Окрылённый котёнок

      Старая вышка линии электропередач, подобно колосу, стоит в поле посреди залитого зеленью и солнечным светом луга. Неподалёку тёмно-серой лентой стелется по земле полоска испещрённого ямами асфальта – машины здесь явление редкое, так что дорогу уже давно не ремонтировали.       У основания вышки сидят парень и девушка, крепко держа друг друга за руки. Кто они и как там очутились – та ещё загадка, решение которой не так просто найти, как может показаться на первый взгляд.       Первым в себя пришёл парень. Стоило только ему проснуться, как по вискам будто кувалдой зарядили, а весь его мир закружился в безудержном вальсе. Вспышка боли и головокружение быстро прошли, уступая место ощущению тепла от солнечных лучей на коже и лёгкой тяжести в ладони от того, что он что-то в ней держит.       Когда парень уже собирался посмотреть на свою руку, девушка начала приходить в себя. Она медленно вытащила свою руку из его ладони и начала массировать болящие виски.       – Больно, – простонала она, прижав руку к груди. – Давно меня так не били.       Девушка вскользь осмотрела тело и пришла в ужас от того, что на ней не было красно-чёрного костюма.       Как давно трансформация закончилась?!       – Тикки! Тикки! – тихо звала девушка квами, но та не отвечала.       Девушка прикоснулась к мочкам уха. На одном из них красовалась серая серёжка-кнопка, а на другом было пусто. Теперь понятно почему квами не отвечает.       – Маринетт?       Маринетт перестала дышать и медленно повернула голову на голос. Какого же было её удивление, когда она увидела Адриана возле себя. Он смотрел на неё с не меньшим удивлением.       – Адриан?! – девушка стала бледнее мела. Она, как ей казалось, была ко всему готова, но не к тому, чтобы очнуться после битвы рядом с Адрианом. – Что ты здесь делаешь?       – Я? – он показал пальцем на себя. – Не знаю. Я дома был, а потом... потом очнулся здесь. Я не меньше тебя удивлён, Маринетт.       Адриан врал. Врал не искусно, но достаточно для того, чтобы Маринетт поверила в его невиновность.       – Правда? – он кивнул и осмотрелся по сторонам.       Окружающий пейзаж показался ему странным... и захватывающим! От удивления он чуть было рот не открыл, вдруг осознав то, что на протяжении нескольких лет было столь очевидным: постоянные прогулы занятий. Долгие походы в туалет посреди урока. Странные оправдания в духе: утюг забыла выключить, мама заболела, с ребёнком надо посидеть и прочее. Подобное поведение Маринетт временами казалось вопиющим, но ей прощали: в колледже она стала одной из лучших по успеваемости, а за друзей она всегда горой готова стоять.       Всё это Маринетт делала ради того, чтобы не раскрыли её секрет: она – ЛедиБаг.       Осознав это, Адриан поспешил накинуть на лицо маску безразличия и прикусил губу с внутренней стороны. ЛедиБаг просила оставить личности в тайне понимая, что знай они кем являются в обычной жизни, то Хищная Моль может этим воспользоваться и подвергнуть их семьи опасности. Ради талисманов он и не на такую низость пойдёт.       – Где мы? – спросила Маринетт, поднимаясь на ноги и пытаясь осмотреться.       – Не знаю, – пожал Адриан плечами. Он продолжал смотреть в сторону небольшого леска неподалёку понимая, что маска безразличия не сработала: его лицо густо покраснело, руки бьёт едва заметная дрожь, а мысли, как непокорные жеребцы, готовы вырваться из поводьев и сорваться в неудержимый галоп. – Моя Л…       – Что?       – Нет-нет, – парень едва подавил в себе желание крикнуть. Чуть нуаровское «Моя Леди» не вырвалось наружу, едва сорвав тайну личности уже с него. – Ничего.       Быть безразличным?       Как?       Он не может.       Не сможет.       Он столько лет любит ЛедиБаг и вдруг узнаёт, что под её маской всё время скрывалась его лучшая подруга.       Как ему теперь к ней относиться? Что думать о ней? Как не упасть в грязь лицом? Как спрятать от неё все те чувства, которые накопились в нём за эти два года?       