***
В субботу Магическая Британия была либо чрезвычайно занята, либо практически ничем не занималась, в зависимости от того, кем именно вы были. В то время как большинство людей за пределами Министерства оставались дома, пытаясь понять, как реагировать на новость о возвращении Волдеморта, уровень активности в Министерстве возрос, поскольку планы были приведены в движение, а информация, собранная за последние пару дней, была оценена и воплощена в жизнь. Амелия Боунс была, пожалуй, самой занятой из всех, работая практически без остановки в течение всего дня. Для начала утром к ней нагрянул капитан Ли, чтобы обсудить план нападения на Волдеморта. После его отъезда она сделала несколько записей для пресс-релиза, который должен был быть выпущен во второй половине дня, но не стала его выпускать, так как надеялась включить в него и другие свои дела на этот день. После этого она встретилась со Скримджером, чтобы обсудить предложенные ею новые правила для оборотней, а также свое решение относительно мисс Ветерелл. Это вылилось в довольно жаркий спор о плюсах и минусах разрешения оборотням влиться в "нормальное" общество, который она выиграла только после того, как указала на тот факт, что мисс Ветерелл спокойно занималась этим почти три года и была обнаружена только благодаря усиленной проверке безопасности, инициированной Ее Величеством после отмены Устава. Как только Скримджер согласился хотя бы дать шанс ее идеям, она представила их мистеру Хэлфорду и попросила высказать мнение Короны по этому вопросу. Рассмотрев их, он дал предварительное одобрение, хотя и посчитал, что их необходимо отправить по инстанциям для дальнейшего рассмотрения. Учитывая, что это была всего лишь предварительная идея, она не беспокоилась о возможных изменениях: сейчас она просто хотела иметь что-то в качестве основы, чтобы дать нескольким добровольцам шанс проверить это на практике. Поэтому незадолго до обеда она представила свои идеи остальным членам Визенгамота, которым было поручено проконсультировать ее по поводу изменений, которые необходимо внести в ближайшее время. На это ушла почти вся вторая половина дня, и она боялась, что не успеет опубликовать пресс-релиз в утренней газете. Это было бы довольно большой проблемой, так как часть объявления гласила, что завтра Министерство будет полностью закрыто для окончательной проверки безопасности, прежде чем МВО передаст дела Аврорам. К счастью для нее, Визенгамот в конце концов согласился с ее идеей пилотной программы, при том понимании, что ничего постоянного не будет принято до тех пор, пока не будут проанализированы результаты этой программы. Таким образом, уже почти в пять часов вечера в субботу она закончила работу над пресс-релизом и разослала его во все отделы вместе с копией для публикации в "Пророке". "Интересно, вызовет ли это большее или меньшее возмущение, чем сегодняшняя публикация, - подумала она. "Чего люди боятся больше? Того, что Волдеморт где-то "на свободе"? Или того, что оборотням разрешат войти в их жизнь?" Ей не пришлось долго ждать, чтобы узнать это, так как Барнабас Кафф появился в ее офисе менее чем через двадцать минут после того, как она отправила ему релиз. "Амелия, ты с ума сошла?" - практически прокричал он ей, выходя из-за угла, и остановился только тогда, когда ее охранники-авроры подставили свои палочки под его подбородок. "Для тебя - генерал-губернатор Боунс", - ответила она, - "по крайней мере, пока мы не одни". Увидев, что Кафф уселся, она отмахнулась от авроров и продолжила: "Присаживайся, Барни, и мы можем поговорить без протокола, если хочешь". Кафф вздрогнул от прозвища, которое, как она знала, он ненавидел, но спокойно сел и лишь проворчал: " Я Барнабас, Амелия. А теперь, не для протокола, - ты что, с ума сошла? Позволить оборотням разгуливать по улицам? Ты что, хочешь вызвать бунт?" Амелия на мгновение уставилась на него, а потом рассмеялась. "О, ты чуть не подловил меня на этом, Барнабас", - сказала она через мгновение. "Если я правильно тебя понимаю, ты, вероятно, думаешь, что это даст тебе возможность продавать газеты как минимум несколько недель, а то и дольше. Давай, скажи мне, что я ошибаюсь". Кафф на мгновение уставился на нее, затем вздохнул. "Ну, нет, ты не ошибаешься, но я все равно думаю, что ты вызовешь панику, если пойдешь на это". "Хуже, чем возвращение