***
Плавая в собственных мыслях, медленно сгибая тонкий картон фотографий собственным телом, тишину прервал настойчивый стук в дверь, который и вынудил Есению лениво сползти с нагретой солнечными лучами постели. — Ну что опять…? — Чуть ли не хныча себе под нос, еле плетясь на источник уверенных стуков, кисло протянула Есения. Легонько нажав на ручку, пуская подъездную прохладу в квартиру, она выжидающе скрестила руки на груди. « О чудо! » На пороге её встретил явно чем-то взволнованный Кайл, который что и делал, как смотрел на наручные часы. На что девушка, лишь скептически сверлила стоящего в пару метрах от неё сослуживца. — Что? — Все также скрестив руки на груди, холодно отрезала она. — И тебе привет. — Ступая на порог её жилья, закрывая за собой дверь, поздоровался Гас. — Ну что? — Что? — Что « Что »? — Копируя её позу, ответил он. — Какого лешего ты еще не собрана? На что рядом стоящая девушка, лишь вопросительно сузила брови, смотря на своего собеседника как на настоящего кретина. — Ты идиот? — Невозмутимо смотря на Кайла, бросила она. — Кайл… Суббота… — Сегодня суббота, ты права. — И…? — Выжидающе протянула она. — Поставка свежих бойцов, Есения! И ситуация, моментально перестала быть абсурдной. — Блять! Замешкавшись на месте, крикнула девушка. — У тебя пятнадцать минут, сержант первого класса Есения Ортиз. — Самодовольно оперевшись о стену, наблюдая за бегающей рыжей макушкой, уточнил Кайл.***
Не прошло и пяти минут как девушка, суетливо натягивала свои прочные, идеально вычищенные до блеска берцы. Толкаясь боками с не очень-то и довольным Кайлом, они аба торопливо выплюнулись из квартиры, оставляя незаконченные дела, на потом. — Вместо того что бы смотреть на новые недоразвитые ебла… — Засовывая выпадающий шнурок на ходу, прошипела девушка. — Я могла принять душ. — Душ может подождать. — Спешно перебирая ногами по ступеням, сказал Гас. — Говорит человек, принимающий душ дай бог два раза в неделю. — Фыркнула та, на что парень, лишь цокнув языком, пропустил девушку вперед. Прохладный утренний ветерок, всего за пару часов сменился постепенно теплеющим воздухом, который и заставил девушку захныкать: — Не-ет… Не хочу… — Промычала рыжеволосая, хватая ртом уже нагретый до увала воздух. — Это пиздец Кайл. Ты представляешь что будет на полигоне? Стоять с ровным рылом целых два часа… На открытой местности… И при этом что-то делать… — Лениво шагая по раскаленному асфальту, проканудила она. — Не ной. Еще не настолько жарко. — Еще бы! Тебе не привыкать… — Делая шутливый акцент на оттенок его кожи, усмехнулась Есения. — Теперь я понимаю, почему на твоей родине, женщины ходят только в бусах. — Очень смешно. — Вновь всматриваясь на наручные часы, иронично отрезал парень. — Отлично. — Что? — Все также держа ускоренный шаг, пропыхтела девушка. — До построения еще… Ровно десять минут. — Притормози… — Сбавляя шаг, опрометчиво прохрипела девушка. — Нужно восстановить дыхание. — Параллельно вытянув из кармана тактических брюк сигареты, отметила она. Достав из пачки желаемое, она тут же предложила напарнику одну из, на что тот, пренебрежительно помотал головой: — Не по моей теме. — Мне больше достанется. — Подкурив, усмехнулась она. — Чем глубже погружаешься в зависимость, тем дальше отплываешь от своей истинной сущности. — Отличное высказывание, Кайл... — Присаживаясь на скамью неподалеку, молвила девушка. — … « Не по моей теме ». — Расплываясь в улыбке, бросила она. — Смешно будет тогда, когда у тебя испепелятся легкие. — Ухмыльнулся парень. — Лучше умереть от испепеленных легких, чем от оторванной, но зато накаченной ноги. — Есения пожала плечами. — К чему такие переживания, Кайл? — Делая очередную тягу, спросила она. — Всегда было интересно услышать оправдания курильщика. — Каждая невыкуренная сигарета, продлевает рабочий день на семь минут. — Умно. — Он вновь озадачено пожал плечами. — Когда куришь более десяти лет, тебе и не такое на ум придет. — Струсив пепел, обронила она. — Ладно, хватит с тебя. — Хлопнув себя по бедрам, она, нехотя поднялась со скамьи.***
Подойдя к очередному ангару, перед ним уже виднелась шеренга необученных прибывших бойцов. Скованные и неумелые движения, разговоры в строю, не по форме зашнурованные берцы… Работа обещает быть тяжелой. — Посмотри на них… Они вообще были в армии? — Вновь пропыхтела девушка. — Глаза режет. — Хочешь сказать, что ты не была такой? — Пырхнув, спросил рядом идущий. — Я была по ответственней. — Ключевое слово « Была ». — Усмехнулся Гас. — Напомни-ка, кто десять минут назад, стоял на пороге в одних трусах? — Ну знаешь… « Мальчик с хорошей памятью никогда не спрашивал у родителей откуда берутся дети ». У меня был слишком насыщенный день. — Кстати… — Нет-нет-нет Кайл… Об этом потом. — Перебивая его, буркнула девушка. — Двигай булками, сержант. Негожа таким шишкам как мы, подавать плохой пример этим… Зеленым.***
Температура растет с каждой минутой, создавая испытание для физической выносливости и концентрации. В таких условиях, тренировки моментально становятся еще более интенсивными, усложняя предстоящие задания и указания не только для только вступивших в ряды SAS солдатов, а и для главнокомандующих здешних « Авторитетов ». Но несмотря на выматывающие погодные условия, стоя с прямой осанкой, и скрестив руки за спиной, плечи Есении были подняты немного назад, создавая впечатление непоколебимой грации. Рыжеволосая и вправду выглядела словно произведение искусства: Совершенно прямая и грациозная в своей высокой статуре. И возможно, только благодаря своей серьезности и уверенности, Есения считалась настоящим авторитетом не только среди женщин, но и среди мужчин. Проводя взглядом по каждому стоящему в ряду новенькому бойцу, она не имея ни капли тепла, лишь бездумно стреляла глазами от одного к другому. Пока её мысли, бродили лишь о самых простых и основных потребностях: Поесть да поспать. Готовой отвести свой естественный насупленный взгляд на приближающиеся знакомые голоса, по телу пробежался блуждающий настойчивый взор, заставив Есению цепко моргнуть, прежде чем сконцентрировать внимание на каждого присутствующего на построении солдата. Фокусируясь на десяток лиц, она попала точно в цель, встречаясь взглядом с одной из новоиспеченных девушек. Стройная и невысокая блондинка. Как банально… Примерно одинаковая с ней возрастом девушка, настойчиво хлопала большими карими глазами, свысока рассматривая рыжеволосую от макушки, до самых пят. На что Есения, словив её взгляд, сощурила веки, ожидая дальнейших действий своей мимической собеседницы. Но не успев дождаться хоть какого-то её действия, их немой разговор прервал тяжелый хлопок по плечу, который и заставил девушку в кои-то веки окончательно вернуться в работу. — Уже