Заметки об уголовном расследовании (новелла)

      Наступило время пресс-конференции, и люди в зале гудели от предвкушения.       Внезапно в зале померк свет, и на белых стенах появились проекции.       Проекции представляли собой старые фотографии, окрашенные в желтоватый оттенок. На снимках были изображены два молодых парня.       Они стояли на пороге низкого дома и застенчиво улыбались. Они вместе вошли в школу, и вышли из школьных ворот.       Одна за другой перед зрителями появлялись фотографии, запечатлевшие их путь из детства во взрослую жизнь, в средний возраст...       Все присутствующие в зале замолчали. Они узнали двух людей на фотографиях - Цинь Чэншэна и Му Чжэньюаня.       На этих фотографиях была запечатлена их жизнь. На протяжении долгих лет своего существования они были спутниками в этом путешествии.       Пройдя путь от простых мальчишек, не имеющих ничего общего с громким именем, до магнатов-миллиардеров, они столкнулись с бесчисленными трудностями, о которых знали только они сами.       Шумная толпа затихла, ожидая начала пресс-конференции.       Цинь Аньгэ смотрел на фотографии и хмурился. Почему эти фотографии были выставлены здесь?       Ему хотелось громко крикнуть, что все эти фотографии - подделка.       Но присутствующие журналисты явно не разделяли его настроения. Они охотно фотографировали, документируя происходящее.       В зале раздался голос Му Чжэньюаня: – Сегодня я прошу прощения за эту импровизированную встречу. Здесь я дам вам всем ответы и сделаю заявление. Компания "Чжуншань Интернэшнл" всегда действовала законно и добросовестно, и я никогда не занимался никакой незаконной деятельностью...       Люди слышали его голос, но Му Чжэньюаня нигде не было видно.       – Где он?       – Господин Му уже прибыл?       – Я не видел его...       – ...Думаю, все уже видели объявление о розыске и узнали некоторые подробности этого дела. Полиция скоро опубликует официальное объявление, поэтому я не буду вдаваться в подробности... Я лишь хочу прояснить и объяснить некоторые так называемые претензии между мной и Цинь Чэншэном, владельцем компании "Диншен Ваньцзя Интернэшнл"...       Старый лис все еще разыгрывал эмоциональную карту!       Цинь Аньгэ стиснул зубы, еще больше разозлившись. Он поднял голову, ища глазами фигуру Му Чжэньюаня, желая найти его в толпе.       В следующую секунду он понял, что его окружает группа людей.       Эти люди были высокими и сильными, явно не журналисты. Они плотно обступили его, не давая возможности вырваться.       Цинь Аньгэ почувствовал холодок в груди.       Неужели его окружили полицейские?!       Когда они начали следить за ним? Почему он ничего не знал обо всем этом?       Или все это было ловушкой, и поэтому Му Чжэньюань не появился на сцене?!       У юноши не было времени выяснять, где находится Му Чжэньюань. Он достал пистолет, намереваясь нажать на курок.       Неважно, кто это был, главное, чтобы они были убиты — эти беспринципные журналисты, эти клятые полицейские.…       В этот момент кто-то крепко схватил его за правое запястье.       – Не двигайся! – предупредил человек низким голосом.       Цинь Аньгэ поднял голову и увидел молодого полицейского.       Это был не кто иной, как прибывший Лу Цзюньчи. Левой рукой Лу Цзюньчи потянул Цинь Аньгэ за запястье, а правой поднял руку и нанес прямой и мощный удар локтем.       От сильного удара Цинь Аньгэ почувствовал головокружение.       Тем не менее, он не выпустил из рук пистолет. Его лицо исказилось свирепым выражением, и он сделал шаг.       Он с силой изменил направление дула, направив его на себя...       Теперь он понимал, что не сможет убить Му Чжэньюаня. Поэтому он надеялся избежать наказания через смерть.       Конечно, Лу Цзюньчи не мог позволить ему так поступить.       Он крепко сжал пистолет в руке Цинь Аньгэ и надавил на предохранитель, не давая ему выстрелить.       