***
— Ого! — Ага! — довольно улыбался Андрей, накладывая картошку с мясом. Марат не знал, что еще сказать. Очень хотелось пошутить про примерную женушку, но казалось рановато. Домашняя футболка Марата была мала Андрею и обтягивала грудные мышцы каждый раз, когда он двигал рукой, нарезая хлеб. Волосы его темнели влагой, и Марат, хоть и был голоден после бесконечного рабочего дня, отвлекся от дымящейся тарелки, рассматривая Андрея. Вот так и будет? У него на кухне будет ходить домашний и уютный Андрей, и будет пахнуть свежими огурцами и жареным мясом? Как так получается, что и не мечтаешь о чем-то, но как получаешь — понимаешь, что именно это тебе и нужно было все время? — Телек включи, — Андрей взял чашки с сушилки и Марат даже не сразу сообразил, для чего, все еще очарованный картинкой семейной идиллии. Общий выпуск телеканала заканчивался новостью о теракте в Америке: два подростка расстреляли всех, кого могли в школе, а затем убили себя. Марат знал это чувство. Если нечего терять, забрать с собой побольше тех, кому стоило. Даже эта новость вызвала больше эмоций, чем то, что они сделали сами. Наконец включилась местная трансляция и даже здесь новость о Пузыре ушла с первого блока. Рядом с местом убийства нашли какую-то стрелку, нарисованную мелом, и совсем уж глупо зацепились за «организацию, именуемую Белой Стрелой». Приглашенного криминалиста Марат даже слушать не стал, все эти теории он уже слышал от Андрея. Всем была выгодна смерть Пузыря. — Позвонил Айрату, они сегодня смогут приехать, — отставил вилку Андрей. И правда, чего зацикливаться, думал Марат. — Здорово, посидим как раньше, — глотнул чаю и переключил на Эмтиви. Умиротворение достигло какой-то нереальной точки, что кривляющаяся девка с дурацкими пушистыми заколками на косичках не казалась уже раздражающей. — О, оставь, — вдруг сказал Андрей, перехватил пульт и сделал погромче. Марат смотрел во все глаза. — Тебе че, нравится? — А че? — невозмутимо повернулся Андрей снова к столу. — Нет, ниче, — Марат сейчас понимал, что совсем не знает человека, которого позвал к себе жить. Андрею нравится Бритни Спирс? Ее он слушал, гуляя с собакой вечерами? А может и подпевал ей, подготавливаясь к очередному убийству? Пиздец какой-то. Прислушался к нехитрому мотивчику. Ну и правда, прилипчивая мелодия. Марат тоже иногда признавался себе, что подпевает в машине радио «красиииво ты вошла в мою грешную жизнь…», но Бритни?! Но вместо того, чтобы посмеяться над этим, Марату хотелось узнать еще. — Пошли в комнате посмотрим, — встал Марат. — Посуду потом помоешь, — Андрей тоже встал. Даже ни намека на вопросительную интонацию, вот же сучонок! восхитился Марат. Андрей уже освоился в квартире, но вместо того, чтобы лечь под бок развалившемуся на диване Марату, сел и положил его ноги себе на колени. Так тоже было уютно. Правда пожмякать его было не достать. Пока можно, лениво подумал Марат. Неужели можно? Не торопиться, не отхватывать каждую минуту, а просто вот так наслаждаться моментом. После клуба они придут сюда и будут ласкать друг друга, никуда не спеша. И можно будет узнать, какую еще тупенькую попсу любит Андрей. И что еще умеет готовить. И как он жил все это время. Смотрел ли «Американскую историю Икс» и «Карты, деньги два ствола». Так много нужно было наверстать. Обо многом думалось, а о том, что они натворили — нет. — Хватит пялиться уже, я все вижу, — улыбался Андрей не отрываясь от экрана. Большим пальцем он водил по кнопкам пульта, Марат все не мог поверить: у Андрея есть дурацкая привычка. И Марат теперь о ней знает. Что в этом было такого, Марат не знал, но внутри что-то щемило. — А че, нельзя? — Марат передвинул ногу и Андрей положил ладонь сверху. — Можно. Но только Марат полез обниматься, Андрей напомнил про посуду. Ничего-ничего, время есть. Теперь времени полно.***
