Пусанский персик (часть 1)

-Тэ… Тэтэ… Тэ, посмотри на меня, - Чонгук рычит, хоть и хочет говорить спокойно, но одно очевидно: он боится за Тэхёна, лицо которого краснеет на его глазах, пока он зализывает рану на шее. -П…по… - Тэхён вдыхает глубоко и судорожно, цепляясь руками в плечи альфы, открывая глаза, - порядок, Чонгукки. -Как ты? Что чувствуешь? – Чонгук бежит взглядом по всему телу грёбаный марафон, понимая, что натворил. -Я чувствую тебя, - Тэхён светлеет, приходя в себя, улыбаясь довольно и сыто, слабо сжимая плечи альфы в знак подтверждения. – спасибо тебе, Ку. -Тэ, ты уверен, что всё в порядке? Ты не выглядишь здоровым, - Чонгук проверяет руками температуру омеги, понимая, что тот весь горит. – Тебе срочно нужен ледяной душ, Тэтэ. Давай, клади ручки мне на шею, - Чонгук порыкивает, давя в себе гон изо всех сил, однако запах его от этого тяжёлым осадком оседает в комнате, где Тэхёну странно, но спокойно дышится. -Стой, Гуки… - Тэхён смотрит, облизываясь, неуверенно. – Я хочу что-то проверить. – Осторожно, дрожащим пальчиком ведя по члену альфы, с которого тот уже снял презерватив, Тэхён зажмуривает глаза, приближая капельку спермы к своему рту, на пробу высунув язычок. Чонгук замер в ожидании, словно он действительно кролик. -Ну?... -Коньяк, Чонгукки, - Тэхён облизывается, широко распахивая глаза и улыбаясь счастливо, прижимаясь обессиленно всем телом к Чонгуку. – мы сделали это, Ку! Чонгук прижимает омегу к себе, вставая медленно с постели, стараясь не навредить ему ещё больше, чем до этого, неся его в ванную комнату и укладывая в холодную ванну, включая воду дрожащими пальцами: они наконец сделали это. У них получилось. -Куки, мне холодно, - Тэхён дрожит от воды, коснувшейся его вспотевшего тела, когда альфа влезает в ванну вместе с ним, горячим телом прижимаясь к нему, согревая: ему и самому надо сейчас остыть. -Сейчас будет легче, тигрёнок, - Чонгук, сидя в ванне за спиной омеги, укладывает его к себе на грудь спиной, бережно собирая волосы назад мокрыми руками, отчего прядки с характером вновь выбиваются, падая на лицо Тэхёна. – Ты у меня такой герой, малыш, я тобой так горжусь, - Чонгук мурлычет каждое слово в ухо омеге, который и дрожит, и тает на контрасте с эмоциями и отрезвляющей холодной водой, которой Чонгук заполняет воду. – Я так люблю тебя, Тэтэ. -А ты боялся, - Тэхён, не оборачиваясь, на что было сил, поднял руку в воздух и щёлкнул мокрым пальцем по любимому носу альфу, что сладко зарычал, - тише тише, мои коленки уже не сводятся, я больше сегодня не смогу, - омега посмеивается над гоном Чонгука, расслабляясь понемногу в воде, игнорируя тянущую боль в низу живота: возможно, так рисковать и насаживаться на такие размеры абсолютно без подготовки- слишком дурацкая идея, учитывая ноющую боль, он вряд ли захочет повторить такое в ближайшее время. – Я люблю тебя, Ку. Чонгук обнимает омегу, целуя в затылок, притягивая поближе к себе, чтобы теплом своего тела согреть его. -Как скажем остальным? -Не знаю, - Тэ пожимает плечами, - просто, как есть. Я же живой, так что всё в порядке. Не переживай, Куки, вот он я, целый и невредимый. -Тэ, мне не верится. – Чонгук гладит омегу по рукам, улыбаясь, смотря, как на медовом животике под водой образуется его любимая складочка от позы, опуская руку и поглаживая её. – Эй, не втягивай! Мне нравится так. -Оу, как скажете, альфа, - Тэхён расслабленно выдыхает, позволяя складочке вновь образоваться. Зажмуриваясь, Тэхён напрягает