Волдеморта?" - спросила она. Прежде чем он успел ответить, она продолжила: "Подумай об этом: Я не предлагаю просто выпустить оборотней на улицы, и я не делаю это повсеместным изменением прямо сейчас. Я просто объявляю о пилотной программе и призываю добровольцев, чтобы дать всем шанс увидеть, что работает, а что нет, и при этом ограничить количество участников до нескольких человек. Но если это сработает, и мы сможем привлечь всех оборотней к участию, то потенциально мы сможем свести к нулю количество нападений оборотней здесь, в Британии. Черт возьми, через несколько поколений мы сможем полностью избавиться от ликантропии!" Кафф уставился на нее, его глаза расширились. "Ты ведь это серьезно?" - сказал он. "Ты думаешь, мы сможем полностью искоренить ликантропию? А если оборотень не захочет сотрудничать?" "Это ведь не для протокола, верно?" Получив кивок Каффа, она продолжила. "Если пробные испытания пройдут успешно, я намерена сделать окончательный вариант программы обязательным, с жесткими санкциями за несоблюдение. Если оборотень намеренно заразит кого-то еще, он получит солидный тюремный срок, прежде чем у него появится последний шанс присоединиться к программе. Если они сделают это снова, я думаю, их следует усыпить, как бешеных собак". Кафф сидел и переваривал ее слова, не ожидая, что будет дальше. Наконец он медленно кивнул, прежде чем ответить: "Это... это... неплохой план. Ты действительно думаешь, что оборотни пойдут на это?" "Думаю, большинство из них", - ответила Амелия. "Единственное, чего оборотни хотят больше всего на свете, - это быть принятыми, будь то стаей или обществом. Это дает им такую возможность и даже защищает их от дискриминации, и единственное, от чего им придется отказаться, - это от анонимности. И даже это может быть ограничено теми, кто участвует в программе регистрации. Я не жду, что все они подпишутся в одночасье, но если мы сможем продемонстрировать, что это работает, и дадим им время привыкнуть к этой идее, думаю, подавляющее большинство из них согласятся. И чем больше оборотней будет под контролем с помощью этой программы, тем больше ресурсов высвободится для борьбы с теми немногими оставшимися изгоями, которые не хотят сотрудничать". "Вы действительно все продумали, не так ли?" - спросил он. "Что привело к этому?" "Мы задержали сотрудника в ходе всеобщей проверки, оказалось что он - ранее не установленный оборотень, и, прежде чем ты спросишь, я не скажу тебе, кто это", - сказала она, окинув его тяжелым взглядом. "Я скажу только, что с момента укуса он уже почти три года является эффективным сотрудником Министерства, и если бы не та тщательная проверка, которой мы подвергли всех в четверг, возможно, его бы так и не обнаружили. И если один оборотень может спокойно существовать в обществе, то почему не могут другие? К тому же, несмотря на то что ликантропию называют проклятием, она больше похожа на болезнь, а я точно знаю, что лишение людей прав по медицинским показаниям не пройдет под пристальным вниманием Ее Величества". Кафф несколько минут обдумывал ее слова и пришел к выводу, что должен согласиться с ее оценкой того, что может произойти. "Хорошо, я вижу, что что-то изменится, нравится это кому-то или нет. Могу ли я чем-нибудь помочь, чтобы это не повредило моим доходам?" Амелия усмехнулась, подумав, что Пророка вполне можно было бы назвать Прибылью. "Просто придерживайтесь правды и не пытайтесь преподнести ее в виде сенсации. Занимайтесь исследованиями ликантропии, оборотней и всего остального, что с ними связано. Только не забудьте перепроверить факты, прежде чем отправлять их в печать. Я не говорю вам печатать только благоприятные истории, просто убедитесь, что если вы что-то напечатаете, то сможете это подтвердить, и все будет в порядке". "Другими словами, ничего такого, из-за чего на нас могли бы подать в суд по новым законам о клевете, которыми вы мне вчера угрожали", - сказал Кафф. "Я понял", - вздохнул он, когда Амелия улыбнулась и кивнула. "Вы дали мне много поводов для размышлений, и, конечно, если не все, то несколько хороших ракурсов для расследования. Кто знает, может быть, мне удастся уговорить Риту написать откровенный, честный материал, если он будет ей достаточно интересен". Он покачал головой, слегка поморщившись. "В любом случае, мне нужно печатать газету, и я