ᴡɪɴᴅʙʀᴇᴀᴋᴇʀ's ʙɪᴛᴄʜ

Дверь ванной комнаты неожиданно громко хлопнула, отчего шум, пройдя сквозь длинный коридор, подтолкнул тебя к вратам пробуждения. Санхо даже бровью не повёл: покрепче затянул пояс на своём халате и прошёл на кухню. Вместе с ним отдалялось шарканье домашней обуви. Мятые простыни сохранили слабый аромат брендовых духов, невидимые волны которого щекотали ноздри, отматывая время назад, склеивая тайные ночные часы в полноценные воспоминания. Перед сонными глазами светили горячие эпизоды прошедшей ночи в малейших деталях. Багровые отметины на белоснежной коже пульсировали, стараясь воспроизвести на уровне ощущений касания его уст к чувствительным местам. С гаммой запахов в воздухе благоухал бодрящий черный кофе, преодолевший маршрут от кухни до спальни, преследуя цель привлечь твоё обоняние, чтобы пробудить разум в полудреме. Покинуть кровать оказалось достаточно проблематично, ведь телодвижения сковывали боль в пояснице и трясущиеся коленки. Ко всему прочему, холод мрамора молочного оттенка под ногами усиливал дискомфорт. Но желание поглядеть на Чхве Санхо во время утренней готовки оказалось на порядок сильнее – мощным движением подтолкнуло к ещё одной попытке встать на ноги. Подобранная с пола футболка на тебе напоминала бесформенное широкое платье. Вещь прикрывала бедра до колен, массивные рукава согревали кожу вплоть до предплечья. Ты замерла на месте перед тем, как войти на кухню, внимательно уставившись на силуэт Санхо. Мокрые волосы прощались с маленькими каплями воды, они отправлялись в путь по шее, исчезая под тканью махрового халата. Мужчина перемешивал горячий напиток серебряной ложечкой, постукивая ей по керамике, высвобождая на волю дымчатые испарения. В освещении пробудившегося солнца он казался недосягаемым, как мираж на горизонте в песчаной пустыне, хотя находился в трех метрах. Крепчало желание видеть эту редкость перед собой ежедневно, каждый день просыпаться в объятиях и дарить ему краткие поцелуи поздним вечером, быть может у него получится понять твои чувства, принять их, ответить... Вздор! Ты срываешься на бег, чтобы догнать его, но он отдаляется в два раза быстрее, его контуры размываются на горизонте. Одиночество приходит ему на замену, отвешивает несколько отрезвительных ударов по лицу, травмируя каждый сантиметр твоего тела, когда грёзы о великой любви заполняют голову, а затем коварно сталкивают с правдой. Её невозможно принять, это больно, поэтому ты прогоняешь прочь и повторяешь адовый цикл, избегая того, что находится перед тобой, того, что шепчет твой внутренний голос; ты прикроешь глаза, заткнешь уши и окажешься во тьме. Страшит сталкиваться с тревожными предположениями вечером в своей квартире с затухающим огнём надежды на звонок или краткое сообщение, пока удушающая тоска усиливает хватку вокруг шеи, становясь невыносимой. И все невзгоды развеивались жестом руки. Ты прибегала по малейшему зову, как надрессированная собака, для того, чтобы раздвинуть перед ним ноги и почувствовать себя любимой, довольствовалась даже таким жалким способом приглушить растущую в груди боль. Наутро после ночных встреч, лёжа в одиночестве в номере отеля, стирала влажные следы своих терзаний с лица; сыпала на душевные раны соль, когда собиралась встретиться снова с человеком, которому дела нет до тебя и твоих страданий – его просто вполне устраивает твое тело, не больше и не меньше. Улыбнуться после мимолетного падения в бездну удалось отнюдь не легко, но подавленный настрой не поможет. Остаётся довольствоваться тем, что предоставляет судьба, и смириться с поедающей остатки натуры безответной любовью. Босыми ногами, не создавая лишнего шума, пробежала по кухне, к тому моменту он как раз поставил кружку с горячим кофе на стол, предварительно сделав пару глотков. От него исходил аромат дорогого геля для душа с нотками кедра, и ты глубоко смесь этого аромата с собственным запахом кожи парня, дабы запечатлеть как можно лучше ощущение его присутствия. Прикрыв глаза, обняла мужчину со спины, уединение успокаивало, даже не самое длительное. — Я же говорил тебе не делать так, — с холодком в тоне припомнил Чхве, вспомнив давний разговор о его неприязни к излишним прикосновениям, но ты позволила себе посвоевольничать и ощутимо сжала руки вокруг рельефного торса, отчего они стали похожи на прочный замок. По правде говоря, резкие приливы тактильности с твоей стороны удовольствия ему не приносили никакого, лишь стабильно подпитывали раздражение. — Не будь таким, мы редко обнимаемся, — разочарованно запротестовала ты, не выпуская блондина из своей ловушки. Белоснежный материал халата терся о щеку, из-за чего та немного порозовела. — Тебе пора домой, я вызову машину, — массивная рука – ключ, перед которым любые состроенные тобой оковы разрушаются. Вновь пусто, будто отошёл, прикарманив кусочек бьющейся неустанно мышцы и упёрся локтями на столешницу, возводя барьер обратно. Боль застыла на уровне горла и медленно растекалась по телу, от этого настроение упало ниже плинтуса. Ты обдумывала его слова, разжевывая про себя каждый слог, когда как сам Чхве был обеспокоен только тем, как бы поскорее выпроводить тебя за дверь. — Тогда позволь позавтракать с тобой, и я сразу же уйду, — понимала ведь, что снова унижаешься, но была честна перед ним. Спортсмен отреагировал с заметным недоверием, продолжая молча смотреть в твою сторону, и тогда ты была готова крикнуть от возможности побыть рядом