живот, словно надувая его под рукой альфы, когда тот смеётся: ну что за ребёнок. -Ты что делаешь, тигрёнок? – Чонгук похлопывает по его животу, словно сдувая надувшийся шарик, чтобы омега вновь задышал свободно, когда тот сплетает свои пальцы с его, улыбаясь ярко. -Просто примеряюсь. Думаешь, мне бы подошло быть беременным однажды? Я же теперь могу, раз у меня запах есть, - Тэхён трётся щекой об альфу, мурлыча от счастья: обрести запах, истинного, доминантного альфу, всё в один день- немыслимо, но он парень, у которого всё через задницу, как он про себя сам отмечает, а потому можно сказать даже, что всё под контролем. -Тебе подойдёт абсолютно всё, малыш. А я всегда буду рядом с тобой, тигрёнок. Всегда буду держать тебя за руку. Никогда не отпущу. Обещаю. -М-м… Я и не позволю. - Тэхён хихикает, поудобней устраиваясь в ванне: вода стала немного теплей от жара их тел, и теперь ему комфортней, а потому омега просто позволяет себе уснуть, облокотившись об альфу, укутавшись в его объятиях, словно в самом удобном на свете пледе. На завтрак утром они всё же спустились, держась за руки и улыбаясь всем сидящим за столом на улице: Чонгук всё же принял блокаторы, чтобы не сорваться на омеге, которому пока нужны покой и восстановление. Тэхён шепнул на ухо Чонгуку, на что тот кивнул согласно, целуя его в висок, и оглаживая талию, подталкивая вперёд. Тэхён подошёл к Чимину, чуть поморщив носик с родинкой от боли: тянущая, тупая боль всё ещё преследует его. Явно плохое решение, надо хотя бы пальцами себе помогать перед такими дурацкими идеями. -Тэ? Это… - Чимин распахивает глаза, не в состоянии от шока отвести взгляд от омеги, который красуется перед ним, отведя его за столик в тени, подальше от всех: своим братьям расскажет Чонгук сам. – Это по-настоящему? -Нет, цыпа, это дело было вечером, делать было нехуй нам, вот и пририсовали, - Тэхён забрасывает в рот дольку апельсина, запивая водой: вчера он так громко стонал, что практически сорвал себе голос. – конечно она настоящая, на, потрогай, - Тэ приближает шею к другу, свесившись через столик, улыбаясь довольно, когда Чимин неверяще короткими пальчиками прошёлся по заживающему глубокому укусу. -Как ты его уговорил, Тэ? – Чимин вмиг становится серьёзным: не похож друг на течного. -У него гон начался раньше, представляешь. Прямо пока он меня на себя наса… -Так, стоп! -Ой, да ладно тебе, цыпка,- Тэхён ладошкой хлопает омегу по руке, хихикая, - краснеешь, будто вы с Юнги никогда сексом не занимались. – Чимин поджал губы, понимая, что всё ещё боится, а альфа чувствует, и сдерживается, поглядывая на столик вдали, откуда Юнги просто в геометрической прогрессии охреневал от того, что рассказывал ему Чонгук. – Стой, ты чего взгрустнул? Вы ещё ни разу… вы ещё не занимались?? – Тэхён пригнулся так, словно кто-то их услышит, когда Чимин выдохнул: -Тэтэ, во первых- я рад за вас с Куки, правда. Очень рад. Хоть и не понимаю, как вы так рискнули. А во вторых- ну… как сказать. У нас всё было. Только один раз. -ОДИН РАЗ?! – Тэхён открыл рот от удивления: дай ему кто волю, он бы Гука из постели не выпускал. -Ты, блять, ещё на весь пляж заори, оповести всех, сирена дезодорантная! – Чимин слабо шлёпает его по тыльной стороне ладошки, возмущённо шикая на омегу. Тэхён мгновенно понизил тон, гордо подняв голову: -Рассказывай. -Только после тебя, Тэтэ, - Чимин уверенно и довольно откинулся на спинку стула, скрещивая руки, поглядывая на своего альфу, который наконец принялся за