Очерненный герой

Октябрь 1995 год, Кельтское Море, Азкабан.       Мрачные тени царствуют в стенах Азкабана. В мертвенной тишине лишенного света помещения сидит молодой парень. Осенний ветер проникает внутрь, и с ним приносит морские брызги. Ледяной воздух играет на лице заключённого, морская соль обжигает щеки. Молодой парень сидит на койке. Его худые пальцы лежат на коленях. Морской ветер, заставляет юношу продрогнуть всем телом. Нарушена медитация, его последний оплот надежды на здравомыслие в этом бескрайнем отчаянии. Он медленно открывает уставшие глаза. — Кто я? — тихий шёпот утопает в вое ветра.       Гарри Джеймс Поттер, подросток, судьба которого была тесно связана с Лордом Волан-де-Мортом? Или, быть может, Томом Марволо Риддлом, тем, кто стремился к власти и контролю над магическим миром?       Нет и нет.       В глубине этого юного волшебника скрывалась другая душа. Хантер Даркхолм — душа из параллельной реальности, мутант. Телепатия и метаморфизм были частью его силы. Вместе со своей сестрой Рейвен он мечтал создать мир, где мутанты были бы свободными.       Но наивная молодость не дала им возможность разглядеть все тени ужасного мира. Ошибки привели к появлению Стражей — машин, созданных человеком для уничтожения мутантов.              Хантер Даркхолм понял свою вину, осознал свои ошибки, но поздно было менять ход истории.       На закате своей жизни, Хантер потратил годы, пытаясь искупить свои грехи. Десятилетия он защищал маленькую девочку, чьи способности открывали возможность отправлять сознание в прошлое. Десятилетие поисков подходящего мутанта, способного выдержать груз путешествия в прошлое. В поисках спасения, в бескрайних битвах и потерях, Хантер нашел свою смерть. Вера в Логана и счастливый финал для мутантов и, возможно, для всего мира, не покидала Хантера, даже в последнее мгновенье первой жизни.       Вот кем была душа, которая в этой жизни носила имя Гарри Поттера. Вот какой ответ ожидал разум на столь простой вопрос.       Ужасные воспоминания, полные боли и потерь, которые помогают Гарри не потерять себя перед дементорами. Ужасными демонами, стражниками Азкабана. Гарри помнил их первую встречу. Словно это было вчера. В поезде, перед третьим курсом. Тот зловещий момент, когда дементоры пробрались в их купе. В отличие от сверстников, Поттер не ощутил ментального давления. Вместо этого, ему досталось нечто более интимное и в то же время жуткое. Он слышал крики поглощённых душ. Это были не просто крики — они были песнью отчаяния и боли.       На протяжении всего года, в каких бы частях замка Хогвартс он ни находился, тихий шепот этих душ следовал за ним. Он слышал их звучание в зловещем шелесте травы, в прохладном ветре, качающем ветви деревьев, и даже в тени его собственных мыслей.       Гарри понимал, что души манят его, моля о помощи. Однако получив возможность прочесть их мысли, он узнал правду, которую скрывал этот шепот. Души жаждали лишь спасения в порабощении его тела.       Здесь, в Азкабане, шёпот душ превратился в беспощадный громогласный крик. Под покровом ночи громкие угрозы душ пронзали его разум. Гарри чувствовал, как эти крики находят уязвимые участки его ментальной защиты и самой души. В темноте камеры он слышал голоса предостерегающие, взывающие и, наконец, замолкающие внутри него.       Каждый приход дементоров погружал Гарри в бездну отчаяния и безумия. Они утяжеляли его разум. Своим присутствием позволяя душам ворваться в него с неумолимой силой наносящий разрушительные удары в ментальные блоки. Под воздействием холода и тьмы, Гарри чувствовал, как его разум рассыпается в крошечные осколки, и каждое прикосновение дементоров погружало его глубже в бездну безнадежности.       Те шёпоты, что когда-то звучали как призывы о помощи, теперь стали металлическими клинками в его сознании. Они грызли разум, коверкали его воспоминания и давили на совесть. И каждый визит дементоров приносил с собой новый вихрь тьмы, стирая следы света, что оставались в его сердце.