Пароль для своих давно отменили, заплати за вход и проходи. Для вторника народу было много, но их столик был свободен. Пак сидел на своем месте за баром и опять что-то жрал, громко прихлюпывая. Марат взял пива и отошел от них с Андреем. Поздоровался с Геной, поболтал с Ромкой, похвалил наряд Кристины, а когда подошел к столу, Андрей уже был там. — Ну все, — заявил он. — Что все? — Вообще все. Марат смотрел на Андрея в новой рубашке. Обычная, отглаженная, из тонкой ткани, она все равно выглядела на нем по-блядски. Всего лишь закатанные рукава, обтягивающие мышцы предплечий, незастегнутые две пуговки, обнажающие длинную шею. Ничего такого, а все равно он выглядел как чистый соблазн. Сколько сердечек он уже успел поразбивать? — К Жене подходил один, выяснял за меня. Муха уже сказал, что я здесь заказы брал. Женя подтвердил, что место проверенное, лишних нет, потому здесь и решают такие дела. К Тайге даже приходили выяснять за меня в колонии, тот не сдал. — Тайга? — кое-как переключился Марат. Стало стыдно, что он даже не подумал о том, как Андрей здесь будет жить. А сейчас, выходит, все подозрения в пидорстве от пацанов сняты? — Ну да, сидели вместе. Конечно не сдал, сам же замазался. — Вы с ним…- не договорил Марат. Дело давнее, ревновать смысла нет, но кольнуло. — Это тюрьма, Марат. Там дрочили друг другу даже самые отпетые натуралы. — Да не, че, — сразу потух Марат. Он его трогал. Не целовал же. Да? Марат задал себе вопрос, хотел бы он знать на самом деле. Выходит, что не хотел бы. — А где там вообще? — Ну, например, если дежуришь на кухне вдвоем, — начал Андрей, доставая сигарету. — Андрюша! — издалека крикнул Айрат так громко, что на них начали оборачиваться. Андрей встал, чтобы обнять парней. Никита подлетел первым и въебал ему в челюсть с размаха. Тут же Никитосик запрыгал на одной ножке, тряся разбитым кулаком. — Сссука! — зашипел он, непонятно к кому обращаясь. Марат уже вскочил, но больше попыток драться Никита не делал. Айрат нервно улыбался, Филиппушка уже бежал к ним, Марат не помнил, кто именно. Андрей двигал челюстью, но глаза у него были веселые. Попыток дать сдачи он тоже не предпринимал. — Так, все ребята, спокойно! — встал между ними какой-то новый охранник, бессмысленно выставив руки, — На выход! — Да че, мы спокойны все, да? — Марат, все еще напряженный, смотрел на парней. — Нет, на выход. У нас правила, — потянул охранник Никиту за рукав. Подскочил второй, и тоже взял его за плечи. — Не трогай! — возопил Никита, дернув плечом, — я сам пойду, Мить. Он зыркнул в сторону Андрея и с грацией поверженной королевы направился к выходу. Сжимал и разжимал кулак, морщась. За ним шли охранники и выглядели его свитой, а не конвоирами. — Погодите, а как-то можно по-другому вопрос решить? — Марат шел за процессией и тихонько обращался к Мите. Тот пока не отвечал, но и не гнал сразу. Марат лихорадочно вспоминал все взаимодействия с Десной и все, что знал о нем. Ничего не придумал лучше самой простой стратегии. Когда они вышли из общего зала, он отвел Десну в сторону и начал копаться у себя в карманах. За гордо идущим Никитой и вторым охранником шли Айрат с Андреем. Митя, хоть и все понимал, что они постоянники, и настоящей драки никто не хотел, все же ломался. Деньги взял, сказал, что сегодня не стоит им появляться, а вот завтра — дело другое. Бана