12 часов после побега из лаборатории Акиры и Тацумаки
Двое мужчин в официальных костюмах совершали небольшой обход по коридорам. Они были относительно преклонного возраста, с уже довольно поседевшими волосами. Поверхности практически всех помещений были измазаны кровью, а неубранные тела уже постепенно начинали излучать неприятный для носа кислотный запах — один из признаков разложения. Сендзи Арукава неприятно поморщил носом и прикрыл его платком еще на первых минутах своего прибытия. Сообщение от выше стоящего руководства Цукуёми прибыло как гром среди ясного неба — неожиданно, во время сна. Уже довольно немолодому мужчине, находящемся в нескольких месяцах от заслуженной, по его далеко не скромному взгляду пенсии, пришлось выдвигаться в одну из лабораторий, контроль над которой формально был закреплен за ним. Несколько часов назад, при прибытии он не был удивлен количеством рабочих, группы зачистки, которые уже находились на месте и занимались обработкой и исследований всех помещений места происшествия. Он был информирован заранее обо всем, что тут происходило. Но даже знание не помогало ему скрыть всю неприязнь и отвращение от увиденного. Начинал Арукава работу в Цукуеми еще в далекой молодости, в карательном отряде, что занимался отловом и убийством неугодных для них людей. Так что к виду крови, несправедливости и жестокости уже был как-то привычен, но по мере карьерного роста он давно перешел к работе с бумагами, администрацией и бухгалтерией. Назвать его добрым и невинным, конечно же, было нельзя. Но даже при всём этом тот вид, что предстал перед ним, уж точно не вызывал положительных эмоций. — Печально, труд многих лет в этом филиале пошел насмарку, — безэмоционально произнес его компаньон, Акира Кадзума. Пожилой мужчина 76 лет. В прозрачных пучинах его серых глаз, скрытых за оправой тонких очков, казалось, таился вековой опыт и непоколебимая уверенность. Седые волосы, уставшие от вековых забот, тщательно уложены, словно каждая прядь была подчинена строгим законам дисциплины. Он стоял в своем официальном костюме, словно в броне, придавая ему непроницаемость и недоступность. На лице его, словно высеченном из мрамора, ни одной эмоции не было видно. Он стоял неподалеку от Арукавы, словно столп, не поддаваясь в отличии от него ни внешним воздействиям, ни внутренним колебаниям. Взгляд его был пронзительно холодным, словно он видел не только внешний мир, но и все его тайны, проникая сквозь маски и фасады, до самых глубин сути вещей. Это был облик времени, пронесшегося сквозь множество испытаний, оставившего свои следы на каждой черте лица, но не оставившего и тени слабости или сомнения. Вид мертвых тел не заставил ни единый мускул на его лице дрогнуть. Арукава решил тактично промолчать на слова своего коллеги. В отличии от остальных людей, которые не могли знать о том, какие эмоции мог испытывать этот человек, после долгих лет совместной работы под его наставничеством, он прекрасно понимал, что за человек стоит подле него. После долгого обхода мрачных коридоров, они наконец оказался у двери, за которой находился кабинет администрации. Даже одна из самых технологически защищенных комнат лаборатории, вход в которую тщательно защищали десятки лазеров, орудий не смогла избежать участи жестокой расправы. Размазанные следы застывшей крови уже давали понять о том, что тела были вынесены. В помещении, где должна была царить атмосфера строгости и порядка на данный момент была тотальная разруха от следов борьбы и расправы. Большой кабинет был наполнен стеллажами, на которых грудились сотни аккуратно сложенных досье. Каждое досье содержало подробные данные об объектах: их возрасте, дате рождения, семейном статусе и достижениях в развитии своих способностей. Данные о каждом объекте, что хоть на минуту побывал в застенках этой лаборатории тщательнейшим образом каталогизировались и хранилось как в электронном виде, на съемных носителях, так и в бумажном варианте в этом архиве. Учитывая же степень защиты, проникнуть сюда можно было только обладая в разы превосходящей силой. Эти записи были как драгоценные свитки, хранящие в себе не только информацию, но и судьбы сотен людей, зависящих от действий и решений, принимаемых здесь, в центре исследований детей с выдающимися способностями. Организация