LABYRINTH

      Что ж, на следующий день Курокава выглядел куда серьезнее. Пусть не был в костюме, но надел светлые свободные брюки и белую футболку. Я не могла себе позволить такой стиль, поэтому на мне был костюм песочного цвета из легкой ткани, а под пиджаком белая майка на широких лямках. Естественно и портупея с оружием. Утром, поболтав по телефону с бабушкой, которая, слава богу, была в добром здравии, я поспешила в участок. Изана уже ждал меня, разговаривая с шефом Идзуми на парковке. После вчерашнего дождя земля была все еще влажной, поэтому от нее шло сильное испарение. Я заметила, как шеф прижал ко лбу носовой платок, явно страдая от жары, а стоящий напротив него Курокава был полон сил и буквально сиял. Когда оба меня заметили, я хотела улыбнуться им, но не нашла сил. Эта ночь была тяжелой. Я просыпалась и просыпалась от кошмаров. До самого утра не могла толком уснуть. Мы с Хайтани теперь действительно враги. Разве нет? Он самый настоящий преступник, опасный, который ни перед чем не остановится, я уверена в этом. А мне придется его «ловить», искать улики, доказывать или опровергать то, что он в самом деле свидетель, а не убийца. — Похоже, не отдохнула, — проворчал шеф, после того как я поздоровалась с ними. — Вон какие синяки под глазами. — Все в порядке, начальник, — наконец мои губы сложились в подобие улыбки. — Просто гроза мешала спать, только и всего, — и я быстро переключилась на тему работы. — Какие планы? Едем на место преступления, как договаривались? Курокава, окинув взглядом участок, кивнул и сказал: — Да, нам пора. Туда тебе лучше не соваться. Эджери сдает смену и при этом проклинает всех на свете. — Никто не просил его устраивать этот цирк, — раздраженно проговорила я, а шеф Идзуми, чтобы не участвовать в этой беседе, быстро пожелал нам удачи и ушел. — Ты получал распоряжения? — поинтересовалась я, когда Изана пошел к служебной машине. — Не совсем. Скорее, получал разрешение на привлечение Сано Манджиро к сотрудничеству, — бросил он через плечо, открывая дверцу с водительской стороны, но не сел за руль, взглянул на меня и спросил: — Я поведу? — Да. Мое внимание сегодня почти на нуле, — согласилась я и упала на сиденье, тяжело вздохнув, и добавила: — А почему ты думаешь, что господин Сано захочет нам помочь? Если это разборки внутри группировки, мы бессильны. — Это так. — Курокава развернул автомобиль, и мы поехали в 5-й тёмэ Роппонги. — Но я неплохо знаю Майки. Он, если найти к нему правильный подход, не откажет. Думаю, если это он отдал приказ убрать того парня, то мы получим намек. Если же все произошло не по его указке, то сместим угол наблюдения — поговорим с Кисаки. — С Кисаки? — удивилась я. — Ты уверен? — Конечно. Почему нет? Посетим «Лабиринт», поболтаем в непринужденной обстановке. Ничем его не обяжем. Он куда опаснее Сано. Поэтому даже не стоит пытаться повесить на него какую-либо ответственность. А пока, Мамура, давай-ка осмотрим место убийства, и уже в зависимости от результатов, решим, куда нам дальше. Само собой, я была согласна с методами ведения дела Изаны, но меня откровенно пугала его уверенность в том, что нам нужна эта встреча с Кисаки. Я боялась столкнуться с Ханмой. До сих пор боялась его. Но вскоре мне уже было не до этих мрачных мыслей, потому что Курокава припарковался у того переулка, где был убит Андо Джеро. Мы молча покинули машину. Изана зашуршал оберткой леденца на палочке, и я покосилась на него, но ничего не сказала. К месту мы шли медленно. Здесь все еще висели черно-желтые ленты, но оборванные они болтались на ветру, извиваясь и трепеща. Курокава прошелся там, где уже не было ни следа от крови жертвы — ливень все смыл, а я, между тем, подошла к металлической лестнице. Стараясь не касаться перил, стала подниматься наверх. Курокава последовал за мной. Он