ххх
В этой закрытой комнате не было ни дня, ни ночи. Когда еда снова падала вниз, это означало, что прошел еще один день. В этом замкнутом пространстве грань между жизнью и смертью казалась менее четкой. Она чувствовала себя так, будто плывет по морю, иногда находясь на грани отчаяния и не в силах дышать. Затем нахлынула волна, подняв ее тело. Она чувствовала, как бьется ее сердце, как течет кровь и загорается новая надежда. Она не хотела умирать, но и жить так тоже не хотела. Она еще так молода. Неужели нет другого выхода? Ци Кэсинь приняла еще одну таблетку. Она лежала на кровати, уставившись в одну точку, и шептала себе под нос: – Я хочу домой. Поначалу она была эмоционально оцепеневшей, жила бесцельно. Но приезд Хэ Цзяоцзяо вновь пробудил в ней стремление к свободе. Она не хотела оставаться здесь, гнить, как эти изношенные одеяла. Разве это ее жизнь? Как цветок, который не успел распуститься, как уже завял. – Не говори об этом, – подняла голову Тан Ли, – Кто бы этого не хотел? Хэ Цзяоцзяо спросила: – Кто-нибудь когда-нибудь сбегал отсюда? Тан Ли ответила: – Я знаю только одного человека, которому удалось сбежать отсюда, и это женщина. – Как ей удалось сбежать? – глаза Хэ Цзяоцзяо вспыхнули. Тан Ли объяснила: – Потому что она родила сына. Она оставила ребенка и смогла выбраться. Указывая на покрытую известью платформу, она продолжила: – Она родила прямо там, и тот старик помог ей принять роды. Ей было очень больно, но мужчина не обратился к врачу. Он сказал, что даже котята и щенки рождаются таким образом, утверждая, что он принимал роды и раньше. Она чуть не умерла во время родов; в конце концов, мне пришлось перерезать пуповину. Тан Ли и Ци Кэсинь стояли в углу, прижавшись друг к другу, и с полными страха глазами слушали мучительные крики Янь Сяожуй. Женщина была слаба и потеряла много крови. Холодный пот пропитал ее одежду и постель. Она выглядела так, словно ее только что вытащили из воды. Раздался крик ребенка, решивший ее судьбу. Ей повезло: это был мальчик. Тан Ли помнила, как в этот момент старик радостно смеялся, и морщины подчеркивали его лицо. Эта сцена запечатлелась в ее памяти, и даже спустя долгое время она не могла ее забыть. Рожать здесь было все равно, что проходить через врата ада. Если рождалась девочка, ее душили и бросали в колодец внизу. Мальчиков забирали и воспитывали. – Почему она не заявила в полицию? – спросила Хэ Цзяоцзяо. Если бы эта девушка сообщила в полицию, адского дома, возможно, не существовало бы, и ее не похитили бы. – Она уже на свободе. Возможно, ей больше нет до нас дела, – сказала Ци Кэсинь, склонив голову, – Люди эгоистичны... Тан Ли сказала: – Они думают, что она уже приручена, поэтому легко ее отпустили. Но это лишь мое предположение. Они могут оказаться хуже и убить ее. Так что даже побег казался безнадежным. – Я хочу домой, – повторила Ци Кэсинь. Ее лихорадило, глаза были пусты, обе руки прижаты к животу. По щеке скатилась слеза и упала в пучок волос, – Но я больше не могу рожать... Возможно, она проведет здесь всю оставшуюся жизнь. Тан Ли сказала: – Домой? Хватит мечтать, – она усмехнулась: – Я лучше умру сейчас, чем продолжу это. Смерть - это освобождение. Хэ Цзяоцзяо вытерла слезы, подняла голову и прошептала: – У меня есть способ вернуться домой, – она повернулась к Ци Кэсинь: – Ты еще можешь открыть эту дверь? Тан Ли вмешалась: – Я тоже могу открыть эту дверь. Но на двери склада три замка, и этот человек живет снаружи. Он постоянно следит за нами, и не наст нам сбежать. – Мой план - либо жить, либо умереть, – Хэ Цзяоцзяо облизнула губы, – Хотите послушать? Тан Ли и Ци Кэсинь замолчали. После паузы Ци Кэсинь ответила: – Я согласна. Тан Ли добавила: – Расскажи нам. Даже если мы умрем, это будет лучше, чем вечное заточение здесь. Если они не боялись смерти, чего еще им было бояться? Хэ Цзяоцзяо достала из кармана небольшой предмет, висевший на связке ключей. Она приобрела его в период своего бунтарства, когда пыталась вписаться в компанию мальчишек, покуривая. В конце концов, она поняла, что ей не нравится даже запах сигарет, и повесила его на брелок. Старик никогда не думал, что она будет носить с собой что-то подобное, поэтому не обыскивал ее. Хэ Цзяоцзяо потерла предмет странной формы, и на ее ладони зажглось маленькое пламя. – Это называется "Спичка десяти тысяч применений", – прошептала Хэ Цзяоцзяо. Она смотрела на маленькое пламя в своей руке, как будто в нем был проблеск надежды. – Они не могут следить за нами круглосуточно. Когда я выходила, то заметила, что наверху есть склад похоронных принадлежностей. Большинство принадлежностей сделаны из бумаги и легко воспламеняются. Мы можем забраться туда, спрятаться за дверью, поджечь их, и это быстро привлечет их внимание. Если они откроют дверь, чтобы потушить огонь, мы сможем спастись в хаосе. Она облизала слегка потрескавшиеся губы и погасила пламя: – Это идеальный сценарий. Но есть и другой вариант: мы все трое можем погибнуть в этом огне. Или, если нам удастся сбежать, а они нас поймают, они могут разозлиться и убить нас. Это была авантюра; на кону стояли их молодые жизни. Если они выиграют, то получат свободу, если проиграют - погибнут. Все трое обменялись взглядами, понимая, что стоит попробовать. Хэ Цзяоцзяо спросила: – На этот раз вы двое снова продадите меня этому человеку? Она подняла подбородок, бросая вызов двум женщинам. Она знала, что без их помощи этот план не сработает. Ци Кэсинь вздохнула: – Умереть в огне, наверное, лучше, чем оставаться здесь в заточении. Тан Ли улыбнулась и посмотрела вверх: – Только представьте, как сгорят все вещи этих людей. Они будут опустошены. Даже если мы умрем здесь, огонь может навсегда уничтожить это адское место. Она улыбнулась им: – На этот раз давайте заключим договор. Никто не должен предавать. Если кто-то это сделает, он заслуживает того, чтобы его убили другие. Даже если мы выберемся отсюда в будущем, они будут прокляты. Ци Кэсинь тихо сказала: – Даже если мы умрем, полиция и пожарные узнают о том, что здесь находятся человеческие останки. Они могут привлечь их к ответственности. Если призраки действительно существуют в этом мире, она хотела бы стать мстительным духом, преследующим тех, кто бросил их в этот ад. Девушки пришли к единодушному решению. Хэ Цзяоцзяо выставила перед собой руку. Костлявая рука Ци Кэсинь накрыла ее, и, наконец, Тан Ли вышла вперед и хлопнула по их рукам. Хэ Цзяоцзяо сказала: – Если все согласны, действуем сегодня. Они были готовы рискнуть всем, даже своими жизнями, чтобы воспользоваться шансом на побег.Экстра 15
22 марта 2024 г. в 12:34
Слова Су Хуэя задели за живое Янь Сяожуй.
Родители надеются, что их дети станут лучше, и никто не хочет, чтобы их ребенок вырос и стал законченным злодеем.
Янь Сяожуй понимала, что если ее ребенок жив, то, попав к тем людям, он может пойти по тому же пути.
Он станет преступником, отречется от матери, будет вредить другим девушкам и причинять им боль.
Девушка опустила голову и некоторое время плакала. Су Хуэй терпеливо ждал, пока ее эмоции улягутся.
Несмотря на то, что время имело решающее значение, он не давил на нее и не торопил.
Торопливость приводит к потерям. Если они хотели получить информацию от Янь Сяожуй, то сначала нужно было завоевать ее доверие.
Наконец, Янь Сяожуй начала признаваться и рассказывать о своем опыте.
