***
Рев мощного мотоцикла тревожил мирно спящий город. Девушка выкручивала газ на всю мощность, не обращая внимания на возникающие заносы на снежной дороге. Сердце бешено колотилось в грудной клетке, будто хотело пробить ее насквозь и наконец вырваться из тела. Взгляд затуманивали замершие в карих глазах слезы. Смерть мамы, побег отца, убийство Миши, ссора с Валерой – яркие кадры обжигающих воспоминаний проносились в голове быстрой каруселью. Душа выла от боли, а разум, как бы странно это не звучало, молился все Богам, чтобы эти страдания закончились. Дарья была сильной. Она училась жить с болью, старалась держаться ради самой себя, верила в лучшее, в красивую сказку прекрасной безбедной жизни, о которой ей в детстве рассказывала мама перед сном. Тяжелое прошлое закалило характер, заставляло смотреть на все с хладнокровием. Детская недолюбленная душа теплила внутри надежду на светлое будущее. Сейчас силы закончились. Дарья чувствовала себя брошенной, преданной, раздавленной. Огонек потух, и даже внутренние Демоны покинули тело, махнув на нее рукой. Это нужно было как-то остановить, закончить поток невзгод и, наконец, обрести покой. Поэтому черный мотоцикл несся по ночным улицам и вез свою хозяйку на верную смерть. Девушка притормозила у гаражей, которые находились чуть ли на самом краю города. Обледеневшие пальцы спрятались в теплых карманах куртки, нащупывая там практически пустую пачку сигарет. Легкие внутри заныли, будто моля Дарью бросить эту пагубную привычку, а вот мозг, наоборот, просил напоследок отравить его никотином. Ведь последняя сигарета перед смертью – это святое, лишать этого нельзя. Даша курила быстро, затягиваясь глубоко и практически не выпуская дыма из легких. От этого напряженные мышцы немного расслабились. Поэтому к одному единственному гаражу, в котором были распахнуты двери и горел свет, девушка шагала на немного ватных ногах и чистым разумом. Старшие с Хади Такташа были на месте, видимо обсуждали какие-то насущные проблемы, когда на горизонте замаячила невысокая фигура одинокой девушки. –Доброй ночи, – растягивая потрескавшиеся на морозе губы в неестественной улыбке, Дарья прошла вглубь гаража, который укрыл ее от холодного ветра. –Малая, ты что, смерть свою ищешь? – пробасил лысый мужик в формованной меховой шапке – атрибуте каждого автора любой казанской группировки. –Прозвучит смешно, но… да, ищу, – девушка нервно усмехнулась, пробегая взглядом по удивленным лицам нескольких мужчин, – Поэтому я здесь. –Девочка, иди уроки учи, пока мы еще добрые и готовы отпустить тебя, – засмеялся другой мужчина, по виду самый молодой из всей собравшейся тут компании. –А если я скажу, что это я убила троих ваших пацанов несколько дней назад, вы все еще останетесь такими добрыми? – пытливый взгляд вернулся к очевидному лидеру группировки. Тишина, повисшая в воздухе, противно звенела в ушах. Сердце отбивало четкий ритм, а девушка мысленно считала его удары, будто стараясь понять, какой именно будет последним. –Как тебя зовут? – заметно понизившимся голосом проговорил мужчина в шапке. –Архипова Дарья Сергеевна, – представилась девушка и сделала легкий реверанс, явно выводя в секунду озверевших мужчин из себя. –Серега Архип с Тяп-Ляпа родственник твой? –Он мой отец.***
Турбо сидел на трубах, где обычно собирался весь Универсам во время душевных посиделок у костра, болтал ногами в воздухе и выкуривал уже пятую сигарету за последний час. Тревога внутри все никак не унималась. Ему начинало казаться, что он сходит с ума. В голове, будто заевшая пластинка, крутилась лишь одна мысль: все, что произошло между ними с Дарьей за последние два дня, было фатальной ошибкой. Они оба были виноваты в том, что их отношения оказались там, где были сейчас. На самом дне. Недоверие, агрессия, тайны, брошенные в порыве эмоций слова – все разрушало их двоих изнутри. И Валера искренне не понимал, когда что-то пошло не так. Будто с самого начала их судьбам было предначертано разбиться друг об друга. Турбо постоянно прокручивал в голове все воспоминания, связанные с Дашей. У них ведь все так быстро