громко грыз леденец, шагая позади меня, и что-то там бормотал. Он казался мне немного странным. Будто не от мира сего. Но, видимо, поэтому уже имел такое звание — вовсе не из-за дяди — да и вел себя Изана уверенно. Это была действительно спокойная уверенность, хотя энергия от него исходила взрывная. Казалось, только тронь, и этот парень порвет тебя голыми руками или как минимум унизит словесно. От крыши, «пропекшейся» под солнцем, исходил жар, от которого кружилась голова. Я и без того не очень хорошо переносила высоту, а тут еще и прямой солнцепек. — Что тут у нас? — произнес Курокава, который смело расхаживал у края крыши, и у меня при виде этого к горлу подкатила тошнота. — Пока ничего, судя по всему. Здесь чисто. — Давай пройдемся по всей крыше, — предложила я, медленно идя дальше. — У меня возникла мысль… — Какая? — Ты видел отчет о вскрытии? Изана поравнялся со мной. — Уже да. Тебя что-то смутило? Я остановилась. — Ты ведь тоже это заметил, не так ли? Не думаю, что упустил такую важную деталь. Курокава улыбнулся, щурясь на солнце. — Ну давай же, выдай мысль, наше юное дарование, — произнес он с иронией, — я ждал этого момента. — Тебе ведь шеф Идзуми приказал не встревать, верно? «Дать шанс молодым» значило — «пусть Мамура сама до всего додумается». Я права? Изана молчал, потом вынул изо рта леденец и спросил: — Ты уверена, что этот, как ты выразилась, приказ поступил именно от шефа? — А от кого… Черт! — тут же выпалила я, прижав ладонь ко лбу. Меня внезапно от осознания кое-чего важного бросило в жар. — Это не шеф. — Не шеф. Вернее, да, это было сказано шефу Идзуми, но попросил об этой услуге господин Хайтани. И тут у меня возник вопрос: а что происходит, Кимико? Вы знакомы с Хайтани-старшим или, быть может, это нечто большее? — И ты туда же, — вздохнула я, отводя глаза, — ничего между нами нет. Я не знаю, почему он так поступает. Думала, на том допросе все закончится, но он зашел дальше. Курокава пожал плечами и, сунув леденец обратно в рот, пробормотал: — Уже как есть, Мамура — прилип к тебе взгляд Хайтани. Значит, ему что-то от тебя нужно. Знать бы, что именно. Мы продолжили осмотр крыши, и когда, ничего не обнаружив, пошли обратно к лестнице, я озвучила то, что было в отчете патологоанатома: — Пуля прошла навылет. Расстояние было небольшим, что значит, убийца действительно мог стоять прямо перед ним, как и описал Хайтани. Но характер раны, именно само пулевое отверстие… Ты заметил, что там ни слова о краях раны? Если бы стреляли в упор, то ткани были бы разорваны куда грубее. Я предположила, что пуля, которая убила Андо, прилетела отсюда. Если это был подосланный киллер, то разве он не использовал бы снайперскую винтовку? Но выстрел был произведен из нагана. Тогда это вообще путаница. Кто-то лжет. И этот кто-то — господин Хайтани. — Возможно, да, а возможно, и нет. Угол, под которым пуля вошла в грудь Андо, был бы более острым, но на деле траектория была прямой. Тогда твоя версия исключается. — Верно… — задумалась я и снова огляделась. — Но почему меня не покидает ощущение, что здесь кто-то был? Курокава вдруг кивнул и вынул из кармана брюк пакетик с окурком. — Потому что действительно на этой крыше кто-то был. Ты попала в точку, Мамура. Отдадим это на экспертизу, а пока давай-ка в отдел. Отчеты ждут тебя. Мне нужно встретиться с этим твоим новоиспеченным кавалером. Он дает разрешение на посещение «Лабиринта». От услышанного у меня вспыхнули щеки. Я насупилась и отвернулась от Изаны, который тихо посмеивался надо мной. Будет ли все в порядке, когда эти двое встретятся? Ведь вчера Хайтани был не в восторге, предъявляя мне претензии по поводу моего общения с Курокавой. Снова весь мир завертелся вокруг Рана. Да у него просто талант — появляться и портить все. В данной ситуации Хайтани мешал мне работать.

