LABYRINTH

      Аромат кофе нежно щекотал ноздри. Я медленно пила горячий напиток с привкусом корицы и смотрела в огромную витрину. За ней, по ту сторону уюта и тишины, шумела улица. Японцы торопились по своим делам, ведь скоро пока еще утреннее солнце нагреет каменные джунгли, и погода станет изнуряющей, высасывающей все силы. Августовская влажность довольно неприятна для тела, так и липнет к коже, а волосы приходится укладывать массой средств, чтобы они не пушились. Впрочем, многие японки отдавали дань моде: предпочитали эффект «влажных» локонов. Я не любила это, но, к сожалению, не всегда по утрам было достаточно времени, чтобы заняться укладкой. Для меня куда важнее был восьмичасовой сон. Тогда я чувствовала себя достаточно хорошо. Поскольку в этот день у меня был выходной, я как раз стала одной из этих самых «японок в тренде». Мои длинные волосы свободно струились по плечам, и выглядела я, как девушка, которая только что выпрыгнула из постели. Ничего, это не волновало меня. Я просто ждала подругу, с которой мы условились встретиться в одиннадцать часов. До ее прихода оставалось пятнадцать минут. Шиба Юзуха и Акаши Сенджу. Две мои любимые, незаменимые подруги, с которыми мы прошли огонь, воду и медные трубы. Я до сих пор общалась с ними обеими, но с Сенджу встречи стали редкими. Она добилась своего. На данный момент являясь главой одной из ветки Бонтен — «Брахман» — отделившейся от него, но все равно оставшейся в подчинении Манджиро, Акаши Сенджу теперь носила прозвище Кавараги. Я мало что знала о ней, как и об организации «Брахман», но, кажется, Сенджу открыто сопротивлялась давлению со стороны старших. Она не желала втягивать свою организацию во всю эту аморальщину — проституция, оружие и тому подобное. Также мне было известно, что самым преданным помощником и советником Сенджу был ее старший брат Такеоми. Это вся имеющаяся на них информация, которую я получила от Шибы. Но сейчас, когда дело принимало опасный оборот, а Хайтани действительно мог испортить все, я настроилась покопаться в грязном белье Бонтен. Для того и встретилась с Юзухой. Она не боялась общаться с Сенджу, в отличие от меня. В принципе, Шибе и нечего было бояться, она не скрывала своей личности. — Привет! — вдруг напротив меня на мягкий диванчик плюхнулась как раз она. Юзуха «распушилась» так же, как и я, поэтому, отдуваясь после быстрой ходьбы, заправила волосы за уши и улыбнулась мне. От нее как всегда приятно пахло — чем-то ягодным, ненавязчивым. — Долго ждала? — Привет, — ответила я, отрицательно качнув головой на ее вопрос, и Шиба, улегшись грудью на столик, понизила голос. — Я уже знаю о том убийстве. Вчера встречалась с Сенджу. Я с готовностью кивнула. Однако подруга прервалась, потому что к нам подошел Романо. Бесконечно позитивный мужчина тут же принялся строить глазки Шибе. О да, мы давно это заметили. Он пытался за ней ухлестывать, но Юзуха не сдавалась. — Синьорина, — обратился Давид к ней, едва не растекаясь в лужицу, и я заметила, как разрумянилась моя подруга под его прожигающим взглядом. Наблюдать со стороны такую страсть, признаться, огромное удовольствие. Невольно захватывает. — Чего желаете? Латте? Капучино… — Господин Романо, сегодня мне, пожалуйста, как у Кимико — просто американо с сахаром, — ответила Шиба, привычно теряясь из-за темпераментности итальянца, от которого буквально веяло силой характера, и он, слегка расстроенный сухим тоном Юзухи, поклонился. — Конечно, синьорина, сию минуту. — Бедняга, — вздохнула я, наблюдая за этим всем с улыбкой от уха до уха, и когда Шиба зыркнула в мою сторону с негодованием, у меня вырвался смешок. — Почему ты не погуляешь с ним? Он высок, красив, дружелюбен и без ума от тебя. В чем дело, Юзуха? — Ты знаешь, в чем, — опустив глаза, ответила подруга. Верно. Тайджу. Старший брат Шибы, несмотря на то, что она теперь жила отдельно, была состоятельной личностью и имела престижную должность в строительной компании, он умудрялся по-прежнему контролировать ее. — Итальянцы — католики, как и твой брат. Для начала ты могла бы их познакомить. — Я не хочу подавать Давиду надежду. Тебе не кажется, что это было бы жестоко? — и не желая продолжать эту тему, Шиба снова умолкла, а через минуту вернулся Романо и поставил перед ней чашку