Цинь Аньгэ почувствовал, что его пальцы вот-вот сломаются, и не смог приложить никакой силы к запястью. В одно мгновение пистолет был вырван из его рук.       Лу Цзюньчи скрутил ему руки за спиной, лишив возможности сопротивляться.       Цинь Аньгэ быстро схватили и конфисковали у него оружие. На него надели наручники.       Лишенный оружия, юноша был похож на зверя, у которого вырвали когти. Он яростно боролся, но его руки были надежно скованы, и он ничего не мог сделать.       Он не хотел...       Сегодня вечером он был в центре внимания. Но теперь он был всего в шаге от своего врага, и все же ему пришлось остановиться.       Лу Цзюньчи снял шляпу и холодно сказал: – Цинь Аньгэ, вы арестованы.       Услышав эти слова, Цинь Аньгэ опустил голову, задыхаясь.       Он проиграл.       В зале раздался голос Му Чжэньюаня: – Цинь Чэншэн - мой лучший друг. Просто позже у нас возникли разногласия в философии бизнеса. Я считаю, что хорошая строительная компания должна ставить во главу угла качество, а затем доступные цены. На строительство здания у нас уходит год, а то и несколько лет. Попытка сэкономить деньги, срезая углы, слишком ориентирована на краткосрочную выгоду для компании...       Журналисты начали задавать вопросы: – Некоторые люди говорят, что вы ранее публиковали негативные новости о компании "Диншен Ваньцзя"в соответствующих СМИ.       – Мир бизнеса полон уловок и обманов. Во-первых, позвольте мне объяснить, что эти новости не были подброшены лично мной...       Слова Му Чжэньюаня были осторожными и оставляли возможность для интерпретации. Он утверждал, что это было сделано не лично им, но не отрицал, что поручил это кому-то другому. Даже если бы это обнаружилось, он мог бы легко переложить вину на подчиненного.       Тон Му Чжэньюаня внезапно изменился, отвлекая всеобщее внимание: – Во-вторых, я считаю, что если бы Цинь Чэншэн осознал проблемы в своей компании, когда вышли эти новостные статьи, он мог бы превратить плохую ситуацию в хорошую...       – Вы отказались одолжить деньги "Диншен Ваньцзя"?       Му Чжэньюань продолжил: – В последние минуты жизни мой друг пришел ко мне, надеясь, что я смогу одолжить ему денег. Но я знал, что деньги не могут решить всех проблем. Я предложил ряд решений, чтобы разобраться с этими недостроенными зданиями, но чего я не ожидал, так это того, что он не сможет ждать и внезапно получит сердечный приступ, покинув нас навсегда...       – Ложь! Он лжет... Это не так... – Цинь Аньгэ хотел опровергнуть слова Му Чжэньюаня. Однако его быстро вытащили из зала, журналисты были полностью сосредоточены на говорившем, и мало кто заметил суматоху в том углу.       – Каково мнение господина Му о тех недостроенных зданиях, где вы тоже родились?       – Я всегда был глубоко обеспокоен проектами недостроенных зданий "Диншен Ваньцзя Интернэшнл"...       – Учитывая, что сегодняшние смерти связаны с недостроенными зданиями, господин Му, как, по-вашему, следует поступить с ними?       Му Чжэньюань постарался сохранить спокойствие и сказал: – Конечно, было бы лучше, если бы их достроили. Этот участок всегда был для меня бельмом на глазу...       Причины образования незавершенного участка различны, и еще сложнее справиться с последствиями. Взятие недостроенного объекта иногда требует больше финансовых, материальных и человеческих ресурсов, чем строительство нового.       Му Чжэньюань хотел уклониться от ответа на этот вопрос.       Однако журналисты не дали ему уйти от ответа. Они заваливали его вопросами один за другим.       – Господин Му, я слышал, что эти недостроенные здания были изначально запланированы вами и Цинь Чэншэном, когда вы еще работали в "Диншен Ваньцзя".       Многие аспекты их прошлого были раскопаны и выложены в сеть.       Му Чжэньюань неловко улыбнулся: – Да... В то время мы хотели внести свой вклад в развитие родного города...       – Господин Му, я слышал, что доход "Чжуншань Интернэшнл" в прошлом году превысил миллиарды... а прибыль исчислялась десятками миллиардов. Есть ли средства на развитие города?       Журналистов не волновали обиды и отношения между Му Чжэньюанем и Цинь Чэншэном. Их вопросы стали намекать на что-то, и журналисты превратились в воинов, которые хотели ограбить богатых, чтобы помочь бедным.       Му Чжэньюань чувствовал себя так, словно его поставили на дыбу, и его ответы постепенно замедлялись. Он понимал, что если сегодня не пойдет на жертвы, то, похоже, его сочтут предавшим доверие и бросившим своего хорошего друга...       После этой ночи внимание всех было приковано к городу Ваньху. Жизни тех молодых людей, недостроенные здания будоражили сердца. Поскольку корень всех проблем лежал в недостроенных зданиях, в трущобах, можно ли было избежать трагедии, если бы предпринимались усилия по его благоустройству?       Му Чжэньюань, как выходец из города Ваньху, обладавший достаточной силой, понимавший суть проекта и являвшийся хорошим другом Цинь Чэншэна, казался лучшим кандидатом на решение проблемы...       Услышав это, Цинь Аньгэ неожиданно повернул голову и посмотрел.       В этот момент он вспомнил о том недостроенном здании...       Это было недостроенное здание, о котором Тао Инсюй беспокоился больше всего.       Он сказал ему, что видел слишком много людей, чьи жизни были изменены, а убеждения потеряны из-за этого здания.       Цинь Аньгэ был готов отдать все, что у него есть, лишь бы здание было достроено.       В конференц-зале голос Му Чжэньюаня надолго замолчал.       Наконец, он сказал: – Что касается этого вопроса, я сделаю все возможное.

ххх

      Цинь Аньгэ быстро проводили в штаб-квартиру бюро.       Получив известие об успешном аресте, директор Тан вздохнул с облегчением и поручил Лу Цзюньчи как можно скорее раскрыть истину по этому делу.       Атмосфера в отделе особо тяжких преступлений была наполнена ароматом кофе: все готовились к ночи сверхурочной работы и сражений.       Су Хуэй тоже не стал отдыхать и последовал за ними. Он хотел увидеть молодого человека, который всю ночь держал их в напряжении, доведенном до безумия.       В комнате для допросов Цинь Аньгэ уже был прикован наручниками к стулу для допросов, голова его была опущена, а вокруг глаз виднелись синяки. Если бы не знание того, что этот молодой человек совершил сегодня ночью, он выглядел бы как обычный юноша.       Когда Лу Цзюньчи и Цяо Цзэ, отвечавший за запись, вошли, молодой человек поднял голову.       Лу Цзюньчи прямо спросил его: – Цинь Аньгэ, признаешься ли ты в том, что сегодня ночью убил двух человек и умышленно причинил вред еще троим?       Однако Цинь Аньгэ что-то уловил в его словах и спросил: – Е Синьчэн и Ли Сяонань ведь не умерли?       Лу Цзюньчи не ответил ему, но продолжил спрашивать: – Почему ты убил Конг Тао?       Цинь Аньгэ откинулся назад, опираясь на спинку стула, на его лице не было и следа вины. – Для реалистичного эффекта прямой трансляции. Это была первая прямая трансляция, очень важная.       Лу Цзюньчи снова спросил: – Почему ты убил Тао Инсюя?       Цинь Аньгэ замолчал, опустив голову.       Лу Цзюньчи спросил его: – Разве он не твой друг?       – Друг? – Цинь Аньгэ поднял голову, стиснув зубы, – Он мне не друг. Раньше он просто ходил за мной по пятам и подбирал ненужные вещи. Но после потрясений в моей семье он постоянно выставлял себя напоказ, утверждая, что хочет мне помочь. В конце концов... – Он сделал паузу, его глаза покраснели.       Лу Цзюньчи поднял голову и возразил: – Разве он не помог тебе? Ведь именно благодаря ему ты поселился в городе Ваньху, верно? И разве не он изначально планировал помочь тебе с этим проектом прямой трансляции?       Узнав истории двух подростков, Лу Цзюньчи тоже почувствовал себя возмущенным из-за Тао Инсюя.       