      В камерах Азкабана, Гарри казалось, что время движется своими искривлёнными законами. Он уже давно потерял счёт дням и ночам, но разум, склонялся к мысли, что с момента его заключения прошло по меньшей мере полгода. Однако в этом Поттер был неуверен. Дни здесь тянулись, как вязкое вино, переливаясь бескрайней однообразностью. Другие же таяли медленно, словно капли ртути.       Но сегодняшний день был особенным. К Гарри Поттеру должны были прийти посетители. Он медленно поднял взгляд и взглянул на небо через маленькое окошко. Облака скрывающее небо были окрашены в алые цвета. «Значит, скоро прибудут гости…» — подумал Поттер. Зелёные глаза смотрели в небеса. Он не знал, кто это будет, но догадывался.       Неожиданно Гарри ощутил, как слабеют тонкие нити анти-магических барьеров. За стенами послышался гул шагов и разговор. И вот, среди эха знакомых голосов, прозвучал старческий тон, который Поттеру невозможно было не узнать. Это был голос, который нес в себе ощущение мудрости, стойкости и доброты — голос Альбуса Дамблдора.       Патронус в виде феникса ворвался в тёмные глубины камеры, принося с собой вихрь света и тепла. Гарри встал с кровати, потянулся рукой к духу защитнику. Отпрянув, он с удивлением взглянув на пятёрку вошедших в камеру, ограждающих его магической решёткой, втройне уменьшающую его камеру.       Перед Гарри стояли люди, чья власть (как полагал сам Поттер) в магической Британии была бесспорна. Альбус Дамблдор, с его разочарованным взглядом, в котором таились бесчувствие и расчётливость. Корнелиус Фадж, уставившийся на Поттера с высокомерием, Министр Магии. Долорес Амбридж, с её холодным взглядом, полным надменности. Люциус Малфой, чей взгляд выражал гордость и презрение, но Поттер видел, как ему было некомфортно в стенах Азкабана. И, наконец, таинственный мужчина в серой робе, чьё лицо скрывал глубокий капюшон и серая дымка, а видимые черты лица постоянно меняли свой облик.       Гарри чувствовал в этих взглядах нотки превосходства, злобы и снисходительности. Он был зверем в клетке, выставленным на показ перед горделивыми львами. Он видел, что каждый из них смотрел на него, как на что-то ниже, как на пешку в их магической игре. — Для чего пришли? — сухо процедил он.       Говорить было тяжело, за все время заключения он проронил ни больше пятидесяти слов, но даже так, он не собирался сдаваться или приклоняться перед людьми, которые его окружали. Гарри понимал, что наверняка терял рассудок, признавал поражение в битве, принял факт долгосрочного заключения. Но он не был сломленным. Гордости ему было не занимать. — Боюсь, вы не в том положении, чтобы скалить клыки, мистер Поттер. — явно забавляясь, протянула Амбридж, прикрыв нос розовым платочком, явно указывая на смрад, окружающий подростка. — Забавно… — протянул Гарри, прислонившись к стене. — тогда почему меня почтили присутствием сам Министр Магии, его дражайшая первая помощница, Лорд Малфой, Мистер-не-знаю-кто-вы-такой и Дамблдор… — столь длинная тирада принесла боль в горле, на которую, Гарри старался не обращать внимание. — вы здесь как кто?       Пусть в своих словах Гарри был вежливым и учтивым, но тон, в котором он перечислил своих посетителей, явно говорил о том, что никакого почтения и уважения он не испытывает. — Я здесь как Верховный Чародей Визенгамота, Гарри. — ответил Дамблдор. — Ну и что вам от меня надо?       Хриплый голос отдается эхом. Повисла напряженная тишина. — У нас возникло несколько вопросов, касающихся вашего имущества. — лениво протянул Фадж.       Стоило ему лишь заикнуться об этом, как на лице Поттера заиграла ехидная усмешка. — Неужели алохамора больше не работает? — словно отчитывая маленьких детей, протянул Поттер.       