завтрак. Хоть как-то, но Чимин отложит этот разговор, смущающий его, даже если на пять минут. -О, Куки идеален, Чимини, - Тэхён аж облизнулся, вспоминая прошлую ночь, желая повторить всё сначала, когда его боль вновь напомнила о себе: но-но-но, мол, лошадка, попридержи повозку. – У него кинк на мои стринги, представляешь, - Тэхён повёл плечами, оборачиваясь на Чонгука, что брутально пил свой утренний кофе, серьёзно разговаривая о чём- то с Феликсом. – Не зря покупал! А ты говорил, выбрось! -Я говорил это ещё до того, как мы оба проснулись омегами, - Чимин поджал губы, понимая, что теперь и сам не против был бы засветиться перед своим альфой в стрингах каких-нибудь, вспоминая, как Юнги просил его дать ему те трусы с персиками. – А дальше что? -Ну, я сначала объездил его, как хотел, а потом он был так нежен, что мы оба не выдержали. -Хера себе, тебя ещё и на два захода хватило? -Ага. Думаю, если бы не метка, я бы и на пять согласился. Зато потом он так заботился обо мне, Чимини, - Тэхён положил голову на руки, мечтательно смотря в небо, - я люблю его, цыпа. Он делает меня таким счастливым, знаешь. Когда-нибудь мы обязательно станем счастливыми родителями, цыпа. И ты будешь нянькаться с нашими ребятишками. Хочу пятерых. – Чимин улыбнулся искренне, не разделяя желания пять раз вынашивать детей, даже не представляя себе такую картину, поглядывая на своего альфу, что допил свой кофе и направляется к ним, поджимая губы в неискреннем сожалении: -Юнги идёт. Я потом о нас расскажу. -Вот блин. – Тэхён обернулся, улыбаясь Юнги квадратной улыбкой, демонстрируя шею в знак доказательства исповеди своего альфы. – Юнги, жвачечка, не мог бы ты чуть позже подойти? Хотя бы на пару минут. -Поздравляю тебя, Тэтэ, - Юнги улыбается ему, похлопывая по плечу омегу, который внезапно побледнел. – Жвачечка слишком намертво прилипла к одному омеге, как под школьной партой, так что нет, не мог бы. Тэ, ты чего?? Тэхён сглатывает, смотря в упор на своего альфу, немо моля подойти к себе, когда чувствует сильную боль, словно в его тело со всех сторон вонзили тысячу ножей, в болевом шоке лишаясь голоса, лишь остекленевшими глазами смотря вперёд, на любимого. -Тэ?? – Чимин подскакивает с места, подбегая к Тэхёну и опускаясь на колени перед ним, непонимающе глядя на своего альфу: Юнги быстро снимает с себя футболку, намочив край водой, что осталась в стакане Тэхёна, обтирая его лицо, пытаясь отрезвить, когда Чонгук подлетает к нему со скоростью света вместе с Хоби и Феликсом. -Что происходит? – Хосок кладёт руку на лоб омеги, замечая, что для чересчур бледного у него температура под все сорок два. – Он горит, ребята. Чонгук, что происходит?? -Тэтэ, тигрёнок, посмотри на меня, ну, давай, давай, смотри мне в глаза, любимый, - Чонгук опускается на колени перед омегой, растирая его руки, пытаясь заставить кровь циркулировать не в таком бешеном ритме, как он чувствует через пульс омеги на запястье. – Тэ, ты пугаешь меня, солнце, ответь что-нибудь, что происходит, Тэ??? Тэхён не может ответить ничего, смотря остекленевшими глазами, даже не моргая, на своего альфу, словно ему запретили свыше произносить слова. Он лишь может смотреть, открыв рот и стараясь вдохнуть сквозь боль, когда через силу выдавливает из себя только два слова: -Ку, больно… -Где? Где больно, тигрёнок? Что болит, солнце? – Чонгук руками водит по всему телу омеги, не понимая, что происходит, скуля от страха, выпрашивая произнести ещё хоть одно слово. Но Тэхён