им не будет, но сегодня нехорошо получится, если их вывели прилюдно, а потом они опять. Что ж, деньги потрачены не зря, справедливо, решил Марат, взял куртки и вышел за своими. Низкорослый Никита висел на Андрее и размазывал сопли по его новенькой рубашке. Марат аж чуть не задохнулся от возмущения. Айрат подошел к Марату, надел свою ветровку и взял остальные: — Сигарета есть? — Ты ж бросал? — Ага, да сам видишь. Марат видел. — Что ж ты сука то такая, а? — всхлипывал Никитосик. Андрей успокаивающе гладил Никитку по спине и ничего не отвечал. Никита двинул кулаком ему по груди, но видно было, что не сильно. — Я так скучал! Мы все скучали. Ты вообще знаешь, что тут Маратка вытворял? — Чего я вытворял? — Марат подошел, ощущая очень разнонаправленные чувства одновременно: ревность, мстительную радость, стыд, замешательство. — Ниче я не вытворял! Никита наконец отлип от Андрея и посмотрел на Марата: — Вот именно, что ничего не вытворял! Ждал, как верный песик, все надеялся, ты вернешься. Жар залил Марата до бровей. От взгляда Андрея легче не становилось. А паршивец все продолжал: — И хоть бы блядствовать начал! Так нет! Ты его щенячьи глазки видел? А как он зубы свои показывает, когда спросишь? Как щитом своими улыбками ебучими прикрывается, думает, по нему не видно! Я как понял тогда, решил, что всеку тебе как следует, как только увижу. Марату надо было что-то сказать, он никогда за словом в карман не лез, но сейчас открыл рот и вложил туда сигарету, благо она еще не закончилась. — Ребят, давайте отойдем, — прозвучал голос разума из уст Айрата. — Хорошо въебал, — только и ответил Андрей, всовывая руки в рукава куртки. Удовлетворение из всех тех чувств Марата вышло на первый план. Никита напился. Люська ворчала из-за дивана каждый раз, когда он вскакивал. Андрей сказал, она не любит пьяных. Никита же был в ударе: предлагал поехать на майские на море вчетвером и, кажется, очень увлекся этой идеей. Андрей отмалчивался, только подливал вискарь ему в стакан. Айрат был готов хоть сейчас. Марат вообще-то думал, что в этом и состоял их план, но, видя реакцию Андрея, сказал, что может попросить поменять расписание отпусков у себя. — Ты извини за Никиту, я не думал, что он так прям будет, — скинул Айрат в пепел прямо за перила. — Да ладно, по ходу тебе самому шоу понравилось, — Марат подвинул пепельницу к нему ближе. — Вы как вообще уехали-то? — в лоб спросил Айрат. Если для эмоционального Никиты вполне достаточно было самого факта «встретились — решили быть вместе», то Айрат о чем-то догадывался, что не просто так Андрей уехал. Но он не в курсе был даже и альметьевских приключений. Не хотелось врать другу, и Марат осторожно ответил: — Деньги многое решают. — Мм, — кивнул он и больше вопросов задавать не стал. Когда вернулись с балкона, Никита лежал на коленях у Андрея и посапывал. Да что ж такое то?! Но сил возмущаться больше не было. Марат вынул плед из шкафа и кинул в сладкую парочку на диване. Можно было еще посидеть на кухне с Айратом, но тот сказал, что уже вызвал такси. Марат лежал и слушал как Андрей собирает посуду в зале, выключает свет, идет в ванную, думал о том, что они еще до сих пор не трахались в этой квартире и незаметно для себя уснул.***