Цукуёми, скрытая во тьме и загадочности, состоящая из множества филиалов, каждый из которых хранил подобные записи в строгом секрете. Эти записи были ключом к миру, полному загадок и опасностей, и они были тщательно охраняемы, как самые ценные сокровища. Поговорка «тот кто владеет информацией, владеет миром» была как никогда точна в этом случае. Тысячи сотрудников и спящих агентов по всему суперконтиненту, сотни групп захвата и чистильщиков организации, но всё это меркло по сравнению с самым главным оружием. Десятками лояльных обученных эсперов разных типов. Сотни детей пали жертвами науки, но они своего добились, научились создавать людей, что своей волей, могли влиять на мир. Да, пока что создаваемые искусственные эсперы не могли подняться выше третьего уровня, но своей нечувствительностью к боли, дисциплиной, самоконтролем и отличной выучке они с лихвой перекрывали подобный недостаток. По крайней мере, пока дело не доходило до кого-то уровня Альфы. И судя по тому, что знал Арукава, один из объектов как раз и был именно таким. За дверью комнаты, по узким коридорам, медленно проносились тени людей, закутанных в белые комбинезоны. Они несли на своих плечах тяжелые свертки, мертвых тел, среди которых присутствовали и дети. Все жертвы, независимо от возраста и габаритов тел при жизни имели одинаковое лицо и телосложение, словно кто-то игрался в бога, специально изменяя их до неузнаваемости. Смерть оставила свой отпечаток на каждом из них, и взгляды стеклянных, неподвижных глаз словно кричали о страхе и боли, что им довелось испытать в последние секунды жизни. Лица лишенные выражения, словно выглядывали из иной реальности, напоминая о том, что тайны, которые они носили с собой, были унесены вместе с ними в мир теней. Те, кто пронес свертки, шли молча, словно усталые вестники смерти, исполняющие приказы, несмотря на свои собственные страхи и сомнения. Их лица скрыты под защитными масками, но их движения выдавали внутреннее трепетание и печаль за утраченные жизни. Все эти погибшие люди, персонал и дети-эсперы, погибшие здесь должны были стать важным ресурсом организации в будущем. Каждая утраченная жизнь, особенно жизнь эсперов стоила организации миллионов, потраченных на исследования, а если говорить о потерях, которые они должны были принести в будущем, то о миллиардах. В затхлой атмосфере офиса, где каждый шорох казался смутным эхом в бездонной пустоте, зазвучал зловещий шепот разговора двух пожилых мужчин. Акира Кадзума, подошедший к массивному деревянному столу, был воплощением хладнокровия и строгости. Его черные глаза изучающе скользили по комнате, словно они могли проникнуть в самые глубины ее тайн. Сендзи Арукава, стоящий перед ним, казался неуклюжим и растерянным. Он поправлял свой галстук, пытаясь удержать хоть какое-то ощущение контроля над ситуацией. Но его нервные движения были как звоночек в тишине, вызывая внимание жесткого и требовательного босса. — Я расспросил группу зачистки и центр, предварительно филиал перестал отправлять доклады о работе около 12 часов назад, — поправив оправу очков, произнес Кадзума. — Такое бывало и раньше, перебои со связью далеко не редкость. Произойти может, что угодно. От неисправности систем до плохого исполнения работы персонала. Но тревогу забили лишь 8 часов назад. Арукава проглотил комок в горле, пытаясь скрыть свои нервы. Он смотрел на воротник костюма Кадзумы, избегая встречи его взгляда. В глазах старого босса, казалось, источалась вселенская злость, направленная прямо на него. — Что уже известно, мистер Акира? — Это вы должны мне сказать, в конце концов я приставил вас контролировать работу этого места, — Кадзума набрал в легких воздуха, дабы успокоить себя и не обрушить на своего коллегу волну злобы и негодования. Он всегда, с юношеских лет старался мыслить с холодной головой и не позволял никому видеть его собственных эмоций. Любая эмоция, от радости до скорби могла дать любому потенциальному врагу информацию о человеке и об его мыслях. В неверных руках такая информация могла служить трамплином в один конец. Люди в жизни попадаются разные. И в такой организации, как Цукуёми, где решались судьбы многих людей, в том числе и невинных было непозволительно даже коллегам давать такую информацию о себе… если конечно ты хочешь достичь высот в