Трещина на губах

Время достигало 11 утра. У Алены шел четвертый урок. Алгебра томила по-настоящему, что вот-вот девушка завалиться спать прямо на парте. Шелковистые волосы сползали с толстенного свитера на деревянную поверхность. Глаза закрылись, отдавая разум сладким снам, в то время как алгебрик шепелявой речью объяснял новую тему восьмого класса. Снег за окном шел хлопьями, умиротворяя атмосферу. В Казани - сейчас очень и очень тихо. Вдруг в тишине и в шепоте класса - раздался звонкий голос и звук резко открывающейся двери. — Прошу прощения! Отпросить пришел Кузнецову Алену. — эти слова мигом вырвали из глубоких мыслей. Она сразу же узнала голос. Ни с чем несравнимая картавая речь. Резко подняв голову, ее глаза разглядели в проеме двери - еле рыжеватые волосы и руки державшиеся за арку порога. — По какому поводу? — алгебрик лениво надел очки чтобы понять - кто посмел помешать ему. И вдруг медленно осознание добралось до него — А…Тилькин? Девятый…Б? — Десятый «А»! Повод…так это! Алена поддержка нашего дружного Комсомольского круга! Она официальный сторонник Школы номер… — Миша готов был заливать хоть какую-либо информацию этому прокисшему деду, главное утомить его настолько, чтобы он отпустил ее девушку. Неудивительно было каждому, ведь сделал он это быстро. — Все…все…я понял. Кузнецова, иди, девочка. — под его пристальным взглядом, девушка поправила локон за ушко и кивнула ему. Сбоку было видно всему классу, что Тилькин и Кузнецова скрепили пальцы рук перед тем как покинуть класс. Но это осталось незамеченным для учителя. Многие завидовали Алене. Вот ведь…парень из десятого класса. Так еще и Универсамовский. Она конечно никогда этим не хвасталась, но естественно видела эти завистливые глаза восьмиклассниц и не только. За высоким, воспитанным, при этом решительным юным парнем - гнались даже с одиннадцатых классов. Дверь закрылась и влюбленная пара прониклась в тишину коридора. — Миш, чего ты удумал? — от такой резкой смены событий - она кажется совсем забыла что так сильно скучала по нему. Скучная алгебра переменилась его руками сжимающими ее в объятиях. — Неужели! — его руки хватанули ее узенькую талию. Изумрудные глаза сияли. Оба не виделись уже три дня, так как Универсамовские были в Москве все это время. — Так скучал… — его губы так нетерпеливо тянулись к пухлым, обветренным губам и маленькому носику. — Миш…не тут… — еле-еле отлипая от него, Кузнецова сильнее сжала его руку и направилась бегом к актовому залу пустующему во время ремонта. Заталкивая туда своего парня, который выше ее на голову, она закрыла за ним дверь. Он улыбался, разглядывая как ее правильная девочка - закрывает дверь в актовый зал, тем самым прогуливая урок алгебры. — Не смотри на меня так. Я тоже между прочим скучала. — бледные руки нежно обхватили уголки его подбородка. Мизинцы невольно касались шеи парня. Она не тянула его к себе. Миша сам поддался вперед, при этом обрамленный ее ручками в области шеи и скул. В огромном помещении, где совсем скоро, снова будут выступать комсомольцы - у двери прижимались к друг-другу школьники. Влюбленные до мозга костей подростки, не отлипая целовались как в последний раз. Такой долгожданный поцелуй. Такой личный. Все что сейчас им было необходимо - это еще немного времени. Еле отрываясь от губ, она чуть слышно простонала ему в губы. Тут нету намеков на пошлости. Просто куда девать все эмоции - ощущаемые во время такого уединения. Еще раз ловя воздух ртом, она прошептала. — Как ты мог…я новую тему пропустила… — снова и снова она вернулась к его губам. Он не был готов завершать поцелуй. — Я сам… — снова губы закрывают путь к воздуху. Но он успевает закончить фразу. — Сам объясню тебе… Губы отлипли. Он до сих пор держал ее за талию, окольцевав предплечьями. Носы приблизились, а лбы воссоединились. Тоска никуда не исчезла. Сейчас они оба разойдутся на пятый урок и снова будут скучать.