Баллада о Льве и Лютоволке

      Девичьи руки крепко сжимали кружку, хотя чай из Вестероса давно уже отдал свое тепло морозному воздуху. Все мышцы, несмотря на северную кровь, были напряжены от холода.       Время не ждет, но Санса все-таки позволила себе немножечко посидеть на кухне. Какой запущенной она казалась без огня в камине, без скатерти на столе! Суставы болезненно ныли после вчерашней беготни за Арьей. Левая нога затекла так сильно, что «оживала» лишь после нескольких минут быстрой ходьбы. После таких выходок младшей сестры даже охота отца со старшими мальчишками не казалась Сансе плохой идеей.       Когда те вернулись домой не только с парой животных туш, но и с пятью жалобно скулящими волчатами — Кейтилин Старк укоризненно покачала головой. Даже месяцы спустя матушка не смирилась с дикими питомцами, хотя особенно теплыми для их семьи днями и кидала в их миску кости, что оставались с ужина. Санса не спрашивала, но замечала ее тревогу: вымученная с утра улыбка и отрешенный взгляд не желали покидать материнский лик.       Бран и Арья все усложняли: маленькие сорванцы не понимали трудности положения всей семьи. В отличие от брата, которого старшие наконец-то взяли на охоту, Арья была вынуждена заниматься шитьем в компании сестры и септы Мордейн. Детский нос недовольно морщился — иголка никак не хотела попадать в нужное место, а лишь колола детские пальчики. Нимерия игриво крутилась вокруг ног хозяйки, отвлекая от невыносимого занятия. Санса хихикнула. Серый моток, черный моток — и на полотне появилась знакомая с детства морда лютоволка.       Септа, с насмешливым порицанием покачав головой в сторону Арьи, вышла на улицу: встретить вернувшихся отца и братьев.       С улицы донесся низкий смех Робба. На его широких, сильных плечах покоились тушки двух взрослых кроликов. В свои тринадцать лет старший из сыновей сделался главным добытчиком в семье после Неда и уже тогда мастерски ставил ловушки, обдирал свежую дичь и мог выследить северного оленя. Бран тоже выглядел донельзя довольным, подставляя темную макушку под отцовскую руку.       Только в лесах, среди свежего воздуха и прозрачных источников, отец чувствовал себя по-настоящему живым. Санса лишь гадала: как ему удавалось терпеть?.. Впрочем, неправда: она знала. Он выдержал бы все, лишь бы все они были сыты и в безопасности. Все, включая Джона Сноу, прижимающего к себе Арью. Их связь была непостижима для остальной семьи.       Кейтилин предпочитала его просто не замечать — другие бы назвали такое поведение благородным. Джон был обогрет, накормлен, как остальные дети, делил с ними крышу над головой, но всегда оставался белым волчонком в её серошерстном семействе. Санса неосознанно брала с матери пример — сторонилась бесед со сводным братом и обращалась к тому лишь по острой необходимости.       Проследив чуть дальше, Санса заметила двух лошадей с тушей оленя: Старки гонялись за ним уже три луны. Жеребцы брыкались от усталости и тяжести этого груза, но Теон Грейджой крепко держал поводья. — Гляди, что я подстрелил, — кивнул тот на барсука рядом с оленем. Теон был метким стрелком, и на этот раз он попал животному точно в глаз.       Железнорожденный так и пылал самодовольством, и Санса, не решившись испортить ему настроение, приветливо улыбнулась. Тот в свойственной ему манере подмигнул, обнажая ряд на удивление ровных зубов. Многие на окраинах Винтерфелла судачили, что когда-нибудь они поженятся ради укрепления власти Старков на Железных Островах — впрочем, ни у Сансы, ни у других Старков и мысли об этом не возникало.       Вечерами возле огня Отец негромко рассказывал им о восстании Бейлона Грейджоя, где бился бок о бок с Робертом Баратеоном. Санса не любила войны — их не любила, наверное, ни одна юная особа, кроме Арьи. Однако Санса с замиранием сердца слушала, как в Закатное море прибыл королевский флот и как после битвы у Светлого острова король Роберт, обосновавшись в Ланниспорте, высадился на островах, разбил мятежных лордов и захватил их замки.       Теону тогда было столько же, сколько сейчас Брану…       Только поэтому в те вечера она садилась к Грейджою поближе. Неосознанно она представляла себя на его месте: что, если бы это ее оторвали от семьи и привезли сюда, чтобы битвы наконец закончились? Ей бы было важно знать, что здесь о ней заботятся и что она хоть кому-то не безразлична!       Со временем Теон стал кивать ей в знак благодарности, пока Кейтилин поспешно разводила детей по спальням. Тайком от матери и септы Теон воровал для Сансы пирожные с кухни — правда, Робб наказывал его, заставляя помогать септе чистить овощи к ужину.       