ней. — Представьте только мое негодование от того, что здесь происходит. — Виноват, — покаянно опустил глаза Арукава. Не смотря на свою безэмоциональность и преклонный возраст, его коллега был известен довольно жестким нравом, а лучшие биологические импланты, которые организация только смогла разработать, или иным способом заполучить, делали его куда опаснее обычного человека. Да и влиянием внутри Цукуёми он обладал крайней внушительным. — Пока мои люди выясняют, что произошло, позвольте доложить об успехах лаборатории. В данном филиале, на момент происшествия в общей сложности содержалось сорок семь объектов от Дзета, до Гамма уровня и даже один Альфа. — Не сдержал трепета в голосе Арукава. Эсперы, чей потенциал зачастую был выше, чем у всех остальных объектов вместе взятых были сами по себе редки, но те, кто смог его развить, были и вовсе уникальны. Что уж тут говорить, если Цукуёми не смотря на все свои, порой казалось и вовсе безграничные ресурсы, пока что не смогли захватить и насильно удерживать ни одного такого объекта, а как только дорастали до определенного уровня сил, тех и вовсе предпочитали устранять, не смотря на потерю ценнейших данных. — А также несколько монстров, среди которых выделялась усиленная Кубом Химера. Кроме того… — Оставь подробности для замов и сосредоточься на объектах. — равнодушно посоветовал Кадзума. — Хорошо, — снова прикрыл глаза Арукава воспроизводя в голове подробности отчетов этого филиала. Эйдетическая память — особенность силы большинства эсперов хотя бы Дельта уровня, без которой манипулировать векторами движения десятков и десятков объектов одновременно предсказывая их физическое состояние и местоположение в пространстве в каждую отдельную единицу времени было просто невозможно. На освоение данной особенности, организация спустила десятки объектов и сотни миллионов, но оно того стоило. — Судя по тому, что пятнадцать тел были найдены за пределами своих камер временного содержания, а сами двери оказались выломаны, могу предположить что их выпустил Объект №261 незадолго до смерти. Подтвержденный ранг — слабый Эпсилон, но отчеты об аномальной скорости развития, невероятной точности телекинетических манипуляций, мультизадачность и сопротивляемость шоковому воздействию заставляют в этом усомниться. Уникальных способностей не зафиксировано. — С чего такая уверенность? — приподнял бровь Кадзума. — Судя по отчетам, он обладает врожденными, или приобретенными до захвата навыками манипуляции Ци, что и обуславливает его высокие, по меркам прочих объектов, физические характеристики, регенерацию и сопротивляемость внешним воздействиям. Вопреки этому, начальные ментальные способности как Эспера были на чрезвычайно низком уровне, но в течении почти трех месяцев поднялись до слабого Эпсилона. Дальнейшее столь же быстрое развитие, судя по последнему отчету, маловероятно. Сам по себе не поддается полному контролю — вначале своего задержания постоянно дерзил, нарывался и занимался мелким вандализмом — ломал двери в камерах. В сочетании с Объектом №101 — его кровной сестрой и той самой Альфой — становился весьма покладистым, послушным и крайне мотивированным в дальнейшем развитии своих навыков. По крайней мере, пока не совершил попытку побега, незадолго до объявления тревоги. Их тел, как тел еще тринадцати объектов и по меньшей мере двадцати охранников обнаружено не было, но могу предположить, что в этом виновата Химера. В том, что от неё осталось были обнаружены следы десятков образцов пропавших, из чего могу сделать вывод, что вырвавшийся на свободу монстр их съел, но затем был убит неизвестным воздействием высокой интенсивности. — Вы можете это гарантировать? — ни один мускул на лице пожилого мужчины не дрогнул, даже тон голоса не изменился, но Арукава ощутил, что ему стало тяжело дышать, холодный пот прокатился по лицу, а он сам неосознанно сделал шаг назад. Ни один человек в организации не мог сказать, что Кадзума был эспером, но сочетание равнодушного лица, холодного голоса и доступной ему власти пугали похлеще вырвавшихся на свободу монстров. — Если есть хоть малейшая вероятность того, что неподконтрольный Альфа выжил и имеет на нас зуб, все ваши уверения будут бессмысленны. — У данных объектов всё еще есть сестра! — вспомнил побледневший Арукава. — Такой же вероятный эспер, но еще не пробудившийся. Если они выжили, то с высокой долей вероятности за ней придут. — Хорошо. Прикажите усилить охрану и поставить наблюдателей. Теперь поимка Альфы и 261-го под полную твою ответственность.Несколько месяцев спустя. Чикао Сато.