кофе со своим фирменным десертом — нежнейшее пирожное с вишенкой. — Комплимент от нашего заведения для прекрасной синьорины, — не сдавался он, но Шиба лишь поблагодарила его, одарив легкой улыбкой, и мужчина ушел. Я не собиралась давить на подругу, поэтому тоже не стала развивать тему дальше. Вместо этого спросила: — Как дела у Сенджу? — В целом неплохо, но у них там, конечно, постоянные разборки. У тебя есть допуск к делу? Это ведь случилось в вашем районе. — Да, третий отдел занимается этим. — Я замолчала, собираясь с мыслями, чтобы рассказать о Хайтани, и Юзуха, поднеся чашку к губам, мгновенно уловила мою смену настроения. Я вздохнула. — Мы с напарником первыми прибыли на место. Не считая… — Не считая? — подтолкнула меня к продолжению Шиба. — Не считая Хайтани Рана, который оказался свидетелем. Юзуха застыла, как скала. Она смотрела на меня в полном ошеломлении. — То есть… подожди. То есть он… Вы встретились?! — выкрикнула она так, что на нас оглянулись другие посетители. — О боже, тише, — нервно усмехнулась я, и Шиба, прикрыв рот ладонью, вперилась в меня светло-карими глазами, ожидая продолжения истории: — Он узнал меня, теперь знает и нынешнюю фамилию, и номер машины. И я, представь себе, допрашивала его, потому что капризный господин Хайтани не желал говорить с кем-то другим. Теперь я понятия не имею, что мне делать. Юзуха молчала долго. Я не мешала ей. Сама задумалась, вновь прокручивая то, что произошло позавчера, но наконец подруга вымолвила: — Кими… есть кое-что… — Она явно занервничала. Я уставилась на нее. — Ты ведь не общаешься с Майки, верно? Совсем ничего не знаешь? — Юзуха, не тяни. Что случилось? — Ничего такого… все живы. Просто… Боже, прости меня, ладно? Я утаила информацию, но не знала, нужно ли тебе это знать. — Юзуха. — Да, я все скажу, — подняла подруга руки, сдаваясь, и выдала: — Кисаки, Ханма — они оба в одной команде с Майки. Около трех лет назад Кисаки склонил твоего брата к сотрудничеству. Не знаю, что было в голове Майки, но он поддался… Неужели ты, как офицер полиции, не слышала, как агрессивно стал действовать Бонтен? Дальше все хуже и хуже… — Как давно ты знаешь? — перебила я. — Буквально около месяца, клянусь. Сенджу тоже молчала об этом. — То есть «Вальхалла» вовсе не распалась, — задумчиво произнесла я. — Всего лишь объединилась с Бонтен. Но как Манджиро мог? — пребывая в шоке, бормотала я. — Как он мог? Они ведь убили Шиничиро? Я сжимала кулаки, сгорая от ярости и непонимания. — Не знаю, Кими, — вклинилась в мои мысли подруга, положив руку поверх моего побелевшего кулака, — но тебе надо успокоиться, хорошо? Ты ведь не сделаешь глупость, Кими? Подумай о своей карьере. Сглотнув и кивнув подруге, я взялась за чашку. Пила кофе и все обдумывала. Что-то случилось с Манджиро. Я уверена, с ним что-то случилось, после чего он сдался, и теперь Кисаки… Этот чертов «ботаник» управлял моим братом. Это то, о чем предупреждал меня Ран еще тогда, пять лет назад. И вот это свершилось. Разумеется, я недостаточно отслеживала информацию, да и о преступлениях Бонтен знала совсем мало, но и то верно — новости пестрили фактами о расправах, и это все внутри группировки. Черт, что за войну они там начали? — Юзуха, спасибо! — резко вцепилась я руками в запястье подруги, и она, испугавшись, растерянно улыбнулась. — Это мой шанс. Теперь я могу приблизиться к ним. — Кимико, черт возьми, я не для того это рассказала… — Эй, все в порядке. Тебе не о чем волноваться. Если Хайтани настаивает, чтобы я принимала участие в расследовании, так тому и быть. Упираться не стану. Тогда смогу встретиться с их боссом. Я увижусь с Манджиро, Юзуха. И это будет веская причина для нашей с ним встречи. — Ладно… только, я умоляю, береги себя, — понизив голос до шепота, произнесла подруга. — Мне страшно за тебя. Они ведь там… Сенджу неспроста борется против системы Бонтен. Кисаки не стесняется окончательно запачкаться в этой грязи. Для него главное — деньги и власть. — Знаю. И обещаю не лезть на рожон. Спасибо за помощь. Я была воодушевлена тем, сколько всего узнала, но какой же тяжелый камень повис у меня на сердце из-за брата. Шиничиро погиб от рук этих уродов ради того, чтобы Манджиро потом сдался им? В это было сложно поверить. Я хотела во всем разобраться.

