Темнота

      С памятного удара в автобусе жизнь Андрейки сильно изменила свой темп. Раньше дни делились на те, где была музыкалка, и те, где не было. Неспешно и равномерно катились дни, и из ярких событий был прогулка в кино, концерт или поход в гости. О таких вещах Андрейка мог вспоминать неделями, думать о них, смакуя в памяти на особенно скучных уроках.       Сейчас же жизнь словно целиком состояла из одних только ярких моментов, будь то кража кепок, драка, или феерический побег из больницы. Времени на рефлексию по ним не оставалось вообще. Вот и сегодня, как только утром мама посмотрела на грязную повязку и велела снять, чтобы пойти все-таки в Суворовское, как день понесся со скоростью торпеды.       Во-первых, совет Маратки оказался действенным, напрямую нахуй генерала Андрей конечно слать не стал, но дал понять. Теперь нужно было выкручиваться дальше, но времени подумать об этом не было.       Только Адидас встал на ноги, созвал пацанов и отшил Кощея самого. Андрей понимал, что у них давно терки были, с самого возвращения и неравного раунда, а может и раньше, потому на свой счет не воспринял, просто порадовался, что решилось и никто ему теперь не будет предъявлять за Равиля. Потом оказалось не совсем правдой, но это уже вечером.       Главное событие дня конечно был видеосалон. Андрейка с удивлением узнавал популярные классические мелодии в иностранных мультиках, но помалкивал конечно, кому ж это интересно было среди пацанов. Фильм про кунг-фу тоже был занятный, полуголый поджарый красавец здорово всех ногами разносил, хотя Андрейка и сомневался, что это реально так вот, танцуя, изящно драться. Зато следующая кассета поразила воображение вообще всех в том зале. В том мире, где раньше жил Андрей, после поцелуев монтажной склейкой сразу появлялись дети. Уже появлялись фильмы, где ради одной постельной сцены, а то и голой сиськи нужно было вытерпеть два часа нытья о безнадежной жизни, но Андрейка их не видел еще, только слышал. И безнадеги уже не ощущал, Марат был рядом, пацаны, которые помогут если что и это вселяло такую уверенность, что Андрюша был готов терпеть постоянные избиения со всех сторон и бить первым. Здесь же была костюмированная, но настолько откровенная эротика, что это мгновенно дало отзыв вниз живота взволнованному Андрейке. Сейчас Андрей смутился, и теперь никак это было не скрыть и деться было некуда. Сбежал с пылающими щеками, вроде как в туалет приспичило. Умылся холодной водой, успокоился, а на выходе уже стоял Зима. За ним потянулась цепочка парней и стало понятно, чем они там все занимались. Уши снова накрыло волной жара, особенно, когда увидел как и Маратка побежал. Андрей был благодарен Вове, когда тот выключил кассету. В комнате и так нечем было дышать из-за запаха тридцати молодых горячих тел, вони носков и щедрого зимнего отопления. Времени переварить увиденное снова не оказалось, в тот же вечер пацаны решили отжать прибыльное дело. Пока бегали за семками с Маратом, быстро поделились новостями, Андрей рассказал про генерала, тот рассказал о том как бегал в музыкалку и получил от ворот поворот от своей скрипачки. Хотя Андрей сочувственно похлопал Марата по плечу, эта новость отчего-то нашла неожиданный отклик в душе. Андрей сам вызвался забраться через форточку к кооператору. Турбо посмотрел уважительно, а Зима глянул нечитаемо и сказал «подсажу к окну». Они всегда такие были, полярные, если один скажет «да», второму непременно нужно «нет» ляпнуть, при этом всегда вместе. Получилось не совсем гладко, но получилось же. И Андрейка бежал со свистом в ушах, улыбаясь во весь рот, как всегда делал, улавливая краем глаза на бегу синюю куртку.       Дома мама, довольная тем, что пристроила сына, выглядела уже гораздо лучше вчерашнего. После ужина позвала играть в детскую игру. Странно было снова вернуться в ту атмосферу с пластинкой из мультика Катерок, когда-то нежно любимого Андрейкой, после того, что они увидели сегодня. Все казалось пластиковым и ненастоящим, и в то же время безумно реальным, живым, как в моменте между сном и явью. Четкую линию провел Ильдар Юнусович, который приперся с гвоздиками и своим гадким тортом. Мама вступилась за мальчиков, другого Андрей даже и помыслить не мог, что бы делал, если бы она попросила Марата уйти. Ушел бы вместе с ним, наверное, но мама выбрала его. Ильдар теперь уже за Равиля предъявлял, и Андрей не знал, на самом ли деле реальная угроза или снова хитрый мент оказывает давление. Надо было срочно рассказать Марату, обсудить что делать дальше. Только собрали крылья стола и оттащили его из центра комнаты, мама выключила свет и начала стелить диван. С ней говорить не хотелось.