уверен, что у вас есть чем заняться. Доброго вечера, генерал-губернатор". "Доброго вечера, мистер Кафф", - ответила Амелия и кивнула, когда он покинул ее кабинет. Она проанализировала их разговор и решила, что ей придется дать ему что-то, с чем можно будет работать, если он действительно выполнит свое предложение о помощи. Изменить закон - это одно, а изменить сердца и умы - совсем другое, и наличие хорошей прессы, особенно если она теоретически независима от пропаганды Министерства, могло бы значительно помочь в этом. Она подумала о том, чтобы еще немного поработать над своим законопроектом, но решила, что лучше подготовиться к завтрашнему мероприятию. Несмотря на то что технически это был повод не пускать людей в Министерство, она намеревалась сделать то, о чем объявила, и прочесать все здание сверху донизу в поисках чего-нибудь необычного. Взяв листок с записями по Министерству, она набросала быструю записку Скримджеру, а затем сложила ее и отправила ему самолётик. Пора было приступать к реализации планов.***
Суббота также была суетной для МВО - они готовились к нападению на оперативную базу Волдеморта. Три группы работали параллельно, каждая имела свою одинаково важную задачу. Первую взял на себя лично майор Френч, поскольку опыт службы в SAS давал ему представление о том, как подготовиться к эвакуации Литтл-Хэнглтона ранним утром следующего дня, и вызывал доверие. Поначалу он был встревожен, когда несколько его бывших сослуживцев отозвались о его бесследном исчезновении в "Волшебном таинственном туре", но быстро понял, что они имели в виду обыденный смысл этого термина, а не реальную природу его нынешнего задания. На все про все ушла большая часть утра, но когда он закончил, то был уверен, что после того, как SAS всех эвакуирует, в Литтл-Хэнглтоне не будет никакой жизни, как на кладбище, которое они обнаружили неподалеку от поместья Риддлов. Кое-кто из бойцов немного поворчал по поводу того, что им приходится играть вторую скрипку перед неизвестным военным подразделением, но после того как майор сообщил всем, что вся операция, включая его присутствие на брифинге, подпадает под действие Закона о государственной тайне, никто не осмелился задавать ему дальнейшие вопросы. Вторая задача, на которую ушла большая часть дня и которая будет продолжаться до самого начала операции, заключалась в том, чтобы собрать воедино все имеющиеся у них сведения о местности и людях, участвующих в операции, и разработать план нанесения максимального ущерба противнику при минимизации потерь. К тому времени, когда они прервались на ужин, им казалось, что у них есть очень хороший план, но они понимали, что, как только все начнется, невозможно гарантировать, что он действительно сработает. Как часто перефразировали Гельмута фон Мольтке, "ни один план не выдерживает первого контакта с врагом". Именно третье задание было одновременно и самым сложным для участников, и самым рискованным. После повторного допроса всех задержанных Пожирателей смерти, кроме Снейпа, встал вопрос о том, можно ли их как-то использовать для помощи в операции. Если Снейп с самого начала был настроен на сотрудничество и к этому моменту убедил их в том, что он действительно хочет уничтожить Волдеморта, то трое других заключенных были "истинно верующими" и не испытывали никаких угрызений совести за совершенные ими поступки. Однако по мере того, как допросы заканчивались, одна из Пожирательниц смерти начала понемногу раскалываться: не то чтобы она испытывала угрызения совести за свои преступления, но, напротив, беспокоилась о том, как ее казнь повлияет на ее дочь, которой было всего шестнадцать лет. После некоторого обсуждения с группой планирования миссии, а также с волшебниками Короны было решено предложить ей шанс помочь в обмен на возможность сохранить ей жизнь. "Мадам Эджкомб, - сказал капитан Ли, входя в комнату, где ее допрашивали. "У меня есть для вас одноразовое предложение, которое может спасти вам жизнь. Оно действительно только до тех пор, пока я не покину эту комнату. Вы заинтересованы?" Мадам Эджкомб настороженно посмотрела на него, затем на своих дознавателей. Вернувшись к капитану Ли, она спросила: "Что вы предлагаете?" "В какой-то момент в ближайшем будущем мы хотим отправить послание так называемому Темному Лорду, и мы хотим, чтобы оно было доставлено из рук в