Пригретая на груди холодная змея

      «Урауме — загадка без разгадки,» — вот о чём думал Сукуна, сидя напротив бутылки японского игристого вина. Урауме был таким же подростком, как и он, но, как бы то ни было, он всё равно где-то достал целую, совершенно нераспечатанную бутылку алкоголя — она и её наклейки-этикетки буквально были девственно чистыми. Перед этим парнишкой, Урауме, о чём только не заикнёшься, казалось, он самолично полезет в недры ада и достанет желаемое. Ненормальный...       Прямо перед этим Урауме, смотря на Сукуну отрешённо, предложил заняться сексом. Его голос звучал чётко и достаточно уверенно. Подобное вывело Сукуну из строя на несколько секунд настолько, что он не смог составить слова в цельное, связанное предложение ради ответа. Из его уст выходила откровенная ерунда, еле-еле имеющая в себе смысл «да я только вот первый раз мастурбировал, ничего ведь не знаю, не понимаю, я тупее пробки в этом деле». Однако Урауме остался спокойным. Уж он то знает, как всё должно проходить. Если Сукуна просто будет следовать его инструкциям, всё получится с первого раза.       На том и решили договориться, что попытаться они могут, а Сукуна постарается расслабиться и не нагружать себя глупыми мыслями. Всё-таки он сам не хотел портить всё из-за своей дурацкой неуверенности... — И ты думаешь, что именно алкоголь поможет расслабиться? — со скептицизмом спросил Сукуна, хмуря тёмные брови. — Ты можешь попробовать. Мы оба не знаем, как твой организм реагирует на алкоголь. Я лишь предполагаю. Пьяные люди в любом случае считаются более честными с самими собой и окружающими. Иногда считаются и более смелыми.       Сукуна поморщился и закинул голову вверх в раздумьях. Размышлять о таком было необычно как минимум. Главный вопрос — стоило ли оно того? Кто бы мог подсказать, только вот если рассматривать ситуацию в целом, ему на самом деле было как-то всё равно. Все ведь пробуют спиртное, так и какая тогда разница? Банальная повседневность подростков состоит в том, чтобы пробовать что-нибудь новое и пихать в себя различную гадость. Сукуна в конце концов даже не мог нафантазировать себе «страшных» или неприятных последствий. Рядом с ним был Урауме — маленький стабильный островок. Он никогда не заставлял Сукуну что-либо делать, наоборот оставался с ним, утешал и поддерживал. Разве можно было сомневаться в таком человеке хоть на минуту? — Ладно, я попробую. — Сукуна с напряжённым выражением лица сложил руки на груди. Внутри него закипел лёгкий стыд от того, что он так долго терзался сомнениями, пока рядом с ним находился неизменный Урауме. Сукуна хотел доверять ему сейчас как никому другому. Он считал свою, пусть и несильную, но тревогу в такой ситуации по истине недостойным поведением. — Но, как думаешь, эта дрянь не слишком противная на вкус?.. — Не думаю. Это игристое вино считается сладким. Оно не входит в линейку самых дешёвых, а производителя многие хвалят за приятный спектр вкусовых ощущений в продукции. — Урауме невозмутимо пожал плечами и взял красивую блестящую бутылку в руки, открывая её. Он как раз принёс бокал с кухни, поэтому теперь стекло было заполнено бордового оттенка жидкостью, от которой несло густым ароматом ягод. Сукуна всё ещё сомневался, однако присутствие Урауме вселяло в него надежду. Урауме для него — настоящий стержень, опора, независимый советчик и помощник на все руки. Никто иной не мог бы подтолкнуть Сукуну к каким-либо действиям, исключительно этот парнишка. Лишь ему Сукуна мог немного открыться.       Парень недоверчиво приподнёс бокал ближе ко рту, прислушиваясь к аромату. К удивлению, ничего особенного. Сукуна хотел было разочароваться, тем не менее решил сперва проявить свою полную готовность и попробовать. Он поднял бокал к губам, и в его горло попали капли спиртного напитка. Первое, что он ощутил — горечь. Вторым последовал многообразный сладковатый привкус ягод — это ему показалось приятным — а в последнюю очередь его посетило ненавязчивое жжение внутри глотки. Что за чёрт?... — Всё в порядке? — полюбопытствовал Урауме, заглядывая в алые глаза Сукуны. — Да, только вот алкоголь та ещё странная штука... Сколько должно пройти времени, чтобы я начал.. э-э.. пьянеть? — Минут десять-двадцать. Ты обедал, но поужинать мы не успели. Как раз натощак пьянеют быстрее. — сообщил Урауме с серьёзным видом, будто в уме он прямо сейчас высчитывал примерное «подходящее» время. Сукуна глянул на него с мимолётным недоумением и решил продолжить бездумно плыть по течению этим вечером. Он вновь поднёс к губам игристое, глотая полупрозрачную жидкость. Возможно, ему стоило между делом чуть-чуть больше распробовать чудо-напиток...       