***
Андрей ходил такой радостный, дурак, ей богу. Что он сделал не так? Не говорил ему. Ну не говорят такое пацаны. Делать — делают, но не говорят. А может надо было? Сказать как есть, что Марат для него теперь… не сможет Андрей такое сказать. Да и что теперь? Может он давно там в общаге у себя, в институте… Ну конечно, не может же так на самом деле быть. Чтобы они вместе? Да нет, конечно, Марат же нормальный мужчина. Семью наверное хочет, детей. А не отсидевшего пацана, который даже не может себя пересилить. Андрей курил одну, зажигая от другой, все не мог придавить желание быстро и глубоко дышать. Незаметно для себя дошел до метро. Ехать домой не хотелось, но больше было некуда. Подходя к дому решил, что если сегодня он не появится, то все. А что все? Никто никому ничего не обещал и не обязан был. Слово пацана не давал. Тогда зачем это все было? И снова Андрей заходил в бесконечный замкнутый круг своих мыслей. Автоматически вскипятил чайник, налил себе и уселся перед кружкой. Все. Надо было что-то решать. Но так же сидел перед остывающей кружкой. Ну может это правда знакомая какая? Может просто записала номер, не познакомиться, а так, ну сменился может. А зачем тогда танцевать вышел? Сам же пригласил. А с Андреем никогда себе такого не сможет позволить, танцевать при всех. За руку взять на людях. Впервые Андрей задумался о том, как было бы проще, будь он девушкой. Или в мире было бы возможно вот так, когда два пацана вместе. И никогда он не сможет быть ему парой. Просто он хотел, чтобы Марат был его. И все. Только его. Больше ничей. И сам хотел быть только Андрея, больше ничьим. Заворочался ключ в скважине, а потом дверь взорвалась стуком. Андрей забыл про ключ, запер на защелку, оказывается. Снова дыхание сбилось, и Андрей пошел открывать. — Ты чего съебался то? — сходу налетел на него Марат и полез обниматься. Андрей стоял, не в силах поднять руки, чтобы обнять в ответ. Марат чмокнул его в шею, куда смог достать и только тогда взглянул в лицо, — ты чего? Вроде даже обиженно сказал, как будто сам не обнимал только что какую-то девицу, как будто сам не… — Устал, — буркнул Андрей и отвернулся, чтобы уйти с прихожей. Марат разделся, и зашел за Андреем в кухню, взглянул на нетронутый чай и положил руку ему на лоб. — Ты заболел что ли? Ладонь была холодная с улицы, а Андрейка в переживаниях весь горел. Тогда Марат, не церемонясь, притянул Андрея за рубашку и прижался губами ко лбу. Зачем он это? Забота эта вся, зачем тогда? Как будто ему не наплевать, как будто и правда есть ему дело до Андрея и его глупых чувств. — Да вроде нет температуры, — тихо сказал Марат, не отпуская однако голову и продолжая целовать лицо. Андрей на поцелуй ответил. И вцепился в Марата, обнял и протолкнул язык глубже. Хотел же, давай. Маратка если и удивился, виду не подал, прикрыл глаза и наслаждался поцелуем. Тогда Андрей подхватил его за бедра и понес. Они уже так делали, боролись по-мальчишески. Маратка легкий, даром что жилистый, Андрей может его поднять, но ему не нравилось, сразу обижался и требовал себя поставить обратно. Как маленький, честное слово. А сейчас не сопротивлялся, наоборот, обнял бедрами и принимал жаркий поцелуй. Андрей хотел бросить его на постель, и налететь сверху, то ли в морду дать, то ли… Но Марат тоже вцепился и пришлось спускать на кровать, целуя и медленно. Андрей навис над ним. Не прекращая поцелуи, расстегнул пуговицу и залез ладонью под рубашку. Как ему нравилось трогать его там, гладкая нежная кожа, как будто только для него. Девушки так же млели от того, какой он? От того, как он позволяет себя раздеть? Андрей терся своими губами о ребра, слушая глубокие выдохи Марата. Ведь даже ни разу не спрашивал, делал кто-нибудь из них то же, что делал Андрей? Кто-нибудь из них знает, что Марату нравится, когда гладят внутреннюю поверхность его бедер? Какой он нетерпеливый, когда сдергивает свое белье? Как нежно поглаживает голову, когда он наконец берет