руки. Естественно, мы не можем сделать это сами, но вы, как один из его последователей, сможете это сделать". "И он убьет меня на месте за то, что я помогла вам!" - зашипела мадам Эджкомб. "Да, это риск, - сказал капитан Ли. "Но подумайте вот о чем: если вы не поможете нам, вас повесят. Если вы поможете нам, есть шанс, что вы выживете. Разве маленький шанс не лучше, чем никакого?" Мадам Эджкомб пристально посмотрела на него, затем вздохнула. "Что именно я должна буду сделать, чтобы выжить?" "Прежде всего, если вы согласитесь помочь, вам придется подвергнуться Обливиэйту, чтобы вы не смогли раскрыть ничего, чего бы мы не хотели. Когда придет время, вам будет позволено ответить на вызов Волдеморта, доставив для него письмо. После этого вам нужно будет просто не высовываться и сдаваться без боя, когда вам прикажут". "Откуда мне знать, что вы все равно не решите повесить меня, воспользовавшись тем, что на меня был наложен Обливиэйт?" - спросила она. "Если вы согласитесь на сделку, мы оформим ее в письменном виде, прежде чем произойдет что-либо еще", - сказал капитан Ли. "Мы даже предоставим вам адвоката, чтобы вы знали, что все законно". Она задумалась на минуту, потом кивнула. "Я согласна, но при двух условиях". Капитан Ли начал что-то говорить, но она продолжила, прежде чем он успел вставить слово. "Во-первых, я хочу получить портключ, а не ждать, пока вы сами прибудете. В противном случае мои шансы будут не больше, чем без вашей помощи". "Я рассмотрю такую возможность, - сказал капитан Ли, - но ничего не обещаю. А во-вторых?" "Второе, - сказала мадам Эджкомб, - я хочу иметь возможность регулярно видеться с дочерью, пока нахожусь в тюрьме. И если не будет Портключа, то не будет и сделки". "Как я уже сказал, я займусь Портключом", - ответил он. "Что касается посещения вашей дочери, то ей будет разрешено посещать тюрьму в соответствии с обычными тюремными правилами, если, конечно, она захочет. Я не могу заставить ее навещать вас". Мадам Эджкомб обдумала его слова и только потом кивнула. "Обеспечьте меня портключом и адвокатом, чтобы проанализировать детали, и дело сделано". "Я свяжусь с вами в ближайший день или около того", - сказал капитан Ли. Повернувшись к ее дознавателям, он добавил: "Я закончил, и не думаю, что нам нужно что-то еще от нее, так что, пожалуйста, верните ее в камеру". "Да, сэр", - ответили они и начали выводить мадам Эджкомб из помещения, когда капитан Ли повернулся и ушел.***
Вскоре после двух часов ночи в воскресенье жители деревни Литтл-Хэнглтон были разбужены от дремоты, когда в их двери постучались солдаты в форме. Потребовалось чуть больше двух часов, чтобы всех эвакуировать, но к 4:30 утра в окрестностях Литтл-Хэнглтона остались только несколько наблюдателей SAS, две группы наблюдения МВО, следившие за старым домом Риддлов, и жители этого дома. Жителям Литтл-Хэнглтона, после того как они смирились с тем, что их вырвали из дома посреди ночи и на довольно неудобном грузовике доставили на близлежащую военную базу, выдали раскладушки, на которых они могли спать до утра. В 7 утра их пригласили насладиться горячим завтраком, пока они ждали более подробной информации о происходящем, что еще больше умиротворило их неприкаянность. Вскоре после 8 утра, когда большинство людей проснулись и были сыты, прибыл командир базы с майором SAS, чтобы обратиться к группе. "Дамы и господа, прошу внимания", - сказал командир базы. Как только большая часть внимания была прикована к нему, он продолжил: "Надеюсь, на данный момент вы находите свое жилье приемлемым, и после окончания брифинга, если есть какие-то особые пожелания, я сделаю все возможное, чтобы их выполнить. Но сначала это майор Ниблок, который предоставит дополнительную информацию о том, почему вы были эвакуированы из своих домов и когда вы можете рассчитывать на возвращение в них. Майор, - он жестом указал на майора, а затем отступил назад. Майор Ниблок вышел вперед, оглядел собравшихся, а затем начал. "Сегодня утром все вы были эвакуированы из своих домов из-за достоверного сообщения об угрозе национальной безопасности, находящейся поблизости. В связи с серьезностью угрозы и высокой степенью достоверности сообщения было принято решение эвакуировать вас, жителей Литтл-Хэнглтона, до того, как будут предприняты какие-либо действия по дальнейшему расследованию и, если