Адриан тяжело выдохнул и задал самому себе вопрос: любить ЛедиБаг – это значит и любить Маринетт тоже?       – Адриган, – осеклась девушка, за что тут же себя шепотом отчитала. С момента их знакомства уже столько времени прошло, а она всё так же, как и раньше, коверкает его имя и иногда заикается. –Адриан?       Перед Адрианом появилась Маринетт. Она озадаченно на него смотрела, стараясь унять в себе бушующие к нему чувства и выгоняя из головы прочь мысль о том, что он, возможно, уже раскрыл тайну её личности.       – Может это всё просто сон? – вдруг выдала неожиданную мысль она. Адриан, продолжая витать в своих мыслях, не обратил на девушку никакого внимания. – Ай…       Маринетт ущипнула себя с тыльной стороны ладони с достаточной силой, чтобы боль яркой вспышкой врезалась в мозг, а на коже остался небольшой след от коротких ногтей. Лишь услышав «ай» Адриан вышел из мира грёз, так и не придя ни к какому ответу на заданные самому себе многочисленные вопросы.       – Ай?       – Я просто подумала, что всё это может быть просто сном, и ущипнула себя, – она протянула руку, показывая Адриану уже успевший покраснеть след от ногтей. С щипком она уж слишком переусердствовала. – Я не сплю… или сплю, но осознаю себя во сне?       Адриан, неожиданно для самого себя, несколько раз хлопнул себя ладонями по щекам. На мгновение и ему показалось, что всё происходящее не более, чем сон. Вопреки своим ожиданиям он не проснулся. Тогда он представил, как на Маринетт появляется костюм ЛедиБаг и секунд десять смотрел на неё с великой надеждой. Костюм так и не появился, а она густо покраснела и спрятала лицо за ладонями, не в силах даже пискнуть.       – Извини. Я пытался представить вместо тебя голубя.       – Дело в твоей аллергии, д-да? – парень кивнул. Девушка стукнула кулаком по ладони, придя к самому очевидному выводу. – Если это сон, то аллергии на голубиные перья у тебя не будет.       – Да… да… я об этом же подумал, – его губы расплылись в благодарной улыбке. Наскоро придуманный голубь помог ему избежать неудобных расспросов.       – Подожди минутку. Может это мой сон, а не твой, – девушка закрыла глаза и честно попыталась представить, как на плече парня материализуется голубь. Постояв так около минуты, честно напрягая воображение и морща лоб, она сдалась. – Не получилось…       Маринетт села у основания вышки ЛЭП, поджав колени и закрыв руками лицо. От желания заплакать её удерживал лишь стоящий рядом Адриан своим присутствием – её слёз он ещё никогда не видел. Никто из друзей, кроме Альи, не видел.       – Как мы здесь оказались?       От этого вопроса сердце Адриана сжалось. Он не знал ответа на этот вопрос, но кое-какие соображения у него по этому поводу были, правда озвучить их он не может – сразу же выдаст в себе Кота Нуара: это как-то связано с Хищной Молью.       Они сражались против двух злодеев на Эйфелевой башне. Очевидного преимущества не было ни у кого, но чашу весов склонил Кот Нуар и склонил её не в свою с ЛедиБаг сторону – он подставился под удар. ЛедиБаг закрыла его собой, но сама потеряла сознание и камнем полетела вниз с высоты более чем в двести метров. Недолго думая, он бросился за ней, успел поймать её за руку, а потом… потом ничего. Они очнулись уже здесь не имея ни малейшего понятия о том, где они находятся, но кое-что важное Адриан всё же понял, и теперь ему стыдно смотреть в глаза Маринетт – он подставил её, подставил свою Леди.       – Я не знаю. Я был дома и играл в приставку.       – Приставку? Я тоже… я с отцом играла.       Они оба соврали. Не играли они в приставку, да и дома они были только утром – злодеи объявились сразу же после занятий. С отдыхом пришлось повременить, а Маринетт очень хотелось упасть в кровать и проспать до вечера – ночью она почти не спала, готовясь к контрольным.       – То есть мы здесь оказались по какому-то странному стечению обстоятельств?       – Угу, – согласилась девушка, не в силах поднять лицо. Она не хотела врать, но пришлось и теперь вынуждена прятать пристыженный взгляд. – Странное стечение… обстоятельств. Адриан, я… я серёжку потеряла.       – Серёжку?       Маринетт нервно сглотнула и прикусила губу. Ошибка. Страшная и ужасная ошибка. Всем и каждому известно, что серёжки-кнопки – это талисман ЛедиБаг. Героиня носит их всегда и никогда с ними не расстаётся, как и Маринетт. А вдруг Адриан сейчас обо всём догадается? Что же будет с ней тогда?       Нет, не догадается, если она быстро придумает красивую и достаточно убедительную историю:       – Это серёжки бабушки. Она подарила мне их на день рождения три года назад. В юности они были её талисманами на удачу…       Талисманами? Удача? И о чём она только думает? Маринетт покрылась всеми оттенками стыда и невольно заплакала. Теперь нет смысла врать – он всё понял. Нет больше никакой тайный личности.       – А ты уверена, что серёжку потеряла здесь?       – Да, – девушка всхлипнула. Адриан сел рядом и приобнял её за плечо. Она испуганно пискнула, но вырываться не стала. – Я их… н-н-не снимаю… п-почти н-ни-никогда.       Конечно же он не поверил в историю о бабушке и её счастливых серёжках. Если бы он не знал, что Маринетт – ЛедиБаг, то поверил бы ей без лишних вопросов, а так он сразу понял, что речь о её талисмане, без которого её силы крайне ограниченны.       – Поищем. Обязательно поищем.       Адриан бросил быстрый взгляд на правую руку. Кольцо осталось при нём, но какого-то отклика от заключённой в нём магической силы он не ощутил. Списав всё на то, что Плагг переутомился, Адриан решил попытаться вызвать своего квами позже.

***

      Прошло больше часа. Солнце уже было высоко и на улице было нестерпимо жарко. Адриан и Маринетт всё это время без перерыва искали потерянную серёжку и периодически поглядывали друг на друга, стараясь не потерять друг друга из виду – в незнакомой местности, где даже связи нет, потеряться не составит особого труда.       – Её нигде нет!       Маринетт чуть ли не плакала от собственной беспомощности. Она потеряла не просто вверенный ей талисман, она потеряла нечто большее – друга. Без второй серёжки она не сможет позвать Тикки, а в одной серёжке слишком мало магической энергии – её хватит только на одну короткую трансформацию секунд на пятнадцать.       – Может она осталась дома? Или ты потеряла её в другом месте?       Адриан, пока был занят поиском серёжки, несколько раз отдалялся от Маринетт на приличное расстояние, оставаясь в поле её видимости. Он пытался позвать Плагга, но всё было зря – квами не отвечал, даже шевеления магии в кольце не было. А не значит ли это, что самого Плагга в кольце нет?       – Я чувствую, что она где-то здесь, – настаивала Маринетт.       За прошедший час она сказала это уже пять раз, а, может, и все десять. Она настолько в этом уверена, что о другом и думать не хочет, а в голову Адриана невольно закралась мысль, что серёжка вполне могла остаться у Эйфелевой башни – он мог случайно зацепить её рукой и сбить с мочки уха.              Спустя ещё час поисков они поднялись вверх по асфальтовой дороге и вышли на широкую площадку. Перед ними предстали кирпичные стены, ворота, две статуи и девушка, прильнувшая к основанию одной из них и прикрывшая лицо шляпкой с полями. Из-под шляпки периодически то в одну, то в другую сторону лениво двигался колос ещё не созревшей пшеницы.       – Un homme? (Человек?) – Адриан подошёл к девушке и слегка толкнул её в плечо. Она лениво махнула рукой, сложила руки на груди и сладко засопела. Тогда он приподнял шляпку за край и подозвал рукой Маринетт подойти. Девушка пальцами схватила край шляпки и надвинула её обратно на лицо, прячась от назойливых солнечных лучей. – Tu crois qu'elle pourra répondre à la question: où sommes-nous? (Как думаешь, она сможет ответить на вопрос: где мы?)       