***

      После того как закончилась наша с Шибой встреча, я отправилась за продуктами, а после поехала домой. Район Кото был неплох. Тихий, уединенный, и не слишком отдаленный от Роппонги. То, что все эти два часа за мной по пятам следовала черная машина, я не могла не заметить. Не тушуясь, не накручивая себя, я медленно въехала во двор, припарковалась на своем месте и, наблюдая в зеркало заднего вида, дождалась, когда подъедет та машина. Однако автомобиль притормозил у въезда во двор и дальше не тронулся с места. Тогда я, делая вид, что ничего не вижу, покинула салон, из багажника вынула два больших бумажных пакета с продуктами и пошла к лестнице. Вскоре услышала, как за спиной приглушенно хлопнула дверца. Медленно поднимаясь на свой этаж, я прислушивалась к шагам парня, что шел на один пролет ниже. А на пятом этаже ускорилась и, быстро достигнув запасной лестницы, притаилась там, прямо за углом. Пакеты опустила на ступеньку. Незнакомец пробежал по коридору-балкону, негромко матерясь, а когда оказался совсем рядом со мной, я резко выскочила из-за угла. Он был чертовски высоким и огромным, но мое преимущество было в том, что я напала неожиданно. Парень не успел сориентироваться. Сорвался с верхней ступеньки, а я тем временем, поймав его за шкирку, как нашкодившего котенка, заломила ему руку. Скрутила что есть силы, едва ли не до вывернутого плечевого сустава. Парень взревел от боли и грохнулся на колени. — Кто ты? — с давлением в голосе спросила я. — Я… я просто… Госпожа, вы неправильно поняли! — попытался оправдаться парень в строгом костюме. — Ты преследовал полицейского. Знаешь, что тебе за это грозит? — Госпожа, я знаю, знаю… Но вы не так поняли… — Тебя прислал Хайтани, не так ли? Он твой босс? — надавила я на плечо парня, и он взвыл, а после процедил уже совсем другим тоном: — Блять… мне больно… — Будет только хуже. Говори. — Да, мать твою, это босс приказал мне проследить за вами! Ему нужен был адрес! — Это все? — уточнила я, и когда парень отчаянно закивал, отпустила его. Он повернулся ко мне с красным от напряжения лицом и униженно уставился в глаза. — Передай своему боссу, что я живу в 55-й квартире. Жду его с нетерпением, — проговорила я и мотнула головой, чтобы этот «шкаф» убирался. А он, нависнув надо мной, держался за плечо и явно не мог простить мне этого нападения. Однако не тронул. Думаю, потому что Хайтани оторвал бы ему за это голову. У Рана всегда было странное ко мне отношение. Он ревновал, открыто говорил, что не вынесет, если я буду с другим, защищал и заботился, как умел, а все равно оставался похотливым придурком, которого интересовали драки и развлечения. Из-за этого контраста я так и не разобралась в его чувствах. И то, что Хайтани все-таки начал меня преследовать, лишь сильнее злило. Я не могла понять его мотивов. Поскольку домашних дел у меня накопилось предостаточно, я как раз ими и занималась остаток дня. А вечером легла пораньше. На следующее утро, поднявшись в половине шестого, я начала сборы на службу. Душ, завтрак. Выстиранные и выглаженные рубашка с брюками. Темно-синий галстук с зажимом посередине. Такого же цвета кепка со значком полиции Токио. Полная комплектация: дубинка, наручники, оружие и удостоверение. Намереваясь заехать к Романо, дома я кофе не пила. В конце концов, стоя уже у двери, оглядела свою компактную квартирку, проверяя, все ли электроприборы выключены, и отправилась в участок. Офицер Юта, которая заступила сегодня на сутки в дежурную часть, приветливо поздоровалась, я поклонилась ей в ответ и, допивая кофе, направилась в сторону офиса. И как только вошла в просторное помещение со столами в несколько рядов, на миг буквально все умолкли, а после пошла волна шепота. В груди неприятно сжалось сердце. Стараясь не показывать, как мне