выбрала жертву на сегодня? — Из-за спины послышался позабавленный голос Соупа. — Должна была? — Рассматривая готовность блондинки, не отводя взгляда, апатично спросила она. — Почему бы и нет? — Хмыкнул парень. — Только вот… В какой из пятнадцати душ, читается интеллект? — Если честно, ни в какой. — Вновь проводя взглядом по строю, отрезала девушка. — Что насчет тебя? — Да вот, приметил тут одну… — Сбавь обороты, Джонни. — Фыркнула Есения. — Ты знал, что аномальное повышение либидо у лиц мужского пола, называется « Сатириаз »? Так вот поздравляю, родной… — Постучав пальцами по его ладони. — … У тебя аномалия. — Ровно отрезала девушка. — О да… Я еще та горячая штучка. — Усмехнулся парень. — Ты хромосомная мутация, Джонни. А твоя блондиночка, будет моей. — Вновь пересекаясь взглядом с кареглазой, уверенно уточнила Есения. — А теперь будь добр, убери свою клешню. Мне и без тебя душно. — Какая ты грубая… — Скинув с её плеча руку, угрюмо протянул он. — Извини, если не попадаю под твои стандарты. — Поворачиваясь к парню, молвила девушка. — Который час? — До построения… — Взглянув на часы, протянул он. — Ровно минута. — Чем раньше этот пиздец закончится, тем быстрее я приму душ. — Оглядываясь по сторонам, раздраженно отрезала она. — А это еще что такое…? — Кивнув в сторону, прошептала девушка. На что рядом стоящий Соуп, тут же развернулся в указанную сторону: В порядке пяти метров, к учебному полигону приближалась не меньше статная фигура, чей спокойный шаг был настолько уверенным, что все проходящие мимо солдаты моментально застывали, понимая что даже малейшее их движение, будет обязательно замеченным и намотанным на ус до первой малейшей ошибки. Генерал-майор Винсент Фитч. Вторая по старшинству шишка. Его явление на базе, ровно инфаркту миокарда у новеньких. А может, даже и стареньких. Боятся его не меньше чем Шепарда: Влиятельный, строгий… А самое главное стукач. Что только не сделаешь, что бы выбиться повыше. Шеренга не понаслышке замолкла, уставившись ровно вперед, как и рядом стоящий Джонни и Кайл. Построение не обещало быть столь масштабным, поэтому на просветление этих безмозглых, достаточно было трое не меньше авторитетных бойцов, чью группу, позиционировали как лучших, и закаленных. В гробовой тишине построения, его шаги и вправду казались ужасно громкими. Настолько громкими, что между ними, слышались ровные, и прерывающиеся дыхания всех присутствующих. — Доброе утро, бойцы! — Подойдя к троице, громко крикнул майор. — Рад видеть лучших из лучших. На что Есения, и двое парней, слабо кивнули, все также смотря куда-то вперед. — Я, генерал-майор Винсент Фитч, благодарю каждого присутствующего солдата, который прибыл на базу « Ледвард » ! — Обращаясь к десятку новоиспеченных, громко промолвил он. — Вы стоите на пороге испытания, которое определит будущее не только нашей страны, но и ваших семей. Ваша преданность и смелость, наша главная надежда. — Выдерживая паузу, сказал он. — Сегодня, вас ждет много работы: Стрельбище, многочисленные тренировки, и изучение правил. Запомните бойцы! Дисциплина и знания, ваши главные оружия. — Уточнил майор. — В связи с этим, я готов предоставить вам лучших солдат, на чьи успехи, должен ровняться каждый из вас. Сержант первого класса Есения « Vernal » Ортиз, сержант Кайл « Гас » Гэррик, и сержант Джон « Соуп » Мактавиш. Он указал на рядом стоящих сотрудников ОТГ. — Они будут присутствовать на ваших тренировках, и следить за вашими результатами. В течение дня, вы можете обращаться к ним. На этом все. Желаю удачи бойцы! Еще увидимся! — Отдаляясь от шеренги, крикнул Винсент. Что ж… Просвещение прошло на « Ура ». Быстро, никакой воды, и никаких замечаний, что характерно Винсенту. Дело осталось за малым…***
Тренировка шла полным ходом. Новые бойцы то и делали, что бегали, делали упражнения, и сдавали нормативы. Пока их так званные « Учителя », стояли под палящим солнцем в пару метрах от них, через раз наблюдая за каждым. — Я вот никак не пойму… — Делая затяжку, протянул Джонни. — … В чем смысл этого построения? — Смысл в том, что бы поставить задачу, и съебать на частном самолете… — Сложа руки на груди, пробубнила Есения. — Ну знаешь… А, по-моему, Кайлу очень даже нравится. Ты гляди как бегает. — Кивая в сторону скопления, усмехнулся Соуп. — Мд-а… — Смотря на гасающего Кайла, протянула девушка. — Ног лишиться, на руках побежит. Дисциплина. — Кстати… — Пульнув бычок куда-то в газон. — А чего это ты не пришла на хелипорт? И девушка застыла, выдерживая неловкую секундную паузу. — … Знаешь, думаю нам стоит присоединиться к Кайлу… — Переводя тему, молвила Есения. На что парень, вопросительно согнув брови, проводя уходящую в направлении народа девушку взглядом, молча тронулся за ней. — … За временем не следила. — Да ну? — Плетясь сзади, буркнул парень. — На тебя это не похоже. — Юпитер с Венерой не сошлись. — А мне, что-то кажется, что сошлись. — Ухмыльнувшись, прошептал парень. На что девушка, скорчив недовольную физиономию, резко обернулась к нему. — Джонни, не еби мозги! — Что? — Расплываясь в улыбке, спросил тот. — У тебя работы нет? Пиздуй отсюда! — Ладно-ладно… — Обгоняя девушку, посмеялся парень. — Но что-то я не вижу, что бы « Венера » сияла ярче « Юпитера ». — Пырхнул парень, на что получил сочную лычку. — Идиот… — Опираясь о брусья, сквозь зубы, процедила она. Проводя взглядом врывающегося в своем привычном ампула в толпу Соупа, Есения устало выдохнула. Ей явно не хотелось что бы об их связи с Саймоном кто-то знал. Но раз их косые взгляды и одновременное отсутствие начали замечать и парни, то ситуация становиться в разы сложнее, выводя её на новые, ненужные ей нервы. На базе не должно быть более чем рабочих отношений, для чего и были построены раздельные корпуса. Но избегать и прятаться от Саймона, тоже не вариант. Больше даже… Невозможно. Несмотря на фоновые хихиканья и отдаленные выстрелы, к которым она естественным делом уже давно привыкла, Есения, вновь отлучаясь от реальности, самого того не понимая, поникла в собственных мыслях, упираясь взглядом ровно в землю, не в состоянии фокусироваться на чем-то, кроме как идеально выстриженного газона под ногами. Саймон… Саймон… Саймон… Сай… — Есения! И та, дернувшись, резко подняла голову, фокусируя взгляд на смазанный перед лицом силуэт. — Может, еще в рупор поорать? — Возмущенно спросила медленно вырисовывающееся фигура. Хватко моргнув, перед глазами наконец-то показался сложивший руки на груди Кайл. — А…? — Я говорю… — Заглядывая ей в лицо, протянул парень. — … Пятнадцать минут перерыва, и отправляемся на рукопашный. — Да… Да, хорошо. — И парень, сощурив глаза, выдохнул. — Выглядишь помотанной. — …Э… Все в норме — Резко собравшись, она приняла ровное положение. — Задумалась. — На что тот, все также сверля её недоверчивым взглядом, сказал следующее: — Ну смотри… — Он повернулся в сторону скопления, в котором забирая все внимание себе, уверенно царствовал Соуп. — Может нам, стоит разделиться на группы? — Вновь поворачиваясь к девушке, предложил он. — Десять вам, и десять мне. Идет? — Говори это своему хохмачу. Я готова на все, лишь бы побыстрее принять душ.***