Маринетт пожала плечами. Она положила свою ладонь на плечо девушки и слегка покачала её. Та недовольно поворчала, но глаза всё же открыла и тут же, преисполненная испуга, вскочила на ноги.       – Кто вы и какого Ленина вы меня разбудили?!       – Что? (Quoi?) – поинтересовалась Маринетт, уставившись на девушку удивлённым взглядом.       – Quoi… Quoi? Так вы французы что ли?       – Фран… цьюзи? – уточнил Адриан, с трудом подбирая буквы языка, который он только недавно начал изучать. Обе девушки на него посмотрели с неподдельным удивлением.       – Ви есть из Франция?       Первой в себя пришла незнакомка. Она достала из кармана юбки маленькую книжку, подписанную как «русско-французский словарь» и принялась быстро её листать, пытаясь по язычкам-вкладкам найти выделенные карандашом слова.       – Oui… да. Франце.       – Адриан, что это за язык? (Adrian, quelle est cette langue?)       – Русский. Отец недавно нанял репетитора. Некоторые слова я могу перевести, но разговариваю на этом языке я плохо (Russe. Mon père a récemment engagé un tuteur. Beaucoup de mots que je peux traduire, mais je parle mal cette langue).       – Русский? (Russe?) – удивление Маринетт пробило все возможные пределы. Она знала, что Адриан занимался с репетиторами английским и китайским, а теперь этот список пополнился ещё и русским.       – Отец просил держать это втайне (Mon père m'a demandé de garder ça secret).       – Понимаю (Je comprends), – кивнула француженка.       Только когда переговоры на французском стихли, девушка со словарём в руке решила продолжить разговор на чистом русском, стараясь говорить медленно и понятно:       – Где вы были, господа французы? Я вас тут три часа жду.       – Ви нас… м-м-м, ждать?       – Да, ждать. Где вы были?       – Мой подруга потерять серёш… серёжка. Мы искали её там, – Адриан показал пальцем в сторону вышки ЛЭП и раскинувшегося у его основания луга. – Не найти.       – Она так важна твоей подруге, что вы аж на целых три часа опоздали?       – Si.       – Си? А, это значит да?       Адриан кивнул.       – Подарок бабу́шка. Очень дорог.       – Раз дорог, значит поищем.       – Поисчите? Как?       – В ней же есть металл? – парень быстро задал этот вопрос девушке. Она утвердительно кивнула. – В клубе ки… научном клубе есть штука, она… металл ищет и издаёт «пи-и-ип» если он где-то рядом.       Свои слова незнакомка попыталась объяснить жестами так, будто пыталась объяснить несмышлёному ребёнку принцип работы металлоискателя. Адриан, глядя на это представление, чуть не засмеялся, а Маринетт впилась ему в руку подумав, что эта девушка – сумасшедшая и она показывает странный танец.       – Я знать… как это работать, – едва подавляя смех, проговорил Адриан. Он сжал губы так сильно, что стал похож на персонажа из какого-то старого журнала с карикатурами.       – Знаешь? Ну и хорошо. Тогда… так… как оно там? – девушка с головой нырнула в словарь. – Me… s'appeler… Оlga… арх! Глупая книжка! Меня зовут Ольга. Ольга Дмитриевна.       – Олга Д…       – Просто Ольга, – прервала Ольга Дмитриевна попытки парня произнести её отчество. Она вспомнила, что французы не пользуются отчествами, а потому она сделает ему скидку и позволит обращаться по имени.       – Хорошо, Олга. Меня зовут Адриан. Она – Маринетт.       – Agréable… э-э-э… – девушка снова погрузилась в книжку. Она открыла страницу с вкладкой «знакомство», быстро прочла в уме слово несколько раз по транскрипции и только после этого решилась сказать его вслух. В попытках быть вежливой она села в лужу, чем вызвала у Адриана волну негодования и тихого хихиканья. – Connaissance.       – Enchantée, – поправил Адриан. – Приятно знакомится.       – А-а-а, – протянула Ольга и развела руками. – Я французский понимаю только через этот словарь, но раз уж ты знаешь наш язык, то мне эта книжка без надобности, – девушка протянула парню книгу. Тот взял её, покрутил в руках, прочитал оглавление и передал Маринетт. Та, только после утвердительного кивка, приняла словарь и положила его в карман брюк. – Я буду общаться с Марией через тебя, Андрей.       – Адриан, – показал парень пальцем на себя, а затем на девушку, неловко переминающуюся с ноги на ногу возле себя. – Маринетт.       – Об ваши имена сам чёрт ногу сломит.       – Что? (Quoi?).       – Не понял? Скажу тогда попроще – имена у вас для меня сложные. Твоё… Адриган? Нет, погоди. Адри… Адриа…       При упоминании «Адриган» Маринетт спряталась за спину Адриана и густо покраснела. Она только что, хоть и на мгновение, но увидела себя со стороны.       – Адри. Называть Адри. Если для вас будет проще, то её называть Мари.       – Что она говорит, Адриан? (Que dit-elle, Adrian?)       – Её зовут Ольга. Наши имена для неё сложны в понимании, так что меня она будет называть Адри. Тебя – Мари (Elle s'appelle Olga. Nos noms sont difficiles à comprendre pour elle, donc elle m'appellera Adri. Tu Es Mari).       – Мари? Хорошо. (Mari? Ça va), – Маринетт приподнялась на носочках и перешла на шёпот, хотя этого и не требовалось – что бы она ни сказала, Ольга всё равно их не поймёт. – Но кто она? Что это за место? Куда мы попали? Я сомневаюсь, что мы все ещё во Франции (Mais qui est-elle? Quel est cet endroit? Où sommes-nous arrivés? Je doute qu'on soit encore en France).       – Олга, а что это за место? Где мы? Я и Мари… мы… вы говорить, что ждать нас. Для чего?       – Вы не знаете? Странно, но да ладно, – Ольга Дмитриевна прочистила горло и начала вещать, не скрывая гордости будто за саму себя, а за оказанную её лагерю честь. – Вы приехал к нам в Советский Союз из Франции в качестве обмена по культурной программе.       – Vous plaisantez?! – почти что-то выругался Адриан, но, вспомнив, что по-французски эта женщина и слова не понимает, устало выдохнул и сказал уже на ломанном русском: – Это есть ваша… эм, шьютка?       – Да какие тут шутки? Всё абсолютно серьёзно.       Мир пошатнулся. Адриан тщетно пытался удержать связь с реальностью и совершенно не понимал, как он попал из Франции в страну, которой уже много лет не существует. Хищная Моль применил какую-то магию и перенёс его не только в пространстве, но и времени? Или это пущенная в его сознание злодеем иллюзия? А может всё происходящее и вправду сон, но настолько сильный, что ущипнуть себя или по щекам побить явно мало?       Почувствовав в голосе Адриана беспокойство, Маринетт потянула его за край футболки и тихо спросила:       – Всё в порядке? (Tout va bien?)       – Не знаю, Маринетт (Je ne sais pas, Marinette), – ответил он, пытаясь скрыть накатывающие волны паники. Он вложил ладонь девушки в свою и почувствовал облегчение, смешанное со стыдом и желанием отпустить ладонь, которую он держит подобно спасительному канату. – Культура обмен?       – От нашего лагеря к вам отправились двое пионеров, а вы – приехали на их место.       Пионеры? Адриан читал немного о них в учебнике по истории, да и репетитор русского языка рассказывал ему о своих днях, проведённых в таком лагере.       Значит они переместились не только в пространстве, но и во времени? Если так, то что им делать?       – И что нам делать, Олга?       – Начнём с того, что я спрошу у вас о вашем самочувствии: со здоровьем у вас всё в порядке?       – Как себя чувствуешь? (Comment tu te sens?)       – Если не считать того, что я в замешательстве и ничего из вашего разговора не понимаю, то неплохо (Sauf que je suis confus et que je ne comprends rien de votre conversation, c'est bien).       – Хоро́шо.       – Ну коли так, то в медпункт можно не ходить – там всё равно до вечера никого не будет.       – Коли? Это ваш «если»?       – А ты неплохо осведомлён, Адри. Хороший учитель был?       – Хороши́й.       – Значит с тобой проблем не будет, но вот твоя подруга, – Ольга Дмитриевна задумчиво приложила пальцы к подбородку. Её губы расплылись в странной улыбке, а на лице были заметны следы бурной мозговой деятельности. – Что же делать? Что же делать? А, придумала! – она ударила кулаком по раскрытой ладони. – Правила пионерского лагеря не позволяют так делать, но выбора у нас нет – Мари без тебя тут заблудится. Вы будете жить в одном домике, а домики у нас однокомнатные.       Адриан нервно сглотнул, почувствовав, как сердце в пятки уходит. Он посмотрел на Маринетт как загнанный кролик смотрит на лисицу перед тем, как очутиться у неё во рту. К счастью, Маринетт разглядывала статуи и не заметила его испуганного взгляда.       И как ей донести эту новость, при этом не получив пощёчину и полный призрения взгляд?       – Marinette, – девушка прекратила разглядывать статуи и посмотрела ему в глаза. Он нервно сглотнул, собираясь с силами и тщательно обдумывал каждое слово. – Nous devrons vivre sous un (Нам придется жить под одним)...       – А испугался то как! – прервала Ольга, хихикая и широко улыбаясь, глядя как Адриан нервничает и краснеет. – Её сторону мы оградим шторой, а уж на крайний случай побудешь джентльменом и выйдешь из домика, пока дама переодевается.       – Folle! – выругался Адриан, порадовавшись наличию языкового барьера. Ольга тут же бросилась проверять значение этого слова в словаре, но она лишь бессмысленно похлопала себя по карманам совсем забыв, что словарь она отдала Маринетт.       – Что она такого сказала? (Qu'a-t-elle dit?)       – Из-за языкового барьера она предлагает нам жить в одном доме. Там всего одна комната (En raison de la barrière de la langue, elle nous propose de vivre dans la même maison. Il n'y a qu'une chambre), – Маринетт густо покраснела и отвела взгляд в сторону, но от Адриана не отошла, продолжая держаться за рукав его футболки. – Они повесят штору, но в случае чего я выйду на улицу. Прости, мне не нравится это решение (Ils accrocheront le rideau, mais je sortirai. Désolé, je n'aime pas cette solution).       – Ничего, Адра... Адри... Адриген... Адриан (Rien, Adra… Adri… Adrigen… Adrien,) – Маринетт заикалась, не в силах произнести что-то внятное. Она прекрасно понимает, что не он это предложил – иначе бы он не назвал Ольгу полоумной.       Между Адрианом и Маринетт наступило неловкое молчание. Они оба были до невероятной степени смущены тем фактом, что им придётся жить вместе и скрывать свою любовь друг от друга: Маринетт за эти два года так и не смогла набраться смелости и признаться Адриану, хотя она и стала вести себя рядом с ним более уверенно. Адриан же теперь знает, кто всё это время был под маской ЛедиБаг, и он пришел к выводу, что любит её, и что, на самом деле, он безмерно счастлив, что под маской оказалась именно Маринетт.       – Извините. Мне неловко вас прерывать, господа, но скоро обед, а вам ещё нужно форму получить.       Парочка отвела взгляды друг от друга и они, вслед за Ольгой, отправились через ворота в пионерский лагерь.       – Так… первым делом вы отправитесь на склад за новой формой. Потом по расписанию обед, а уже после него я выделю Мари одного пионера с металлоискателем.       Адриан шёл наравне с Ольгой и обсуждал с ней другие моменты, касающиеся их пребывания здесь. Маринетт шла чуть позади и чувствовала себя чужой – она не знает языка и ей полностью приходится полагаться на Адриана.       – Чувствуешь себя бесполезной? (Tu te sens inutile? ) – Адриан будто прочитал мысли Маринетт и отвёл свою руку назад. – Не думай об этом. И не беспокойся на счёт серёжки – после обеда Ольга даст нам в распоряжение человека с металлоискателем (N'y pense pas. Et ne vous inquiétez pas pour les boucles d'oreilles - après le dîner, Olga nous donnera à la disposition d'un homme avec un détecteur de metal).       Только после этих слов Маринетт смогла немного успокоиться и принять руку Адриана. Тоненькие пальчики сплелись с его пальцами и оба нестерпимо захотели высвободить руки, но сильнее этого они хотели не отпускать друг друга.       Ни за что.       Никогда.