его член в рот, хотя любит, чтобы Андрей сразу взял быстрый темп и насаживался ртом сразу до середины? Он никогда не настаивает, просто по дыханию слышно, что ему нравится. И Андрей делает это. Андрей хочет слышать, как Марат начинает немного постанывать от влажного трения во рту Андрея. Марат хочет смотреть на него, видеть как его член утопает между пухлых розовых губ. Андрей позволяет. Ему нравится видеть, как Марат на него смотрит: и он вынимает член изо рта и проводит головкой по своим губам, как помадой: от уголка до уголка и обратно. Ему хочется тереться об этот горячий толстый член всем лицом. Но он высовывает кончик языка и начинает облизывать головку как мороженое, по окружности. Он знает, что гораздо приятнее будет, если он просто возьмет его в рот и втянет посильнее, но не может оторваться от зрительного контакта. Глаза Марата следят за ним и пальцы за ухом так нежно его гладят. Как будто правда, ему есть дело до него. Как будто он что-то чувствует к нему, а не просто позволяет ему отсосать иногда и любить себя. Андрей закрывает глаза и берет член в рот. Марат лежит молча, все еще поглаживая затылок и шею Андрея. — Поцелуй меня, — просит Марат. Андрей вытирает губы тыльной стороной ладони и приближает лицо к нему. Прикасается ртом к губам. Теплые губы откликаются сразу. Андрей почти лежит на нем и чувствует как голые ноги Марата обнимают его. Он всегда так делал. Обвивался вокруг Андрея как лиана, обнимал руками и ногами. Иногда засыпал так. Андрею нравилось, хотя было не совсем удобно. Марат никогда не настаивал напрямую. Попросил только один раз, в первый. И Андрей отказал. Хочет он до сих пор или передумал? Или решил, что сделает это с кем нибудь другим? Если Андрей не хочет, есть куча людей вокруг. С женщинами можно заниматься нормальным сексом. А с Андреем нельзя. Может ему надоел его рот, руки, пальцы… Они многое попробовали. Но то, что хотел Маратка «по-настоящему» так никогда и не сделали. Андрей облизывает пальцы и просовывает руку между телами. Он тянется вниз и пропуская мокрый от слюны член, и быстро, не давая себе передумать, тянется еще ниже. Он нащупывает ложбинку между раздвинутых ягодиц и трогает там средоточение мышц. Во все глаза смотрит на Марата, тот закрывает глаза и глубоко дышит. Тогда Андрей начинает гладить скользким пальцем сжатое отверстие. Марат слегка приоткрывает рот. Андрей надавливает совсем немного и Марат шумно выдыхает. — Погоди, — шепчет он горячечно во время того, как Андрей продолжает массировать сжатое кольцо мышц. Марат тянется к тумбочке, но не дотягивается. Андрей тоже к ней тянется и достает вазелин. Однажды Марат принес его и положил на тумбочку. Просто так, ничего не сказал. Андрей потом убирался и переложил в выдвижной ящик. Сейчас достает, наносит на пальцы и снова приникает к Марату с поцелуями. Андрей не знает, что именно нужно делать, просто не хочет чтобы Марату было больно. Наносит смазку, но Маратик закрывает глаза выдает какой-то звук горлом. Ему нравится? Вот так? Ему нравится! Андрей продолжает массировать подушечкой пальца, но кончик проскальзывает внутрь. Марат едва заметно кивает, прикрывая глаза. Андрей старается протолкнуть внутрь больше вазелина, пока Марат берется за свой член и начинает водить по нему рукой. Андрей хочет на это посмотреть, но в следующий раз, не сейчас. А будет следующий раз? Андрей расстегивает брюки, не заботясь о жирных пальцах, стягивает белье и наконец касается своего давно стоящего члена. Он приятно скользит в руке. Все. Обратного пути нет. Андрей устраивается ближе и прижимает головку к скользкому отверстию. Он не целует Марата, хочет смотреть на него, чтобы не пропустить, не упустить момент, если ему не понравится. Если любое сомнение проскользнет на выразительном лице, он немедленно прекратит. Андрей медленно-медленно вталкивается внутрь. Марат внимательно прислушивается к своим ощущениям. Закрывает глаза. Андрей не двигается. Марат едва кивает и Андрей