***
Следующим вечером Се Ляня хоть и колотило всего от нервов, но он приехал, как и обещал. Хуа Чэн встретил принца в саду жилого комплекса. Айдол неловко поздоровался, а затем не проронил ни слова. Не прикасаясь, трудно было определить досконально физическое состояние принца, потому всё то время, что они шли по саду, демон интересовался, не холодно ли Се Ляню, не голоден ли он, хочет ли пить, хорошо ли себя чувствует и прочее. Почти на всё айдол отвечал кивками или мотанием головы, плотно сжав губы, покусывая их изнутри. Когда они оказались у входа в одну из башен дома ВИП класса, Се Лянь резко остановился. — Ранее ты сказал, что хочешь кое-что мне показать? — Всё верно, это внутри. Давай зайдём, Гэгэ. Айдол, казалось, побледнел, но снова согласно кивнул и последовал за Хуа Чэном. Поднявшись в лифте на последний этаж, они оказались у двери квартиры. Се Лянь мысленно ругал себя пуще прежнего, за то что согласился. Ещё немного - и он бы задрожал от злости, потому стал нервно постукивать себя ладонями по бедру, унимая подступающую дрожь. Стукнув по ноге сильнее обычного, он всё же вошёл внутрь вслед за Хуа Чэном. Пентхаус в самом дорогом здании столицы оказался, как и ожидалось, просторной квартирой с изысканной отделкой и мебелью, большими окнами и шикарным видом на ночной город из них. Се Лянь обратил внимание на то, что не заметил ни одной фотографии или хоть какой-нибудь личной вещи на столах или полках. Не в силах прочитать реакцию на лице то краснеющего, то бледнеющего принца, Хуа Чэн спросил: — Гэгэ, тебе не нравится? Участливый голос демона вырвал Се Ляня из очередной мысленной схватки с самим собой. — А? Что? Квартира? Нравится, отличная. Главное, чтобы она нравилась тебе, раз ты здесь живёшь. — Я не живу здесь. — Что? — Гэгэ, этот дом твой. Если тебе нравится, пожалуйста, оставайся и живи здесь. У здания всегда дежурит охрана, вокруг красивые сады и парки. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе. Если тебе что-то нужно или что-то беспокоит, я сделаю всё, что в моих силах, только скажи мне. Смена выражения лица принца становилась ещё большей загадкой для Князя Демонов. Се Лянь от удивления чуть не раскрыл рот, но вовремя взял себя в руки. — Сань Лан, а где тогда живёшь ты? — спросил он первое, что пришло в голову, пытаясь собраться с мыслями. — Десятью этажами ниже. Если Гэгэ некомфортно жить рядом со мной, я перееду. Се Лянь ничего не сказал в ответ. — Гэгэ? Если тебе не нравится эта квартира, может выберешь другую в этом доме или любом другом? «Всё, что угодно, лишь бы ты не вернулся в то отвратительное место.» — Дело не в этом… Сань Лан, всё это… подожди, что ты сказал? Другую в этом доме? Люди же не станут съезжать из своего дома только потому, что мне понравится их квартира, — Се Лянь нервно улыбнулся. Брови Хуа Чэна изогнулись. — Не нужно будет никого выселять, все квартиры пустые. Как я и говорил вчера, я здесь живу — это мой дом. Тут челюсть айдола уже неконтролируемо поползла вниз. — Когда ты сказал, что живёшь здесь, ты имел в виду, что всё здание принадлежит тебе? — Да. — Это безумие какое-то… Се Лянь заперся в уборной, чтобы прийти в себя, сказав, что ему нужно обо всём подумать. После он вышел бледнее прежнего, но уверенно шагая в центр комнаты. Хуа Чэн стоял у окна и, услышав шаги принца, обернулся. — Гэгэ, тебе не здоровится? Ты точно хорошо себя чувствуешь? — он оглядел принца с ног до головы. — Со мной всё в порядке. И я хотел бы быть с тобой абсолютно честным. Я совершенно ничего не понимаю, и со мной такое впервые. Я пол ночи гуглил о тебе и твоей фирме, а потом обдумывал всё то, что произошло вчера, и всё равно ничего в голове не укладывается. Я понимаю, что ты в состоянии решить мои проблемы, но ты действительно так сильно этого хочешь, — на этих словах Се Лянь запнулся, но почти сразу снова продолжил, — что готов пойти на такие жесты? Ты сказал, что поможешь со всем, что меня беспокоит, это действительно так? — Да. Что беспокоит Гэгэ? — голос демона наполнился надеждой, пока