Толпа из двадцати человек, как и планировалось разделиться на две группы. Десять человек под контролем Кайла, отправились на стрельбище. Когда остальные, остались с Есенией и Джонни на отработке рукопашного боя. Все проходило достаточно хорошо. Пары менялись одна за другой, как и их так называемые « Тренера ». В отличие от нормативов, где выполнения поставленных задач длились аномальные считанные секунды у сотрудников ОТГ, а у только прошедших отбор больше положенного, на рукопашном бою они показывали хорошие результаты. Что естественно радовало. Сложив руки на груди, Есения мирно наблюдала за получающим и дающим пиздюлей Соупом, участвующего в спарринге с одним из новичков. Так как отработка только началась, времени на перерыв было уйма, чем девушка и воспользовалась, доставая очередную сигарету из кармана камуфляжных брюк. Подкурив, моментами усмехаясь от уворачивающегося Джонни, девушка мирно курила одну из последних оставшихся сигарет, пока её « Идиллию » не прервал тонкий и неприятный голосок, раздавшийся справа от плеча: — ЯсениА? — Вновь коверная её имя, спросил голос. На что та, делая затяжку, томно повернулась. — Есения. — Отрезала девушка. — Снова ты…? — Равнодушно протянула она. — Извини… — Расправляя плечи, вдохнула та. — Это кличка, или все же имя? — Хлопая в самом деле огромными глазами, внушительно спросила девушка. На что Есения тут же сузила рыжие густые брови. — Не поняла…? — Значит все-таки имя… — И Есения, пырхнув, вновь отвела взгляд на кучку ликующих людей. — Роксана. — Протягивая руку, представилась блондинка. На что Есения, подняв на неё глаза, лишь скептически зыркнула на предложенный жест. Держа протянутую руку еще несколько продолжительных секунд, собеседница, цокнув, сунула её в карман. Рыжеволосая явно не простая. И приветливо жать руку, она точно не собиралась. — И впрямь необычное… — Запнувшись, подбирая слова, протянула Роксана. — … Имя. — Ты подлизываться пришла? — Поднимая взгляд на блондинку, раздраженно ответила она. — А… — Слушай. — Перебивая девушку, она потушила окурок о стену. — У меня нет времени на пиздеж не о чем. Можешь идти, как тебя там… Роксолана? — Роксана. На что Есения, подкатив глаза, молча уставилась на девушку. Прикусив щеки, рассматривая невысокую блонду еще несколько продолжительных секунд, она устало выдохнула: — Чего тебе? — Да вот… Хотела поинтересоваться… — Сунув руки в карманы, горделиво протянула блондинка. — Как такая молоденькая девочка, добилась таких высот…? И брови Есении тут же сложились воедино. Зажимая окурок, изредка крутя его меж двух пальцев, она выжидающе смотрела на Роксану, которая всеми силами так и пыталась возглавить их надутый диалог. — Наверное долго работала… Ртом. — Усмехнулась блондинка. Уголки губ Есении, невольно поползли наверх, и она, насмешливо подняв брови, уставилась на собеседницу сверху вниз. — Ты знаешь… — Она, чуть ли не цепляя шею блонды, ловко пульнула бычок мимо неё, на что та, пискнув, рефлекторно отскочила . — Долговато. — Актерски изогнув брови, отрезала рыжеволосая. — Это… Это что сейчас было?! — Оглядываясь на еще дымящий окурок на асфальте, возмутилась та. — Ты не прошла проверку на бдительность… — Грустно протянула девушка. — Зачем тебя только взяли? « Ты не прошла проверку на бдительность… » « Зачем тебя только взяли…? » Есения лишь молча улыбалась, пока блондинка, как и требовалось ожидать, оставшись в дураках, негодующе сощурила глаза. — Да ты... — Что? — Ненормальная… — Прошипела блондинка. На что рыжеволосая, сделав один заключительный шаг, оказалась на ровне с её недостающим ей до подбородка, лицом. — Запомни- ка, Роксана… Нормальных, тут не бывает. Прежде чем раскидываться словами, убедись, насколько стабильна жертва твоих никому не всратых пиздежов. — Резко притянув её за шиворот камуфляжного бомбера, пояснила рыжеволосая. — Оглянись… Ты не в детском саду, и даже не в школе, где твои слова схавают, и будут таскать в себе до самого закрытия крышки гроба. Ты на военной базе. Где каждый проходящий мимо тебя солдат, вот в этом карманчике… — Потеребив ткань её брюк. — … Носит нож. Такое, тут не терпят. А если и стерпят, то утром… — Она отчаянно выдохнула. — … Ты уже не проснешься. Поэтому, будь добра… — Погладив её по плечу, протянула та. — Оставь свои выражения при себе. И утром, ты проснешься здоровая, и бодрая. Договорились? И Роксана, сглотнув, кивнула, от чего сразу же отлетела вбок. — Ты хорошо устроилась, Vernal… — Поправляя воротник, прошипела она. — Набила хорошую репутацию, заставляя всех затыкать рты… Но ты ведь понимаешь, что это не навсегда? И уголки губ Есении, неосознанно резко все выше. Роксана хоть и казалась застрявшей в пубертатном периоде истеричку, сующий свой курносый лисий нос куда ей не надо, но она далеко не проста. По своему настойчивая, не чувствующая границ блондинка, отличалась чрезмерной стервозностью. Она играет в одиночную игру, где Есения, и есть тем самым непреодолимым боссом. Но зачем? Серые миндалевидные глаза, будто засветились ярким пламенем, оценивая шипящую себе под нос блонду, с привычным равнодушием. Однако с каждой секундой, по мере того как она замечала новые детали поведения этой блондинки, интерес в её глазах начал расти все больше. Роксана… Эта кареглазая, без какого либо чувства тактичности легко переходит границы. Будто, бросая вызов и стараясь как можно некорректно пробудить реакцию не только в других, но и в Есении. Будто втягивая Есению, в свою, особенную игру. В глазах рыжеволосой стремительно рос азарт. Её пухлые губы, начали медленно подниматься, придавая лицу тонкую, но все более явную улыбку. Именно в этот момент, стало понятно: Она готова к игре. Во взгляде стал читаться явный интерес. Несмотря на свою видимую незначительность, Роксана казалась опасной противницей. Теперь, они играют по правилам Есении. — Хочешь сделать меня своей соперницей? — Слегка наклонив голову, усмехнулась рыжеволосая. — Игра всегда интереснее, когда есть достойный соперник. — Она скрестила руки на груди, слегка теребя шершавую ткань бомбера, на что Есения, сразу обратила внимание. — Хм… — Глядя на её играющие пальцы, ухмыльнулась девушка. — Приятно. — Вновь встречаясь с ней взглядом, отрезала девушка. — Неужели ты прошла такой тяжелый путь… Только ради этого? — Те… — Тебя пиздили? — Перебивая блондинку, Есения