***

      — Да ладно! И че, прям так сказал? Ну ментяра! — Марат сполз с кровати и уселся на матрас, когда они опять остались вдвоем в глухой темноте февральской ночи.       — Я не знаю на самом деле откуда у него сведения, что это я был. Вряд ли он в отчетах напишет, что сам рассказал про Исакова, — рассуждал вслух Андрей, присаживаясь рядом на матрасе и опираясь спиной о кровать. Маратка молчал. — А может просто со зла сказал, потому что мама выгнала.       — Да, скорей всего! — тут же поддержал Марат, — позорно ему перед нами, что баба отшила. Ну в смысле, Светлана Михална.       Андрейка хмыкнул. На ум пришла мысль о другом отшиве сегодня.       — С Вовой теперь все по-другому будет. Молоток он у тебя.       — Говорил же, вернется — по-новому заживем, — Марат замялся ненадолго и вдруг зачастил как на духу, — ты не думай, я давно бы тебя позвал к нам. Просто брата ждал. У него понятия правильные, понимаешь?       Андрей кивнул в темноте.       — Не мутит воду, как есть сразу говорит. Не мусолит долго, видал как про видак сразу зарешал? Кста, а че там случилось-то по факту? Чего спалился?       — Да Зима за той кассетой отправил обратно, — Андрей надеялся, что Марат поймет, за какой.       — За порнухой чтоль? Ну понятно. Бомба кассета. Забрали же?       — Ага.       — А че сразу не взял? Не понравилось? — ухмыльнулся Маратка. — Первый же в тубзик убежал.       — Да я не… — снова Андрея накрыло мучительным жаром.       — Да ладно, все дрочат, че ты, — подтолкнул локтем Марат и Андрейка представил его широкую улыбку.       — Да я честно. Ниче не делал там. Я вообще, таким не занимаюсь, — Андрей хоть и давно научился очень хорошо врать, сейчас был честен и не знал как вести себя, чтоб друг ему поверил.       — Да ладно тебе. Мне-то хорош гнать, — только после напряженной паузы, где Андрейка упрямо молчал, допустил, — ни разу что ли?       Вообще, если совсем-совсем честно, у Андрея случались утренние истории с окончанием. Пару раз он даже засовывал руки в трусы, но стыдился и ни за что не рассказал бы этого. А сейчас, тем более, в чужом туалете, он ничем таким не занимался и решил стоять до конца.       — Не хочется чтоль? — молчание. — Да хочется, всем хочется, — Андрей опять не видел, но слышал широкую хитрую ухмылку Марата. — Ты не умеешь что ли?       — Не пробовал, — Андрей теребил ногтем пододеяльник.       — Да ладно, — голос Маратки смягчился, — ну хочешь, научу?       Андрей туповато открыл рот и краем сознания порадовался полной темноте в комнате.       — А как?       — Да ну не знаю, — Маратка улегся на матрас, заложив руки за голову, — само как-то получается. Хочется сильно, понимаешь?       Андрею казалось, что его пылающие щеки сейчас осветят комнату. Он тоже улегся на узком матрасе и вытянул ноги, стараясь, однако, не сильно касаться лежащего рядом теплого тела.       — Бывает, — сказал он, откашлявшись, — утром, например… он сам. Встает, в общем. Я и не думал специально. А потом мысли всякие сами в голову лезут…       — Ну вот. Порнуха эта, например. Думаешь, для чего ее снимают? Как урок Истории что ли?       Андрей не задумывался раньше об этой стороне вопроса, эта часть жизни всегда была связана со стыдом и чем-то недостойным, об этом громко не говорили. А ведь правда, сняли же целый фильм, костюмы, актеры, камеры… Для чего? Его старый мир уже разлетелся на куски с появлением Маратки, и в этом новом мире, получается, взрослые люди занимались этим, серьезно говорили «про это» и «это» не было чем-то зазорным, о чем шепчутся и пишут на заборах? В голове пионера сейчас происходила самая настоящая сексуальная революция, захлестнувшая весь остальной мир двадцатью годами ранее.       — … да нет, конечно! — продолжал свою мысль Марат, не заметив глобального сдвига в сознании Андрея, — это специально сняли, чтобы люди могли ну, расслабиться там, понимаешь? Вообще, знаешь как легко становится после?       Андрей знал. И не заметил как Марат вынул руки из-под головы и улегся на бок, подперев щеку. Сам он лежал на спине, руки по швам. Вдруг Марат приблизил лицо к нему так, что щеку обдало теплым дыханием и тихо произнес:       — Давай покажу.       