он мысленно представлял, как задушит ещё с дюжину ростовщиков или любых других опасных личностей в окружении принца. Какие бы трудности не сопровождали Его Высочество в его смертной жизни, Князь Демонов мечтал его от них избавить, и чем скорее, тем лучше. — Мне не нужна квартира или другие подарки, — Се Лянь говорил медленно, делая неестественно долгие паузы между предложениями. — Но продажи моего альбома идут не лучшим образом, и я не только задолжал ростовщикам, но также и в сильном долгу перед директором агентства и моим менеджером. Я не хочу снова их подвести. Если я соглашусь, ты сможешь остановить банкротство компании? Это всё, чего я хочу… От упоминания Му Цина демон на мгновение изменился в лице, но уверенно ответил: — Да, конечно, смогу. Ты так сильно переживаешь за этих двоих? — Они моя семья, всё, что у меня есть. У Фен Синя семья и маленький ребенок, а Му Цин убивает своё здоровье на трёх работах, чтобы помочь мне. А я только создаю им проблемы… Я многим им обязан, я просто не могу… не могу подвести их снова… Хуа Чэн удержался от пренебрежительного тона в адрес бывших небожителей. — С твоим агентством всё будет хорошо, как и с этими двумя, обещаю, Гэгэ. Есть что-то ещё, что тебя беспокоит? — демон сделал пару шагов навстречу принцу, пристально изучая выражение его лица. — Нет. Это всё. Это самое главное. — Рад слышать, — искренне ответил Князь Демонов и направился прямо к двери. — Тогда… — он собирался попрощаться и оставить Его Высочество отдыхать в своём новом жилище, но Се Лянь остановил его своим резким возгласом. — Постой! — айдол стоял прямо на пути к двери, потому ошибочно воспринял действия Князя Демонов за попытку приблизиться к нему для получения «оплаты». Се Лянь крепко зажмурился, снова вздрогнув. Всю его мнимую уверенность как рукой сняло. Хуа Чэн тут же застыл на месте в нескольких шагах от принца. Не открывая глаз, Се Лянь заговорил: — Я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не делал ничего подобного. Я не… не могу так… — он громко вздохнул и выпалил остальное на одном дыхании. — Прошу, не мог бы ты дать мне немного времени, прежде чем… — тут он становился не в силах заставить себя произнести это вслух. Недоумение разрасталось на лице демона. — Прежде, чем что? Гэгэ, я не понимаю. Се Лянь открыл глаза и заговорил уже спокойно, но тихо: — Ты правда заставишь меня говорить это вслух? Я не знаю, что ты нашёл в никому неизвестном давно забытом айдоле, но ценю твою помощь и действительно благодарен. Тем не менее, мы едва знаем друг друга, я видел тебя всего несколько раз и не могу вот так сразу… спать с тобой. Я никогда прежде этим не занимался. Пожалуйста, прошу, дай мне немного времени… «Спать с тобой… спать с тобой… спать с тобой» — эти слова словно ударили Князя Демонов по голове огромным камнем. Каждое последующее слово принца отдавалось тупой болью в груди и ужасом на лице непревзойдённого. — Гэгэ… — еле нашёл в себе силы прошептать Хуа Чэн, плотно сжав кулаки так, что ногти глубоко впились в плоть. — Я заставил тебя думать, что ты должен мне как-то…отплатить. Мне очень жаль, прости меня. Я вовсе не это имел в виду. Ты не должен заставлять себя спать с кем бы то ни было. Се Лянь уставился на демона, пока тот продолжал: — Всё это недопонимание целиком моя вина, мне правда очень жаль. Как я и сказал, с агентством и теми двумя я всё решу, и прошу переезжай сюда. Меня ты здесь не увидишь, обещаю. Если тебе что-то понадобится, свяжись со мной сам, когда захочешь, я не побеспокою тебя. Прошу, ещё раз, прости… — сверля взглядом пол, он быстрым шагом направился к двери. Се Лянь, в попытке остановить его, еле успел поймать Хуа Чэна за запястье. — Постой. Всё недопонимание твоя вина? Я всё ещё ничего не понимаю. Разве всё это не было предложением о спонсорстве? — О спонсорстве? — Хуа Чэн не в силах был поднять взгляд. — Ну да. Об отношениях между артистом и влиятельным спонсором, который в силах поспособствовать его карьере и поддержать материально. Разве ты предлагал мне помощь