Образ старшего брата в мыслях сменился его образом в реальности. Санса подняла взгляд повыше — вот он, стоит поодаль, внимательно смотрит. Хоть ее рост и был довольно большим для леди этого возраста, Робб всегда казался ей непреодолимо высоким. Она, не раздумывая, вскочила и обняла его, то ли с громким смешком, то ли с всхлипом от промелькнувших воспоминаний. Раскатистый мужской смех затерялся в рыжих волосах, а потом его прервал более низкий, но такой же радостный отцовский голос: — Распорядитесь на кухне, чтобы вся добыча была разделана. Мы с мамой вернемся к ужину.       Никто в семье Старков не удивлялся уходам отца. Все знали: если Богороща зовет — нужно идти.       Все мысли Сансы до самого ужина были заняты поведением родителей. Казалось, они оба были необъяснимо взволнованы. Трудно сказать, страшило это Сансу или же воодушевляло, но что-то заставило ее выбежать перед ужином на улицу, желая вдохнуть свежего прохладного воздуха.       Вернувшись, она увидела: за столом, что ломился от яств, не было родителей и Брана. Оказалось, что тот вновь залез на стену, несмотря на все упрашивания, моления и запреты матери. Было уже совсем темно: Санса не видела ни одного выступа на темной стене замка. — Бран! — закричала Санса испуганно, — Бран!       Взгляд пронесся от одного угла к другому в поисках брата или же его тела на холодной земле. Она повернулась вокруг себя, медленно попятилась, разглядывая противоположную стенку. Позади разделся какой-то шорох — Санса повернулась и едва не задела Брана, что спрыгнул с нижней балки. Тот отскочил назад, а страх Сансы сменился злостью. — Почему ты ушел? Ты должен быть за столом, а не лазать в темноте! — Я хотел проверить воронье гнездо на восточной башне, — ответил он, явно обескураженный сестринской яростью. — Ты до смерти меня напугал, — Санса стиснула его в объятиях, крепко прижав к себе. Казалось, что едва она его отпустит — и младший брат снова полезет на стену в поисках приключений и вероятной смерти.       Старые боги были благосклонны к ним: Санса не находила другого объяснения, почему родители вернулись немного позже их с Браном. — К нам едет король, — Санса заметила, как лицо отца переменилось, все вокруг обменялись взглядами.       Теон, знакомый с приездами короля Роберта не понаслышке, как-то пошутил, что Баратеоны не уезжают, не прихватив с собой невинную душу. Но в день королевского приезда самому Грейджою бояться было нечего — его душа вряд ли пригодилась бы в Королевской Гавани, иначе бы они с Джоном встречали короля рядом с семьей Старков, а не за спинами слуг.       Северный ветер теребил дюжину золото-алых знамен, расшитых ревущим львом Ланнистеров и венценосным оленем Баратеонов. В Винтерфелл скакали рыцари, присяжные мечи и вольные всадники, словно вышедшие из сказок старой Нэн. Самым первым на белом коне следовал гвардеец в абсолютно нетронутых доспехах, а вслед за ним принц Джоффри, уже рассматривающий лица их семейства.       Сансе не хотелось отводить взгляд от всадника на лошади, чья грива напомнила ей снега суровой зимы. В этом и не было нужды: всадник остановился почти перед ней. Уголки губ Сансы по ее воле приподнялись в мягкой улыбке, на щеках проступил легкий румянец, как только рыцарь снял шлем. У него оказались темные от яркого солнца зеленые глаза, а волосы были светлыми, как кованое золото… — Это Джейме Ланнистер, близнец королевы, — резкий говор младшей сестры развеял дымку во взоре Сансы. Краем глаза она увидела, как Робб смотрит за ней, за ее глазами, прикованными к сиру Джейме. — Будь добра, замолкни! — Санса одернула Арью, присаживаясь в поклоне перед королем Робертом и королевой Серсеей, вошедшей в ворота пешком вместе со своими младшими детьми.       «Близнецы, а глаза такие разные», — подумала Санса. Королевский зеленый напоминал дикий огонь из отцовских рассказов: он забирал души всех, до кого смог протянуть свои языки. Улыбка Серсеи, обращенная к их матери, была так натянута, что Санса ждала треска чистой кожи. Лорд-командующий Королевской гвардией смотрел иначе: легким кивком он поприветствовал хозяев Винтерфелла, а после встретился взглядом с Сансой. На мгновение она заметила его теплый оттенок Узкого моря, к которому их возили лишь в раннем детстве. — А где Бес? — рука Арьи вновь потянула ее плащ.       На лице Серсеи промелькнуло замешательство. Неужто она только сейчас задумалась о том, куда подевался их младший брат? Когда Санса не нашла Брана среди подготовившейся к трапезе родни, она в ту же секунду помчалась его искать. Но королева лишь недовольно шепнула близнецу, что «необходимо найти маленькое чудовище».       Джейме завернул за угол так же, как под покровом ночи туда убегал Теон. Старшие сестры Джейни Пуль шептались между собой о каком-то доме удовольствий, что влечет мужчин, как Богороща призывает к верующим. Но для чего благородному рыцарю посещать столь неблагородное место?       