Очень острые углы

Аврор Поттер поймал свое отражение в огромном зеркале лифта — устрашающе. Лицо залито запекшейся кровью, на белой футболке аляповатые бурые пятна, нос распух. Пока он шел по магловскому Нью-Йорку до их с Малфоем отеля, люди от него отшатывались, хотя, Мерлин, он выглядел куда хуже, чем чувствовал. Всего-то один пропущенный удар — но кто же знает, что сломанный нос всегда кровит так, будто тебе продырявили артерию. Отельные часы, зависшие прямо в воздухе, показывали шестой час утра. Гарри постучал в дверь, пытаясь предугадать реакцию Малфоя. — Ты забыл, как накладывать исцеляющие чары? — Драко щурился, светлые волосы растрепаны, на лице след от подушки. Очень трогательный розовый след на обычно строгом лице. Или это удар в голову сместил мозг так, что теперь обычные вещи казались Гарри трогательными. В полумраке комнаты Малфой казался сильно моложе. Мягкие серые штаны, держащиеся на выпирающих тазовых косточках, едва заметная дорожка светлых волос. Поттер сглотнул, чувствуя привкус крови. — Палочка осталась в Аврорате. — Ты забыл взять палочку? — И выгнутая бровь. — Не взял палочку, потому что сборище радикалов, к которому я только что присоединился, отбирает их у новичков, — поделился Гарри, обошел Драко и приземлился в кресло. Прикрыл глаза. — И ломает носы? Малфой разглядывал его будто с удивлением. И еще с чем-то неуловимым, едва заметным в глазах. — Пофлиртовал не с тем человеком. — Ты не очень дальновидный, — поделился Драко. — Я вполне могу отправить тебя лечиться к тому, с кем флиртовал. — Зато я почти нашел Пруэтта. — Значит, я почти готов тебя исцелить, — парировал Малфой. Усталость последних дней — Гарри почти не спал, дышал пылью архивов и носился по всему Нью-Йорку — навалилась тяжелым комом, и Поттер понял, что едва может держать глаза открытыми. Вздрогнул, когда почувствовал теплую ладонь на щеке. Такое почти неуловимое прикосновение — и магия хлынула, залечивая сломанную кость. — Спасибо, — пробормотал он, чувствуя, как щеке вмиг стало холодно. Даже чуть подался вперед, не желая терять тепло малфоевской ладони. — Нам повезло, есть всего одно сообщество радикалов в Нью-Йорке. Они узнали Пруэтта и сказали, что он обещает какой-то сюрприз на завтрашней демонстрации. — Демонстрации? — Пройдутся по магической части города с пикетами и какими-то заявлениями, — пробормотал Поттер и заставил себя открыть глаза. — Сюрприз очевиден. Из плюсов — о Статуте пока никто не знает. Из минусов — задерживать Пруэтта придется прямо там. Малфой сидел на развороченной постели, подтянув к себе одну ногу. — Тебе только в нос прилетело? — Я аврор с более чем десятилетним стажем, — сообщил Гарри. — Уж больше одного удара я не пропускаю. На самом деле, и тот один был случайностью: он подсел к знакомой «своего близкого друга» Пруэтта и все подливал ей, чтобы разговорить. В какой-то момент девушка истолковала его живой интерес особым образом, а ее воздыхатель поймал Поттера на выходе и зарядил в лицо без каких-либо слов. Гарри заломил ему руку через мгновение после того, как услышал треск собственной носовой перегородки. Очень разозлился — потому что, Мерлин, это неприятно. И футболку заляпал. Пешком до Аврората час, а до отеля сильно ближе, и Поттер в итоге решил чуть поступиться своей гордостью. Мысль рискнуть и залечить нос без палочки Гарри мудро откинул — из беспалочковых заклинаний ему поддавались только бытовые. — И какой план на завтра? Перед Поттером вдруг зависло два стакана. В одном, судя по виду, огневиски, а во втором вода. Малфой развел руками и кивнул в сторону минибара. Гарри выбрал виски. По-хорошему, нужно было возвращаться в Аврорат и готовиться, но напряжение последних дней накатывало все сильнее. Ему нужна была пауза. — Тебе придется пойти со мной, — произнес Поттер, поморщившись. Радикалы не производили впечатления агрессивных бунтарей, но