не в обмен на близость? — Нет, — тяжело прошептал Хуа Чэн. — Не это. Се Лянь даже не догадывался, какую боль причиняет сейчас каждое его слово Князю Демонов. Айдол наконец освободил чужое запястье. — Тогда я ещё больше не понимаю… Мне показалось, я тебе интересен, ты так смотрел на меня тогда на фанмитинге. Если я ошибся, то тогда как ещё я могу отплатить тебе за помощь, я не обладаю никакими влиятельными связями или чем-то в этом роде… — Гэгэ, ты мне ничего не должен. Я просто хочу помочь тебе. Се Лянь ненароком слегка склонил голову, пытаясь разглядеть выражение лица собеседника. — Тогда зачем ты это делаешь? Это же не может быть случайной благотворительностью, — дальше айдол затараторил без остановки. — Прости, я просто был часто наслышан о таких вещах, потому и подумал, что ты… Какой я идиот, что всё не так понял. Прости, я ошибочно решил, что понравился тебе. Мне правда очень жаль и безумно стыдно, я вовсе не хотел обидеть или смутить своей глупостью. С чего вообще я это взял? Боги, как же стыдно. Хуа Чэн медленно поднял голову, наконец решившись снова посмотреть в глаза принцу. Увидев на лице Сань Лана выражение полное боли и сожаления, Се Лянь в недоумении захлопал глазами. Ещё ведь несколько минут назад этот взгляд источал нечто совершенно иное. Князь Демонов ещё много веков назад решил быть абсолютно искренним с Его Высочеством и не утаивать ничего, о чём спрашивает или говорит принц, но подобрать слова так, чтобы не напугать и не создать ещё большего непонимания было непростой задачей. — Гэгэ, ты не идиот, и тебе не нужно извиняться передо мной. Ты не ошибся, ты действительно нравишься мне, поэтому я хотел увидеть тебя и хочу быть для тебя полезным, поэтому я и предложил свою помощь. Но Гэгэ ничего мне не должен, я никогда не надеялся на это и не хотел, чтобы ты так думал.***
Прошло несколько недель. Сань Лан больше не появлялся и не связывался с айдолом. Агентству поступали предложения о рекламе от крупных брендов, а так же предложения участия в различных шоу и даже дорамах. Продажи альбома неизбежно росли. Фэн Синь порхал по офису в полном восторге и даже начал готовиться к найму новых сотрудников. Се Лянь продолжил жить в своей квартире, безуспешно пытаясь выкинуть из головы тот взгляд Сань Лана.***
Чуули был крайне обеспокоен переменой в поведении своего босса. Больше тот не ходил следить за пельменной, это уже настораживало. Более того, иногда Князь куда-то уходил сам, а иногда отправлял двойников, но большую часть времени проводил в своих новых покоях на окраине, занимаясь каллиграфией или слушая музыку. Когда Чуули постучался в дверь, непревзойденный демон ответил не сразу. Когда же ему разрешили войти, помощник осторожно переступил порог и с удивлением оглядел некогда просторную комнату, в которой теперь и шага нельзя было сделать так, чтобы не врезаться в огромные стопки глянцевых коробок высотой в человеческий рост. Хуа Чэн лежал на кушетке, накрыв лицо рукой, на фоне играла красивая мелодия с приятным мужским вокалом. Лирика была о любви, одиночестве, борьбе со своими страхами. Чуули не решился спросить о музыке и о коробках, а потому перешёл сразу к делу: — Господин, я по поводу того свирепого демона, что сеет болезни в Макао, кажется он все никак не унимается, мне послать кого-ни… Раздался звук уведомления телефона, и увиденное заставило Чуули потерять дар речи. Его господин так быстро сел на кушетке и достал телефон, что помощник даже не успел моргнуть. Чуули годами не видел, чтобы непревзойдённый князь хотя бы брал в руки средство связи. Обзаведясь смартфоном, Хуа Чэн использовал его скорее как аксессуар во внутреннем кармане пиджака. Но тут демон не только молниеносно достал телефон, но и читал сообщение. Сам Чуули написал за всё время боссу не одну сотню сообщений, они так и остались непрочитанными. Вслед за удивлением пришёл восторг, и помощник чуть ли не подпрыгнул на месте. Радость длилась недолго, князь молча растворился в воздухе, так и не удостоив доклад Чуули о демоне Макао вниманием. Юный помощник раздосадовано вздохнул и плюхнулся на напольную подушку, единственную чудом не заваленную коробками, опёрся спиной о стену и стал прислушиваться к словам играющей песни.***