Новый день директора ранее престижной академии Сен начинался как обычно — с головной боли. Около четырех месяцев назад неизвестный доброхот слил в сеть видео туалетной тематики, с указанием первоисточника, а также копии документов отчетливо показывающих, что его предшественник имел определенные связи с криминалом. Будь это сообщение только лишь в министерство образования, то дело постарались бы без лишнего шума замять. Это же слова анонима, да еще и выложенные с пустого аккаунта, мало ли у уважаемого человека было недоброжелателей? Вот только это сообщение во-первых попало на все популярные родительские сайты, во-вторых в СМИ и в-третьих уже в полицию. Естественно писаки не смогли удержаться от «сенсации» и выложили свои расследования, точь в точь повторяющих тезисы из злополучного письма, но значительно того расширяющих и временами перевирающих. Полиция тоже напряглась, даже пару обысков в элитной академии Сен провели, но видимо ничего найти не сумели, или же министерства сами между как-то договорились, но вскоре отбыли, ничего особо не добившись. Ну, кроме задержания учителя истории, но на того всем было плевать. Народ хотел знать правду. Несколько школьниц узнавших себя на видео не смогли пережить такого позора и покончили с собой, что только усилило бурление. Но что они могли сказать? «Мы не можем уволить директора престижной академии по малейшим подозрениям, так как полиция не даёт гарантии в подлинности всего записанного»? Да их прямо там смешали бы с дерьмом так, что не отмоешься! В результате его конечно втихомолку уволили, но особо-то это ничего не изменило — внутреннее расследование ничего предосудительного не показало, так что максимум через пару лет, как шумиха улеглась его бы восстановили, пускай и в префектуре. Естественно, после такого заляпалась и сама академия, а репутации учебного заведения был нанесен существенный ущерб. Так что новый директор уже второй месяц бегал в мыле, пытаясь всё исправить и всё изменить. Помимо его очевидных обязанностей, включающих ежедневные совещания с замом и другими учителями, по решению «бытовых» проблем школы, посещения уроков и прочего, пришлось бегать выказывать соболезнования родителям школьниц, которых он первый раз видит, общения с ними же, обещания разобраться в ситуации, не посрамить честь школы и прочего. Относительно последнего он был абсолютно искренен, ведь когда его назначали на столь ответственную роль, то непрозрачно намекнули, что если репутации престижной академии Сен будет нанесен еще больший вред, то тот максимум, на который он сможет рассчитывать в жизни — роль дворника где-то в районе города Z. Отнюдь не фигуральное карьерное самоубийство заставляло Чикао пахать так, что порой он отрубался прямо в кабинете, пытаясь спасти то, что еще можно спасти и хоть как-то улучшить подмоченную репутацию. Так что когда к нему в кабинет после короткого стука вошел представительного вида мужчина с дипломатом в руках, он сразу ощутил тень надвигающихся проблем. — Здравствуйте Сато-сан, меня зовут Хисаси Одзиро и я являюсь представителем мистера Сеттриха. — Чем могу помочь? — осмотрел цепким взглядом вошедшего директор, отмечая не бедственное положение вошедшего. Брендовая одежда, дорогой дипломат и часы, на которые не каждый работяга сможет заработать за год, говорили о том, что человек перед ним явно не среднего достатка. Всё портил только взгляд. Острый пронзительный взгляд карих глаз, смотрел казалось прямо ему в душу, будто дикий зверь, уже нашедший свою добычу. — Мой наниматель желает, чтобы вы приняли сестер Джигоку на обучение. — на его стол перекочевали бумаги означенных девочек. — Не вижу никаких проблем, — немного расслабился директор, уже поняв кто перед ним. Представитель очередного толстосума которому «не по чину» показываться перед простыми смертными. Даже если речь идет об обучении его собственных детишек. Впрочем не в его положении сейчас возникать. — Пусть дождутся апреля и если они соответствуют всем нормам нашей академии, мы примем их. — Боюсь вы не