тащить Малфоя он не стал бы, будь у него выбор. Будь у него выбор, он бы вообще запер его максимально далеко от всех мало-мальски опасных событий. — В толпе я его так просто не найду, а нам надо задержать его до того, как он решит показать всем сюрприз. Но учти, тебе придется во всем меня слушаться. Последнее Поттер просто так добавил. Побесить Драко. Тот только хмыкнул и вновь кинул внимательный взгляд на Гарри. Слишком внимательный, будто бы пронизывающий насквозь. — Как скажешь, — язвительно протянул Малфой. — Я пока продумаю план Б, — сообщил Гарри и невыразимым усилием воли заставил себя подняться из обволакивающего своей мягкостью кресла. Виски залпом допил — обожгло горло. — На случай? — Драко почему-то тоже встал. — Если мы его не вычислим в толпе… — начал было Гарри. Хотелось спать и курить. Малфой будто бы прочитал его мысли и взмахом палочки открыл окно. Кивнул. — Чтобы Статут не заметили, нужна будет либо мощная иллюзия, либо что-то типа чар мгновенной ночи, хотя они у меня неидеальные… Поттер поджег сигарету, затянулся и выдохнул дым в глубокое темное небо. — Я сделаю. — Драко оказался совсем близко за его спиной. Послышался тонкий запах зеленых яблок, смешанный с табаком. — Я… — Поттер, — очень твердо, — смотри. Драко произнес заклинание, и темнота за окном вмиг стала непроницаемой. Чернющей. Даже сигаретный дым исчезал, едва касаясь завесы. Очень сложные чары, которые Поттер планировал отрабатывать этим утром. С которыми Малфой справился играючи. — Впечатляет, но… — Без «но», — отрезал Малфой. Сильным движением развернул Гарри к себе — какие-то сантиметры между ними. И запах яблок — очень волнительный, очень близкий. — Я хорош в продвинутой магии, а ты — в задержаниях. Погеройствуем вместе. Поттер смотрел на малфоевские губы. На острый подбородок. Выступающие скулы, на которых уже не осталось следа от подушки. Снова на губы. Нужно было идти и продумывать планы, строить альтернативные сценарии, по которым может развиваться ситуация. Дотлевшая сигарета обожгла пальцы. К черту. Он за несколько часов не станет и близко так хорош, как Драко. Он вряд ли придумает что-то сверхновое, так как текущий план был… Хорошим. И запасной — тоже. В серых глазах напротив что-то нечитаемое, будто застывшее небо перед грозой разбилось первой сверкнувшей молнией. Без шансов отступить. Поцелуй вышел будто бы отчаянным — Драко прикусывал его нижнюю губу, больно, очень правильно. Мерлин, Гарри и забыл, что Малфой кусается, а это так… остро. Холодными руками по выступающим ребрам — Поттер под пальцами чувствовал мурашки. Прошелся ладонью по спине — зацепил выпирающие позвонки. Наконец запустил руку в короткие светлые волосы, сжимая затылок, отстраняя от себя. Невозможно. Укусил острый подбородок, лизнул куда-то в челюсть и прошелся мелкими поцелуями по шее. Не удержался, впился губами — Драко что-то выдохнул хрипло, будто возмущенно. Запах зеленых яблок опьянял, перед глазами плыло, в голове громыхали салюты. Малфой вдруг попытался отстраниться, потянул вверх заляпанную кровью футболку — Гарри ругнулся, когда тот прошелся короткими ногтями по животу. Оттолкнулся от подоконника и вмиг прижал Драко к стене, вжимаясь всем телом, стискивая запястья над малфоевской головой и вновь целуя шею, где трогательно билась беззащитная венка. — Поттер, следы останутся, — на выдохе пробормотал Драко, все пытаясь зачем-то освободить руки. Будто бы у него был хоть один шанс выбраться из аврорского захвата. Наивный. — Залечу, — пообещал Гарри. Воздух будто раскалился, Поттер запустил ладонь под мягкую резинку штанов, сжал малфоевскую ягодицу — идеальную для его руки. Как он вообще прожил без этого месяц? Когда каждое прикосновение как по оголенным нервам, когда хочется и кусать, и трогать, и целовать. Да его выдержке надо ставить памятник! Выдержка дала сбой ровно в тот момент, когда Драко