Солнце жарило сквозь красную кожу век и казалось, его можно было ощутить его горячие лучи на коже. Море ласкало прохладой и нежно качало легкое тело. Не было мыслей, только блаженство и восторг, когда первый человек впервые окунулся в море. На пороге сна и яви теплое море, омывающее кожу оказалось влажным языком, ласкающим член. Андрей взял в рот и поглаживал кончиком то чувствительное место у уздечки. Его музыкальные пальцы тем временем выводили полосы по животу Марата. Было немножко щекотно, но все равно очень приятно. Хлюпающие звуки наполнили комнату в предрассветных сумерках, когда в прихожей что-то рухнуло. Люська залаяла. Хлопнула дверь. Марат взял вторую подушку и положил себе на лицо. Андрей продолжил сосать. Он словно играл на члене Марата свою мелодию, исполняя языком ускоряющийся мотив, плавно переходя к следующей фразе композиции. Сдерживаться становилось все сложнее, но Андрей не спешил. Создавая накал, он снова снижал темп и напряжение копилось, накладываясь слой за слоем. Марат ясно ощущал, что совсем не контролирует процесс и полностью отдался удовольствию. Марат издавал звуки только тогда, в их первую ночь у Васильевых, а сейчас, услышав собственные стоны, удивился, что еще и так умеет. Даже в первый раз, когда Андрей присосался к нему на теплоходе, он молчал, но сейчас Марат стонал в голос и чувствовал, как Андрею это нравится. Марат сдернул подушку с лица и закинул ее вверх, удерживая собственные руки наверху, слишком хорошо было внизу, и нельзя было мешать Андрею. Пусть сам, вот так сделает все, как сам хочет. Андрей насаживался на член головой и Марат чувствовал кончиком горячее горло изнутри. Лицо его было розовым и губы сейчас казались тонкими, растянутые вокруг члена. Пальцы все в слюне, нетерпеливо двигались по стволу, когда Андрей наконец посмотрел на Марата, зрачки его снова были широкими и темными. Андрей высунул язык и, не отрывая взгляда, продолжил движения рукой. Его красивое лицо все было в слюне и смазке, но, казалось, он не замечал вообще ничего и ждал только сперму у себя во рту, голодно сверкая глазами. И Марат кончил, на периферии сознания уловив мысль, что он всегда будет кончать, если Андрей этого хочет. Даже если он не говорит этого словами, а только приказывает глазами, только он так умеет. И с таким удовольствием вылизывать после отсоса — тоже. Когда Андрей улегся рядом, Марат прильнул к его плечу. Андрей поцеловал его в лоб и потянулся ниже. Марат подставил щеку: — Я еще зубы не чистил. Андрей хмыкнул. Потом еще. И засмеялся уже в голос. Но все равно положил руку Марата себе на пах, все еще продолжая посмеиваться. Это вот все время так и будет? Они будут ржать и трахаться, и ни у кого не будет падать от смеха? Марат был на это готов. Однажды было так, что во время секса у него началась судорога в икре, и он так и сказал: «Ногу свело». Роза тогда задумчиво спела «Рамамбахару мамбуру?». Марат заржал, настрой был сбит, и они уснули, подхихикивая. А сейчас у Андрея стоял, как Казанская телебашня, и даже не думал отменять задуманное. Марат уткнулся в место между шеей и плечом Андрея и принялся двигать рукой. Марат облизнул пальцы, поцеловал несколько родинок и продолжил движения. Но только он начал фантазировать вслух, как он хочет, чтобы встречал его с работы Андрей, все очень быстро закончилось. Марат сделал себе мысленную заметку заехать в интим-магазин после работы. Андрей, кажется, тот еще извращенец и с ним можно будет попробовать все те вещи, которые Марат никогда не предложил бы кому-нибудь другому. Так и случилось. Андрей начинал тяжело дышать, стоило только Марату взять его за подбородок с синяком. Может, дело было даже не в боли, просто Андрею очень нравилось поддаваться. В обычной жизни он строил Марата просто как нехуй делать. Даже за пивом гонял: «давай, нефильтрованного мне», и Марат бежал. А в постели, точнее в спальне, да и на любых других поверхностях квартиры, отдавался