Се Ляню было ужасно стыдно показываться на глаза Сань Лану, он и не решился бы на это, если бы не обстоятельства. Тот ублюдок нашёл его, снова. Подкараулил айдола возле дома и делал то, что умел лучше всего: угрожал, бился в истерике, лез драться. Квартира, которую снимал Се Лянь, перестала быть безопасным местом, если вообще когда-то им была. Родители много лет уже жили за границей. Фэн Синь делил однокомнатную квартиру с семьёй, а Му Цин снимал на двоих с матерью комнату вдвое меньше, чем та, в которой жил айдол. Напроситься ночевать к ним он не мог. Хоть дела у агентства и пошли, можно сказать, в гору, всё же путь от нуля, до ста занимал немалого времени. Выплаты рекламных гонораров и деньги с продаж покрыли имеющиеся долги и только-только начинали приносить прибыль. В отель Се Лянь пойти не мог, так как была вероятность, что его там узнают. Дорогой он позволить себе не мог, а проживание в дешевом отеле, которые обычно использовали для быстрых свиданий, ещё никогда не украшало имидж айдола. Ему пришлось написать Сань Лану, узнать, в силе ли ещё его предложение помощи касаемо жилья. Се Лянь также сразу уточнил, что ему нужно лишь временное пристанище, и он съедет, как только найдёт новую квартиру, но всё равно чувствовал себя так неловко, будто бы на него обрушился чан с пищевыми отходами. Сань Лан предложил просто прислать принцу пароль от квартиры, чтобы он мог заехать сам, когда пожелает, но Се Лянь настоял на встрече. Айдол, хоть и сгорал от стыда, но считал, что верхом наглости будет даже не поблагодарить Хуа Чэна лично за помощь. Вот уже в третий раз они встретились в этом злополучном саду жилого комплекса. Сань Лан проводил его до квартиры, никак не упоминая то, что случилось между ними ранее, поддерживая скучную вежливую беседу ни о чём, а затем добавил: — Музыка Гэгэ потрясающая. — Спасибо, Сань Лан, ты правда так думаешь? Я удивлён, что ты послушал мой альбом. — Правда. Мне очень понравилось. Никогда не слышал ничего лучше. Жаль, что я не слышал, как Гэгэ поёт раньше. Щеки айдола покраснели. Они непринуждённо болтали о музыке. Се Лянь предложил подняться наверх и выпить чая. Хуа Чэн внимательно слушал всё то, что восторженно рассказывал ему айдол о том, как проходило написание музыки и лирики к ней, об эмоциях, которые он пережил в процессе, и о небольших творческих ступорах, с которыми пришлось столкнуться. Демон делал частые, но лаконичные комплименты той или иной композиции. Его слова не казались Се Ляню обычной деловой лестью, которой обычно щедро одаривают ведущие шоу и коллеги, а потому слушать эти комплименты было не неловко, а скорее даже волнующе. Иногда айдола забавляла изысканная и, на его взгляд, по-детски милая манера речи Сань Лана, и он не мог удержаться от улыбки и небольших смешков. Они уже давно допили чай, сидя за большим круглым столом у окна пентхауса с видом на ночные огни столицы, когда в дверь позвонили. Се Лянь тут же поднялся и отправился к двери: — Это наверняка Му Цин. Я попросил его заехать ко мне на прежнюю квартиру и забрать кое-какие вещи. Входная дверь скрывалась за стеной коридора. Хуа Чэн не горел желанием лишний раз лицезреть бывшего бога войны, потому остался за столом. Он услышал, как Се Лянь открыл дверь и ахнул: — Опять ты! Но как?! — Любую охрану можно купить, малыш… — послышался голос в ответ из коридора. От этого голоса кровь в жилах демона застыла. «Не может быть». В следующий миг он уже оказался у дверей подле Се Ляня, глядя пришельцу в лицо. Лицо, которое ненавидел больше, чем что-либо на свете. Невидимое лезвие Эмина приготовилось нанести смертельный удар, но зависло в сантиметре от шеи мужчины. Хуа Чэн осознал, что сейчас Цзюнь У, стоящий перед ним, простой смертный. Обычный человек. Ещё одна злая шутка судьбы. Человек, которого знал Его Высочество. Нельзя было