снова добрался до его губ и впился поцелуем, снова прикусывая и зализывая, будто извиняясь за причиненную боль. Кажется, они в отеле и тут должна быть кровать. Впрочем, они могли быть и на Таймс-сквер, и Гарри бы даже не заметил. Два неловких шага, и Поттер неаккуратно толкнул Драко на постель, попутно пытаясь выбраться из штанов, которые не получалось быстро расстегнуть — руки слишком подрагивали от возбуждения. Малфой сидел на кровати и ему ни разу не помогал, только облизывал покрасневшие губы и пялился на его пресс таким открытым и пошлым взглядом, что у Гарри перед глазами рябило. Растрепанный, с этими красными отметинами на шее, такой обманчиво податливый в одно мгновение и покрывающий поцелуями-укусами его живот в другое. Усилием воли Поттер поймал Драко за затылок, вновь стиснул и отстранил, не давая спуститься ниже. — Когда-нибудь мы сделаем это медленно, — хрипло пообещал Гарри, зная, что если малфоевский рот коснется его члена, то на этом все и закончится. — И ты сможешь делать все, что захочешь. Драко ничего не сказал — только развязно улыбнулся. Зрачки огромные, грудная клетка вздымается. Невозможный. Невозможный, особенно когда он так плавно ложится и медленно раздвигает ноги. Поттер навис над ним, неаккуратно опираясь на одно колено, столкнулся с серым взглядом — таким глубоким, больным. Жаждущим. — Почему ты так пахнешь-то, а? — пробормотал Малфой будто в отчаянии, притягивая Гарри ближе. — Бесит, как наваждение… Поттер ничего не ответил, хотя его самого тоже много что бесило. Дурацкая одежда Драко, которую очень неудобно снимать одной рукой. Невыносимое желание дотронуться абсолютно везде, эта горячая, чуть влажная кожа, которую хотелось трогать и сжимать. Взгляды откровенные, закушенная губа и хриплое частое дыхание. Усмешка, когда Поттер произнес заклинание смазки. Мерлин, Драко реально усмехался. Гарри перевернул его, вдавливая своим телом в отельную кровать и сжимая короткие волосы на затылке так, чтобы Малфой выгнулся и почти задохнулся. Первая пара движений — и больше никаких усмешек. Когда-нибудь они сделают это медленно и он изучит все чувствительные места, пройдется языком по каждому выступающему позвонку. Когда-нибудь, но не в момент, когда казалось, что стоит чуть замедлиться — и мир рухнет. Что мир буквально исчезал и оставался только Драко под ним; перед глазами будто все меркло, и Поттер только смотрел, как бледные пальцы сжимают простынь. Хриплые стоны, вызывавшие короткое замыкание где-то в мозгу. И в сердце. И те самые пресловутые звезды перед глазами, хотя, Мерлин, Поттер прежде не верил в такое. Когда Гарри наконец восстановил дыхание и смог приоткрыть глаза, он по привычке потянулся за палочкой. Вспомнил, что та в Аврорате, и свесился с кровати к джинсам, неаккуратным комом валяющимся на полу. Достал сигареты, порадовавшись про себя, что на всякий случай таскал в кармане зажигалку. Своей беспалочковой магии он сейчас не доверял, а щедрого Инсендио от Малфоя он бы вряд ли дождался. Уж не в этом контексте так точно. — Иди к окну, — тут же раздалось где-то сбоку. Малфой смотрел достаточно строго, но у него были потрясающе растрепанные волосы и чуть покрасневшие губы, и в целом он выглядел так расслабленно и хорошо, что Поттер решил не принимать того всерьез. — Ты тиран, — сообщил Гарри. — Ты заявился ко мне в шесть утра, разбудил, заставил лечить нос и… — Еще скажи, что воспользовался твоей наивностью и неопытностью. — Нет. — Малфой прищурился. — Та часть была неплохая. — Хорошая. Лучшая в твоей жизни, — поправил Поттер. — Твое самомнение не знает границ. — И такой претенциозный тон, который почему-то казался возбуждающим. Поттер решил, что если его начнут заводить малфоевские интонации, то ему придется добровольно сдаться в Мунго в отделение для душевнобольных, потому что это — ненормально. — Окно. Да, определенно, его ждет Мунго.