уставилась на задранный рукав девушки. На что блондинка, слегка пошатнувшись, запнулась. — Ну же… Скажи. Тебя пиздили? Или может даже… Унижали? Привычный и напористый взгляд Роксаны в миг сменился быстрыми, нервными движениями глаз, что естественно, не осталось не замеченным. Интерес к происходящему только усилился, а лёгкая полуулыбка на её губах, стала в разы шире. Есения наблюдала словно гроссмейстер, читающий в движении противника не только растерянность, но и отчетливую слабость. — Пиздили... И унижали. Сильно пиздили… Только мало. Удар был точно в цель. — Ты думала, я промолчу? Нет… А знаешь почему? — Она подошла к блондинке почти в плотную. — Потому что причиняя боль другим, ты не заглушишь свою. Слова Есении все больше давили на девушку, от чего та, ошарашено приоткрыла рот: — Откуда ты… — Я не « Работала ртом », Рок-сана… А училась и следовала правилам. Будь паинькой. И быть может тогда, ты и займешь мое место. — Подмигнула та. Игра окончена. Есения взяла вверх. Но стоило ли оно того? Жалость… Ее не было. Указание на больное, было единственным, что может поставить Роксану на место. В стороне раздался ликующий визг, и она медленно обернулась, замечая уже победившего в спарринге Соупа — Даю тебе пять минут. — Ступив в сторону так называемого невидимого ринга, оставляя оцепеневшую блонду где-то позади себя, холодно отрезала она.***
Хорошенько разминаясь перед очередным боем, Есения то и делала, что пыталась прийти в себя. Вдыхая и выдыхая назло горячий воздух, пытаясь вытурить из себя всю нервозность и негатив, она наматывала круг за кругом, прилагая немалые усилия на то, что бы не превратить миловидное личико Роксаны в одну сплошную кровяную всмятку. Обещанные пять минут казались секундой, и она, прикусив щеку, взглянула на наручные часы: 08:35. Пора. Встретившись взглядом с болеющим Соупом, она выдохнула, окончательно настраивая себя на предстоящее. Впервые спарринг был желаемым и отталкивающим одновременно. И сжав кулак , Есения тронулась с места, уверенно сокращая дистанцию со стоящей в паре метров блондинкой. На фоне уверенных и ровных шагов, сердце, будто бешено вырывалось из груди. Каждый его удар, казался словно грядущий бунт, умоляющий вовремя остановиться и просто уйти. Но было поздно. Стоя лицом к лицу с блондинкой, все вокруг резко притихло. Мир, будто сузился до двух точек. Она и Роксана. Они были настолько близко, что их дыхания смешивались, создавая резкий контраст. Шум толпы, стрельба и взрывы. Все это, было приглушено. Их взгляды сцепились словно железные крюки, не позволяя друг другу минимально пошевельнуться. Напряжение нарастало, словно его тянули за веревку, пока кто-то из толпы, не крикнул короткое и простое: « Начали! » Первые секунды прошли в осторожной разведке. Они наматывали круги, внимательно отслеживая каждое движение и шаг Светловолосая держалась на расстоянии, выжидая удобного момента, пока Есения, медленно, словно зверь, приближалась, каждый раз усиливая давление. Но не прошло и минуты, как они, под звуки ликующей толпы, все же сцепились, толкая и нанося друг другу удары. Есения все же пошла в атаку, выполнив несколько быстрых джеба в голову соперницы, на что та, ловко увернулась, получая удар прямиком в плечо. От чего взгляд Есении стал более сконцентрированным, побудив её принять более низкую стойку. Скача вокруг рыжеволосой, блондинка резко пнула её ногу, в попытках увалить её на землю. Но та, также увернулась, разворачиваясь к ней лицом. Выжидав секунду, она рванула к ней, пытаясь вывести блондинку из равновесия. С этого момента, тренировочный спарринг, перерос в нечто большее. В яростную борьбу. Удары руками и ногами, рывки и толчки. Обе девушки выкладывались на полную, и ни одна, не желала уступать. Блондинка с силой толкнула Есению к металлической стене ангара, и та, пропустив удар, припечаталась в неё спиной, создавая вокруг вибрацию от столкновения с металлом. Оклемавшись, рыжеволосая пнула её в колено, заставляя Роксану согнуться и плюхнуться на асфальт, рвано царапая ладони. Теперь, она возглавляет этот бой. Делая несколько шагов к отползающей блондинке, она навалилась на неё всем весом, нанося удары прямиком в лицо. Толпа в один голос завопила, после чего громко завизжала имя рыжеволосой. В отличие от стоящего в стороне Соупа. Парень, сложа руки на груди, молча наблюдал за боем. Понимая, что бой этих двух начинает набирать обороты, он закрутился на месте, выжидая дальнейших действий Есении. Девушки катались по земле. Каждый новый удар сопровождался приглушенными криками и шипениями от боли, но удары Есении не переставали быть мощными и хаотичными. До одного момента… Нанося один удар за другим, в спину резко уперлось что-то тяжелое. Сильное покалывание в области лопаток, словно удар током, расходилось вниз по хребту, заставляя Есению невольно прогнуться Тело словно окутал паралич. Движения становились все более грузовыми, и она, прижав руки вдоволь изувеченной Роксаны в асфальт, судорожно переводя сбитое дыхание, молниеносно обернулась. Казалось, что в спину воткнули огромный острый нож. Но позади, не было ни человека. Проводя взглядом по толпе, всматриваясь в каждое лицо с привычным недоверием, она застыла… Среди десятка хлюпких новобранцев, вдалеке, на том же месте и в той же позе, стоял он… Саймон. Он стоял оперевшись о металлическую стену ангара, пока его взгляд, гулял ровно по Есении, отслеживая каждый резкий удар и малейшее движение девушки. Его фигура величественно выделялась среди всех присутствующих, а его маска… По телу пробежалась стая мурашек. Саймон смотрел на неё без единого слова, но его пристальный взгляд передавал все, что не требовало объяснений. В молчаливом переплетении впервые за долгое время читалось осуждение. Он был противником каждого её действия, что и заставило девушку медленно, но уверенно, растерять всю накопившуюся злобу и гнев. Хват перестал быть таким сильным, а кровь с оголенных костяшек, медленно сочилась вниз по ладони, капая черными обильными каплями не только на асфальт, но и на локоны вырывающееся под ней блондинки. Саймон не отводил глаз. Его присутствие казалось еще более подавляющим, чем обычно. « Порой молчание, красноречивее любых произнесенных слов. » Время будто остановилось. Не успев вернуться в реальность, Есению резко потянуло вниз. Роксана, находившаяся под ней, цепко вцепилась за затылок, и с силой впечатала девичье лицо в шершавый раскаленный асфальт. Удар был сокрушительным. Из губ прорвалось протяжное, мучительное мычание. Есения скатилась с блондинки прямиком на землю, зажимая руками лицо. Только резкая боль. Но не успев понять что произошло, её плечо резко потянуло вверх, заставляя контуженое тело перевернуться. Сильный рывок заставил её мучительно