завертелось. Сначала встреча в каком-то закоулке, где девушка забрызгала все лицо парня красной краской. Злость на нее в поезде. Осознание, что напускная злоба была не чем иным, как банальной заинтересованностью в неординарной девчонке. Дискотека. Поцелуй. Смерть Ералаша. А потом все завертелось так быстро, что парень перестал успевать за ходом событий. Смерть Миши стала катализатором всего того, что они имели сейчас. И Валера понимал, что исправить ничего уже невозможно. Человека не воскресить, в прошлое вернуться невозможно. Но так хотелось. Хотелось все изменить и сохранить эти отношения. Ведь Дарья за последние несколько недель так прочно обосновалась в его жизни, что теперь без нее чувствовалась необъяснимая холодная пустота, которую очень хотелось чем-то заполнить. Но парень не знал, что ему следовало делать. Бежать к девушке и просить прощения было глупо. Во-первых, она точно его не простит, характер не тот. Во-вторых, Турбо – пацан тоже не бесхребетный, гордый, первым на мировую не пойдет. Тут-то его мысли и приходили в тупик, возвращаясь к исходной точке. –Одинокий орел молча курит в ночи, вспоминая гнездо, где его когда-то любили, – неожиданно в ночной темноте показалось знакомое лицо Зимы. Он залез на трубы к другу и, вытащив из его пачки сигарету, закурил. –Выгнала тебя из дома художница? – тихо хохотнул парень, – Правильно сделала. С таким дураком, как ты, ни один нормальный человек не уживется. –Чего это я дурак? – возмутился Турбо, пихая друга в плечо. –А кто такую девчонку просрал? – картавый голос Зимы звучал весело, хотя его глаза были полны серьезности. –Она тоже не ангел вообще-то! –Да похуй мне, ангел – не ангел! Я в ваши эти шекспировские драмы лезть не собираюсь. Я видел, как она смотрела на тебя, как переживала, как расцветала рядом с тобой. Она тебя любила по-настоящему. И ты ее, как умел, любил. И вот я все понять не могу, почему вы разбежались, даже не дав друг другу шанса все исправить? –Она ясно дала понять, что не хочет ничего исправлять, – грустно вздохнул Валера, снова затягиваясь и устремляя взгляд на звездное ночное небо. –Ну а ты чего как баба разнылся?! Ты мужик, Турбо! Ты должен быть гарантом крепких отношений, не она! Мотивационная речь Зимы больше напоминала нотации отца, когда тот возвращался с завода в стельку пьяный и заводил с еще не повзрослевшим сыном душевные разговоры о жизни. Турбо скривился, головой понимая, что его друг был чертовски прав, вот только внутренняя гордость заставляла продолжать сидеть на этих трубах и лишь жалобно скулить, вспоминая образ любимой девушки.***
Солнце уже всходило над горизонтом, на улицах появлялись первые прохожие, спешащие на работу. Дарья завела мотор мотоцикла и направилась в сторону дома, где ее не очень-то ждут, но точно могут помочь. Мысли в голове на удивление затихли. Повсюду, и внутри, и снаружи, было тихо, морозно и пусто. Черный мотоцикл, проехав достаточно большой путь, притормозил в небольшом казанском дворе, его хозяйка вытащила ключ зажигания, забрасывая его в карман, и направилась в старый вонючий подъезд. Тонкие трясущиеся пальцы вжали кнопку звонка. –Сука, кто бы там не был, прибью на месте! – сонно проворчал мужчина, отпирая входную дверь. Его заспанный взгляд скользнул по осунувшейся стройной фигурке, а после наткнулся на посеревшее лицо с впалыми щеками и огромными болезненными синяками под глазами. –Выглядишь хуже меня, – констатировал факт Кащей, без лишних вопросов отступая в сторону и пропуская старую знакомую в свой дом. Дарья прошла по коридору, не обращая внимания на обстановку в квартире и не замечая, как кто-то в кровати мужчины заворочился и что-то сонно пробурчал. Кащей быстро захлопнул дверь в спальню и направился вслед за девушкой, которая уже усаживалась за стол на кухне. Перед ней стояли неполная бутылка водки и пустой граненый стакан – остатки ужина мужчины. –Я была у старших Хадишевских, – тихо проговорила она, наливая полный стакан крепкого алкоголя, – Я надеялась, что они убьют меня прямо на месте, и все мои страдания на этом закончатся. Но кажется, они наказали