ещё немного. Привстав на носочки, удобно устроилась на поверхность деликатно блестящего гранита, начиная болтать ногами в нескольких дюймах от пола. Санхо движением руки подвинул горячую чашку ближе к тебе, отчего тепло, исходящее от неё, доходило до кожи волнами сквозь пространство. Его футболка на тебе задралась, практически целиком оголив ноги, прикрывая только самое сокровенное, что апатичный взор упустить никак не мог. Напиток для тебя оказался слишком горьким, посему отпивала жидкость маленькими глотками. Совсем не тот зелёный чай с мёдом, который привыкла пить с утра – тёмный кофе без грамма сахара, который оставляет после себя на языке кислое послевкусие. Но было в нем что-то, что подталкивало выпить ещё немного. Оно отдавало твоим рукам свое тепло. — Что с твоими планами на сегодня? — мотив слов остался загадкой, так как он редко интересовался чем-то подобным. Ты повременила с ответом. — Я все с утра отменила, чтобы побыть с тобой подольше. Как там ваши эксперименты с допингом? — отложила чашку с кофе подальше от себя, чтобы не пролить по неосторожности. — Тебе такое интересно? — изогнув бровь, поинтересовался велосипедист, оторвавшись от столешницы. Прошёл шаг, всего полметра, прежде чем оказаться перед тобой. На колени легли чужие руки, под давлением ноги широко раздвинулись. Тело скользнуло по поверхности, когда Чхве рывком сократил дистанцию, переместив тебя к краю. Сглотнув накопившуюся слюну, робко продолжила: — Сколько у нас в запасе? — спросила вполтона. — Чуть меньше часа. Ты подняла руки кверху, почти коснувшись кухонных шкафчиков, хранящих в себе посуду, позволив ему избавить тебя от единственной детали одежды. Сердце пропускало удары, затем вновь начинало стучаться в грудной клетке как бешеное. Пояс он развязал сам, твои кисти завершили мучительный процесс, стянув халат с широких плеч. Не осталось никаких преград, что позволяло прижаться телом к телу, запустить поистине взрывную реакцию, от которой каждая клеточка тела горела алым пламенем. Уста спортсмена уделяли внимание хрупким плечам, на которых окрашивались красным следы пылкой страсти, элегантным выпирающим костям, будто единственная в мире для него и никого другого. Большие пальцы обеих рук кружили вокруг набухших от внешнего воздействия сосков, вырисовывая невидимые круги, повторяя контур ареол. Он зажимал набухшую плоть между указательным и средним пальцем, то, как умело Санхо играл с ними, сладко оттягивая, после надавливая на них мозолистыми подушечками, прерывая твои вдохи, нарушая ритм дыхания, рвало твои мысли в клочья. Части тела откликалась на прикосновения с особым трепетом, не до конца позабыв прошлый вечер, ты с трудом удерживала стоны в глубине груди, закусив нижнюю губу. Было трудно поддерживать зрительный контакт, когда он окинул твоё украшенное возбуждением личико своим ледяным взглядом, в тёмных глубинах были видны маленькие искры, способные зажечь на щеках румянец. Затерявшись в мысленном тумане, не успела застать, когда его рука приступила к ласкам, а которых ты больше всего нуждалась. Ладонь скользила по промежности, создавая трение, ты инстинктивно свела ноги вместе, дабы унять щекочущее чувство внизу живота, чем только сподвигла к действию. Средний палец кружил вокруг влагалища, покрываясь липкой субстанцией, при помощи которой легко скользнул внутрь. Ты тихо выстанывала его имя, сжимая горячими стенками всю длину погрузившихся столь глубоко фаланг, ища опору в столешнице под телом, мёртвой хваткой удерживаясь за края. Громкий стон вырвался, отразился от стен, несколько раз повторяясь с меньшей интенсивностью. Следом в тебя проник безымянный палец; его движения становились настолько быстрыми, что казалось, будто упасть в обморок от накатывающей эйфории не было бы чем-то сверхъестественным. Становилось только жарче, волны вожделения накатывали на организм, выталкивая из разума раздумья. Это состояние нравилось тебе до безумия: когда ты содрогалась от подступающего оргазма и не могла нормально соображать, обильно изливаясь мужчине на руку. Среди сотен мыслей без чёткого начала и конца подталкивал к вершинам исступления упирающийся в бедро член. В его взгляде читался приказ. Ты обхватила дрожащими ногами торс Санхо, когда парень подошёл слишком близко, касаясь головкой возбужденного клитора, из-за чего поясница до боли выгнулась ему навстречу. Он схватил тебя за ягодицы, отчего вокруг его фаланг сформировался светлый контур от того, как сильно они впивались в кожу. Жалкие сантиметры испарились, и ты высунула язык наружу, когда орган в эрекции одарил желанной заполненностью. Твой подбородок приземлился на крепкое плечо, когда как сама прикрыла глаза, в разы ярче чувствуя грубые фрикции велосипедиста, что выталкивали из лёгких кислород. Ты не могла представить, куда деть себя и свои кисти. Острые ноготки царапали смуглую кожу, создавая хаотичный рисунок в розовых оттенках, напоминающий темнеющие отметины на твоей заднице, после чего поднимались к пепельным волосам, зарываясь в них. Ты пылала от кончиков пальцев до головы, слушая хриплые рыки Санхо, звучащие над ухом, словно симфония, позволяя ему входить все глубже с каждым толчком, целуя одну из самых чувствительных зон в тебе, соприкосновения с которой сводили с ума, подталкивая к головокружительной разрядке, и опомниться получилось только когда горячее семя брызнуло на твой животик, а следы вашего оргазма капали с поверхности на пол. — Тебе пора.