-Юнги, ты зачем через балкон лезешь? Мои родители уже давно приняли тебя!- Чимин шепчет, чтобы не разбудить никого в доме, пока Юнги, кряхтя косточками, перелезает задом кверху через балкон.
-Так романтичней, персик, - Юнги выпрямляется, доставая из кармана камешек, протягивая его Чимину, который поднимает его, разглядывая в лунном свете, нахмурив брови, аж верхняя губа смешно вздёрнулась.
-Мой парень- психопат, спасите. Юнги, ты лез в ночи ко мне через балкон, чтобы вручить мне грёбаный камень, мятка? Ты у меня куку?
Юнги улыбается, прислоняясь к спине Чимина, разглядывающего полупрозрачный розовый камешек, укладывая голову на излюбленное местечко на плече.
-Это кварц, персик. Это наш с тобой камешек любви. Правда классно?
-Э-мм.м.м… Ага? – Чимин пытается всмотреться, но в темноте плохо видно красоту камня. Юнги шепчет ему на ухо:
чита
-Посмотри в самой серединке, когда я посвечу фонариком, ладно?
-Давай, - Чимин оживает: может хоть увидит что, а то фонарь во дворе окончательно сдох, пора менять.
Юнги светит на камень, и у Чимина загораются глаза: это слишком красиво. Идеально круглый шарик, переливающийся в лунном свете разными оттенками розового, а прямо в самой серединке, внутри, красуется невесомо маленькое пятнышко тёмно- розового цвета.
-Юни, он такой красивый!!! Где ты его взял? – Чимин одной рукой благодарно гладит сцепленные на талии руки альфы, другой всё ещё держа на весу камень.
-Секрет, персик. Смотри, видишь точечку? Это мы с тобой. В нашем мире любви. А ещё, -Юнги шепчет прямо в самое ухо, поглаживая живот омеги, - это наш маленький котёнок в нашей любви.
Чимин покраснел, чувствуя, как сердце бешено стучит, жмуря глаза: зачем так приторно сладко? Почему его парень настолько идеальный? Где в нём изъяны вообще??
- Но это потом, персик. После двадцати. Я обещал твоему отцу, и сдержу обещание. – Юнги улыбается, нежно прикусывая пухлую раскрасневшуюся щёчку омеги, доставая из кармана кулон на подвеске из серебра: такой же ледяной, настоящий кварц, только в форме сердца, в середине которого тоже виднеется такая же точка. Надев его на Чимина, Юнги повернул омегу к себе:
-
С тобой всегда будет частичка моего сердца, Чимин. Я люблю тебя, как никогда никого не любил.
Юнги немного наклонил голову, сталкиваясь лбами с омегой, прикрывая глаза и просто наслаждаясь моментом: птицы поют, им не спится. Персиковый истинный окутывает его надёжной бронёй любви и нежности, оба просто стоят и дышат тихо, еле слышно, чтобы не разрушить момент.
-Юни, ты весь замёрз, идём в комнату? – Чимин тянет за руку альфу, который действительно дрожит, в свою спальню, чтобы укутать его в одеяло: наконец ему не придётся стирать всю свою комнату после его появления в доме, заметая следы.
-Хочу обнимать тебя всю ночь, персик, - глаза Мина смешно выглядывают из одеяла: Чимин укутал его, словно спринг-ролл, переодеваясь в пижаму с вышитым листиком мяты на кармашке у груди. – оу, миленько.
Чимин покраснел, смущаясь, быстро залезая под одеяло, обнимая альфу, пробурчав ему в грудь:
-Папа вышил. Сказал, тебе понравится.
-И он был чертовски прав, персик. Обожаю твоих родителей, я уже говорил?
-Ага… давай спать, романтик.
-Персик?
-Мм?
-Жди двадцатилетия, - Юнги шепнул ему на ухо игриво, пальцем дотрагиваясь до кулона на шее, прижимая к себе омегу ещё до того, как тот успеет что-то сказать. – Всё, всё, молчу, любимый. Киса спит. – Чимин прохихикал в грудь альфы, радуясь, что тому нравится новое прозвище, засыпая спокойным сном, пока отец в комнате в другом конце коридора беспокойно гладил по волосам мужа, не смыкая глаз. Жизнь – интересная штука. Кто-то ждёт момента, когда уже наконец можно будет завести ребёнка, а кто-то до смерти боится, что это может произойти.
***
-Юнги снова здесь. – Намджун хмыкнул, учуяв запах альфы в доме.