Впрочем, ответ Гарри и так знал. Стоило барьерам ослабнуть, он ощутил ряд уведомлений от своих банковских ячеек. Попыток вскрытия было много, но ни одна не увенчалась успехом. Чего уж говорить, если во время разговора Поттер ощутил ещё две попытки взлома. — Многие заключенные готовы отдать часть артефактов и книг интересующих Отдел Тайн в бескрайнее пользование, а также передать Министерству часть собственного имущества. — куда серьезней, чем в прошлый разы, сказала Амбридж. — Какой мне резон передать свое имущество Отделу Тайн и Министерству? — Данные пожертвования сократят ваш срок на десятилетия… — добродушно улыбаясь протянула Амбридж. — А учитывая, предполагаемое, содержимое ваших сейфов, смею предположить, что вы сможете покинуть Азкабан в течение пары недель… - тяжёлым басом продолжил неизвестный в серой мантии.       Слова неизвестного встречены недовольными взглядами окружающих. — Значит знаете… — хмыкнул Гарри, состроив вдумчивое выражение лица. — Но я вынужден отказать. — добродушно продолжил он. — Я и сам намеревался изучить артефакты моих прославленных предков и благодарных поклонников… — Гарри, ты украл имущество многих семей… — втянулся в разговор Дамблдор. — Разве? — удивленно протянул Поттер. — По-моему, они по собственной воле передали мне свое имущество. — с издевкой протянул он. — Люди были настолько благодарны за то, что я покончил с Волан-де-Мортом, и решили передать свое имущество в мое личное пользование! — Но ты забрал то, что тебе не принадлежит… — начал Малфой. — Ничего не знаю, — повёл плечами Поттер. — после двенадцати лет в Азкабане, Сириус Блэк остался бесплодным, а ещё он мой крестный отец. Я собрал все имущество Блэков в качестве компенсации его предательства…       Видеть вытянувшиеся в изумлении лица Малфоя и Дамблдора было усладой для разума Поттера. — Мы оба знаем, что происходит на данный момент. — меланхолично протянул Гарри. — Они, — пальцы указывают на стены, явно говоря о соседях, — ликуют, предвещают скорое освобождение. Возносят молитвы своему Хозяину. Хозяину, о котором я вас всех предупреждал. Он придет за мной, рано или поздно и с моей смертью я соберу и все знания десятка поколений… — Он не вернулся! — взвился Фадж, словно кто-то наступил на его блистательные туфли или нагадил в тёмно-зелёный котелок. — Тогда у вас мно-ого времени на открытие всех моих сейфов. — отмахнулся Поттер. — Вы играете в опасную игру, мистер Поттер. — сквозь зубы процедил Малфой. — Вы уже проиграли эту партию, когда закинули в Хогвартс дневник. — переведя взгляд на Люциуса, протянул Поттер. — Тот-который-не-воскрес уже знает о твоем провале?       Малфой с издевательской усмешкой сморщил нос, и, развернувшись, достойно покинул камеру. За ним, последовал Альбус Дамблдор. Корнелиус Фадж и Долорес Амбридж, стиснув зубы от разочарования, ещё раз попытались достучаться до благоразумия Поттера, но, видя его настойчивое молчание, также удалились.       Гарри остался на едине с представителем Отдела Тайн. — Вы в действительности играете в опасные игры, мистер Поттер, — произнёс представитель, но приятным женским голосом. — У вас есть последний шанс избежать неприятных последствий и болезненного заключения       Средний палец Поттера, направленный в сторону представителя Отдела Тайн, был красноречивей всяких слов. — Ваши игры не пугают меня, — с решимостью сказал Поттер. — Я знаю, что происходит, и я не собираюсь падать на колени перед вашими угрозами.       Представитель Отдела Тайн улыбнулся и кивнув вышел из камеры, оставив Гарри в одиночестве дожидаться последствий своего отказа.