потребуется, нейтрализации угрозы. "Хотя я не могу предоставить более подробную информацию о точном характере угрозы, могу сказать, что, по нашему мнению, она находится за пределами деревни, а не в самой деревне, и что эвакуация носит исключительно предупредительный характер. Хотя мы не ожидаем никакого ущерба для ваших домов или предприятий, министр внутренних дел не хотел рисковать жизнями британских граждан, если угроза окажется реальной и более серьезной, чем ожидалось". "Когда мы сможем вернуться домой?" - крикнул мужчина из толпы. "Я не могу точно сказать, когда вам разрешат вернуться, - ответил майор, - как по соображениям оперативной безопасности, так и потому, что я не знаю точно, когда ситуация будет признана безопасной. Кроме того, по тем же соображениям безопасности вам будет запрещено покидать базу или общаться с кем-либо до тех пор, пока вам не разрешат вернуться домой. Я знаю, что вам разрешат вернуться, как только угроза окажется ложной, или, если она подтвердится, как только она будет нейтрализована и территория очищена от потенциальной опасности. Я был уполномочен сообщить вам, что в самом крайнем случае на это уйдет не более 72 часов, но это не гарантируется". "Три дня!" - крикнул кто-то другой, - "а как же моя работа?" "Вы не можете просто держать нас здесь взаперти!" - воскликнул другой. "Правительство Ее Величества готово компенсировать каждому человеку по пятьдесят фунтов в день за причиненные неудобства, а также любые документально подтвержденные убытки, которые вы сможете представить нам после того, как вам разрешат вернуться домой", - сказал майор. "Сюда входит потерянная зарплата, среднедневная выручка для тех, кто владеет бизнесом в городе, и любые другие расходы, понесенные в результате эвакуации. Кроме того, все, кто не может выйти на работу из-за сложившейся ситуации, должны подойти ко мне, когда мы закончим, и правительство Ее Величества позаботится о том, чтобы ваш работодатель знал, что ваше отсутствие должно быть оправдано без последствий, помимо потери зарплаты. И опять же, если вы сможете документально подтвердить потерю зарплаты, она будет возмещена, когда все закончится. Есть ли еще вопросы?" "Мы так и будем торчать здесь, пока не вернемся домой?" Командир базы вышел вперед и сказал: "Я отвечу на этот вопрос. Позднее сегодня, как только мы проведем организационные мероприятия, мы договоримся о том, чтобы группам разрешили выходить за пределы базы под присмотром. Хотя я уверен, что это меньше, чем вам всем хотелось бы, нам необходимо поддерживать определенный уровень безопасности, как в связи с текущей операцией, так и в связи с тем, что это действующая военная база". "А как же дети? Где они могут поиграть?" - спросила женщина с малышом на руках. "У нас на базе есть игровая площадка для детей постоянно проживающих служащих, и мы позаботимся о том, чтобы ваши дети тоже могли там играть. Я также работаю над организацией экскурсии по базе для тех, кому это интересно, чтобы вы могли увидеть хотя бы немного из того, что происходит здесь в обычных условиях. Мне жаль, что я не могу предоставить больше информации, но, опять же, безопасность диктует хранить все в тайне, пока ситуация не разрешится. Что-нибудь еще? Послышался ропот и ворчание, но больше никто не заговорил. "Очень хорошо", - сказал командир. "Мы с майором будем сидеть вон за тем столом, - он указал на длинный стол рядом с дверью, через которую они вошли, - и все, кому что-то нужно, могут подойти и поговорить с нами. Мы сейчас занимаемся обустройством душевых для всех желающих и должны закончить это к обеду. Обед будет подаваться так же, как и завтрак; на ужин я готовлю нечто особенное, но не хочу портить сюрприз. Я хочу еще раз сказать, что правительство Ее Величества и я очень ценим ваше сотрудничество в этом деле, и если у вас возникнут какие-либо вопросы или потребности, пожалуйста, сразу же сообщите нам. Спасибо". Командир базы в последний раз огляделся по сторонам, затем кивнул майору, и они вдвоем подошли к столу, на который указали ранее. Через минуту многие взрослые начали подтягиваться к ним, образуя импровизированную очередь по мере их приближения. Прошло больше часа, прежде чем очередь закончилась, и хотя никто не был в восторге от сложившейся ситуации, им, по крайней мере, стало легче от того, что к ним прислушались.