больше ничего не может сказать, обмякая в его объятиях, теряя связь с реальностью, ещё какую-то долю минуты слыша истошные крики Чимина и всех вокруг, чувствуя, как проваливается в сон сквозь боль. *** -Срочно едем в больницу! – Чонгук поднимает осторожно, словно хрустальную фазу, любимого омегу, прижимая его к своему телу, отказываясь верить в то, что происходит, пытаясь трезво мыслить. – Чимин, звони Чону, он нам понадобится. Феликс, Хоби, документы, ключи от машины, вот ключ-карта нашего номера. – Глаза Чонгука бегают по лицам, а сердце готово вырваться наружу от страха за омегу в его руках: осознание того, что это может быть их концом, заставляет его поджимать губы, старательно пытаясь быть сильным до конца, отпихивая страх в дальний, тёмный, никому не нужный угол, сдерживая слёзы, которые всё же капают на любимую, синюю гавайскую рубашку Тэхёна, шмыгая носом. – Юнги. Ты нужен мне. Все присутствующие сразу берутся за дело: Ликс и Хоби пулей летят в номер, не обращая внимания на беспорядок. Хоби, скромно помалкивая, дрожащими руками достаёт документы из дорожного чемоданчика Тэхёна, находя их вот ворохом белья, которое Хосок сразу же прикрыл скромно первой попавшейся вещью Чонгука, чтобы не смотреть на личные вещи Тэ. Феликс мечется по комнате в поисках ключей от машины, находя их в прикроватной тумбочке. -Нашёл? -Да. -Идём. Быстро спускаясь, они почти что летят летят в сторону троих, ждущих их у машины. Юнги глубоко вдыхает, распуская старательно свои феромоны, как никогда раньше, успокаивая брата, пытаясь прийти в баланс с головой, пока Чимин объясняет Чону, что произошло, слёзно умоляя того приехать быстрей. -Чону едет. Будет через тридцать минут. -Отлично. Навигатор говорит, что мы будем в ближайшем госпитале через двадцать пять, если будем давить газ в пол. – Юнги уже успел найти ближайшую больницу, пока Хоби открывал ему дверь в машину. Кое- как уместившись, они уложили осторожно в Тэхёна сзади, головой бережно уложив на колени Чимина, который в прострации без понятия, как рассказать родителям о том, что произошло с их любимым практически сыном. Намджун просто в порошок сотрёт Чонгука, он знает, а потому старается дышать легче, и не говорить о том, что произошло хотя бы сейчас, сразу. -Значит, мы доедем за пятнадцать. Пристегнитесь. – Чонгук, чья властная доминантная жилка проснулась под воздействием стресса и феромонов Юнги, возвращающих его на землю, рычит, сжимая руль в руках, и давя на газ. В больницу они действительно приехали спустя пятнадцать минут, отчего Хоби стошнило, и он ненадолго удалился с Феликсом под ручку, выблёвывая завтрак в ближайшие кусты, пока Юнги обнимал крепко Чимина, дрожащего за друга, как осиновый лист. Чонгук вбежал в больницу с Тэхёном на руках, направляясь к первым же попавшимся врачам, объясняя ситуацию. Всего десять минут, и вот уже Тэхён лежит на койке в отдельной палате, о чём позаботился Феликс, холодно и трезво размышляющий. Врач осматривает его со всех сторон, выслушивая Чонгука, которому приходится в деталях рассказывать обо всём, через что они прошли, без утайки, совершенно не стыдясь: если правда спасёт его омегу, он тысячу раз расскажет всем о том, какой он идиот, что решился на метку. -Получается, истерический припадок, ледяная ванна, грубое проникновение, алкоголь, и метка доминанта во время гона. Чонгук, верно? – Врач смотрит строго, серьёзно, не веря своим ушам: молодежь совсем, что ли, погнала?! -Да.