сместиться, отозвавшись новой волной боли, которая резонировала в её голове, вибрируя по всему телу. Все, что она могла слышать, так это собственное сердцебиение, которое ускорялось от растущего напряжения. Разжав глаза, пытаясь сфокусировать взгляд, нечеткий силуэт кружившей над ней блондинки, становился все четче. — Х… Хватит… — Обессилено простонала рыжеволосая. — Что?! Что ты сказала? — Пом… — Что?! Помочь?! Тебе нужна помощь?! — Стоя над телом девушки, рвано спросила не меньше изувеченная блонда. — Помоги мне встать… — Пытаясь поднять корпус, прошептала она. — ВСЕ СЛЫШАЛИ?! — Разворачиваясь к толпе, крикнула та. — ЛУЧШЕМУ БОЙЦУ НУЖНА ПОМОЩЬ! — Она вновь развернулась к Есении. — Ну же… Тебя ведь учили никогда не сдаваться! Ну же! Вставай! ВСТАВАЙ! — Я… — Ощущая острую боль в лице, протянула Есения. — Что?! — Не могу… — Я знаю, чем тебе помочь… Есения. — Роксана сделала пару шагов назад, и постучав по карману, вынула из него Glock. — Ты не такая сильная, какой тебя позиционируют. — Она нацелила его на пытающуюся встать девушку. — Ты… Слабое ничтожество. Слабый щелчок. Выстрел.***
— УВОДИ ЕЁ ОТСЮДА! — ЕСЕНИЯ! — ЕСЕНИЯ! — ЕСЕНИЯ! Нет… Нет-нет-нет… Неужели снова? — ЕСЕНИЯ ОЧНИСЬ! ЕСЕНИЯ! Мое имя… Меня зовут! Я слышу! Да, я слышу… Я точно слышу как меня зовут. Снова… Снова эти ощущения. Я ничего не вижу… Перед глазами снова эта мыльная линза. Я пытаюсь их открыть, но тут же закрываю обратно. Больно… Как же больно. Я чувствую железный привкус крови. И чувствую её теплоту у себя на языке. Губы… Мои губы снова разбиты. Нет… Нет. Пожалуйста! Только не это! Нет-Нет-Нет! …НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ… В глаза ударил яркий солнечный свет. Снова голубое небо… И снова он… Саймон… Его руки снова пытаются удержать мое тело. Громкие возгласы и крики… Только не… — Есения! И я окончательно раскрыла глаза. Толпа… Почему все они… В ужасе? Почему их лица искривляются? И… Почему тут так много военных? — Посмотри на меня, Есения! Смотри! Не закрывай ты блять глаза! И я посмотрела… Саймон… Впервые его взгляд выглядит таким… Напуганным? Он держал меня под плечи, пока мой затылок бессильно упирался в его плечо. Ноги не держали, и я, медленно опустила голову вниз: Кровь… Серый асфальт был забрызган черными засыхающими кровяными пятнами. И… Сережка… Моя сережка! Среди лужицы крови, и вправду лежала счесанная, окровавленная титановая штанга. От её привычного металлического цвета, оставалось буквально ничего. И Есения замычала: — Саймон… Там… Там… — Она заикалась, глядя прямиком на свое прежнее украшение. — Там моя… — Ты жива, ты слышишь? Ты можешь идти? Есения! — Я… Д-да… Да… Я стою… Саймон… Там моя… Но не успев договорить, мое тело резко оторвалось от земли. И я, начала уверенно отдаляться от толпы, медленно закрывая глаза.***
— Позор! Еще ни разу за семьдесят восемь лет не было такого… Позора! — Винсент кружил из одной части комнаты, в другую. Кондиционер, работающий на полную мощность, создавал лишь слабый сквозняк, который слабо цеплял разбросанные по столам бумаги и документы, заставляя их шуршать и всячески шуметь. Но несмотря на холодный воздух, в комнате было достаточно душно. Иронично, учитывая присутствие Фитча. Наконец, дойдя по середины помещения, он остановился у двух дорогих кресел, обитых зеленой кожей. — Вы понимаете чем это может обернуться?! Теперь все! Все, поголовно! Все подумают что мы не может контролировать ситуацию в строю! — Он обратился к двум склонившим головы девушкам. Роксана выглядела помятой. Но её отбивающие такт какой-то мелодии пальцы, говорили о другом. Блондинка сидела склонив голову, молча слушая крики и нотации майора. Через раз шмыгая разбитым носом, разбавляя своим дыханием секундные молчаливые паузы, она молча сверлила идеально чистый, болотного цвета ковролин, тем временем как её сидящая рядом соседка, наоборот, закинула голову назад. Облокотившись затылком об оббитую спинку кресла, взгляд Есении был направлен прямиком на не меньше дорогостоящую люстру. Ободранное лицо неприятно щипало, каждый раз лопаясь от каждого хлопка глазами. Казалось, что Есения вообще не слышала все эти предъявы и обвинения, молча пропуская слова майора сквозь себя. Но мысли же, говорили о другом… Впервые у рыжеволосой возникало чувство вины и стыда. « Так опозорить свой отряд и нарушить правила дисциплины... Что скажет Прайс? А Гершель…? Но что скажет… Саймон? Он стоял словно восковая фигура. Стоял, пока в его глазах читалось банальное « Хватит ». — Решили, что правила вам не писаны? — Скрестив руки на груди, он наклонился чуть ближе к ним. — Особенно ты, Есения. Ты одна из лучших бойцов! Как ты могла поднять руку на новоиспеченного бойца, нарушив все правила тренировочного спарринга?! Посмотри на что похоже её лицо! Физиономия Роксаны и вправду была чересчур потрепана. Изрядно счесанные об асфальт щеки и губы, переломанный когда-то аккуратный нос, и множество уже засохших кровяных потеков создавало впечатление, что её пинали всем отрядом. — Ты думаешь, что можешь делать все, и останешься безнаказанной? — Винсент, это недоразумение. — Все также смотря в потолок, оправдалась она. — Я просто... — Недоразумение?! — Перебил ее Винсент. — Недоразумение — это когда твоя форма похожа… На кусок… Фекалий! — Делая акцент на внешнем виде блондинки, крикнул он. — А у тебя была полная дезорганизация! Ты нарушила военный кодекс! На что вторая девушка, слышимо усмехнулась, обращая внимание майора на себя. — И ты… Роксана. Решила поддержать сержанта первого класса? — Он выдохнул. — У вас обеих, видимо, какое-то особое понятие о « Дисциплине ». Но теперь в монолог влез Прайс, стоявший у самой двери где-то в закутке. — Дисциплине?! — Шагнув в сторону Фритча, возмутился Прайс. — Ты взял моих бойцов на построение поставив меня перед фактом, Фитч! Они не должны этим заниматься! — Впрягаться за ошибку своего бойца уже поздно! Посмотри, к чему это привело! На рядовой Роксане нет жив… — Посмотри на Есению, Фитч. — Строго отрезал Джон. — Посмотри что она сделала с моим бойцом! — Подойдя к Есении, он легонько наклонил её затылок: И девушка, опустив лицо так, что его можно было разглядеть, молча уставилась на майора: Из-под опухших век еле-еле виднелось что-то похожее на глаза. Когда-то белая склера правого глаза была полностью покрыта сплошным разорванным капилляром. Не осталось ни одного участка, который бы сохранял свою прежнюю белизну. Весь глаз, был до увала налитым кровью, и, единственное, что выделялось на этом жутком фоне, это светло-серая роговица, окруженная сетью красных прожилок. Тем временем как левый глаз, почти не открывался, из-за образовавшейся вокруг него почти черной гематомы. Пухлые губы, стали больше в несколько раз. Пока их