слушать этот приятный голос. — Я не могу тебе ответить, Хосок, — альфа ещё не готов к такому. Юнги боялся, что Хосок его оттолкнет, как только узнает. — Я просто слабак, на этом все. — Послушай, Юнги, — Хосок придвинулся ближе. Он вытащил из капюшона толстовки шнурок, несмело коснулся руки омеги, притянув её к себе ближе, и принялся обматывать его вокруг запястья, создавая причудливые узелки. — Пусть это будет напоминанием того, что быть слабым не стыдно, будет моей клятвой, что я буду рядом, чтобы защитить своего господина Мин Юнги. — Это ведь простой шнурок от толстовки, как он может что-то значить? — сердце Юнги перестало стучаться. Он будто завороженный наблюдал за ловким движением пальцев и забыл как дышать. — А красная нить судьбы, это простая шерстяная пряжа, но люди в неё верят. И эта вера делает чудеса, Юнги.