с полным погружением. Иногда взбрыкивал, точно зная, что за этим последует, и сладко стонал от хлестких ударов по упругим ягодицам. Марату не сказать, чтобы это было нужно как Андрею, но он делал это, зная, сколько удовольствия он доставляет ему. Где-то в мозгу у него словно стоял специальный приемник, настроенный на Андрея, который передавал его настрой. И, если он хочет так, то и Марату это нравилось. Но и он мог сказать «нет» и ничто бы не заставило его купить тот ужасающего размера прибор, который Андрей показал ему на витрине. И дело было не в деньгах, Андрей мог сам себе купить все, что хотел, просто это была двусторонняя дорога, и он довольно быстро понял правила. Сложнее было в другом. Марату и правда пришлось учить Андрея, но только не плавать, а говорить. Если физические вещи их тела понимали, то совсем обычные Марату приходилось вытягивать из Андрея. Он слишком долго жил один и то, что Марат надел его носки, казалось для него неразрешимой проблемой. Целый вечер он отвечал односложно и отмораживался больше обычного. Поэтому, когда Марат сообразил таки, что именно он сделал не так, даже засмеялся от облегчения. Когда он прошел второй этап собеседования, и его не взяли из-за проблем со службой безопасности, Андрей снова молча сник и вечером попросил шлепнуть его по лицу, а не как обычно. В этот вечер их игры пришлось отложить и начать спорить после предложения отдохнуть. — Оптимист ты ебаный, Марат! Нельзя сейчас никуда ехать, расследование не завершено. Да и какие гарантии, что я найду работу после поездки? — Во-первых, отдыхать — необходимо, это даже доказывать не стану. Во-вторых, а если расследование продлится еще год, что нам, вообще расслабиться нельзя будет? В-третьих, еще не ебаный, — приподнял бровь Марат, — и потом, — а ты вообще, в целом, прям именно работать хочешь? Марат знал, что вываливает, но, пока Андрей на эмоциях, может и получится поговорить. Андрей как будто только вдыхал, забывая выдыхать. Но все равно продолжить тянуть свое: — А деньги? Спустим мы все на море, погуляем, а дальше что? Я не хочу чтобы ты вечно платил за меня, я и сам могу заработать. И потом, — он опустил глаза, — я сегодня не в настроении так, но если хочешь… — Слушай, — не дал себя сбить с мысли Марат, хотя и взял предложенную ладонь и начал нежно потирать ее пальцем, — ты поэтому не хочешь к маме пока пойти? Пока нет работы здесь? — Андрей пялился на сплетенные руки и молчал, — а ты помнишь, о чем в детстве мечтал? — Да че ты с темы то съезжаешь? При чем тут? — Андрей расправил ладонь и подвинул ее Марату. — Да как раз, подвожу, — довольно чувствительно он провел по подушечке у основания большого пальца и круговыми движениями продолжил массировать ладонь, — у тебя такие красивые руки, — Марат снизил тембр голоса, продолжая гладить кисть Андрея, — музыкальные пальцы, как говорят… Андрей все еще не понимал, молча смотря из-под полуприкрытых от удовольствия век. — Ну, а еще ты очень талантливый, я помню, — медовым голосом продолжал Марат, массируя указательный палец с боков, — твоя мама когда-то сказала, ты сочиняешь музыку, — продолжал гнуть свою линию Марат. — Ты и на переговорах такой же? — совсем закрыл глаза Андрей, улыбаясь. — Ну а ты не хочешь мне что-нибудь сыграть свое? — Марат игнорировал вопрос, принимаясь за следующий палец, растирая его от основания до кончика, — я бы послушал. Ты когда-то играл для меня. Я себя чувствовал таким особенным. Мы были одни в квартире, только вдвоем, — Марат вложил свои пальцы между андреевых и слегка натянул, растягивая ладонь. Он начал натирать