стало некомфортно, я громко поздоровалась и намеревалась пройти к своему столу, когда вдруг откуда-то справа в меня что-то прилетело. Нечто липкое ударилось ровно в щеку, и я резко остановилась. Несколько человек сдавленно рассмеялись. Опустив глаза, я увидела на полу презерватив. Не упаковку, а именно сам контрацептив, растянутый и скользкий от лубриканта. Тошнота подкатила к горлу мгновенно. Я покраснела, потому что всегда была вспыльчивой и эмоциональной, и пришлось приложить немало усилий, чтобы не накричать на обидчика. Однако это был Эджери. Я посмотрела на него, но не успела и слова вымолвить, как в меня снова прилетел презерватив. За ним еще один и еще. И это все с разных сторон. Они влипали в меня, в мою грудь, в лицо, в волосы, собранные в хвост, и один повис на козырьке кепки. Мужчины ржали на весь участок. Они оглушали меня своими премерзкими голосами, а по телу от красноречивых масляных взглядом пробежала неприятная дрожь. От шока я не могла пошевелиться. — Что здесь происходит? — внезапно сквозь эту безумную какофонию звуков прорвался зычный голос шефа полиции, и все одним махом заткнулись. Он подошел ко мне и, окинув взглядом, сказал: — Офицер Мамура, приведите себя в порядок, — и встав передо мной, закрыл своей грузной фигурой, гневно прогремев: — Инспектор! Старший офицер и сержант! На две недели понижение обязанностей! Отправляетесь в патруль, раз в вас так много энергии! Остальным, всей команде, срезаю надбавку! И приберитесь здесь! Будете знать, как позорить отдел своими сексистскими выходками! Мне и без вас досталось! Черти проклятые! — и завершил: — Выполнять! — Есть! — чуть ли не хором отозвались присутствующие, а я тем временем скинула с себя все то дерьмо, которым меня обвесили. — Мамура, идем со мной, — взглянув на меня через плечо, махнул головой шеф Идзуми, и я поплелась за ним. Однако проходя мимо инспектора Судзуки, сержанта Харуки и офицера Эджери, успела заметить их неприличные жесты руками, адресованные мне. Мол, они бы меня… На душе скребли кошки. Не думала, что появление Хайтани озлобит всю команду. В других отделах тоже были девушки, и я знала, им также достается немало, но здесь кроме дежурной и меня больше не было представительниц женского пола. Поэтому все нападки случались в основном в мою сторону. Я не обращала внимания, ведь открытой агрессии в мой адрес и не было, однако стоило только шефу Идзуми оказать мне чуть больше внимания, все как будто с цепи сорвались. — Надеюсь, ты ничего от меня не скрываешь, Кимико, — внезапно, как только закрыл за нами дверь, произнес шеф, и я растерянно замерла. Он продолжил, подходя к своему столу. — Садись, поговорим. — Я устроилась в кресле напротив начальника, слегка смущаясь от того, что он обратился ко мне с таким теплом и по имени. Раньше мы почти не пересекались. Я просто болталась под ногами и выезжала в ночной патруль. Вот и все. Моя карьера топталась на месте. Но сейчас происходило что-то новенькое. — Кимико, тебе есть что мне рассказать? — еще раз проговорил шеф, и я, прочистив горло, ответила: — Нет, начальник. — То есть они устроили это впервые? — Да. — Кимико, расслабься, — улыбнулся мужчина. В его кабинете было прохладно за счет кондиционера, а в большие окна бил яркий солнечный свет. — Я решил присмотреться к тебе получше, понимаешь? И бояться меня не надо. — Позвольте спросить, начальник, что повлияло на ваше решение? — Не «что», а «кто». Господин Хайтани. Ты не глупая, я это знаю, читал твои отчеты. Составлены хорошо. Скажем так, с прилежностью выпускницы академии. Четкий почерк, что говорит о твоей старательности, правильный подбор информации и четкие факты. Даже в отчетах Судзуки порой слишком много «воды»… Тебе, конечно же, есть чему поучиться. В нашей профессии все приходит с