приятный алый цвет, сменился на счесанный бордовый. На них, как и прежде, были засохшие кровяные корочки и ссадины… А нос… На и так сломанном когда-то давно носу, не было живого места. Казалось, что из-за удара об асфальт, привлекательный нос с горбинкой, сместился в сторону. Былое украшение бесследно пропало, вырывая с собой значительный шматок плоти, оставляя на аккуратной мраморной коже, глубокую и длинную ссадину, на чье заживление, уйдет немало времени. На девичьем лице не оставалось живого места, что заставило майора, невольно скривить губы. — Если бы не мои бойцы, её бы застрелили! — Легонько опуская голову девушки на прежнее место, ругнулся Прайс. — Ты читал биографию своих бойцов, перед тем как принять их на базу?! — Она избила новоисп… — Я повторяю! Ты. Читал. Биографию. Своих. Бойцов?! — Перебивая Винсента, по слогам разъяренно крикнул тот. — Да что там читать?! — Она неуравновешенная! — Прайс кинул ему на стол тоненькую папку, где содержалась вся информация о Роксане. Как только папка с грохотом коснулась стола, Роксана, узнав знакомую обложку, слегка приподнялась с кресла. — Винсент, я… — Замолчи, Роксана! — Взяв папку в руки, огрызнулся тот. В кабинете внезапно повисла гробовая тишина. Майор переворачивал листок за листком, непрерывно читая содержание той самой папки, пока та, чей она принадлежит, нервно заскакала на кресле. Обращая внимание на нервозность рядом сидящей соперницы, Есения слабо повернула голову в её сторону: Кареглазая не находила себе места. То вжималась в кресло всем телом, словно стремясь раствориться в обивке, то резко приподнималась. Её руки беспокойно перебирали складки бомбера, а пальцы, то и делали, что постоянно теребили карманы. В её досье было написано то, что лучше было бы оставить в секрете. Дочитав последний лист, майор с грохотом кинул папку на стол. — Ты знала?! — Обращаясь к Роксане, крикнул тот. — Я… — Я спрашиваю! Ты знала?! — Д-д… — Тихо заикнулась блондинка. Но теперь, в разговор влез не меньше раздраженный Прайс: — Интересная у тебя политика, Винсент. Ты взял на базу неуравновешенного солдата, сам того не зная! А теперь… Признайся… — Он почти вплотную подошел к майору. — Будет ли рад Гершель, зная, что его майору… Заплатили? — Я не знал! — Сколько ты срубил?! Пол сотни… Или сотню?! — Я… — Думал, никто не узнает?! Думал не вылезет?! Ты обвалил карьеру не только себе, но и ребенку с диссоциальным расстройством! — На что Фитч, лишь пренебрежительно водил взглядом по скомканной Роксане. — Ты не сделаешь меня виноватым, Фитч. — Разворачиваясь к двери, отрезал Прайс. — Джон! — И тот обернулся. — Я… Эм… Предлагаю сделку. — На что Прайс, слабо усмехнувшись, повернулся к нему. — До вечера, Роксаны тут не будет. Я… Что-то придумаю. — И…? — Это будет между… Нами. Испугался, пес. И Прайс, собираясь выходить из комнаты, сказал последнее, заключительное слово: — Она уедет. Это не обговаривается. Но умолчать ли мне, решу я сам. — И он вышел, громко хлопнув дверью. На что Винсент, хватаясь за голову, ругнулся. — Черт! Черт, черт, черт! — Он вновь закружил по комнате, бросаясь из угла в угол. И наконец обратив внимание на двух сидящих девушек, помотав головой, выбежал следом за Прайсом. Дверь с грохотом закрылась, оставляя двух девушек наедине. В кабинете вновь повисла неловкая тишина, разрываемая лишь тихим гудением кондиционера, шелеста бумагой, и каких-то отдаленных за открытым окном, криками. — Ты знала? — Не отрывая взор от потолка, спросила Есения. — Да. — Тихо ответила та. — Почему молчала? — Я… — Об этом нельзя молчать, Роксана. — И та лишь слабо повернулась к рыжеволосой, уставившись на её изрядно побитое лицо. — И-извини… — И та, в силу своих возможностей, слабо повернула головой. — За что? — Я могла тебя… Убить. — Не убила же… — Есения слабо пожала плечами. — Ты… Всегда такая… Спокойная? — Это моя работа. — Выдохнула та. — Дала бы я эмоциям вверх, я бы завалила тебя еще тогда, когда ты подошла ко мне с наездом. — Мне… Жаль. — И Есения, слабо посмотрела на блондинку. — Я тоже… Хотела стать такой как ты. Добиться таких вершин, быть такой же спокойной и… Счастливой. — И та слабо усмехнулась. — Счастливой? — Девочки… Ну… Которые были со мной в одном отряде, постоянно говорили о тебе: « Есения Ортиз единственная девушка в ОТГ, это же такая честь! А сколько усилий!»…. — Она запнулась. — Знаешь… Я бы была счастлива, если бы меня… Тоже так нахваливали. Я не знаю что на меня нашло, я… — Рокси… — И та запнулась. — Ты сильная. Не только… Физически. Твой диагноз, не твоя вина. Ты живешь с ним уже много лет, и все это время пытаешься держать себя в руках. Что требует немало сил. Не давай слабину, борись. Найди место, где твоим эмоциям и страхам, напросто не будет места. — Голос Есении был невозможно спокойным. — Ты… Всегда хотела стать военным? — И та выдохнула, отводя взгляд куда-то вверх. — Я… Могу тебе доверять? — Она вновь обернулась к ней. На что Есения, слабо, но уверенно, провела пальцами по разбитым губам, будто застегивая их на замок, что заставило Роксану слегка усмехнуться: — … Моя жизнь была настоящей сказкой. Виллы, квартиры, машины… До того момента, пока моего отца не лишили бизнеса. Мне было четырнадцать, и я…Особо не помню как это произошло. Помню только… Как проснулась от маминого плача. Мы потеряли все. Я не знаю во что ввязался мой отец. Нам пришло продать все, что у нас когда-либо было. Все жилье, все машины… Отдали все, и втридешева. — Она вновь запнулась. — Казалось бы, не все потеряно! Но… Отец отдал все до единой копейки. Мы переехали в старенький дом матери моего отца. Он был давно не жилой, и… Условий там от силы… Не было. С того момента, все сбережения которые у нас когда-либо были, родители начали пропивать. Одна бутылка за другой. Помню… Что продавала у дома лимонад, лишь бы они меня не били… И… В очередной раз, они буцали меня у дома. Обвиняли, говорили мол… « Ты виновата »… Но меня спасла соседка. Потом… Словно из головы выбило. Куча документов, хождения по соседям… И меня забрали в центр. Там меня тоже всячески унижали, толкали, даже били. Я спасалась рисованием. Как сейчас помню… — Она слабо усмехнулась. — Каждый день, до самого выпуска, я ходила в небольшую беседку на территории. Рисовала, иногда лепила. В общем… Пыталась себя занять. И когда мне исполнилось восемнадцать, решила для себя мол… Армия, это единственное место, где унижать буду я. Не меня. Два года службы, два месяца в SAS, и я тут. Сама того не понимая, армия сделала из меня изверга. Но видимо… Это не то что мне нужно. — Она повернулась к рыжеволосой. — Не всегда адреналин и вечный страх может предотвратить то, от чего ты всю жизнь пытаешься убежать. — А… Ты? — Роксана слегка приподнялась с кресла. — Ты молодая девушка… У