-Ну и пусть. Оставь, не мешай детям, видишь, даже через балкон залез, мы даже шагов их не слышали, - Джин хихикнул, зарываясь головой в пресс Намджуна, полусидящего в кровати, пока сам свернулся в калачик.
-А если они…
-Ой, Джуни, не будь занудой. Ничего они не сделают, просто соскучились дети друг по другу. Гладь, - Джин заёрзал попой в тёплой пижаме, прося погладить ещё его волосы: теперь, когда муж знает о его беременности, ему не надо сдерживать свою тактильность.
-Как ты себя чувствуешь?
-Не паникуй, я чувствую себя прекрасно. – Тошнота, изжога, одышка и помутнение в глазах пять раз на дню явно вылетели из списка Сокджина: ещё не хватало мужу знать.
-Хочешь чего-нибудь?
-Хочу, чтобы ты замолчал и дал мне поспать, ёлочка, - Сокджин руками нежно проводит по натренированным мышцам ноги мужа, в очередной раз восхищаясь каждому изгибу мускулов на его теле. – Ну или притащи мне молочка тёплого.
-Секунду, и я тут! - Намджун осторожно отцепил мужа от себя, удобно укладывая его на подушку, целуя в лоб, - Никуда не уходи.
-Джуни, куда я уйду, к Чимини и Юнги? – Джин фыркнул от смеха, поглаживая животик с растяжками через пижаму, представив себе картину: он входит в комнату ребёнка, обнаруживая его с парнем в постели, и лезет между ними, укрываясь одеялом, чтобы поспать.
Намджун бесшумно закрыл за собой дверь, спускаясь на кухню, пока Джин судорожно вдыхал остатки его аромата на постели. С каких пор ребёнку они не нравятся?? Разве раньше они его не успокаивали??
-Тэмин, бусинка, ты чего, отца боишься? – Джин улыбается, глотая слёзы, поглаживая свой живот. – Ты боишься, что он тебя не полюбит? Даже не думай об этом, крошка, мы тебя очень сильно любим. Так что давай сейчас успокоимся, пока наша ёлочка не поднимется с молочком, и будем послушно ждать, хорошо?
-Джинни, солнышко, тебе больно? – Намджун стоит в дверях спальни с кружкой в руке, смотря на мужа: тот шмыгает носиком, поглаживая живот и утыкается носом в подушку, заставляя ребёнка принять запах.
-Джун, иди сюда, - Джин смотрит на него жалобно, и муж сразу же отставляет в сторону кружку, притягивая к себе омегу.
-Что такое, Джин? Чего ему надо?
-Он боится тебя, - Сокджин всхлипывает, понимая, что ребёнок блокирует его, не дает папе надышаться запахом отца из страха.
-Он…что?
-Скажи ему, что любишь его, Джуни. Пожалуйста, хотя бы разочек, - Джину больно: ребёнок ещё не шевелится, но у омеги ощущение, что его наизнанку выворачивает.
-Я не стану врать ему.
-Джуни, прошу, мне плохо, сделай что-нибудь! – Джин держится крепко за живот, скуля от боли: Чону предупреждал, что это будет адское мучение. – Скажи что-нибудь, я сейчас сознание потеряю от боли!
Намджун смотрит на омегу широко раскрытыми глазами: он ненавидит себя. Это он во всём виноват. Наклонившись к его животу, он оголяет его, задрав немного пижаму, гладя рукой бархатный животик, скалясь, а после целуя его:
-Я люблю тебя, дурак. Я просто боюсь за твоего папу. Будешь его так мучать, я…
-Намджун!
-Я всё равно буду любить тебя, - Намджун выдавливает из себя эти слова, чувствуя к своему ужасу, что частично они правдивы: он никогда не сможет ненавидеть своего ребёнка: малыш никогда не просил появиться на свет, это только его вина и их общая ответственность с Сокджином. – потому что ты принесёшь в дом счастье. Если ты не…
-Намджун, - Джин, которого потихоньку стало отпускать, контролирует его речь, впиваясь ногтями в плечо.
-Если ты не против, дай папе поспать спокойно сегодня, хорошо? Вот, смотри, я папу целую в животик, где ты есть, - Намджун целует низ живота омеги, стараясь поглубже запихнуть страхи о будущем, - а ты с той стороны прекрати быть ночной звёздочкой, и поспи вместе с нами, идёт? – Намджун не замечает, как начинает сюсюкать с животом, слишком сильно соскучившись по периоду, когда общался так с капризным Чимином внутри. Зато Сокджин, плавящийся сейчас от любви, отлично замечает, с благодарностью и лёгкостью выдыхая: этот ребёнок себя в обиду точно не даст.