меня куда сильнее, не раскроив мой череп прямо в гараже, а отпустив восвояси. Бесцветный взгляд скользил по сосредоточенному лицу мужчины, который уже совсем позабыл о своем возмущении по поводу раннего пробуждения и сейчас устремил все свое внимание на слова девушки. Ее вид так и кричал, насколько внутри у нее все уже было уничтожено. Будто ту забавную бойкую девчонку пропустили через мясорубку, а на получившийся фарш наступили ногой, окончательно размазывая его по полу. –Ты призналась старшим, что убила их пацанов, а они просто тебя отпустили? – Кащей присел напротив девушки и с интересом вглядывался в полное отсутствие эмоций на ее лице. –Да, – Дарья залпом опрокинула в себя стакан водки и даже не скривилась, – Сказали, что из уважения к моему отцу они меня не тронут, дело замнут, ведь неправы были обе стороны. От Универсама отстанут. –Так и чего ты такая нерадостная сидишь? Ментов боишься? В этом я, так уж и быть, тебя прикрою… –Дело не в ментах, Кащей, – тяжело вздохнула девушка, – Мы с Турбо разбежались, а на моих руках кровь трех человек. Каждую ночь со дня убийства я вижу кошмары с их изуродованными лицам. Я спать не могу. Не могу справляться с этим одна. Раньше Валера очень хорошо меня отвлекал от дурных мыслей, а теперь… Я очень устала, Кащей. Ты бы знал, как… –Но я не знаю. И сопли твои подтирать не буду. Твою жизнь за тебя никто не проживет, поэтому здесь и сейчас тебе надо решить: либо в окно выйти, либо сжать жопу в кулак и двигаться дальше. Дарья устало выдохнула, потянувшись снова к бутылке, но мужчина перехватил ее раньше, убирая подальше от стола. –Единственное, с чем я могу тебе помочь, это снять навалившийся на тебя стресс, – чужие губы растянулись в улыбке, а глаза хитро прищурились. Кащей вышел из комнаты, оставляя девушку сидеть в одиночестве в полном недоумении. Несколько минут его не было, из глубины квартиры слышались лишь приглушенные шорохи и тихие матные слова. Мужчина вернулся обратно на кухню с еще более довольной рожей, а в руках он держал небольшой спичечный коробок, в котором уже давно не было спичек. –Ты меня за это осудила, но поверь, помогает лучше любой водки или сигарет, – Кащей протянул коробок в трясущиеся худые руки, – Для начала начни это курить. Если понравится, покажу, как в вену вводить. Карие глаза несколько секунд с недоверием разглядывали сначала лицо старого знакомого, а потом принесенный им «подарок». После девушка виновато склонила голову, снова тяжело вздыхая, и кивнула головой, давая свое согласие на наркотик.***
Турбо сидел на входе у их видеосалона и исполнял роль охранника. В комнате с телевизором слышались приглушенные смешки зрителей, которые были в восторге от хваленого «Робокопа», и тихий разговор между Дарьей и Айгуль. Девушка пришла на место чуть раньше первого сеанса, совершенно не обратила внимания на хмурое лицо Турбо и сразу направилась к новой подружке, которая очень рада была ее видеть. Марат сегодня не смог составить компанию своей девушке, поэтому Айгуль была благодарна Дарье, которая самовольно решила составить ей компанию. Что-то во взгляде, в походке и в речи Даши Валере очень не нравилось. Будто это была вовсе не она, а кто-то другой в ее теле. Движения были заторможенными, взгляд рассеянным, а слова не всегда связными. Это взволновало Турбо не на шутку, ведь он понимал, с девушкой что-то происходит. Она стремительно падает на самое дно, не давая и шанса себя спасти. Все подобные серьезные мысли вылетели из головы парня, когда к ним в видеосалон зашли Домбытовские пацаны. Изначально дружеский разговор стремительно перерос в перепалку, а после и в драку, в которой Универсаму не суждено было выиграть. Турбо получил сильный удар железной трубой прямо по голове, от которого посыпались искры из глаз. Сознание быстро покидало тело, и его взгляд в последнюю секунду наткнулся на знакомое круглое личико. Дарья уже лежала на полу, со лба стекала большая струя крови, а прекрасные карие глаза были закрыты. В голове парня пронеслась мысли о том, что он боится. Боится, что однажды эти глаза больше никогда не откроются.