поняли, — скупо улыбнулся мужчина, но вот глаза его стали еще более холодными и острыми. — Мистер Сеттрих желает, чтобы вы приняли девочек именно сейчас, а не через полгода и с правом на свободное посещение. Взамен же готов оказать академии о которой был столь наслышан в последнее время определенную финансовую помощь. — Престижная академия Сен не выпускает обычных шлюх! — несколько громче положенного воскликнул директор, вполне осознавая какие слухи вокруг крутятся из-за его предшественника. — Так своему господину Сеттриху и передайте! Хотя нет, лучше пусть он придет сюда и я лично объясню, что либо эти ваши сестры Джигоку подыскивают… Не столь притязательную школу, либо поступают как все и на тех же основаниях. — Боюсь у господина Сеттриха слишком много более важных дел и в столь плотном графике времени ни препирательства с вами, увы не найдется, — покачал головой мужчина снова открывая дипломат. — Тем более, что я уполномочен решать любые затруднения связанные с поставленной задачей. — Вы мне угрожаете?! — подскочил с места директор, уже не ощущая себя столь уверенным, как раньше. — Бросьте, господин директор, — дежурно рассмеялся мужчина. — Если бы это была угроза, то вместо меня пришли бы совсем другие люди и разговаривали они бы на совсем другом языке. Мы же пока с вами культурно общаемся, не так ли, Сато-сан? — На свет показалась очередная папка, но уже… С его именем. Быстро, насколько это возможно, под насмешливым взглядом мужчины Чикао Сато пролистал всё, после чего обессиленно упал в кресло. Из него будто разом выдернули весь позвоночник и выпустили воздух из легких. В документах было всё, начиная от даты рождения и заканчивая текущим временем. Прямо перед ним стоял тот, кто легко мог бы смахнуть его в сторону и дождаться более сговорчивого человека. Похоже теперь мафия пришла и к нему. Директор даже не желал знать, как они всё это нарыли, уже понимая что отвертеться ему никто не даст. — Кто… — охрипшим голосом спросил мужчина. — О чем, вы, господин директор? — непрозрачно намекая на его должность и то, что в случае чего они просто «договорятся» со следующим деланно удивился Хисаси. — Я же еще в самом начале сказал, что работаю на господина Сеттриха. Так, я могу обрадовать нанимателя тем, что вы согласны принять сестер Джигоку? — Да… Можете… — дал единственно верный в данной ситуации ответ Чикао. — Отлично, с вами приятно иметь дело, Сато-сан, — попрощался мужчина, а на счет академии упала кругленькая сумма переведенная ради «помощи учебному заведению». Дрожащей рукой вытерев внезапно выступивший холодный пот, мужчина опустошенно откинулся на спинку кресла. Ничего делать решительно не хотелось да и морально чувствовал он себя полностью разбитым. К нему пришла мафия. И хоть внешне всё было чинно мирно, но вот агрессивный подход в «переговорах» никуда не делся. Более того, если этот «мистер Сеттрих» если это конечно его настоящее имя, не постеснялся нанять хакера, чтобы выяснить подноготную собеседника, то и до киллера легко дойдет. Хотя зачем киллер ради него? Но всё же, зачем на самом деле приходил этот жуткий тип? Сестры Джигоку? Где-то он уже слышал эту фамилию. Порывшись в интернете Сато обнаружил статью датированную почти пятью месяцами назад повествующей о трагическом самоубийстве четы Джигоку, а также об исчезновении двух старших детей — Акиры и Тацумаки, а также о том, как его сердобольный предшественник, взял оставшуюся сиротой девочку на попечение, так как других родственников у неё не нашлось. Похоже уже тогда «мистер Сеттрих» проворачивал свои грязные делишки, пускай и действуя из тени. Зачем, ради всего святого, ему потребовались дети и кого именно он сейчас подсылает ему в академию, директор не хотел даже думать — своя голова ему была нужна как память. Желательно не отделенной от тела. К тому же, если действительно поверить тем наветам в письме, о том, что прошлый директор действительно связан с мафией, то с ним связался стандартный переговорщик убедиться в том, что преемник власти в академии Сен не будет делать никаких глупостей. И в таком случае деньги пришедшие на счет академии это не просто взятка а нечто вроде послания: «ты взял наши деньги, а значит согласен с нашими условиями». Знать бы еще, на что его подписали? Впрочем вскоре он это узнает так или иначе.