тебя… Куча перспектив, и… — Это, моя жизнь. — Спокойным тоном отрезала она. — Чем бы я не пыталась себя занять будучи подростком, все приводило к тому, что я имею на данный момент. Я действительно приложила немало усилий, но чтобы целенаправленно оказаться в ОТГ… Чушь… — … Т… Но не успев проронить и слова, в комнату, без стука, в компании двух вооруженных солдат, резко вошел обладатель черепа. Без единого слова, двое мужчин бесцеремонно ухватились за сидящую блондинку, активно выводя её из кабинета, и та, напоследок, повернулась к Есении: — Спасибо… — Прежде чем навсегда покинуть базу, прошептала она. На что Есения, проводя её взглядом, слабо улыбнулась, провоцируя новые кровоподтеки из пересушенных полопавшихся губ. Дверь тихо стукнула, и учащенные шаги за ней, постепенно отдалились, оставляя Есению, в компании нового, но такого родного человека. Выпроводив военных, Саймон, не оборачиваясь к двери, молча, сложа руки, оперся о стол Винсента. — Спасибо. — Повторяя фразу блондинки, хрипло отрезал он, на что сероглазая, слабо опрокинулась на спинку кресла. — Обращайся. — И Саймон раздраженно хмыкнул. — Это какая-то акция? — О чем ты? — Все также смотря в потолок, выдохнула та. — Что за доброта, Есения? Она едва не пульнула тебе в лоб. — Раздражение Саймона все больше набирало обороты. И девушка, вздохнув, подняла на него голову: — На самом деле я несу добро… Просто не всегда его доношу. — Она слабо ухмыльнулась. — Я выгляжу злой? — Нет. — Тогда к чему претензии, Саймон? — И он замолк. Тяжело вздохнув, лейтенант, слабо оторвавшись от стола, подошел к полке, откуда достал небольшую переносную аптечку. — Думаю, Винсент не обидится. — Кинув её на стол, он вновь присел напротив девушки. — Как себя чувствуешь? — У меня стерлось половина еблища, Саймон. Как думаешь, как я себя чувствую? — Думаю, не очень. — Он резко подвинул её кресло к себе. — Зачем грубишь? — Заглядывая ей в лицо, безмятежно поинтересовался мужчина. Но девушка промолчала, все также уводя взгляд куда угодно, но не на него. — Посмотри на меня. Но Есения, будто бы специально игнорировала его просьбу. — Опусти голову. — Его голос стал куда строже. Но несмотря на это, рыжеволосая, как и прежде, оставалась неподвижной. — Думаешь, я играться с тобой буду? — Аккуратно коснувшись её подбородка, несмотря на её сопротивления, он слабо повернул её к себе. — Отпусти. — Зачем? — Из под маски выдался небольшой смешок. — Не хочу что бы ты видел меня… Такой. Однако, вместо того чтобы убрать руку и прислушаться к её просьбе, мужчина осторожно запустил ладонь в её растрепанные локоны, нежно поглаживая затылок. Его пальцы двигались мягко, почти неощутимо, словно пытаясь успокоить или приободрить. Он задержался на мгновение, а затем, слегка отстранившись, потянулся к аптечке. Его движения были аккуратными и осторожными, что не характерно Саймону. Словно… Он не хотел нарушить что-то хрупкое. Хрупкое, и ценное. Открыв небольшой чемоданчик, он мастерски оторвал небольшой кусочек ваты, раздвигая его пальцами, чтобы тот, не был слишком плотным. И полностью смочив его фурацилином, пропитав антибактериальным раствором до последнего волокна, он, аккуратно, словно спрашивая разрешения, приблизился к девушке, настойчиво заглядывая ей в глаза. Дождавшись слабый, но одобряющий кивок, он неспешно, но уверенно принялся осторожно обрабатывать её кожу, с долей нежности касаясь каждой ссадины и пораненной поверхности. В комнате повисла гробовая, но комфортная тишина. Тихие дыхания, иногда болезненные пыхтения. Обстановка казалась… Интимной? — Прайс зол на меня… — Разбавляя тишину, прошептала девушка. — Тот, кто злится... — Он слегка отстранился, вытаскивая из чемоданчика что-то похожее на тюбик. — … Тот испуган. — Думаешь, он боялся меня потерять? — Наблюдая за тем, как Саймон аккуратно выдавливает каплю содержимого на палец, также тихо спросила она. — Этого, боялся даже я. — Он аккуратно дотронулся к её переносице, с осторожностью размазывая содержимое. — С-сс… — Зажмурив глаза, сквозь зубы, прошипела девушка. — Потерпи. — Я зла на него не меньше… — Вновь возвращаясь к теме, проронила рыжеволосая. — Ничто так не злит, как сознание собственной неправоты. Верно? — Он « Обеспокоен моим состоянием »! Бред… — Отводя глаза, прошептала она. — Это он тебе сказал? — Из-под маски вновь послышался смешок. — Да. Сегодня ночью… Я уже не раз пожалела, что пришла. — Когда жалеешь, есть о чем подумать. А оно тебе надо? — Рожа треснет. — Усмехнулась она. — Он, вообще, хотел меня предупредить. Мол… « Шепард приедет. Будь готова». А вышло что…? — И Саймон, закрывая аптечку, хрипло посмеялся. — Готово. — И девушка, тоскливо подняла на него глаза: — Зачем ты ушел? И Саймон замер. Бесшумно оторвавшись от стола, он также молча направился к полкам, кладя аптечку на её на привычное место. — Я не знал твоей реакции. — Холодно ответил он. — Саймон… Я… — Ты доверяешь мне? — Я доверяю тебе. Они сказали это в один голос, после чего, в кабинете вновь воцарилась тишина. Уголки губ Есении слабо поползли наверх, и она, поднявшись с кресла, медленно ступила к нему, коротая каждый незначимый сантиметр между ними. Оказавшись в паре шагов от его массивного тела, она медленно развела дрожащие руки в сторону, будто приглашая его в свои теплые, и одновременно чувственные объятия. Но он отступил. Сделав пару нерешительных шагов назад, его руки поползли куда-то за затылок. Слабый щелчок. И маска, со стуком слетела на пол. Руки Есении медленно опустились вниз, и она, будто стоя перед маленьким испуганным зверьком, осторожно отступила назад. Он Доверился. Этот мужчина… Он чертовски привлекателен… Высокий лоб, чрезмерно выпирающие скулы и острые углы подбородка. Но было то, что делало их невыносимо похожими… Глаза… Светлые, почти белые миндалевидные глаза.. Мужчина, слегка приподняв брови, образовывая на лбу несколько, в силу своего возраста морщин, неловко взъерошил светлые, слегка прилизанные от маски пряди, понукая девушку застыть. Она, словно парализованная, изучала каждый миллиметр его впервые открытой кожи. Взгляд неосознанно скользил по шрамам и ссадинам, отмечая каждую отдельную черту, и Есения, неосознанно натянув такую искреннюю и добрую улыбку, все же кинулась к нему, прилипая своим лбом, к его плечу. Они слегка пошатнулись, ударяясь о стоящие позади полки. Но несмотря на неловкость, Саймон нашел в себе силы ответить ей тем же, обвивая руки вокруг её лопаток. В этот момент, времени на привычную отчужденность и непокорство — просто не оставалось. Они стояли в прерываемой дыханиями тишине, словно родные души, знавшие друг друга уже несколько столетий. Забавно. Как порой… Нужно ничтожно малого, чтобы люди, стали по-настоящему близкими. Оторвавшись от него, оставляя на его форме несколько кровавых пятен, она с улыбкой посмотрела ему прямиком в глаза: — Я думала…. Я никогда не научусь чувствовать.***