***

      Было сложно заниматься отчетами. Во-первых, потому что в обеденный перерыв, когда в участок заскочил Эджери с напарником, то не преминул поддеть меня. — Наша «подстилка» на рабочем месте, как удивительно. Я думал, кувыркается где-то с Хайтани, — сказал он, пройдя у меня за спиной, и загоготал. А во-вторых, меня тревожило то, как долго не возвращался Курокава. Когда, наконец, он явился в отдел, я как раз стояла перед кофемашиной, меланхолично наблюдая за тонкой струйкой напитка, что наполнял мою чашку. — Мамура! — крикнул инспектор Курокава через весь офис, тем самым привлекая всеобщее внимание. — Поторопись! У нас есть дела! — Ладно, — отозвалась я, косясь по сторонам, а Изана подошел ко мне и уже тихо добавил: — Я получил два приглашения в «Лабиринт». Вечером едем туда. Там соберутся все «сливки общества». Поэтому будь в презентабельном виде. Это, кстати, обязательное условие. Поняла? — Я закивала, а воодушевленный Курокава намеревался пойти к начальству, о чем и сказал, но вдруг что-то вспомнил и вернулся ко мне. — Совсем из головы вылетело… — Он похлопал себя по карманам и вынул из одного до жути помятую записку. — Я прочитал, извини. Сразу чуя нечто нехорошее, я расправила бумажку, и мои брови медленно поползли вверх. — Господин Хайтани написал это? — Конечно, я не сомневалась, что это его почерк, но мне нужно было изобразить удивление. Изана, не сводя с меня глаз, кивнул. — Странно… «Уважаемая госпожа Мамура, я сам лично получил для вас и вашего партнера разрешение посетить наш клуб. Надеюсь, вы найдете уединенное местечко и останетесь довольны». — Он ревнует, — оповестил меня Изана, но я не подняла на него глаз, потому что он все по ним понял бы. Мне и так казалось, я уже стою перед ним, как обнаженная до самой глубины души. — Этим буквально несло от него во время нашей беседы, и когда он писал эту записку для тебя — тоже злился, и выражение его лица… Уверяю, он хотел меня убить, — рассмеялся Курокава и похлопал меня по плечу. — Не знаю, может, его внезапная влюбленность в тебя нам даже на руку. Влюбленность в меня. Как смешно. Ни разу не слышала об этой влюбленности. Может, мне вообще лишь казалось, что Ран питает ко мне теплые чувства. Кроме сексуального желания я не могла разглядеть что-то еще. Или я просто слепая, или Хайтани отменно маскировался? — К какому времени подготовиться? — уточнила я, прежде чем Изана ушел. — К девяти. Я заеду за тобой. Кивнув Курокаве, я вдруг подумала, что привыкла к нему всего за один день. Однако тот факт, что Хайтани надавил на него через шефа, чтобы делом занималась я, приводил меня в бешенство. Это было несправедливо в отношении такого профессионала, как Курокава. Поэтому я настигла его в коридоре и шепнула: — Изана, у тебя есть его номер? Номер телефона Хайтани. — Да… конечно… А в чем дело? — Можно мне? — Собираешься позвонить ему? — удивился парень, а мне от этого стало еще более неловко. — Ладно, — однако прибавил тот и позволил мне переписать номер Рана. — Не наговори лишнего. Я улыбнулась, поблагодарив его, затем со стаканчиком кофе в руках пошла к выходу, но не к главному. Вышла через запасную дверь и оказалась на заднем дворе. Сразу напряглась. Там топтались несколько человек, у курилки, и среди них был снятый с расследования сержант Харуки Удо. Приветливостью от него и не пахло. Он посмотрел на меня пристально, что-то пробормотал своим приятелям, и те грязно заржали. Я лишь вздохнула, отошла от них подальше, в