-Джуни, у нас маленький омега с характером Чимини, - Сокджин хихикает тихонько, благодарно целуя в макушку мужа, с радостью вдыхая его аромат: ребёнок не боится. Отец любит его.
-Ага, я поседею с вами и вашим характером раньше времени, так что даже не смей оставлять его на меня одного - хмыкает муж, утягивая в заботливые объятия омегу, целуя его на ночь, - всё, малыши, всем спать.
***
@TaeTaeV:
Привет. Давно не писал тебе. Я эм…столько всего нового, не знаю, с чего начать. Похоже, я люблю папу, и действительно очень хочу с ним увидеться. У меня замечательный братик: сладкий пирожок с отменным аппетитом, весь в меня! ^_^ Что касается меня… я хочу эту метку. Я решил, что дождусь гона своего альфы и получу её. Обязательно получу.
@YourDiary:
Привет! Давно тебя не было. Рад за тебя и семью! Наконец твоё прошлое станет обретать какие то позитивные очертания. Что касается твоего альфы… Ты уверен, что готов так рискнуть?
@TaeTaeV:
Более чем. Я устал смотреть, как он убивает себя блокаторами. Я хочу, чтобы мы были наконец счастливы, как нормальные люди. Поэтому в его гон я вызову у себя течку. Он не сможет отказаться. Спасибо тебе за то, что дал мне возможность выговориться. Мне правда становилось легче с каждым разом. Прощай.
Тэхён выходит из переписки, удаляя её: ему не нужно, чтобы какой-то психолог доказывал ему, как важно хранить своё здоровье. Чону ему уже достаточно на мозги накапал, а потому омега сжимает кулачки, деактивируя свой аккаунт: новая жизнь начнётся совсем скоро. К возвращению папы омега хочет быть полноценным и счастливым. Кивая самому себе, Тэхён смотрит на экран телефона: Чонгук.
-Алло?
-Привет, тигрёнок. Как дела?
-Да так… - Тэхён находит микроскопическую пылинку на столешнице, пальцем подталкивая её к краю. – ничего нового, бездельничаю. У тебя как?
-Может, побездельничаем вместе? – голос Чонгука звучит уверенно и весело, что радует ожившего омегу, вытаскивая из раздумий.
-А есть идеи?
-Мы каждый год ездим на пляж на несколько дней с братьями. Может возьмешь Чимини и все вместе поедем?
-Правда? – Тэхён аж поскакивает со стула возбуждённо: море, песок, солнце и Чонгук: разве может быть что-то прекрасней?
-Ага, правда-правда. Ну так как?
-Я согласен! Юнги Чимина даже уговаривать не придётся, он солнышко обожает, - Тэхён широко улыбается квадратной улыбкой, вспоминая, как Чимин в прошлом году строил вокруг себя огромную палатку из веток, лишь бы его не коснулся ни один ебучий лучик солнца, так и норовящий поджарить его чувствительную кожу. О да, это точно будет весело!
-Тогда я выезжаю, малыш. у тебя, - Чонгук в своей комнате повернулся к стене, чтобы посмотреть на время, - десять минут.
-Чонгукки? Как десять, я же…
-Тигрёнок, не начинай. Не хочу слышать о том, что ты “непрезентабельно выглядишь”. Мы едем на пляж, родной, там ты будешь просто веселиться. Расслабься и просто возьми с собой плавки, полотенце и шорты. Всё остальное у меня в рюкзаке. Хорошо?
Тэхён засмущался, кивнув, словно Чонгук по аудиозвонку это увидит.
-Тэтэ?
-М-м? – Тэхён затаил дыхание.
-Я как-то раз видел твои замечательные чёрные трусики в сеточку, тигрёнок. Захвати их с собой. И чтобы шортики не были короткими, а то я приревную тебя к какому-нибудь столбу на пляже. Мы едем на три дня.
Чонгук окончил вызов, оставляя Тэхёна с широко раскрытыми глазами. Три дня, трусики в сеточку, и шорты. Чонгук, он, и пляж. Тэхён сглотнул, заставляя себя сдвинуться с места и пойти наверх, чтобы достать абсолютно весь свой арсенал стрингов и трусиков, на себя цепляя на удачу те самые боксеры с пчёлками.
-Пора пожужжать, - Тэхён прыснул, смотря на свою постель: куда ему столько трусов? Они едут на три дня, а не сто тридцать три! Доставая из целой кучи те, которые упомянул Чонгук, он подцепил вместе с ними ещё десять пар, - НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ! А то потеку, как фонтанчик!- Тэхён вывернул стринги, смотря внутрь: если он в этом потечёт, то фонтанчик весело зажурчит прямо на пляжном песочке. – Готовься, Чонгукки.