- Чонгук поджимает губы, понимая только сейчас, через сколько всего его бедный храбрый любимый прошёл за последние полтора месяца: это слишком много, это невозможно, он не должен был. Нельзя было! -Чонгук, вы меня простите, но я буду говорить прямо. Вам повезёт, если омега придёт в себя сегодня, а иначе, - врач цокнул языком, рассматривая идеального омегу, что лежит спокойно, не шевелясь, словно из сказок выбрался и случайно попал в этот мир. -А иначе? – Чонгуку кажется, что вокруг него остановился весь мир, когда он сжимает кулаки. -Сложно сказать. Я заберу его на обследования. Вы уже связались с моим другом Чону, ваш друг сказал. Он будет присутствовать при определённых проверках, за которые ответственен. Пока что это всё, что я могу сказать. Ждите. Тэхёна возили на этой чёртовой каталке из кабинета в кабинет, почти по часу останавливаясь в каждом, когда Чону наконец приехал, влетая в свой кабинет как раз вовремя, отпуская смену, и садясь за аппаратуру, сверля взглядом Чонгука: -Я даже не знаю, что говорить, Чонгук. Я не могу тебя винить, потому что сам не лучше, но Тэхён мне как младший братишка, я наблюдал за ним почти половину его жизни. Мне надо проверить его на внутренние разрывы. Было кровотечение? Хочешь подождать снаружи? Чонгук широко распахивает глаза, беря себя в руки, сжимая кулаки, вонзаясь коротко стрижеными ногтями в ладони чуть ли не до крови, мотая головой отрицательно. -Как часто у вас была близость с проникновением? -Два раза. -Использовали лубрикант, или ещё хоть что- нибудь? – Чону надевает перчатки, раздвигая ноги Тэхёна, заперев предварительно дверь в кабинет: он не станет упрашивать альфу покинуть кабинет: чего он там не видел у Тэхёна? -Один раз. Чону посмотрел на Чонгука серьёзно, поднимая брови в стрессе: -Чонгук, какой у тебя размер? -Около восемнадцати. – Чонгук сглатывает, осознавая: идиот, как бы он сам себя почувствовал, если бы в его зад вогнали почти двадцать сантиметров??? Чону видит по лицу альфы, что тот не в состоянии говорить, снимая перчатки, ощупав Тэхёна со всех сторон, выливая на живот гель для ультразвука, тихо приговаривая: -Тэтэ, что же ты наделал, солнышко… -Чону, что с ним? -Помолчи пару минут, мне надо сосредоточиться. – Чону сосредоточенно водит по животу Тэхёна аппаратом, пока гудящие звуки оглушают Чонгука, готового поменяться местами со смирно лежащим омегой, принимая всю его боль на себя. Закончив, он записывает все данные, откладывая ручку, и серьёзно смотря на Чонгука: -Чонгук. Я задам тебе несколько вопросов. Отвечай честно. – Чонгук кивает быстро, готовый сделать всё, что угодно. -Ты чувствовал его вкус? -Ч-что? -Чонгук, не тормози, пожалуйста. Истинные чувствуют вкус друг друга. Ты пробовал, после того, как оставил метку? -Я… я… - Чонгук вспоминает Тэхёна, который осторожно впустил пальчик в рот, смущённо краснея, а потом расцветая, говоря, что чувствует коньяк. Как он, идиот, мог не догадаться сделать то же самое? Где были его мозги? – Нет. Тэхён пробовал. Он почувствовал. -Чонгук, мне надо, чтобы ты попробовал. Сейчас. Если тебе неловко, я просто возьму мазок и дам тебе его, можешь пойти за ширму. – Чонгук кивает, обильно краснея, облизывая нервно губы, скрещивая пальцы и молясь, чтобы почувствовал вкус. Чону быстро берёт мазок, отдавая его альфе, который подскакивает нервно со стула, хватая его и скрываясь за ширмой. -Чонгук, почему ты молчишь? – Чону напрягается, поджимая губы, вставая: уснул он там, что ли? Обойдя ширму, он видит Чонгука, который