самую тень, и, встав у прохладной стены, набрала номер, который предварительно сохранила. — Хайтани слушает, — спустя пару гудков донеслось до меня. Я затаилась. Его тон был официальным, суховатым. Значит, номер мой он пока не получил? Верно, это не так просто, если ты служишь в полиции. Но теперь я сама предоставила ему возможность названивать мне напрямую. Ладно. Нам все равно придется пересекаться. — Я слушаю, — повторил он, и мне пришлось отозваться. — Привет. Это Кимико. На миг повисла пауза, а затем… — Кими, я потрясен. Ты позвонила мне сама? — мгновенно изменился голос Хайтани, и я отчетливо услышала в каждом его слове улыбку. Он был чертовски доволен. — И что вынудило тебя оторваться от расследования? Соскучилась по мне? — Не дури, Хайтани, — попросила я строго. — У меня есть к тебе парочка вопросов не самого приятного содержания. — Да что ты. Слушаю тогда. Хотя, погоди, может, встретимся? — Нет. У меня много дел. Давай выясним все прямо сейчас. Вчера ты не дал мне шанса… — Зато ты крепко спала в моих объятиях. — Ран. — Хорошо, говори, — вздохнул Хайтани. — Только предупреждаю сразу, если ты начнешь защищать этого белобрысого из отдела по особо тяжким, лучше даже не начинай. Он мне не нравится. — Интересно почему? — раздраженно выдавила я. — Потому что он ошивается рядом с тобой. — Ты, может, не заметил, но я работаю в мужской команде. Поэтому Изана — не самая большая проблема. А для меня и вовсе не проблема. Так что не смей давить на него… — Кимико… — угрожающе произнес Ран, но я перебила его и продолжила: — …К тому же, какого черта ты вообще встреваешь в наше расследование? Зачем ты сказал шефу, что я должна быть на передовой? Почему ты решил, что дело должна вести я — та, у которой нулевой опыт? Это расследование Курокавы. Кто позволил тебе вмешиваться и решать мою судьбу? Я замолчала, напряженно дыша, а Хайтани шумно выдохнул дым и подождал, скажу ли я что-то еще, и когда не дождался, ответил: — С каким жаром ты выдвигаешь Курокаву на первый план, а себя принижаешь. Мои подозрения оправдываются, так получается? — Да ты… Больной? Что в твоей голове? Ты ведь был таким рассудительным и хладнокровным. Что случилось теперь? — Случилось то, — повысив голос, мрачно выдал Хайтани, — что какая-то вертихвостка попрощалась со мной и буквально исчезла на пять лет! Думаю, я имею право злиться на тебя, Кимико! — Какого это дьявола ты имеешь такое право? — выкрикнула и я. Благо курильщики уже вернулись в офис, и во дворе никого не было. — Я что, из-под венца сбежала? — Уверен, так и поступила бы! Ты выбрала для себя офицерский мундир, чтобы сейчас доказывать всем вокруг и самой себе, что ты можешь отомстить за Шиничиро! Я не прав? Ты ведь собираешься лезть на рожон к Кисаки, чтобы добраться до Ханмы, и засадить их за решетку! Только башкой не думаешь, что тебя просто убьют, идиотка! Я, прикрыв глаза, сжала зубы. Попыталась успокоиться. Сердце колотилось от волнения. Понимая, что слова Рана наполнены горечью и страхом за меня, я стояла у стены и цепенела от чувств к нему. Он действительно боялся за меня. — Тогда почему ты хочешь, чтобы я проявляла себя в этом расследовании? — тихо спросила я. — Если раскусил мою задумку… — Потому что если ты будешь выше в звании, твои возможности станут шире. К тебе будут прислушиваться. Возможно, тогда ты сможешь достучаться до Майки. Он — пустая оболочка, Кими, — сказал Хайтани. — Все, кого он любил, мертвы. — Что? — напряглась я. — Кто мертв? Ты