опытом, но, признаюсь, Кимико, меня немного насторожило давление со стороны Хайтани Рана. Я согласен с ним, что молодым нужно предоставлять шанс идти дальше, но сегодняшний пример ясно дал понять, каково мнение других на этот счет. Дело в том, что парни из отдела считают тебя… — «Подстилкой» Хайтани? — спокойно заключила я. — Да, судя по всему, они именно так и считают. Ваше право, начальник, верить им или нет. Но между мной и господином Хайтани нет ни романтических, ни дружеских чувств. — Что ж, это радует, — закивал шеф, вынимая из ящика стола папку средней толщины. — Тогда я вполне могу удовлетворить настоятельную просьбу господина Хайтани. — Начальник положил папку передо мной. — Хорошенько ознакомься с делом, Кимико, и если ты его раскроешь, будешь повышена в звании. Разумеется, поставить тебя руководителем команды я не могу. Тут нужен опыт. Поэтому… — мужчина надел очки и, пролистав какие-то свои бумаги, отыскал там нужную фамилию. — К нам примкнет человек из специального отдела по особо тяжким преступлениям инспектор Курокава Изана. Насколько я слышал, он неплохой парень. По крайней мере в отношении «женщин в форме» весьма лоялен и порядочен. Вы сработаетесь. Как раз Курокава будет твоим боссом. Ничего не бойся, я потребовал от отдела по особо тяжким поменьше самостоятельности, чтобы ты могла проявить себя. Еще пару человек из наших Курокава выберет сам, таков уговор. Есть вопросы, Кимико? — Начальник… на самом деле я не совсем уверена, что… — начала было я сопротивляться, но вновь подумала о том, во что мог влезть Манджиро, и тут же, вскочив, поклонилась: — Шеф Идзуми, благодарю за предоставленный шанс доказать свою компетентность. Я не подведу вас. — Уж постарайся. Вот, возьми эту папку, инспектор прибудет через пару часов. Изучи все подробности дела и принимайтесь за работу. — Есть! С папкой подмышкой, я покинула кабинет и сразу направилась в сторону уборной. Пришлось подождать еще пару минут, пока один из дежурных не домыл пол, затем я вошла внутрь и заперлась в кабинке. Мои щеки горели, а сердце от адреналина выскакивало наружу. Хлопнув крышкой унитаза, я села сверху, положила папку на колени и с трепетом открыла дело об убитом в Роппонге парне. Да, он был одним из Бонтен. Некто из низшего звена. В папке была полная информация на жертву, посмертные фото и снимок живого парня. Отчет патологоанатома, также фотографии с места преступления. Показания Хайтани и того незнакомого паренька. У меня от волнения так сильно дрожали руки, что пришлось захлопнуть папку и перевести дыхание. Помимо всей грязи, что полилась на меня, происходящее — мое подключение к расследованию — вызывало у меня такой прилив радости, что я просто прикусила костяшки пальцев и тихо пропищала. Но тут кто-то зашел в туалет, и как только хлопнула дверь соседней кабинки, я выскочила вон. В офисе царила мрачная атмосфера. Мужчины бросали на меня взгляды, полные ненависти, а я просто прошла к своему столу и, усевшись за него, принялась изучать дело. Как ни странно, меня больше не трогали, и вскоре я отключилась от реальности, вдумчиво вчитываясь в каждую строчку отчета после вскрытия. Пуля прошла навылет. Парень умер от внутреннего кровотечения. Однако я знаю, что сейчас врачи вполне могут спасти при таком ранении. Возможно ли то, что кто-то не хотел, чтобы он выжил? Следовало в первую очередь вызвать скорую помощь, тогда у жертвы был бы шанс. Да и показания Хайтани — сплошная сумбурщина, если судить по отчету инспектора, который, оказывается, чуть позже умудрился задать ему еще несколько вопросов. А описывая события мне, свидетелем которых стал Хайтани, он явно избегал подробностей. Даже если предположить, что он невиновен, все выглядело странно. Много нестыковок. И почему никто так и не осмотрел ту крышу, куда вела лестница? Вот