Цинь Аньгэ опустил голову и посмотрел на свои наручники. – Все это было ненастоящим... Мне не нужно его сочувствие, как и не нужны эти ненастоящие смерти. Только настоящая смерть может затронуть сердца людей...       Цяо Цзэ спросил со стороны: – Значит, вы признаете, что убили тех людей, чтобы привлечь внимание общественности?       Цинь Аньгэ поднял глаза и холодно сказал: – Я должен был сделать это, чтобы другие узнали, что мой отец невиновен, что моя семья не должна была так закончить. Вы ведь уже все узнали, верно? Это Лонг Сяочэнь создал проблемы на стройке, Лянь Чэнъянь ранил людей во время принудительного сноса, Нань Сюэхай продал некачественные строительные материалы, а человек, который вызвал остановку в зоне недостроенного здания, спровоцировав сердечный приступ моего отца - Му Чжэньюань, его лучший друг.       Его голос дрогнул: – Именно эти люди стали причиной недостроенных зданий, этих городских руин. Они настоящие виновники. Почему они живут в достатке, а мой отец даже после смерти терпит оскорбления тысяч людей?       Он слышал, как люди проклинали его отца, называли его бессердечным бизнесменом, говорили, что он заслужил свое падение и должен отправиться в ад.       Но его отец был не таким человеком.       – Но твой отец тоже виноват, – сказал Лу Цзюньчи.       – А в чем виноват мой отец? – Цинь Аньгэ насмешливо хмыкнул.       – Ошибка твоего отца в том, как он выбирает сотрудников. Как владелец компании, он должен отвечать за ошибки своих подчиненных. Он знал, что Лонг Сяочэнь не обеспечил должной безопасности рабочих, но продолжал сотрудничать с ним. Он знал о печально известной репутации Лянь Чэнъяня, но позволил ему прогнать рабочих, занимавшихся сносом. Он знал, что строительные материалы Нань Сюэхая были некачественными, но не проверил их и продолжал покупать у него. Неужели он действительно не знал о таких вещах, как ты утверждаешь? – пояснил Лу Цзюньчи.       Цинь Аньгэ замолчал, его глаза задрожали. – Он...       В прошлом он не знал о таких вещах и не заботился о них. Теперь же он не мог ответить на вопрос Лу Цзюньчи, и было весьма вероятно, что Цинь Чэншэн обо всем этом знал.       Лу Цзюньчи продолжил серьезным тоном: – Полиция уже выяснила, что деньги твоего отца были инвестированы и попали в ловушку финансовой пирамиды в сочетании со снижением покупок жилья из-за проблем с качеством, что привело к краху его финансовой цепочки. Когда у него были деньги, он покупал роскошные часы, дорогую выпивку и позволял себе роскошные автомобили и особняки. Он даже растратил целое состояние в Макао. Если бы он не был таким расточительным, он, возможно, смог бы пережить шторм. Му Чжэньюань, лучший друг твоего отца, отказался одолжить ему денег, и он, возможно, что-то и сделал, но эти действия не нарушали никаких законов.       Сегодня вечером полиция не только проверила действия этих людей, но и расследовала действия "Диншен Ваньцзя Интернэшнл" и Цинь Чэншэна.       Лу Цзюньчи продолжил: – Именно действия твоего отца позволили злу процветать. Этого не исправить ни молитвами богам, ни благотворительностью, ни даже усыновлением Ли Сяонань.       Цинь Аньгэ опустил голову и замолчал.       Лу Цзюньчи посмотрел на юношу и спросил его: – Убив сегодня ночью двух человек и сделав все это, ты действительно веришь, что все наладится?       Цинь Аньгэ вдруг понял, что, возможно, нет...       Он не смог отомстить, и перемены, на которые он надеялся, так и не произошли.       Лу Цзюньчи сказал: – Я был свидетелем стольких злодеяний, и я понял одну вещь: в этом мире мы никогда не сможем остановить убийство убийством. Если бы эти люди не умерли, они могли бы стать полицейскими или юристами, которые могли бы предотвратить еще больше плохих вещей. Но сегодня они умерли здесь.       