Спустя время порозовевшее лицо Сукуны оказалось в белоснежных руках Урауме. Они сидели на краю кровати, Урауме внимательно разглядывал Сукуну, опустившего к нему шею для удобства. — М-м, холодные руки, точно ледышка... — пробормотал Сукуна, прижимая ладони Урауме к своему лицу сильнее. У него на губах появлялась призрачная улыбка, которая пропадала из-за того, что этот дурачок глотал ртом воздух. Теперь он точно пьян. И его поведение, непривычно нежное и умиротворённое, поразило Ураюмэ.       Сукуна неожиданно выпустил кисти рук Урауме и вместо всего крепко обнял парнишку, опаляя своим неуклюжим дыханием белёсую тонкую шею. Он старательно сжимал в руках небольшое худое тело Ураюмэ, теребя его светлую футболку тут и там. В Сукуне смешалось многое: и взволнованность, и признательность, и какая-то чуткость. Ему мерещился жар его собственного тела. И непонятно было, то ли это исключительно влияние алкоголя в его крови, либо же кожа Урауме до сих пор была неподходяще прохладной. — Раздевайся, ложись. — помягче сказал Урауме, с робостью дотрагиваясь до торса Сукуны через одежду. — Куда ложиться? — На кровать. — Урауме не сдержался и прикрыл губы пальцами, сдержанно улыбаясь. Сукуна вёл себя растерянно в таком состоянии, этакий потеряшка, однако всё ещё был послушным и прислушивался к любому слову Ураюмэ. Это радовало.       Сукуна начал снимать с себя чёрную футболку, попутно спуская домашние штаны на резинке вместе с боксерами с ног. Урауме опять нашёл себя в роли наблюдателя. Его взгляду постепенно открывалось оголённое тело, и в итоге Сукуна с ожиданием в глазах лёг посередине кровати. Он был абсолютно голым, нигде его кожу и мышцы не прикрывала ткань. Он выглядел чертовски красиво. Урауме ощутил ошеломление от подобного вида, его сердце забилось быстрее. И всё же он был готов упиваться происходящим до безумия. Вот, перед ним — накрытый стол и самый аппетитный десерт, лакомый кусочек. Урауме мог прикоснуться к нему как снаружи, так и внутри. Эта игра приняла нужный оборот, в котором Урауме получил особое, невиданное преимущество.       Сукуна похлопал чёрными ресницами и наконец заметил, что Урауме решил раздеться вслед за ним. Их строение, их запахи, их мельчайшие детали были полностью противоположны. Урауме часто путали с девушкой, а он в общем-то и не всегда говорил о своей половой принадлежности. Для него было забавно наблюдать, как люди не имеют точного понятия, каким образом к нему подступиться, поскольку не могли с уверенностью определить парень он или девушка.       И всё-таки его обнажённое тело имело невыразительный вид, хотя талия выделялась сильнее обычного. Грудная клетка нисколько не была широкой, бёдра тощие, аккуратные руки.       Изучающие лавандовые глазки смотрели на Сукуну без лишнего стеснения, когда Урауме потянулся к прикроватной тумбочке, откуда он вытащил смазку и заранее салфетки. Он не приобретал этих вещей специально для сегодняшнего вечера, он и так хранил из здесь для себя. — Раздвинь ноги шире. — попросил Урауме, и его просьба была исполнена мгновенно, пусть и с присутствием некоторого смущения, витающего в воздухе.       Урауме наклонился ближе, опустив обе руки на мясистые бёдра. Он попробовал сжать розовеющую кожу, словно тесто, однако быстро смекнул, что Сукуна не знает, как ему реагировать на это. Вместо сжатий на смену пришли поцелуи. Урауме водил голодными губами по тёплой плоти, с острой нуждой жался мягкими влажными устами. Это по-своему похотливо. Казалось, он хотел банально раскрыть рот и укусить, впиться зубами в горячую мягкость, но не делал этого. Осторожничал, обращал внимание на каждый вздох Сукуны, на его лихорадочно бегающие красные глаза. Если Урауме всего лишь будет вести себя «правильно», тогда он получит больше возможностей, верно?       