— Ты готова? — Тишину прорезал отчетливый, слегка грубоватый женский голос. Но ответа не последовало. Не прошло и минуты, как в комнате послышались глухие приближающиеся шаги: — Ты спишь? — Затягивая темные, слегка с рыжиной волосы, да поуже, спросила женщина. — Нет. — Ясь, я даю тебе пятнадцать минут. Ты собрана? — Не хочу… — Заворачиваясь будто в клубок, прошептала подросток. — Ева уже накрыла на стол. Вставай. — Мам... — И женщина, присев на край кровати, аккуратно дотронулась до лежащей в горе различных покрывал и бумажек, девушке. — Ты обрабатывала губу? — Выдыхая, спросила она. — Нет. — Почему? — Забыла… — Сколько раз я тебе говорила? Повернись, я обработаю. И рыжеволосая слабо повернулась к ней, перекатывая за собой держащую в руках подушку. — Сколько это будет продолжаться? Я же просила тебя… — Смачивая спонж, протянула женщина. Но подросток молчала, молча наблюдая за действиями Агаты. — С кем ты подралась? С Ноланом? — … Нет… — И та, томно выдохнула. — Иди сюда… И Есения, нехотя потянулась лицом к матери. Драки… Это действительно неотъемлемая часть в жизни девушки. Вечные ссоры с компаниями нафуфыренных див, которые так и цепляют рыжеволосую на переменах. А после… И вовсе расправы с их парнями, приводящие к новым скандалам с дирекцией и их родителями. Но это была не очередная драка, или цеплянья за обычную ничем не примечаемую внешность или поведение, а тот… Тот самый день. С того момента прошло всего-то пару дней, заставляющих девушку молчать и вновь перекинуть всю вину, на себя. Мол… « Зачем ты туда поперлась? А зачем вырядилась в любимые вещи? Сама виновата… » Родители учили… « Нужно уметь справляться со своими проблемами самой ». Но правильно ли это? Рассказать правду? Нет… Это постыдно. Подумают, что я слабая. Точно нет… Остается лишь… — Есения… И девушка, выходя из мыслей, цепко проморгала. — Я, спрашиваю, ты едешь? — А… Да… — У тебя… Все хорошо? — Да… Мам. Просто… Устала. — Хм… — Закручивая баночку с раствором, задумчиво шмыгнула женщина. — Одевайся. Я подожду тебя в машине. Агата ловко подорвалась с кровати, оставляя подростка одной. И та, нехотя встала, сгребая на пол кучу подушек.***
За окном царила неприятная слякоть и сырость. Дождь беспрестанно барабанил по стеклам автомобиля, создавая сплошную стену из воды, стекая по стеклу одной каплей, за другой. — Ну и погода… — Сидя за рулем, проронила женщина. — Ждешь эту весну… А она? — Слегка хихикнув, она покосилась на пассажирское сидение, на котором, скомкано сидела Есения. — Чего молчишь? — Я слушаю. — Ровно ответила та. — Разве нельзя быть повеселее? Мы, итак… Видимся пару раз за месяц… Я соскучилась по тебе! — Слегка щипнув рыжеволосую под бок, усмехнулась женщина. — Я… Тоже. — Дернув рукой, раздраженно ответила подросток. — Не делай так, пожалуйста… — И та, убрав руку, устало выдохнула. — Я попрошу Еву перевести тебя в другую школу. — Что?! — Резко обернувшись к матери, крикнула девушка. — Зачем?! — Я устала от бесконечных звонков твоих директоров и учителей. Я не могу отвлечься от работы, и слушать о том что тебя снова пинали всем кагалом… — Она нервно застучала пальцами по рулю. — Неужели тебе так трудно постоять за себя? Но просверлив мать настойчивым, и полной обиды взглядом, Есения, помотав головой, задрала её вверх. Слезы предательски подступали к горлу, понукая дыхание, становиться еще более тяжелым. — Ты… Считаешь меня слабой? — Дрожащим голосом, прохрипела та. — Я… — Она выдохнула. — Переживаю за тебя. Так же, как и переживаю за твою репутацию. Но подумай сама… Может ли сильный человек, допустить… Такое? — Раз ты переживаешь, почему ты не обратила на это внимание раньше?! Почему этим, должна заниматься Ева?! — На глазах, появились склеивающие ресницы, слезы. — Почему она?! Неужели тебе настолько стыд… — У меня работа! — Перебивая её, яростно крикнула Агата. — Тогда почему, мам?! — Отрываясь от сиденья, крикнула та. — Для чего?! Ты забеременела мной будучи военной для того, чтобы скинуть меня своей сестре?! — Слезы жадно заслепили глаза. — Ева, молодая женщина! С какого хрена, она должна следить за племянницей, когда она, будучи не « Занятым человеком », имеет желание строить свою, собственную семью?! Я ей не сдалась! Так же, как и не сдалась вам! — Я работаю для твоего будущего! Для исполнения твоих меч… — Да посмотри ты на меня… — Сквозь слезы, перебила рыжеволосая. — Я всю жизнь… Все детство, мечтала только об одном: Хоть день, побыть со своими родителями. Без формы, без этих… Понтов! Гулять по парку, ходить на пляж. Таким, я представляла свое будущее. Это мои мечты! — У тебя есть то, чего нет у многих! Деньги, недвижимость. Это все для того, что б ты была счастлива! — Да не буду я счастливой! Мам, не буду! Никогда! — Почувс… — И чувствовать, я тоже не смогу! Хватит… Прошу. Откажитесь от меня! Сделайте хоть что-то! Отдайте, блять, меня Еве. С концами! Не мучайте меня… Не мучайте её! — Ты… Ты не благодарная… Обстановка, казалось, была крайне ужасной. В автомобиле, витала тяжелая атмосфера обиды и гнева, которые, еще больше понуждали к слезам, заставляя их литься еще обильнее. Что может быть обиднее, чем отчуждение и разочарование собственной матери? Задыхаясь от собственных слез, Есения даже не заметила, как автомобиль медленно сбавлял скорость, останавливаясь на какой-то обочине за городом. Включив аварийку, женщина, ровным и не капли сожалеющим тоном, прошептала: — Выходи. И Есения, полной соленых капель глазами, испугано перевела взгляд на неё: Женщина сидела неподвижно, и лишь перебирая пальцами по рулю, холодно, смотря куда-то вперед, повторила: — Выходи. Слова были излишни. Нервно отстегнув ремень безопасности, девушка, без каких либо слов, спешно выскочила из машины. Сильный ливень, сразу же смочил длинные рыжие волосы насквозь, пока его капли все больше падая на ресницы, понукал их прогибаться, неосознанно заслепив глаза. Не прошло и секунды, как двери автомобиля, громко стукнув прям у носа, сразу же тронулись с места, оставив девушку где-то позади. Вечерело. Сквозь тучи, кое-как виднелись слабые солнечные лучи, садящиеся за черепицы дорогих домов и вилл. И девушка, стоя одна, тоскливо провела взглядом уже уезжающих прочь, черный джип. — Вот и поговорили… — Прошептав себе под нос, протянула девушка. Осмотревшись по сторонам, замечая насколько она далеко от Ренессанс-центра , девушка, пнув камень, поплелась туда, где её ждал только один человек. Ева. Этот день, казалось, был решаемым. Недоверие и нелюбовь к своим родителям, оказалась оправданной. Но кто знал, чем это обернется потом. Всего через двести десять дней.