Цинь Аньгэ поднял голову и спросил: – Разве я не должен был разоблачить преступления этих плохих людей?       Лу Цзюньчи посмотрел на него и ответил: – Ты должен был их разоблачить, но у тебя было так много других способов и каналов. Но ты выбрал самый неверный путь. Спустя годы люди не будут помнить о том, что сделали те злодеи, которых ты сегодня разоблачил. Они будут помнить только то, что несколько молодых людей были убиты из-за твоего эгоизма.       Какой бы благородной ни была цель убийства, будь то развязывание войны или ее прекращение, в конце концов, все это обернется злом.       Он превратил своего отца в убийцу.       В этот момент Цинь Аньгэ, казалось, был немного напуган. Он закричал: – Почему… почему жизнь так несправедлива?       – Несправедлива? – Лу Цзюньчи возразил: – Даже если твоя семья обанкротилась, а твои родители умерли, у тебя все равно была еда, кров и друзья, которые готовы были помочь и любить тебя. Твоя отправная точка несравнимо выше, чем у твоего отца в свое время, выше, чем у многих детей.       Дело не в несправедливости, а в том, что когда-то у него все это было, но он этим не дорожил.       Су Хуэй сидел в комнате наблюдения и смотрел через стекло на сидящего внутри молодого человека. Он шел по самопровозглашенному пути поиска справедливости, но стал безжалостным, потеряв всякое чувство человечности.       Внезапно он понял, что один Цинь Аньгэ не сможет раскрыть всю правду и осуществить все задуманное.       В этом случае умный Тао Инсюй подходил на роль организатора больше. Именно он изначально предложил план и выполнил все действия.       Неужели Тао Инсюй с самого начала предвидел такой исход?       Среди этих людей только Му Чжэньюань не был по существу виновен.       По мере развития событий Му Чжэньюань, которого СМИ заставили занять место судьи, должен был что-то сделать, чтобы заслужить прощение и сочувствие людей.       Возможно ли, что Тао Инсюй манипулировал и использовал Цинь Аньгэ, потому что тот был идеальным палачом?       Он вспомнил документальный фильм, где Тао Инсюй стоял под деревом.       Юноша обернулся и посмотрел на недостроенное здание позади себя. – Я надеюсь, что трущобы действительно исчезнут из этого города. Этот ряд недостроенных зданий за моей спиной можно отстроить заново. Но это трудновыполнимо... Из-за некоторых исторических причин никто не хочет здесь селиться.       – Как ты думаешь, твое желание может исполниться?       Тао Инсюй улыбнулся в камеру, его улыбка была красивой, с ямочкой на одной стороне. – Откуда нам знать, если мы не попробуем? Кто-то должен приложить к этому усилия.       Судьбы этих двух молодых людей давно переплелись.       Вспомнив все это, Су Хуэй почувствовал себя так, словно собрал последнюю головоломку.       Сегодня все средства массовой информации будут работать до поздней ночи, сочиняя легендарную историю этой ночи.       Возможно, завтра у Мо Сюсю наконец-то возьмут интервью и изменят ее жизнь.       Возможно, Е Синьчэн вскоре получит помощь и содействие от добросердечных людей.       Возможно, Ли Сяонань получит компенсацию от Лонг Сяочэня.       Могут продолжить строительство недостроенных зданий, а тех, кто проклинал Цинь Чэншэна, возможно, больше не будет.       Су Хуэй слегка нахмурился, глядя на молодого человека в комнате для допросов. Ему грозили юридические последствия.       На данный момент ему было сложно судить о нем с помощью криминальной психологии. Это Тао Инсюй манипулировал ненавистью Цинь Аньгэ, или это Цинь Аньгэ использовал план Тао Инсюя?       Невинные молодые жизни были потеряны, и, возможно, в обмен на эти две молодые жизни можно было что-то получить.       Но стоило ли это того для Конг Тао, который был сожжен заживо?       Согласился бы он?       Су Хуэй вздохнул. К счастью, они были всего лишь полицейскими. Им нужно было лишь поймать виновных, не разбираясь в оттенках добра и зла.       