о Шиничиро? — Не только. — Тягостная пауза. — Дракен, Баджи… Оба убиты несколько лет назад. Я впала в ступор. Даже дыхание сбилось. В груди потяжелело. — Как же так… — Такова наша реальность, Кими, — заключил Хайтани. — Ты ведь не остановишься, я знаю, поэтому хотя бы выслужись перед начальством, — и он добавил: — Увидимся вечером. Не обещаю, что у меня будет хорошее настроение. — Уверена, что не будет, — едко прокомментировала я и, попрощавшись, сбросила вызов. Как же с ним тяжело, когда он такой. Да, Ран определенно изменился. Вроде такой же насмешливый и острый на язык, но все же более жесткий. Из него испарилось юношеское бунтарство. Теперь от Хайтани исходила аура равнодушия. Он был спокоен, а если раздражался, то сходу переходил на колкости. Мне казалось, раньше он мог просто отмахнуться. Возможно, я забыла, каким он был тогда, и сейчас мгновенно свыклась с его новой манерой поведения. Все, что я помнила из прошлого, это боль утраты, а на фоне — расставание с Хайтани. Все теплое и светлое просто стерлось. Видимо, это был мой способ защиты от чувств, которые никуда не ушли… До вечера я разбиралась с бумагами. После отчиталась за первый день работы перед шефом и помчалась на встречу с Шибой. Конечно же, платье я собиралась взять именно у нее. Откуда у меня приличные наряды? Я вообще никуда не ходила, только училась и училась, а потом работала и работала. Юзуха же посещала множество выставок, корпоративов, вечеринок. Их компания процветала. «Не влипни», — снова дала мне установку подруга, на встрече передав платье в чехле. Я закивала, не имея желания оправдываться, что моя работа в любом случае — риск, и помчалась домой. Да уж, времени я конечно потратила немало, пока еще по пути искала, где бы купить туфли, и никогда в своей жизни мне не приходилось так быстро совершать покупки. В конце концов, в квартиру я влетела пулей. Единственное, что себе позволила сделать более спокойно — поужинать. Не хватало еще проблем с пищеварением. Потом приняла душ и влезла в черное платье-футляр, что доходило мне до середины колена, потому что Юзуха была немного выше меня. Но ничего, главное, что я влезла. Платье было симпатичным и приличным, если не считать квадратного выреза в зоне декольте, который открывал часть груди. Если так подумать, я для двадцати двух лет слишком уж смущалась. И ведь с парнями встречалась, все было нормально. Правда отношения быстро заканчивались из-за моей учебы, а потом уже и работы. Виновата была я, потому что слишком уж открыто игнорировала мужчин. Любой ушел бы от равнодушной девушки. Любила ли я хоть кого-то из тех ребят? Определенно нет. И все равно было немного стыдно, потому что я, выходило так, просто забила на себя и на них. Даже вкуса жизни не чувствовала. Какая-то серая мышь. Поэтому, разумеется, мне было неловко смотреть на себя в отражении сейчас, когда на мне были платье и туфли. Да еще и макияж. Редкая редкость. Ладно. Если мы едем в логово преступников, и они не хотят принимать нас, как полицейских, тогда стоит подстроиться под их предпочтения. И только плюхнувшись на сиденье в красивую машину Курокавы, до меня дошло, что я, возможно, увижу брата. Тогда меня и скрутило изнутри. Это был страх. — Порядок? Выглядишь хорошо, — проговорил Изана, отъезжая от дома. На нем был черный смокинг. Белоснежные волосы уложены. Теперь он был похож на инспектора и презентабельного мужчину, а не на подростка. Думаю, у него обо мне было то же мнение, потому