– Пять лет назад, зимой, я шла одна от бабушкиного дома. Я встретила подростка примерно моего возраста, который спросил дорогу. Он привел меня к фургону на обочине дороги. Из фургона вышел мужчина средних лет и затащил меня в него. Они связали меня... Я звала на помощь, но они били меня, даже душили... Я была в ужасе, боялась, что они меня убьют.
– После примерно двадцати минут езды меня привели на склад. Завязали глаза и отвели в маленькую комнату, под землей. Там уже была другая девушка.
– Как ее зовут? – спросил Су Хуэй.
– Ее зовут Ци Кэсинь.
Су Хуэй кивнул. Он вспомнил, что именно эту девушку искал Яо Фэй.
Родители искали ее семь лет, потратили несметное количество денег, от отчаяния у них поседели волосы. Но так и не нашли.
– Меня оставили там. Когда я им была нужна, они выводили меня. Молодой называл старшего мужчину "папой". Я также видела еще двух мужчин, похоже, они были родственниками.
Семейное преступление.
– Младший из них жил на складе, и каждый день следил за нами, не давая сбежать. Они угрожали нам смертью...
Вспоминая эти события, Янь Сяожуй словно вскрывала старые раны.
Раньше она наивно полагала, что время все залечит.
Но теперь она поняла, что эти переживания запечатлелись в ее жизни, как шрамы, которые невозможно стереть.
Избегание не решит ее проблем. Чтобы двигаться вперед, ей нужно принять свою разрушенную сущность и противостоять ей.
– Позже в комнату привели еще одну девушку. Тан Ли.
– Это был склад в магазине похоронных принадлежностей. Я точно не знаю, какой именно, но склад был большой и забит вещами.
Все совпадало с выводами Су Хуэя, но она помнила только, что это был склад, связанный с магазином похоронных принадлежностей. Точного местоположения она не знала. Поэтому после вчерашнего допроса в полиции она пошла на улицу Скорби, надеясь найти этого человека и узнать о местонахождении своего ребенка.
– В камере у нас не было ни свободы, ни предметов первой необходимости. Раз в неделю у нас была возможность подняться наверх и принять ванну, постирать одежду. Это был наш краткий миг свободы.
– Мы были похожи на их пленных рабов: нам давали только воду, лапшу быстрого приготовления и булочки, приготовленные на пару. Если у них было хорошее настроение, они давали нам фрукты и лекарства. Если они были недовольны, то били и проклинали нас, даже жгли окурками.
Су Хуэй спросил: – Вы когда-нибудь выходили на улицу? Замечали ли вы поблизости какие-нибудь ориентиры? Или слышали какие-нибудь характерные звуки?
Янь Сяожуй покачала головой: – За эти три года я ни разу не выходила на улицу. Только несколько раз выглядывала наружу, когда нас выпускали. Помню, что вокруг было очень пусто, никаких характерных черт. У входа было большое пустое пространство с несколькими деревьями. Однажды я попытался сбежать. Я была уже почти у двери, когда меня поймали и сильно избили. Мне пришлось пролежать в постели почти месяц, прежде чем я снова смогла ходить. В другой раз я тайком взяла его телефон и попыталась отправить сигнал бедствия, но не знала, как им пользоваться, и меня быстро поймали.
Су Хуэй спросил: – Как вас освободили?
– Через два года я узнала, что беременна. Я родила мальчика в той камере. Через несколько дней после рождения его забрали. Я долго умоляла, пока мне не завязали глаза и не оставили на улице. Добрый прохожий проводил меня домой.
Янь Сяожуй плакала, рассказывая всю свою историю.
Каждое слово было наполнено болью.
По ее сведениям, были подняты записи обо всех владельцах магазинов похоронных принадлежностей в Хуаду.
Янь Сяожуй просматривала фото мужчин одно за другим. На одной из фотографий ее взгляд застыл.
– Это он.
Даже если она не знала его имени, она никогда не забудет лицо этого демона.
При виде его ей становилось дурно, он вызывал у нее физическое отвращение.
Она страдала от бессонницы, принимала кучу таблеток, но безрезультатно.
И по сей день зловещее лицо этого человека появляется в ее снах.
Полиция установила, что это был 54-летний мужчина по имени Се Цзяньбай. У него был крупный бизнес по организации похорон в Наньчэне.
Впоследствии удалось собрать больше информации...