Парнишка отодвинулся в сторону, оценивая уровень возбуждённости Сукуны. По крайней мере Урауме удовлетворяла взвинченность новоиспечённого партнёра и его возрастающая чувствительность. Он был всё равно что пружинка на готове. — Могу я попробовать внутри? — тактично спросил Урауме, касаясь большим пальцем своей припухшей нижней губы. — Давай... — буркнул Сукуна. В качестве ответа последовало новое прикосновение к его бедру и щёлкающий звук открывшегося тюбика. Урауме нанёс обильное количество смазки на палец и сделал легкое проникающее движение внутрь, растягивая сфинктер. Дыхание Сукуны стало выдавать в нём неразборчивость между волнением и хмельным азартом, но вскоре внутрь погрузился и второй палец, ощупывая тугие мышцы. Урауме не торопился, пускай в его голове зарождался пыл, что сбивал его с нужного настроя. Им управляли желания, из-за которых он молча кусал собственные губы, а они в свою очередь притягательно краснели, спели, как ягоды дикой рябины на ветру. — Не больно? — обронил Урауме, немного смущённый вихрем мыслей в сознании. — Нет, это не больно, — уверил Сукуна. Он не мог сказать что-либо ещё, так как ощущал неловкость, видя персиковые щёки парнишки над собой. — Можно продолжить? — А-ага...       Урауме отстранился и вытер руку влажной салфеткой, отвёл беспорядочно сияющие глаза всего на миг. Всё же он до отчаянного хотел как-то обозначить этот момент в физической памяти: оставить след от укуса или засоса на теле Сукуны — да всё что угодно! Тем не менее он глубоко вздохнул и успокоился, выхватив со всё той же прикроватной тумбы пачку контрацептивов. Конечно, в отличие от стальных приблуд, покупка презервативов не была «непреднамеренной»...       Урауме осторожно порвал упаковку одного из них и надел. Бледные руки парнишки в который раз за вечер потянулись к крепким ляжкам Сукуны. Урауме смотрел на «главное блюдо» с искренним восхищением, ему незачем было подавлять в себе влечение и потребности разного рода, даже если они были порочны. Десерт, впрочем, бесспорно выигранный приз с наверняка вкусной начинкой сегодня достался никому иному, кроме как Урауме.       Он неспеша вошёл в Сукуну, непроизвольно зажмуриваясь. Сердце вот-вот готово было выпрыгнуть из груди, но Урауме в экстазе уловил приглушённый ритм чужого сердца, что моментально отправило его на седьмое небо. Он старался быть внимательным к партнёру как никогда, как никто другой бы в этом мире не уделил бы столько тщательной сосредоточенности малейшим реакциям Сукуны. Двигая бёдрами, соприкасая вместе их раскалённую плоть, ладони Урауме бродили, исследовали мягкую грудь и впалый живот, сильные руки и точёные плечи, парнишка вкушал каждый звук из горла партнёра. Сукуна маняще хныкал, скулил, постанывал. Всё это смешивалось воедино, из-за чего в комнате становилось громче и громче. Он ощущал толчки, что постепенно становились глубже, заинтересованные касания холодных пальцев к его твёрдым соскам, выступающему кадыку, мокрой головке члена. Тактильное взаимодействие Урауме не было назойливым, однако его нежные ласки этими самыми руками обжигали горячее тело Сукуны своим холодом насколько, что чудилось, кровать из под спины пропадает, и он теряется в пространстве.       Урауме с едкой усмешкой надвисал над Сукуной, вбиваясь в него старательнее. Такое красивое туловище, желанное тело, которое принимало его так, как надо, и впрямь сводило Урауме с ума. То, чего он жаждал, наконец попало в его владения. Он во всю наслаждался своим первым сексом, наполнялся благоговением перед видом мордашки Сукуны, пока на его лбу появлялась испарина, продолжал внимать бесстыдный скулёж под собой и изредка расслаблял плечи, чтобы одарить партнёра заботливыми поцелуями в шею. Для Урауме в одночасье стёрлись все переживания — капкан захлопнулся.       С жадностью целуя чужую кожу, Урауме ощутил, как неожиданно всхлип Сукуны прозвучал куда звучнее предыдущих. Он украдкой взглянул вниз и понял, что любовник уже кончил. Сукуна, видимо, каждый раз чувствовал себя донельзя оторопелым, когда его сперма выплёскивалась наружу, но.. это и по-своему мило. — Я скоро закончу тоже. — шёпотом сообщил Урауме, чмокнув Сукуну в румяную щёку. — Подожди ещё немного...       Спустя несколько минут Урауме держал между указательным и средним пальцем завязанный и использованный презерватив. Парнишка выбросил его в корзину для мусора у стены и, будучи завёрнутым в одеяло, обернулся к Сукуне лицом. Он же всё по-прежнему лежал ровно посередине кровати, но, стоило Урауме обернуться, он приподнялся и приклеился цепкой хваткой к белой талии, уткнулся носом в костлявые плечи с тяжёлым дыханием, пряча под белым каре подсвечивающиеся рубиновые радужки. Урауме без слов потрепал его по коротким волосам, не утруждая Сукуну пристальным вниманием лавандовых глаз. Он стомленно смотрел на одеяло, окутанное вокруг его ног. — Приди в себя, потом я приготовлю тебе ванну.