подушечки под пальцами, зная, что это вызывает очень приятные ощущения, — я слушал тебя, и мне казалось, что я узнаю тебя лучше. Я следил за каждым твоим движением и тем, как ты заставляешь инструмент звучать. Мне казалось это чудесным. Мне и сейчас кажется. Марат смотрел на разморенного Андрея и думал уже, что переборщил с расслаблением, но тот открыл глаза и смотрел с нежностью. А потом нагло всунул вторую руку для массажа. Марат хмыкнул, взял ее и начал массаж. — Я серьезно сейчас. Ты мог бы делать то, что тебе нравится. — Марат, ну че ты несешь? — Андрей руку не убирал. — Музыкой много не заработаешь. Я тебе сыграю, хорошо. Но пока рекомендация Марковича в силе, мне нужно попробовать еще. — А надо ли тебе прям зарабатывать? — давил Марат на кожу ладони. — Если что — у меня есть. — Ну и сколько у тебя есть? — скептически произнес Андрей. Марат назвал сумму на одном счету. — Знаешь, когда отвлекаешь себя работой и ебашишь, чтобы только не думать — тратишь не то чтобы много. И по фену я вычислил, что мне хватает грамма на две недели. Ну если разбавленный, чувствуется конечно, тогда меньше… — задумался Марат. — Сколько? — перебил Андрей. — Ну… — смутился Марат. Он не представлял, сколько заказов успел выполнить Андрей, как часто они были, и теперь подумал, что цифра в у.е. казалась небольшой, — это же только один счет. Есть еще рублевый, он хуйня конечно, но как раз поэтому можно снять оттуда если что. Я еще долгосрок открывал, там тоже меньше, но можно и сейчас снять. Вообще, можно и из оборота вывести, там посложнее, конечно, да и не так быстро… — Я понял, — выдернул руку Андрей, — и откуда? — Ну я же не ебанный оптимист, — снова взял его за ладонь Марат. Но все равно, из чистого упрямства, проработал еще полгода в небольшой конторе по рекомендации, прежде чем уйти. Даже тогда умудрился выставить условие: Марат бросает фен, тогда Андрей бросает работу. Тогда он уже числился на вечерке в музыкалке, и теперь днями сидел в наушниках перед компом. Подсел на видеоигры и, казалось, у него наступил застой. Но с ним никогда не было скучно. Марат тогда еще не научил его тому, как делают в обычных парах: предупреждают о своих планах, а Андрею это, видимо, в голову не приходило. Марат это понимал, потому скандал тогда получился смазанный, Андрей сразу объяснил что за мужик звонил ему так поздно. На вкус Марата, та мелодия плохо подходила для видеоигры, он предпочитал что-то более энергичное, но когда прочитал описание, согласился.***
Марат давно уже видел, знал. Но услышать тоже хотелось. А Андрей и из этого создал драму, потому что не умел нормально. Начинал: — Я тебя… — и сбивался, — хочу спросить, — и злой уже на себя, — ты долго еще будешь носки разбрасывать? Марат носки послушно собирал. — Я тебя… — и опять, — просто обожаю, ты где так плов научился готовить? Марат вздыхал и рассказывал о семейном рецепте от бабушки. У Марата легко получилось, и он пользовался этим постоянно, слегка рисуясь легкостью: — Потому я тебя и люблю, — блестя глазами говорил Марат, хватая шоколадку. Ничего, время есть, успеется. Андрей как будто бы и курил, чтобы сладкое было вкуснее есть и к траве всегда брал в пару сладости. Круче всего оказалось мороженое. Милька тоже его любила и пока еще по-детски наивно прониклась доверием к красивому дяде, который принес целое ведерко фисташкового. Ничего, Марат ее защитит от всего, что может ей угрожать, пусть пока побудет ребенком и беспечно болтает с незнакомыми мужчинами с мороженым. У него сейчас много сил и уже достаточно опыта, чтобы научить ее всему. И времени — вагон.