В этом мире самое простое - это люди, и самое сложное - тоже люди...       Когда преступник был задержан и признался в своих преступлениях, атмосфера в офисе постепенно разрядилась.       Люди обсуждали пресс-конференцию.       – Му Чжэньюань воспользовался случаем, чтобы прояснить свои претензии к Цинь Чэншэну.       – Господин Му сказал, что начнет оценивать недостроенные здания в городе Ваньху и сделает все возможное для продолжения строительства.       – Было бы здорово, если бы эти недостроенные здания наконец-то были завершены. Многие семьи вложили туда свои сбережения.       – Мы должны сделать рекламу! Это вызовет резкий рост курса акций "Чжуншань Интернэшнл" после выхода на биржу.       Внимание людей легко отвлечь, раны быстро заживают, и теперь они начали сосредоточенно обсуждать, кому достанутся недостроенные здания в городе Ваньху, и обсуждали это с большим энтузиазмом.       Лу Цзюньчи, наконец, вышел из комнаты для допросов.       Было уже за полночь, и то, что должно было быть мирной пятницей, превратилось в битву, которая не давала им покоя до самого рассвета.       Они спустились вниз, Лу Цзюньчи завел машину, а Су Хуэй пристегнул ремень безопасности.       Лу Цзюньчи спросил: – У тебя все еще жар?       Су Хуэй покачал головой. – Мне уже гораздо лучше.       Даже в разгар их напряженного графика Лу Цзюньчи не забыл налить ему чашку имбирного чая, который прогнал озноб из его тела.       После того, как интенсивное умственное напряжение, вызванное сосредоточенными рассуждениями, прошло, у Су Хуэя прояснилось в голове, и он почувствовал себя более расслабленным. Лихорадка тоже спала.       Почувствовав заботу со стороны Лу Цзюньчи, Су Хуэй счел нужным вежливо расспросить о нем. Он повернул голову и спросил: – Эм… Ты все еще уставший?       Сегодня вечером Лу Цзюньчи бегал по городу взад-вперед.       Лу Цзюньчи ответил: – Все хорошо. Не так устал, как в тот раз, когда участвовал в марафоне.       Теперь он в значительной степени отдохнул и все еще был охвачен волнением от раскрытия дела.       Су Хуэй размышлял всю ночь, и ему казалось, что его мозг в данный момент перестал работать. Он небрежно заметил: – А у тебя неплохая выносливость.       Лу Цзюньчи повернул голову. – Хм?       Су Хуэй понял, что его слова могут быть неправильно истолкованы, и поспешил исправиться: – Я имею в виду, что твоя физическая выносливость впечатляет...       Сказав это, он почувствовал, что роет себе яму, несколько раз кашлянул, его лицо слегка покраснело, и он опустил голову, судорожно сжимая трость.       Лу Цзюньчи опешил, потом улыбнулся и сказал: – Да, я все еще могу подняться на десять этажей и перекусить по дороге...       Су Хуэй сделал небольшую паузу и сказал: – Я немного скучаю по своему коту...       Ночь была холодной и безмятежной, но стоило открыть дверь и включить свет, как все вокруг ожило.       Из ванной, издавая жалобное мяуканье, вышел Хемингуэй - мягкий и пухлый комочек шерсти. Он поднял голову, чтобы посмотреть на вернувшегося хозяина, а затем подошел и потерся об него.       Аристотель тоже вылез из своего гнезда. Его разбудил звук открываемой двери, он лениво потянулся, вылизал шерсть и быстро зашагал к выходу.       Казалось, что эти два маленьких существа снимали всю усталость.       Прямая трансляция, наконец, закончилась, и полиция сразу же выступила с заявлением.       Цинь Аньгэ был арестован и признался во всех преступлениях, а Хуаду также инициирует комплексную реформу в строительной отрасли.       "Чжуншань Интернэшнл" официально выпустила пресс-релиз, в котором говорилось, что она возьмет под свой контроль незавершенный строительный участок в городе Ваньху.       Возможно, на это уйдет десять лет, а может, и двадцать, но однажды, благодаря прогрессу времени, трущобы в этом городе действительно исчезнут и перестанут существовать.