***
Чонгук приехал со всеми ровно через десять минут, и Тэхён весело запрыгнул в машину:
-А где Хоби?
-Ой, это солнышко уже плещется, нас ждёт, - Юнги зарылся в шею своего омеги, сытым котом улыбаясь.
-Классная цацка, цыпа, - Тэхён пальчиком пощекотал кожу около кулончика на шее Чимина, отчего тот засмущался. – Мятка, а ты не промах.
-А то, Шуга у нас лучший романтик в округе, - Чонгук посмотрел в зеркало заднего вида, любуясь братом и его омегой: двое живут в своём мирке, никого вокруг не замечая. Юнги лишь хмыкнул довольно и сонно: его истинному нравится, а значит всё хорошо.
-Я надел трусы с пчёлками, Куки, - Тэхён перевесился через подлокотник между его сиденьем и водительским, тихо шепча на ухо Чонгуку, который от возбуждения от услышанного чуть не совершил аварию, вовремя выкручивая руль. Тэхён довольно откинулся на сиденье: он ещё подразнится.
-Тэтэ, милый, ну-ка дай своё ушко, - Чонгук, продолжая следить за дорогой, пальцем поманил к себе омегу, который, естественно, тут же довольно приблизился, после чего прошептал– Я буду трахать тебя, пока твои коленки не начнут дрожать сегодня ночью, малыш. Так что надеюсь, ты любишь стоять больше, чем сидеть.
Чонгук рыкнул, когда Тэхён ухмыльнулся ему, быстро посмотрев в зеркало заднего вида на парочку, которая потихоньку провалилась в сон, досыпая после бессонной ночи общения. Обернувшись обратно, он засверкал своими невинными глазками, широким мазком проходясь по щеке любимого альфы, чувствуя, как внизу живота проснулись и затрепетали бабочки. Получив тихий стон в ответ, он прикусил мочку уха альфы, руку уложив ему на пах:
-Жду не дождусь.
-Тэ, ты идеален.
-Взаимно, антисептик, - Тэхён откидывается обратно на сиденье, успокаиваясь: план идёт по плану, как масло масляное. Надо расслабиться, а то всю машину Чонгука затопит.
Дорога заняла не больше часа. Тэхён знает, что Чонгук взял с собой невъебическую дозу блокаторов, раз решился аж на три дня поехать с ним на пляж и остановиться в одной комнате отеля. Но он успокаивает себя тем, что он добьётся метки, и этот ужас прекратится.
Выйдя из машины все направились к морю: номера уже забронированы, а потому переживать не о чем. Хосок, заметив компанию из четверых, весело помахал им руками, идя навстречу. Позади него шло изящное, всё в веснушках, с чуть ли не эльфийскими острыми ушами, с идеально пухлыми губами и острым подбородком самое что ни на есть блондинистое солнышко.
-Приветик, Цыпка, Тигрик, - Хосок улыбнулся омегам, гордо кладя руку на талию своего возлюбленного беты, отчего тот расплылся в тёплой, солнечной улыбке, обнажая лисьи клычки, сверкая глазками. – Это моя гордость, мой австралийский лучик Феликс, - Хосок поцеловал в висок любимого, наслаждаясь реакцией омег: те стояли, разинув рты: вот что правда, то правда: Феликс- настоящее солнце.
-Очень приятно, - Челюсти омег просто упали на землю, когда Феликс поздоровался своим глубоким голосом: тембр, который залезает прямо под кожу и совсем не соответствует внешности беты.
-Так, ребята, а ну шша! – собственник Юнги, уже обмазавшийся со всех сторон солнцезащитным кремом, замахал руками перед своим омегой, приревновав, - Ликси, из-за тебя у моего истинного перезагрузка винды!
-Прости, - Феликс так резко перешёл на плавный, тягучий, нежный голос, что Тэхён и Чимин посмотрели в неверии то на него, то на Хосока: это где он вообще такую дуальность алмазную откопал? – Пойдём купаться? Водичка тёплая.
-Аг-га… -Тэхён наконец отмер, расстёгивая рубашку, снимая её, следуя за Юнги с Чимином и Чонгуком, пока Хосок, никогда ничего не рассказывавший ему об омегах в силу уважения к личной жизни братьев, копался в машине в поисках крема для загара.
Феликс прищурил свои глаза, всматриваясь в изящную удаляющуюся фигуру с широкими полосами шрамов на спине, тихо ошарашенно шепча:
-TaeTae. V. 