что Курокава косился на меня, слегка улыбаясь. — Даже не узнал тебя поначалу. — Спасибо, Изана, ты тоже очень даже симпатичный. Парень ничего не ответил, лишь кивнул, а после начал вводить меня в курс дела. — Значит, слушай, Кимико, нам строго-настрого запрещается как-либо конфликтовать в том клубе. Поняла? — Он посмотрел на меня. — Серьезно, не натвори глупостей. Будь сдержанна, как бы тебя ни провоцировали… — То есть они будут это делать? — спокойно спросила я. — Не исключено. — Курокава заметно сжал руль, я взглянула на его побелевшие пальцы, затем подняла глаза к лицу. — Самое главное… Шеф просил позаботиться об этом: не вступай в конфликт с Хайтани. Раз уж он проявил интерес к тебе, то подпитывай его. Хотя бы немного. Границ не переходи, а то потом проблематично будет отделаться, просто постарайся быть кокетливой. Сможешь? Я в изумлении таращилась на напарника, который нес этот бред, и конечно не удержалась от вопроса: — Ты в своем уме? Зачем мне связываться с этим преступником? Изана покусал губу, что-то обдумывая, а после будто высек в воздухе: — Я не идиот, Кимико, и не пытайся убедить меня в обратном. Вы были знакомы раньше. Между вами что-то есть. Я просмотрел твое дело, там чисто. Я сглотнула. — …Подозрительно чисто. Только бабуля, которая была твоим опекуном, и все. Как-то странно. Ни слова о родителях, ни слова о других родственниках. Понятно, что при поступлении в академию, тебя лишь пробили по базе, мол, приводов не было и достаточно. Но когда дело касается чего-то подобного… Такой интерес со стороны Хайтани… Это выглядит, как… — Изана подумал немного, — как незавершенная история из прошлого. Я знаю, ты что-то скрываешь, но пока мы на одной стороне, ничего предпринимать не буду. Курокава замолчал, посмотрев на меня, но я уже пялилась прямо перед собой. Страх был настолько сильным, что я не могла пошевелиться. Делалось все хуже и хуже, моя судьба натягивалась, как струна в руках умелого музыканта, но могла лопнуть, стоило только этому «музыканту» увидеть во мне помеху. Кисаки, Ханма, Хайтани, Эджери или Курокава — кто из них уничтожит меня первым? Пожила пять лет спокойно, пора и честь знать. Теперь всплывет все дерьмо. — Еще указания будут? — поинтересовалась я ровным тоном. — Будут. Не пропадай из виду. На нас ни микрофонов, ни камер. Как я тебя буду искать в том месте? Поэтому постарайся уж не уединяться со своим Хайтани. — Как прикажете, инспектор. — Тск, обиделась, что ли? Я невольно рассмеялась. Мои чувства не имели ничего общего с обидой. Я умирала от страшного предчувствия, что меня скоро просто закопают. — Еще чего? — сказала в сторону Изаны, включаясь в работу. — У нас такая длинная ночь впереди, а ты уже все сюжеты проработал. На что мне обижаться? На то, что ты приписал мне внимание Хайтани? Это даже льстит. — Ну конечно, — скривился Курокава, не веря мне. — Подыграю тебе, Кимико. — Подыграй, — перехватила я его взгляд. — Лучше подыграй. Так будет спокойнее нам обоим. Парень отвернулся, продолжая следить за дорогой, но не переставал воодушевленно улыбаться. Я же вновь тяжело сглотнула и уставилась в окно со своей стороны. В голове был полный беспорядок, и мне всю дорогу приходилось мысленно себя уговаривать не бояться будущего. Все идет, как должно идти. В данном случае лучше быть фаталистом и верить в судьбу, чем надумывать всякое. Вот я и верила, снова и снова прокручивая в уме встречу с Хайтани. Случайная, неожиданная, роковая встреча в переулке.