Андрей не успел ничего ответить, как ощутил теплую ладошку у себя на животе. Ладошка двигалась на юг. Наверное нужно было что-то сказать, но ничего не лезло в голову, только разные глупости вроде особенно запомнившихся кадров с незабвенной кассеты, да вчерашнее ощущение влажного рта в темноте. Рука двинулась дальше и дотронулась до того самого. Андрейка рефлекторно схватился за нее.       — Ты расслабься, ща будет хорошо, — шептал Марат необыкновенно мягким голосом, не останавливаясь. Дыхание сбоку взбудораживало до мурашек, рука уверенно гладила полувставший член, нащупывая очертания сквозь свободную ткань семейников. Андрей свою руку не убирал, но и не мешал.       — Помнишь, там в фильме, одна в рот взяла? — начал говорить Марат, ввергая Андрейку глубже в пучину возбуждения, оказывается об этом можно было говорить! — ты представь ее сейчас. Как она облизывает его, сосет…       Член уже полностью стоял и Андрей снова остро ощущал, что это именно Марат трогает его там и ласкает. Вдруг он убрал руку, сбросив пальцы Андрея, и тот чуть не застонал от потери. Рука Марата нырнула под резинку трусов и крепко сжала член наживую. Ощущение было ярче чем через через тонкий хлопок, кожа к коже и Андрей едва сдержал себя, чтобы не двинуть бедрами навстречу.       — Снимай! — неожиданно приказал Марат. Андрей на секунду растерялся, но сразу же бросился стягивать мешающую ткань. Едва дотащил до коленей, да так и бросил на полпути, когда ладонь с мозолями от турника снова нащупала его член.       — Нравится? Хорошо? — горячо дышал в ухо Маратка. Вдруг голос дрогнул, — если не нравится, так и скажи.       И рука отпустила его. «Заставил снять трусы, довел до такого и теперь «не нравится»! Да что ж ты делаешь со мной, Маратка?!» панически думал Андрей.       — Нравится, — он едва выдавил из себя шепот, показавшийся грубым и низким после шелковых интонаций Марата.       — Ну представь себе ее.       — Кого?       — Да кого хочешь, хоть милиционершу свою, — мягкий голос словно затвердел.       В голове Андрея совсем не вязались чувства к Ирине Сергевне и та кассета, хоть он и видел ее веселую в рубашке со спущенным плечом. Ввязывать ее сюда совсем не хотелось, но Марат сейчас вел его куда-то, куда он очень хотел попасть, поэтому он утвердительно промычал:       — Ну…       Андрей услышал, как Марат облизывает губы и продолжает шептать неожиданно высоким голосом, едва не касаясь уха:       — Андрюш, ты такой красивый, — голос слегка вихлял, находя нужную интонацию, вначале иронично, но потом снова жарко и страстно, так, что Андрей почти поверил, — поцелуешь меня? Я так хочу тебя.       Тем временем рука внизу двигалась вверх и вниз вначале в невысоком темпе, все еще лаская. Андрей плыл в реке удовольствия, отключив все системы кроме слуха и осязания.       — Ты мне так нравишься, — продолжал магический голос, — а я тебе? Хочу тебя потрогать. Хочу поцеловать тебя. Везде. Хочешь поцелую тебя там?       Андрей уже не стесняясь двигал бедрами навстречу руке Марата, сил на самоконтроль не было. Было слишком хорошо, сладко до боли. Пальцы сжимали его сильно, и Андрей ярко чувствовал, что эта та же самая ладонь, которую он пожимал каждый день.       — Хочу заласкать тебя, — не останавливался голос, — чтобы ты стонал от удовольствия. Хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. Все сделаю. Как ты хочешь? Андрей был уже на грани, когда Марат попытался убрать руку снова. Андрей схватился за нее снова, выдав жалостный полувздох-полустон. Марат сделал еще буквально пару движений и Андрейка кончил так ярко и бурно, как никогда до этого. Сперма лилась толчками наверное с полминуты, когда Андрей спускался с небес на волнах удовольствия. Сквозь сахарную вату эйфории он услышал кривую ухмылку:       — Ну че? Протянешь и мне руку помощи?       Андрей еще тяжело дышал. Преград в голове не осталось. Он молча повернулся на бок и протянул руку. Марат отчего-то уже был в полной готовности, со спущенными трусами и стоящим членом.       — А… я не знаю, что говорить, — вдруг смутился Андрей, с исследовательским интересом ощупывая член в руке. Пожалуй толще, но вряд ли длиннее, сравнивал он краем сознания.       — Да ниче не говори, заткнись вообще, — напряженно шепнул Марат, — че там щупаешь, сожми нормально!       Андрей послушался и принялся водить рукой вверх и вниз по стволу как делали ему только что. Оба молчали и было очень неловко. Андрей слышал только глубокое и частое дыхание, но ему очень хотелось увидеть какое лицо сейчас у Марата. В какой-то момент рука устала и Андрейка понял, что сам он кончил прям очень быстро. Было это хорошо или плохо, он пока не решил, но подумал, что раз помогать, то с полной самоотдачей. Тем более для Марата. Тогда он приблизился и прикоснулся губами к разгоряченной коже щеки.       — Ты чего?       — Сейчас, — прошептал Андрей в самое ухо, тоже слегка касаясь губами мочки. Ощущение от такого случайного прикосновения были слишком свежи и Андрей понадеялся, что и у Маратки от него тоже забегали мурашки. Он потерся губами об ушную раковину и спустился ниже, стараясь так же горячо дышать. Он прикасался влажным ртом к крепкой шее, сам понимая, что делает это уже не столько для Марата, сколько для себя. Но и Маратка не отталкивал, не приказывал и не уворачивался, наоборот, вроде бы даже немного выгнул шею, подставляясь. Андрей лизнул под ухом, повинуясь импульсу и сразу понял, что хочет сделать это еще раз. Вкус был солоноватый, текстура кожи нежной и Марат издал такой выдох, что Андрей нырнул в желание ласкать его ртом. Он потирался губами, лизал, и даже немного посасывал шею перед собой, не забывая двигать рукой. Андрей ощутил как увеличивается и твердеет член в руке и провел большим пальцем по головке, чувствуя выделившуюся смазку. Мараткины выдохи уже походили на тихие всхлипы. Андрей продолжал двигать уставшей рукой, чувствуя, что в кулаке уже влажно, стал немного выворачивать кисть, закрывая головку при каждом движении. Ртом он в это время снова вернулся к мочке и взял ее в рот. Марат уже словно бы немного поскуливал и скорее всего неосознанно схватил Андрея за бедро. Тот не останавливаясь, снова мало контролируя себя, немного прикусил мочку и тут же, испугавшись неизвестно чего, начал зализывать ее. Он вряд ли сможет объяснить зачем он это сделал, просто захотелось. И вдруг с удивлением Андрей ощутил как что-то горячее вытекает на его кулак. Он остановился на секунду, а потом продолжил сжимать руку и двигать ей, замедляя темп, пока не понял, что Марат расслабился.       Андрей сейчас отдал бы многое, чтобы увидеть как выглядит сейчас Маратка, вглядывался в проклятую темноту и прислушивался, пытаясь угадать, что тот сейчас чувствует. Все-таки он понимал, что какую-то грань они перешли, но какую именно он не знал. Тяжело сглотнул и этот звук показался слишком громким посреди наступившей тишины комнаты. Марат наконец задвигался. Андрей не понял, что тот делает, пока не почувствовал ткань, накрывающую его испачканную руку.       — А, спасибо, — пробормотал он, принимая кажется трусы и вытираясь. Неловкость накрыла Андрея с головой, точно так же как и возбуждение минутами ранее. Точнее возбуждение никуда не делось и теперь уже бессмысленно мешалось между ног. Андрей смутился еще больше и отодвинулся, надеясь, что Марат этого не заметил. Все еще неуклюже вытираясь, Андрей вдруг дотронулся руки Марата, который тоже наверное вытирался об эти же трусы. Тот казалось, был в полном контроле над собой и спокойно тер пальцы о ткань, настойчиво касаясь андреевых. «Как-то это странно было», — мимоходом подумал Андрей, несмотря на то, что еще более странным было то, что они сейчас делали.       — Ну? — неопределенно спросил Марат.       В голове Андрея сейчас было слишком много мыслей одновременно и одна из них была о вчерашнем поцелуе и о том, что почему-то именно сейчас захотелось это повторить. Ответа на непонятный вопрос не было.       — Ну хоть полегче стало? — за скобками явно слышалось «раз не понравилось». Андрею очень хотелось ответить невпопад что да, очень понравилось и даже больше, это вообще было лучше всего, даже лучше той кассеты, потому что вживую и потому что с тобой… но волевым усилием прервал этот поток мыслей и ответил просто:       — Да.       Марат неопределенно хмыкнул в ответ, нащупал треники, натянул их и забрался в кровать.