убивать смертного, да ещё и на глазах принца. Се Лянь невольно отшатнулся от двери при виде незваного гостя и уперся спиной в грудь Хуа Чэна. — Какого чёрта ты здесь делаешь? Как ты снова меня нашёл? — все мышцы на теле айдола напряглись. — Так ты меня встречаешь? Даже не пригласишь войти? — вальяжный тон мужчины ещё больше выводил Се Ляня из себя. — Ты сумасшедший сталкер! Как я тебя встречаю?! Да ты издеваешься надо мной… Отвечай, как ты меня нашёл, иначе я вызову полицию. — Ну, будет тебе, малыш, мне больше нравилось, когда ты звал меня «У Гэгэ», — он пренебрежительно фыркнул. — Да, просто проследил за Му Цином, подрезал его тачку, отобрал телефон и вот я здесь. Соскучился по тебе, — мужчина расплылся в мерзкой улыбке. — Да и мы оба знаем, что никого ты не вызовешь, скандалы нынче айдолам ни к чему. Се Лянь подался вперёд и схватил его за ворот рубашки. — Что ты сделал с Му Цином? Где он сейчас? — Да ничего я с ним не делал, так, помял машину. Он наверняка с приехавшими копами разбирается в нескольких километрах отсюда. Чёрт с ним, давай лучше поговорим о нас, но прежде… — тут Цзунь У выглянул из-за головы Се Ляня, указывая взглядом на Хуа Чэна. В голове Князя Демонов в этот момент всё ещё проносилась непрекращающаяся мантра, в которой он уговаривал сам себя от убийства смертного прямо здесь и сейчас. — Это кто ещё такой? У вас тут косплей-вечеринка? В пиратов играете? Новый бойфренд? Се Лянь сначала не понял, о чём тот говорит, и тоже оглянулся посмотреть на демона, а когда осознал, разозлился ещё больше. Айдол с первой встречи был так восхищён стилем и внешним видом Сань Лана, что повязка на его глазу скорее казалась неотъемлемой его частью и выглядела для Се Ляня настолько естественным дополнением природной красоты демона, что он её даже не замечал. Принц и так ощущал себя уже в неоплатном долгу перед Сань Ланом, но в этой ситуации видел лишь единственный выход, как избавиться от приставучего «обожателя», не прибегая при этом к вызову полиции. Се Лянь выпустил рубашку Цзунь У из рук и снова упёрся спиной в грудь Хуа Чэна, заговорив уже спокойно: — Вот именно. Так и есть. Это мой парень. Прошло уже два года, я двигаюсь дальше и призываю тебя последовать моему примеру. Прошу тебя, одумайся, приди в себя и оставь меня уже в покое. У меня нет больше сил прятаться, переезжать, терпеть твои выходки, истерики и попытки испортить жизнь всем, кто меня окружает. К сожалению, слова Се Ляня возымели лишь обратный эффект, Цзунь У весь позеленел от злости. — Что?! Новый парень? Вот это? Нашёл себе богатенького папенькиного сынка? — пока названный гость брызгал слюной и чуть не подавился своей жвачкой, выкрикивая проклятия, Хуа Чэн склонился над ухом принца и тихо спросил: — Гэгэ, мне избавиться от него? — в глубине души он надеялся услышать «да пожалуйста, преврати его в прах прямо здесь». Но даже просьба вышвырнуть это жалкое создание на улицу уже была бы как нельзя кстати. Но не успел Се Лянь ответить, как Цзунь У в потоке своих проклятий выкрикнул: — … ты что, совсем одичал от одиночества, на инвалидов потянуло? — чем привлёк наконец внимание айдола, глаза которого налились кровью. — Нормальных чё, не было, нашёл себе урода? Если было так одиноко, лучше бы уж позвонил мне. Я бы тебя согрел… — он потянулся к руке Се Ляня, но в этот момент позади айдола раздался тихий звук щелчка пальцев, и запястья наглого гостя треснуло в шести местах, так и не добравшись до цели. Впрочем, Се Лянь этого не заметил, так как прямо в этот момент он со всей силы зарядил коленом Цзунь У между ног. Тот согнулся вдвое, взревев от боли, нахлынувшей во всех местах одновременно. Се Лянь проговорил сквозь сжатые зубы: — Сам ты, инвалид. Больной на голову ублюдок. Клянусь, если ты хотя бы ещё раз попытаешься встретиться со мной, я без раздумий рискну своей репутацией и вызову полицию. И тебе бы лучше надеяться, чтобы они приехали забирать тебя за сталкерство, а не меня, за попытку придушить тебя! После этого Се Лянь одним движением вытолкнул «обезвреженного» гостя и запер дверь. — Его сейчас же выведут из здания и охрану сегодня полностью заменят. Прости за это… — с этих пор никаких смертных на страже покоя Его Высочества. Где-то на другом конце города подпрыгнул второй раз за день бедный Чуули, когда услышал, как господин впервые обратился к нему с приказом в личной духовной сети. — Впечатляющий удар, Гэгэ… Се Лянь, облокотившись на дверь и скатившись по ней вниз, сел на пол, закрыв лицо руками. Хуа Чэн опустился к нему, оперевшись на колени напротив принца. — Гэгэ, что с тобой? Ты в порядке? — демон потянулся руками к Се Ляню, но так и не решился дотронуться, его кисти зависли в воздухе возле лица Его Высочества. — Это ты прости меня за всё, пожалуйста… Боже, мне так стыдно. Опять. Прости, что я втянул тебя ещё и в это… — с усилием воли он убрал свои ладони от лица, которое всё залила краска от смеси гнева и смущения. Заметив, как Се Лянь уставился на его зависшие в воздухе руки, Князь Демонов поспешил их опустить. — Не нужно извиняться… Я должен был лучше позаботиться об охране… Этот человек причинил много зла Гэгэ? Се Лянь тяжело вздохнул, понимая, что никакие общие фразы уже не сделают правду менее нелицеприятной, чем она есть на самом деле. Ещё один необъяснимый взгляд напротив, теперь уже полный переживания и заботы к практически незнакомому человеку, сбивал Се Ляня с толку. То, как смотрел на него обладатель этого чёрного яркого глаза, заставляло что-то в сознании айдола успокаиваться, чувствовать себя снова в безопасности, доверять. — Этот человек, что приходил сюда, мой бывший парень. Мы встречались совсем недолго, больше двух лет назад. Он вёл себя в отношениях как последний эгоист и кретин, казалось, что они были нужны ему лишь для удовлетворения своих потребностей, вот я и расстался с ним. Но после он ни с того, ни с сего как с цепи сорвался. Мне казалось, он даже не заметит моего ухода, но этот сумасшедший просто помешался на мне и вот уже два года, как преследует. Он нашёл мою старую квартиру, как раз поэтому я связался с тобой, попросив пожить здесь, пока не найду новую… Почему то мне кажется, что больше он не появится. Я всегда держал себя в руках и боялся дать отпор, но сегодня я ответил ему его же монетой, и на этот раз мне хочется верить хорошему предчувствию, что он наконец успокоится, — закончив, Се Лянь откинулся головой, коснувшись затылком прохладной двери. — Так и будет, — ответил Князь Демонов так спокойно, как только мог. Слова о том, что Цзюнь У был близок с принцем и использовал его для «удовлетворения своих потребностей», словно раскалённой кочергой впились под кожу Хуа Чэна. Даже переродившись, эта тварь всё ещё преследует Его Высочество. По приказу господина, Чуули напугал ныне смертного Владыку небес так, что тот даже имени теперь своего вспомнить не мог, не то что всё остальное. Се Лянь снова заговорил: — Прости, что пришлось прикрываться тобой, и из-за моих слов этот ублюдок наговорил всех этих мерзких вещей… — снова разозлившись, Се Лянь стукнул себя кулаком по бедру. — Нужно было сильнее ему врезать, чтобы навсегда отбить желание поливать грязью людей, — сколько бы айдол не вглядывался в выражение лица Сань Лана, не мог понять, задели ли того слова Цзунь У или нет. — Не переживай, Гэгэ, меня не впервые называют уродом, но все их слова для меня ничего не значат, — честно признался демон, пытаясь сгладить обеспокоенность принца. Глаза Се Ляня широко раскрылись от возмущения. — Да кто они такие? Эти люди, вероятно, тоже сумасшедшие, как и он. Да при взгляде на тебя даже дыхание перехватывает, от того как ты хорош собой. Мне, как айдолу, даже немного завидно. Будь я хотя бы вполовину так привлекателен, возможно, тогда бы у меня не было проблем с рекламными контрактами до конца моих дней, — совершенно искренне проговорил Се Лянь на одном дыхании. Хуа Чэн ответил лаконично, но так естественно прозвучали эти слова из его уст, словно они были простой неоспоримой истиной, подобной той, что трава зелёная. — Нет никого красивее Гэгэ.