роняет слёзы на пол, совершенно не стыдясь своих эмоций, в прострации смотрящего в пустоту, потерянного, отрешённого. Чону берёт из его рук мазок, обхватывая ладонями лицо альфы: ответ не надо произносить вслух. Он и сам понял. -Чонгук, ты нужен мне трезво мыслящим, успокойся. Сейчас же. – Чонгук кивает, сжимая в тонкую, бледную нить губы, произнося: -Но я не понимаю, как… если я – его истинный, почему он… он- не мой??? -Чонгук, всё намного сложней. Итак, внутренних разрывов нет, вам обоим крупно повезло. – Чонгук кивает часто, вслушиваясь, пытаясь вернуть сознание на место. – Мы не знаем запах Тэхёна, Чонгук. -Но… но как же? Он же… - Чонгук непонимающе смотрит то на Тэхёна, источающего слабый запах маракуйи, то на Чону, что кивает понятливо. -Это не его запах, Чонгук. Иначе говоря, это запах вашего ребёнка. -Нашего… Кого??? – Чонгук оживился, широко раскрывая глаза, таращась на Тэхёна. -Чонгук, сколько раз из двух вы использовали контрацептивы? -Один. -Ваш первый раз был в его течку? -Да. Но он сказал, что не может… он же без… Чону хмыкает, потирая виски и качая головой: их Тэтэ- сплошная загадка природы с вечными сюрпризами из ниоткуда. - Без запаха забеременеть не сможет. Знаю. Шанс- один на миллион. Вы двое- тот самый миллион, так как ты- доминант. -Но почему я не почувствовал? Почему ему было хорошо от моего запаха? Он не задыхался, как раньше, я ничего не понимаю! – Чонгук хватается за голову, вспоминая, как его альфа рвался наружу рядом с запахом маракуйи, абсолютно ничего не понимая. -Потому что ваш ребёнок- гибрид, и ребёнку нравится твой запах. Он подавляет Тэхёна, подчиняет себе. – краткая констатация факта, после которой в кабинете наступила гробовая тишина. -Гибрид?! – Чонгук теперь совсем растерян: это хорошо или плохо вообще? -Я объясню. Ваш малыш- гибрид. А то есть- альфа с природным запахом омеги. Доминирующий запах омеги. Он подавил чувства Тэхёна, так как хотел обезопасить родителя меткой. Без метки Тэтэ бы не смог его выносить. Доминанты опасны, но в случае с доминантным омегой он опасен лишь для родителя, вынашивающего его. -Я запутался, Чону, что делать?! – Чонгук смотрит на врача, пытаясь найти в его глазах ответ хоть на один из своих вопросов. -Мы ничего не можем сделать, Чонгук. Срок – шесть недель. Я бы сказал, что это чудо, что выкидыш не случился после алкоголя или ледяной ванны. Но метка- опасный выход из ситуации. Нам остаётся только надеяться. Будем ждать, если он придёт в себя к вечеру, значит, Тэтэ с нами. Если нет- нам придётся подключить его к аппарату искусственного питания, чтобы он мог дышать самостоятельно. Я расскажу Намджуну сам. Я знаю, что вы не знакомы. Сейчас мы вернём Тэтэ в палату, а ты будь рядом. Ребёнок должен чувствовать запах родителя, чтобы дать Тэхёну задышать. Возможно, у нас есть шанс. Чонгук закивал, утирая слёзы, смотря на своего безмятежно лежащего омегу, виня себя во всём, когда Чону смягчился, насколько было возможно, похлопывая его по плечу: -Не вини себя. Всё обязательно должно получиться. Мы будем верить до конца. Чонгук вышел из кабинета в прострации, судорожно глотая воздух ртом, когда его со всех сторон мгновенно облепили самые родные люди: -Что с ним, Чонгук? – Юнги смотрит в упор на брата, щуря лисьи глаза, пытаясь феромонами настроить побледневшего, как стена, альфу на разговор, пока Чимин вжимается пальцами в его руку. Феликс и Хоби смотрят серьёзно, не моргая, когда Чонгук выдавливает из себя: -Тэхён. Беременный.