Санса держалась на безопасном расстоянии, передвигаясь тихо, чтобы Джейме не заметил слежки за собой.       Сейчас Ланнистер действительно напоминал льва: замедлив широкий шаг, Джейме шел очень близко к окнам домов, слегка склонив голову, — прислушивался. Он искал добычу: младшего брата, который, по своему обыкновению, предпочитал общество низменных дев любимым родичам. По правде, Джейме и сам был не прочь избежать пира Старков.       Джейме скрылся за одной из дверей — Санса больше не могла его видеть. До её ушей долетал чей-то женский смех и отголоски мужских голосов. На ее удивление, внутри сир Джейме пробыл совсем недолго, в отличие от Грейджоя, обычно возвращавшегося домой в предрассветный час. — Леди Старк, разве вы не должны быть со своей семьей? — мысли молниеносно пронеслись у нее в голове под удивленным взглядом Джейме. — Леди Санса. — Поправляет она: слишком чужим кажется его обращение. — Я бы спросила то же самое у вас, сир Джейме.       Он смеется тихо, но искренне — впервые за долгое время. — Я не слишком жалую пиршества — хоть в Винтерфелле, хоть в Королевской Гавани, — ноги сами собой повели их к замку, пока Джейме не без интереса рассматривал юное лицо.       Санса подняла глаза, и их взгляды вновь встретились. — Вы, должно быть, презираете нас, — Санса скрестила пальцы. Раньше она бы никогда не полезла в чужую душу, боясь затеряться в потемках, но сейчас слова сами слетали с губ.       Презрение. Вот как на Джейме смотрел её отец, когда вошел в тронный зал Красного замка, когда увидел медленно стекающие по ступеням Железного Трона кровавые ручейки и тело Таргариена у его ног. Презрение было и в тех, кто в лицо звал его Львом Ланнистером, а за спиной шептал — Цареубийца… — Лично к вам это не относится, леди Санса, — его слова искренни, даже излишне искренни для этого места, для дочери Неда Старка, — когда все вокруг пышут презрением — невольно заражаешься. — Не хотела вас оскорбить, сир Джейме, — лицо Сансы вызвало у него ещё одну улыбку, — просто мне показалось, что королева не в восторге от приезда сюда…       Серсея, будь ее воля, посчитала бы такие слова почти что за измену, требуя наказания, а ее любимый сын и вовсе кричал бы о казни. Мысли о них теперь неприятно кололи Джейме под ребрами. — Сестра просто не привыкла бывать так далеко от дома, — они уже стояли на пороге замка, — Думаю, будь вы на её месте — вы тоже бы хотели вернуться сюда.       В коридоре послышались легкие торопливые шаги. «Не стоит ей говорить. Ни единого слова», — подумала Санса, узнав материнскую походку.       На мгновение она мягко коснулась рыцарской руки. Его положение мало отличалось от положения Серсеи; если ей когда-нибудь доведется побывать в Королевской гавани, то она бы хотела более теплого приема, чем тот, которым удостоили его. — Все хорошо, Санса? — спросила мать, только появившись на пороге.       За секунду до того, как та могла заметить ее порыв, Санса отдернула руку, спрятала за спину и сжала пальцы.       Джейме все еще смотрел на собственную ладонь и даже не слышал женского голоса, славно зима уже принесла с собой вьюгу, заглушившую все звуки. Отец бы сказал, что его легкая беседа с юной Старк и замешательство от простого прикосновения — глупость.       Ланнистеры не делают глупостей.       Какая тонкая супружеская связь — Кейтилин Старк смотрела на него глазами своего мужа. И все-таки ее презрение не помешало уголкам губ Джейме приподняться — Кейтилин, естественно, приняла это за ухмылку, не сулящую ничего хорошего. Особенно теперь, когда Джейме Ланнистер находился так близко к ее любимой дочери. — Да. Я ходила до Богорощи. — Только при звуке голоса Сансы с Джейме окончательно спало оцепенение. Он гадал, как именно она объяснит матери их совместное возвращение. — Я встретила поблизости сира Джейме. Я не хотела, чтобы он заблудился, ведь до заката не так много времени.       Неужели ее мать поверит в это? В то, что он не смог запомнить дорогу до замка, но при этом держал в голове тысячи военных стратегий? Если бы не изучающие голубые глаза бывшей Талли — Джейме бы от души рассмеялся.       Либо Сансе действительно удалось усыпить материнскую бдительность, либо Кейтилин просто предпочла не думать об этом. Ее лицо посветлело от облегчения: — Как ты подметила, до заката не так много времени, — Кейтилин, намекнув, что Сансе пора готовится к пиру, покинула коридор замка.       Джейме на секунду показалось, что сейчас Санса вновь приблизится и повторит глупость, на секунду укравшую его холодный рассудок, но она лишь подошла к двери, обернувшись с легкой улыбкой на губах: — До встречи на пиру, сир Джейме, — ему отчего-то показалось, что Санса не верит в их следующую встречу. — Конечно, — уверил Джейме то ли ее, то ли самого себя, — леди Санса.