начинает медленно, очень медленно двигаться. Внутри горячо и гладко. Андрей двигается вначале совсем ненамного быстрее. Чувствует, как Марат расслаблен. Как он мягко гладит его по спине. И вдруг чувствует как он слегка надавливает его с боков бедрами. Что? Остановиться? Нет. Андрей перемещает центр тяжести и отодвигается немного и нависает над Маратом вытянутых руках. Двигается. Марат наконец выдыхает так, как делает, когда ему нравится. Вот здесь? Андрей двигает бедрами, меняя угол. Марат открывает испуганные глаза и шумно вдыхает. Не испуганные, удивленные. Андрей еще ни слова не сказал с самого начала, но и не надо было, лишнее. Здесь нравится. Марат просовывает руку между их тел и начинает трогать себя. Его член уже обмяк, но Марат обнимает его пальцами и двигает рукой в ритм движений Андрея. Дышит все глубже и быстрее, и такой он красивый сейчас, поплывший, расслабленный, и в то же время возбужденный. Бесстыдно ласкающий себя под Андреем. Тебе нравится так, да? Хочешь меня? Андрей двигает бедрами быстрее, глубже входит в Марата. Теперь он уже не сможет остановиться, даже если случайно сделает ему больно. Слишком хорошо, слишком много. Член Марата уже полностью стоит и он водит по нему ладонью сильно и как-то отчаянно. Руки устали, колени натирает, но Андрей ни за что сейчас не остановится. Он слушает дыхание Марата с отголоском стона в глубине, он смотрит на то, как его розовый язык облизывает губы и хочет их поцеловать. Но он хочет так же двигаться все сильнее внутри. Его собственный член сдавливает со всех сторон, но в то же время Марат там мягкий и податливый, горячий и принимающий. Его весь, целиком, только Андрея. Марат хмурится, поджимает губы и совсем немного подается вперед. Андрею сносит крышу напрочь. Он сам насаживается на член! Он хочет его в себе. Терпеть больше невозможно и Андрей позволяет подступающему оргазму накрыть его с головой. Он не успевает вытащить, просто падает на Марата и утыкается носом ему в шею, ловя остаточные всплески удовольствия. Руки дрожат, тело не слушается, в голове пустота. Андрей все же заставляет себя перекатиться на бок, чтобы Марату было удобнее дышать. И только тогда медленно вытаскивает, смотря на слегка разочарованное лицо Марата. — Прости меня, — наконец говорит что-то вслух Андрей. Надо было сказать. Марат молча кладет голову Андрея себе на плечо. Хмыкает. — Должен будешь, — Марат снова говорит тем своим тоном, словно блестя пузырьками веселья. Андрей расплывается в улыбке, краснея до кончиков ушей. Ему так хорошо и стыдно, как всегда заставлял себя чувствовать Маратка. — Не, я серьезно, — Марат тянется к джинсам на полу и вытаскивает пачку. Они обычно курили на балконе, но сейчас он вынул сигарету, поджег и вкусно затянулся, — еще разок надо. Мне ж прям чуть-чуть не хватило. — Да? — Андрей чувствовал себя так, как будто его сейчас трахнули, а не он, — а ты как вообще? — Ну жопа болит немного, — Маратка всегда был честен до беспардонности, чем очень смущал Андрея. И веселился с этого. — Так ты че съебался то? Думал я с бабой замутил? — и так он весело это сказал, что обиды Андрейки начали таять как мороженое на солнце. Чувства и ощущения и так перли через край, а сейчас сил не было ни на что. Он только поцеловал маленький сосок перед собой. — Я тебя познакомлю, это Ритка с лингвистики. У нее брат сидел, а потом в Испанию переехал. Я слышал эту историю, а тут она сама подошла, ты прикинь? И он там живет сейчас, рассказала. Ну то есть можно нам уехать, ты понимаешь? — Как? — Андрей не соображал сейчас. «Нам» сказал.***
— А давай тебе пальто купим? — Ты че дурак? Зачем пальто в Испании? — Ну будешь самым крутым там в пальто. А, Пальто? — Маратка шутил и пребывал в эйфории. Пока Андрей легкомысленного настроения не поддерживал. Слишком много неизвестных переменных было впереди, хотя 2 билета Москва-Мадрид лежали под обложкой загранпаспорта. А вдруг что? — А там зимы какие вообще? — Да нахуй зимы, Андрюш.