черт. Внезапно меня озарила одна неприятная мысль: — Наши не хотят раскрыть это преступление… — Вполне возможно, — раздалось рядом, и я, подпрыгнув на месте, вскинула глаза. На стуле рядом со столом сидел парень со стрижкой, которая среди молодежи была одной из топовых. «Шторы» — так она называлась. Выстриженный затылок и свободные пряди-шторы по бокам лица. Симпатично, надо сказать. В контрасте с платиновым цветом волос кожа парня выглядела чрезвычайно смуглой, а глаза были яркими, вовсе не карими, как у японцев. Серые, будто сталь. И он смотрел на меня прямо, без стеснения, с любопытством и в ожидании чего-то, поскольку его такие же белоснежные брови были приподняты. Я не видела таких людей, как он, никогда в своей жизни. Даже его пушистые белые ресницы вызвали внутри меня абсолютный восторг. Он будто из Скандинавии прибыл, но отчего-то загорелый, как из жаркой Калифорнии. — Так вот каков твой дедуктивный метод, «Шерлок», — кивнул блондин, гоняя во рту леденец на палочке, и резко протянул мне руку, снова напугав. — Да не бойся ты, Мамура, — сказал он, хохотнув, пожал мою ладонь и, откинувшись на спинку стула, нехотя представился, будто ему вообще не по вкусу эта вся формальщина: — Инспектор Курокава Изана из отдела по особо тяжким и бла-бла-бла, — произнес парень на американский манер, после чего сразу расставил приоритеты: — Будем на «ты», никаких званий и «выканий». Раздражает. Твои друзья — мои друзья. Твои враги — мои враги. Я, кстати, только что от твоего шефа. Слышал, тут… — парень оглянулся через плечо и выдал громко, — …”гондоны» работают. Что ж, надеюсь, вы исправитесь. Черт, у меня волосы на затылке зашевелились от удовольствия и некоторого благоговейного страха перед настолько смелым парнем, а он и тут сразу подчеркнул: — Зови меня Изана, а я к тебе буду Кимико, ладненько? И, к слову, я старше тебя на два года. Не думай, что раз такой мелкий, то не могу навалять, как старшак, если ты накосячишь. Уяснила? — Уяснила, — абсолютно растерянно пробормотала я, а после у меня вырвалось, — господин… э-э… начальник… То есть, Изана, а где… форма? Это что? Ты из отпуска? У меня слов не было из-за внешнего вида Курокавы. Я просто в осадок выпала. Шорты по колено, гавайская рубашка, шлепанцы на ногах. Кто вообще допустил его к работе? — А… это? — дернул себя за расстегнутый воротничок инспектор Курокава. — У меня отгул. Я заскочил познакомиться с тобой. Кстати говоря, ты хоть по сторонам смотри, когда изучаешь дело. Все на обед собираются. Ты идешь? — уточнил парень, вставая, и я поняла — он ростом с Манджиро, не выше. Соответственно и я почти достигала его роста. — Угощаю. — Да… благодарю, с удовольствием, — вскочила я и принялась собирать разложенные по столу бумаги. Затем спрятала их в нижний ящик под ключ и поспешила за Изаной, который уже вальяжно шагал в сторону коридора. — Постойте… Постой. — Курокава оглянулся. — Тебе, выходит, всего двадцать пять, а ты уже инспектор? — Хах, надо уметь работать, Кимико. Но мимо нас проходящий, как сам черт, злющий Эджери, пробубнил: — А еще иметь влиятельного дядю. И Курокава громко рассмеялся, отчего у Эджери покраснели уши, и тот, обогнав нас, выскочил в коридор первым. — Гадюшник, — изрек Изана. — Ох, как мне это нравится. А я лишь изумленно покосилась на этого престранного молодого мужчину, который по всем пунктам тянул на яркого представителя молодежи, но никак не на инспектора полиции. Вот так и рушатся стереотипы. Интересно, а как много он знает о Бонтен. Думаю, очень много. Ведь именно отдел по особо тяжким преступлениям занимается самыми жестокими убийствами, которые совершались кем-либо из группировки. Я вообще за эти несколько дней остро ощутила, что вся жизнь в Токио вертится вокруг Бонтен. И подумать страшно, на что они все способны…